Круги на песке

Голубая стихия, безбрежный простор,

Кто, мятежный, в тебя не поверит?

Но когда разгуляется бешеный шторм,

Даже море потянет на берег.

И пускай этот берег пустынен и крут,

Пусть не слишком приветливо встретит,

Берега — берегут,

Берега — берегут…

Отчего ж так упорно текут и текут

Мимо них беспокойные реки?

Сквозь туманы,

Метели,

Дожди и снега,

Чтоб назад не вернуться вовеки.

Пусть попробуют их удержать берега!

Не нуждаются реки

В опеке!

До чего же приятный у нас разговор

В окружении благостной суши!

Голубая стихия!

Мятежный простор!

Мы — твои неспасенные души!

Над степью,

Над сплетением дорог,

Над всем, что может зрению открыться,

Стоит туман,

Который сам не смог

Занять в природе четкую позицию.

Туман, туман…

Ни правда, ни обман,

Ни дождь, ни снег, ни ясная погода.

Как будто вдруг

Лохматый великан

К себе в карман

Упрятал всю природу.

И сразу — будто ничего и нет,

Исчезло все за ближними пределами.

На части развалился белый свет,

И света нет — осталось только белое.

Вдали от суетных дорог,

Наедине с холодным небом,

Он видеть многого не мог,

Поскольку был он первым снегом.

Он ничего не знал про дождь,

Про слякоть, грязь и непогоду.

И я спросил:

— Чего ты ждешь

От наступающего года?

И он услышал мой вопрос

И стал задумчив и серьезен:

— Мне хочется, чтоб был мороз.

Для снега истина — в морозе.

Мне хочется, чтоб без помех

На землю каждое мгновенье

Все падал, падал, падал снег…

Для снега истина — в паденье.

Хочу, чтоб было все кругом

Еще белей, еще искристей…

Он был в том возрасте святом,

Когда известно много истин.

Шаги, шаги…

На след ложится след.

Идет борьба.

Борьба за память снега.

И он старается.

Готов запомнить всех он.

Но в памяти —

Живого места нет.

В его глазах

Квадраты и круги,

И он,

Все новых впечатлений полный,

Уже не тот,

Каким себя он помнил,

А тот,

Какими помнит он других.

Я спросил:

— Как дела твои, снег?

Он ответил:

— Скриплю, помаленьку.

Но, признаюсь тебе откровенно:

До сих пор я летаю во сне.

Протоптана тропинка на реке.

Когда морозом все заледенило,

Наперекор морозу и пурге

Два берега она соединила.

Прошла зима. Оттаяла река.

Над нею вьюги больше не кружили.

И радовались солнцу берега,

Счастливые — и снова как чужие.

Вот и потеплела атмосфера.

Холодов как будто не бывало.

После трудной зимней обстановки

Слышится дыхание весны.

И стоят в зеленом —

офицеры,

В голубом и синем —

генералы,

Во дворах на бельевых веревках

Выстроились

Нижние

Чины.

Ничто не ново под луной,

Но все ужасно отсырело.

Весна не хочет быть весной —

Она для осени созрела.

Для опадающей листвы,

Для стыни, слякоти и прели…

Акселерация весны —

Осенние дожди в апреле.

Осени еще нет.

Она лишь в усталости лета,

В его дурном настроении и недовольстве собой.

Быть может, настало время убавить немного света?

И, может, к зеленому цвету добавить цвет золотой?

Осени еще нет.

Она лишь в желании лета

Сделать приятное осени: сблизить рассвет и закат.

Чуть поспешить с закатом, чуть подождать с рассветом,

А в довершенье устроить этакий листопад.

Осени еще нет.

Она лишь в готовности лета

Слегка позябнуть на холоде, слегка помокнуть в воде.

Пониже надвинуть тучи, плотней опоясаться ветром,

Впредь экономить на солнце и тратиться на дожде.

Осени еще нет…

Хорошо быть дождем,

где тебя кто-то ждет не дождется,

Хорошо быть дождем,

приходящим на землю, как благодать,

Среди снежных заносов,

среди жаркого лета и солнца

Прямо с неба земле

бескорыстную руку подать.

Дождь, куда ты идешь?

Ты напрасно расходуешь силы.

Твое время прошло,

твое время не наступило.

Быть сегодня дождем —

это так неразумно… И все же

Мы с тобою идем.

Мы иначе не можем.

Кто-то выставит руку в окно,

о погоде справляясь.

Нет дождя!

Это нас с тобой нет, понимаешь?

Нет совсем, нет нигде, не существует в природе.

Пусть уж лучше мы зря, пусть некстати приходим,

Пусть не вовремя и не туда упадем —

На какой-нибудь дом, на трамвай, на дорогу…

Мы идем, моросим…

Не судите нас строго.

Мы и так слишком скоро пройдем.

В Крыму девятнадцать —

и это тепла!

На Диксоне восемь —

и это мороза!

Давно я мечтаю, забросив дела,

Отправиться в королевство Прогнозов.

Хрустальные замки из чистого льда…

Туман… И песок, раскаленный от зноя…

Туманные сводки приводят туда,

Где холодно летом и жарко зимою.

Прекрасное место!

Не даль и не близь,

Ни мокро, ни сухо,

Ни ясно, ни хмуро.

Пронзают термометры смутную высь

На площади Цельсия и Реомюра.

То солнышко светит,

То дождь моросит,

А то они светят и капают вместе.

И если работа, допустим, кипит,

То тут же она замерзает на месте.

Одни прозябают — хотя и в тепле,

А у других — на морозе запарка.

У третьих погода всегда на нуле:

Им, третьим, не холодно и не жарко.

Укрыться бы где-то от солнца щедрот,

От вьюги, от града, от ливня хотя бы…

— Не холодно, тетка? — топчась у ворот,

Спросил я какую-то снежную бабу.

— По-всякому, милый. Известно, поди,

Какие у нас на сегодня прогнозы. —

Она улыбнулась: — Да ты заходи!

Немножко погреться, немножко померзнуть.

Вошли мы в избу.

Тихо падал снежок,

Как падает с потолка штукатурка.

Морозец трещал, как за печкой сверчок,

И так же поленья трещали в печурке.

Из комнаты в комнату и в коридор

Бродил по квартире рассеянный ветер.

Мы грелись и мерзли, ведя разговор

О баобабах и белых медведях,

О тепловозах и леденцах,

О холодильниках и жар-птицах,

О телогрейках и холодцах,

О зимородках и летописцах.

И тут я случайно заметил портрет,

Как будто рисованный прямо с натуры:

Со стенки смотрел на меня Фаренгейт

На площади Цельсия и Реомюра.

Старуха смутилась: — Да это все внук!

Уж я говорила: «Себя пожалей ты!»

Но так углубился он в дебри наук,

Что даже, гляди, раскопал Фаренгейта.

Но мы его Цельсием дома зовем,

Поскольку для нас Фаренгейт не фигура.

Зачем нам чужие, когда мы живем

На площади Цельсия и Реомюра?

Смеркалось.

Сосульки плескались в тазу.

Все виделось как-то неясно и слабо.

Сморкалась,

О внуке пуская слезу,

И даже подтаяла снежная баба.

Ох бабы вы, бабы, горючи снега,

Как быстро вы таете, честное слово.

Но все это видеть — покорный слуга.

Я встал и откланялся: будьте здоровы!

Она проводила меня до дверей.

Я вышел.

Жара состязалась с морозом.

Бесчинствовал ливень

И дул суховей

На улицах королевства Прогнозов.

Из всех подворотен хлестала вода

И слышались льда отдаленные залпы.

Летели метели не зная куда…

Какие запасы погоды на завтра!

Каждый старается делать погоду —

Старый профессор и юный дошкольник.

Господи, сколько разбилось народу,

Глядя на мир со своей колокольни!