Лед в твоем сердце

Глава 42 - Маша

Я смотрела на Тимура, который явно ощущал себя абсолютно раскованно и свободно. Развалился на кровати звездочкой, словно всю жизнь здесь прожил. Мне вдруг захотелось к нему. Просто уткнуться в его горячую грудь, запустить руки в его жесткие волосы. Но вместе с желанием накатила волна смущения. Мы вдвоем. Только вдвоем. А здесь такая большая комната. Перед глазами всплыли воспоминания той ночи. Поцелуи. Объятия.

Сердце в груди заколотило, губы пересохли. Я провела языком, прикусывая нижнюю губу. Опустила голову, скрестив руки перед собой. Протирала их друг об дружку, продолжая стоять у дверей.

– Долго будешь топтаться там?

– А ты разве не за кофтой пришел? – выпалила первое, что пришло на ум. Как только переступила порог, сразу возникло осознание: Тимур не за кофтой тащил меня. Глаза у него горели, и этот игривый тон еще.

– Иди ко мне, – произнес он мягко, в непривычной манере. И я подчинилась. Будто дали команду, будто завели ключик к действию. Подошла к кровати, но не смогла даже взглянуть на Тима. Думала, если увижу его, распадусь на тысячи атомов.

– Ты чего меня боишься? – Авдеев приподнялся. Теперь он уже не лежал, а сидел, широко расставив ноги. Коснулся моей руки и легонько притянул к себе. Уткнулся носом в область груди, и я едва не подпрыгнула. По телу моментально побежали мурашки. Внизу живота сладко заныло, словно там поселился солнечный зайчик.

– Еще чего, – робко ответила. Голос мой звучал крайне неуверенно. И нет, я не боялась его. Я боялась себя. Боялась, что не смогу сопротивляться, что утону в этих отношениях.

– Давай останемся здесь.

– В смысле?

– Не хочу иди вниз. Устал. Давай останемся здесь до утра. Как тебе идея?

Все слова растерялись. Градус смущения достиг пика, и у меня едва пар не валил из ушей. Да, все это мы уже проходили. И по идее я не должна смущаться его. Но ничего не могла с собой поделать. Пыталась дышать ровно, пыталась вернуть чувство трезвости и стойкости. Только не получалось. Совсем. Я таяла.

– Я что-то сделал не так? – неожиданно спросил Тим. Каким-то чудом мне удалось поднять голову и посмотреть на него, в его безумно теплые глаза. Такие нежные и такие родные. Кажется, я уже отдала и душу, и сердце этому человеку.

– Ч-что? О чем ты?

– Поцелуешь меня?

– Это вопрос или предложение?

– Иди сюда, – Тимур улыбнулся. Он вообще в последнее время стал чаще улыбаться. Не всем, я это сразу заметила. Вот даже сегодня, когда говорил с Алисой или другими. Просто слегка уголки губ поднимались. А сейчас по-другому. По-настоящему, что ли.

Я послушно села к нему на одну ногу. Приобняла, обхватив вокруг шеи. Смотрела сверху вниз, а он смотрел на меня. И сколько в эту минуту в нем было желания, сколько нежности. Мне почему-то опять вспомнилась наша ночь.

– Что? – смущенно прошептала.

– Сейчас скажу самую странную вещь.

– Какую? Что этого мира не существует? Это все матрица? – усмехнулась.

– Ты – идеальная. Не могу насмотреться на тебя.

Я хотела спросить, что это значит, но не успела. Тимур притянул меня к себе, к своим губам. И мы слились в поцелуе.

Сперва легком. Будто тонешь в пушистом облачке. Раскрываешь медленно крылья, готовясь совершить полет. Увидеть бескрайнее голубое небо и земные просторы. А потом забываешься в ощущениях. Потому что поцелуи становятся напористее. Мы жадно сминали губы друг друга, пока Тим меня не повалил на кровать. Он скользил ладошками по ногам, выше к бедрам. Сжимал кожу и целовал. Безумно, страстно, отчего перед глазами взрывались звезды. Яркие. Невероятные.

Я выгибалась и забывала обо всех страхах. Вдыхала запах Тимура, ощущала жар его тела и сходила с ума от того, чего хотела. Ни о чем не могла думать. Только о нем. Только о его поцелуях, ласках и нашей близости. Мир замер. Время остановило ход в нашей комнате. В руках Тима.

Он оторвался от моих губ и начал медленно водить языком вокруг мочки ухи, прижимая меня еще ближе к себе. Хотя куда уж ближе, но нам обоим казалось, что этого мало. Я поддалась эмоциям, не могла контролировать себя. Обвила его ногами, коснулась кончиков майки и потянула вверх. Тимур не сопротивлялся. Разве что чуть приподнялся, позволяя разглядеть его идеально сложную фигуру: пресс и спортивные руки.

Глаза его, какие-то пьяные и голодные, блуждали по мне, будто ожидая согласия. Я не знала, что должна делать. Поэтому смущенно улыбнулась.

– Ты, правда, идеальная, – произнес вдруг Авдеев. Начал медленно расстегивать ремень, приспускать брюки. А я не могла отвести взгляда. Стыдливо разглядывала, какой он красивый – воплощение мужественности.

– Будет… больно? – хрипло спросила, до ужаса смущаясь каждого произнесенного слова.

– Я постараюсь доставить тебе удовольствие.

Рассудок окончательно покинул мое сознание. Все испарилось на фоне одного единственного желания, от которого пульсировало внизу живота. Такое жгучее и неутолимое желание. Я закрыла глаза, позволяя Тимуру раздеть себя. Он медленно избавлялся от каждого элемента одежды. Покрывал мое тело поцелуями, после которых, кажется, оставались ожоги.

Я замерла. Ожидание сводило с ума, но это были сладкие муки, от которых сердце изливалось яркими красками. С моих губ сорвался полустон, и именно в это мгновение мы стали единым целым. Тим покорил меня сперва медленно, осторожно. Словно боялся причинить боль, словно прощупывал почву. Но, когда я провела ноготками по его спине, когда поддалась чуть вперед, не в силах совладать с порывом, Тимур сменил тактику. Стал двигаться быстрее, мощнее, порывистее.

Казалось, мы задыхаемся. Казалось, тонем в вечности, в бездне, в невероятно глубоком океане. Он только мой. Я только его.

Это была ночь, когда мы полюбили друг друга.

42.2

Кажется, мы не спали всю ночь. Тимур давал мне и себе передышку, но потом снова лез с поцелуями. Говорил всякие глупости, смущал до чертиков, обнимал и снова смущал. Я натягивала одеяла, а он нагло стягивал его обратно. Мы тонули в ласках и никак не могли остановиться.

Проснулась я поздно. Солнце к тому времени уже взошло и из окон доносились песни птиц. При свете дня разглядывать Тима было еще интереснее. Хотя стоило только взглянуть на его грудь, на накаченные руки, как щеки залились румянцем. А что там ниже, ох… даже и вспоминать не хочу. Иначе градус превысит отметку дозволенного.

Авдеев сладко спал, продолжая обнимать меня. Спящим он выглядел таким милым и беззащитным, что я невольно коснулась его носа, медленно проводя пальчиком. Не могла перестать улыбаться. Где-то внутри бабочки порхали. Невероятное чувство эйфории разливалось водопадом по всему телу.

Невозможно поверить, что этой ночью мы… Безумие. Я точно сошла с ума. От него, от нас, от всего этого.

Аккуратно приподнявшись с кровати, пошла искать одежду и белье. Голая, в чем мать родила, и красная, как маковое поле. Надеялась только на одно – Тим не проснется до того момента, пока я не выйду из душа во всей красе. Главное в одежде. И к счастью, Авдеев меня порадовал. Крепко спал. Дал возможность заняться собой.

Ванная была прямо в комнате. Иначе даже не представляю, как бы вышла и шарахалась по дому в поисках душа. Еще встретиться с кем-то, нет. Без Тимура нос за пределы спальни высовывать не очень хочется.

Комната для водных процедур, кстати, оказалась довольно просторной. Полы с подогревом, куча разных крючков, а главное, здесь и мыло, и шампунь, и фен, и полотенце. Словно попала в гостиничный номер.

Возле душевой кабинки висело длинное зеркало. Я глянула в него и ахнула. На груди просто места живого не было. Синяки. Хотя никакой боли не испытала, наоборот. Было очень приятно.

Я даже занервничала. Начала оглядывать себя, но ничего больше не обнаружила. Потом выдохнула, откинув плохие мысли. В конце концов, в бассейн мне ходить не надо, а до морских посиделок еще впереди не один день. Тимуру просто скажу на будущее, чтобы вел себя более нежно.

И тут я опять покрылась румянцем. От одной только мысли о будущем и о том, что мы снова окажемся меж простыней.

После горячего душа щеки у меня раскраснелись, как и кожа на теле. И я, обмотавшись полотенцем, с мокрыми волосами вышла в комнату. Хотелось немного прохладного воздуха.

– А я все жду, – игриво протянул Тимур, стоило мне только прикрыть за собой дверь. Забыла напрочь, что он может проснуться. От неожиданности скрестила руки на груди. Стало как-то неловко. И вообще, показалось, полотенце сейчас упадет. А у меня под ним, между прочим, ничего.

– П-проснулся? – под его напористым взглядом я робела, словно маленькая девочка. Хотелось спрятаться, но, с другой стороны, испытывала дикое ликование. Это я для него особенная, а не Алиса или остальные девушки. Я – его легенда.

– Да, жду минут как десять тебя. Думал уже ворваться в душ, но тогда бы пришлось осваивать новые позы.

– ТИМУР! – прикрикнула, хлопая ресницами от смущения.

– Иди ко мне, хотя, нет, стой там.

– Ч-чего?

Авдеев встал, скинув с себя одеяло. Глаза мои расширились, хотя все я видела. Еще ночью. И потрогать успела. И не раз. Но все равно как-то невольно отвернулась. Прикусила губу, ощущая очередную волну, от которой таяла подобно льдинке под горячей водой. Тим вальяжно встал, но не спешил надеть боксеры.

Я стояла к нему спиной, однако, когда он подошел сзади, упираясь всеми частями тела, я едва не подпрыгнула на месте. Опустила голову, пытаясь контролировать поток эмоций. Зато Тимур, кажется, забавлялся.

– Не хочешь одеться? – через силу спросила.

– А может… – он начал медленно поднимать полотенце, скользя ладошкой по моему бедру.

– С ума сошел? – вспыхнула я, пытаясь выбраться. Внизу живота моментально начало припекать, и это явно был знак о полном согласии на любые предложения Тимура.

– Наверное. Знаешь, – он вдруг стал серьезным. Игривость в голосе пропала, – было так круто. Мне никогда не было настолько хорошо, как этой ночью. Ни с кем.

– П-правда? – слетело с моих губ. Стыдно такое спрашивать, но как не спросить. Девушек у Авдеева был вагон и целая тележка. Может, он всем говорит подобные комплименты. А может, в самом деле, в этот раз все было по-другому.

– Обычно после первого раза я ухожу. Дальше выводы, думаю, и без меня сделать сможешь. Ладно, пойду в душ. А то уложу тебя и… никуда мы не поедем.

– Знае… эй!

Тим сперва чмокнул меня в щеку, а потом шлепнул по попе. Глазки, главное, как у кота из шрека, и бровки домиком. Типа, ну а что ты хотела.

– Привыкай, Маша.

***

Выйти из комнаты нам удалось только через час. И нет, не из-за того самого. Хотя Авдеев порывался. Он вообще бегал возле меня, словно песик. То и дело целоваться лез, под майку руки закидывал. Однако позвонил папа и вернул меня в реальность. Пришлось собраться и показать себя свету. Вернее, выйти из спальни.

Перед друзьями Тимура было особенно неудобно. Многие наверняка понимали, где и что мы делали. Они еще так поглядывали, но стоило только Авдееву запрокинуть руку мне на плечо, как все поглядывания прекратились.

А потом я вышла в туалет, уже перед самым отъездом. Поправила прическу, которую Тим успел мне растрепать. И уже по пути обратно остановилась у входа в кухню. Уж больно громко так разговаривали. Бурно, я бы сказала. Любопытство взяло вверх, поэтому, притаившись мышкой, решила подслушать.

– Да вы прям голубки, Тим, – заливался Ваня. Девчонок не было, только парни.

– У тебя просто недотрах, бро, – отвечал заливным голосом Авдеев.

– Не знаю, на неделе я видел его с симпатичной телочкой, – усмехнулся Антон, толкая локтем в бок Руслана.

– И что? Дала она тебе порцию счастья? – интересовался Тим. Тут мне стало не по себе. Эти их мужские разговорчики. Наверное, все-таки подслушивать не лучшая идея. Я уже планировала выйти, как речь снова зашла про меня.

– Мария Ивановна твоя ж тебе дает, думаешь, другие не дают.

– Она Анатольевна, – поправил Арс. Мне было хорошо видно всех, стоя за высокой колонной.

– Да пофиг, – отмахнулся Ваня. – Хорошо она тебя ублажила, смотрю.

– Слышишь, – голос Тим перешел от задорного к более строгому и серьезному. – Что ты так зацепился? Я еще вчера заметил. Если вас что-то не устраивает, идите нахер.

– Поэтому Маша гуляла одна, а ты тусил с теми, кого что-то не устраивает? – влез Арсений.

– Она сказала, что в туалет пошла. Я что, с ней должен до толчка ходить?

– Ну, уж проводить мог бы, – буркнул Арс. Тим держал в руке стакан с водой, но тут же громко поставил его на стол. Парни в момент напряглись, замолчали.

– Ты прям блеешь от нее. Я у тебя еще тогда спрашивал, что, запал, что ли?

– У-у! – завыли ребята.

– А я тебе еще тогда сказал, что ты ведешь себя, как…

– Как кто? – крикнул Тимур, откровенно раздражаясь.

– Двойные стандарты, Тим.

– Что за намеки? Есть что сказать, говори прямо!

– Я ведь говорил тебе еще тогда, не пожалей о своем решении.

– Вы о чем, народ? – вмешался Ваня.

– Да ни о чем, – отмахнулся Арс. Встал с барного стула и направился к выходу. Я поняла, что, если сейчас не выйти, выдам себя. Хотя мне было интересно узнать, о чем они говорили, о каких двойных стандартах. Но и прятаться дальше не получится. Поэтому сделала два шага назад, затем вышла из укрытия.

– Она не… – Тим резко оборвал себя, заметив меня в проходе. Глаза его расширились, а лицо сделалось жестким. Губы поджались. Всего секунда. Однако я успела заметить неожиданную перемену. Будто Авдеев собирался сказать что-то обо мне. Что-то очень важное. То, чего мне нельзя было услышать.

– Все в порядке? – выдала сухо я, продолжая смотреть на Тимура.

– Конечно, – он обошел стол, кинул ледяной взгляд на Арсения, затем схватил меня за руку и потащил к выходу без всяких объяснений. – Поехали домой.