Кто-то внутри 2

Глава 11

После выстрелов наступила тишина, только легкий ветерок шелестел в ветвях деревьев.

Я постоял, прислушиваясь, но никаких посторонних звуков не услышал. Либо Лже-Игорь умел передвигаться бесшумно, либо…

В любом случае, преследовать его в ночном лесу было не очень хорошей идеей, и я искренне надеялся, что мне не придется этого делать.

К сожалению, окончательное решение по этому поводу принимать не мне, так что я просто стоял, всматривался и вслушивался в темноту и ждал дальнейших распоряжений, не сомневаясь, что они воспоследуют.

Сэм, напуганный визитом Ван Хенга на территорию, которую он считал наполовину своей (то есть, в мою голову) затаился и делал вид, что ничем не отличается от своих порабощенных сородичей. То есть, просто выполнял приказы.

Надо сказать, мне это даже понравилось, и я пожалел, что такое положение вещей вряд ли может сохраниться надолго. Порой Сэм служил весьма ценным источником информации, но фактором, вызывающим раздражение, он был куда чаще.

Минуты через две я таки дождался, и метка на моем теле снова запульсировала огнем.

— Мои люди мертвы, — сказал Ван Хенг, и это был не вопрос. — Есть ли уцелевшие среди местных?

— Нет, — на всякий случай я сказал это вслух, делая вид, что такое общение для меня в новинку.

— Вернись и проверь, — сказал он. — Уцелевших добей. Оборудование уничтожь. Транспорт уцелел?

Я посмотрел на микроавтобусы, в которых приехали его бойцы. Два из трех выглядели если не целыми и невредимыми, то хотя бы способными какое-то время передвигаться.

— Частично, — сказал я.

— Воспользуйся одной из машин. Если найдешь что-то мое, забери это с собой, — распорядился Ван Хенг. — Рядом с тобой город Лесное. Машину оставишь там, дождешься утра и на автобусе вернешься в город. Будешь ждать моих дальнейших распоряжений.

— Сделаю.

— На зачистку у тебя час, — сказал он и убрался из моей головы.

Метка перестала пульсировать. Надо признать, что дистанционные разговоры с начальством оказались процессом весьма болезненным.

Но из этого короткого разговора мне удалось почерпнуть многое. Самое важное — мне стал понятен предел его возможностей. Он знал, где я, понимал мое примерное окружение, но видеть моими глазами он все-таки способен не был. Иначе бы не спрашивал про транспорт и про выживших их числа местных.

Конечно, относительно местных — это могла быть проверка, но я в это не верил. Ван Хенг не из тех, кто привык сомневаться в преданности своих слуг.

Он ничего не спросил про Лже-Игоря и не послал меня в погоню. Может быть, он просто не верит в мои шансы с ним справиться. Другие его люди не смогли, но никаких уроков из этой неудачи они уже не вынесут.

Я сунул пистолет за пояс, подобрал автомат кого-то из цинтов и пару запасных магазинов. Расстреляю оборудование, если не найду ничего получше. Не камни же мне в него кидать.

Убивать персонал, если там кто-то остался в живых, я не собирался. В конце концов, я солдат, а не палач. И если вдруг Ван Хенг спросит, почему я этого не сделал, отвечу, что не заметил. На фоне того, что я фактически отпустил нихонца, имея прямой приказ его ликвидировать, это уже сущие мелочи.

Ван Хенг дал мне час на зачистку. Не знаю, чем он при этом руководствовался. С одной стороны, этого было даже с избытком для того, чтобы разрушить оборудование и перетащить десяток транспортных контейнеров в машину. С другой — на исследование всего подземного комплекса может уйти несколько суток, но, по счастью, он не дал мне задания раздобыть техническую документацию. Кстати говоря, мне было любопытно, почему.

Неужели он не хочет узнать, что за исследованиями они тут занимались?

Я хотел.

На самом деле я не знал, сколько у меня времени в запасе, потому что Ван Хенг все-таки был не единственным игроком за этой доской. Узнав о нападении на секретный объект, сопротивление вполне могло прислать сюда один или несколько мобильных отрядов. Это был рискованный шаг, но единственный, который позволил бы им сохранить хоть что-то.

Поскольку мне было неизвестно, насколько руководство местного сопротивления склонно к авантюрам, я решил не терять времени и все это обдумывал уже на ходу.

Ориентироваться под землей было легко, я просто шел по следу, выложенному из тел. Там, где сначала прошли цинты Ван Хенга, а потом — Лже-Игорь, выживших не было.

«Почему ты дал ему уйти? Ты же мог его прикончить».

«О, смотрите, у кого снова прорезался голос», — сказал я. — «А я уж думал, что ты теперь все время будешь молчать».

«Ван Хенг убрался. Он больше не наблюдает за нами. По крайней мере, я этого не чувствую».

«Наверняка у него есть дела поважнее».

Это хороший знак. Если он бросил подглядывать в замочную скважину, значит, уже сделал какие-то выводы и то, чем я тут буду заниматься, не представляет для него большого интереса. А я уж придумаю, что ему сказать, когда и если он потребует полного отчета.

«Наверняка. Так почему ты отпустил этого типа?»

Он вызверился на цинтов. До их появления он тоже не был образцом миролюбия, но за меч он не хватался, пока не появились люди Ван Хенга. А значит, он им не друг.

История с «враг моего врага» здесь явно не работала, мне это дали понять еще год назад, но мне все равно было любопытно, какое у этой истории будет продолжение. А в том, что оно обязательно будет, я не сомневался.

«Я создаю точки напряженности», — сказал я.

«Возможно, ты создаешь проблемы нам на будущее», — заявил Сэм. — «Что, если за ним снова отправят тебя?»

«Если отправят, то пойду».

На самом деле я сильно сомневался, что Ван Хенг отправит меня на эту охоту. Задача вполне решалась штатными средствами, а меня он готовил для чего-то другого. Я был его лазутчиком, тайным оружием, симбом с европейской внешностью, и тратить этот потенциал на то, чтобы просто гонять человека по чужому для него миру, было глупо и недальновидно.

К тому же, я сомневался, что Лже-Игорь долго продержится. Без знания местных реалий еще можно обойтись какое-то время, я же справился, а вот без знания языка тут долго не протянуть. Если, конечно, он не собирается жить в лесу жизнью отшельника и питаться подножным кормом. Однако, при местном уровне развития технологий, в лесу его могут выследить еще быстрее.

Я добрался до лаборатории, и первым, что мне бросилось в глаза, было отсутствие техников. Тех, которые не потеряли сознания во время стычки со своим подопытным. А вот руководитель проекта был в отключке и до сих пор валялся там же, где и упал. Очевидно, вторжение цинтов включило в местных повстанцах режим «каждый за себя», и подобрать раненых никто не удосужился.

Что ж, это немного облегчало мою задачу.

Для начала с прошелся по соседним помещениям и нашел пару крепких армейских рюкзаков. Перестраховался. Все обнаруженные мной транспортный контейнеры, принадлежавшие Ван Хенгу, поместились в один рюкзак, и даже до половины его не заполнили.

Проверив стол, из которого руководитель проекта достал пистолет и не обнаружив там ничего похожего на антидот, я просто оттащил бесчувственное тело к дверям и прислонил к стене с наружной стороны. Рядом поставил рюкзак.

Расстреливать неизвестное тебе оборудование — дело довольно рискованное, никогда ж не угадаешь, где оно рвануть может, так что я занялся этим, стоя в дверном проеме. Пули пробивали металлические стенки шкафов, высекая снопы искр, перебивали кабели, разбивали лампы, в общем, занимались тем, для чего были предназначены — несли разрушение и смерть. Обстрел вызвал пару хлопков, а из управляющего контура повалил дым, но обошлось без масштабных взрывов

Расстреляв все три магазина, я посчитал, что задача выполнена и бросил разряженный автомат на пол. На одно плечо повесил рюкзак, на другое — подхватил безвольное тело ученого и двинул к выходу.

Мужчина оказался довольно тяжелым, но для меня это не составило проблемы. Мое новое тело находилось в отличной физической форме и до того, как Сэм принялся укреплять его мышцы.

Я не успел отойти от лаборатории и на десять шагов, когда из-за ближайшего угла мне навстречу вывернули двое парней с оружием. Одеты они были по-военному, но военной выправки не имели, да и оружие держали не наготове. Может быть, это был кто-то из техников, которые все же решили вернуться. Поскольку я не старался запоминать их лица, я за это не поручусь.

Правая рука у меня была свободна, и я выхватил из-за пояса пистолет. Они только потянулись за своим оружием, а я уже уложил обоих. Нет, точно не военные.

До микроавтобусов я добрался без дальнейших приключений. Открыл боковую дверь, свалил свой груз в салон, а сам сел за руль и завел двигатель, нажав на кнопку. Навигатор долго не мог установить связь со спутниками, а когда установил, оказалось, что я не так уж далеко от Петербурга. Похоже, большую часть дороги мои провожатые петляли, чтобы избавиться от потенциального хвоста и сбить меня с толка.

Лесное обнаружилось и вовсе в пятнадцати километрах отсюда. Я проложил маршрут и двинул по проселочной дороге через лес.

Кавалерия на помощь повстанцам так и не прискакала.

Прошло не меньше часа, прежде чем он начал шевелиться, стонать и подавать другие признаки жизни. Чтобы немного ускорить процесс, я легонько пнул его по ребрам. Не для того, чтобы причинить серьезную боль, скорее просто обозначил свое присутствие.

Помогло.

Я посветил найденным в машине фонариком, и его взгляд сфокусировался на мне.

— Предатель! — выдохнул он, решив начать с обвинений.

Я покачал головой.

— Не помню, чтобы я приносил вам клятву верности.

— Что ты сделал с моими людьми?

— А какая уже разница? — спросил я. Лже-Игорь вырубил его еще до того, как мы схлестнулись в первый раз, и этот тип ничего не знал о тревоге и вторжении цинтов. — Лучше расскажите мне, что вы пытались сделать на этом объекте.

— Я скорее умру, чем расскажу тебе об этом хоть слово.

Дабы не тратить впустую время, которого у меня и так осталось слишком мало, я решил миновать стадию угроз и оскорблений и обрисовать ему ситуацию, как я ее видел.

— Вы знаете, что я не отсюда, — сказал я. — И в том месте, из которого я прибыл, к подобному относятся очень серьезно. Если человек заявляет, что он скорее умрет, чем сделает что-то, он заявляет это не для красного словца и на самом деле готов умереть. Ты готов?

Он промолчал, но попытался отползти от меня по земле. К его великому сожалению, прямо позади него был ствол дерева. Не зная, установлено ли в машине прослушивающее оборудование, я решил провести эту беседу на свежем воздухе.

Ночью в лесу было более, чем просто прохладно, но я думаю, что дрожь била его не поэтому.

— Мы в пятнадцати метрах от дороги, и скоро я поеду дальше, оставив тебя здесь, — сообщил я. — И только от тебя зависит, в каком именно виде я тебя здесь оставлю. Понимаешь меня? Кивни, если понимаешь.

Всего через несколько секунд он кивнул.

— Отлично, — сказал я. — Итак, что за эксперимент вы ставили?

— Это спрашиваешь ты или твои хозяева цинты? Как далеко пойдет эта информация?

— Ты не в том положении, чтобы торговаться, — сказал я. — Но допустим, что в первую очередь я интересуюсь для себя.

— Так вы ничего не знали, да? Вы пришли не для того, чтобы нас остановить? Вы просто искали похищенное, да? Но я не понимаю, ты же сам это выкрал и отдал нам…

— Тебе не нужно понимать, — сказал я, теряя терпение. — Тебе нужно отвечать на вопросы.

— Мы просто пытались найти орудие против вас, — сказал он. — Создать человека, способного противостоять цинтам на равных. В перспективе — создать целое войско таких людей.

«Он врет», — сообщил мне Сэм. Как будто я сам этого не понимал.

Я выстрелил мужчине в мясистую часть бедра, прицелившись так, чтобы не задеть артерию или не перебить кость. Просто чтобы ему стало очень больно, и он пересмотрел свои взгляды на жизнь.

В ночном лесу выстрелы разносятся далеко, но я посчитал, что места здесь безлюдные, и вряд ли кто-то придет выяснять, что тут происходит.

— Наказание за ложь, — пояснил я. — Когда ты солжешь в следующий раз, я прострелю тебе колено, и ты в лучшем случае будешь хромать весь остаток своей никчемной жизни. А теперь давай сделаем вид, что я снова задал вопрос, и ты размышляешь над ответом.

Его лицо искривилось от боли и страха. Он хранил молчание, лихорадочно соображая, что делать дальше. Его проблема заключалась в том, что он не знал, как далеко простираются мои знания, а значит, ему было сложно выдумать правдоподобную ложь.

А может быть, он подумал, что я блефую и был готов рискнуть еще раз.

Вопреки моим ожиданиям, он оказался крепким орешком.

Я вздохнул и прицелился ему в колено.

— Наказание за молчание будет таким же, как и наказание за ложь.

— Постой, — сказал он. — Мы всего лишь проверяли одну теорию…

— Вы искали способы воздействовать на прошлое в целях изменения настоящего, — сказал я, и его глаза округлились от изумления.

— Откуда ты знаешь?

Поскольку ему ничего не было известно о Сэме и истории его цивилизации, объяснение у него могло возникнуть только одно, и оно было весьма неприятным. Где-то в их рядах завелся предатель, который сливал информацию другой стороне. Иначе объяснить мою осведомленность он просто не мог.

— Сам подумай, — сказал я. — Как глубоко вы пытались забраться?

— У нас не было задачи забраться в какой-то конкретный временной период, — сказал он. — Мы проверяли само наличие такой возможности.

«Хе-хе. Спроси, как они собирались вернуть своего человека».

Но я спросил о другом.

— Сколько еще таких установок у вас есть, помимо этой?

— Это был единственный экземпляр.

Может быть, он и лгал, но проверить его слова не было никакой возможности.

— Почему вы предполагали, что подопытный может стать агрессивным?

— Подопытный? А, Игорь… Мы знали, что это опасный эксперимент, и не исключали возможности, что в результате его рассудок может быть поврежден…

«Он хочет сказать, они не знали, что это дорога в две стороны», — сказал Сэм. — «И что сознание из прошлого может завладеть сознанием этого парня с весьма высокой долей вероятности. Они не думали, что это будет полноценный обмен разумами, совершенный через пространство и время. Я ухудшаю свой прошлый прогноз. Они бы и за пару десятков лет не разобрались, как это работает, и что им нужно сделать для победы. Не говоря уже о том, что и с выбором эпохи они промазали, как минимум, на несколько столетий. Поступай с ним, как хочешь. Этот человек не опасен для Ван Хенга и совершенно бесполезен для нас».

Наверное, разумнее всего было его пристрелить. Ликвидировать последнего живого свидетеля, по возможности замести все следы. С местным сопротивлением мне все равно не по пути, это было понятно и до сего прискорбного инцидента.

Конечно, я не отказался бы обзавестись союзниками, но эти были, скорее, балластом, чем полезным грузом.

Но я решил рискнуть. Чем черт не шутит, вдруг у них есть еще какой-нибудь проект, который окажется удачнее предыдущего, и они смогут создать новый источник неприятностей для империи цинтов.

Чем больше потенциальных точек напряжения, тем лучше.

Поэтому я просто всадил в него еще один дротик с транквилизатором и оставил лежать на земле. Может быть, он истечет кровью, может быть, просто простудится, а может быть, в конце концов его таки подберут и выходят свои.

Это была уже не моя проблема. Я и без того отставал от графика, а еще мне следовало придумать, что я скажу Ван Хенгу, когда он потребует отчет.