Легенда о лиловом драконе

Глава двадцать первая: Майская гроза

Дни потянулись один за другим. Лилу везло на охоте: ни разу он не возвращался домой без добычи. Ариана тщательно разделывала ее, часть оставляя впрок, а с другой частью отправляя Беанну на рынок: несмотря на ее положение, торговля Беанне удавалась гораздо лучше, чем сестре. То ли из-за дракона на дворе, то ли из-за суровой сестры, переспорившей самого градоначальника, оскорблять Беанну в открытую горожане побаивались; только окидывали осуждающим взглядом, а потом все равно покупали мясо и шкурки. Первое время Беанна, конечно, возвращалась домой в слезах, и Ариане стоило немалого труда убедить ее, что скоро будет проще. А потом кто-то пустил по Армелону слух, что Беанна стала невинной жертвой разбойников, когда собирала хворост в лесу, и презрение сменилось жалостью.

После этого торговля у нее и вовсе заспорилась.

— Если бы Тила вовремя женился, ничего подобного не случилось бы, — судачили кумушки, едва завидев рыжеволосую Беанну. — Разве ж это дело для молодой девушки — в лес за дровами ходить? Будь жив Хедин, он бы о дочерях позаботился. А теперь вон чего…

Ариана занималась домашним хозяйством. Отмывала дом после зимы, латала поизносившуюся одежду, готовила еду. Последнее ей особо удавалось. Лил понятия не имел, что из обычных продуктов можно сотворить такие нежные, сочные и вкусные блюда. Даже Беанна после ужинов веселела и переставала его задирать, а уж про самого Лила и говорить было нечего. Он совершенно искренне восхищался каждым поданным Арианой яством и в конце концов заслужил краску смущения, появившуюся на ее щеках, и ответный комплимент:

— Ничего этого не было бы, если бы не ты…

И даже Беанна не могла не согласиться с сестрой.

Лил не оставлял себе ни одной свободной минуты. Если он не пропадал на охоте, значит, обустраивал жилище. Он не чурался никакой работы и умел, казалось, все на свете. Выровнял и смазал двери и ставни, заменил прогнившие половицы, отремонтировал дышавшие на ладан кровати. Помог расчистить заросший огород и вскопать еще мерзлую землю. А уж о дровах и воде, которыми он постоянно снабжал сестер, и говорить не стоило.

Ариана однажды попыталась его угомонить, пошутив, что такими темпами он отработает все четыреста рольдингов за один месяц, но Лил так взглянул на нее, что Ариана снова зарделась и никогда больше не возвращалась к этой теме.

Периодически к ним заглядывал Тила. Сначала с проверками поведения выкупленного дракона, потом с предложениями помочь сестрам в их нелегкой жизни. Лил ненавидел эти посещения лютой ненавистью.

После них Ариана становилась не похожа сама на себя, запираясь в раковине, и все успехи Лила по возвращению ее в нормальное состояние пропадали даром. Приходилось начинать сначала, и порой ему казалось, что он поставил перед собой непосильную задачу. Особенно когда однажды Ариана, совершенно ушедшая в свой мир, обратилась к нему с жуткой просьбой:

— Лил, пожалуйста, называй меня Рианой, — сдержанно и безучастно проговорила она. — Я уже привыкла к этому имени и, если тебе не трудно…

— Очень трудно, — жестче, чем когда-либо, ответил похолодевший Лил, потому что в тот момент почти поверил в ее равнодушие. — Оно подходит тебе не больше, чем Райан. Не представляю, кому пришло в голову так тебя обозвать.

Он нарочно вел себя вызывающе, отчаянно надеясь расшевелить Ариану, и потому ожидал любой реакции. Она могла рассердиться, могла обидеться, но больше всего он боялся, что она просто не обратит на его слова внимания. Такое уже случалось не раз, и Лил потом не находил себе места, пытаясь понять, сделал ли он что-то не так или просто попал под это своеобразное настроение Арианы. Вот только второе было гораздо более страшно.

Ариана долго смотрела на него отсутствующим взглядом. Но в тот момент, когда Лила начало ощутимо потряхивать, вдруг моргнула, замотала головой, а потом закрыла лицо руками.

— Спасибо! — выдохнула она и ушла быстрее, чем Лил мог что-либо сообразить.

После этого случая немного полегчало. Ариана старательно вынимала себя из другого мира, когда общалась с Лилом, но от близости первых дней не осталось и следа. Лил, конечно, не рассчитывал, что Ариана снова и снова будет кидаться ему на шею, но никак не думал, что она может превратиться в холодную и почти чужую девушку, которая словно совсем в нем не нуждалась.

Кажется, даже Беанна заметила, каких трудов ему стоило мириться с такой Арианой. Он из кожи вон лез, чтобы хоть ненадолго, хоть на пару минут облегчить ей жизнь и напомнить, сколько радостей та может в себе таить. Они словно поменялись с Арианой местами: в детстве именно она пыталась внушить Лилу, что быть драконом не приговор, и показать, как даже для него мир может быть дружелюбен и приветлив. И Ариане это удалось. А вот Лилу…

— Раньше было хуже, — заметила Беанна, когда Лил почти потерял надежду. И он взялся за дело с новой силой.

Может быть, богини вознаградили его за добрые намерения? Наверняка Ойра с Ивон придумали эту грозу специально для него, ведь они всегда были снисходительны к драконам. Как бы то ни было, Лил воспользовался подарком сполна.

Гроза в мае не была редкостью. Но такого ливня, как сегодня, не ждал никто. Потоки воды низвергались с неба и не думали прекращать свое мокрое дело. Черные тучи превратили день в сумрачный вечер, утопив вместе с огородом хоть сколько-нибудь хорошее настроение.

Первый гром бахнул так, что на столе зазвенела посуда. Беанна поежилась.

— Не люблю грозу, — пожаловалась она. — Еще и маленький с утра разошелся: как будто чувствует.

Маленьким она называла будущего ребенка. Он активно рос и все чаще напоминал о своем существовании, проверяя собственное укрытие на прочность. Беанна сначала заметно нервничала в такие моменты, а потом стала нежно класть руки на округлившийся живот, и на губах у нее появлялась чуть отстраненная улыбка.

Первые крупные капли ударили в окно.

— Грибов будет тьма, — заметил Лил, все время старательно искавший хорошие стороны у любого события. — После такого-то полива.

Он осторожно посмотрел на Ариану, но та задумчиво мешала ложкой кашу в тарелке и не слышала ни его, ни сестру. Беанна покачала головой.

— Риана! — громко позвала она. — Твой дракон, между прочим, намекает, что сыт этой кашей по горло и желает полакомиться грибным супчиком!

Лил едва не подскочил от подобного заявления. У него и в мыслях не было предъявлять Ариане хоть какие-то претензии. Но все же у Беанны был, несомненно, больший опыт общения с сестрой. И ее метод, слава Ойре, пока работал.

Ариана встрепенулась.

— Я… хоть сейчас… — начала было она, готовая немедленно схватить корзинку и бежать в лес. Но Беанна ее тут же осадила.

— Ага, самое время, — съязвила он. — Как только лодку допочиняю, так сразу и поплывем.

— Лодку? — непонимающе спросила Ариана, и Беанна обреченно махнула рукой.

— Ты в окно-то хоть посмотри, — раздраженно сказала она. — Весна пришла, пора выходить из спячки!

— Я… не сплю, — попыталась оправдаться Ариана и подняла виноватые глаза, но не на сестру, а на Лила. — Я просто задумалась.

Лил сжал кулаки. Сердце саднило от жалости к Ариане: она взвалила на себя какую-то непосильную ношу и не желала делиться ей ни с сестрой, ни с ним. Они оба с Беанной, не сговариваясь, пытались облегчить ей существование — каждый своим способом, — но Ариана никого не подпускала, увязая все глубже и едва напоминая тень себя прежней.

— Задумалась она! — огрызнулась Беанна. — Хватит уже думать, пока все волосы не повылазили! Мужчины не любят шибко умных! Будешь потом одна всю жизнь куковать со своими мыслями!

Беанна, очевидно, рассчитывала разозлить сестру и хотя бы таким способом вырвать ее из другого мира. Но Ариана только вздохнула, и Лил понял, что она и сейчас одна. Несмотря на него, несмотря на сестру, она чувствовала себя бесконечно одинокой, и, кажется, именно это так давило на нее. Она ни с кем не могла поделиться своими переживаниями. И те росли, словно снежный ком, не давая Ариане дышать, не позволяя расслабиться хоть на секунду и все дальше уводя от дороживших ею людей.

— Хорошо, что такой дождь, — словно самой себе проговорила Ариана. — Может, Тила не придет…

Беанна закатила глаза к потолку.

— Ты с ним вообще зачем общаешься? — возмущенно поинтересовалась она. — Чего он таскается изо дня в день, будто ему тут медом намазано? Все, в следующий раз я сама с ним побеседую! Отважу раз и навсегда!

— Ты… сможешь поговорить с Тилой? — удивленно спросила Ариана. — А я думала…

Беанна усмехнулась и погладила живот.

— Ну, я же теперь не тварь бесстыжая, а невинная жертва, — с большой долей сарказма ответила она. — Так что имею право высказывать Тиле все, что о нем думаю! А думаю я, ох, Риана, ты себе даже не представляешь что!

Ариана опустила глаза, и Лилу на мгновение показалось, что она прятала улыбку. Неужели Беанне удалось то, чего никак не мог добиться Лил? Тогда нужно немедленно что-то придумать, чтобы задержать Ариану в этом мире, чтобы она…

Крупная капля шлепнулась прямо посередине стола с таким звуком, что все трое разом на нее уставились.

— Оп-па! — выразила Беанна общее изумление. Потолок гостиной был одновременно полом чердака, над которым располагалась двускатная крыша. И если в комнате началась капель, что же тогда творилось этажом выше?

Ариана вскочила первой. Схватила попавшееся под руку ведерко и плюхнула его на стол, подставляя под усилившуюся струйку стекающей с потолка воды. Беанна бросилась проверять спальни. И, судя по ее оханью, там положение дел тоже оставляло желать лучшего. Лил, в чем был, выскочил на улицу, разыскал в сарае лестницу, взобрался на чердак, распахнул дверцу и обомлел…

Воды было уже по колено. Она почти сплошным потоком лилась через круглую дыру в крыше, все прибывая и грозясь устроить в доме настоящее бедствие. Ждать окончания дождя было немыслимо: спасать положение требовалось прямо сейчас. Лил скинул обувь и спрыгнул на пол чердака. Огляделся в поисках какой-нибудь штуковины, которой можно было бы временно закрыть отверстие. Но большая часть вещей была скрыта водой. А искать впотьмах на ощупь то, чего тут могло и не быть вовсе…

— Папина палатка, — раздался от дверей голос Арианы, и сама она — босиком, с подвернутым до колен платьем — тоже спрыгнула в воду. — Там, в углу. Она большая и плотная. Можно попробовать заткнуть дыру.

Лил в несколько шагов пересек чердак, больно ударившись пару раз о разбросанные по полу предметы.

Если бы в эти моменты он обернулся к Ариане, то увидел бы, как она жалостливо прижимает руки к груди. Но вместо этого только нашарил сложенный кусок парусины и вытащил его из водного плена.

— То что надо! — обрадованно сообщил Лил и тем же путем вернулся к рыдающей прорехе. Запихать в нее жесткую водонепроницаемую ткань было не столько сложно, сколько малоприятно. Холодные капли, а зачастую и целые струйки стекали по складкам мокрой палатки и падали Лилу на лицо, на волосы, за шиворот, и в тот момент, когда течь наконец была устранена, на нем не осталось сухого места.

Ариана тем временем сбегала в дом и принесла оттуда два ведра, чтобы вычерпать хотя бы часть образовавшегося озера и спасти жилье от полного затопления. Они с Лилом энергично взялись за дело, выплескивая набравшуюся воду через дверцу на улицу. Работа спорилась, но она пошла бы еще быстрей, если бы Лил не останавливал раз за разом взгляд на босых Арианиных ногах.

От этого зрелища его пронизывало до самого копчика, бросая в жар, несмотря на мокрую одежду и почти ледяную лужу, все еще царствующую на чердаке. В последний месяц Лилу все чаще стало казаться, что дракон одолевал его даже в человеческом обличии. Он завладевал его телом, пробуждая какие-то звериные инстинкты, которых Лил ужасался, но изгнать не мог. И самым страшным было то, что они оказались направлены на Ариану. Лил часами мог находиться рядом с красавицей Беанной, замечать ее обыденно томные взгляды, слышать кокетливые нотки в голосе, которые не исчезали даже тогда, когда она пыталась выглядеть злобной фурией, и ни один нерв не шевелился в его душе. Но стоило появиться Ариане — усталой, растрепанной, не замечающей ничего вокруг, — и Лил переставал за себя отвечать. И чем ближе она находилась, тем опаснее становились его желания.

И вот сейчас он старательно отводил глаза, изо всех сил пытаясь переключиться на работу и мечтая только, чтобы эти минуты наедине с Арианой никогда не заканчивались.

Вот только она снова была далеко. Машинально вычерпывала воду, глядя в одну точку и не обращая внимание даже на то, что дождь почти закончился и на чердак пробрались робкие солнечные лучики, вмиг сделав его светлым и по-весеннему уютным.

Внутри у Лила вместо дракона вдруг пробудился шаловливый бесенок, толкающий на разного рода провокации. В конце концов, терять Лилу было просто нечего. Он резко, пока не передумал, развернулся и ударил ладонью по уменьшившейся на треть, но все еще глубокой луже. Сотни брызг обдали Ариану, запутавшись в волосах, а когда она в изумлении обернулась, второй фонтан умыл ее, заставив зажмуриться и зафырчать.

В голове словно прояснилось. Ариана увидела Лила: он стоял, даже не пытаясь скрыть следы собственного преступления, и вызывающе улыбался. И только дышал чуть прерывисто, как обычно в моменты сильнейшего волнения.

Ариана все поняла, и в сердце ее, отразившись от прозрачной воды, забрался солнечный лучик. И тоже до безумия захотелось похулиганить.

Ну, это же Лил, он все поймет и никогда ее не осудит!

И потом… он же первый начал!

Она демонстративно зачерпнула в ведерко воды и сделала шаг по направлению к Лилу. Кулаки у него разжались, а взгляд загорелся, словно она только что выполнила самое заветное его желание. Ариана сама не заметила, как улыбнулась, но от намерения своего не отказалась. Вот только облить и так мокрого с ног до головы Лила Ариане не позволяла совесть. Поэтому она только замахнулась, вынудив его зажмуриться, а сама отбросила ведерко, наклонилась, зачерпнула воду в ладони и плеснула ему в лицо. Лил замотал головой, пытаясь стряхнуть капли, но Ариану это не остановило: она-то пострадала два раза. Однако и Лил решил не оставаться в долгу: увернувшись от очередной порции брызг, он окатил Ариану потоком дождевых слез.

Она ахнула и взялась за дело с утроенной энергией…

Они резвились, как дети, и Ариана впервые за долгие годы забыла обо всех своих проблемах. Пускай потом они вернутся, но сейчас она словно выбралась на свежий воздух и не могла надышаться; и меньше всего на свете хотела бы снова забраться в свой кокон.

Наверное, они могли бы продолжать эту забаву, пока вся набравшаяся вода не просочилась бы сквозь потолочные щели в дом. Но Лил, увлекшись, вдруг оступился, потерял равновесие и плюхнулся в лужу прямо на пятую точку, подняв вокруг себя целый ворох брызг. Ариана, не удержавшись, прыснула, но уже через секунду была рядом с ним и протягивала руки, чтобы помочь подняться. Ошарашенный собственной неудачей, Лил схватился за ее ладошки и вскочил… и замер от новой близости.

Ариана не отступила — хватит! За последний месяц она слишком часто это делала, идя на поводу то у правил приличия, то у собственной трусости. Сегодня не хотелось думать ни о том, ни о другом. Лил не заслуживал ее холодности и равнодушия. Слишком дорого полжизни назад ей обошлось их расставание. Зачем же сейчас она продлевала эти мучения, если Лил был рядом? И если ей так хотелось… почувствовать его?..

Ариана подняла руку и коснулась его волос, убирая со лба мокрые пряди.

— Можно? — зачем-то спросила она, и Лил завороженно кивнул. А потом, закусив губу и почти не дыша, впитывал ее прикосновения и сжимал кулаки, чтобы удержать себя на месте.

Его взгляд толкнул Ариану на следующий шаг. Пусть только сегодня, пусть первый и последний раз в жизни, но она сделает то, о чем так долго мечтала и что, конечно же, не должна была себе позволять. Но Лил не мог ее предать, а она должна была все понять — прямо сейчас, — чтобы не сгнить в собственном мире. В мире отвратительного одиночества.

Ариана обхватила запястья Лила и сцепила его пальцы у себя за спиной. Лил с трудом выдохнул. Ариана смотрела ему в глаза, опасаясь увидеть там осуждение или разочарование. Но он вдруг тихонько охнул и в следующую секунду изо всех сил прижал ее к себе. Ариана прильнула к его груди и от облегчения закрыла глаза.

Наконец-то!

Ойра, это даже лучше, чем она себе представляла! В его объятиях уходила боль, исчезали все переживания, отступало страшное, затягивающее ощущение безысходности. Почему же она так долго мучила себя, отворачиваясь от Лила и делая вид, что он ей не нужен? Кажется, ей даже удалось его в этом убедить, иначе откуда эта нерешительность и почти обреченность? Он общался с ней так, словно постоянно ждал чего-то страшного. А она…

— Ариана, я весь мокрый, — пробормотал он ей в макушку, однако руки не расслабил. — Ты так можешь простудиться.

Она чуть пошевелилась, но только для того, чтобы освободить руки и обхватить его за талию. Говорить ей не хотелось. Хотелось слушать, как беспокойно стучит сердце Лила, и фантазировать, что, может быть, это из-за нее…

Только почему же тогда и он сам ни разу не прикоснулся к ней? Ариана так ждала, так надеялась, но он снова и снова делал шаг назад, словно не хотел до нее дотрагиваться. И сегодня, если бы она сама не вынудила его себя обнять…

Но чуть подрагивающие горячие ладони на ее спине говорили совсем о другом желании. Лил держал ее так, словно сам многие годы мечтал об этом. Так что же его останавливало? Ведь не глупости же Беанны?

— Ты опять вспомнил своего дракона, да? — неожиданно даже для самой себя спросила Ариана. — Или почему-то решил, что работник мне нужнее, чем друг?

Лил не стал делать вид, что не понял ее вопроса: Ариана не заслуживала лжи, а тем более изворачиваний.

— Первое, — покаянно признался он и попытался объяснить: — Я не хочу испортить тебе будущее… снова…

Ариана знала, что после этих слов должна отпустить Лила и отойти, признавая его правоту. И знала, что он ждет как раз этого. Но только, кажется, смертельно боится, что она поступит именно так и после этого все действительно закончится. Потому и напряглись так у него руки, готовые разжаться при первом ее желании, но все еще держащиеся за робкую надежду на невозможное чудо.

Ариана слишком хорошо знала Лила. Почему же почти заставила себя поверить в то, что видела, а не в то, что чувствовала?

Она провела пальчиками по его спине вверх и вниз, словно рисуя две параллельные линии. Потом вдруг отняла лицо от его плеча и отчаянно заглянула в глаза.

— Ты же не можешь на самом деле думать, что сейчас мне его портишь? — выдохнула она.

В ее взгляде можно было утонуть. Тут было все: и доверчивость, и дань их общему детству, и просьба о невысказанном. Но Лил — вероятно, единственный во всем мире — вдруг увидел в нем настоящую Ариану. Его сердце наполнилось нежностью — той самой, что вызывала у него юная подруга девять лет назад, — и толкнуло Лила на шальной поступок. Он взял Ариану за голову, отведя назад спутавшиеся волосы, и сам не понял, как прижался губами к ее чистому лбу.

— Наверное, сегодня — единственный раз, когда мне хватило на это наглости, — на одном дыхании произнес он. — Поэтому, Ариана, пожалуйста, пообещай, что никогда не станешь во мне сомневаться. Даже если я буду вести себя, как осел.

Она улыбнулась. Вряд ли Лил мог предположить, что своим поцелуем растопит последнюю ледяную заслонку ее души. Но Ариана почувствовала это всем своим существом. И легко, освобождено рассмеялась.