«Если», 2017 № 02

ВИДЕОДРОМ

ВОСТОЧНЫЙ ДРЕЙФ, _{ИЛИ БЮДЖЕТ НЕПРИНЦИПИАЛЕН} Александр ТЮРИН

/фантастика

/планета Якутия

▲ «Призрак в доспехах»:

Эффектным падением с небоскреба майор Мотоко Кусанаги обычно начинает свой рабочий день

Азия возвращается на свое законное место. Китай уже первая экономика мира. Индия — третья. И не забудем, что эти страны не столь давно имели на пару 60–70 % мирового производства. Но когда мир подошел к индустриальному барьеру, они стали жертвой западных колониальных хищников новой эпохи.

В тесных мегаполисах Восточной Азии, кажется, имеются все предпосылки для быстрого технического апгрейда человека, для зарождения цифровой искусственной жизни, так же как в колбе Опарина с ее питательным бульоном и электрическими разрядами были созданы условия для жизни биологической.

Одна из главных задач кинофантастики, если не самая главная, это показ того, как человек взаимодействует с порожденной им техносферой, какие возможности дают или забирают у человека созданные им технологии, как информационные модели влияют на субъекты и объекты реального мира.

Пожалуй, наиболее ярким кинопроизведением, показывающим изменение человека под воздействием технологий, является японское аниме Мамуро Ошии «Призрак в доспехах» (1995).

То немногое, что осталось от главной героини как биологической особи, вмонтировано в технические системы. А ее мозг обладает цифровой или оцифрованной душой, «призраком», которую можно назвать интерфейсом между биологическим началом и цифровым информационным миром, в котором обитает Кукловод — порождение секретного правительственного «Проекта 2051». Кукловод, вырываясь из той роли, которую предписало ему японское начальство — проведение тайных операций, уверенно обретает функции не только искусственного интеллекта, но и искусственного сознания, а затем и претендует на то, чтобы стать божеством цифрового мира, потенциально осознающим всю материю.

Помимо научно-фантастического аниме в Японии обильно представлен и артхауз, где на уровне техносказки в абстрактно-символической форме решаются вопросы взаимодействия человека с его техническими творениями. В «Тэцуо. Железный человек» (1989) как герой, так и антигерой подвергаются агрессии со стороны техносферы; происходит их спонтанная киборгизация, выглядящая расплатой за потерю социальных контактов и технофетишизм. В «Электрическом драконе. 80000 вольт» (2001) электрические разряды большой мощности усваиваются телом человека благодаря отделу мозга, унаследованному от рептилий; отчего и герой, и антигерой становятся биологическими оболочками электрического дракона, способного управлять высоковольтными токами и даже играть на электрогитаре. Японский технократический артхаус имеет явные связи с любимым жанром японского кинематографа кайджу эйга — «кино про монстров». Вот только артхаусные монстры не выходят из моря, а вырастают в самом человеке.

Южнокорейский кинематограф явно предпочитает техносказке научную фантастику. В «Городе будущего» (2003) сознание в искусственном мозгу киборга возникает как результат то ли ошибки в программе, то ли дефекта в «железе». А действие разворачивается вокруг возможности переноса сознания киборга в человеческий мозг, в результате чего люди выступят в роли эрзац-тел для киборгов, чей срок жизни законодательно ограничен. Но в довесок к прекрасной девушке-киборгу испытать радости переноса собралась и команда киборгов-убийц, отчего все закончилось большой перестрелкой и взрывом лаборатории, где это чудо могло совершиться.

В «Книге судного дня» (2012) человеческая цивилизация становится жертвой пищевых отходов. И это не абсурд. Любая открытая система поддерживает свою упорядоченность за счет увеличения беспорядка, т. е. энтропии, во внешней среде. Биологически активные отходы, которые в перенаселенном азиатском мире возвращаются на обеденный стол, приводят к необратимым мутациям и быстрой зомбификации населения. Еще один из сюжетов этого фильма-сборника убедительно показывает, что интеллектуальная машина изначально обладает сознанием Будды — чистым, незамутненным желаниями и страстями.

Ну а как сдвиг на Восток отражается на самой России? Выражается это не только в расширении торговых связей с растущими азиатскими экономиками. Вообще-то российский двуглавый орел давно уже парит над Востоком. Вспомним, как русские первопроходцы меньше чем за сто лет преодолели путь от Урала до Тихого Океана и во второй четверти XVII века открыли для России огромную территорию площадью около трех млн квадратных километров (Пенда, Иван Галкин, Иван Ребров, Посник Иванов и др.) — «великую природную крепость» людей суши и центр евразийского Хартленда. Русские, а вместе с ними якуты, прошли и, насколько было возможно при тех технологиях, освоили эти самые суровые на свете земли. И самое главное — создали огромный замечательный задел на будущее, где эта территория будет обретать новые и новые краски. Сегодняшняя Якутия — все тот же страшный и долгий холод, но это также алмазы, золото, редкоземельные металлы и плейстоценовый парк. И твердая уверенность, что в сердце холода всегда существует теплая земля, куда летят перелетные птицы. Ведь именно на Новосибирских островах Якутии родилась прекрасная легенда о Земле имени купца-зверопромышленника Якова Санникова, которую потом упорно и долго искали барон Эдуард Толль, адмирал Петр Анжу, академик Владимир Обручев и великий путешественник Фритьоф Нансен.

Якутия — это еще и территория, где невероятно быстро развивается кинематограф. Хотя, сразу скажем, во многом это кино в самом начале долгого пути самоопределения.

Здесь сняли фильм о прошлом: «Тайны Чингис Хаана» (2009). Что понадобилось якутской культуре от Чингисхана? Да, наверное, то же, что и евразийцам вроде князя Трубецкого. Чингисханиана для евразийцев — это символика сдвига на Восток, отвержение власти Запада над ресурсами и душами Евразии. Удачен ли этот символ? Вряд ли. Главными бенефициарами от монгольской империи с ее постоянно действующей машиной завоеваний, взимания дани с покоренных народов и налаженными торговыми путями были итальянские торговые дома — тот самый Запад. Он, кстати, и в фильме представлен фигурой рыскающего везде латинского монаха.

Более светлые ожидания от фильма, который снимается на тему общего для русских и якутов прошлого, — «Первые» («Созвездие для Марии») о героической и трагической судьбе полярных исследователей начала XVIII века Василия и Татьяны Прончищевых, чья экспедиция на дубель-шлюпке «Якутскъ» проходила в рамках Великой Северной экспедиции Беринга.

В Якутии снимают неплохие детективы, как например — «Мой убийца». С изощренным сюжетом, где одно и то же событие умело подается под разными ракурсами, с прекрасными якутскими видами и обыгрыванием призрачных опасностей «золотой лихорадки». И сделано это в неспешном стиле японского детективного кинематографа

И конечно же в Республике Саха снимаются фильмы про будущее. Как пример — «2053». Критиковать его можно долго, особенно за то, что этот 2053 очень похож на 1993. Но сама по себе идея позиционирования территории в фильме весьма любопытна и важна. Стоит задуматься о том, что в результате глобальной катастрофы (экологической, техногенной, ядерной, космической) жители огромной Якутии могут остаться единственной выжившей частью рода людского (а вовсе не какие-то Безумные Максы из Невады). Именно там кочующие банды собирателей будут жить присваивающим хозяйством и съедать последних горожан, которые будут к ним забредать из вымирающих городов. Но останутся последние хранители этических принципов погибшей цивилизации. У которых, как и положено, остается шанс на будущее.

Режиссер Василий Булатов снял два фильма, которые словно воплощают сознание и онтологию людей «Великой исторической оси», проведенной Сэром Хэлфордом Маккиндером через территории стоковых рек Северного Ледовитого океана. Мрачный апокалипсис «2053» — явный отсвет евроатлантического кинематографа, а комедийная «якутская опера» «Герои: Битва за Кубок» — привет популярнейшему martial arts Азиатско-Тихоокеанского пространства.

Просторы России, в том числе и якутские, отлично контрастируют с перенаселенной Юго-Восточной Азией. И надо полагать кинофантастика о Будущем у нас и у них будет показывать разные, хотя и дополняющие друг друга миры. Там технологии, созданные для более рационального распоряжения ресурсами, въедаются в тело и психику человека. И пылающие топки мегаполисов. Здесь — человек с помощью технологий пытается приручить и одомашнить бесконечные дикие пространства. И компактные города-крепости. Там апгрейд, киборгизация человека вплоть до самой его души. Здесь атомная энергетика, в первую очередь ториевая; орбитальные установки, преобразующие солнечный свет в энергию, передаваемую на поверхность Земли; надповерхностные дороги с использованием материалов из углеродных каркасных структур и, в конце концов, мегафауна плейстоценового периода, возрожденная с помощью ядерного трансфера и редактирования палеоДНК.

Будущее за малобюджетным кино, которое должно при помощи новых цифровых интеллектуальных технологий придти на смену той продукции, которую производят голливудские кинокорпорации, являющиеся филиалами крупного финансового капитала. «Наше кино», кинематограф поликультурного Архипелага потеснит, если не вытеснит Голливуд. Также как 3D принтеры, самовосстанавливающиеся программируемые материалы (умные долговечные вещи) и нанофабрикация вытеснят продукцию корпораций, производимую массовыми партиями ради прибылей узкого процента мирового населения.