Курьер колдуна

Глава 7

Драконесса тем временем быстро начертила круг, затем задумалась, что-то припоминая, или скорее откапывая из глубин памяти предков, и быстро нарисовала внутри пятиконечную звезду. Затем принялась выписывать по периметру буквы, или скорее уж руны, а может и иероглифы.

— Ну что? — спросила она меня, махнув головой на рисунок. — Узнаешь какие-нибудь?

Я всмотрелся в рисунок, прикрыл глаза, вспоминая позавчерашний вечер, затем ещё раз всмотрелся и уверенно ткнул пальцем в два значка.

— Эти!

— Ну ни фига себе! — протянула Соли, задумчиво обведя знаки пальцем. — Ты даже ещё больший дурень, чем я предполагала!

А вот затем она с визгом отскочила от своего творчества. И очень даже не без причины. Весь рисунок засиял ярко-красным цветом и из него быстро вытянулась труба метров трех длиной и диаметром примерно сантиметров семьдесят. Стенки её состояли из какого-то неяркого сияния и переливались быстро меняющимися разводами, но в целом оказались почти прозрачными.

Еще через секунду в трубе появился какой-то типчик, который тут же упал на нижнюю стенку преграды и принялся с визгом отталкиваться, пытаясь оказаться подальше от прозрачной стенки, или уж скорее изогнутого пола.

Я чуть не разинув рот смотрел на натурального чертенка. Толстенького, ярко красного цвета, с рогами, хвостом и копытцами на густо заросших клочковатой шерстью козлиных ногах.

— Ай! Жжётся! — верещал тот. — Ай! Какой идиот нарисовал пентаграмму на стене? Да чтоб вас! Ай! Да ещё такую тесную! Вот вылезу, и совсем и навсегда морды набью!

Чертёнок быстро пополз по трубе, взвизгивая при каждом касании нижней стенки руками или коленями. А через секунду как торпеда выскочил наружу и с протяжным воплем рухнул в пропасть.

А в трубе уже материализовался следующий клиент. Такой же как и первый, только заметно тоньше.

— Гога! — первым делом завопил он. — Я же тебе говорил, чтобы ты меньше ел! Вдвоем уже на вызов не помещаемся.

А дальше он тоже начал подпрыгивать, не желая контактировать с трубой, и так же как и первый визжать и ругаться. Драконесса кинулась к скале и принялась оттирать сияющие руны. Но я спохватился и закричал:

— Подожди! Пусть он тоже свалится в пропасть, и тогда будем закрывать этот чёртов портал.

Так и вышло. Когда вопль второго беса затих в пропасти, мы оба как заведённые принялись стирать одну из рун, постоянно соприкасаясь руками и стукаясь головами. Но успели. Третьим никто не вылез, а пентаграмма погасла.

— Фуф, — села прямо на дорожку Соли и вытерла пот со лба. Хотела было расстегнуть очень теплую куртку, но опомнилась, взглянула на меня и произнесла. — Я тоже дура ещё та. Это же надо! Нарисовала пентаграмму призыва, да еще и активировала её своей кровью.

— Да уж… Неприятно, — согласился я. — Надо аккуратнее относиться к технике магической безопасности. Хотя… двух каких-то бесенят угрохали.

— Да нет! — отмахнулась девчонка. — Это не опасно. Эта пентаграмма ведёт на самый верхний слой демонического мира. Но если бы эти копытные здесь очутились, то задолбали бы нас, это уж без всякого сомнения.

— А что им надо? — насторожился я.

— Да что угодно. Часто с ними расплачиваются едой, а лучше кровью. Для них кровь лучше. Можно работу какую с них потребовать или ещё что. Но они очень суетливые и тупые.

— Эти отсуетились, похоже, — пробормотал я подходя к пропасти и опасливо заглядывая в глубину.

— Нет. Их убить очень непросто. Но да. В нашем мире они копыта отбросили, да в свой вернулись. И энергии кучу потеряли. Сам понимаешь, что они такому повороту очень не рады.

Я посмотрел на напарницу, которая после короткого отдыха продолжила оттирать всё свое творчество со скалы, и принялся помогать. Правда уточнил:

— А что? Пентаграмму так просто создать?

— Да. Такую слабую хоть кто соорудить может. Но всем экспериментаторам обычно одного раза хватает. Эти черти очень навязчивые. И они сами лезут, стоит только проход открыть.

Драконесса почесала опять взлохматившуюся макушку и хихикнула:

— А здорово получилось! Так-то пентаграммы рисуют горизонтально, и защитный периметр не выпускает демонов, пока маг сделку не обговорит и не сотрет один из символов. А на стене смешно вышло. Хотя… хорошо, что они нас не заметили.

— Не заметили? — насторожился я.

— Ну да. Защитный контур изнутри непрозрачный, пока ты к вызванному не обратишься. Как ты про такое сказал? Техника магической безопасности.

Вскоре мы продолжили путь, и Соли наконец рассказала мне, что поняла про моего нанимателя:

— Знаки некромантии и земли. Их обожает одна группа. Они себя называют «Черный ковен». Главным у них лет тридцать назад был Архинекромант Штрессель. Тогда они были полны сил и очень враждовали с магами Гильдии. Возможно, им хорошенько наподдали, и они мечтают отомстить. Вот так. А ваш Шарони, скорее всего и есть сам Штрессель.

— Думаешь?

— Ну, он самый сильный у них был. И их земли недалеко от королевства Хега, которое, кстати, весьма к тьме тяготеет.

— Да уж… Неприятно, — проворчал я.

— Ещё бы! — подхватила драконесса. — И у меня для тебя плохие новости. Вероятность того, что с курьером Штресселя начнут разговор с предупредительной стрелы в сердце или огнешара в голову, намного выше, чем можно было бы опасаться, если бы вас нанял кто-то другой.

Я только угрюмо покивал, но вскоре махнул рукой на еще одну ожидающую в будущем опасность, и попросил:

— Соли, а пока идем, ты можешь меня письменности научить?

— Думаешь что сможешь за пару дней выучить то, на что такие как ты тратят годы обучения? — скептически взглянула на меня девчонка.

— Какие годы? — не согласился я. — Язык ваш я уже знаю. Покажи как записываются звуки, вот и всё обучение.

— Ну если на таком уровне… — пожала плечами Соли. — Но в этом случае ты будешь писать, делая по паре ошибок в каждом слове. Не всё пишется так как слышится.

— Ну хоть как-то, — развел руками я. — Да и важнее читать научиться.

— Ладно, — кивнула драконесса и накарябала мягким камушком на скальной стене букву. — Это первая в алфавите. Запоминай…

Мы шли часа два, и даже пробежались по всему алфавиту. Не сказать, что я всё запомнил, но начало было положено. И тут нашим взорам открылся довольно крупный поселок прямо на крутом, но не отвесном склоне, который поднимался справа от дороги.

— О! — воскликнула Соли, которой похоже здорово уже надоело изображать из себя учительницу. — Сейчас еды купим! А может и из одежды что-нибудь. Ты только своими восемьюдесятью серебрушками правильно распорядись. Не соглашайся на первую цену. Торгуйся.

Я удивленно посмотрел на спутницу и спросил с подозрением:

— А откуда ты знаешь, сколько у меня серебрушек?

Девчонка как-то замялась, а я сразу вспомнил, что и зеркальце из моего походного набора уже у неё в кармане лежит. Это не говоря о теплой одежде, которую эта нахалка уже здорово изгваздала.

— Ты рылась в моих карманах? — уточнил вопрос я.

— Не рылась, — фыркнула девчонка. — А просто посмотрела. Что? Уже и посмотреть нельзя?

Но не успел я что-то ответить, да порезче, как она взяла меня под руку и быстро произнесла, сверкнув змеиными глазами с вертикальными щелочками зрачков:

— Я твой брат. Слепой. Ты ведешь меня сдавать в монастырь, где я буду до конца жизни крутить ворот колодца, отдыхая только пять часов в сутки. А питаться буду отрубями.

— Если я всё это скажу, то мне дадут по башке, а тебя пристроят здесь поднимать ведра с водой не больше чем половину дня, — усмехнулся в ответ я. — И кормить будут получше.

— Действительно, — проворчала Соли. — Ну тогда сам что-нибудь соври.

— А ты надолго так? В смысле, слепого изображать будешь, — насторожился я, размышляя, хочу ли я быть поводырём этой нахалки.

— Нет, — успокоила меня девчонка. — Скоро научусь создавать себе нормальные зрачки. Так-то все драконы это умеют.

В поселке я первым делом спросил про таверну, но выглянувшая из-за высокого забора женщина только развела руками и махнула вперед по дороге:

— В тридцати лигах город. Там только. Но он после перевала, на котором снег всегда лежит.

— А у вас еду купить можно? — набрался смелости я. — И плащ какой-нибудь теплый. И ботинки.

— А что с вами случилось? — всплеснула руками селянка.

— А… это… — принялся лихорадочно придумывать легенду я. — Брат у меня во сне видел, что если помоет глаза росой с восточных склонов дальних гор, то прозреет.

Я посмотрел на хлопающую глазами женщину и неуверенно добавил:

— Росу надо собирать с полыни.

— И что? Правда поможет? — на вдохе произнесли хозяйка, причем мне почудился в голосе какой-то восторг, будто в ожидании услышать про чудо чудесное.

Соли фыркнула, а я уже увереннее закончил:

— Нет, конечно. Просто мой братец на головку слаб. Боги над ним здорово пошутили. Но чего бы не порадовать убогого? Мне сотню лиг пройти ради брата не трудно. А одежда… Видите, он в моем. Свою одежду в костре сжег по скудоумию, пока я за съедобными корешками ходил.

Женщина охнула и спрыгнула с чего-то, что позволяло ей выглядывать из-за сложенного из камней забора. Заскрипела калитка, но пока та не распахнулась, драконесса поднесла губы к моему уху и быстро прошептала:

— Здорово придумал как меня опозорить! Я в восторге, мститель хренов! Отмечу только, что из тебя получится отличный нищий.

— Почему? — удивился я.

— Сейчас увидишь.

И действительно, калитка уже распахнулась, и из нее быстро вышел мужчина, который, похоже, слушал наш диалог, не показываясь на глаза.

— Э! — чуть не закричал он. — Заходите! Сейчас барашка приготовим. Еда будет! Одежда будет! Всё будет! А вы гостями будете! Дорогими гостями.

Я попытался отшатнуться, но хозяин схватил меня за свободную руку крепкими пальцами и буквально втянул во двор.

А дальше мне стало невероятно стыдно. Двор, да и сами хозяева с кучей детей вокруг выглядели очень бедно. А нам вот собрались готовить просто царский пир. Плюс одежду принесли. Неплохие ботинки маленького размера и что-то вроде бурки из войлока. Всё не новое, но чистое и аккуратно починенное.

Я попытался заикнуться о деньгах, но на меня чуть не заругались, крича о смертной обиде.

Обед получился на славу, и если бы меня не грызла совесть, я бы после тяжелого путешествия, да суточного голодания, почувствовал бы себя в раю. А под конец нам ещё и собрали еды в дорогу.

Спасла ситуацию только Соли, которая выгадав мгновение, когда около нас крутилось только несколько мелких девчонок, которые убирали пустые глиняные тарелки, вдруг быстро и четко сказала:

— А ну-ка, красотки! Что у вас за бусы? Приданное собираете?

И я впервые обратил внимание, что на шеях девочек на кожаных шнурках висят просверленные медные монеты. Немного. По две-три на каждой.

А Соли уже запустила руку мне в карман и быстро высыпала все серебрушки в ладонь старшей девчонки, веско припечатав:

— Это тебе с сестрами на украшения. И родителям расскажешь только завтра. Всё! Беги и прячь!

Когда мы уже вышли из поселка, отягощенные теплым плащом и припасами в сумке, драконесса притопнула ботинком и ворчливо произнесла:

— Дракон может отобрать, может украсть в конце концов. Но никогда. Слышишь! Никогда дракон не воспользуется добротой из жалости. И ладно бы просто гостеприимство, но мы их разжалобили враньем и раскрутили на очень существенные для них подарки.

— Да я тоже не хочу так, — проворчал я. Затем секунду подумал и добавил. — Спасибо! Ты здорово выкрутилась. За нас обоих.

За этот день мы прошли перевал и заночевали уже на северной стороне горной гряды в малюсенькой чабанской избушке. И надо сказать, без теплой войлочной бурки я бы точно не проснулся, даже с учетом разведенного прямо в хижине костерка.

А утром я заметил, что Соли посмотрела на меня обычными круглыми зрачками.

— Ты научилась менять глаза на человеческие? — радостно спросил я.

— Что? — нахмурилась девушка.

Затем достала из кармана бывшее моё зеркальце и всмотрелась в свое лицо, по итогу проворчав:

— И не вижу повода для веселья. Я не научилась, а изменилась. Я больше не дракон в образе человека, а человек, который может оборачиваться в дракона.

— А ты так хочешь быть драконом? — спросил я.

— Хочу! Дракон — это величественное создание! Владыка небес!

— А еще бандит и грабитель, — почему-то возразил я.

— С чего ты это взял? — удивилась Соли.

— Ну как же… Нападает на путников. Грабит…

— Мы прошли по горам и видели поселение. Сильно оно защищено от атак с воздуха? И поселение здесь не единственное. И драконов в округе хватает, — насмешливо прокомментировала мои подозрения Соли.

— А как же… — попытался сформулировать мысль я.

— Это тебе магистр Шарони, он же Архинекромант Штрессель про нас такое сказал? — фыркнула драконесса. — Ну на него-то драконы накинутся сразу. Но, надо сказать, что на такого негодяя многие накинутся.

— А как же перевал между Клепалем и Ругелем? — попытался привести другой довод я. — Драконы через него никого не пускают.

— Знаешь… — усмехнулась девчонка. — Драконы не добряки, но без причины ни на кого не нападают. Просто запомни это. А перевал… Я припоминаю… Тем перевалом владеет одна шайка наших. Вот и собирают плату за проход.

— Ты же говорила, что драконы индивидуалисты, — воспользовавшись паузой, пока девушка рылась в своей памяти, возразил я.

— Ну да. Но ради барыша могут заключать союзы. Так вот… На перевале они сидят давно. Раньше собирали небольшие деньги за проход и даже от троллей его зачистили. Вроде как за это и начали деньги брать. Как за защиту. Но потом им понравилось, и они сильно задрали цены. Очень сильно. В сотни раз. И путники перевелись. Только вроги водят караваны, но те-то не делятся. В общем, жадность подвела.

— А снизить цену? — удивился я.

— Драконы так не могут. Просто не могут, и всё, — развела руками Соли. — Они могут только оставить перевал и вернуться через несколько лет, начав собирать небольшие деньги. Вроде как заново.

— И почему так не сделать?

— Если эта шайка драконов уберется, то их место займёт другая. Место-то доходное. Вот и получается, что к Адилю остались только западная и восточная дороги. С севера там непроходимые горы, а с юга перевал с жадными драконами. И такими же врогами, которым иногда платят путники с юга, потому что огибать континент на кораблях очень долго и дорого.

Дальше мы несколько дней путешествовали по кривой горной дорожке. Совсем холодных перевалов больше не встречалось, да и поселения стали попадаться чаще. А вот с едой оказалось совсем туго. Подаренные припасы очень быстро закончились, и только то, что я поменял бурку на мешок сухарей, позволило нам совсем уж не голодать.

А в один из дней дорога привела нас к совершенно невероятной пропасти. Пробитая кем-то достаточно широкая тропа пролегала почти посередине отвесной скальной стены, так что и вверх и вниз было примерно по полкилометра голого камня. Сначала высота была ещё не такой пугающей, но уже через час пути пропасть стала настолько глубокой, что я с непривычки старался прижиматься к скальной стене. А вот Соли как будто специально шла по самому краю обрыва, бросая на меня торжествующие взгляды. А я… Я даже смотреть на нее лишний раз не хотел, чтобы не представлять, что случится, если эта девчонка оступится.

— Ты такой смешной, — в который раз решила заняться мной драконесса. — Здесь даже телеги ездят. Не бойся, иди по краю. Ты же когда ходишь по равнинной дороге, мимо края не промахиваешься. Так с чего бы тебе здесь оступаться? Смотри как надо!

На последних словах наглая девчонка побежала по самому краю обрыва и быстро скрылась от меня за очередным скальным выступом, который огибала дорога. Я только вздохнул и немного прибавил шаг, в очередной раз не сумев заставить себя хотя бы выйти на середину тропы. Ну не был я раньше в таких горах! Не привык ещё. Может позже и смогу спокойно ходить, не обращая внимания на полукилометровую отвесную пропасть, но никак не сейчас.