Кроваво-красная текила

Глава 18

Я начал погружаться в легкую депрессию, пока не приехал на Куин-Энн и не увидел патрульную машину. Гэри Хейлс, все еще в пижаме, находился во дворе и клонился назад под таким же углом, что и его дом. Он разговаривал с Джеем Ривасом и двумя копами в форме, видимо, рассказывал, что я прихожу и ухожу в самое разное время и размахиваю во дворе большими ножами.

Гэри убрался восвояси, а Джей тепло со мной поздоровался, когда я вылез из машины.

— Малыш Трес, — сказал он. — Какое тошнотное удовольствие тебя видеть.

— Джей, если бы я знал, что ты приедешь, я бы испек кекс, наполовину, — ответил я.

Он кивком показал мне на дом. Два копа отошли под пекан, чтобы окончательно не взмокнуть и не выскользнуть из своей формы. Когда мы зашли внутрь, Роберт Джонсон бросил один взгляд на нашего гостя, распушил шерсть так, что стал в два раза больше своего обычного размера, сделал сальто и умчался в ванную комнату. Я пожалел, что не подумал об этом раньше, чем он.

— Ты ему понравился, — сказал я.

Ривас презрительно посмотрел на мой футон и решил постоять. Я же принялся рыться в вещах в поисках чистой футболки.

— Поздно лег вчера ночью, Наварр? — задумчиво спросил Ривас. — Выглядишь дерьмово.

Я решил не реагировать на его выступление. Почистил зубы, ополоснул лицо и одержал победу над подмышками при помощи экстрасильного дезодоранта «Бэн».

Ривас не испытывал никакого удовольствия от того, что ему приходится ждать. Он подошел к стене, вынул из стойки один из мечей, посмотрел на него, фыркнул и уронил на пол. Потом поднял с ковра вырезки, которые мне передал Карлон.

— Забавная штука, — заявил он. — Кажется, только вчера мы с тобой говорили, чтобы ты держался от всего этого подальше. Но, похоже, ты присвоил себе монополию на глупость и упрямство.

Я надел футболку с надписью «Университет Беркли», подошел к Ривасу, спокойно забрал у него из рук пачку вырезок и положил на стол.

— Расскажешь про вчерашний вечер? — спросил он. — Или хочешь немного подумать в камере?

— Ты мне лучше объясни, что происходит, может, тогда я смогу тебе помочь.

— Лилиан Кембридж, — сообщил он мне.

— Я весь внимание.

— Ты по уши в дерьме.

Если он рассчитывал, что я впаду в смертельный ужас, я его разочаровал.

— А поточнее нельзя? По уши в дерьме — это мое обычное состояние.

— Ладно, слушай, — начал он. — Дочурка Лилиан каждую субботу приезжает к маме и папе Кембриджам на обед. Лилиан хорошая девочка и правильно себя ведет. Она не появилась в субботу и не отвечала на телефонные звонки всю ночь и весь вчерашний день. Обеспокоенные родители связались с полицией. Поскольку папа является президентом ссудного и сберегательного банка «Крокетт» и в состоянии поделиться парой миллионов долларов в случае необходимости, мы склонны принимать близко к сердцу его переживания. Тебе пока все понятно или говорить помедленнее?

— Мне было бы проще, если бы я мог следить за твоими губами, Джей, но ты продолжай.

— Сегодня утром мы заехали проверить ее дом. Там все перевернуто вверх дном и выглядит так, будто означенная дамочка уезжала в спешке, может быть, даже не под собственными парусами. И тут мы узнаем от соседей, что оранжевый «Фольксваген» с откидным верхом в понедельник вечером стоял на ее подъездной дорожке. По городу до сих пор разъезжает несколько миллионов таких, но соседская девочка дала очень точное описание мужчины, которого видела в доме мисс Кембридж. Ее родители вспомнили, что тот же мужчина устроил драку перед домом в субботу днем. Ничего не напоминает?

— Не думаю, что эти самые соседи заметили что-нибудь более трудноуловимое, например, как кто-то разгромил в воскресенье дом Лилиан или увез ее под дулом пистолета.

— Если тебе есть что сказать, я слушаю.

— Господи Иисусе! — выдохнул я.

Я сходил на кухню и взял из холодильника «Шайнер Бок», решив, что либо это, либо я отделаю Риваса по первое число. Пиво выглядело более конструктивным решением.

— Джей, давай посмотрим, удастся ли мне донести до тебя суть вопроса. Не стану спорить, я вернулся в город из-за Лилиан Кембридж, но не хочешь же ты сказать, что я ждал целых десять лет, а потом проехал две тысячи миль, чтобы похитить свою бывшую подружку?

У Риваса имелся один ленивый зеленый глаз, который бросал якорь и плыл за кормой, когда его хозяин на кого-то смотрел, отчего он еще больше становился похож на рептилию.

— Все знают про твой вспыльчивый нрав, Наварр. Старый дружок барышни встречает нового дружка — во все стороны летят искры. В жизни и не такое случается.

Я выглянул в грязное окно кухни и обнаружил, что на улице официально наступила вторая половина дня. Армия цикад в ветвях пекана, прогретых примерно до сорока градусов, завела свою песню. Два копа продолжали стоять на солнце у меня во дворе и медленно таять. Все живые существа, у которых мозгов было больше, чем у них, заползли под камни или в помещение с кондиционером, где легли спать.

И тут подъехала еще одна патрульная машина с надписью на дверце «Помощник шерифа округа Бехар». Я не сдержал улыбки, когда наружу выбрался грузный мужчина с гладко зачесанными рыжими волосами и окинул хмурым взглядом автомобиль полицейского управления. Мой домовладелец наверняка тоже смотрел в окно и спокойно делал в штаны.

— Джей, я ценю степень, до которой ты сумел изговнять это расследование, — сказал я. — На такие дела требуется настоящий талант. Кроме того, на меня производит сильное впечатление то, что ты повсюду за мной таскаешься. Тот, кто платит за твои услуги, должен выписать тебе премию.

Ривас поднял вверх один палец, как будто предупреждал меня о чем-то.

— Твой папаша был намного умнее тебя, Наварр, и связей у него имелось побольше твоего. И тем не менее, где он сейчас? Подумай хорошенько.

Я сделал несколько глотков пива и дружелюбно улыбнулся Ривасу.

— Ты кусок дерьма, Джей. Мой отец соскребал тебя со своих сапог двадцать лет назад, но ты так и остался дерьмом.

Он направился в мою сторону, я же заглянул ему за спину и сказал:

— Если у вас имеется уважительная причина арестовать меня, детектив, я хочу ее услышать. В противном случае, оставьте меня в покое, черт вас побери.

— По мне так звучит вполне разумно, — сказал Ларри Драпиевски.

Я не знаю, что Ривас собирался сделать, но он передумал и оглянулся на прислонившегося к дверному косяку Драпиевски, такого громадного, что мимо него и броненосный крейсер не прошел бы. Левую руку он, как бы ненароком, положил на светящуюся ночную дубинку. В правой держал самый огромный в мире пончик, какой мне когда-либо доводилось видеть, напоминавший наполовину обглоданный диск для фрисби.

— Лейтенант, могу я вам помочь? — с трудом выдавил из себя Ривас.

Драпиевски ухмыльнулся, губы у него были перепачканы сахарной пудрой.

— Я здесь с визитом вежливости, детектив, и не хочу вам мешать. Я очень люблю смотреть, как вы, профессионалы из управления, работаете.

Ривас фыркнул, взглянул на дверь и снова на меня.

— Может, в другой раз, — сказал он. — Трес, если захочешь поговорить про отца и про то, как он портил жизнь другим людям и отправлял псу под хвост их карьеру, я с удовольствием с тобой побеседую. Тебе есть чем гордиться, малыш.

И он направился к двери.

— И еще, Джей, — бросил я ему вслед, и он обернулся. — Подними проклятый меч.

Это стоило сказать, чтобы увидеть его лицо. Меч он не поднял, но собрался что-то мне ответить, и я мечтал, чтобы он не сдержался.

— До свидания, детектив, — вмешался Драпиевски и сдвинулся в сторону, чтобы его пропустить.

Ривас удалился.

Когда дверь за ним закрылась, Драпиевски посмотрел на меня, приподняв кустистые брови. Роберт Джонсон осторожно вышел из ванной комнаты, привлеченный дождем сахара и крошек, которые падали на пол, и попытался взобраться вверх по ноге Драпиевски. Мне кажется, тот этого не заметил.

Ларри бросил на кофейный столик стопку полицейских отчетов, которые держал под мышкой.

— Хочешь рассказать?