Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов

Глава 38 Все дороги ведут во Вторую Национальную Деревню

Тем не менее, я поборол сомнения и решил про себя пока не отказываться от задания. Поэтому Янсену пришлось выдать полуправду.

— А что такого-то? Сходил вот к ботаникам. Спросил консультации.

— Ботаники… значит, триангуляция не врёт. К ним лучше не ходить. Странно, что тебя никто не предупредил. И что сказали?

— Сказали искать в северных деревнях. Так один какой-то очень стрёмный мужик. Типа, представитель малочисленных народов.

Янсен опять снова шумно подышал в трубку.

— Хм… это звучит очень знакомо. Я должен посоветоваться. Пока, пожалуйста, воздержись от… эм… э… необдуманных действий. И больше не ходи к ботаникам.

— Необдуманных действий… — тут я немного вспылил. — Янсен, ты помнишь того мстительного мужика, который подарил мне перчатки? Помнишь? Я только что узнал, что он три года пытается уровень восстановить. Три года! Понимаешь?

— Понимаю, но…

— Не перебивай! Там уже всё перепробовано. Десять способов. Я тоже — и бегал, и тренировки, и…

Но тут я уже сам успокоился — потому что прозвучало, действительно, как-то слишком наивно. Три года — и мои попытки, которым ещё меньше недели.

— Путь в тысячу, это самое, ли начинается с первого шага… Ты что, от меня панацею требуешь? Я не этот… не ци-ортопед. Ци-ортопед у нас кто? Сян. Вот, с неё и требуй. А пока…

— Да ну нафиг!

Я редко подвергаюсь эмоциям, но тут не выдержал, бросил трубку. Ещё какой-то очкарик вспылил! И ведь главное, чертяга, прав. Именно в этом и есть суть культивации, и именно то же самое говорили и Надзиратель Ди, и бабуля Хо… В общем, домой шёл я несколько обозлённый. С ходу угрюмо похватал лапши, потом завалился на этаж с твёрдым желанием получить ци-панацею от моего ци-ортопеда. И даже намекнуть на решение по поводу той самой затейливой процедуры с непроизносимым японским названием.

Это потом я понял, что — хорошо, что не обнаружил её на месте и не наговорил глупостей.

Постучался к Сян — там было закрыто. Постучался к Дзянь — тоже. Затем прислушался к звукам — из дальней комнаты доносились музыка и голоса. Мужской и женский.

И смех.

Ну, теперь к неприятным мыслям ещë и ревность какая-то добавилась, всполыхнула так на миг.

— Да что за фигня тут происходит!! — воскликнул я, распахнул дверь.

А затем сначала опешил от увиденного, а затем чуть не заржал.

В большой комнате была конкретная туса. По правде сказать, я помнил, что другие комнаты в блоке у бабули Хо арендуют несколько парней, только дома я их почти не видел — обедали и приходили с работы в другое время. Среди живущих там был неприветливый монгол Боролдайсуялби, а также ещё парочка парней постарше, в основном, каких-то деревенских, не местных. И вот теперь я увидел одного из этих парней нависающим в странной позе над крохотной Мудрой-и-Ароматной девушкой, облачённой в вульгарнейшие тигровые лосины, где-то сбоку виднелась голая нога Дзянь… Тихо играла какая-то европейская рэпчина.

— Твистер, — вспомнил и озвучил я название игры, подошёл и поздоровался с сидящими за столом.

Рядом со сплетенными телами и указателем сидела на корточках Сян, а за столиком о чём-то бурно спорили Боролдайсуялби и тот самый санитар из госпиталя, у которого я отобрал стетоскоп. Мужики были так заняты дискуссией на тему какого-то незнакомого вида спорта, что даже не прокомментировали моё появление.

— О, Чан! Присоединяйся! — прокряхтела откуда-то из глубины сплетения туш Дзянь.

— Нет уж, я тут постою… Сян, нам бы перекинуться парой слов!

— Ещё минут двадцать. Я тут важной штукой занимаюсь. Кручу вот эту стрелку… Итак, Дзянь, дорогая, левая рука на синее…

— Да я уже не могу!… — пробубнила Дзянь.

Я был настроен серьёзно.

— Ладно, тогда — как освободишься.

— Чан, давай к нам! — сказала Мудрая-и-Ароматная.

— Это отличная тренировка гибкости меридианов, — неожиданно поддакнула Сян. — Может, и шлаки отойдут, а?

Ну, раз шлаки отойдут… В общем, после проигрыша предыдущей компании я сдался и присоединился к игре. Местный паренёк, оказавшийся другом Мудрой-и-Ароматной, уступил место мне и Сян, и последующие минуты меня мариновали в разных позах руки, ноги, разные округлости и другие части тела трёх легко одетых девушек, а ведущий наблюдал за процессом с немалым удовольствием.

— Ну, чувак, теперь левая нога на синее…

— Вот блин… и куда мне ставить? Пожалуй, вот сюда!

— Осторожно! Тут моя нога!

— И моя!

— Ничего… Теперь, Дзянь, твоя рука — на красное…

Разумеется, это оказался приятный процесс — на миг почуял, что как будто бы даже чуть-чуть ци по организму разлилось. Стоит ли говорить, что Дзянь старательно выбирала наиболее пикантное положение, да ещё и одета была в платье, которое постоянно задиралось. А один раз зачем-то незаметно лизнула мне ногу чуть выше колена, отчего я чуть не разрушил всю конструкцию. В итоге, чтобы не «чрезмерно усилить циркуляцию ци в организме» (в переносном смысле, разумеется), я выбирал варианты, чтобы притиснуться поближе к Сян, которая была одета чуть более пристойно, да и просто… В общем, тянуло меня к ней что-то. В итоге я честно выдержал добрые минут пятнадцать стояния в немыслимых стойках, разнообразные удушения подмышками и острые коленки в промежности.

Даньтянь по-прежнему был пуст. Но настроение изрядно поднялось, и я потерял всякое желание поднимать стрёмные темы с Сян.

Потом была ещё одна партия, потом играли в «Элиас», пили чай, беседовали о фильмах и кино, а закончился вечер прощанием с дружескими обнимашками. Только утром за завтраком решил поговорить по делу.

— Бабуля Хо, мне бы отпроситься на пару вечером. По пол-ставки поработать.

— Сегодня час отработаешь — мусор прибери, товар прими — и отпускаю на день, — сказала бабуля Хо. — Что, какая-то авантюра? Я слыхала что-то про потерянную банту.

— Ага, есть такое. Опять птички напели?

Бабуля лукаво улыбнулась и скрылась на кухне.

— Потерянная банту? Это где? — нахмурилась Сян. — Это опасно? Нам надо вместе?

— Нет, это… — тут я осёкся, вспомнив наставление директрисы не раскрывать места. — Не важно где. Где-то в пригородах, в общем. На природе.

Сян насторожилась.

— Надеюсь, не у барьера? Туда лучше не лезть, там плотность ци ниже, ребята с копьями и арбалетами бегают.

— Не, вроде поближе.

— Это чайные плантации? — вспомнила Дзянь. — Там могут водиться разные твари. Чёрные медведи, например. Даже тигры.

— Ага. Поэтому нужно будет вооружиться…

— Главное — чтоб тигриц не было! — строго напутствовала Дзянь, видимо, вспомнив эпизод из вчерашней игры в твистер.

Дамы приняли информацию о моём новом приключении необычайно-спокойно. Это немного уравновесило мои сомнения от вчерашних слов Янсена — женской интуиции

Итак, первым делом я собрал оружие. Достал из гаража апгрейженную Адскую Звезду, ещё, не мудрствуя лукаво, взял из инструмента внушительных размеров садовый нож, который решил использовать вместо мачете в джунглях. Ещё откопал в шкафах старую, девяностых годов топографическую карту города и окрестностей, изучил маршрут. Нашёл и те самые деревни — Первую, Вторую и Третью национальные. Следом пришли воспоминания — отец занимался горным туризмом и ходил как раз куда-то в те края. И меня, то есть, Чана — тоже пару раз туда брал, только вот маршрутов я всё равно не помнил.

Затем позвонил Шану и попросил у Троицы электробайк. Скатался к ним в гаражный комплекс, где перевязанный Ю с кислой рожей выдал свой запасной. С управлением освоился за минут двадцать — руки помнили хорошо. На нём же я мотнул в школу надзирателя Ди.

— Мне нужен урок борьбы против дикого зверя, учитель, — сказал я.

— Рано, — хмуро глянул надзиратель из-под полы своей шляпы. — Сегодня малыш Сяоху снова будет бить тебя палкой. Но только в движении. И сначала — разминка.

Бегал я недолго, минут двадцать, а затем снова залез на столбы в компании парнишки в белом одеянии. Мне предлагалось уворачиваться от каждого второго удара, чтобы совмещать тренировку реакции с выбиванием шлаков. На этот раз я всё же упал, сильно отбив плечо, но вернулся обратно на столбы. Тренировка вышла знатной — меня отфигачили по полной, особенно не жалея мягкое место и спину. Надзиратель Ди на этот раз принимал чуть большее участие, дирижируя процессом:

— Теперь на соседний столб. Левой ногой. Блок коленом.

— Надзиратель Ди, — спросил я в конце, в раздевалке. — Вам известна технология поимки банту?

— Горбобыка? — нахмурился надзиратель. — Ты чего, нанялся у таксистов, что ли?

— Ага.

— Ну и зря. Зря ты в это сунулся! — неожиданно строго сказал Надзиратель, но затем присел рядом. — Поимка горбобыка сопряжена со множеством опасностей. Во-первых, они хорошо лягаются и неплохо кусаются. Во-вторых, у них острый нюх. Они за несколько ли чуют приближение хищника. Опытные ловцы используют запах цитрусовых, чтобы дезориентировать молодое животное.

— Откуда вы знаете? Раньше что, уже ловили…

— Не перебивай. Так вот. Дальше используется уздечка и ци-удила мастеров горно-драконового промысла, причём не какие-нибудь грязные подделки, а которые производятся в горах… не важно. Там присутствует циановый камень. Как надевать — тебе покажут ребята из такси. Главное, чтобы животное увидело этот камень.

— Ага, — кивнул я. — Как раз к ним и направляюсь.

— Удачи. И остерегайся… остерегайся национальных деревень, — с какой-то непонятной интонацией сказал надзиратель.

Я тут чот аж напрягся. Ну…вариантов других не было. Отправился к таксистам. Путь вокруг парка был неблизкий, по дороге купил здоровенную сумку, захватил и заехал к Сян, чтобы по-быстрому полечила отбитое плечо. Она как всегда была задёрганная, и общалась коротко и сухо.

— Что вчера спросить хотел-то?

— Да ничего уже, всё хорошо. Спасибо, Сян, плечо не болит! Ты очень клёвая.

— Не за что, одевайся. Хорошо вчера поиграли, кстати… мне понравилось. Как, кстати, тебе вчерашнее платье у Дзянь? Я думала, после такого уж точно шлаки из меридианов отойдут.

— Хм, вот если бы такое же платье вчера было на тебе… Ладно, тебе пора.

На этой прекрасной ноте я отправился к таксистам. Джей тут же сунул мне под нос бланк с уже поставленной печатью.

— Пиши расписку. Я, нижеподписавший, принимаю во временное пользование объект «ци-узда», инвентарный номер У-137, в качестве залога… что, кстати, оставляешь в качестве залога?

— Какие-то странные договорённости, директор Джей. Я ж на работу нанялся у вас?

— Что оставляешь? — хмуро повторил он.

— Телефон! — совершенно неожиданно для себя ответил я.

А потом задумался. Ощущать себя без средств связи было некомфортно. Но интуитивно я поступил абсолютно верно. Оружие я оставить не мог, денег у меня не было,

— Хм? — директор удивился. — Ладно. Он точно тебе не понадобится?

— Он всё равно в холмах плохо ловит, — поддакнул Потрошитель Крокодилов. — Ты ж в холмы едешь, ага? За чайные плантации?

— Откуда такие предположения? — насторожился я.

— Да предыдущий тоже… — начал Недо-Потрошитель, но тут же получил затрещину от директора.

— Так, — насторожился я. — Предыдущий. Я, типа, догадывался, что были и предыдущие. Что с ними стало?

— Ну… хм… — директор Джеронимо поджал губы. — Скажем так, они расторгли наш контракт срочного найма.

— Расторгли? — я начал закипать. — Разумеется, по единственно-уважительной причине, да? Летальный, мать вашу, исход⁈

— Тише будь, красавчик Чан, — осадил меня директор Джеронимо. — Давай скажу на чистоту. Один вернулся, молча забрал вещи, и больше не возвращался. Второй вообще не явился в контору. Но я и наши коллеги потом его трижды в пригородах видели. Живой, стало быть. А вот третий… третьего мы не видели, это да.

— Допустим, я вам поверил. И что, каждый раз вы водили кандидатов к Ботаникам?

— Таков договор, по которому они поставляют нам горбобыков. По факту, мы ими всеми не владеем — находимся в состоянии бессрочной безвозмездной аренды. Мафия, одним словом… Все важнейшие действия, касающиеся животных, согласовывать с ними.

— Се…рьо…жа, — сказал Недо-Потрошитель. — Последний был. Русский. Зверь-машина! Он полторы недели наза…

И снова получил подзатыльник. Ну, отлично. Полторы недели назад какой-то русский парень ушёл во Вторую Национальную — и не вернулся. Отлично просто!

— Слушай, ну хорошо, — поморщился Джеронимо. — Пятьдесят эпикоинов. Благодарность от мэрии. Безлимитные поездки всей семье на горбобыках до старости… до старости твоих внуков.

— Сто эпикоинов! — поднял я ставку.

— Сто пятьдесят! — добавил Недо-Потрошитель, получив третий подзатыльник.

Сторговались на девяносто пяти, составили договор. Но телефон после такого оставлять точно не хотелось. Но я поступил умнО — наплевал на запрет, озвученный директрисой ботаников и написал Сян, Дзянь и Янсену отложенные сообщения на завтрашнее утро, в которых указал точные координаты деревни.

После положил телефон в сейф (разумеется, проверив, насколько он заряжен и насколько устойчиво ловит сигнал), и забрал оттуда уздечку. Ай, до чего ж красивая была уздечка! Бархатная, с помпонами и золотыми драконами на пуговицах. А в середине удила зиял инкрустированный пурпурный камушек. Взглянул на него — и чот как-то даже застыл, пока не получил лёгкой пощёчины от Фыонга. Следом был короткий инструктаж по взнуздыванию горбобыка, а после я оседлал уже свою электрическую возницу и отправился на разведку.

Ну, это я так думал, что на разведку. По факту — вышло всё совсем не так.

По центральным магистралям я доехал до большой полунедостроенной развязки на северной окраине города. Потом спустился по мосту по ту сторону пруда, оставив Центральный парк за спиной. Дорога пошла в холмы, мимо тянулись промзоны и склады, некоторые — полуразрушенные после одного из нападений через Поток. Видимо, тот великан, четвёртое юбилейное чудовище, изрядно здесь покуролесил.

Техники на трассах становилось всё меньше и меньше, деревья по краям дороги подступали всё теснее, а играющие детишки на обочинах становились всё грязнее и неопрятней. Я проехал мимо чайных плантаций, затем сверился с картой и свернул на совсем-таки узкую просёлочную дорогу. На одном из изгибов серпантина остановился, взглянул на город. Вид, конечно, с горки был эпичный — столб Основного Потока в небеса, вокруг — блин города, а дальше — полоска моря до горизонта.

Но наслаждаться видом было некогда. Ради интереса попробовал метнуть Адскю Звезду как сюрикен. Я запускал ее безо всякой подпитки собственного ци, и по идее она должна была затормозиться из-за вязкости ци. Так и случилось — но уже чуть дальше, чем обычно должно было бы.

Что ж, в крайнем случае — может хоть как-то пригодиться.

Следующим пунктом была Первая Национальная Деревня. Деревня стояла на склоне небольшой крутой горы, красивые старинные деревянные домики на сваях — лепота! Только вот людей было как-то слишком мало. Я уже проголодался, магазин был закрыт, и я откопал один-единственный придорожный лоток, где бабушка продавала рисовые пирожки.

Служитель правопорядка нарисовался тихо и совсем-совсем незаметно, как раз когда я жадно поглощал пирожок с какой-то местной местной дичью.

И это — серьёзно, за все те недели, что я уже вышел из комы — был мой первый контакт с полицией.

— Городской? Чего тут ошиваешься? Это национальная деревня. Место… дипломатической работы.

— У меня договор.

— С кем договор? — нахмурился полицейский. — Ты же из этих… Из Троицы, да?

— Не-а. Я у них байк одолжил. А сам я по поручению таксистов… Вот.

Я выудил из кармана и показал наш договор и расписку. Я ожидал дальнейшие вопросы и разбирательства, но полицейский неожиданно сухо и коротко отдал честь и сказал:

— Не смею задерживать. Вон та дорога.

А глаза разом стали какие-то грустные-грустные. И, главное, все здесь прекрасно знали, где искать банту! От этого было ещё более стрёмно.

Я въехал во Вторую Национальную деревню спустя минут сорок. И судя по тому, что дорогу никто не думал прибирать, а на въезде мне преграждал здоровый упавший эвкалипт, через который я с немалым трудом перетащил электроскутер — я был в деревне первым посетителем за долгие недели, если не месяцы.

А ещё на въезде висела табличка, написанная старым стилем каллиграфии:

«Если дорога жизнь и разум, о скиталец — возвращайся назад».

Я смутно припомнил, что это была цитата из школьного курса классической литературы. То ли из «Тихих заводей», а может, из «Сна в алом тереме».

А еще ниже вполне современным маркером приписано:

«Осторожно, похитители тел».

А вот это точно было из неклассической литературы.

Ну, офигеть теперь! И, что это все означает?