Лёд и пламень

Глава 14

Глава 14

Все Аренские отнеслись к новости о её происхождении не менее насторожено, чем Марк, но своего отношения к Еве не изменили. По крайней мере, она этого не ощутила. По натуре сдержанные и предельно вежливые, они не высказывали прямо своих мыслей. Никаких эмоций. Только поступки, как следствие. И Ева ждала их. Но ожидание затягивалось. И всё, казалось, было как всегда: сдержанные улыбки, изысканные ужины и долгие вечера неторопливых бесед. Много воспоминаний о прошлом и излюбленная тема рабочих моментов компании. Однако будущее не было частью их совместных бесед. Аренские очень осторожно избегали этой темы в присутствии Евы. Все важные аспекты будущего Марка в роли главы клана обсуждались строго в семейном кругу.

Ева понимала, подобное недоверие к ней возникло из-за её дружбы с суолейя. Но рано или поздно им придётся смириться с её решением. Ведь она не имеет никакого отношения к вражде между ними. Со временем Аренские поймут, что ей можно доверять. Хотя в целом её не слишком заботило мнение Аренских на её счёт. Еву интересовал лишь Марк. Она изо всех сил старалась понять себя в этих странных, волнительных отношениях, которые, как и всё остальное в её жизни в последнее время, развивались стремительно. Так стремительно, что она не поспевала осознать что-либо.

С каждым днём узел из двух её разных жизней затягивался всё туже, и Еве становилось всё труднее понять себя. Она не знала, где её место. Словно застыла в подвешенном состоянии, и в любой момент верёвка могла оборваться.

С Аренскими её жизнь была похожа на прежнюю. Всё чётко, тщательно взвешенно и продуманно до мелочей. Без малейших отступлений. В чём-то так было проще. Во-первых, она так привыкла. А во-вторых, никто не стоял на ногах прочнее, чем Аренские. С ними она наверняка знала, что будет завтра. С другой стороны, она постоянно ощущала внутреннее напряжение и боязнь несоответствия. Иногда те плюсы, которые она ценила в Аренских, превращались в кандалы, сдавливающие грудь. И тогда она бежала за свежим воздухом, за солнцем, за лёгкостью и свободой. Она бежала к суолейя.

С ними всё было совершенно иначе. Им были присущи свобода в действиях и выражениях, некоторая спонтанность. И в то же время никто не был так уверен в своём решении, как суолейя. Здесь чистые эмоции всегда били через край. И Ева невольно раскрывалась, пробуждалась, словно от долгого сна.

Никогда раньше она не чувствовала себя настолько сильной и никогда столь слабой, как рядом с Таем. А это пугало её больше всего. Когда Тай был рядом, она менялась. Превращалась в человека не знакомого ей. В того, кто поддаётся необдуманным порывам. В того, кто запутался и потерялся в своих чувствах и эмоциях. Это очень беспокоило Еву, но она должна была разобраться со всеми гранями своей сущности.

Как бы хорошо не относились к Еве её новые друзья, Ойва оставался неприступен, как скала. После того, как он узнал о происхождении Евы, он стал хмуриться ещё больше. В его взгляде появилось новое выражение, но она не могла распознать, что оно означало. Ева надеялась, кровь суолейя в её жилах изменит отношение Ойвы к ней, но этого не произошло.

Тай ещё не вернулся, и Ева с Рием пили на кухне чай в ожидании его. Хлопнула дверь, на пороге кухни появился Ойва. Бросив на неё совсем недружелюбный взгляд, он снова вышел из дома. Ева больше не могла этого выносить.

— Ойва, — она кинулась за ним в след. — Я понимаю, почему не нравлюсь Вам, но я люблю Тая, Рия и всех остальных ребят. Я хочу быть частью этой семьи.

— Если бы действительно хотела, не связалась бы с менатом.

Всего один широкий шаг и Ойва навис над ней, заслоняя собой солнце. Даже не обращаясь, он стал похож на огромного медведя. Но если он таким образом хотел напугать её, то будет разочарован. Ева выпрямила спину и, гордо подняв подбородок, посмотрела ему в глаза.

— Меньше всего на свете я хотела бы причинить боль Таю. Но Вы не можете навязывать ему своё мнение. Мы уже взрослые и сами в состоянии разобраться в наших отношениях.

Лицо Ойвы побагровело от гнева. Как смела она указывать ему?!

—Тайлен уже потерял одну любимую женщину из-за них. А теперь ему вновь предстоит это пережить. Мы много лет жили без тебя и прекрасно справлялись. А теперь ты повсюду и мучаешь его ни за что.

Ева замерла. Слова Ойвы обожгли её, как пощёчина. Она хотела бы возразить, но ведь он был прав. Правда, высказанная чужими устами, разрушила хрупкую иллюзию гармонии.

— Я не хотела этого... — мгновенно побледнев, она отступила назад. Но Ойва уже не мог остановиться.

— Глупая маленькая капи́на[1]! Оставь Тайлена! Ты погубишь его!

— Прекрати, отец! — как гром раздался голос Тая. Он втиснулся между ними, заслонив Еву собой.

Плечи Евы обмякли. Глядя перед собой пустыми глазами, она отчаянно хватала воздух. Слова, брошенные Ойвой, больно резанули сердце.

— Ева, — Тай повернулся к ней.

— Нет, — резко выставив руку вперёд, она остановила его.

В её глазах он увидел настолько пронзительное отчаяние, что не на шутку испугался. Мгновенно развернувшись, Ева бросилась прочь.

— Не смей бежать за ней, — Ойва схватил сына за плечо.

Резким движением Тай вырвался из его рук.

— Если бы ты хоть раз посмотрел дальше своего носа, возможно, мама сейчас была бы жива.

Ева мчалась, не разбирая дороги. Уйти, убежать прочь от этих мыслей. Но разве это возможно?! Почему из-за неё страдает столько людей? Ева почувствовала, как её лёгкие сдавило. Она задыхалась. Нужно было остановиться и отдышаться, но тело отказывалось слушаться, а ноги сами несли вперёд. Она не осознавала, что делает и куда бежит, лишь почувствовала, в какой-то момент стало легче. Она перестала задыхаться, воздух свободно наполнял лёгкие. Каждое движение теперь приносило облегчение. Ей хотелось бежать быстрее и быстрее. Она мчалась, уворачиваясь от веток, перескакивая корни и лежащие на пути стволы. Всё вокруг исчезло, слилось в одну общую массу. Она больше не различала предметов и звуков. Тело отказывалось слушать сознание, будто оборвался соединяющий их проводок. Ева ощутила необычный прилив сил. Ей нравилось это чувство свободы и скорости. Они помогали забыться.

Впереди она увидела просвет. Лес кончался. Но она и не подумала остановиться. Она вылетела из леса. В сотую долю секунды в её мозгу промелькнула картинка. Прямо перед ней был обрыв, но тело просто не успело отреагировать. Её зрачки расширились от ужаса. Она уже видела, как летит в пропасть. В этот миг с огромной силой что-то дёрнуло её назад, и она, сильно ударившись, упала на камни.

Пытаясь прийти в себя, Ева тяжело дышала. В глазах потемнело, сердце гулко билось о рёбра. Вдруг она почувствовала, как её приподняли горячие руки. Ева подняла голову и тут же увидела почерневшие от беспокойства глаза Тая.

— Ты что творишь?!

— Я ...я не знаю, — испуганно прошептала она и посмотрела на обрыв в паре метров от неё. — Я просто бежала. Если бы ты не...

— Тише, тише. Я здесь, я успел. Всё хорошо.

Ева прижалась к нему.

— Прости меня, Тай, прости, — как заведённая повторяла она. — Мне нужно уйти. Твой отец прав.

— Никуда ты не уйдёшь! — Тай взял её за подбородок и заглянул в глаза. — Разве не ты говорила, что никто, кроме тебя не вправе решать, что тебе делать? Ты хочешь уйти?

Хватая воздух, она отрицательно покачала головой.

— Вот и прекрасно. Потому что я тоже не хочу, чтобы ты уходила. Всё будет хорошо! — он поднялся на ноги и поставил её рядом.

Но ноги не слушались Еву. Они дрожали и подгибались. Тогда Тай подхватил её.

— Неудивительно, — ухмыльнулся он. — Я еле догнал тебя. Ты неслась, как ветер. Видишь, я был прав насчёт твоих способностей.

— И что мне теперь с этим делать?

— Можешь стать чемпионкой мира по лёгкой атлетике, — Тай рассмеялся.

— Я серьёзно. Я не контролировала себя. Моё тело как будто было отдельно от меня.

— Это с непривычки. Дальше будет легче. Вернёмся?

— Нет. Давай побудем ещё немного здесь.

Тай вновь опустил её на землю.

— Постарайся простить моего отца. Он груб, но это его способ проявлять заботу.

— Он беспокоится о тебе. И он ведь прав.

— Помнишь, ты как-то говорила, что наша вражда с менатами — это пережиток прошлого? — он опустился на землю рядом с ней. — Так вот, Ойва слышал эти слова, и они задели его. Моя мать говорила так же. Она была сильной женщиной со своим мнением, прямо как ты, и всячески старалась убедить моего отца перестать враждовать с менатами. И ей это почти удалось, но...

Тай тяжело вздохнул. Его взгляд был устремлён вдаль.

— Что но?

— Она исчезла. Её нашли лишь спустя пару дней. Её убил менат. Один из тех, кого она так защищала. Отец видит в тебе её цели и стремления, её стальной характер и боится, что мне тоже придётся пройти через это.

— Я понятия не имела...

— Ойва — сложный, порой невыносимый человек. Но он всё же мой отец и как может, заботится обо мне.

— О, нет! — воскликнула Ева.

— Что? — встревожено спросил Тай.

— Я велела ему не лезть в наши отношения.

— Да ты смелая! Сказать такое вождю, — он кусал губы, чтобы подавить улыбку.

— Поверить не могу, что я это сделала... — Ева обхватила голову руками.

— Да, вы стоите друг друга! — не выдержав, рассмеялся Тай.

— Что же теперь делать? Как я ему в глаза смотреть буду?

— Поверь мне, он не меньше тебя сожалеет о своей грубости.

— Ладно, пойдём домой, — Ева неуверенно поднялась на ноги.

— Постой, — Тай потянул её за руку. — Пообещай мне одну вещь.

— Какую?

— Обещай, что уйдёшь от нас, только если сама этого захочешь, а не потому, что кто-то считает, что так лучше. И что не будешь изводить себя чувством вины из-за меня.

— Я постараюсь.

Ева последний раз глянула на обрыв, в который чуть не полетела, и, покачиваясь, вошла в лес. Тай догнал её и снова подхватил на руки.

— Не хватало ещё, чтобы ты упала где-нибудь замертво, — заулыбался он. — Ты скажешь Марку о сегодняшнем открытии?

— Нет, пока нет. Я ведь сама ещё ничего не поняла.

Яркий свет луны струился в распахнутое окно, заливая собой всю комнату. Резкие чёрные тени расползлись по полу. За окном ни ветерка. Тишину нарушало лишь весёлое стрекотание сверчков.

Ева лежала на кровати и смотрела на луну сквозь ветви клёна. Она была такая яркая и большая, даже огромная. И Ева, не моргая, следила за ней. Она могла бы поклясться, что физически ощущает, как холодный свет проникает под кожу, заставляя сердце биться быстрее. Часы на тумбе пикнули, и Ева, на мгновение оторвав взгляд от ночного светила, глянула на них. Два часа. Так поздно, а сна ни в одном глазу. Ева перевернулась на спину и снова уставилась на луну. Странное ощущение... В эту ночь даже воздух был каким-то особенным, другим. Казалось, он дрожал и звенел от наполнявшей его энергии. Ева словно впитывала её в себя. Она дышала полной грудью и не могла надышаться.

Неожиданно и совершенно безотчётно Ева схватила с тумбы телефон и набрала номер Тая. Но тут же пожалела об этом. Наверняка он уже давно спит, и она может его разбудить. Или он сегодня в карауле. Она уже хотела положить трубку, но вдруг на другом конце раздался голос Тая.

— Привет, — ответил он бодрым голосом, будто она ему звонила не в два ночи, а в два дня.

— Я тебя разбудила? — спросила она.

— Нет, луна спать не дает.

— Мне тоже, — удивилась Ева. — Такое странное чувство... Меня просто распирает от энергии.

— И сердце колотится, как бешеное, — добавил Тай.

— Точно.

— Это в тебе наша кровь говорит.

— Раньше ничего подобного со мной не происходило.

— Раньше ты не знала, кто ты. И все твои инстинкты спали глубоко внутри. Сейчас, когда ты знаешь, тебе уже никуда от них не деться.

— Луна настолько яркая, что мне кажется, даже закрыв глаза, я увижу её.

— Это для нас с тобой она такая. Для обычных людей в ней нет ничего особенного. Хотя даже они иногда замечают изменения в полнолуние.

— Ты сейчас на неё смотришь?

— Да, — Тай замолчал, а потом выпалил. — Давай погуляем в лесу?

— Что? Сейчас? Ночью?

— Разве тебе не достаточно света?

Ева была в замешательстве. Это было настолько неожиданное предложение, что она растерялась. Раньше ночной лес казался ей враждебным и страшным. С другой стороны, до рассвета ещё далеко, а ей всё равно не уснуть.

— Хорошо.

— Буду ждать тебя в лесу, — Тай повесил трубку.

Ещё с минуту Ева лежала на кровати в растерянности, а потом, подскочив, начала быстро собираться. Она надела удобные спортивные брюки и ветровку с капюшоном. Заплела волосы в косу и, обув кроссовки, вышла из дома. Она знала: Тай уже ждёт её. Странным образом все её чувства были обострены до предела. Контрасты света и тени разделили весь мир вокруг на чёрное и белое. У самой кромки леса Ева вытянула руку, чтобы увидеть, как встречаются тень и свет. Её ладонь исчезла в темноте, но она могла рассмотреть каждую её линию. Свет фонаря у дома резал глаза. Ева зажмурилась. Это было так странно и непривычно. И вдруг она ощутила, как её ладони коснулась горячая рука Тая и потянула в густую темноту леса. Ева открыла глаза и увидела всё вокруг до мельчайших подробностей. Свет луны пробирался везде.

— Как себя чувствуешь? — спросил Тай.

— Странно, — Ева глубоко вдохнула.

— Ты быстро привыкнешь.

— Надеюсь. Так куда мы идём?

— Есть одно место, которое особенно красиво в полнолуние. Хочу показать тебе его.

Тай уверенно двинулся вперёд.

— Скажи, что ещё мне нужно знать? К чему я должна быть готова?

— Я бы с лёгкостью мог рассказать тебе всё, что касается суолейя, но ты метиска, и я понятия не имею, что у тебя от нас, а что от них. Например, ты сказала, что у тебя сердце колотится. С тобой это часто случается?

— Это у меня с рождения. Стоит мне сильно разозлиться или разволноваться, как оно начинает бешено колотиться, так, что дышать трудно становится.

— Да. Мы уже выяснили, что это у тебя от нас. Только у нас это особо ощущается в момент обращения. Ещё от нас тебе передалась способность быстро восстанавливаться после травм и хороший иммунитет.

— И, как мы недавно выяснили, скорость передвижения.

— Ну, здесь нельзя с уверенностью сказать, от кого именно тебе это досталось. Менаты тоже очень быстрые. Мы быстрее их, но только в животном обличии. Хотя и быстрая регенерация им тоже свойственна. Что-то ещё?

— Ничего. По крайней мере, я ничего больше не замечала. А, подожди, рысь! Правда, я даже не знаю, как это получилось.

— Значит, ты всё-таки признаёшь, что это не случайность, — Тай улыбнулся.

Ева неопределённо повела плечами. Было неприятно опровергать свои же слова.

— Это тоже свойственно обоим нашим видам. Но в тебе это проявилось как-то по-новому. Ты словно говорила с ней, понимала её мысли.

— В какой-то момент мне показалось, что так и было. Тай, получается, что у вас с менатами много общего. Так почему же вы так яростно ненавидите друг друга?

— Это сложный вопрос, каса. И мы вернёмся к нему в другой раз.

У Евы не возникло желания спорить. Она знала, что Тай обязательно ей всё расскажет. Она кивнула, соглашаясь.

—Тебе стоит больше доверять себе, прислушиваться к своим желаниям. И тогда все твои способности проявятся.

— Не уверенна, что хочу этого.

— Всё неизведанное пугает. Но мне кажется, жить, не понимая, кто ты есть, ещё страшнее. Я ведь прав?

— Как всегда, — Ева закатила глаза, а Тай рассмеялся.

— Скажи, что тебе сейчас хочется делать?

— Не знаю... — Ева пожала плечами. — Хочется поскорее увидеть то место, в которое ты меня ведёшь.

— Это хочется Еве. А чего хочется касе? Ты сейчас словно в скорлупе, которая с годами стала твёрже камня. Она диктует тебе правила, заглушая ту часть, которая мечтает вырваться наружу. Для касы правил нет. Ей можно всё! Но для начала её нужно выпустить на свободу. И сделать это можешь только ты.

— Тебя послушать, так всё просто!

— Закрой глаза, — Тай остановил её. — Что ты чувствуешь? Что слышишь?

Ева замерла. Она сосредоточенно пыталась понять свои ощущения. Сначала внешние. Лёгкий ночной ветерок играл где-то высоко в кронах деревьев. Всё вокруг жужжало, шуршало, пищало... Ева попыталась разобрать звуки на отдельные элементы. Она так поступала с запахами.

— Там кто-то есть, — воскликнула Ева и указала в сторону.

— Это заяц, — Тай улыбнулся. — И он уже в ужасе умчался.

— Я не хотела его напугать.

— Не важно. Страх заложен в нём природой. Он помогает ему выжить. Это хорошо, что ты услышала его. Но я говорил о другом. Я имел в виду то, что ты слышишь в себе. Твои желания.

Ева снова закрыла глаза и сосредоточилась. Внутри неё мощными потоками пульсировала энергия. Эта энергия рвалась наружу. Она повелевала действовать, звала вперёд.

— Я хочу почувствовать ветер на лице... Я хочу бежать. Как тогда, в первый раз. Хочу ощущать скорость и свободу.

— Так беги.

Ева открыла глаза и с сомнением уставилась на Тая.

— Как ты собираешься узнать себя, если не делать того, чего хочется?

— Что, вот прямо сейчас? Просто взять и побежать?

— Да вот так просто. Ты же бегаешь по утрам.

— Ну ладно, — она попробовала бежать, но через несколько шагов остановилась. — Как-то это глупо.

Но ей никто не ответил. Тай рванул вперёд, обдав её ветром. Ева с секунду постояла в растерянности и бросилась за ним в след.

Это было так здорово — поддаться порыву, пойти на поводу у своих желаний. Она мчалась сквозь лесную чащу, с лёгкостью огибая все препятствия на пути. Наконец-то её энергия получила желанный выплеск. Такое необыкновенное чувство! При всей скорости Ева могла чётко различать всё вокруг, но при желании могла и отключить это чувство, сосредоточившись только на движении. Сначала она просто бежала, интуитивно ощущая, где Тай. Потом он замаячил впереди. Она нагоняла его. Всё тело было в какой-то сладкой агонии, будто получило, наконец, то, по чему так томилось. Отчего ей раньше не приходило в голову бежать быстрее? Тай был уже совсем рядом. Несколько прыжков — и она поравнялась с ним, но тут же ощутила, что может бежать ещё быстрее. Немного усилий и она вырвалась вперёд.

Боковым зрением она увидела, как Тай ногами оттолкнулся от земли — яркая вспышка — и в следующий момент на траву опустились волчьи лапы, но лишь на мгновение. Мощными длинными прыжками он мчался бок обок с ней. Пронзая прохладный ночной воздух, Ева словно парила над землёй, лишь на миг приземляясь, чтобы вновь выстрелить в воздух. Вот оно, то чувство свободы! Она всегда ощущала его во время бега, но и представить себе не могла, что оно может быть таким сильным и всеобъемлющим. Она была так счастлива и так легка, совершенно не ощущая веса своего тела. Ни усталости, ни отдышки, как будто она делала это всю свою жизнь. Теперь, когда она попробовала на вкус свободу, она уже больше никогда не сможет отказаться от этого пьянящего чувства.

Тай сбавил ход и обратился в человека. Ева поняла, что пора останавливаться. Сделать это было, как и в первый раз, сложнее, чем бежать. Ева замедлила ход и снова почувствовала дрожь в ногах. Стоило ей остановиться, как они вообще отказались её слушаться. Ева схватилась за дерево, чтобы не упасть. Тай тут же оказался рядом.

— Как ты? — он обеспокоенно всмотрелся в её лицо.

Глаза Евы горели, а на щеках играл яркий румянец.

— Никогда не чувствовала себя лучше!

Тай улыбнулся. Как всё-таки удивительно красива она была! Особенно, когда её глаза сияли, как сейчас.

— Идти сможешь?

— Постараюсь, но ноги плохо слушаются.

— Это оттого, что ты ещё не научилась рационально использовать свою энергию. Придёт с опытом, — он помог Еве идти, придерживая под руку.

— Это так здорово, Тай! Просто невероятно! — она вся светилась от счастья, радуясь, как ребёнок новой игре.

— Даже несмотря на то, что ты делаешь это во второй раз, тебе удалось развить огромную скорость. В человеческом обличии я не смог бы тебя догнать.

— Значит, это у меня от отца.

— Получается так. Почти пришли.

Они взбирались по крутому склону. Еве сначала это давалось с большим трудом. Но потом организм адаптировался к смене ритма, и она вновь ощутила прилив сил. Теперь она воспринимала окружающий мир по-новому. Треснула оболочка, обволакивающая её тело и разум. Все звуки казались громче, запахи сильнее, а свет ярче.

В лицо пахнуло прохладой и влагой. И вот сквозь густую листву деревьев заблестела водная гладь. Они вышли к маленькому озеру с обрывистым берегом, которое практически со всех сторон было окружено скалами, поросшими низкорослыми деревцами. Оно было необыкновенным, даже нереальным. Казалось, что в этом месте много веков тому назад сошлись все четыре стихии. И по их сговору здесь возникло это фантастическое озеро на самой вершине мира. Лунный свет пронзал кристальную воду до самого дна, и всё озеро излучало мягкое сияние. Но ещё больше захватывало дух оттого, что озеро не заканчивалось, а просто уходило в небо. Впереди скалы расступались, образовывая расселину, а за ними ничего не было, лишь бесконечное звёздное небо и огромная луна.

— Это просто потрясающе! — прошептала Ева, поражённая такой невероятной красотой.

— Скалы расступаются, а за ними сразу обрыв. Потому и открывается такой вид, — Тай сел на камни и свесил ноги в воду. — Я люблю это место, потому что оно только моё. Здесь никого не бывает, а луна кажется ближе, чем где-либо. Теперь оно и твоё.

Ева опустилась рядом.

— Сегодняшняя ночь — ещё один твой шаг к познанию себя.

— Когда в моей жизни всё перестанет меняться?

— Никогда. Ведь в этом и есть смысл жизни — в переменах. Если всё остановилось, значит, ты умер или того хуже.

— Пусть хотя бы обороты сбавит. Я же не каменная, — Ева печально улыбнулась.

— Кстати об изменениях. Это правда, что ты выкупил свою мастерскую?

— Да, совсем недавно, — Тай мгновенно стал серьёзным, — Мы оба понимаем, что нельзя стоять на месте. Нужно расти, развиваться, стремиться. Ответственность за будущее моего народа лежит на мне. Не один год я копил каждую копейку и теперь ищу возможность заставить работать мои накопления. Пока это всё, что я могу тебе сказать. Не хочу быть голословным.

— Что ж, это уже немало, — Ева пожала плечами. На груди Тая блеснули чёрные глаза волка на амулете. — Что это за камень?

— Обсидиан — застывшая кровь вулкана. Камень из самого его сердца, — Тай взял амулет в руку и потёр его большим пальцем, — Он дарит физическую силу и повышает жизненную энергию. Обсидиан освобождает от старого, нежелательного в нашей жизни. И мы можем двигаться вперёд, освободившись от груза прошлого.

— Хорошо бы мне, наконец, разобраться кто я, — печально сказала Ева.

— Разберёшься. Жизнь сама расставит всё по местам. Такой амулет есть у всех, кто относится к суолейя или связан с нами судьбой, — Тайлен снял с шеи амулет и протянул его Еве. — Я хочу, чтобы ты стала частью суолейя.

— Нет, Тай, я не могу его принять. Этот амулет ведь мама тебе сделала. Я не в праве его носить. Но я надеюсь, что уже стала частью вас. Ведь вы точно стали частью меня, — она взяла амулет из его руки и вернула его на прежнее место.

— А всё-таки я не зря назвал тебя каса. С самого начала я увидел её в тебе и оказался прав.

— Думаешь, моим потомком был лев?

— Всё возможно.

—Только ведь я по-прежнему Ева и очень мало знаю про себя. А тут ещё выяснилось, что я — результат позорной связи...

— Позорной? Любовь, между кем бы она ни была, не может быть позорной. Нет чувства чище и сильнее, чем любовь. К тому же твоё появление многое доказывает. И если кто-то попытается убедить тебя в том, что ты в чём-либо недостойная, то лишь из-за собственной несостоятельности.

— У тебя на всё есть ответы, да? — Ева благодарно улыбнулась другу.

— Хотелось бы, но нет, — усмехнулся Тай. — Но у меня есть одно предположение. Каждое имя, которое даёт наш народ ребёнку при рождении, что-то значит. Например, моё имя переводится как Огонь. Имя моего отца Ойва, что значит Превосходящий. Рий, его полное имя Рийкас — Яркий. Так вот, твоё имя Ева очень созвучно с Ива, что означает Живая.

— Думаешь, так назвали меня родные родители?

— Вполне возможно.

Ева перевела взгляд на луну. Как же всё-таки удивительна жизнь! Сколько в ней непредсказуемых поворотов и событий. И хотя Ева ещё не в полной мере осознала себя в ней, у неё уже было очень многое. Свой дом, замечательные друзья, ставшие ей практически семьёй, и любимый человек. Разве не в этом счастье? Ева улыбнулась.

— Огонь это почти очевидно.

— В самом деле? — усмехнулся Тай и поднялся с камней. — А ты неплохо справляешься. Я про постижение себя. Тебе просто нужно чуть больше времени и меньше самобичевания.

— Без тебя я бы не справилась, — Ева снова посмотрела на Тая. — Знаешь, у меня скоро день рождения.

— Отлично! Как будешь праздновать?

— Не знаю. Когда я была маленькой, всё ограничивалось тортом. А когда я выросла, то вообще перестала отмечать. Собственно и не с кем было.

— Теперь есть.

— Да, есть.

Тай стал стягивать футболку через голову.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь искупаться, — широко улыбнулся он, обнажая белоснежные зубы.

— Ты сумасшедший! Вода же ледяная!

— Только не сегодня. Я обещаю.

Ева могла переживать о чём угодно: о ледяной воде, о странности и сомнительной моральности происходящего, но она позволила себе не задумываться, дав свободу своим желаниям. Она разулась, потом сняла с себя ветровку и распустила волосы. С каждым движением она ощущала, как вместе с одеждой одна за другой спадают оковы с её души. Щемящее ощущение свободы наполняло каждую клеточку тела. Ева улыбалась. Она не могла не улыбаться, ведь её просто распирало от счастья. И Тай улыбался вместе с ней. Он следил за каждым её медленным движением и восхищался той грацией, которая была присуща ей одной. Его взгляд лишь вскользь коснулся полуобнажённого тела Евы. Он тут же отвёл глаза, опасаясь, что выдаст свои чувства.

— Это кажется не очень правильным, — в глазах Евы мелькнуло сомнение.

— Для кого? — Тай протянул ей руку, и она взялась за неё. — Готова?

Ева кивнула, и они, синхронно оттолкнувшись ногами от камня, полетели в воду. Их тела пронзили спокойную гладь озера, обдав брызгами прибрежные скалы. Еву словно обожгло, но спустя мгновение её окутало восхитительное ощущение прохлады. Вода действительно не была холодной, она была приятно обволакивающей и дарила истинное блаженство. Едва её голова появилась над поверхностью воды, как она, набрав в лёгкие больше воздуха, снова нырнула. Она погружалась всё глубже и глубже — к самому сердцу озера. Открыв глаза, Ева увидела сотни, тысячи лунных лучей, пронизывающих воду, словно тонкие нити. Медленно двигая ногами, она замерла на одном месте, наслаждаясь игрой света. Ева протянула руку и подставила ладошку под яркий луч. Он, упёршись в неё, рассыпался на сотни других лучей, и от этого казалось, что сияние излучает сама её ладонь. Вокруг не было ничего: ни земли, ни неба, только сияющая синева воды. Но вот впереди показался тёмный силуэт Тая. Он приблизился к ней и завис прямо напротив. Даже под водой он видел невероятную синеву её глаз, а длинные волосы колышущимися волнами окутывали хрупкое тело. И на земле, и под водой она была совершенна.

Ева повернула ладонь к нему, и Тай, протянув свою руку, коснулся её. Они словно общались, не произнося ни слова. Сегодня связь, возникшая между ними с первой встречи, чувствовалась особенно остро. Тай стал её воздухом, её путеводной звездой в непонятном и новом для неё мире. Он не давал ей потеряться в сомнениях и страхах. И она тянулась к нему, как бабочка к огню. К огню... Ева ощущала тепло, идущее от руки Тая. А через секунду он сжал её руку и потянул за собой.

— Не такая уж она и холодная, — сказал он, как только их головы появились над поверхностью воды.

— Совсем не холодная. Особенно рядом с тобой.

Они ещё долго резвились в воде, потеряв счёт времени, но когда луна приблизилась к горизонту, стало понятно, что уже пора возвращаться.

— Спасибо тебе за всё! — сказала Ева.

Она сидела на краю камня, свесив ноги в воду, и отжимала волосы.

— Ты для меня очень много значишь. Я ведь теперь даже не представляю свою жизнь без тебя, — Ева откинула мокрые волосы назад и посмотрела на бледнеющие звезды, но потом быстро повернулась к Таю. — А что если бы меня никогда не было в твоей жизни? Иногда мне кажется, что это всё сон и на самом деле меня нет.

— Этого не может быть. Ты уже есть, — Тай быстро надел футболку и присел рядом с ней.

— А если бы меня не было? Вот представь: ты, как и раньше, сидишь здесь один, а меня просто нет.

Тай улыбнулся наивности её предположений.

— Ты всегда была здесь со мной, просто не знала об этом. Тебя не может не быть.

— А вот представь, что нет.

Она мечтательно смотрела на луну и по-детски барахтала ногами в воде. Тай повернулся к ней и внимательно всмотрелся в точёный профиль, дожидаясь встречи взглядов.

— Если тебя нет, то и меня нет, — ответил он и пожал плечами, будто другого варианта и быть не могло.

Дождь. Целых два дня шёл дождь. Ева сидела в кресле на террасе, закутавшись в тёплый шерстяной плед. Эти выходные Марк решил провести в домике у озера вместе с Евой. Было непривычно проводить с ним так много времени, и Ева ждала такой возможности. Отчего же сейчас, смотря, как капли барабанят по поверхности воды, она думала о тёплом камине в доме Тая и Рия, о детях, которым она каждое воскресенье как раз в это время читает сказки, о весёлых, шумных и таких любимых ребятах? Почему не может полностью насладиться своим безоблачным счастьем? Может, это сила привычки, и она просто не умеет быть счастливой?

— Почему грустишь? — в дверях появился Марк с дымящейся кружкой кофе.

— Дождь, — вздохнула Ева.

Марк опустился на диван и протянул ей кофе. Ева быстро перебралась на диван и прижалась к нему. Среди окружающей сырости ей так не хватало тепла, пусть хотя бы душевного.

— Только ли дождь? — Марк поцеловал её волосы.

Внутренне он ощущал: причина её грусти не только в плохой погоде. Ева неопределённо повела плечами.

— Я так и думал, — Марк печально улыбнулся.

Будет ли она когда-нибудь сердцем и душой принадлежать только ему? Он так устал бояться потерять её. А всё из-за этого нахального хокку. Иногда он ощущал, как морально приближается к той хрупкой грани, когда взорвётся и просто запретит ей общаться с суолейя. Каждый раз, видя её счастливую в обществе хокку, он ощущал острое желание поставить её перед фактом. Будто маленький эгоистичный ребёнок внутри него дёргал за верёвочки. Но ведь поставь он ей ультиматум, она наверняка выберет не его, просто из гордости. Она не тот человек, которого можно покорить силой или давлением. Ему оставалось лишь принять всё, что есть в её жизни. Но у Марка не было чувства смирения. Это было скорее терпение, жертва «во имя».

Странная штука любовь... Без неё плохо, пусто и одиноко. С появлением Евы его жизнь приобрела совсем иной образ. Она стала заполненной, обрела новый смысл. Она рождала новые мечты. Но стала ли она легче? Словно лёд, очарованный красотой пламени, он тянулся к ней, обжигаясь, ощущая все муки ада, и всё же не в силах отказаться от неё. Она была его болью, его слабостью и его счастьем. Сильная штука любовь!...

Ева натянула плед до самого подбородка, спрятала замёрзший нос в складках свитера Марка и стала прислушиваться к шуму дождя. Но её сознание привлекло нечто другое. Нечто, что давно бродило в её голове, но она не обращала на это внимания. От свитера Марка пахло шерстью, кофе и дождём. Но в этом наборе отсутствовало главное. Не было запаха самого Марка. Вот что всегда настораживало её, когда они были вместе! И хотя он говорил о том, что тадаллины не имеют запаха, Ева не думала, что будет так остро ощущать его отсутствие.

— Я не чувствую твоего запаха, — сказала она. — Есть запах свитера, дождя и другого, но нет твоего собственного. Его никогда нет.

— Это так.

— Но всё в этом мире имеет свой запах. Даже камни и стекло пахнут!

— Мы нет. Мы как модернизированный вариант хищника. Не привлекаем ничем, ни звуком, ни запахом. Это делает нас менее уязвимыми и более опасными.

— И сами вы не чувствуете запахов. Но как же без этого чувства? Ведь оно даёт так много! Так приятно, открыв утром глаза, ощутить насыщенный аромат кофе, или целый океан лесных запахов, или тонкий, едва уловимый аромат человеческой кожи, такой особенный у каждого и такой неповторимый.

— Я понимаю, о чём ты. Но обоняние нам заменяет другое чувство. Каким бы пугающим не было это сравнение, оно всё же, как нельзя лучше подходит для объяснения. Представь себе, что ты почувствовала запах чего-то вкусного, и тебе очень захотелось это съесть. Так мы чувствуем живую энергию, так находим добычу.

— Ты по-прежнему хочешь убить меня?

— Убить нет, с этим желанием я совладал. Но твой вкус мне не забыть никогда. Каждый день я борюсь со своими инстинктами. И чем дольше я без тебя, тем сложнее мне с ними совладать.

— А как же вереск? Я думала, на вас действует его запах.

Марк горько усмехнулся, вспомнив тот случай в Петербурге.

— Значит, ты знала?

— Да, — Ева виновато улыбнулась. — Но ты меня сам вынудил!

— А ты, оказывается, можешь быть жестокой.

— Только если меня сильно разозлить.

— Я это учту, — Марк тоже улыбнулся. — Он нас душит не запахом.

— А чем же?

— Лёгкие, словно огнём обжигает, будто вместо воздуха их наполняет плавленый металл. Считается, что вереск отпугивает злых духов.

— Но это не так! Вы не злые.

— Для тебя нет. Но наш вид был порождён яростью и ненавистью. За всю свою историю тадаллины причинили много вреда людям. И с этой репутацией не поспоришь.

— А можжевельник? — Ева вспомнила, что Тай упоминал и это растение.

— Тоже. Но он действует иначе. Он обжигает только при прямом контакте с ним. Я вижу, твой друг хорошо проинструктировал тебя о том, как отпугнуть тадаллина.

Ева сделала вид, что пропустила эти слова мимо ушей. Ей совсем не хотелось вступать с Марком в спор.

— Но у меня возле дома растёт вереск! — вспомнила она. — И не припомню, чтобы ты на него как-то реагировал.

— Это потому, что он ещё не цветёт. Само растение не несёт вреда. Только его соцветия.

— Понятно. Пожалуй, лучше его пересадить в другое место, пока не зацвёл.

Дождь стал тише, а потом и вовсе смолк. Всё вокруг замерло, ещё не очнувшись от дождя. Тяжёлые капли срывались с крыши и глухо разбивались о деревянный настил причала. Ева молчала. Сколько всего узнала она в стенах этого дома! Каждый раз, когда она приезжала сюда, дверь в мир тадаллинов открывалась для неё всё сильнее. Может, пора и ей приоткрыть свою.

— Я тоже обладаю некими способностями. Часть из них от тадаллинов, часть от суолейя.

— Что ты имеешь в виду? — Марк оторвал взгляд от водной глади и удивлённо посмотрел на Еву.

— Я ещё не во всём разобралась, но когда я сильно злюсь, моё сердце начинает колотиться, как у суолейя перед обращением.

Марк нахмурился.

— Нет, я не могу обращаться, — опередила она его вопрос. — Женщины вообще не могут. Но я могу общаться с животными. Ну, не совсем общаться, но могу понять, что они чувствуют. Мне так кажется. Ещё я могу развивать огромную скорость. Трудно разобраться, что именно у меня от вас, а что от них. Но Тай считает, что способность быстро передвигаться и гипнотизировать взглядом у меня от вас.

— Тай? — Марк напрягся. Опять этот хокку!

— Да. Он помог мне обнаружить эти способности и не бояться их. Тай научил меня понимать себя.

— Почему ты не рассказала мне об этом?

— Я не знала, как ты воспримешь, и боялась, что твоё отношение ко мне изменится. Прошу тебя, только не сердись!

— Как я могу не сердиться? Не ты ли обвиняла меня в скрытности? Не ты ли взяла с меня обещание говорить только правду, какой бы она не была? Теперь же ты сама делаешь то же самое.

— Значит, у нас 1:1, — Ева моментально выкрутилась из ситуации, попав прямо в точку. — Зато теперь я понимаю тебя гораздо лучше.

— Мне бы хотелось, чтобы ты была ближе. Если я сниму тебе квартиру в городе, то мы сможем проводить вместе больше времени.

Ева резко вскинула голову.

— Но у меня есть дом!

— Да. Полуразвалившийся от времени, без центрального отопления, газоснабжения и необходимой для нормальной жизни техники. И ты тратишь, по меньшей мере, два часа в день на дорогу на работу и обратно.

— Я люблю свой дом, и в нём есть всё необходимое для жизни. Мне нравится, что он практически находится в лесу. Если бы я хотела перебраться в город, я бы могла сама снять себе квартиру, — Ева хмурилась. Ей совсем не нравилось, куда ведёт этот разговор.

— Эта земля пока не принадлежит нам. И хотя суолейя она тоже не принадлежит, местные жители не рады нашему появлению там. Если мы хотим быть вместе, нам всё равно придётся жить в городе.

Ева почувствовала, как на неё волной накатывает страх.

— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?

— Да. Но как будущий глава клана, я должен оставаться в особняке Аренских.

У Евы похолодели кончики пальцев. Она едва начала свыкаться со своим местом в этой жизни, как ей предлагали новое. Марк увидел, как она побледнела, и нахмурился.

— Я не предлагаю тебе немедленно переехать ко мне. Для этого ещё слишком рано. Но мне хотелось бы, чтобы ты перебралась в город.

— Я предпочитаю пока оставаться в деревне.

Ева снова прижалась к нему, давая понять, что разговор на эту тему окончен. Но Марк слышал, как тревожно забилось её сердце. Он не понимал, чего она так боится: потерять свою независимость или потерять своих друзей суолейя.

— На следующей неделе у меня день рождения, — Ева сменила тему.

— Я знаю.

— Откуда?

— Ты ведь наш сотрудник. Посмотрел твои данные.

— Умно!

— Я думал заказать столик в новом французском ресторане...

— Я никогда не отмечала день рождения, но теперь мне хочется отпраздновать его в кругу самых близких мне людей, — Ева уже понимала, что Марку эта идея не придётся по душе. — В моём доме. Я хотела бы устроить что-то вроде вечеринки.

— Не думаю, что суолейя и тадаллины в одном помещении это хорошая идея, — Марк резко выпрямился, и Еве пришлось отстраниться.

— Я понимаю. Но неужели вы не потерпите ради меня пару часов? Пожалуйста, — Ева заглянула Марку в глаза. — А потом мы можем отметить и вдвоём, где пожелаешь.

Марк чувствовал себя загнанным в угол. При любом раскладе он оказывался не в лучшем положении. Но меньше всего ему хотелось расстраивать Еву.

— Мы вернёмся к этому разговору позже.

[1] Капина — бунтарка.