Криминальный попаданец 2

Глава 13

Встретиться с представителем адвокатской конторы, ведущей дело моего неожиданного родича из Англии, пришлось под контролем куратора КГБ майора Майорова.

А перед этим я весь день ловил крушителя стекол с группой пацанов.

У Чарли Чаплина был замечательный фильм о том, как надо делать стекольный бизнес. Надо бить стекла. В фильме подобными шалостями занимался приемный сынишка героя в исполнении Чарли Чаплина. Таким нехитрым семейным подрядом парочка добывала свой хлеб насущный.

Вот и спустя годы возродили этот бизнес хитрованы Москвы.

Информацию я собрал легко от прикормленных мальчишек из соседних домов. В этом времени он не бояться мифических (и реальных) педофилов и не требовательны к сладостям. А мороженное нынче стоит копейки, да и в кино билеты на детский сеанс дешевле мороженного. Но следовало взять умельца на месте преступления.

Невольно вспомнилась восточная притча:

Притча хорошая и помогла мне определить дом, в котором жил стекольщик. Один из моих дружинников имел забавный (для человека, познавшего смартфоны) заводной вручную киноаппарат Кама. В нём использовалась 1х8 мм. плёнка в специальной кассете, вмещавшей 10 м, Одной заводки хватает на 2 м. плёнки.

Под видом туристов, снимающих красоты столицы парни отсняли все же и мальчишку, и стекольщика. Ну а я сделал обход пострадавших и взял у них заявления. Потом, вместе с проявленной пленкой и данными пацана и его «наставника» передал ребятам районного отдела. Закрыл, как говорится, висяк. Да и палку им на угро подарил.

Конечно, мог и себе записать в успех, но моя репутация на службе давно подмочена всеми новшествами, естественными для меня и неясными для чиновников из администрации. Впрочем, будущему миллионеру не стоит озадачиваться столь мелкими проблемами.

«Надо уволиться из органов», — думал я, заходя в шикарное здание МИДа.

«А вот хрен тебе!», — думал чиновник этого министерства.

Выяснилось, что я служил в секретном воинском подразделении и на двенадцать лет со дня демобилизации являюсь невыездным. Ну то, что вся советская армия, включая дисбаты и стройбаты, очень секретная я догадывался, но такой подлянки не ожидал. А я еще хотел подбросить для МВД пару миллионов или закупить им хорошие полицейские машины!

Мы с адвокатом вышли из министерства и пошли пешком в сторону посольства Великобритании. По бокам не выпуская нас из вида следовали псы майора Майорова, а сам он ехал сзади на неприметном «Москвиче».

Обложили, суки!

— Ну, мы будем настаивать на выдачи вам разрешения на выезд, сказал адвокат. Эдриан Абрамсон имел очень респектабельный вид. Он был в твидовом пиджаке поверх полосатой жилетки с вязаным галстуком и темной накидке, скреплено под шеей шнурком, а на ногах имел добротные коричневые ботинки на микропористой толстой подошве. Ну и, конечно, английская фуражка из теплой ткани с ушами. Которые сейчас по причине солнечного дня были завернуты наверх. В левой руке Эдриан держал толстый портфель явно из крокодиловой кожи.

— Давайте зайдем в это кафе, — сказал я. — В Метрополе вкусные миндальные пирожные делают и кофе тут приличный.

Зашли. Метрдотель, вычислив иностранца, подогнал к нам сразу двух официантов, хотя обычные посетители сами затоваривались в буфетной.

— Coffee and almond cakes, — сказал я, впервые демонстрируя свой американизированный английский.

— Oh, do you speak our language?

— Oh, do you speak our language?

Сам Абрамсон говорил на русском с небольшим акцентом, но свободно.

— Запоминайте, — продолжил я на английском в полголоса, — вы откроете мне счет в Старой леди на Треднидл-стрит[15] с тем, чтоб я мог пользоваться им прямо из СССР. Фабрика пусть работает в старом режиме. Как новый председатель совета директоров я буду давать распоряжения, если понадобится, по телетальпу. Озабочусь этим вопросом. Ну и телефонную связь никто не отменял. У меня есть революционная задумка алюминиевого изделия, которая принесет предприятию не миллионы — миллиарды. Давайте, встретимся завтра в вашем посольстве, надеюсь проблем со входом не будет. И надо, чтоб дали мне пока вид на жительство[16].

Абрамсон кивал, забыв про кофе. А я с удовольствием съел пару пирожных.

— В общем, если не посадят, завтра буду у вас в посольстве.

Я встал и пожал адвокату (скорей всего представителю МИ-6) пухлую руку. Даже, если наш столик слушали (возможно в этом времени уже есть направленные микрофоны), то никаких секретов я не выдал. Да и не знал я ничего секретного. Хотя, в этой ситуации, чтоб подставить, могут объявить секретной даже мою комнату под лестницей!

На улице я попал в дружеские объятия Майорова.

— Ну и что вы там решили с этим бриттом?

— Ну так я выехать не могу. Оказывается моя служба полна секретов. А я хотел вас с собой взять, вы же говорите на английском?

— Говорю. Мы рассмотрим вопрос. Возможно со мной вас и выпустят…

— Но придется поделиться? Так я готов.

— А фабрика, фабрика?

— А что фабрика? Работает, доход приносит. Она всякие изделия из современного металла выпускает, из алюминия. Я, как владелец, могу озадачить совет директоров и советскими заказами. Разве нам не нужны качественные изделия из такого металла?

— Правильно рассуждаешь? Когда следующая встреча с адвокатом?

— Завтра, в посольстве.

— Проводим. Ну, чао!

И соглядатай удалился, но приставленных ко мне сексотов не отозвал. А я, пересчитав наличку (шестьдесят два рубля семьдесят пять копеек с недавней получки без премии) и заглянул в гастроном, где разорился на «Пшеничную» и палку «Краковской» (как раз выбросили).

А дома сразу жахнул полстакана, зажевал и уселся писать, что запомнилось, про локтевые костыли[17]. Не сомневался, что спрос на них будет бешеный. Достаточно подержать в руках наши, натирающие подмышками кровавые раны. Да и замена тяжелой конструкции на легонький алюминий понравится инвалидам. И не только им, ибо люди достаточно часто получают травмы, ограничивающие возможность ходьбы.

Но работа не спорилась, а тут пришли оперативники из отдела, которым я сбросил готовое дело по крушителю окон. Не просто пришли, а с двумя пузырями московской и ливерной колбасой. Заметив у меня дорогую водку и «Краковскую» восхитились шикарным бытом участковых.

Как мы бегали за добавкой не очень помню. Но проснулся с пересохшим горлом и, узрев на столе бутылку «Жигулевского» возрадовался чуть ли не больше, чем наследственным миллионам!

Так что к посольству добрался лишь ближе к обеду. С незаконченным чертежом и в отвратительном настроении. Как ни странно перехватили у самого входа. И, ничего не объясняя, повезли куда-то за город.