Лед в твоем сердце

Глава 35 - Маша

Сперва я злилась на отца с Аллой. Ну как так можно? Какое они имеют право забирать мою личную вещь? Обида сковала и ломала изнутри. Казалось, с мобильным забрали и жизнь. Желание заниматься пропало, в голову ничего не лезло. Приходилось повторять по десять раз одно и то же. Элементарные вещи виделись безумно сложными. Я не могла сосредоточиться. Слишком много думала обо всем и о нем, конечно. Как не думать? В глазах стоял Тимур, его улыбка и теплота, которой он успел меня окутать.

Хотелось позвонить ему и пожаловаться. А потом пришло осознание, что без телефона мы с ним и связаться никак не сможем. Как быть теперь? Он же может подумать все что угодно. Решит, я отвернулась от него, больше не хочу общаться, да кто знает, что парням в голову бьет в таких ситуациях.

Переживания одолевали, аж кровь в венах стыла. Материал для повторения окончательно стал мне неинтересен. Я изгрызла ногти, расхаживала по комнате, однако ничего не смогла придумать. В итоге расплакалась. Зарылась в подушку и изливала душу часов до двух ночи. Затем, видимо, выдохлась, так и уснула.

Утром встала разбитая. Голова болела знатно, лицо опухшее. Видок тот еще, конечно. Аппетита не было, от завтрака отказалась. На приветствия отца не ответила. Он, естественно, не особо обрадовался. Кинул мне что-то вдогонку про воспитание и будущее. Однако я молча хлопнула дверью.

До школы почти добежала. Думала, попрошу у Лели телефон и напишу Тиму сообщение. А там два дня пролетят, и глазом моргнуть не успею. Главное, чтобы он в курсе был. Фролова еще давай пытать, интересно ей все, понимаешь ли.

– А чего случилось у тебя?

– Мнения немного разошлись.

– Это из-за Тимура? Вы с ним… встречаетесь?

– Ну… вроде того.

– Серьезно? – глаза Лельки округлились до невероятных размеров. Ну, вот словно я сейчас звезду с неба достала и держала в ладони. До того она была поражена.

– Так можно позвонить с твоего?

– Конечно, конечно, – залепетала Фролова, вытаскивая гаджет из сумки. Я уже выдохнула с облегчением, но потом поняла: номер-то наизусть не знаю.

– Блин…

– Чего такое? – удивилась Леля. – А вы давно… ну, вместе? Ты поэтому Ларина откидывала?

– Спасибо, Лель. Номер я не помню, позвонить не смогу.

– Как же так? А если…

Фролова еще долго сокрушалась, причитала и вздыхала. Я и сама мысленно ругалась на себя, на отца и на весь мир. Почему же все так? Почему, когда думаешь, вот оно, солнце, а оказывается, что нифига оно не рядом. Впереди еще тысяча шагов. Невероятно длинных и безумно тяжелых.

День пролетел быстро. Нас гоняли по всем предметам, задания сыпались, одно страшнее другого. Из школы я вышла убитая учебой и личными обидами. Пока шла до ворот почему-то надеялась увидеть там Тимура. Глупо, конечно. Но надежда не отпускала. Я даже дышать перестала у самых дверей. Но стоило только выйти за пределы, как мир разбился, подобно самой хрупкой вазе.

Тима не было. Не приехал.

В душе я понимала – это нормально. Чего ему приезжать? Мы не договаривались. Может, он вообще обижен сейчас на меня. И снова злость сплелась с обидой и негодованием. Как, интересно, наши родители назначали свидания без телефонов? Как-то же назначали.

После репетиторов настроение окончательно упало. Мне уже и учиться не хотелось. Зато отец нарадоваться не мог. Любимая дочка дома, с учебником и умным видом. Но мы все равно не разговаривали. Вернее, я с ним не разговаривала. Так-то папа пытался спросить что-то, задеть случайным словом или действием. Только мне оно не надо. Вон, пусть с Аллой своей общается.

В среду я снова почему-то решила, что Тим приедет ко мне в школу. Он же и до этого мог внезапно появиться. А сейчас повод был. Я бы точно явилась. Это же логично, если телефон отключен и в сеть не захожу, может… ну, всякое случиться. Такими мыслями я себя успокаивала.

Однако, когда в среду Авдеев не приехал, стало горько и обидно. Уже на него. Вот так значит, я ему нужна? Так дорога? Так его ко мне тянет? Уверена, он вечерами зависает на своих вписках. А там полно девушек. Доступных и красивых. Поигрался, и хватит. Иди, Маша Уварова, лесом. Вернее, в лесную зону и отдыхай там. Ты мне больше не нужна.

Я теребила кулончик, с которым ложилась спать, ходила в душ, вообще не снимала. Будто он заменял мне Авдеева. Даже шепотом ругалась на него, рассматривая в зеркало птичку на шее. Но на место злости приходила тоска. Откровенно говоря, я скучала по Тимуру. Сильно скучала. Наверное, так птицы тоскую по свободе, когда их сажают в клетку.

В четверг утром отец остановил меня у самых дверей. Выглядел он собрано, как всегда, с иголочки. Только в глазах просвечивалась усталость.

– Маш, не злись на меня, – виновато произнес папа. А может, мне показалось.

– Опоздаю, если не выйду сейчас.

– Давай я подвезу.

– Не надо, – категорично заявила. Хотя злость на отца отступила. Он хотел как лучше для меня, а вот кое-кто даже не приехал ни разу. Забыл или забил! Да, в общем-то, какая уже разница. Факт есть факт.

– Удачи, милая, – выдохнул папа, закрывая за мной дверь.

35.2

В школу я шла медленно, рассматривая под ногами зеленую траву и камешки. В душе таился вой грусти. Какие уж экзамены? С другой стороны, из-за какого-то парня не могу перечеркнуть свое будущее. Нужно прошлое оставить в прошлом. Впереди завтра, и ради него стоит карабкаться вверх, даже если сердце предательски ноет. В ту минуту я ненавидела Тимура. Но больше ненавидела себя за малодушие. Поддалась на его красивые речи, улыбку и глаза, в которых был мир и конец света в одном ключе.

Дура. Просто дура.

С глаз скатилась слеза, затем другая. Их стало слишком много, а я не заметила. Они падали градинами по щекам, будто медленно разрушали меня по кусочкам. В какой-то момент дыхание перехватило, и я уселась на корточки. Закрыла ладошками лицо, пытаясь успокоиться. Но ничего не получалось.

Проклятый Тимур.

Почему же он так нужен мне? Почему именно сейчас? Почему я ему не нужна?

В голове шквалом сыпались «почему», от которых делалось только хуже. Я не знала ответов. А еще не знала, как собраться и пойти на экзамены. Где взять силы, когда они тебя окончательно покинули.

– Маша, – послышался знакомый голос. Я плохо соображала, кому он принадлежит. Слишком громко плакала.

– Маша, – уже ближе прозвучало. А потом горячие ладони коснулись моих рук, за которыми я прятала зареванную душу.

– Эй, ненормальная! – как выстрел, как сирена в безумной тишине. Его голос меня вытащил из темноты. Я вынырнула из своего панциря и на секунду подумала – галлюцинация. Не может быть такого. Тимур не мог оказаться утром в районе моей школы.

– Твою ж… скажи что-нибудь! – прикрикнул Авдеева.

– Т-Тимур? – хрипло спросила, до сих пор не веря в реальность происходящего. Это игра моего воображения? Мозг таким образом пытается успокоить израненную душу?..

– Иди ко мне, – требовательно заявил Тим. Он сидел на корточках, вернее, даже на коленях. Испачкал джинсы, упираясь тканью в грязный асфальт.

– Т-ты… что ты…

– Все хорошо, – Авдеев притянул меня к себе, к своей горячей груди. А затем начал гладить по волосам, что-то приговаривать. Словно я маленькая девочка. Его маленькая девочка. Минуты две сердце сходило с ума, но с каждым ударом успокаивалось. Будто попало в зону комфорта. Туда, куда давно порывалось. Я не верила, что Тимур меня обнимает. Не верила, что слышу его голос. Однако ничего не могла с собой поделать. Вцепилась в спасательный жилет: уткнулась носом в водолазку, от которой пахло цитрусом. Духи Тима невозможно спутать.

– Ты как? – спустя какое-то время Авдеев чуть отодвинул меня от себя. В глазах его мелькали тревога и нежность. Удивительно, как сплелись два разных состояния в одном человеке.

– Нормально, – выдохнула я. Потом опомнилась, что выгляжу сейчас, наверное, отстойно. Тушь потекла, а щеки явно раскраснелись. Если уж это не глюк и Тим реальный, то это просто провал. По всем фронтам.

– Тебя кто-то обидел?

– Нет, – резко подскочила и отвернулась. Стянула с плеч рюкзак и давай искать там зеркальце.

– Если нет, то почему ты плакала? – Тим обошел меня, но я снова отвернулась. Старательно прятала лицо. А когда все же нащупала пудру и краем глаза глянула, чуть ноги не подкосились. Круги огромные, чернющие! Просто невероятно.

– Маша, – не унимался Тимур, пытаясь разглядеть меня. Однако я кружилась по часовой от него, подтирала тушь, которая не хотела ни в какую стираться.

– Маш, ты чего делаешь? В «море волнуется раз» играешь? – усмехнулся Авдеев.

– Нет. Ты можешь постоять спокойно и подождать?

– Зачем? Что такого?

– Просто постой за спиной или отвернись лучше!

– Я всегда знал, что у тебя не все дома, – вроде и прозвучало невесело, но в голосе Тимура не было ни капли сарказма или злых ноток.

– Просто! Не смотри! – процедила я.

– Ага, – согласила Авдеев, но сделал, конечно, по-другому. Схватил меня за плечо и резко развернул на себя. От неожиданности я даже выронила пудреницу. Растерялась, засмущалась и вообще чуть не расплакалась по новой.

– Не смотри! – пришлось закрыть ладошками лицо. Мама говорила, что девушки должны всегда выглядеть красиво. А я сейчас та еще красавица.

– Убери, – тепло попросил Тим. Коснулся моих рук и начал медленно опускать. Сопротивляться было сложно. Хотя он особо и не настаивал, скорее, так, подталкивал.

– В ночных кошмарах буду тебе сниться, – грустно выдала, поджимая губы. Хотелось опустить голову, но Тимур обхватил мое лицо в свои ладони. Чуть наклонился, и тут меня накрыло волной нежности. Вся злость и обида, все плохие эмоции отступили. Сердце забилось быстрее. Дыхание Авдеева обжигало кожу, и я забыла обо всем на свете. О том, что выгляжу ужасно страшненькой, об экзаменах и переживаниях. Просто тонула в его глазах, улыбке, которая касалась губ. Мне хотелось встать на носочки и поцеловать Тима. До чертиков хотелось.

– Что? – смущенно прошептала, не отводя взгляда.

– Ты – моя панда.

– Кто? Па… – однако договорить не получилось. Потому что в следующую секунду Тимур накрыл мои губы поцелуем. Жадно сминал их, словно впитывал каждую частичку. Горячая ладонь легла на мой затылок. Подушечки пальцев касались кожи возле ушка, опускаясь ниже. А потом он и вовсе нагло сгреб меня в кольцо своих рук.

По венам полилось неистовое удовольствие. Как в ту ночь, когда его ласки сводили с ума. Я пыталась держаться, даже пыталась отстраниться. Но либо Тим был слишком сильным, либо я просто не очень-то и старалась.

Ноги подкосило, но объятия Тимура дарили и Землю, и Небо, и Рай, и Ад. Какой-то сплошной Армагеддон из чувств. Безумие чистой воды. Страстное, желанное и жизненно необходимое. В тот момент его губы нужны мне были как кислород человеку.

– М-Маш, – женский голос окликнул, и магия растворилась. Сразу и здравый смысл вернулся, и мозги включились. А еще стало стыдно. Стоим тут посреди улицы и целуемся. Нет, не просто целуемся, очень страстно целуемся. Я кое-как отодвинула Тима от себя, но он, к счастью, не сопротивлялся.

– Привет, Лель, – смущенно ответила подруге. Откуда она только взялась. Хотя понятно откуда, школа ж в двух шагах по сути.

– Мы опоздаем, если не поспешим, – сумбурно сообщила Фролова. Потом показала на телефоне время, и я охнула.

– Черт! Десять минут же осталось. Тим! А ты… ты что тут делаешь? – наконец, осознала. У него же тоже пробник. И тоже через десять минут. И это точно не игра воображения. Уж поцелуй такой может подарить только Тимур. Мой Тимур.

– Хотел напомнить, что не сбежать и не скрыться тебе от меня, – вроде и холодным тоном сказал Авдеев, а вроде и таким заботливым, что я окончательно растерялась.

– Я и не… тебе пора. Опоздаешь же!

– Два вопроса и поеду, – уже более серьезно произнес он. – Почему плакала? Если кто-то обидел, то…

– Нет-нет, – замахала ладошками. – Нервы… сдали. Переживаю перед пробником. Ну и…

– Точно? – скептично разглядывал меня Тимур.

– Точно! – кивнула в ответ, пытаясь выглядеть максимально убедительной. Не говорить же ему правду, что истосковалась по мальчишке с ледяным сердцем, хотя какое уж оно ледяное.

– А что с телефоном у тебя?

– А… ну…

– Его отец забрал. Он у нее строгий, – вмешалась Фролова.

– Понято. Ладно, я заеду за тобой ровно в час тридцать. Жди меня у ворот. Уйдешь, убью! Найду и убью. Поняла? – Тим прищурился, а мне вдруг стало смешно. Но во избежание дополнительных карательных мер я смущенно кивнула.