Кто Там, на моем плече?

- Прекратить возню! И флинтов своих угомоните! А то напорождают тут! И так под конец смены пока все вычистишь!.. Сейчас поедем! Там и не на дороге даже, на склоне вообще!

Его немедленно окружили любопытствующие, и хранитель пропал из вида. Костя отвернулся от окна. Смотреть на аварию у него не было никакого желания, и он, опустившись на колени к своему флинту, чуть прикрыл глаза и начал ждать. Наиболее отчаянные или безалаберные хранители без поводков успели сбегать и рассмотреть все в деталях и теперь, вернувшись, возбужденно болтали где-то в начале салона. Костя не слушал их.

Наконец автобус дрогнул и начал медленно двигаться вперед, тормозя каждые полметра, отчего пассажиров в салоне болтало, как воду в кадке. Все без исключения прильнули к окнам в ожидании зрелища, и Костя, раньше относившийся к подобным вещам спокойно и с естественным любопытством, поглядывал на них раздраженно. Аня тоже вовсю таращила глаза в окно, и он, сердито фыркнув, поставил перед ними ладонь, ощущая испуганно-расстроенные эмоции своего флинта. Она переживала, и Костя с досадой пожал плечами. С чего переживать за тех, кого даже не знаешь?

В автобусе громко ахнули и загалдели, и Костя, поняв, что они достигли нужного места, все же рассеянно глянул в окно.

Он не сразу разглядел всю сцену и не сразу понял, на что именно смотрит. У обочины было настоящее столпотворение - флинты и хранители возбужденно бегали взад-вперед, мешая друг другу и пытаясь все рассмотреть в деталях, Временная служба и милиция раздраженно отгоняла представителей своего мира. Весь отрезок дороги на протяжении нескольких десятков метров - аж до следующего поворота - был густо усеян печально курлыкающими дорожниками. За обочиной, на тротуаре, косо стояла пожарная машина, чуть поодаль приткнулась машина ГАИ. Костин взгляд выхватил из мельтешения знакомый ларек, располагавшийся на маленьком пригорке неподалеку от остановки - теперь от него осталась только половина, покосившаяся влево, и он походил на огрызок, выплюнутый каким-то гигантским динозавром. Свет фар проезжавших машин отражался от груды битых бутылок и с ненужным тщанием выставлял на всеобщее обозрение чье-то пальто, висевшее на уцелевшей части стены и размахивавшее рукавами на ветру. Росшее рядом с ларьком молодое абрикосовое дерево превратилось в измочаленный пенек, а неподалеку, развернувшись против хода движения, стоял черный "Опель" со смятым по диагонали багажником и провалившимся внутрь задним стеклом. Рядом с его правым передним колесом лежали чьи-то очки, и пока Костя смотрел на них, какой-то человек, пробегая мимо "Опеля", наступил на очки, и они хрустнули неожиданно громко.

И только потом он увидел вторую машину. Точнее Денисов не сразу понял, что это машина - на лестнице, сбегавшей в балку с некрутого склончика, лежала бесформенная груда железа, густо исходящая дымом и обильно заляпанная пеной. Приподнявшись, он высунулся в окно, чтобы получше разглядеть ее среди мельтешащих у верха лесенки людей, и тут ему в глаза бросились искореженная массивная решетка радиатора, серебряный трезубец логотипа, сверкающий несмотря ни на что, нетронутая огнем часть крыла, сохранившая ослепительно яркий красный цвет, и узкая кошачья фара, слепо смотрящая в никуда, точно глаз мертвого хищника, сраженного в самый разгар охоты.

Костя смотрел почти минуту, впитывая взглядом все детали и не в силах поверить в то, что видит. Появившаяся цель, родившееся чувство, еще толком не оформившиеся вопросы - все исчезло, и сейчас он ощущал только растерянность и опустошенность. Автобус, дернувшись, вновь начал пробираться вперед, и тут Денисов приметил среди окруживших "Мазератти" фигур знакомое сердитое колыхание шелкового халата, разрисованного розочками. В следующее мгновение облаченный в этот халат человек чуть развернулся, яростно размахивая руками перед носом какого-то унылого индивидуума в бледно-голубом костюме, и Костя узрел столь раздражающий его профиль представителя департамента Распределений.

- Эй, ты! - крикнул он, потом вскользь хлопнул своего флинта по колену, бросив: "Посиди!" - проскочил сквозь оконное стекло, промахнул сквозь какую-то машину, заработав громкое "твоюмать" сидевшего в ней хранителя, и ринулся к лестнице. На верхней ступеньке ему пришлось остановиться - дорогу преградило несколько молодых людей в одинаковых серых костюмах и с одинаковым выражением лиц, синхронно мотнувших головой в сторону покинутого Денисовым тротуара.

- Назад!

- Эй, ты! - повторил Костя, от волнения начисто позабыв имя представителя. - Ты, с синей бородой!

В ответ к нему удивленно обернулось целых пять лиц с синими бородами. Потом одно из них нервно моргнуло и сказало:

- Константин Валерьевич? Вам сюда нельзя!

- Эта та машина! - Костя ткнул рукой в направлении останков красного хищника. - С которой я тогда... Это они! Где...

- Константин Валерьевич, уйдите! - велело лицо представителя. - Или я велю вас сопроводить!

- Кто будет расписываться?! - заныл человек в бледно-голубом, приплясывая вокруг Евдокима Захаровича. - Мы вовремя прибыли! Опять на нас все свалите?! Это серия, мы не несем ответственности за серии!

Синебородый сердито отмахнулся от него, и тут натянувшийся "поводок" деликатно потащил Денисова вверх и вбок от ступенек. Краем сознания Костя успел удивиться тому, что "поводок" это сделал только сейчас. Он уперся, разглядывая столпотворение вокруг разбитой машины, среди которого выделялись перемещения одного человека, который на ходу словно перелистывал страницы огромной невидимой книги, и между его пальцами весело вспыхивали бледные голубые искры.

- Ты сказал, что я могу тебя вызвать! - рявкнул Костя, неумолимо утягиваемый к дороге спиной вперед. - Я вызываю тебя немедленно!

- Разумеется, Константин Валерьевич, я нанесу вам визит, как только мы закончим...

- Мне нужны объяснения сейчас!

- Константин Валерьевич, вернитесь в автобус. Вы выглядите глупо.

- Где хранитель из этой тачки! Я должен знать, какого черта он мне сказал...

Представитель департамента распределений внезапно преисполнился к Денисову живым интересом и, бросив коллег, бодро запрыгал вслед за Костей по склону.

- Вы говорили с хранителем из этой машины? Где и когда это было? Ответьте точно, это очень важно!

- Около часа назад! Возле магазина, где работает мой флинт.

- Это очень плохо, - заверил его Евдоким Захарович, и его лицо сделалось необычайно удрученным. - Возвращайтесь домой немедленно. Я навещу вас, как только... сами видите ситуацию.

- И чем она отличается от других ситуаций? - зло спросил Костя - автобус набирал скорость, и, чтобы не волочиться по тротуару, он уже почти бежал задом наперед.

- Вас проводят - не будем рисковать, - сообщил синебородый и укатился обратно вниз, а вместо него перед Костей возникли два представителя Временной службы, которые, не тратя время на приветствия, слаженно подхватили Денисова под руки и, почти приподняв его над землей, резво припустили за автобусом. Догнав его, времянщики бесцеремонно зашвырнули сопровождаемого в окно, Костя свалился на автобусный пол, сбив какого-то хранителя и получив от кого-то сердитый пинок, и, ругаясь, кинулся к своему флинту, решив при первой же возможности подать жалобу на некачественный сервис департамента Временного сопровождения. Он наскоро проверил Аню на предмет наличия порождений и облегченно повалился к ней на колени, обхватив рукой за сопротивление воздуха в форме шеи. Времянщики уже стояли рядом, и Костя даже не успел заметить, когда они вскочили в автобус. Прочие хранители чуть отступили, поглядывая недовольно и с легкой опаской - к Временному сопровождению здесь относились так же, как в оставленном Костей мире относились к представителям правоохранительных органов - над ними втихую потешались и от них предпочитали держаться подальше и не связываться. Денисов мрачно посмотрел на одно из покачивавшихся над ним равнодушных лиц.

- Может объясните, в чем дело?

Времянщик молча смотрел сквозь него.

- А я могу вас отменить?

Устремленный сквозь него взгляд не изменился.

- Вы вообще говорите? Я слышал, как некоторые из ваших разговаривают. Или вы другой модели?

Времянщик, не меняя выражение лица и почти не разжимая губ, произнес:

- Временной службе разрешено убивать без согласования этого вопроса с начальством.

- Нечего меня запугивать! - огрызнулся Костя. - Я знаю свои права и знаю порядки! Ты не можешь снять меня с должности!

- Могу.

- Основания?

- Ты много болтаешь.

- Это не аргумент!

- Я разъясню тебе правила, - холодно сообщил второй времянщик. - Ты не общаешься с нами. Мы не общаемся с тобой. Диалог может возникать только при наличии подозрительных обстоятельств или опасности, на которые нужно указать. Левый, сосредоточься на наблюдении.

- Да, Правый, - отозвался первый времянщик, и Костя насмешливо-озадаченно приподнял брови.

- Левый-Правый? Теплые же у вас отношения! И что - все времянщики так друг друга называют? А как насчет простых человеческих имен? Петя там, Вася, Иннокентий?..

- Сам ты Иннокентий! - буркнул первый времянщик, впервые демонстрируя подобие эмоций, и напарник посмотрел на него осуждающе.

- Левый!

Тот, чуть дернув губами, увел взгляд от Денисова и начал коротко обмахивать им автобусный салон. Костя пожал плечами.

- Вы все из какого-то спецлагеря, что ли? И как вы ухитряетесь не запутаться? Ведь если твой напарник тебя окликнет - это ж все Левые времянщики сбегутся. Непохоже, чтоб вы, как домовики, общались на эмоциональном уровне. С другой стороны, если у вас вообще нет эмоций, как вы ухитряетесь что-то делать?

На сей раз ему никто не ответил. Костя отпустил еще несколько едких замечаний, сам толком не зная, зачем пытается вывести из себя свое сопровождение. Судя по виду и поведению Евдокима Захаровича, времянщиков ему навязали не просто так. Но что могло случиться? Что такого важного в его сегодняшней встрече с экипажем "Мазератти"? И является ли совпадением тот факт, что машина разбилась вдребезги всего лишь через час после этой встречи? Почему так суетились представители департаментов, кто тот человек в бледно-голубом, и отчего он выглядел так, будто пришел получать собственный паспорт и обнаружил, что его отдали кому-то другому? Серия, сказал он... Что еще за серия?!

Он перестал смотреть на своих спутников и снова сосредоточил внимание на флинте. Занятно, что происшествие в магазине все еще не утратило для него своей значимости, и Костя практически не жалел о своем недавнем порыве, поглядывая на злой профиль Инги, изредка выкачивашийся из-за плеча какого-то грузного хранителя.

Аня подвинулась на сиденье и зевнула, смущенно прикрыв зевок ладонью, потом несколько раз сонно моргнула. Сейчас его флинт, несмотря на свой недавний столь резкий выход из угла отчего-то показался Косте особенно беззащитным, и он коротко глянул на времянщиков, озиравшихся со спокойным профессионализмом. А вдруг их приставили не к нему, а к ней, посчитав, что сам он не справится? А вдруг синебородый беспокоился как раз за нее?.. Да нет, какое им дело до флинтов, у которых и так есть хранители? Он не наставник, а у Ани не может быть никакого особого статуса... Черт, он же при полном вооружении! А вдруг времянщики все отнимут?! Костя развернулся спиной к окну и принял скучающий вид, украдкой поглядывая на свое сопровождение, но то смотрело куда угодно, только не на него.

Он обнаружил, что если внимательней приглядеться к времянщикам, их лица не так уж идентичны, да и волосы у них разных оттенков. И все же представители Временной службы выглядели одинаково - одинаковые прически, одинаковые костюмы, одинаковые выражения лиц и глаз - видимо, за счет этого они и казались близнецами, точнее абсолютно безликими. Интересно, по какому принципу отбирали в службу Временного сопровождения? Бывшие военные? Или это тоже общественные работы, вроде уборки мусора? Хотя мусорщики были вполне эмоциональны, болтливы и ругливы, правда, совершенно не могли драться. Интересно, кем быть хуже - времянщиком или мусорщиком?

Тут автобус подкатил к их остановке, и Костя, бросив размышления, переключился в рабочий режим и вспрыгнул на плечо своего флинта. Один из времянщиков вышел впереди Ани, вследствие чего хранители, уже нетерпеливо топтавшиеся перед ступеньками, почтительно расступились. Костя приметил неподалеку от остановки Сергея, беседовавшего с какой-то хранительницей малолетнего вида. Хранитель хирурга тоже его заметил и окинул денисовское сопровождение озадаченно-настороженным взглядом, потом издевательски помахал Косте ладонью. Несмотря на предупреждение о нападении, хранитель по-прежнему не вызывал у Кости ничего кроме раздражения, и Денисов презрительно отвернулся, решив при первой же возможности рассказать Сергею, в каком состоянии находится его могила.

- А я могу вас попросить кого-нибудь отколотить? - поинтересовался он у своего сопровождения. То ответило молчанием.

- Вы говорили, что будете вести диалог в случае возникновения опасности, - Костя махнул в сторону Сергея. - Я считаю, что этот хранитель опасен.

- Опасный и враждебно настроенный для нас разные вещи, - заметил времянщик. Костя уже не мог с точностью сказать - Левый ему ответил или Правый - времянщики уже много раз поменялись местами. - В чем заключается его опасность?

- Он придурок!

- Это не преступление.

- Он может быть связан с опасными элементами какими-нибудь, - предположил Костя.

- Доказательства? Границы просмотра отпечатка?

- Что? Слушайте, я не очень понимаю, зачем вы вообще нужны? Если вы телохранители, так...

- Мы не телохранители, - сказал другой времянщик, у которого волосы были чуть посветлее. - Мы в данный момент сохраняем сам факт твоего существования. А в каком виде ты существуешь, нас не касается. Усек?!

Костя тут же с уверенностью подумал, что этот ответ он получил именно от Левого, после чего задавать вопросы перестал. Встречные знакомые хранители косились на сурово топавшую по бокам его флинта службу сопровождения с любопытством и легким испугом, и здоровались с Костей далеко не все. Через сотню метров на них налетела стайка гнусников из шести особей, и Косте, очень удивленному, пришлось, как обычно, отмахиваться самому - времянщики не сделали ни малейшей попытки ему помочь, невозмутимо продолжая идти рядом и даже не наблюдая за Костиными действиями. Покончив с порождениями, Денисов не преминул высказать все, что думает по поводу такого сопровождения, но не получил ни одного комментария. Вполне вероятно, времянщики даже его не услышали.

Уже почти возле самого подъезда их нагнал Георгий. Наставник был уже без своего флинта, а неизменное весло, невзирая на присутствие времянщиков, держал наизготовку. На Костю он глянул лишь мельком, тут же подступив к его сопровождению.

- И за каким же хреном вы, позвольте, тут?! Почему меня не известили?! Вы обязаны сообщать наставнику!

- При спонтанности назначения не обязаны! - отрезал один из времянщиков, поглядев на взъерошенного Георгия с легким недовольством. - Мы сами не в курсе. Просто провожаем до дома.

Георгий метнул свирепый взгляд на Костю, и тот поспешно сказал:

- Я ничего не делал!

- Временное сопровождение при живом хранителе не дают в виде бонуса! - наставник снова перенес свое внимание на времянщиков. - Обвинения?! Подозрения?! Или вам просто нечем заняться?

- Обращайтесь к куратору, - практически хором ответило сопровождение, после чего один из времянщиков проворно юркнул в подъезд перед Костиным флинтом, а другой стремительно скользнул куда-то вбок и пропал из вида. Денисов въехал в полутемный подъезд, и Георгий, шагнув следом, проскрежетал:

- Очень быстро все мне рассказал!

- Слушай, я сам ничего не понимаю! - огрызнулся Костя. - Я увидел машину!.. а Захарыч говорит - пусть тебя проводят! На кой они вообще нужны, я гнусников сейчас все равно сам разматывал!..

Георгий открыл было рот, но тут на середину лестницы бесшумно приземлился времянщик, судя по всему начавший свой полет в межперильном пространстве аж на пятом этаже. Костя невольно отдернулся назад, чуть не кувыркнувшись с плеча Ани, тогда как Георгий уже опускал нацеленную было в прибывшего заточенную рукоятку весла.

- Наверху ничего, - сообщил он. Сквозь подъездную дверь просунулась голова его коллеги и с легким разочарованием сообщила:

- По периметру ничего.

- А что, собственно, вы ожидали там найти? - озадаченно спросил Костя. - За мной что - кто-то должен был погнаться? Что бы ни случилось - я тут вообще не при чем, - он повернулся к Георгию, краем глаза наблюдая, как Аня ищет в сумочке ключи. - Я ведь не обязан их приглашать?

- Нам не давали указаний стеречь вас внутри жилища, - сказал первый времянщик, практически не скрывая, насколько он доволен этим фактом. - Мы будем патрулировать снаружи, этого вполне достаточно.

Второй времянщик, сочтя диалог оконченным, исчез за подъездной дверью, и Костя поспешно дернул его развернувшегося в том же направлении коллегу вопросом:

- Да в чем дело-то?!

Времянщик, коротко глянув на дверь, скривился в подобии улыбки, приглушенным голосом приписал все знания о данном вопросе известному мужскому органу и упрыгнул сквозь дверь вслед за напарником. Костя хмыкнул, проходя за Аней в квартиру, и тут же развернулся навстречу ввалившемуся следом наставнику.

- А я-то уж думал, у времянщиков вовсе нет чувства юмора.

- Как правило так и есть, - отозвался Георгий. - У времянщиков ведь нет личности.

- В смы...

- Какая разница, ты толком расскажи, что случилось?!..

- Мне, знаешь ли, есть разница, когда ко мне приставляют двух каких-то лево-правых мужиков...

- Не факт, что они мужики.

- В смы...

- У времянщиков нет пола.

- Чего?! - изумился Костя, застывая в коридоре, и Георгий раздраженно пихнул его в направлении гостиной, откуда в ту же секунду запоздало выкатился Гордей.

- Ухух!

- Привет! - Костя попытался увернуться, но домовик оказался проворней и в следующее мгновение восторженно повис у него на шее, отчаянно болтая толстыми ногами.

- Чхах! Ммо!

- Началось! - Костя безуспешно попробовал отделить от себя Гордея. - Иди вон лучше поцелуй ветерана.

- Только попробуй! - предупредил Георгий, поспешно проскакивая в гостиную. - Мне своего по уши хватает!

Гордей, отпустив Денисова, оттолкнулся от его плеча и перепрыгнул на коридорный светильник, а оттуда сиганул в капюшон пуховика, который Аня как раз пристроила на вешалку, и восторженно запрыгал в нем.

- Ух! Ух!

Что-то треснуло, и пуховик вместе с домовиком обрушился на пол. Гордей тотчас выкатился из капюшона, а Аня, всплеснув руками, воскликнула:

- Да что ж такое постоянно?!

- Охох! - Гордей, приняв вертикальное положение, протянул Косте кожистую ладошку, Костя с важным видом ее пожал, и домовик, показав язык наблюдавшему за ними Георгию, наполовину залез в принесенный Аней пакет и начал воодушевленно в нем ковыряться.

- Господи, - Георгий удрученно покачал головой, - детский сад! Ладно, пошли поговорим.

Костя, отрицательно дернув головой, прошел вслед за своим флинтом в спальню, наскоро ее осмотрел, убедился, что в комнате безопасно, и прислонился к двери. Георгий удивленно заглянул в спальню.

- Эй, в чем дело?

- Поговорить мы можем и здесь, - заметил Костя. - А если тебе так уж приспичило говорить именно в гостиной, тогда подожди, пока мой флинт в ней не окажется. Не нравится мне все это. Я с нее сегодня глаз не спущу!

Георгий, озадаченно хмыкнув, привалился к дверному косяку, деликатно отвернувшись от раздевающейся Ани, и окинул ученика критическим взором:

- Мирные будни не по тебе, я смотрю. Кто тебя так отделал опять?

- С коллегой не поладили, - Костя сокрушенно покачал свой сломанный палец. - Девки и вправду здорово дерутся, а ведь такая дохлая на вид.

- И кто победил?

Костя, помедлив, кивнул на своего флинта, который, временно забросив раздевание, плюхнулся на кровать в романтической позе и созерцал люстру.

- Она.

Георгий задумчиво помахал своим веслом, словно это действие помогало ему ясней мыслить, после чего неожиданно изрек:

- У меня такое ощущение, что ты начинаешь умнеть, мой юный ученик.

- Знаешь что, - тут же озлился Костя, - у меня и так был не день, а хрень полная, еще и ты тут со своим юмором...

- Вообще-то я пытался сказать тебе комплимент.

- Ну да, конечно! Да даже эти времянщики... елки-палки, как это - нет пола?!..

- Какая тебе разница?! Значит, ты увидел машину...

- Да, я увидел машину... два урода!.. - Костя оттолкнулся от двери и нервно забегал по комнате, - точнее четыре... и один... который... черт!..

- Стоп! - Георгий изловил ученика и, развернув его лицом к себе, крепко хлопнул по предплечьям. - Я понял, что за машину ты увидел... но прекрати беготню и излагай связно! Рассказывай, сынок, все это не шутки. Я обеспокоен.

- А тогда чего ты ржешь?

- Для позитива. Излагай и не зли меня.

Костя почесал затылок, думая, с чего бы начать, после чего избрал отправной точкой последний перекур с Гришей и рассказал Георгию все, вплоть до возвращения в автобус с времянщиками в кильватере, включая и странный рассказ Станислава о его флинте, и инцидент с Ингой. Опустил он только собственное осознанное чувство. Сейчас Костя его не ощущал - видимо, потому, что ощущать его больше было не к кому - по крайней мере, до тех пор, пока он не встретит этих молодых идиотов в качестве хранителей

дай бог, чтобы они оказались старше восемнадцати!

ибо, судя по тому, как выглядел "Мазератти", в нем вряд ли были выжившие. В середине драматичность рассказа подпортил домовик, который, проскочив в спальню, забрался на кровать и принялся прыгать по ней с радостным уханьем, поглядывая на Аню, точно пытаясь таким образом произвести на нее впечатление. Ничего не добившись, он чихнул и укатился обратно в коридор.

Рассказывая, Костя внимательно наблюдал за лицом наставника, особенно когда подошел к разговору со Станиславом. Когда он миновал его, на лице Георгия не появилось такого же испуга, как на лице Витькиного хранителя - напротив, оно, казалось, стало совершенно равнодушным, а когда Костя уже описывал диалог с Евдокимом Захаровичем, Георгий словно бы окончательно потерял интерес к разговору. Костя озадаченно замолчал, мельком поглядывая на Аню, которая задумчиво натягивала на себя домашний костюм, и Георгий рассеянно произнес:

- Вот в чем дело?.. Ну, конечно, Станислав этот быстро сложил два и два...

Он похлопал себя лопастью весла по ладони, глядя на зашторенное окно прищуренными глазами, и Денисов внезапно понял, что Георгий невероятно зол.

- Ты тоже сложил? Может, объяснишь, что к чему?

- Да-да, это непременно... Я сейчас, - наставник развернулся и вышел из комнаты. Костя озадаченно посмотрел ему вслед, потом доверительно сказал Ане:

- Как мне уже осточертели все эти шарады!..

Он снял с себя арсенал, содрал испорченную рубашку, смял и швырнул комок в лампу. Рубашка растаяла, не долетев до лампы нескольких сантиметров, Костя ругнулся и шагнул в коридор. Осторожно пихнул ногой пакет, из которого вновь торчали мохнатые нижние конечности домовика.

- Вылезай!

- Нъям-нъям! - сказал пакет. В следующее мгновение Аня подхватила его и понесла на кухню, задевая ногами Гордея за стену, отчего в пакете поднялось недовольное ворчание. Костя пошел следом и перед дверью в ванную встретился с Георгием, который теперь выглядел еще более равнодушно, чем раньше. Прежде, чем Костя открыл рот, наставник упреждающе поднял указательный палец.

- Нет. Скоро прибудет твой е...ный куратор - вот пусть он и рассказывает, а мы послушаем внимательно. Веди себя сдержано и не кидайся на него - Захарыч тебе не по зубам и времянщики, которых он может свистнуть в любой момент - тоже. Понял?

- А будет повод? - мрачно осведомился Костя.

- Это я тебе обещаю, - Георгий неожиданно с силой ткнул веслом в пол. - Ну, суки!

На звук удара примчался возмущенный домовик и попытался было цапнуть его за ногу, но Костя успел поймать Гордея, держа его так, чтобы домовик не мог кусаться. Георгий поспешно опустился и погладил пол ладонью, виновато глядя на брыкающегося духа дома, который сейчас был вне себя.

- Прости, борода, не сдержался. Больше не буду.

- Агррр-чхух-грррох-ухххх! - ответил Гордей и щелкнул зубами.

- Не знаю, что это значит, но мне кажется, он тебя послал, - Костя поставил домовика на пол, придерживая его за плечо и торопливо поглаживая по взъерошенной голове. - Слушай, Жор, так я что - болен чем-то? Чего этот Станислав так от меня шарахнулся?

- Большинство хранителей подвержено суевериям, - задумчиво сказал Георгий. - Хотя некоторые из этих суеверий хранят в себе крупицу истины... Нет, ты не болен, сынок. И, судя по тому, что до сих пор все было в порядке, вероятно никакой опасности нет. Но они обязаны были тебя предупредить. И меня тоже... Хм, интересную историю рассказал этот тип о твоем флинте. И очень печальную, похоже.

- С печальными историями я позже разберусь, - буркнул Костя. - Главное до дома довел... От этих двух кретинов помощи не дождешься! Откуда они вообще берутся, эти времянщики? Что - серьезно - нет пола?! А чего ты мне о них не рассказывал? - он отпустил Гордея, и тот, все еще ворча, убрел в гостиную.

- Потому что ты не спрашивал, - Георгий пожал плечами, и его глаза оживленно блеснули - он был рад перемене темы. - Во времянщики попадают те, кто обязан отработать свой срок, но либо не смог сжиться с флинтом, к которому его приставили, либо работа оказывается слишком тяжелой, либо реабилитация - не совсем удачной.

- Не смог сжиться с флинтом? Как я?

- Нет, ты вел себя, как ведут многие, - Георгий фыркнул. - Это совсем другое. Они не сбегают, как призраки, они поначалу работают - честно работают, но не могут себя пересилить. Их флинт становится им омерзителен. Как бы департамент распределений и присоединений не разглагольствовал о своей виртуозной деятельности, это происходит сплошь и рядом. Есть флинты, которым очень трудно подобрать хранителей. Есть такие флинты, которых вообще никто не хочет охранять. Но хранитель положен каждому флинту, каким бы мерзавцем он ни был. Таков порядок вещей.

- По-моему, это ерунда какая-то! - заметил Костя. - Зачем хранить извращенцев и маньяков? В надежде удержать их от чего-то? В надежде, что в нужный момент их заставят посмотреть в другую сторону?

- Не задавай мне вопрос, на который я не знаю ответа.

- Значит, - Костя покосился на Аню, которая готовила ужин, - я, все-таки, имею право отказаться от своего флинта?

- Потеряв статус малька, да. Ты мог бы сказать мне, я бы вызвал того же Захарыча... Но я очень надеялся, что ты этого не сделаешь, - Георгий пристально посмотрел ему в глаза. - А ты хочешь?

- Нет.

- Это с учетом перспектив? Или вообще?

- Ты тоже не задавай мне вопрос, на который я не знаю ответа.

- Думаю, знаешь, - Георгий фыркнул, - да только в жизни не признаешься! Короче, ходить во времянщиках - это все равно что в армии отслужить. Поскольку эти хранители все равно обязаны отработать, им предлагают - либо во Временную, либо обратно к флинту, либо в абсолют. И большинство выбирает первый вариант. Они существуют не за счет флинта, они работают парами, замкнуты друг на друге и получают определенный запас силы от департаментов, как пайку. У них нет пола, нет эмоций, нет привязанностей, их ничто и никогда не отвлекает от работы. Им блокируют воспоминания, оставляют только базовые знания, необходимые для дела, прочее они приобретают на службе. Они все похожи друг на друга, у них нет имен, у них есть только задания. Хранители пугаются, переживают, раздумывают, привыкают, времянщики просто отрабатывают и уходят. Времянщики не смогли бы хранить флинта долго, для этого нужны мы. Но полным-полно работы, с которой справиться могут только такие, как они.

- Да ты прям роботов каких-то описал! - изумился Костя. - Кто на такое пойдет?! Лишиться всего... даже...

- Хорошо рассуждать, когда с флинтом все ладится! Мне времянщики не нравятся, но мы с тобой не были на их месте. Кроме того, по окончании службы их восстанавливают, и они никогда не отрабатывают второй срок в хранителях. Им гарантировано возрождение. Или отдых - что захотят. А так, как ты мог заметить, они вполне люди, просто им на все плевать. Даже на самих себя.

Денисов невольно взглянул на заоконную тьму, в которой где-то, возле дома, бродили безличностные времянщики, и усмехнулся.

- Но внешне-то они все выглядят совсем как мужики.

- Это всего лишь старый стереотип, департаменты придерживаются вековых укладов, - Георгий пожал плечами. - Армия, в основном, всегда состояла из мужиков. Кроме того, учитывается и психология хранителей. Не каждый хранитель без особого стажа всерьез воспримет грудастых времянщиков. А хранительницы просто могут взбеситься.

- Охренеть! - Костя прижался к стене, пропуская своего флинта с тарелкой. - Так, значит, эти двое действительно могут быть девчонками?

- Вполне. Только они сейчас об этом не знают.

- Не устаю поражаться веселому устройству окружающего мира, - Денисов пожал плечами. - А почему они по двое-то всегда?

- Для надежности, - наставник фыркнул. - И для спецуничтожения мортов - это только им по плечу. Хотя еще, я думаю, они все время друг за другом следят. Это у нас эмоции - сила, а у них - наоборот. Мне кажется, они постоянно друг друга закладывают. Я много повидал времянщиков - бывали и с легкими эмоциями, бывали даже с чувством юмора - все, что они здесь уже приобрели... но ни разу не видел между ними хоть что-то похожее на дружбу...

- Константин Валееерьевич!

Они резко развернулись в сторону входной двери, из гостиной выглянул Гордей и встревоженно сказал:

- Ухух?!

- Помни, что я тебе сказал, - шепнул Георгий, тронув Костю за плечо. - Веди себя сдержанно. Если кто и врежет ему, то это я.

- Почему это? - обиделся Костя. - Я тоже хочу!

- Мал еще! - наставник зло усмехнулся. - Иди, впусти эту гадюку и не забывай мило улыбаться.

- Константин Валеееееерьевич, - снова сладко пропела дверь. - Вы же сами меня вызвали! Я знаю, что вы дома.

- Да-да, - приветливо ответил Костя, быстро заглянув в спальню и прихватив оттуда скалку. - Входите.

- Добрый вечер, - не менее приветливо произнес представитель департамента присоединений, величаво вплывая в прихожую. Он успел сменить свой халат с лиловыми розочками на другой - с незабудками и порхающими бабочками. Пряжек на его туфлях на сей раз не было, но сами туфли были ярко-голубого цвета. Несмотря на свой приветливый тон выглядел Евдоким Захарович усталым и расстроенным и походил на звездочета, получившего опровержение всем своим предсказаниям. - Георгий Андреевич, здравствуйте. Не сомневался, что застану вас здесь. Это очень похвально, когда наставник поддерживает ученика в такой тяжелый момент. Вам сегодня пришлось нелегко.

- Да, - подтвердил Костя с легким смешком, - я жутко расстроился. Проходи, чего в коридоре-то стоять.

- Хм, - представитель с опаской посмотрел на встопорщившегося домовика, недобро поглядывавшего на него с тумбочки, после чего, смешно подхватив полы халата, обошел тумбочку настолько далеко, насколько позволяла ширина коридора, и проследовал в гостиную. Костя обогнал его и прислонился к креслу, в котором ужинал его флинт, встав так, чтобы Аню из-за него не было видно и легко похлопывая скалкой себя по предплечью. Домовик забрался на подлокотник и, болтая ногами, принялся расчесывать свою бороду.

- Да что ж это такое, - возмутился Евдоким Захарович, - вы опять?!

- Я расстроен, - пояснил Денисов, - забыл?

- А, ну да, - синебородый опустился в кресло, тщательно расправив халат, словно бальное платье, и вытянул шею. - Ваша персона выглядит как-то по-другому, или это свет так падает?..

- Захарыч, давай без прелюдий, - угрюмо сказал Георгий, встав рядом с креслом представителя, и Евдоким Захарович пожал плечами.

- Я просто пытаюсь быть вежливым. Хорошо, Константин Валерьевич, давайте начнем с того момента, когда вы увидели машину...

- Зачем начинать с конца, - еще более угрюмо спросил Георгий. - Думаю, логичней будет начать с начала.

- С чего, например? - Евдоким Захарович сложил пальцы домиком и посмотрел на него взглядом профессора, получившего от своего студента на редкость нелепый ответ.

- С чего? - задумчиво переспросил Георгий, после чего, резко наклонившись, вдруг рявкнул в самое ухо представителю. - Например, с бегуна!

Евдоким Захарович подпрыгнул в кресле, а Костя, вздрогнув, выронил скалку и посмотрел на своего наставника диким взором. Георгий чуть отступил, повернув весло так, что то теперь было направлено острием представителю в рот.

- Вы же понимаете, - едва слышно прошелестел синебородый, - что мне ничего не стоит справиться с вами обоими?! Или еще проще - позвать Временную...

- А я не собираюсь с тобой драться! - сообщил Георгий. - Я просто пойду и расскажу всем, что ты сделал!

- Но я ничего не делал!

- Вот именно!

- Бегун?! - Костя, позабыв про скалку, шагнул вперед. - Какой бегун?! Вы о чем?! Я не видел никаких бегунов! Жор, ты про что? Это я, что ли, бегун?!

Евдоким Захарович испустил тонкий скрипучий смешок.

- Константин Валерьевич, что за нелепое предположение. Вы четко провоженный, подытоженный и прекрасно реабилитированный хранитель...

- Который не был информирован, и его наставник тоже! - перебил Георгий, и представитель гневно взмахнул незабудковыми рукавами.

- Да потому что толком и не о чем было информировать! Расследование до сих пор не закончено, заявка дошла слишком поздно, информация о хранителе получена только на днях, по отпечаткам понять ничего нельзя, проверки изначально ничего не дали, а хранители из той машины со страху предоставили ложные показания, судя по всему. У меня нет полномочий снимать хранителей с должности и передавать в департамент Итогов без четких доказательств! К тому же они не местные! И вообще все это - секретная информация!

- Я начну прямо с этого дома, - сообщил Георгий. - Прямо сейчас. Я знаю, что и как сказать. Я оповещу всех - и ты ничего не сможешь сделать! Все узнают, что департаменты начали зажимать информацию о самых опасных существах нашего мира! Ты представляешь, какой в городе начнется бардак?! У вас не хватит времянщиков на весь город!

- Это тоже секретная информация, - заметил представитель. - Послушайте, в интересах следствия...

- Ты обязан был нам сообщить! - грохнул Георгий, и Костя, не сдержавшись, заорал:

- Вашу мать, да о чем речь-то?! Какой... да я... - он прыгнул к креслу, и Георгий тотчас перехватил его, чуть не упустив - озлившийся ученик проявил редкостное проворство.

- Не дури, он убьет тебя!

- Я куратор! - возмутился представитель, поднимая ладони, точно в доказательство своих мирных намерений. - Что за пещерные нравы?! Константин Валерьевич, сядьте. Я все расскажу. Да, ваш наставник в чем-то прав... но и вы меня поймите. Я не могу вольно распоряжаться столь серьезной информацией без подтверждения...

- Тьфу!

- А можно домовика убрать - он мне мешает рассказывать.

- Это и его дом тоже - уйдет, когда захочет!

- Уррр! - домовик слетел с подлокотника, приведя этим действием представителя в состояние еще большей нервозности, и, обняв денисовскую ногу, с чувством уткнулся носом ему в бедро. - Уррр-хох! Ух! Ахах!

- Я тронут, - Костя усадил урчащего домовика обратно на подлокотник и приглашающе постучал пальцем по столешнице, после чего Гордей, наконец-то, потерял интерес ко всему, кроме стоявшей на столе тарелки с едой. - Может товарищ представитель перестанет ходить вокруг да около?

- Хорошо, - сдался Евдоким Захарович, - исключительно из-за столь неожиданного поворота обстоятельств я постараюсь вам рассказать то, что знаю.

- То есть, надо понимать, услышим мы немного.

Синебородый свирепо сверкнул на него глазами, перевел взгляд на лицо денисовского наставника, но, не найдя в этом районе никакой поддержки, внезапно совсем сник, сгорбился и как-то потерялся в своем роскошном халате.

- Вам ведь, конечно, известно, кто такие бегуны?

- В общих чертах, - мрачно отозвался Костя.

- Тогда вам наверняка известно и то, какой ужас вызывает у большинства хранителей даже само упоминание о них. И хотя многие хранители ни разу за время своей работы не встречались с бегунами, они мерещатся им постоянно. В каждом городе каждый день расследуют уйму ложных вызовов, а поскольку бегуны действительно крайне редки, то...

-...некоторые из этих расследований проводятся весьма небрежно, показушно, лишь бы нервные хранители от вас отстали и не отвлекали от прочих дел, - холодно закончил за него Георгий.

- Я не говорю, что расследование было проведено небрежно, - огрызнулся Евдоким Захарович. - Во всяком случае, в первый раз!

- И кто же подал вам заявку о бегуне? - буркнул Георгий.

- Кравец Илья Николаевич, - синебородый осторожненько тронул взглядом Костино лицо. - Ваш хранитель, Константин Валерьевич.

- К моему хранителю прицепился бегун? - Костя пожал плечами. - Теперь-то...

- Нет. Илья Николаевич подал заявку о преследовании бегуном его флинта.

- Меня?! - Костя изумленно раскрыл глаза, и синебородый кивнул. - Но я... я никого не видел! И... - он быстро собрал в памяти все, что Георгий поведал ему про бегунов, - я живу в своем доме уже не первый год, и достался он мне мирным путем. И никто из тех, кого я знал, не умирал... внезапно.

- Никто из тех, кого вы знали, да, этот вариант мы проверяли, - кивнул Евдоким Захарович. - А как насчет тех, кого вы забыли? Вы знаете, скольких людей человек встречает даже за несколько лет, Константин Валерьевич? Установить полный круг общения человека может лишь департамент Итогов - и то только тогда, когда человек, уйдя, оказывается в центре Ожидания. А пока вы были живы - увы, задача невыполнимая. Ваш хранитель сообщил, что бегун несколько раз посещал ваш дом, пробирался в вашу машину, дважды заглядывал в ваш офис вечером, когда вы задерживались. Иногда он замечал его на улице, издалека. Все это началось за три месяца до вашего ухода.

- Я никого не видел, - ошеломленно повторил Костя, пытаясь вспомнить, происходили ли за последние месяцы какие-нибудь странности. - Я никогда...

- Флинты не видят бегунов - только последствия их присутствия, - представитель закутался в свой халат и поджал губы. - А хранители видят их не всегда. Только когда бегун находится на пике эмоций. Итак, ваш хранитель подал заявку своему куратору - одному из моих помощников. Предоставленное им описание было крайне размытым, он даже не смог определить пол бегуна. Но дело тут было не в степени обезображенности - насколько мы поняли, в ваш дом проник бегун второго уровня - тот, кто ушел не меньше месяца назад, приспособился и научился маскироваться даже в видимом состоянии.

- Какая честь для меня! - кисло сказал Денисов. - И чего он хотел?

- Бегуны всегда хотят только одного, Константин Валерьевич. Причинить страдания.

Георгий презрительно фыркнул и удостоился осуждающего взгляда.

- По словам вашего хранителя, бегун пока не пытался предпринимать агрессивных действий, просто наблюдал и сбегал, как только понимал, что замечен. Вероятно, он только примерялся. В общем, заявке был дан ход, за вами установили круглосуточное наблюдение, сделаны отпечатки, опрошены хранители ваших знакомых и друзей - очень аккуратно, разумеется, чтоб не было паники. И - ничего.

- Разумеется, ничего! - Костя фыркнул, теперь уже недоумевая, к чему все эти разговоры и чем вызвана вспышка ярости наставника - ведь теперь ему, Косте, уже все равно, даже если кто-то когда-то, пусть и столь ужасный, за ним таскался. - Этот бегун тут же умотал, как только вас увидел. Если он вообще был.

- Времянщики работают очень грамотно! - возмутился синебродый, и Костя тут же с усмешкой взглянул в сторону окна. - Нет-нет, Константин Валерьевич, это же не открытое сопровождение, как сейчас. Например, Временная служба вела вас начиная с вашего второго дня работы в течение полутора недель. Вы хоть что-нибудь заметили? Нет. И ваш наставник тоже, судя по выражению его лица.

Георгий выругался настолько затейливо, что на него удивленно посмотрел даже домовик, после чего проскрежетал:

- Значит, вы действительно все знали с самого начала?!

- Не мы, а только я, - поправил представитель. - И не знал, а лишь подозревал. Кравец подавал заявки еще много раз, но с каждым разом им уделялось все меньше внимания. Бегун ни разу не был зафиксирован - ни Временной службой, ни свидетелями, ни отпечатками. У нас был только один испуганный хранитель. А потом, - он косо глянул на Костю, - этот неприятный случай.

- Да уж, неприятный, - скептически отозвался Денисов. - Но с чего теперь...

- Мне показалось, что данному делу не было уделено должного внимания, - Евдоким Захарович развел руками. - Но я уже сказал - сообщения о бегунах - на девяносто процентов паника и видения. Хранитель ушел с должности - обычное дело, вы были встречены и провожены как положено... вроде бы, все в порядке. Все же, я решил проверить. Мы не занимаемся расследованием смертей хранителей. Решения по хранителям принимаются только по их деятельности, но не по их смертям. Но мы обязаны проводить расследование, если в деле замешаны бегуны. К сожалению, дело слишком затянулось, без доказательств в центре Ожидания мою заявку сочли несрочной, и я все выяснил лишь недавно. Изначально я лишь смог выбить вам краткосрочное сопровождение - и то не сразу. Вокруг вас не было обнаружено ничего подозрительного, и я уж было начал успокаиваться. И тут, - руки синебородого снова сделали извиняющийся жест, - выясняется, что ваш хранитель не обнаружен ни на должности, ни на ожидании, ни на отдыхе, ни на возрождении. Значит, ваш хранитель попал в абсолют. А поскольку его туда никто не направлял, значит, он попал туда, минуя нас. А этому может быть только одно объяснение.

- Хотите сказать, бегун укокошил моего хранителя? - Костя, наклонившись, подхватил с пола свою скалку, испытывая огромное желание треснуть ею представителя по физиономии - и за то, что скрыл от него информацию, и за то, что он, Костя, все еще ничего не понимал. - Что за ерунда?! Он погиб в аварии вместе со мной. Я видел его! Я все время смотрел на...

- Редкое, кстати, явление, - заметил Евдоким Захарович. - Но я полагаю, ваш хранитель погиб в тот самый момент, когда ваша голова...

- ..! - рявкнул Костя, взмахнув рукой, и Георгий предусмотрительно выхватил у него скалку.

- ... и сигнал уже получила только служба Проводов, потому что в хранении вы больше не нуждались. Считалось, что ваш хранитель перешел в ожидание, а это нас уже не касается - центр не наша юрисдикция. Мы работаем лишь с теми хранителями, которых приписывает к нашему департаменту служба Итогов.

- Ну и бардак у вас там в департаментах! - в сердцах сказал Костя.

- Это да, - машинально согласился Евдоким Захарович и тотчас нервно подпрыгнул в кресле, чуть не выскочив из своего халата. - То есть...

- Но при чем тут я теперь? - Костя взглянул на наставника. - Жор, скажи, ты же ведь уже все знаешь! Чего сейчас-то все забегали? Из-за этой тачки?! Я здесь не при чем, можете посмотреть свои дурацкие отпечатки!..

- Уж и так смотрели, смотрели... - Евдоким Захарович отчего-то воровато глянул в сторону окна, после чего сделал приглашающий жест на диван. - Я думаю, вам лучше присесть.

- Думаешь, я сейчас в обморок хлопнусь? - Костя ухмыльнулся.

- Однажды так уже было.

- Вы тогда мне сообщили, что я умер. Ничего хуже вы мне сказать уже не сможете.

- Думаю, смогу.

Костя озадаченно посмотрел на Георгия, оценил выражение его лица и присел на диван. Наставник тотчас отошел подальше от него, и Костя подумал, что Георгий сделал это для того, чтобы он не смог отнять у него скалку.

- Ну?

- Я полагаю, что ваша авария была подстроена.

- Что за бред?! - Костя искренне расхохотался. - Подстроена!.. Что-то случилось с колесом, и я влетел в столб! Я все прекрасно помню! Я же видел это! - он бросил взгляд на Георгия, который явно не находил в сказанном ничего смешного. - Ты тоже это видел! Жор, что он пытается мне сказать?!

- Что тебя убили.

* * *

Разумеется, падать в обморок он не стал, но и сейчас, уже отызумлявшись, отужасавшись и от души выругавшись, Костя соображал все еще неважно и на просьбу Евдокима Захаровича просмотреть сегодняшний отпечаток, Денисов согласился скорее машинально, не очень толком поняв, зачем он там нужен и что это изменит. Руки, как и в первый день, постоянно норовили ощупать голову - на месте ли она, и наставник, в конце концов не выдержав, отвесил ему сочувственную оплеуху.

- Приходи уже в себя! Ну, убили - подумаешь, большое дело! Посмотри на это с другой стороны! У тебя не было прямого контакта с бегуном, как у твоего хранителя, а то стопроцентно угодил бы в абсолют! Счастье, что эта падла пробила тебе колесо, а не башку! И то - полно случаев, когда флинты и хранители даже при непрямом контакте отправлялись в абсолют. Радуйся!

- Я радуюсь, - деревянно ответил Костя и замотал головой, отгоняя видение летящего на него столба и перекошенного лица его хранителя, вцепившегося в руль. - По крайней мере дело не в том, что я заплатил охрененные деньги за хреновые шины!

- ...сука!

Что ж, теперь он знал, кому был адресован этот крик.

Елки, лучше бы он этого не знал!

- Вы вправду думаете, что сегодня где-то там был бегун?

- Я внимательно слушал ваш рассказ, - мелко закивал представитель. - Посудите сами: хранитель, ставший свидетелем вашего ухода, заявляет, что ничего подозрительного во время аварии не видел. Потом встречает вас и удивляется, почему вы не в абсолюте. Вопрос этот мог возникнуть лишь по одной причине - он видел бегуна во время аварии. Убивая, бегуны проявляются в нашем мире четко, во всей красе, я уверен, что он прекрасно его рассмотрел, так же, как я уверен в том, что сам бегун его не заметил или просто не обратил на него внимания.

- И этот гад предпочел смолчать, - заметил Георгий. - Считал, что ему ничего не грозит, раз бегун его не видел, а его флинт - не местный. Умотал из города и сидел тишком - бегуны не покидают пределов своих городов. Хранители дико суеверны насчет бегунов - скажешь о бегуне - он услышит, подумаешь о бегуне - он почует, прикоснешься к тому, кого он преследует - и бегун придет за тобой.

- Вот почему я уверен, что тот самый бегун был там сегодня, - синебородый покосился на урчащего домовика. - Сразу после встречи с вами этот хранитель вызвал одного из временных кураторов... я ведь уже говорил, что он иногородний? Сообщил, что дело срочное, касается местной аварии, участником которой был его флинт. Но куратор был очень занят и не успел - десять минут спустя после вызова... ну, вы сами видели, что стало с машиной. Почему, вы считаете, хранитель так перепугался, по вашим же словам? Уж не потому ли, что увидел того же самого бегуна, не успевшего скрыться? Только в этот раз ситуация была хуже - вероятно, бегун тоже его увидел. И уже не стал отпускать.

- Еще неизвестно, по чьей вине сегодняшняя авария, - Костя с трудом опустил руку, снова потянувшуюся было к голове. - Я видел, как этот придурок гонял. Насколько я понимаю... они...

- Все четверо, - кивнул представитель. - И флинты, и хранители.

- А вы не пробовали снова... как это там... подать заявку?

- Хранители в абсолюте, это уже проверили! - буркнул синебородый, отводя взгляд. - А насчет ушедших флинтов пока неясно, но в центре Ожидания их точно нет.

- То есть, на сей раз вы сработали удивительно быстро! - тут же взбесился Костя. - А как в моем случае...

- Я же уже извинялся! - огрызнулся Евдоким Захарович. - Ничего не было ясно, лишь туманные подозрения. А тут служба Проводов прибыла сразу за двумя флинтами, а провожать-то и некого! Это скандал! Может, они попали в абсолют, а может стали бегунами - пока это неизвестно. Возможно, это никогда не станет известно! Никто ничего не видел, на отпечатках пусто, подвести к ним некого!

Косте показалось, что толстяк сейчас не выдержит и расплачется - похоже, самообладание не было определяющей чертой при назначении в департамент Присоединений. Он вспомнил унылого человека в бледно-голубых одеждах, и его суматошный, потерянный танец вокруг Евдокима Захаровича.

- Это серия, мы не несем ответственности за серии!

А это еще какого черта значит?

- Ладно, - представитель извиняющеся взмахнул незабудковыми рукавами, - нам пора, а то я отпечаток без заявок, без документов... ох! Что-то я разоткровенничался, но понимаете, я и вправду считал...

- Лично у меня очень плохая память, - заметил Георгий. - Я оценил, малый тоже оценит, когда перестанет хватать себя за голову. Но вот то, что ты нас не предупредил о своих подозрениях, я запомню. Давай займемся делом.

- Если кто-нибудь об этом проведает, то меня снимут с должности, - пробормотал Евдоким Захарович, пугливо косясь на зашторенное окно. - Но мне нужно, чтоб вы были там. Встаньте вплотную ко мне, разговаривайте только шепотом и постарайтесь обойтись без сильных эмоций - необработанные отпечатки нестабильны и могут быть очень опасны. Константин Валерьевич, вы уверены, что справитесь?

- Разумеется, - небрежно ответил Костя. - Я спокоен!

Меня убили, меня убили, убили, как это так?!

- Георгий Андреевич, - представитель распахнул халат и полез куда-то за полу своего френча, - попрошу вас ненадолго нас оставить.

- А вот хрен тебе! - любезно ответил покойный фельдшер. - Без меня он не пойдет! Возражения не принимаются. Слушай, мне сейчас плевать на ваши департаментские тайны. Если за моим учеником все еще таскается бегун, это нужно прекратить. Я не хочу, чтобы малого укокошили именно тогда, когда он в кои-то веки толком взялся за работу и перестал вести себя, как придурок!

- А что такое необработанный отпечаток? - спросил Костя, метнув на наставника уничижающий взгляд. Георгий пожал плечами, и на какое-то мгновение Денисову показалось, что и представитель сейчас сделает то же самое.

- На необработанном отпечатке отображаются не только визуальные, но и эмоциональные изменения, - пояснил Евдоким Захарович. - Как правило, мы не показываем такие хранителям - это и опасно, и некорректно. Но только на необработанном отпечатке можно разглядеть нечто скрытое, если подвести к нему участника запечатленного действия. А отпечаток вашего ухода, к сожалению, обработан... и моей вины тут нет, между прочим. Исходя из вашей информации и опроса ваших коллег, я взял ровно одиннадцать минут - максимум для данного варианта, который смог принести с собой. Будьте очень внимательны, Константин Валерьевич, и смотрите только в интересующем нас направлении. Отпечатки нельзя делать дважды. Вы все поняли?

- Нет. Стоп, вы допрашивали моих сослуживцев?!

- Не затрагивая вас и вашу персону, успокойтесь, - Евдоким Захарович извлек из-под полы нечто, похожее на сложенную шахматную доску, заплетенную паутиной странных слабо мерцающих узоров, и, присев на корточки, аккуратно положил ее на пол. Костя, бросив взгляд на своего флинта, попивавшего чай в компании домовика, заинтересованно наклонился, заметив, что Георгий проделал то же действие с не меньшим интересом. Судя по всему, наставник тоже раньше не встречался с необработанными отпечатками.

- Приготовьтесь, тут от ваших действий ничего не зависит, это не прозаичные и безопасные ключи, которые вы привыкли получать, - предупредил синебородый. - Необработанность внезапна и... более жива.

Он открыл прямоугольное вместилище, и Костя почти сразу же невольно зажмурился. Он так и не понял, что именно увидел - ему показалось, что он смотрит на множество вещей - на людей, на деревья, на ветер, на снег, на звуки, на действия, на чью-то злость, на вдохи и выдохи, даже на отчетливое течение времени. Все это было стянуто, перемешано и спрессовано в нечто единое, и ощущение от взгляда на это Костя мог бы назвать тошнотворным, если бы в точности помнил, что это такое. А в следующее мгновение под его пятками оказалась пустота, и он взмахнул руками, силясь сохранить равновесие, но тут же вновь оказался на твердой поверхности. Опустив глаза, Костя понял, что всего лишь оступился с одной ступеньки на другую. Он стоял на лесенке венецианского крылечка, в недавних легких сумерках, а неподалеку от него возле окна стоял он сам, Костя Денисов, вариант двухчасовой давности, и в тот момент, когда Костя взглянул на него, Костя из прошлого стукнул кулаком в окно и злобным голосом, похожим на воронье карканье, сказал:

- Аня, хорош трепаться, пошли!

- Прямо голос ангела, - со смешком заметил рядом Георгий, - тебе стоит взяться за серенады.

Костя не ответил, продолжая смотреть на самого себя. Вокруг него что-то было, какая-то странная дымка из многих цветов, в которых преобладали холодные оттенки, неспокойная и какая-то недовольная. Дымка обволакивала его целиком и тянулась куда-то в окно магазина, слабо покачиваясь, словно от ветра. Костя повернулся к окну и взглянул на своего флинта, вокруг которого колыхался такой же странный тонкий слой легкого тумана. Этот выглядел более ярким, светлым и, как с некоей досадой отметил Костя, более привлекательным. От Ани туман тянулся к окну, навстречу своему хранителю, и точно посередине обе дымки мягко сливались, образуя единое целое и чем-то напоминая крепко пожимавшие друг друга руки. Вначале Косят решил, что это и есть пресловутый "поводок", но тут же заметил, что такие дымки окружают всех, кто был в магазине, и все хранители и флинты связаны ими друг с другом. А ведь у Яны "поводка" не было.

- Это что такое? - шепнул он.

- Эмоциональный фон, я же вас предупреждал, - ответил Евдоким Захарович позади с легким недовольством. - Чувства. Духовные связи. Константин Валерьевич, потом будете на себя любоваться! Машина подъехала.

Костя, вздрогнув, тотчас передвинулся, стараясь загородить самого себя вместе с эмоциональным фоном от посторонних взглядов, но, обернувшись, увидел, что Евдоким Захарович смотрит только на него, деликатно прикрывая глаза сбоку ладошкой, точно вместо Кости Денисова из прошлого возле магазинного окна стояла нагая купальщица. Георгий делал то же самое, подглядывая, впрочем, в щелку между пальцами. Костя бросил взгляд на входящих в магазин хранителя водителя "мазератти" и самого водителя - ныне бесповоротно покойных, старательно отвернулся от самой машины и уже хотел было сбежать по ступенькам, как нечто на другой стороне улицы заставило его застыть.

- Прекратите смотреть на других! - тотчас возопил представитель. - Разглядывать чужие эмоции - это ужасная невежливость!

- Что это такое?! - Костя указующе ткнул пальцем в направлении идущей по тротуару полной пожилой женщины, за которой как-то невесело плелась ее хранительница. Вокруг женщины колыхалась все та же дымка, но ярких цветов в ней почти не было - преобладали серые и грязно-сизые оттенки, а в самой дымке, словно в толще воды, во всех направлениях сновали юркие длинные извивающиеся тела, то истаивая, то вновь проявляясь, сливаясь в единый темный сгусток тумана и проворно разбегаясь во все стороны. Даже призрачные, нереальные они выглядели очень опасно - так же опасно, как и те, с которыми он сталкивался ежедневно. Костя машинально сжал пальцы и, ощутив вместо привычной скалки пустоту, на долю секунды даже запаниковал. - Жор, это то, что я думаю?!

- Ага, похоже тетка по жизни мусорит падалками! - простецки отозвался тот. - Запомню-ка я ее личико.

- Это преступление! - еще громче заголосил Евдоким Захарович. - Не смотрите на чужие... это запрещено! Даже нам это запрещено! Вспомните, зачем мы здесь!

- Ухух! - денисовскую ногу знакомо заключили в объятия, и Костя, опустив глаза, обнаружил рядом с собой Гордея, который оглядывался с жадным любопытством. - Чхух! Ууууу!

- Кто взял с собой домовика! - представитель взмахнул рукавами халата, и Косте показалось, что Евдоким Захарович сейчас взлетит. - Константин Валерьевич!

- Как будто я могу ему что-то запретить! - скептически отозвался Костя, подхватывая Гордея, который уже карабкался по нему, точно по дереву. - Забудь про него, пусть глазеет! Что мне делать?!

- Идите туда, куда предположительно смотрел тот хранитель, - сердито велел синебородый. - Если где-то там был преследовавший и убивший вас бегун, возможно он проявится. Только поставьте домовика - вы должны быть один. Быстрее!

Костя сунул Гордея наставнику, невзирая на протестующее уханье духа, и прошел сквозь парапет, услышав, как открылась и закрылась магазинная дверь. Позади Георгий весело говорил:

- Не брыкайся, это ненадолго. Ну, ч-ч-ч, я просто подержу тебя, как большую бородатую ляльку!

По ступенькам затопали ноги спускающегося флинта из "мазератти", и Костя поспешно огляделся. Вроде бы он стоял в том самом месте, куда тогда устремился ошалелый от ужаса взгляд хранителя, но не видел ничего, кроме легких сумерек, ленивого танца редких снежных хлопьев и покачивания ореховых ветвей. Он сделал шаг влево, потом вперед, позади хлопнула дверца машины, и Костя с трудом сдержался, чтобы не обернуться. Он знал, что тот, из прошлого, сейчас смотрит на "мазератти". Он не хотел бы увидеть выражение его лица. Костя понадеялся, что Евдоким Захарович следует своим правилам и тоже на него не смотрит. Ведь наверняка для представителя опознать проявившееся глубинное чувство будет плевым делом.

- Здесь ничего нет! - крикнул Костя, все же повернувшись. К счастью Евдоким Захарович действительно не смотрел на вариант Кости из отпечатка, но сейчас он не смотрел и на место предположительного размещения бегуна. Синебородый почему-то смотрел на магазинные двери, и его лицо казалось озадаченным. - Я никого не вижу! Эй, Захарыч!

- А?! - тот резко дернул головой, точно проснувшись. - Не кричите, я ж просил! Там, должен быть там! Наблюдайте за хранителем! И перемещайтесь! Всего несколько секунд будет у вас!..

- Елки, мужик, это ты что ли?!..

Костя взглянул на самого себя, идущего к машине, как робот, и машинально отметил, в каком бешеном мельтешении пребывает сейчас окружающее его смешение туманных цветов. Следом семенил Гриша, тряся его за плечо и вопрошая, что с ним - Костя этого даже не помнил. Оглянувшись, коллега раздраженно посмотрел сквозь него, потом в сторону магазина, и тут хранитель в машине закончил шевелить губами, и Костя вновь увидел тот перепуганный взгляд, уткнувшийся в то самое место, где он сейчас стоял...

Нет, стоп! Хранитель смотрел немного выше, куда-то над его головой, и теперь Костя различал в его взгляде не только предельный ужас, но и предельное же изумление, словно хранитель увидел то, чего быть никак не могло. Судя по направлению взгляда, его конечной точкой было нечто на крыше гаража позади Кости, и Денисов, охваченный мстительно-охотничьим азартом, тут же позабыл все наставления Евдокима Захаровича и, издав злобное рычание, взвился в прыжке, рассчитывая приземлиться прямо на покатую крышу. Упреждающего вопля представителя он не услышал - да если и услышал бы, он бы его не остановил.

Это произошло, когда его ноги уже почти коснулись ската. В прозрачном сумеречном воздухе прямо перед ним, из ниоткуда, открылись вдруг глаза. Самые обычные человеческие глаза, смотревшие сквозь него с откровенно тоскливым выражением. Глаза чуть покачнулись из стороны в сторону, словно тот, на чьем лице они помещались, недовольно покрутил головой. Костя даже успел заметить, что глаза были карими. Позади, где-то очень далеко голос Евдокима Захаровича громко и отчетливо сказал:

- Бля!..

И одновременно с этим возгласом глаза вдруг скрылись в густой дымке, мгновенно растекшейся во все стороны дикими сплетениями извивающихся туманных нитей. В тот же момент Костя провалился сквозь гаражную крышу, что-то крутануло его в воздухе, сопроводив это действие ударом по затылку, раздался сухой электрический треск, кто-то вскрикнул, он ощутил на плече чьи-то пальцы, ему в лицо полыхнул яркий свет, Костя зажмурился и, ничком свалившись на что-то упругое, на всякий случай прикрыл голову руками и зажмурился еще крепче.

- Константин Валерьевич, - спустя несколько секунд раздался приглушенный голос представителя откуда-то снизу, - ваше поведение переходит всякие границы!

Костя открыл глаза и увидел перед своим носом цветущие на черном шелке незабудки. Чертыхнувшись, он вскочил, с облегчением осознав, что вновь находится в гостиной, и Евдоким Захарович, что-то возмущенно бормоча, перевернулся на спину, потом сел, тряся головой. В метре от него поднимался с пола Георгий, шатаясь, как пьяный и машинально одергивая гимнастерку. Домовик уже сидел на люстре, сердито лопоча себе в бороду и болтая ногами.

- Вы вообще меня слушали? - представитель суматошно охлопал себя руками, словно проверяя, все ли части на месте. - Никаких эмоций, никаких резких движений! Вы ж могли нас рассеять к чертовой матери!

- Хорош скрипеть, все ж обошлось, - Георгий наклонился, и они вместе с Костей подхватив синебородого под подмышки, вздернули его на ноги, после чего фельдшер с преувеличенной тщательностью отряхнул спину представителя, нанося широкой ладонью такие увесистые шлепки, что представитель, еще не пришедший в себя, чуть снова не повалился на пол. - Трудно вести себя сдержанно в подобной ситуации.

- Отпечаток! - Евдоким Захарович, горестно всплеснув руками, наклонился над деревянным вместилищем, которое теперь было наполнено чем-то неприглядным, похожим на мокрый пепел. - Отпечаток испорчен! Как я теперь буду отчитываться?! Ну что вы наделали, а?! Теперь, когда есть что доказывать, доказывать это нечем!

- Ну сделаете новый! - раздраженно сказал Костя, которого сейчас интересовали более важные вещи.

- Много вы понимаете... новый! Это ж не кино, Константин Валерьевич! Теперь все это время и события в нем потеряны! И наверняка несколько минут до и после тоже испорчены! Так и знал, нельзя было рисковать, но я понадеялся на вашу...

- А чего ж рисковал?! - встрял Георгий. - Очки зарабатываешь?!

- Времени мало, а я не могу брать специалистов без специального разрешения! И тем более подводить к отпечатку хранителя! - возмутился Евдоким Захарович. - Вы знаете, какая кругом бюрократия?!

- Кто бы говорил?!

- Вы видели глаза?! - Костя схватил валявшуюся возле кресла скалку, немедленно почувствовав себя намного лучше. - Там, над гаражом вы видели глаза?!

- Я почти ничего не разглядел, - сказал Георгий.

- Я видел! - буркнул представитель. - Но плохо! Вы почти все заслонили! Если бы вы...

- Слушай, что случилось - то случилось, - Костя отмахнулся. - Но я видел только глаза, ничего больше не появилось.

- То, что хоть они проявились - уже большой успех, - признался Евдоким Захарович. - Иногда это вообще не срабатывает. Были в них какие-то особенности? Глаза не показались вам знакомыми? Мужские? Женские?

- Глаза как глаза, - Костя пожал плечами. - Обычные глаза. Карие. Может и женские, а может и нет... Да как разберешь по одним глазам?! Если б хоть нос еще был.

- Карие глаза... - Георгий фыркнул. - Это, конечно, очень поможет расследованию!

- Может, я и плохо разглядел глаза, - заметил Евдоким Захарович, - зато хорошо видел его эмоциональный фон. Слишком яркий, слишком живой, глубинные чувства, память об ощущениях, боль... Жаль, я не очень хорошо читаю чувства...

- Что ж ты так?! - упрекнул его Костя, с трудом скрыв облегчение, потом привалился к шкафу. - Но получается, раз бегун проявился, когда я к нему подошел... меня действительно убили? Он убил?..

- Боюсь, это больше не подлежит сомнению, - заверил представитель почти сочувственно. - Жаль, проявление не было более подробным. Если бы вы действовали, как я сказал... Этот эмоциональный фон... я даже не увидел той безумной ненависти, свойственной всем бегунам. Как я уже сказал, я не очень хорошо читаю его... но я разглядел раздражение, злость, страх... даже что-то... приятное, словно симпатия... Видимо, ненависть не успела проявиться, либо я просто не смог ее рассмотреть.

- Уж не хочешь ли ты сказать, что бегун укокошил меня от большой ко мне симпатии?! - вскипел Денисов.

- Ничего нельзя сказать наверняка, - Евдоким Захарович пожал плечами. - У бегунов нет логики. Они безумны. Их нельзя назвать хищниками, как порождения, с которыми вы сталкиваетесь ежедневно. Они - просто сумасшедшие чудовища.

Георгий издал слабый смешок. Смешок прозвучал очень скептически, и Костя взглянул на него удивленно. Глаза наставника, в противоречие смешку, смотрели с холодной яростью, и в первую секунду Косте даже показалось, что Георгий сейчас набросится на представителя. Но вместо этого наставник, чуть сгорбившись, отвернулся к окну, принявшись фальшиво насвистывать какой-то незатейливый мотивчик.

- И что же теперь? - мрачно спросил Костя. - Получается, этот бегун не успокоится, пока не доведет свое дело до конца? Он так и не отстанет от меня? А как же я? Как же мой флинт?

- Не похоже, чтоб его интересовал ваш фли... ваша персона, Константин Валерьевич. И вас он за все это время не тронул ни разу. Вероятно, теперь ему просто нравится наблюдать за вами. Походите снова какое-то время под наблюдением, возможно бегун проявит себя, и нам удастся его схватить. Конечно, мне нечего представить, - Евдоким Захарович обвиняюще ткнул пальцем в направлении испорченного отпечатка, - но эту часть я как-нибудь да утрясу.

- О, не сомневаюсь! - Костя резко шагнул вперед, и представитель настороженно вздернул голову. - Вам ведь нужно изловить этого бегуна. Что при этом со мной произойдет, вам плевать! Раз в прошлый раз ваше наблюдение было незаметным, значит, оно было достаточно далеким. Настолько, чтобы суметь засечь бегуна, а не защищать меня от него!

- А с какой стати?! - взвился в свою очередь Евдоким Захарович. - Вы не доброволец, господин Денисов, вы здесь принудительно, вы здесь - за дело! Мы вас защищать не обязаны!

- Но бегуны - это ваш косяк, разве нет?! Сколько их, интересно, у вас на самом деле шатается по городу?! Кто был тот тип в голубом костюме?! Он из службы Проводов?! Почему он назвал сегодняшний случай серией?! Что - еще кого-то отправили в абсолют без вашего ведома?! У вас тут какой-то маньяк завелся?! Как это так - на меня охотился бегун, а вы не знаете, кто он?! Мало того, что у вас есть бегуны, так у вас есть еще и неучтенные бегуны?! Получается, вы даже не всегда знаете, когда кто-то умирает?! Какая чудная, выверенная, сбалансированная организация!

- Нет, - возмутился синебородый, смешно оттопырив нижнюю губу, - вы чего на меня орете?! Между прочим, я...

- Продолжай.

Но продолжать Евдоким Захарович не пожелал, а, присев рядом с ящичком, снова принялся оплакивать утерянный отпечаток. Судя по растерянности, мелькнувшей в его глазах, по меньшей мере половина денисовских предположений попала в цель, это же подтверждало и обратившееся к представителю заинтересованно-злое лицо Георгия.

- Что-нибудь скажешь?

- Какие-то дикие измышления! - ответствовал Евдоким Захарович презрительно, закрывая ящичек и пряча его за полу халата.

- Такие же дикие, как тот призрак-кукловод, которого я видел?!

- Смешно даже сравнивать, хотя по степени нелепости...

- Захарыч, что происходит? - с неожиданной мягкостью спросил Георгий. - Я тебя давно знаю, у тебя ж на физиономии все написано! И я прекрасно понимаю, что одна из причин - не поднимать панику, но что-то ведь происходит, да? Бегуны для вас не новость, и вы никогда так не носились! Ты вон сегодня к мальчишке времянщиков приставил этак запросто... Сколько их?

- Вы же прекрасно знаете, Георгий Андреевич, что статистику по бегунам...

- Я не о бегунах тебя спрашиваю.

Евдоким Захарович, пожевав губами, нервно покосился на окно.

- А если я скажу - вы от меня отстанете?

- Мы очень постараемся.

- Ладно, но вы, - представитель пристально глянул на Костю, - должны молчать! Это настолько секретная информация, что вы и представить себе не можете!

- Я могу представить себе довольно многое, - сказал Костя. - И молчать я умею отлично. Зачем мне сдавать своего куратора, даже если он кретин?!

- Да... - синебородый осекся и посмотрел зло, - хорошо. Их больше трех десятков. И флинты, и хранители. Это только те, о которых мы пока знаем. Грядут масштабные проверки...

- Если б вы отмечали уходящих хранителей...

- Это невозможно! - отрезал Евдоким Захарович. - Хранителей слишком много и к тому же...

-...они не имеют никакого значения, - мрачно закончил за него Костя. - Расходный материал.

- Константин Валерьевич, - обиженно произнес представитель, - я ведь тоже когда-то был хранителем. Я даже...

- Когда-то не считается - вас, из департаментов, небось постоянно по пальцам пересчитывают!

- А вы думаете, я в департамент попал за прекрасные глаза?!

- Уж точно нет!

- Почему вы сейчас так сказали? - удивился Евдоким Захарович.

- Ты правда хочешь узнать?

- Хм, - представитель сердито покосился на Георгия, - хорошо.

- Плохо! - тут же отреагировал тот. - И нечего демонстрировать самоотверженность, Захарыч! Я на восемьдесят процентов уверен, что если б мы тебя не прижали, ты бы просто допросил его, потом подвел бы втихую к отпечатку и придумал любую историю!..

Представитель несколько раз открыл и закрыл рот, после чего сказал:

- А вы заметили, что я постоянно обращаюсь к вам на "вы", а вы ко мне - нет?!

- Да, - буркнул Костя. - А зачем ты спрашиваешь?

- Просто я вправе рассчитывать на элементарную вежливость. Я не ваш кореш, Константин Валерьевич!..

- В этом можешь не сомневаться!

- Слушайте, я просто пытался помочь! Я организовал наблюдение, я подобрал вам соответствующего вашей ситуации наставника...

- Я пошлю тебе открытку. Нет, учитывая глубину твоего поступка, я пойду дальше - я пошлю тебе две открытки.

- Вот вы, господин Денисов, полагаете себя необычайно остроумным...

- Я полагаю, что твой визит окончен, - Костя отошел к креслу, где все еще сидел его флинт, и усмехнулся, обнаружив, что Аня тем временем успела попросту заснуть с устало-довольной улыбкой на губах, уютно свернувшись в кресле. Гордей, заботливо поглядывая на нее, хлопотал вокруг тарелки с недоеденным ужином, что-то бормоча и осторожно орудуя своей деревянной ложкой.

- Да, я тоже так полагаю, - Евдоким Захарович поджал губы и направился к выходу из комнаты, но уже в дверях застыл, потом повернулся и рассеянно уставился куда-то в стену. Он пребывал в этом положении так долго, что Костя, не выдержав, раздраженно спросил:

- Ну что еще?!

- Там... в отпечатке... - представитель прижал пухлую ладошку к подбородку, - я увидел... что-то странное. Что-то настолько странное...

- Что?

- Не знаю, - голос Евдокима Захаровича начал стремительно утончаться, - я... не знаю. Я даже не понял, что именно я вижу... Возможно, я вообще ничего не видел.

- Ты о бегуне?

- О бегуне? - представитель взглянул на него как-то сонно. - Ах да, бегун... До свидания. Времянщиков для оформления я сейчас пришлю.

Он шагнул в коридор, и никто не последовал за ним. Костя опустился на диван и закрыл лицо ладонями. Георгий снова отвернулся к окну. Через некоторое время он спросил:

- Ты как?

- Не знаю, - Костя опустил руки, с трудом заставив себя не проверять вновь наличие на плечах собственной головы. - Наверное, я пока еще слишком зол, чтобы это осознать. Не понимаю, с чего он вдруг так разоткровенничался?

- Даже у представителей департаментов бывает чувство вины.

- Из-за того, что его департамент прохлопал мое дело?! - Костя ударил себя кулаком по колену. - Да уж, если б они были более усердны, возможно, я сейчас был бы жив! Ну с чего этот бегун ко мне прицепился?! Я пытаюсь вспомнить хоть...

- Не факт, что ты был с ним знаком. Иногда причина совсем не в человеке. Иногда бегунам вообще не нужны причины. Большей частью они действительно безумны.

- Ты так говоришь, будто считаешь, что бывают исключения.

- Я не считаю, - ровно ответил Георгий. - Я знаю это. Но департаменты предпочитают с этим не разбираться. Бегуны, как и домовики, существа двух миров...

- Ухух! - сказал Гордей и потянулся толстым языком к краешку тарелки.

- ...Но домовики - мирные духи, занятые делом. Они появились здесь и они ничего не теряли. А бегуны теряют все, кроме чувств и памяти - и уж это у них отнять уже невозможно. Никто не допустит на возрождение человека, который будет помнить все о предыдущей жизни, о ее окончании и о нашем мире. И уж точно никто не допустит, чтобы здесь шатался тот, кто обладает полным набором чувств и может отправить в абсолют кого угодно.

- Значит, дело вовсе не в безумии?

- Во всяком случае, это не единственная причина.

- Они их попросту боятся, верно?

- А вот этого уже я тебе не говорил, - Георгий погрозил ему пальцем. - Это ведь, как бы, тоже секретная информация.

- Да уж! - Костя фыркнул. - Кстати, а с чего представитель перед тобой-то разоткровенничался?

- Чувство вины - я ж сказал, - Георгий прижался носом к стеклу. - Что-то долго он времянщиков инструктирует...

- Перед тобой-то ему в чем виноватиться?

- Считает, что не уберег меня, - Георгий продолжал смотреть в окно. - Он был моим хранителем последние десять лет. А я был его последним флинтом. Не то, чтобы это придавало нашим отношениям особую теплоту, но то и дело мысли об этом действуют на Захарыча, как пол-литра беленькой.

- Это он тебе сказал? - потрясенно спросил Костя.

- Как же! Я просто его узнал. Когда меня перевели в этот город после первого флинта, его приставили ко мне куратором - тогда он еще в ассистентах ходил. Разумеется, он сделал вид, что мы не знакомы, но я этот спектакль живо прекратил, - Георгий усмехнулся, не оборачиваясь. - Что ты так уставился, сынок? Думаешь, ты единственный, кто видел своего хранителя перед смертью?

Костя, повернув голову, посмотрел на опущенные ресницы своего флинта, на родимое пятнышко на кончике носа и устало произнес:

- Я бы сейчас спать лег.

- Хорошее дело, - согласился Георгий. - Ничего, думаю, все обойдется. Ну где эти бараны?!

- А что бы вы сказали, если б знали, что мы вас слышим? - поинтересовался из-за окна ровный безэмоциональный голос.

- То же самое, - Георгий отступил в сторону. - Давайте побыстрей закончим. Если вам на все плевать, то нам как раз нет.

- Разрешите войти, - произнес голос второго, скрытого ночью времянщика.

- А вы не собираетесь воспользоваться дверью? - раздраженно спросил Костя.

- Вы хотите все закончить побыстрее?

- Входите.

Первый времянщик птичкой впорхнул в гостиную сквозь стекло и, легко приземлившись возле телевизора, посмотрел на обитателей комнаты так, словно ожидал табличек с оценками за артистичность. Второй времянщик простецки вспрыгнул на подоконник и ввалился в комнату, тут же без предисловия шагнув к Косте.

- Руку дай!

- В залог, что ли? - Денисов немедленно спрятал обе руки за спину. Первый времянщик фыркнул, удостоившись неодобрительного взгляда коллеги. Это определенно был Левый.

- Нам нужно тебя оформить, - пояснил он, небрежно помахивая своим зловещим оружием. - На тот случай, если ты уже не в состоянии будешь кричать "караул"!

- Вы будете чувствовать мои эмоции?

- Только степень угрозы, - холодно сказал второй времянщик, протягивая руку. - Ты правша?

- Да.

- Левую, пожалуйста.

Костя покосился на наставника, сделавшего неопределенный жест, и не без опаски протянул левую руку. Времянщик перехватил ее за запястье, резко крутанул свое оружие и острым наконечником ткнул Косте в предплечье, сделав короткий надрез, мгновенно оплывший сизью. Это действие было таким стремительным, что Костя успел осознать его только, когда наконечник уже уткнулся ему в руку, и рванулся назад, выдергивая конечность, когда наконечник уже исчез. Другой времянщик тем временем уже каким-то образом оказался позади него, и Костя почувствовал его за долю секунды до того, как телохранитель крепко схватил его за плечи.

- Спокойно, - произнес он - тон был явно не лишен издевки, - таковы правила. Нам просто нужна часть тебя, вот и все.

- А повежливей нельзя?! - Костя свирепо рванулся, но хватка времянщика была железной. - Хреновина-то хоть стерильная?!

Позади хихикнули, и в тот же момент первый времянщик проделал манипуляции, заставившие Костю широко раскрыть глаза - он махнул ладонью по ране, подхватив часть выползавшей сизи, после чего усердно эту ладонь облизал. Георгий, скривившись, отвернулся.

- Вы обалдели?! - изумился Костя. - Вы что - вампиры?!

- Мы не вампиры, - державший его времянщик убрал руки, после чего тоже проворно мазнул ладонью по денисовскому предплечью и слизал с нее серебристо-сизую субстанцию, протянув в воздухе тающие поблескивающие нити, - да и это - не кровь. Ну, все, - он похлопал Костю по плечу, - формальности в порядке, мы тебя не потеряем и всегда будем в курсе - угрожает ли тебе реальная опасность от сам знаешь кого или ты...

- Левый! - холодно одернул его коллега, и разговорчивый времянщик мгновенно присмирел. - Теперь, когда мы закончили, можешь возвращаться к своим делам. На улице ведешь себя спокойно, не озираешься. С порождениями работаешь сам. Заявки передаешь через нас. Контролировать дверь и окна мы будем снаружи, сквозь стены даже бегуны пролезть не могут, но если что - ты можешь нас звать.

- Любыми словами? - зло поинтересовался Денисов.

- Зависит от того - общения ты желаешь или в морду!..

- Левый!

Встрявший в инструктаж Левый времянщик немедленно поместил на лицо выражение предельного равнодушия, тут же превратившись в брата-близнеца своего коллеги. Косте подумалось, что Левый точно с небольшим дефектом. Неизвестно, сказывалось ли это на эффективности выполнения его обязанностей, но общаться с ним было как-то попроще, в отличие от Правого, который действительно вел себя, как робот. Не выдержав, Денисов спросил у него:

- Так ты, все-таки, мужик или баба?

- Почем мне знать, - равнодушно ответил Левый. - Нас это не интересует.

- И у тебя в самом деле ничего ни сверху, ни снизу?..

Георгий, издав упреждающий возглас, показал Косте кулак, а Левый отвернулся - вероятно, чтобы скрыть и от него, и от коллеги выражение своего лица. Костя не сомневался, что выражение определенно появилось.

- Итак, все ясно? - спросил Правый. - Вопросы есть?

- Надеюсь, вы не будете подглядывать в окна?

- Мы никогда не подглядываем в окна, - ровно ответил времянщик. - Мы не испытываем подобной потребности. К тому же это запрещено, и вы всегда можете пожаловаться на нарушения своему куратору, если заметите их, - Правый покосился на коллегу с легким подозрением, точно считая, что если на кого и стоит пожаловаться, так это на него. - Мы закончили?

- Надеюсь, да.

Правый кивнул напарнику и покинул гостиную тем же способом, которым в нее прибыл. Левый, послав Косте недобрый взгляд, вспрыгнул на подоконник и провалился в ночь следом за коллегой. Из-за забора долетел чей-то пьяный вопль, и Аня испуганно вздернула голову, сонно хлопая ресницами.

- Что за варварский обычай?! - Костя сердито потер уже почти не сизоточащий порез. - Хорошо хоть, не отгрызли каждый по пальцу!

- Постарайся их не злить, - мрачно заметил Георгий, отворачиваясь от окна, - возможно, в ближайшее время от них зависит твоя жизнь. Они хоть и козлы, но, все же, на работе. Ладно, я тоже пойду, а ты и в самом деле ложись-ка спать. Плюнь сегодня на кошмариков, отдохни как следует, пусть борода сам поработает.

- А-апчха! - сказал Гордей и, скатившись со стола, спиной вперед плюхнулся Ане на колени. - Ух!

- А что Захарыч имел в виду, когда сказал, что подобрал мне наставника, соответствующего ситуации? - поинтересовался Костя. - Степень твоей квалификации?

- А бог его знает, - Георгий пожал плечами и направился в коридор. - Может быть. А может, и то, что мне доводилось встречать бегуна, только... мой случай с твоим совсем не схож, и ему прекрасно о том известно.

- И как близко ты от него был? - Костя, выйдя следом, прислонился к стене.

- Как от тебя сейчас.

- Как же вышло, что он тебя не убил?

Георгий, не отвечая, дошел до входной двери и остановился перед ней, держа свое весло обеими руками, и Костя заметил, как сжались пальцы наставника, точно пытаясь расщепить деревянную рукоятку.

- Я же сказал, мой случай с твоим не схож.

- Ты знал его, да?

- Это тебя не касается, - ответил Георгий едва слышно и знакомо сгорбился, точно ему на плечи лег непосильный груз. - Но тот... бегун точно не похож на... Он спас мне жизнь. Это все, что тебе стоит знать.

- А его...

- Да, - не оборачиваясь, наставник прошел сквозь дверь и уже из-за нее сказал: - Спокойной ночи.

Костя некоторое время стоял неподвижно, глядя туда, где только что стоял Георгий. Потом развернулся и побрел обратно в гостиную, чувствуя себя невероятно усталым. Мимо него в сторону кухни деловито протопотал домовик, сказав на ходу:

- Ухух!

- И тебе того же, - рассеянно отозвался Костя. В гостиной он опустился в свободное кресло и, откинувшись на спинку, уставился в облупившийся потолок. Потом, не сдержавшись, ударил кулаком по подлокотнику и громко выругался, и Аня, все еще сонно моргавшая в своем кресле, слабо вздрогнула, словно услышав.

- Хорошенькое дело, - сказал ей Денисов, закидывая руки за голову. - Замочили меня, оказывается!

На лице его флинта появилось горестно-растерянное выражение, и ощущаться он тоже стал горестно и растерянно. Костя взглянул на стол - непривычно пустой - первый вечер без бутылки. В другой день он бы поздравил себя с этим достижением, но сейчас все затмевали собственные переживания. Его убили! Кто посмел?! И за что?! Костя вновь увидел открывшиеся перед ним в пустоте тоскливые карие глаза. Он понятия не имел, чьи это глаза. И отчего в них столько тоски. Бегун ведь должен был злорадствовать. Или беситься оттого, что довел дело не до конца. Костя попытался понять, снимает ли это учиненное бегуном злодейство вину за собственную кончину с него самого - ведь, получается, теперь тот глупый азарт не в счет? Но так и не понял. Он знал только одно - он мог бы жить, если б департаменты не выполняли свою работу спустя рукава. Он мог бы жить, если б хранителям не мерещились бегуны на каждом шагу. Он мог бы жить, если б в свое время эти тоскливые карие глаза посмотрели на кого-нибудь другого.

Иногда бегунам вообще не нужны причины.

Крепко зажмурившись, Денисов едва сдержался, чтоб не застонать от злости и безысходного отчаяния. Совсем рядом раздался легкий шорох, и Костя неохотно приоткрыл один глаз, рассчитывая увидеть домовика, но возле его кресла стояла Аня, глядя в пространство рядом с его левой щекой. Ее лицо было все таким же растерянным, точно она заблудилась в собственном доме.

- Что - эмоции мои действуют? - мрачно спросил Костя. - Ну, извини, подруга, я их никуда деть не могу. Ну как это так - меня убили?!

Он чуть подвинулся, так что взгляд девушки уткнулся ему в переносицу, принеся ему ложное ощущение собственной видимости в ее мире, и в тот же момент Аня, неуверенно переступив с ноги на ногу и заведя за ухо прядь волос, произнесла:

- Тебе плохо?

- Да, мне плохо! - буркнул Костя. - Но ты же этого не знаешь. Ты даже не веришь в этот вопрос! И ответа не услышишь. Ты никогда не слышишь моего имени, хотя я говорил его тебе тысячу раз. Почему, черт возьми, все это произошло именно сегодня, когда, казалось бы, у нас так хорошо пошли дела?! А если этот чертов бегун все-таки вернется за мной?! Что ты тогда будешь делать?! Залезешь обратно в свой угол?! - Денисов раздраженно потер лоб. - Господи, это-то чего меня сейчас волнует?

Аня продолжала стоять рядом, словно ожидая от него какого-то особого действия, слова или всплеска эмоций, и Костя сердито встал, глядя на своего флинта сверху вниз. Сейчас он показался ему совсем маленьким, даже каким-то хрупким, и Костя внезапно ощутил желание спрятать своего флинта в чемодан и запереть в шкаф на замок, где уже никто бы не смог до него добраться. Он пожал плечами, глядя, как подрагивают ее ресницы. Хотелось, чтобы она еще что-нибудь сказала. Бывают такие моменты, когда иллюзий хочется всем. Даже тем, кто остается убежденным реалистом и циником и после смерти.

Но Аня больше не произнесла ни слова - отвернулась, глядя на шторы, за которыми, где-то там в ночи времянщики ждали своего часа - ждали, пока хищник попадется на приманку. Денисов зло сузил глаза. Он никогда в жизни не был приманкой, и ему вовсе не хотелось практиковаться в этой области. Но дело было серьезным - очень серьезным, и помимо всех доказательств лишнее подтверждение тому - надменно-насмешливый Евдоким Захарович, сегодня выглядевший, как побитая собака. Департамент упустил его дело и позволил сумасшедшему убийце шататься, где вздумается. Что еще они упустили? Он подумал об экс-призраке, пытавшемся убить его в автобусе. Они хором твердили ему, что этого быть не может... но что если это еще одна их ошибка? Что если на самом деле присоединиться к флинту не так уж и сложно... не так уж и сложно для того, кто умеет это делать. Департаменты отнюдь не всеведущи, они даже Кукловодов не в состоянии вычислить, пока те не угодят в центр Ожидания и не будут подытожены... Костя криво усмехнулся - похоже, он начинает в совершенстве овладевать местными терминами... а потом едва сдержался, чтобы не схватиться за голову и не выругаться. Кукловоды! Даже если его нынешнее Временное сопровождение будет столь же невероятно незаметным, как и первое, Кукловоды наверняка об этом узнают. Они уж точно узнали, что Временная служба сегодня провожала его до дома. Весь район это видел. И теперь ни один Кукловод даже близко к нему не подойдет. Весь утренний спектакль пошел насмарку. Денег не будет.

Аня посмотрела на часы, потом села за фортепиано и, подняв крышку, принялась рассеянно перебирать клавиши правой рукой, едва касаясь их пальцами. Костя воспринял это действие без особого воодушевления - сейчас ему не хотелось даже музыки. Он думал о том, какими теперь будут следующие дни? Как он сможет выполнять свою работу, зная, что на него смотрят чьи-то тоскливые карие глаза, за которыми скрывается безумная ненависть? Кто-то следит за ним - кто-то, кому известно, что это такое - убить Костю Денисова. Кто-то, кому может захотеться сделать это снова. Он уничтожил его хранителя. Уничтожил свидетелей, включая и двух глупых флинтов-мальчишек. Так ли уж безумна эта ненависть? Что такого потрясающе изумительного увидел тот покойный хранитель из отпечатка. Бегун может быть только потрясающе страшным - чем он может изумить? А Захарыч - что он там увидел - и увидел ли вообще? А Жорка... Костя внезапно криво усмехнулся мысли, которая до сей поры не приходила ему в голову. Узнав о бегуне, Георгий вполне мог отказаться от своего наставничества, потому что теперь это наверняка чертовски опасное занятие - Станислав от этого знания вон как запрыгал! Но фельдшер, похоже, не собирался этого делать. Почему? Костя уж точно не был ему симпатичен. Потому что ему любопытно? Потому что ему на все плевать? Или потому что именно так поступают настоящие наставники?

- Героический болван с веслом! - Костя покачал головой, глядя на левую руку своего флинта, аккуратно лежащую на колене. Ее пальцы нетерпеливо подрагивали - им тоже хотелось на клавиши, но Аня не пускала их. Костя знал, что будет, если она даст и левой руке вытворять с клавишами то, что ей так хотелось. Чтобы исправить это, тоже нужны были деньги. Но исправить что? Что произошло с ее рукой и что произошло с ней самой? Если Станислав не ошибся и не соврал, то что превратило говорливую принцессу в рюшечках в робкую замарашку? Куда делись ее родители? И кто эта безвестная "она", которая, судя по всему, укрепляла его флинта в мысли, что он - полное ничтожество? И что, черт возьми, случилось с его собственным отцом?! Что, если он тоже мертв? Что, если бегун не ограничился Костей, и ему нужна вся его семья? Чертов бегун, за что он мог его убить?!

А как насчет тех, кого вы забыли? Вы знаете, скольких людей человек встречает даже за несколько лет?..

Ведь у него даже настоящих друзей не было, как выяснилось. Пусть он и не особо в них нуждался... но их не было. А двоюродный брат сам с удовольствием бы его укокошил!

Вы, Константин Валерьевич, обычная сволочь... Конечно, вы не злодей... вы - обычная сволочь...

- Черт! - Костя отвернулся и раздраженно заходил по гостиной среди рассеянного, почти не слышного клавишного перебора. - Слишком всего много! Даже не знаешь, за что хвататься! Кто эта тварь и что она задумала?! Сколько у меня еще времени?! Знать бы, сколько еще у меня времени?!

Фортепианные звуки начали складываться в подобие мелодии, густеть, и Костя сердито обернулся, уже зная, что Аня играет обеими руками. Он подошел к инструменту и положил ладонь на ее левое запястье.

- Не надо.

Музыка угасла. Аня удивленно посмотрела в пространство над его левым плечом. Ее левая рука замерла, тогда как пальцы правой продолжали едва-едва перебирать клавиши, и звуки, которые издавало фортепиано, теперь походили на тающие струйки дыма, выматывающиеся из так и не успевшего толком разгореться костра.

- Не надо, - настойчиво повторил Костя. - День и так был тяжелым. Иди спать.

Аня огляделась, потом пожала плечами и положила правую руку на запястье левой, так что ее пальцы прошли сквозь его ладонь. Костя чуть улыбнулся, глядя на их руки, утонувшие одна в другой без всякий ощущений для их владельцев, потом перевел взгляд на пятнышко на кончике носа своего флинта.

- Знаешь, - задумчиво сказал он, - а я к тебе уже почти и привык. Ты, конечно, с приветом... но ты ничего. Разумеется, ни у одного из нас не было выбора, и если б нам его предоставили, мы бы никогда не оказались в одной упряжке. Но в последнее время мне кажется, что в этом случае дурацкий департамент был не так уж неправ, - Костя убрал руку и щелкнул своего флинта по кончику носа. - И сейчас я чертовски рад, что ты никогда не узнаешь о том, что я только что сказал! Прекращай бренчать и иди спать, нам обоим нужно отдохнуть.

Позже, когда Аня уже тихонько посапывала в темноте спальни, а Гордей басовито храпел на платяном шкафу, подчавкивая во сне, Костя, забросив одну руку за голову, смотрел перед собой невидящими глазами, вновь и вновь мысленно прокручивая все события из отпечатка. Что-то беспокоило его - беспокоило очень сильно, но он так и не понял, что именно. Костя не мог знать, что углядел тогда в отпечатке представитель департамента распределений, но точно знал, что тоже увидел нечто очень странное. И тоже не смог осознать, что же это было.

ЧТО ЭТО ЕЩЕ ЗА ИСТОРИЯ?

- Все дуешься?

Тимка, шагавший следом за своим флинтом в отдалении от щебечущих хранительниц подружек сестры, не обернулся, полностью проигнорировав вопрос. Будь на его месте кто-то другой, Костя бы не только не стал продолжать попытки к примирению, но даже не начинал бы их. Но обиженный рыжий художник со своими нелепыми плащами и тощей косичкой даже со спины изо дня в день выглядел все более смешно и жалостно-одиноко в компании "злобных гарпий", поэтому Костя, фыркнув, сказал:

- Да ладно тебе!

- Я с тобой не разговариваю! - отрезал Тимка, продолжая смотреть перед собой. - Чего тебе надо? Вряд ли ты соскучился по моему обществу!

- А может, я хочу тебя поблагодарить? Ты ведь помог мне в автобусе тогда, хоть это и было глупо.

- Почти месяц спустя?! - Тимка хохотнул. - Оперативно! Ты меня уже поблагодарил! Это был отличный благодарственный вопль! Я прям сразу так проникся!.. Впрочем, знаешь, ты был прав! Каждый сам за себя - единственный верный девиз этого мира. Зря я влез. Больше я этого не сделаю.

- И правильно, - Костя, стремительно нагнувшись, впечатал скалкой в асфальт метнувшуюся было из кустов к ногам его флинта юркую падалку, тут же с прощальным писком обратившуюся в дым. - Я и не собирался тебя ни о чем таком просить. Просто хотел кое-что тебе дать.

- У тебя нет ничего, что мне захотелось бы взять! - надменно ответил художник, остановился, стреноженный собственным плащом, сердито освободил запутавшиеся в материи ноги и двинулся дальше, стараясь сохранять изящность походки.

- Ну разумеется, - согласился Костя и, оглядевшись и убедившись, что поблизости нет ничьих любопытствующих глаз, извлек из-под полы пиджака несколько чистых листов бумаги и хрустнул ими. Тимка тотчас остановился, как вкопанный, потом стремительно развернулся, и у него непроизвольно раскрылся рот. Костя со змеино-искусительской ухмылкой присовокупил к бумаге два траченных недогоранием карандаша, и рот художника распахнулся еще шире.

- Захлопни рот, а то еще сглотнешь какого-нибудь гнусника, - посоветовал Костя, пихнув в податливые руки Тимки свое подношение. - Прячь живее - все-таки, по местным законам, контрабанда.

- Э-э... - художник повращал глазами, потом посмотрел на Денисова почти испуганно. - Что ты хочешь?

- Ничего, - Костя усмехнулся, проходя мимо него. - Ты ж творческая личность, а когда у таких, как ты, нет возможности творить, у вас едет крыша или вы плачете в кладовках. Ты реально мне помог, так что можешь пойти и нарисовать какую-нибудь вазу. Или кшуху в романтической позе. Ну, пока.

Он догнал своего флинта и пошел рядом с ним, оглядывая Аню с придирчивостью аристократического дядюшки, выведшего в свет племянницу из провинции. Она сменила свой жуткий пуховик на короткое темно-серое пальто с поясом - тоже не бог весть что, но смотревшееся намного лучше - и шла не сутулясь, спокойно и ровно глядя перед собой, хотя и в походке, и в подрагивании ресниц все еще чувствовалась неуверенность, и на попадавшихся навстречу прохожих Аня старалась не смотреть, как бы между прочим уводя взгляд на окрестные деревья. Собранные в хвост волосы весело колыхались от плеча к плечу, и восходящее солнце, казалось, тратило все свои еще хиленькие лучи исключительно на то, чтобы взблеснуть в незатейливых сережках-цветочках, кувыркнуться в зеркально-гладкой пряжке пояса и насыпать вдосталь золота в еще сонные светлые глаза, подкрашенные как надо. И сейчас, глядя на профиль своего флинта, на его мягко круглящуюся щеку, Костя мог бы почти умилиться - и Аней, и самим собой. Его флинт начинал походить на обычного нормального флинта. Одежду конечно надо другую, и прическу, и над стройностью продолжать работать, и над уверенностью, но в целом... Денисов был доволен. Он проделал огромную работу. Хотя в последнее время он уже несколько раз недовольно спрашивал себя, так ли уж огромна была эта работа? Может, дело не только в этом? Может, он теперь просто иначе смотрит на своего флинта? Потому что он - его собственный флинт. Потому что, несмотря на все раздражение, которое Аня продолжала у него вызывать, он не только привык к ней, но и начал испытывать нечто вроде снисходительного дружелюбия - и вправду, как к зашуганной племяннице. Другое дело, что Костя никому бы в жизни в этом не признался, как и в том, что ему не хватает идиотских разговоров с удивленно тащившейся позади бестолковой творческой личностью.

Спустя пару минут раздался неуверенный голос художника:

- Я... ну... я даже не знаю, что и сказать.

- А вот это хорошо, - обыденно отозвался Костя, мысленно удовлетворенно ухмыляясь, - потому что мне не нравится, когда ты разговариваешь.

Он лениво, как бы между прочим огляделся - обстановка вокруг была такой же, как и всегда, и все так же, переливаясь, стремительно мелькали вокруг дрожащие воздушные ленты, уносясь на юг - сегодня было очень ветрено. Многие порывы содержали на себе хранителей, большинство из которых летело стоя, отчего пространство над улицей напоминало то ли скейтбордистскую площадку, то ли австралийскую прибрежную зону. Костя уже понял что хранители используют порывы ветра не столько, как транспорт, сколько как аттракционы, дающие возможность и получить удовольствие, и вволю повыпендриваться, и при других обстоятельствах сам бы был не прочь к ним присоединиться - ветер сегодня был хорошим, постоянным. Но сейчас это мельтешение его раздражало, мешая сосредоточиться на нужных деталях пейзажа. Очень трудно совместить раздражение, наблюдательность и способность делать вид, что ничего не происходит.

- Ну... а как дела? - осторожно спросил Тимка, бережно прижимая ладонь к поле плаща, под которую он спрятал подаренное сокровище. - Твой флинт выглядит хорошо.

- Твой тоже, - кивнул Костя, покосившись на долговязую девицу, щебечущую со своими подружками чуть впереди, - только от него очень много шума.

- Я тут слышал... тебя недавно времянщики домой провожали... - Тимка осекся, потом замахал свободной рукой. - Если не хочешь - не говори...

- А, ерунда! Повздорил со своим куратором, и он решил меня припугнуть. Отправил со мной этих придурков и устроил у меня обыск.

- Разве это законно?! - возмутился художник.

- Ты очень смешной человек, - заметил Денисов. - Не делай такое лицо, сейчас ведь их нет. Конечно если ты опасаешься...

Тимка в ответ сердито мотнул головой и, нагнав Костю, демонстративно зашагал рядом, то и дело путаясь в своем плаще. Костя усмехнулся - был ли бы художник столь отважен, если б точно знал, что времянщики никуда не делись и следуют за Денисовым с утра до вечера. Ему ни разу не удалось засечь свое сопровождение, и Георгий нехотя признался, что у него это пока тоже не получилось. Но Костя был уверен - они здесь. Впрочем, ощущения безопасности это не приносило. Он был не хранимым, он был наживкой и было очень сложно сдерживаться и не вертеть головой по сторонам чересчур уж усердно. Тоскливые карие глаза мерещились ему повсюду, и спал он теперь плохо не только из-за Аниных кошмариков, но и из-за становящегося почти параноидальным ощущения, что рядом кто-то терпеливо ждет подходящего момента для удара.

- Сам ты, кстати, выглядишь неважно, - Тимка с любопытством оглядел его сверху донизу. - Много работы? Мало спишь?

- Наставник загонял, - Костя одернул рукав темного пиджака, с удовольствием глянув на впервые получившиеся сегодня туфли, несколько разнившиеся в цвете и форме носков. - В последнее время у него несколько завышенные требования.

- Но ведь ты уже видишь ветер и сны, - удивился Тимка. - Разве на этом все не заканчивается? Меня объявили взрослым хранителем на прошлой неделе, и моя наставница уже практически со мной не занимается. Говорит, скоро возьмет себе нового малька.

- Ну, тут все зависит не от правил, а от наставника, - Костя кивнул знакомому хранителю, облаченному в гротескно-индейский наряд. - Мой считает, что я еще не готов.

- Странно. Я видел как ты дерешься, - в голосе художника проскользнула отчетливая зависть. - Это было круто!

- Совсем не круто, раз получил мечом в спину, - буркнул Костя, слегка польщенный. - Значит, тебя на прошлой неделе познакомили с твоей могилкой, надо понимать? И как она тебе?

- Вот об этом я, как раз, говорить не хочу, - Тимка тут же скис. - Слушай, раз твой... то есть, может, просто моя наставница считает, что большего толку от меня не будет... но если... Словом, было бы здорово, если б ты тоже... чему-нибудь...

- Ты хочешь, чтобы я стал твоим наставником?! - Костя, не сдержавшись, расхохотался, и творческая личность, разумеется, тут же обиделась.

- Да уж, и вправду глупо было предположить...

- Уж конечно! Если опытная тетка решила, что тут она уже ничего не поделает, то чего ты от меня-то хочешь?! С порождениями ты справляешься, а каких-то серьезных врагов у твоего флинта нет, разве не так? Рисуй себе картинки!

- А у твоего флинта разве есть серьезные враги? - спросил художник.

- Разумеется нет, откуда, посмотри на нее! Да если бы и были, это не твоего ума дело! - Костя хмыкнул, проводив взглядом рыжего знакомца, угрюмо топавшего рядом со своим флинтом с неряшливой кшухой на плече. - Что - так и не согнал?

- Да пошел ты!.. - прозвучало в ответ ежеутреннее приветствие. Тимка оглянулся и тут же чуть не врезался в прохожего флинта. Его хранитель, сорвавшись с флинтовского плеча, змеей скользнул между ними, и в следующее мгновение творческая личность с испуганным воплем улетела в придорожные кусты. Хранитель, зарычав, метнулся следом, замахнувшись выхваченными из-за пояса неровными деревянными обломками, но тут же обернулся, перенаправляя замах на подскочившего Денисова. Костя, стрельнув взглядом в сторону своего флинта, уклонился от удара, выпрыгнул с другой стороны, подскочив, боком упал на пролетавший низкий порыв, почти сразу же скатился с него, оказавшись за спиной у еще разворачивавшегося противника и с силой ткнул концом скалки его в поясницу, одновременно подбив ногой под щиколотку, отчего хранитель раздраженно шлепнулся на дорогу. Тимка уже выбрался из кустов и растерянно хлопал глазами, запоздало вытягивая служившую ему оружием суковатую палку, но Костя свирепо толкнул его вперед и быстро пошел следом, упреждающе оглянувшись на опрокинутого хранителя. Тот, впрочем, и не собирался продолжать боевых действий - вскочив, запрыгнул на плечо своего флинта и уехал, делая вид, что ничего не произошло.

- Ведь прекрасно знаешь, что большая часть хранителей - параноики! - зло сказал Костя, обгоняя Тимку, отряхивавшего свой плащ на ходу. - Так что старайся иногда смотреть, куда идешь!

- А почему ты мне...

- Заткнись, а то и тебе врежу!

- Ты невероятно тяжелый человек, - удрученно сказал художник, не проявляя, впрочем, ни малейших признаков обиды. - Ты делаешь мне подарок, ты меня защищаешь и тут же начинаешь мне угрожать! Это очень странное примирение.

- Могу его прекратить хоть прямо сейчас!

- Понять не могу, - Тимка невесело усмехнулся, - то ли ты настолько на нервах, то ли ты из тех людей, которых больше всего бесят их собственные хорошие поступки. Я смотрю, ты уже и с порывами умеешь обращаться? Я к ним даже прикасаться боюсь.

- Уж поверь мне, это было непросто! - буркнул Костя.

Тут он не кривил душой. Это было невероятно сложно, возрастающие умения давались ему дорогой ценой, и Костя не знал, сколько еще протянет в таком режиме. Георгий, в связи с последними событиями решивший срочно подтянуть ученика до своего уровня, насколько это только возможно, установил планку слишком высоко, и все его тренировки ныне отдавали откровенным садизмом. Кроме того, теперь он был не один. На следующее же утро после откровений представителя департамента распределений наставник вызвал Костю во двор, что уже само по себе было странно - Денисов пока не обладал достаточной свободой действий для занятий вне дома. Но еще больше Костя удивился, обнаружив, что Георгий ждет его под акацией в компании тощей большеглазой хранительницы, выглядевшей крайне неприветливо. На вид ей было лет тридцать, огненно рыжие волосы, забранные в высокий хвост, и мелкие острые зубы, поблескивавшие из-под чуть вздернутой верхней губы придавали хранительнице сходство с разозленной белкой, прищуренные темные глаза смотрели холодно, и Косте тут же захотелось уйти. Он окинул взглядом плоскую фигуру "белки", упакованную в серый спортивный костюм, потом вопросительно посмотрел на Георгия, ожидая истолкования этому явлению. Глаза хранительницы тут же выразили крайнюю степень презрения.

- Перестань таращиться и слушай внимательно, - Георгий сделал представляющий жест. - Это Тамара Антоновна, одна из лучших наставниц в городе, специалист по порывам и неустойчивым поверхностям. В ближайшее время она будет тренировать тебя вместе со мной. Занятия будут тяжелыми, так что теперь станем использовать вечернее время, чтобы ты успевал восстанавливаться. Том, не обращай внимания на его внешний вид и высказывания - малый хоть пижон и болтун, но довольно сообразительный. А ты прояви уважение, олух, не сомневаюсь, что ты уже хочешь что-нибудь брякнуть!

Наставница тут же взяла вступительное слово.

- Значит так, длинный, слушай сюда! Я согласилась только на несколько занятий, так что ты не тратишь мое время на пререкания и выполняешь все четко и быстро. Бить буду в полную силу и никакого нытья слышать не желаю. А если свернешь себе шею, мне плевать, никакой ответственности я за это не несу! Я вас, мужиков, ненавижу, вы и в том мире были слабаками, а в этом и подавно! И очень надеюсь, что вы скоро друг друга вообще поубиваете!

- Прямо так и хочется ее обнять, - заметил Костя. - Откуда ты взял эту злобную ведьму?!

- Заткнись! - велел Георгий. - Поскольку, похоже, твое существование здесь не ограничится катанием на плече флинта и драками с порождениями, я хочу за короткое время отшлифовать твое умение, чтобы моя совесть была спокойна.

- Просто скажи, что ты устал колотить меня в одиночку, - Костя пожал плечами. - В любом случае, из этого ничего не выйдет, хоть и спасибо. У меня поводок не той длины, чтобы прыгать тут с вами по двору. Не думаешь же ты, что я пущу к себе в дом какую-то левую тетку?!

- Поводок не той длины? - Георгий вздернул брови. - Сынок, ты когда вообще последний раз его измерял?

- Не помню, у меня и без этого дел хватало.

- Тогда советую сделать это сейчас, - Тамара еще сильнее вздернула верхнюю губу, точно собралась Денисова укусить, - и поживее! Мне нужен радиус твоих возможных действий! - она раздраженно прищелкнула языком. - Не измерял поводок!.. если твой птенчик, Жора, и дальше станет так же тормозить, толку не будет!

Костя немедленно разозлился.

- Ты всерьез думаешь, что я тут же побегу выполнять твои указания, швабра?!

После этого окружающий мир вдруг полетел кувырком. Костя не очень понял, что произошло в следующие две секунды. Кажется, в тихий утренний двор откуда-то ворвался торнадо, который вывернул ближайшую акацию и снес Костю ее стволом, отшвырнув его к углу дома, в процессе полета еще несколько раз ткнув Денисова древесными сучьями под ребра. Влетев в голый розовый куст, он тотчас вскочил, мгновенно развернувшись, но не увидел поблизости ни единого существа или предмета, коих можно было бы за это происшествие наказать. Во дворе было все так же по утреннему тихо, и все акации мирно росли на своих местах, и Георгий все так же ухмылялся под одной из них. Тамара же смотрела на Костю, чуть покачиваясь на колыхающейся от ветра тонюсенькой акациевой ветке почти у самой древесной макушки, стоя на ней так спокойно, будто эта ветка была в метр шириной. Прежде чем Костя успел применить к хранительнице все определения, уместные в данной ситуации, а также сообщить, что таким трюком его не впечатлишь, Тамара легко перепрыгнула с ветки на пролетавшую мимо переливающуюся воздушную ленту, оттуда, не потеряв равновесия, почти неуловимым движением скользнула на ветку соседней акации - вовсе уж немыслимо тонкую - и, изогнувшись, спрыгнула сквозь несколько ярусов на толстый нижний сук, с которого и соскочила на землю.

- Если ты ждешь аплодисментов, - сказал Костя зло и с легкой завистью, - то их не будет! Жор, ты ведь и сам можешь меня этому научить!

- Я не особо дружу с порывами, - чуть смущенно ответил наставник, - а тебе это может пригодиться. Идешь ты уже измерять свой поводок?!

Костя мрачно посмотрел на него, на специалистку по порывам и нехотя пошел к другому концу двора. Через несколько минут он вернулся еще более раздраженный.

- Какого черта?!

- Сколько это в доступных единицах измерения? - иронично осведомилась Тамара.

- Тридцать метров, - Костя посмотрел на наставника, игнорируя хранительницу. - Не понимаю... что я сделал?

- Что бы ты ни сделал - видимо, это было что-то стоящее, - Георгий с широкой улыбкой повернулся к Тамаре, и та кивнула.

- Этого достаточно для серьезных занятий. Ладно, я займусь им. Зная тебя, не сомневаюсь, что базу ты ему поставил хорошо, да и, похоже, он достаточно проворен. Но учти, что после этого я тебе ничего не должна, понял?!

- То есть, это не коллегиальная поддержка? - осклабился Костя. - Опять бизнес? Или шантаж? Между прочим, я еще не согласился.

- Тебя никто не спрашивает! - отрезал Георгий. - Я это делаю не для того, чтобы поиздеваться над тобой или потешить свое и Томкино самолюбие... хотя это, разумеется, присутствует. Я хочу, чтоб ты выжил, ясно? Надеюсь, против этого ты ничего не имеешь?

- Мог бы, по крайней мере, мужика найти! - огрызнулся Костя.

- Он еще и шовинист? - поинтересовалась хранительница.

- Нет, просто он идиот, - Георгий показал ученику кулак. - Будешь слушать Тамару Антоновну и будешь ее слушаться! А не будешь - тебе же хуже! Тома, можешь вразумлять как угодно - лишь бы работать был в состоянии.

Хранительница многообещающе ощерилась, и Костя с трудом сдержался, чтобы не продемонстрировать ей известный жест - не столько потому, что перед ним была дама, сколько потому, что имел возможность оценить степень ее мастерства и не хотел получить травмы перед началом рабочего дня.

- В таком случае, увидимся вечером.

- Черта с два, - ответил ей Денисов, - даже если ты переоденешься в женщину!

Лицо Тамары чуть дернулось, и Костя подумал, что хранительница сейчас с удовольствием бы в него плюнула, если б обладала такой способностью. Но вместо этого специалистка по порывам лишь смачно выматерилась и, вновь подтвердив свою квалификацию, с разбега вспрыгнула на высоко летящий сгусток воздуха и упорхнула прочь. Георгий ожег ученика свирепым взглядом.

- Обязательно было так себя вести? Мне стоило большого труда уломать эту кобру!

- Тебе стоило вначале посоветоваться со мной!

- Хочешь сказать, что ты отказываешься от обучения?

- Разумеется нет, я что, по-твоему, совсем без мозгов? Она классный мастер, это видно.

Наставник озадаченно заморгал.

- Тогда к чему был весь этот цирк?

- Потому что я так устроен, - объяснил Костя, - и тебе бы уже следовало это понять. К тому же я не люблю ни сюрпризов, ни подобного обращения! Не забывай, что я уже не малек!

- Господи, - с отчаяньем сказал Георгий, хватаясь за голову, - какой же ты, все-таки, придурок!

- Сам придурок! - гордо ответил Денисов, с трудом увернулся от оплеухи и ушел домой, прекрасно понимая, что вечером от него мало что останется. И не ошибся. И теперь на каждой тренировке оба наставника из кожи вон лезли, оттачивая его умения и устраивая Косте такую трепку, что самая первая в его жизни драка с кошмариками казалась детской возней. Его били на земле, били на раскачивающихся древесных ветвях, били на пугающе стремительных порывах ветра, к которым он никак не мог приспособиться, и они сбрасывали его с себя, словно норовистые лошади или припечатывали о стволы акаций, и он падал снова и снова и говорил себе, что это в последний раз, но потом вставал и опять брел к своим наставникам, будучи слишком упрямым, чтобы признать - это больше того, чем он способен выдержать и ничего из этого не выйдет. Впрочем, тренировки не затягивались надолго, чтобы днем от Денисова был хоть какой-то толк, а в те минуты, когда Георгий и Тамара сцеплялись, разойдясь во мнениях относительно какой-то части преподаваемого материала, Костя имел возможность отдохнуть и высказать преподавателям все, что о них думает. Первое время он безумно выматывался и, вернувшись домой, сразу же засыпал, выслушивая утром укоризненное "Ухух!" от встрепанного Гордея, разбиравшегося с кошмариками в одиночку. Домовик, несомненно, уже давно заслужил медаль или бидон молока, но Костя не мог дать ему ни того, ни другого, поэтому, в знак благодарности, стойко терпел гордеевские нежности и усердно гладил его лохматую голову, а Аня каждое утро удивленно заглядывала во вскрытые тощие пакеты, пытаясь понять, куда в последнее время девается так много молока.

Постепенно у Кости начало что-то получаться, во всяком случае, он реже падал с деревьев и не сваливался с порыва в первые же секунды, но наставники не разделяли его оптимизма, и Георгий пока что только удрученно качал головой, а Тамара ругала его последними словами, утверждая, что еще никогда не обучала более бестолковое создание, чем Денисов. Вчерашняя тренировка, как обычно, закончилась взаимными оскорблениями и обещаниями прибить оппонента при первой же возможности, и сегодня утром Георгий опять не поздоровался с Костей и ушел один.