Слуга государства II

Поистине страсть к завоеваниям — дело естественное и обычное; и тех, кто учитывает свои возможности, все одобрят или же никто не осудит; но достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям какой угодно ценой.

Макиавелли

* * *

— Мне нужна помощь книги и, возможно, твоя. — эфиоп задумчиво кивнул. — Да, пожалуй, так будет лучше. И, к слову, почему ты одет как португалец? — не скрывая интереса, обратился ко мне Зара-Якоб, делая акцент на моих демонических доспехах и синей шинели. Он, очевидно, не представлял, как выглядят португальцы, но дикарю это простительно, пусть он и утверждал, что много путешествовал.

Я ухмыльнулся, наблюдая, как он разглядывает мои доспехи, покрытые сложной резьбой и странными символами.

— Это доспехи из «земель» одного Малика, — сухо отвечаю в ответ, оставляя неопределенность, о каком именно Малике идет речь.

— Значит, ты ведёшь дела с моими врагами, арабами? — тут же набычился эфиоп, его глаза вспыхнули яростью.

Я поднял бровь. «Враги» — слишком сильное слово. Малик был далёк от арабского мира, и ему было плевать на наш мир в целом. Но я не хотел объяснять это непосвященному.

— Волен действовать, как считаю нужным. Твои слова, мой царь, — не скрывая ехидства, отвечаю ему. Зара-Якоб напрягся, его рука потянулась к кинжалу, висевшему на бедре.

— Не забывай, кто здесь царь, — прошипел он.

— А кто здесь ещё может быть царём? Пока книга открыта, — ответил я, опустив глаза и всмотревшись в его суровое лицо. Я вижу, как он сомневается, как его глаза мечутся между моей фигурой и огромным томом, лежащим на столе. — Может, мы просто поговорим? — предложил я, убирая ехидство из голоса. — У нас есть что предложить друг другу.

Зара-Якоб помолчал, и в его глазах зажёгся интерес.

— Говори, — молвил он, его голос был грубым, но в нём уже не было той ярости, что была раньше.

— Я готов тебе помочь. Однако, мне нужно влияние при дворе, иначе я не смогу улучшить твое государство, мой царь, — говорил я спокойно, словно перечислял очевидные вещи.

— И что ты готов предложить? — сухо отвечает Зара, его глаза прищурились, словно он пытался прочитать меня насквозь.

— Покорность нубийских царств… — отвечаю так же лаконично, не уточняя подробностей. Я видел, как его глаза расширились, как он задумался, взвешивая мои слова.

— И о чём ты говоришь? — спросил он, его голос был почти шепотом.

— Я говорю о том, что преподнесу тебе всю Нубию. А также их жалкие царства, что всё противятся воле моего царя, — ответил я, вглядываясь в его лицо. — Моё «влияние» в Нубии может принести тебе не только войска, но и союзников, и все их богатства.

— И что ты получишь за это? — спросил он, и в его глазах заблестел новый интерес.

— Я получу то, что мне нужно, — ответил я, и улыбка озарила моё лицо. — Я получу шанс сделать этот мир таким, каким он должен быть.

— Не испорть то, что у тебя есть, — сказал Зара, и в его голове промелькнула мысль, что он в отчаянии ищет союзника. — И если ты докажешь свою состоятельность, то и для тебя найдётся место в совете. И да, Крид, у меня к тебе вопрос или, скорее, просьба.

Зара на миг задумался, его взгляд блуждал по комнате, словно он искал что-то, что помогло бы ему принять решение. Потом, с резким движением, он щёлкнул пальцами.

Книгу, лежавшую на столе, словно невидимая рука перевернула на нужную страницу. Она раскрылась, и на ней появился странный символ, напоминающий какой-то древний рунический знак.

— Теперь пора доказать свою верность, — сказал Зара, его голос был холодным и уверенным.

Он тихо прошептал несколько слов, которые я не смог разобрать, но их звук был пропитан такой темной силой, что по спине пробежали мурашки. Я увидел, как в его глазах зажглось странное свечение.

В тот же миг моя грудная клетка раскрылась, словно врата, и из нее вылез слизкий, мерзкий и крайне вонючий демон в черном балахоне. Его кожа была покрыта гнойными язвами, из ноздрей вытекал гной, а из пасти капала слизь. Я почувствовал, как от него веет невыносимым зловонием, заставляющим тошнить.

— Не знаю, что хуже: этот зверь или то, что ты позволяешь ему пребывать в своём теле, — сказал Зара, его лицо выражало смесь отвращения и удивления.

— Ты так это говоришь, словно я ценитель демонов внутри. — криво усмехаюсь, отхаркивая кровью на пол дворца. — Но раз ты его зачем-то призвал, то, по всей видимости, он может оказаться полезным. — едва заметно скрипя зубами, произнёс я, попутно закрывая грудную клетку обратно.

— Давай посмотрим, — сказал Зара и кивнул на демона. — Говори, что ты можешь делать?

Демон издал неприятный скрип, словно ржавый шарнир скрипел от движения. Он протянул свою костлявую руку в сторону Зара, и от нее повеяло холодным ветром с запахом разложения.

— Я могу принести тебе силу, — прохрипел он, и его голос был как скрежет металла по камню. — Силу, которой ты никогда не видел! Чума — моя стихия…

Демон отрыгнул зелёное облачко прямо в тронном зале. Вонь была ужасной: запах гнили, тухлых яиц и нечто еще более мерзкое. Облако мгновенно унеслось в сторону стоящих рядом придворных, и те начали умирать один за другим от чумы. Лица их покрылись красными пятнами, из ноздрей текла кровь, а глаза закатывались.

Зара оставался невозмутим, словно он видел это всё не впервые. Он посмотрел почему-то на меня и сказал:

— А ты можешь лечить чуму? — с интересом осведомился Зара.

Демон, казалось, смутился. Он по-птичьи опустил голову в наклоне, словно он пытался уклониться от упрека. Его костлявые пальцы нервно сжимали и разжимали что-то невидимое, а из-под его балахона доносился еще более отвратительный запах гнили.

— Да, господин… — пророкотал он, и его голос был хриплым, словно он долгое время не говорил. — Десяток душ младенцев, и я спасу целый город.

Эфиоп вновь зачем-то посмотрел на меня с нескрываемым интересом.

— Младенцев? — спросил он. Его голос был спокоен, но в нём слышна была явная тревога.

— Да, — ответил демон, и его глаза засветились зловещим светом. — Их души — чистые, не запятнанные грехом. Они могут стать моей платой за излечение. Видите ли, господин, в мире имеется равноценный обмен, и нельзя взять что-то из ничего. Всегда нужна плата и равноценный обмен, иначе чуда не случится. — демон презрительно усмехнулся, показывая своё мнение о «чудесах».

Зара помолчал некоторое время, словно взвешивая все «за» и «против».

— Хорошо, — сказал он, и в его голосе слышна была резкость. — Ты сможешь спасти мой народ от этой чумы?

— Конечно, — ответил демон и кивнул с такой же уверенностью, с какой хищник бросается на свою жертву.

Я почувствовал, как по спине нашего эфиопа пробежал холодок. Я видел в глазах демона удовлетворение, он уже предвкушал смерть этих невинных душ. И я знал, что Зара не удержит его, если он решит действовать самостоятельно.

— Что еще ты можешь делать? — спросил я демона, стараясь не выдать свою тревогу.

— Я могу принести тебе богатства, — прохрипел он. — Могу уничтожить твоих врагов. Я могу даже подарить тебе бессмертие… — но тут он почему-то запнулся и начал всматриваться в меня более внимательно и цепко, словно пытаясь что-то найти.

— И какова цена твоих даров? — спросил я.

— Ты отдашь мне свою душу, — ответил демон и ухмыльнулся. — И душу каждого, кого любишь.

— Но знаешь, есть нюанс. Твоя душа уже принадлежит мне! — переборов брезгливость и дивный «аромат», я сделал шаг вперёд и слегка выпустил свою истинную ауру, и демона тут же впечатало в пол от подавляющей мощи, показав, кого нужно бояться, я вернулся на своё место.

Тишина затянулась, демон всё так же валялся на полу, а царь царей думал и вскоре ответил.

— Идёт! — всё-таки согласился Зара. Его глаза горели не злостью, а холодным расчётом. — А Крид всё это проконтролирует и вообще твои демоны, так что ты и следи. — Он усмехнулся, и его улыбка была остра как лезвие кинжала.

Я посмотрел на демона, и в его глазах я увидел не раскаяние, а злорадство. Он радовался смерти этих людей, и я знал, что он не перестанет творить свои злодеяния. Но я также знал, что Зара будет контролировать его, и он не сможет нанести ущерба нам. По крайней мере, пока, а затем я прихлопну эту мерзкую тварь.

В этом союзе было что-то отвратительное, но в то же время и очаровательно мерзкое. Я понял, что зашёл слишком далеко с этими играми в слугу государства и нужно ускоряться. Но я не знал, к чему приведет этот путь, но я знал, что я уже не смогу вернуться назад. Мирно, как минимум, да ещё и этот «поводок» в виде книги.

— Идём. Нужно тебя помыть. — Кивнув демону идти со мной на улицу, я призвал малого духа воды. Его синяя фигурка с кричащим «буль-буль» закружилась, создавая водоворот прямо перед дворцом. Чума от демонов была не более чем болезнь, и мыть их было жизненно необходимо.

Как только чумной демон покинул дворец, я не думал ни секунды. Пнул его прямо в водоворот, устроенный духом. Тот закричал и попытался увернуться, но дух держал его крепко, закручивая в мощном потоке воды.

Демон кричал, брыкался, но вода была непробиваема для него. Я видел, как с него смывается черный балахон, как исчезают гнойные язвы, и остается только бледное тело, покрытое грязью.

Через пару часов центрифуги и отжима от него немного пахло лимонами и морозной свежестью. Да и сам демон преобразился. Стянув с него остатки лохмотьев, я увидел крайне бледного и тщедушного паренька лет пятнадцати на вид с рыжей копной волос и яркими янтарными глазами. Он кашлял, пытаясь поймать дыхание.

— Как ты себя чувствуешь? — наигранно добро спросил я.

— Как утопленник…

— Так и должно быть, так что не благодари, — ответил я. — Теперь ты на службе у царя царей.

— И в мыслях не было, а что ты сделал со мной? — спросил он, и в его голосе была скрытая тревога.

— Освободил тебя от чумы, — ответил я и улыбнулся. — Теперь ты снова человек.

— Но я не хочу быть человеком, — ответил он, и его глаза затемнили от инфернальной магии. — Я — демон!

— Да я шучу, расслабься, чумка. Хотя нет, будешь Умкой. А если не будешь умницей, то я тебя запеку в адском пламени в целях дезинфекции.

Он помолчал некоторое время, взвешивая мои слова.

— Я не знаю, что я хочу, — сказал он, и в его глазах была лёгкая потерянность. — Я никогда не был человеком.

— Ты сможешь узнать, — ответил я. — И я тебе помогу. Но сначала приоденем тебя, салага, а то совсем доходяга и бледный, как моя смерть. Тебя что, совсем на землю не выпускают?

— Крайне редко. Я демон идейный и поэтому могу слишком увлечься, а там и мир вымирает… — пацанёнок виновато потупил взор.

— Ну ничего, ничего. Мы из тебя ещё сделаем человека. — подумал не совсем человек, и я усмехнулся, но Умка явно принял всё это на свой счёт и вновь спрятал взгляд.

— Ну что демон, пойдём тебя приоденем. — я хищно улыбнулся и взяв Чуму под мышку отправился по магазинам.

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона, когда мы, наконец, добрались до дома сапожника. Деревянные ставни были плотно закрыты, но мы услышали стук молотка изнутри, и старик с заскорузлыми руками открыл дверь.

— Добро пожаловать, господа! Что привело вас ко мне? — проскрипел он, с любопытством рассматривая нас.

— Нам нужны сапоги, — коротко ответил я, — и портянки.

Сапожник кивнул и провел нас в мастерскую, где повсюду были разбросаны куски кожи, инструменты и стопки готовых сапог. Демон, с интересом наблюдавший за всем происходящим, уселся на лавку, и я, смерив его взглядом, прошептал:

— Не забудь уточнить про размер.

Но сапожник, не обращая внимания на наш странный диалог, принялся быстро и ловко измерять ногу демона, не переставая приговаривать:

— Прекрасно. Такие сапоги прослужат долго.

Вскоре мы уже выходили из лавки с двумя парами сапог и несколькими парами портянок. Следующим пунктом нашей программы были ткачи. Мы нашли их мастерскую в глубине узкой улицы, где ароматы пряностей смешивались с запахом шерсти и льняного полотна. Внутри, за большим ткацким станком, трудились две женщины, их руки ловко перебирали нити, создавая на ткацком станке сложные узоры.

— Нам нужны рубашки, — сказал я, — и нижнее белье.

Женщины, переглянувшись, молча кивнули.

Я не стал терять время и призвал духа, которого раньше уже встречал в этом мире. Он появился из ниоткуда, как легкое дуновение, с легким потрескиванием воздуха, будто игристое вино разлилось по полу. В воздухе зависло небольшое, прозрачное существо с крыльями из светящегося газа, напоминающего голубоватый свет заката. Эти крылья, тонкие и хрупкие, словно из светящегося шелка, медленно трепетали, отбрасывая призрачные тени на стены комнаты. Нежный, как шелк, голос, словно шепот ветра в листве, прозвучал у меня в голове:

— Ты снова меня призвал?

— Да, мой друг, — ответил я, глядя на него. — У меня к тебе есть небольшая просьба.

Дух кивнул, его прозрачное тело засияло, словно мириады звезд в темном небе.

— Сделай для этого демона пару комплектов белья и пару рубашек. Постарайся, чтобы они были из лучших тканей и соответствовали европейскому стилю.

Дух с улыбкой кивнул, прозрачные крылья его затрепетали, и в воздухе возникло едва заметное свечение.

— Сделаю всё возможное, — прошептал он, после чего исчез, оставив после себя легкий, нежный аромат роз.

Вскоре, на глазах изумленных ткачих, перед нами появились две идеально сшитые рубашки из белоснежного льна и две пары нижнего белья из тончайшего шелка. Следом был создан армейский камзол и галифе.

— Чудеса! — прошептала одна из ткачих, с недоверием глядя на одежду.

Затем, мы вернулись к демону, который, устав от ожидания, нервно постукивал ногой по камню. Я указал на одежду.

— Надевай, — сказал я. — Мы идем дальше.

Демон, без лишних слов, оделся. Новая одежда сидела на нем идеально, подчеркивая его мускулистое тело. Он выглядел в ней совсем иначе.

Но глаза…

— Очки! — воскликнул я, вспомнив об этой детали.

Я создал для него антрацитово-черные очки, что для этого мира были в диковинку. Демон с нескрываемым любопытством примерил их.

— Как тебе? — спросил я.

— Неплохо, — буркнул он с легкой ухмылкой. — И все-таки я чувствую, что меня все еще можно узнать. И люди будут снова вопить… Чума! Чума… Ну и придётся их всех… Ибо не люблю, когда шумят, — неожиданно зловеще произнёс Умка.

— Это не важно, просто постарайся никого не убивать, — ответил я. — Важно то, что теперь ты готов к выполнению своей миссии. У нас еще много работы. Вперед!

Мы вышли из мастерской и пошли вперед по мощенным улицам славного Гондэра. Воздух был пропитан запахами специй, дымом от костров и сладким ароматом жареной кукурузы, которая продавалась на улицах. Солнце уже зашло, и в ночном небе зажглись первые звезды. Они сияли так ярко, как будто само небо было усыпано алмазами. Мы шли мимо старинных домов с каменными стенами и крышами из соломы, мимо шумных рыночных площадей, где торговали тканями, драгоценностями, специями и еще множеством разнообразных товаров.

На улицах было много людей: бедные крестьяне в лохмотьях, богатые купцы в ярких одеждах, веселые дети, которые бегали по мостовой, и множество других людей, которые просто шли по своим делам.

— Как тебе, Гондэр? — спросил я демона, идущего рядом и изучающего мирный город, и это было для него в новинку.

— Неплохо, — ответил он, оглядываясь по сторонам. — Хотя я предпочитаю более спокойные места.

— Ты скоро привыкнешь, — ответил я. — Гондэр — прекрасный город. Здесь есть всё, что нужно для жизни. Не мой «родной» полис, конечно, но тоже неплохо, если будет возможность, то покажу и его, и ты сможешь сравнить подходы разных правителей к градострою. — Я загадочно улыбнулся, на что демон лишь безразлично хмыкнул.

— Я не уверен, что мне это нужно, — ответил он. — Я предпочитаю более простые вещи. И где нет людей. Люблю степи… — он блаженно улыбнулся.

— Ты еще не видел всей красоты этого мира. Мы еще много куда поедем и много чего увидим. Так что я тебя уверяю, ты довольно быстро передумаешь, главное, местных не трави, а то вся наша миссия пойдёт коту под хвост, и даже не спрашивай, что это значит.

Демон молча кивнул. Мы продолжили идти вперед по мощенным улицам славного Гондэра. Впереди нас ждала новая глава путешествия в пару. И теперь мы были готовы к ней.

— Что мы будем делать дальше? — уже не так уверенно спросил демон у всё ускоряющегося меня.

— Мы будем творить чудеса, — ответил я. — И лечить аборигенов. Но цена «чуда» мне всё же не нравится, но это уже проблемы царя царей.

Спустя пять лет

Загрузка...