Кто-то внутри 2

Глава 8

Наше путешествие на секретный объект сопротивления напоминало чрезмерно затянутую главу из плохого шпионского романа.

Когда мы вышли из подъезда, там нас встретила Кристина, и мы снова сели в ее машину и поехали куда-то в пригород. Мы с Глебом сидели сзади, он — за водителем, а я справа, и всю дорогу я демонстративно смотрел в окно. Мне хотелось заставить их думать, что я изо всех сил пытаюсь запомнить дорогу. Мне хотелось заставить их нервничать.

Точнее, нервничать еще сильнее, ибо они и без того выглядели достаточно обеспокоенными.

С моей стороны это было ребячество, не более того.

Отъехав от города километров на двадцать, Кристина свернула в лес. Подвеска китайской машины не была приспособлена для передвижения по грунтовым дорогам, и даже несмотря на то, что мы сбросили скорость, каждая яма и каждый ухаб отзывались в салоне неприятным стуком. Пару раз что-то даже хрустнуло.

Когда дорога окончательно испортилась, Кристина остановилась прямо посреди колеи, и я увидел небольшой микроавтобус, стоявший между деревьями. Это был коммерческий транспорт, предназначенный для перевозки грузов, а не людей — за первым рядом сидений находился отгороженный от водителя металлической стенкой отсек, в котором не было даже окон.

Около фургона нас ждали трое людей, напоминающих то ли геологов, то ли заблудившихся грибников. Они носили походную одежду со множеством карманов и по их физиономиям плакала бритва.

Мы вышли из машины и меня обыскали. Несколько раз, и вручную, и при помощи металлодетекторов, и еще сканером каким-то по телу провели. Впрочем, Глеб подвергся той же процедуре, а вот на Кристину никто внимания не обратил, и нетрудно было догадаться, почему.

Потому что дальше она не поедет.

Удостоверившись, что все чисто и ничего опасного при нас нет, один из грибников указал на боковую дверь фургона. Внутри все было обставлено по-спартански. В задней части машины лежало несколько коробок и металлический ящик с инструментами. Сидений не было, вместо них на пол бросили пару матов.

— Извините за отсутствие привычного вам комфорта, ваше благородие, — усмехнулся Глеб.

Я пожал плечами, влез в машину, уселся на мат и прислонился спиной к стене. Глебу явно невдомек, что значит быть аристократом в моем родном мире. Или он думает, что всех офицеров российской армии подвозят к линии фронта на лимузинах и личных самолетах? Я был солдатом, и мне доводилось передвигаться в гораздо менее приспособленных для перевозки людей транспортных средствах и в гораздо более неприятных условиях. Здесь нас по дороге хотя бы не обстреляют.

Глеб и один из грибников тоже разместились в грузовой части и задвинули боковую дверь. Зарычал двигатель. Тяжело переваливаясь на кочках, машина выползла на дорогу и встала в колею, после чего движение стало чуть более плавным.

— Мы же движемся в обратную сторону, — заметил я. — Почему нельзя было устроить пересадку на трассе?

— В целях безопасности, — пояснил Глеб. — Мы не должны привлекать к себе внимания.

— Что ж, понятно, — сказал я.

По моему мнению, фургон, ожидающий где-нибудь на заправке, у придорожного кафе или даже на стоянке большегрузов привлекал бы меньше внимания, чем фургон на проселочной дороге в лесу, но им, несомненно, виднее.

Любители, как я и говорил. Все эти протоколы безопасности имели значения только для их собственного успокоения, и никакой другой пользы они не несли. Ван Хенг уже их переиграл.

Через несколько мучительных минут мы выбрались обратно на трассу и фургон начал набирать скорость.

— Далеко еще? — поинтересовался я.

— Несколько часов, — сказал Глеб. — Зависит от дорожной ситуации.

— Вот и чудненько. Не возражаете, если я посплю?

Они не возражали. Грибник подвинулся, чтобы я мог лечь, я растянулся на полу, заложив руки за голову и закрыл глаза. Спать мне не хотелось, мне хотелось их подразнить. Пусть видят, насколько я спокоен.

«Они могут заподозрить, что что-то не так», — заметил Сэм. — «По сценарию тебе наверняка положено нервничать».

«На этой стадии уже не могут».

В конечном итоге дорога заняла около пяти часов. Мы останавливались на заправке, несколько раз сворачивали, потом съехали на менее оживленную (судя по доносящимся снаружи звукам) дорогу, а еще через полчаса дело опять дошло до грунтовки. Наконец, мы прибыли к пункту назначения. Наш водитель обменялся парой едва слышных через перегородку реплик с охранниками у ворот, мы медленно прокатились внутрь, причем дорога шла под довольно крутой уклон, и еще через пять минут и пару поворотов Глеб объявил, что можно выходить.

Освещение снаружи было искусственным, потому что мы находились под землей. Старые кирпичные стены, нависающий над головой бетонный потолок, запах сырости смешивался с запахом выхлопных газов. Кто бы ни построил этот бункер, сделано это было далеко не вчера, и о вентиляции все это время никто не заботился.

Грибник, который ехал вместе с нами, указал рукой на ржавую металлическую дверь, практически не выделяющуюся на фоне стены.

— После вас, ваше благородие, — снова спаясничал Глеб. Чем ближе к завершению была его личная миссия, тем более спокойным и нахальным он становился.

За дверью оказалось караульное помещение, где нас ожидали трое боевиков сопротивления. Они носили тактическую броню, включая шлемы, и имели при себе автоматы.

— Руки вверх, лицом к стене.

— Нас уже обыскивали, — сказал я.

— Да хоть десять раз. Устав никто не отменял.

Я принял правила игры и позволил себя обыскать еще раз. Они предсказуемо снова ничего не нашли, отчего ситуация начала казаться мне еще более абсурдной.

И она все еще следовала по канону дрянного шпионского романа, разве что повстанцы кодовыми фразами не обменивались.

Где должно быть спрятано самое страшное оружие, способное сокрушить врага, который намного сильнее тебя? В секретном подземном бункере, который, по роковому стечению обстоятельств оказался построен не так уж далеко от северной столицы. Кто должен охранять такой объект? Суровые немногословные люди с оружием в руках. Я бы даже не слишком удивился, если бы меня сейчас к какому-нибудь безумному ученому и гениальному изобретателю отвели, и у него оказалась бы красавица дочь, по совместительству являющаяся истинным лидером сопротивления.

— Чему вы улыбаетесь? — спросил Глеб.

— Своим внутренним мыслям.

Убедившись, что мы те, за кого себя выдаем, и не пытаемся пронести с собой ничего запрещенного, охранники открыли внутреннюю дверь караульного помещения, и один из них предложил нам следовать за ним. Узкий коридор был скудно освещен висевшими через разные интервалы лампами, вдоль стен проходили трубы и многочисленные кабели, а на самих стенах можно было высмотреть пострадавшую от времени символику коммунистического прошлого страны, все эти звезды, серпы и молоты, так что стало понятно, кто и когда построил этот бункер.

Ведь не сопротивление же. Во времена этого строительства никакого сопротивления не было и в помине. Впрочем, как и причин для его возникновения.

Либо старая военная база, либо засекреченная правительственная лаборатория. Впрочем, думаю, что на момент войны тут уже никакие работы не велись, иначе цинты бы о них узнали и все здесь разнесли.

Нас привели в комнату, похожую то ли на монашескую келью, то ли на тюремную камеру, и провожатый велел нам ждать, а сам встал за дверью. Саму дверь они закрывать не стали, да и Глеб остался вместе со мной, иначе я бы уже заподозрил неладное.

— И сколько нам ждать?

— Я не знаю, — сказал Глеб. Он снова начал нервничать.

В келье было два стула и я воспользовался одним из них. Скорее всего, сейчас местные яйцеголовые проводят предстартовую проверку и заводят свое оборудование, а меня привлекут в последний момент, чтобы я ничего лишнего не увидел. А может быть, согласно их плану, для меня это вообще билет в один конец, и после того как я помогу им запустить проект, они попытаются от меня избавиться.

Это был маловероятный сценарий, потому что вряд ли они могли бы достичь всех своих целей с первой же попытки, и они наверняка захотят продолжить сотрудничество, но полностью сбрасывать его со счетов все равно нельзя.

Люди порой бывают непредсказуемо иррациональны.

«А ты не думал, что это ловушка?» — поинтересовался Сэм, большой любитель подбодрить меня в сложной ситуации. «Что никакого проекта и нет, что главная цель операции — заманить тебя сюда?»

«С какой целью?»

«Для опытов», — предположил он. «Жестоких и бесчеловечных опытов».

Сколько в той личности, которая со мной разговаривает, от демона из другого мира и сколько от того парня, в чьем теле мы оба находимся и чей разум он поглотил? Еще один вопрос, ответ на который я никогда не узнаю.

«Я ведь буду сопротивляться», — сказал я. «Полагаешь, они готовы к большим потерям?»

«Учитывая их великую цель, они могут весьма вольно отнестись к пределу допустимых потерь».

И то верно. Что ж, в таком случае даже присутствие Глеба мне ничего не гарантирует. Если что-то пойдет не так, он умрет первым, но вполне возможно, что они готовы им пожертвовать.

«С меткой что-то происходит», — сказал Сэм.

«Я ничего не чувствую».

«А я чувствую. Он наблюдает за нами».

«В этом и был его план, не так ли?»

Ван Хенг должен был знать, что мы уже не в городе, и о нашем местоположении ему наверняка известно даже больше, чем мне. Его люди (или он сам, ведь, как показывает практика, он вполне способен действовать самостоятельно) уже наверняка где-то рядом. На достаточно безопасном расстоянии, чтобы их не могли бы засечь обычными средствами наблюдения, но и не слишком далеко, чтобы успеть среагировать.

Но, полагаю, что пока мы не увидим оборудование, способное открыть портал, ничего не произойдет.

У оставшегося в коридоре охранника зашипела рация. Он нажал на кнопку и получил какие-то короткие распоряжения.

— На выход.

Что ж, все лучше, чем ничего не делать. Я вышел в коридор. Глеб попытался последовать за мной, но был остановлен жестом охранника.

— Только он. Вы подождите здесь.

Глеб с видимым облегчением опустился обратно на стул. Любопытно, а чего он тут должен ждать и зачем? Я так до конца и не понял, какую роль он играл в этом спектакле. Если он был просто курьером, как Кристина, какого черта его вообще притащили сюда и пустили внутрь?

— За мной, — скомандовал охранник, и я отправился в путь, глядя на его широкую спину.

Идти нам пришлось изрядно, метров четыреста, из чего можно было сделать вывод, что это не просто бункер или бомбоубежище, а разветвленная сеть подземных коммуникаций. Как человека военного, меня в первую очередь интересовала логистика. К объекту такого масштаба должна быть подъездная дорога. Даже если здесь работает всего несколько человек, что вряд ли, ведь проект довольно масштабный, им нужно доставлять продукты. Это как минимум.

Судя по толщине силовых кабелей, местное оборудование потребляет (или потребляло в прошлом) уйму энергии, которую тоже где-то надо брать, и делать это так, чтобы цинты ничего не заподозрили. А куда они сбрасывают канализацию? Как они отводят тепло? Ведь те, кто строил эту штуковину под землей, вряд ли думали о том, как будут прятать его от современных средств обнаружения.

Удивительно, что до моего визита сюда цинты не догадывались о существовании этого места.

С другой стороны, они захватили почти всю планету, и война еще идет где-то там, за океаном. Возможно, налаживание тотального контроля над уже захваченной территорией является для них вопросом второго порядка.

Я был почти уверен, что это просто недоработка цинтов, потому что в способности местного сопротивления к маскировке мне верилось слабо.

Охранник привел меня в лабораторию. Может быть, это помещение называлось как-то по другому, но для меня любая комната, забитая неизвестным оборудованием, автоматически превращается в лабораторию.

А оборудования тут было много. Вдоль стен стояли металлические шкафы, и я даже без своих прежних способностей чувствовал, как по ним течет электричество. Было несколько странного вида агрегатов, подобных которым я не видел никогда в жизни, и чье назначение было для меня загадкой. Под потолком висела тусклая полусфера, состоящая из кабелей, антенн, электронных схем, светящихся трубок и черт знает, чего еще, а прямо под ней, по центру всего этого великолепия, стоял электрический стул, к которому был пристегнут белобрысый парень примерно моих лет. Когда я вошел, двое техников как раз надевали ему на голову странной конструкции шлем, закрывающий всю верхнюю часть головы вместе с глазами.

Всего техников было шесть, и руководил ими… на безумного ученого этот человек не тянул. Он был немолод, лет около шестидесяти, но ни странным нарядом, ни эксцентричной прической, ни сумасшедшим взглядом этот человек не обладал. Он закончил отдавать распоряжения кому-то из подмастерьев, взглянул на меня и лицо его посветлело.

— Встаньте там, — указал он. — Политес и все прочие церемонии оставим на потом. Сначала займемся делом.

Что ж, такой подход мне нравится. Я занял указанную позицию рядом с торчащим из стены медным раструбом.

— По моему сигналу вливайте свою энергию туда, — сказал он. — Но только по сигналу. Не раньше и не позже.

— А сколько вливать? — поинтересовался я, больше для Сэма, чем для себя.

— Я скажу, когда хватит.

А вот это уже показалось мне странным. Похоже, он просто не знал, сколько ци ему потребуется, а если и знал, то не был способен мне объяснить. В конце концов, возможно, у них тут и единиц измерения для ци еще не существовало…

Здесь наши пути с дрянным шпионским романом окончательно разошлись. В дрянном шпионском романе герою, то бишь мне, обязательно бы объяснили, что это за оборудование, на каких принципах оно действует и какого результата от него ждут. Здесь же мне отвели роль статиста, этакой батарейки на ножках. Стой около стены, вовремя слей энергию и не путайся под ногами у занятых серьезным делом людей.

Впрочем, глупо было бы рассчитывать на что-то другое. Если бы у них был выбор, они бы и в саму лабораторию меня не пустили, просто ци-энергопровод оказался слишком коротким, и они не успели его протянуть до соседней комнаты, чтобы я мог «влить» свою энергию где-нибудь подальше от места основного действа.

То ли времени не хватило, то ли материалов…

«Узнаешь тут что-нибудь?» — поинтересовался я у Сэма.

«Смутно. Есть что-то знакомое, но я никак не могу вспомнить, к какому разделу древней истории это относится. Но ты можешь выдохнуть, поручик, к открытию портала в наш мир все это не имеет никакого отношения».

«А что же это тогда?»

«Не отвлекай. Я пытаюсь найти».

Что ж, главное, чтобы он не увлекся этими поисками настолько, что пропустит сигнал.

Мой спутник был занят, а мне было абсолютно нечего делать, так что я принялся осматривать помещение и вскоре был вознагражден за старание. На приютившемся в углу стеллаже обнаружились уже виденные мною ранее предметы.

На второй сверху полке стоял добрый десяток транспортировочных контейнеров, вмещавших неактивированных Сэмовых собратьев, которые еще не прошли через ритуал и не обрели своих носителей. Точно таких же, как те, что я добыл во время своей первой боевой миссии в этом мире.

А скорее всего, тех же самых.

И как только я их увидел, мне сразу же стал понятен интерес Ван Хенга в этой операции. Безопасность империи тут была совершенно не при чем.

Цинт просто хотел вернуть свое.