Ловушка Силы

Глава 11 Сталкинг суши

Я чуть не подскочил, когда увидел на телефоне входящий от Коляна.

— Продержишься до вторника? — сходу поинтересовался эзотерик.

— Серьёзно? Есть надежда?! — я выкрикнул это на весь кабинет и собрал на себе взгляды всех троих коллег.

— Надежда есть всегда, — раздалось в динамике. — Может быть, мы решим проблему.

— Хорошо бы, — я вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. — А можно я спать не буду сегодня? Один день точно продержусь!

Динамик замолчал, потом я услышал шумный вздох.

— Ну попробуй, раз так хочется. Но ты сильно рискуешь, если у нас не получится.

— А можно я у тебя посижу ночь? — вконец обнаглел я. Откуда-то взялась твёрдая уверенность, что теперь Колян меня не пошлёт. — Я вижу, ты до утра в ВК сидишь. Ты спать ляжешь, а я на работу? А то дома мне всю ночь пробдеть не дадут.

— Хорошо, приходи, — помедлив, ответил Колян. — До вечера тогда. Давай.

— Договорились, — ответил я со вздохом облегчения. Признаться, устал уже не только от ведьмы, но и от Катьки. Понятно, что она стремится помочь, но иногда вот такая навязчивая помощь хуже, чем полное равнодушие.

Моё запоздалое «спасибо» Колян не услышал. Отключился.

В кабинет я вернулся в приподнятом настроении, и Макс громко заключил:

— Вижу, надежда есть!

Салага делал вид, что работает, а Борис что-то приболел и сегодня не пришёл, поэтому унять чересчур любопытного коллегу было некому.

— Надежда всегда есть, — процитировал я Коляна и сосредоточенно уткнулся в комп.

Сегодня мы запустили уже давно ожидаемое Данилычем обновление, и сайт активно глючил. В техподдержку сыпались звонки от недовольных заказчиков. Отсутствие Бориса было совсем не на руку. Специально он заболел, что ли?

В обеденный перерыв совсем не осталось времени на поход в ресторанный дворик, и мы заказали доставку из вьетнамского ресторана «Дядюшка Хо».

— Дерьмо дерьмовое! Ненавижу эту работу! — выругался я, наматывая красноватую от специй лапшу на палочки. — Задолбало!

— Так уволься, — ответил Макс. — Кстати, крутые спринг-роллы. Такие же, как во Вьетнаме. Ты был во Вьетнаме?

— Нет, — помотал я головой.

— Он-то, понятно, Салага, — Макс кивнул в сторону Тёмы, — только универ закончил. А ты-то? Свозил бы куда-нибудь Катьку.

— Мне и здесь хорошо, — я затолкал порцию лапши в рот и принялся усиленно жевать, надеясь, что назойливый коллега от меня отстанет.

— Ага, на дерьмовой работе, — сощурился Макс. — Кстати, сколько лет ты здесь, восемь, девять? Это потому что быть сисадмином в мелкой компании — твоя мечта?

— График ненапряжный, упахиваться не надо. Музыку нормальную слушаем, а не какую-то попсятину, как в бухгалтерии, — пробормотал я. Еще кондёр никто не включает, в уши не дует. Но про это Максу знать необязательно. — Сам-то чего здесь пять лет сидишь?

Конечно, я поступил нечестно с этим вопросом. Макс, используя на работе свободное время, подрабатывал аналитиком по сбору информации, и весьма успешно. Даже ухитрился набрать свою клиентскую базу. Но при Салаге он, конечно, этого не скажет.

— Я шефа нашего люблю, ты же знаешь, — ничуть не смутился Макс. — Не могу его бросить. Так что, ты, когда учился, кем хотел стать?

— Программистом, кодить, — бросил я.

— Так и что тебе мешает? — не отставал Макс.

— Теперь уже не хочу. Раньше я думал, что это творчество, создание чего-то нового. Но потом понял, что надо также работать на дядю и делать то дерьмо, которое скажут. Жизнь такая. Дерьмо. — Я смял салфетки, палочки и бумажный ланч-бокс и запустил в урну. Увесистый ком бухнулся о край и рассыпался по полу. — Блин, вот видишь?!

Я пошёл подбирать мусор, а Макс, отсмеявшись, произнёс:

— Жизнь такая, какой ты хочешь её видеть.

Я вспомнил про ведьму. Хотел ли я видеть свою жизнь такой? Да представлял ли я вообще, что подобное бывает? Это вряд ли. Вряд ли мы сами выбираем свою жизнь. И смерть. Смерть мы тоже не выбираем. Вообще хоть что-то мы способны контролировать?

— Андрюх, ты чего завис? — голос Макса раздался совсем рядом, он тряс меня за плечо. Я понял, что стою над урной с бумажками в руках и тупо смотрю перед собой.

— Хватит философии, пойдём покурим, — я кинул ком в чёрную пасть мусорного ведра.

— Ты не бросил разве? — спросил Макс, доставая сигарету.

— Бросил, поэтому курева у меня нет. Ты угощаешь. Только Бороде не говори. И ты тоже.

Я задержал взгляд на Салаге, тот кивнул. И мы с Максом пошли в курилку.

В этот раз я решил быть предусмотрительным и заказал суши и пиццу на вынос в точке рядом с Коляновым домом, так что в квартиру заявился во всеоружии.

После долгого звонка на пороге появился взлохмаченный Вадим.

— Коляна нет, — он вопросительно посмотрел на меня и нахмурился, загородив собой проход.

— Он обо мне не предупреждал? Ну, насчёт ночёвки, — за спиной здоровяка появилась Оля и обняла его сзади, положив руки на живот. Так она вроде бы с Денисом? Они же вместе приходили. Мне стало неловко, и в голове промелькнула картинка: я в одиночку давлюсь сушами в парке, а потом гуляю до утра по ночному городу. В принципе, почему бы и нет? Задолбали все, и эзотерики эти тоже.

— Вадь, хватит! Он же сейчас убежит! — рассмеялась девушка.

— Сталкер из тебя никакой, — пробасил Вадя и отошёл вглубь коридора. — Как тебя ведьма с потрохами ещё не съела! Заходи, что стоишь?

Я вошёл, кинул пакеты на пол и начал стаскивать кроссовки.

— Чё, обиделся, что ли? — по-простецки улыбнулся Вадя. — Какая там чакра за обиду отвечает? Оль, готовь крюк!

— Анахата, — отозвалась девушка. — Но она уже пробита.

— Вам всё шуточки, а мне скоро конец придёт, — огрызнулся я. — Думал, только Денис меня психом считает. А вы туда же! Не верите. Конечно, вам-то ничего не угрожает, можно и постебаться.

Я встал, кулаки сами собой сжались. Вадим был на голову выше меня и шире раза в полтора, но это не смущало. Хотелось съездить по этой квадратной улыбающейся роже прямо сейчас.

— Вадь, ты его затриггерил уже, хватит, — по-кошачьи промурлыкала Оля, обхватив маленькими ручками плечо здоровяка.

Вадим перестал улыбаться и уставился на меня холодными кристалликами серых глаз:

— Ты проверил сейчас реальность?

— Нет, что проверять-то, и так знаю! Это — реал! — крикнул я зло и вместо Вадима пнул ногой пакет с суши.

— Мятые Колян есть не будет, — покосился на пакет здоровяк. — Во сне ты тоже уверен, что всё реально. Так ты не будешь проверять реал никогда. Плохо стараешься. Я тебе что сказал? Отслеживай свои эмоции, ведьма за них цепляется. И что я вижу? Ведьма каждый раз триггерит тебя и втыкает крюк. А ты после этого каждый раз ноешь в чате. И кто кого не воспринимает всерьёз? Мы сотрясаем воздух советами, которые ты не используешь!

Он развернулся и пошёл на кухню. Я смотрел на широкую спину в мятой клетчатой рубашке, и ярость сменялась бессилием. От того, чтобы не расплакаться, удерживало присутствие Оли. Она подобрала пакет с мятыми сушами. Я взял пиццу.

— Ты не злись на него, — прошептала девушка. — Он сталкер и показал твои ошибки на примере. А так Вадя добрый, он, правда, хочет помочь. И психом тебя никто не считает, ну, может, Наука немного. Но его сегодня не будет, дежурит в лаборатории.

— Денису не обидно разве, что вы его так называете? — спросил я, проглатывая подступивший к горлу комок.

— Да нет, мы же любя, — улыбнулась Оля, и на щеках её появились ямочки. — Ему, мне кажется, даже нравится. Колян говорит, это почётное звание «официального представителя здравого смысла, среди эзотерического безумия».

Я засмеялся и понял, что, похоже, справился с порывом всплакнуть. Можно идти на кухню.

Вадим уже заливал кипяток в коричневый заварник. Я заметил, что на столах кто-то прибрался и посуду помыл. Оля, что ли, постаралась?

Девушка уселась на табуретку, ловко сложив ноги в лотос. Интересно, йога делает людей гибкими или — я вспомнил, как мучился тот «деревянный» парень, — ей увлекаются те, кто обладает изначальной природной гибкостью? А сновидящие? Я читал на форумах, что у многих осознанные сны были с детства. И тогда раскачались они не благодаря техникам, а в первую очередь тому, что имели изначальную склонность.

— О чём задумался? — спросила Оля, и я поделился с ней мыслями о йоге, чтобы поддержать разговор.

— Да, часто к нам приходят «деревянные» люди, — кивнула девушка. — Многие из них не выдерживают дольше пары месяцев. Но бывали случаи, когда они преодолевали свои трудности. Вот такие не уходят почти никогда. В отличие от тех, кто изначально гнулся во все стороны. Им становится трудно на более высоких уровнях с техниками дыхания и медитации.

— Так как, способности определяются изначальной склонностью или усилиями? — запутался я.

Девушка замешкалась с ответом, и вместо неё подал голос Вадя:

— Неправильный вопрос. Оля только что рассказала тебе о важности силы духа. Те, кто привык проявлять её с самого начала пути, закаляются. А насчёт способностей — это всего лишь положение точки сборки. Была бы энергия. Ты читал про точку сборки у Карлоса?

— Читал, но не особо понял, — ответил я, выкладывая побитые суши на стол. Большой ущерб был нанесён филадельфии и унаги, как раз самым вкусным. Ну, раз Колян не будет, то не пропадать же добру. Я потянулся за упаковкой палочек.

— А что тут понимать? Точка сборки — это вообще всё! — Вадим для верности простёр лапищи в разные стороны, как будто собирался охватить мир. — Твои радость, грусть, страх или нытьё — это состояния, это положения точки сборки. Видеть этот мир или мир сновидений — тоже положение точки сборки. Даже быть человеком или другим существом — это тоже положение точки сборки. Мы — ничто, сгусток энергии, и всё, что мы из себя представляем, — это всего лишь положение точки сборки!

— На словах-то понятно, но не могу представить, как это, — я подхватил палочками толстый ролл и отправил его в рот.

— Ты что? — Вадя нахмурился. — Один всё съесть решил?

— Ну они же мятые. Вы же не будете, — пробурчал я с набитым ртом.

— Это Колян не будет, а мы очень даже будем, — заверила Оля, стаскивая хрустящую бумажную упаковку с палочек. — Вообще самые вкусные помялись. Специально целился?

— Ага, на самом деле это был сталкинг сушей, — Вадя возник над столом с вилкой и проткнул ближайшую филадельфию. — А Андрюха перед нами спектакль разыграл, чтобы съесть самое вкусное.

— Так что там насчёт точки сборки? — напомнил я.

— А что точка сборки? Всё, что есть вокруг, существует благодаря точке сборки. Вот присутствие ведьмы в твоей жизни — тоже положение точки сборки. Где тут васаби?

— То есть я мог бы изменить положение точки сборки, и ведьма бы отстала? — я протянул Ваде баночку с зелёной приправой.

— Да конечно, но весь вопрос в количестве энергии для смещения этой точки. Можно сказать, это глобальный вопрос всех осознающих существ. При достаточном количестве энергии мы можем позволить себе всё что угодно.

Вадя намазал ролл толстым слоем васаби и отправил в рот. Даже не прослезился.

— А энергия, конечно, просто так не даётся? — распознал я подвох.

— Естественно, за Силу идёт настоящая битва. На начальном этапе с самим собой, — улыбнулся Вадим. — Строго говоря, энергетически тебе проще не дать ведьме воткнуть в тебя все крюки, чем сместить положение точки сборки так, что её не будет в твоей жизни. Или так, что ты станешь другим существом.

— Понятно. Не насчёт точки сборки, а насчёт того, что у меня маловато шансов.

— Шансов всегда мало, надо уметь их отжать. — Вадим сжал ручищу в кулак. — Тебе вот ведьма снится, а у меня в реале детство такое было: каждый день как последний. На дворе лихие девяностые. Родителям не хватало времени со мной возиться, вот и воспитывали по-спартански. Вышел на улицу и вернулся — значит, сильный. А не вернулся, значит, оказался слаб.

— Ничего себе, и как ты справился?

— Я выбрал быть сильным. — Вадя нахмурился, накидывая горку васаби на очередной ролл. — А васаби слабоват. Хрен тёртый в этих суши на вынос, а не васаби!

— А что тебе насчёт точки сборки непонятно? — Оля понюхала баночку с васаби и наморщила нос. — Вроде бы нормальный, от одного запаха уже остро.

— Да ничего, — признался я.

— Ну вот, у тебя же есть мобильник, — начала Оля. — Вокруг нас сейчас сотни радиосигналов от «Билайна», «Мегафона», «Теле 2», но у тебя, допустим, оператор МТС, в телефоне стоит его симка, и ты ловишь только сеть МТС. С другими сетями, если надо, она тебя соединяет, а ты ещё бабки за это платишь. Симка — это в данном случае, аналогия точки сборки. В зависимости от того, какая сим, ты можешь хоть «Тинькофф мобайл» пользоваться! Главное, чтобы были прописаны соответствующие установки.

— Хм, — задумался я.

— Вот и у людей стоят установки на частоту физического мира. Поэтому воспринимаем всё это, — девушка обвела рукой кухню. — Понятно?

— Угу, но как…?

— Погоди, — перебила меня Оля. — Но по телефону можно ещё и позвонить. И возможно, тебя соединят с абонентом другой сети, зависит от количества денег на счёте. То есть в случае нашего мира, уровня энергии, этот выход на другого оператора — аналогия смещения точки сборки в реале. Можешь хоть неорганам позвонить, главное, чтобы хватило энергии — их оператор дерёт втридорога. Пользоваться услугами наших русских операторов дешевле выходит. Это как смещать точку сборки немного, чтобы воспринимать этот мир, так сказать, под другим углом. Это все мы можем. Небольшие смещения, которые качественно влияют на состояние. У актёров, например, подвижная точка сборки в человеческом диапазоне.

— А вот если мы точку сборки сместим сильно, то сможем воспринимать другую реальность — это как звонить какому-нибудь китайскому абоненту. Правда, тут ни хрена не понятно, но так необычно и прикольно! — поддакнул Вадим. — Только в реале всё интереснее — меняя сеть, то есть положение точки сборки, ты можешь менять не только восприятие, но и себя. Вон кастанедовский Арендатор пол менял через положение точки сборки и путешествовал по другим мирам. Меняется и восприятие, и сам воспринимающий!

Оля строго покосилась на Вадима и продолжила:

— Когда мы засыпаем, точка сборки смещается в режим «сновидения». Это как тариф дочерней компании в роуминге — очень дешево. Поэтому нужно совсем немного энергии. Но если ты устал — снов, скорее всего, не увидишь. Но и там есть разные «операторы», достаточно энергии — осознавайся. Есть ещё энергия — ходи через ОС в другие миры. Главное, будь готов платить по счетам.

— Вроде бы понятно, — протянул я, пытаясь уложить этот ком информации в голове. — А откуда брать энергию?

— Ну, на начальном этапе Кастанеда, например, использовал растения силы, чтобы её сместить. Но наркотики и стимуляторы — это всегда кредит. Потом тело расплачивается. Потому и Карлос стал по-другому прокачиваться, зарабатывать свой уровень энергии через созерцание, медитации и перепросмотр. Это всё постепенно происходит, лучше зарабатывать, чем влезать в кредиты — так и прогореть можно.

— Ага, — кивнул я, — мне это ещё переварить надо.

— Был бы Наука здесь, он бы лучше объяснил, — вздохнула Оля.

— А Денис читал Кастанеду? — представился удобный случай задать давно волновавший меня вопрос. — И как он вообще, учёный, попал в эзотерическую тусовку?

— Так Кастанеда тоже учёный. Он степень получил за первую книгу, — улыбнулась Оля. — А Дениса я привела. Пришла делать диплом к ним в лабораторию, ну и на следующую ночь увидела его во сне.

— Денис на самом деле неплохой сновидящий, но ограничивает себя этим научным подходом. — Вадя ткнул вилкой в последний помятый ролл. — Хотя забавно, что именно неверие помогло ему обойти ведьму и попасть к тебе в сон. Защита его просто не почувствовала! Рома наблюдал из-за барьера. Он видел его в классе.

— И что Денис думает по этому поводу? Сон-то общий, получается, — поинтересовался я.

— Всё равно не верит. Думает, мы с тобой сговорились. Он же первый тебе о школе сказал, после той нашей попытки СОС! Если человек не хочет, ничто не сможет изменить его убеждений.

— Вот делать мне больше нечего, только водить его за нос! — возмутился я.

— Он сам себя водит за нос! Доказательств у него было миллион! — Вадим развёл руками. — Никто не виноват, что он не хочет их видеть.

Я замолчал, вспомнив, что тогда в коридоре не рассказал Денису про школу в ответ. Хотя ребята, наверное, правы, вряд ли от этого что-то изменилось бы.

Мятые суши закончились. Оля собрала упаковку, вскрытые палочки, пластиковые соусницы и выкинула в мусорку под мойкой. Я думал, стоит ли дозаказать ещё, или или Коляну хватит того, что осталось. Вместе с этими мыслями возникли и сомнения:

— А что, правда Колян мятые роллы не стал бы есть? Мне кажется, это на него не похоже.

— Конечно стал бы. Он всё поглощает со страшной силой. Мне б такой метаболизм. — Вадим улыбнулся и хлопнул себя по животу.

— А что ж ты тогда сказал, ну… — замялся я. Говорить прямо в лицо человеку, что он соврал, казалось грубым.

— А это был уже мой сталкинг сушей, — ответил Вадим. — И я выиграл эту битву.

— Чего? — Это уже переходило всякие границы.

— Да была очередь Вади идти в магазин, — вмешалась Оля. — И он заявил, что его намерение настолько сильное, что даже идти не надо. А потом появился ты.

— Н-да, хороший план. А когда Вадиму нужно позвонить, но нет денег на мобиле, он просто отжимает телефон в тёмном переулке? — поинтересовался я. — Ведь намерение привело к нему человека с телефоном?

— Конечно, — кивнул здоровяк. — Но суши мы не отжимали. Ты ведь мог бы не пинать их или спросить, правда ли Колян не будет такие есть. Или всё равно дождаться, пока он придёт. Но всё произошло так, как произошло: ты сам открыл их перед нами. А отказываться от плодов своего намерения — это оскорблять Дух и Силу. Так что расслабься.

Я вздохнул и решил сменить тему:

— А где Колян?

— Да тусуется где-то, — пожал плечами Вадя. — По твоему вопросу, вроде бы. К ночи подойдёт.

Большего ребята рассказать не могли, предложили дождаться самого Коляна и спросить.

Он заявился часам к одиннадцати, когда мы, немного устав от болтовни друг с другом, переключились на проснувшегося Жору. Птица щурила на нас янтарные глаза и не спешила вылезать из «гнезда» на шкафу.

— Жорик, Жорик, — Оля вытянула руку, приглашая сову спуститься.

— Угук! — отозвался Жора и, наклонив голову набок, подмигнул оранжевым глазом.

— Чего к животине пристаёте, да ещё с пустыми руками?

Голос Коляна раздался за спиной так неожиданно, что я подпрыгнул. Зато сова тут же оживилась, подняла брови и подобралась к краю шкафа.

— Сейчас мы тебя покормим, — заботливо проворковал Колян.

Такого тона я у него ни разу не слышал. Всё-таки домашние питомцы — это хорошо. Люди рядом с ними раскрываются. Живым подтверждением моим мыслям были по-детски любопытные лица Оли и Вадима.

Я заметил, что Колян держал в руках переноску, вроде кошачьей, только маленькую. Там, забившись в угол, сидели две белые мышки. Живые.

Жора явно узнал переноску и, распахнув пёстрые крылья, слетел со шкафа. Он приземлился на спинку стула и требовательно посмотрел на Коляна.

— Угу-гу!

Колян надел кожаную перчатку и схватил одну из мышей. Сова подпрыгнула, снова распустив крылья, и перескочила на его руку. Один точный удар клюва — и мышь перестала дергаться. Колян ослабил хватку, Жора подхватил мышь и перелетел с ней на дверцу шкафа.

— Угу-гу! — тушка безжизненно висела в клюве. — Угук-угук!

— Чего кочевряжишься-то? — спросил Вадим.

— Сейчас увидишь, чего, — пообещал Колян и полез в кухонный шкаф за салфеткой.

Жора тем временем поскакал по дверце из стороны в сторону и бросил мышь на шкаф. Зоб совы заколыхался, черные брови опустились и прижались к голове, а клюв стал открываться и закрываться. Сова вытянула шею вперед, чуть согнувшись, будто собираясь сблевать.

— Фу, рыгает, — поморщилась Оля.

Жора действительно широко открыл клюв и выплюнул серый комок, который Колян тут же подобрал салфеткой.

— Погадка, — прокомментировал он. — Ну что, теперь кушать?

Сова как ни в чём не бывало выпрямилась, пощёлкала клювом и приподняла брови. Скоро дело дошло и до мыши, валявшейся на шкафу. Жора заглотил её секунд за десять.

— Ему плохо было? — спросил я.

— Да нет, это он всегда так делает, — засмеялся Колян. — Погадка же называется. А ты думал? Красивая пушистая сова со всех сторон хороша? У всего есть тёмная сторона.

— Ну ты и философ, — констатировал Вадим, глядя как Колян выкидывает отрыжку совы в мусорку под мойкой.

— Стараюсь. Давайте чайку, что ли? Я тоже есть хочу. Тут, смотрю, суши у вас.

— А мне Жора снился тогда, — я сразу собрал заинтересованные взгляды трёх пар глаз, — в школе. На ветках за окном сидел.

— Так это тотемное животное Ромы, — безо всякого удивления объяснил Колян. Он через него за тобой следил из-за барьера ведьмы.

— Это его сова? — уточнил я на всякий случай, ткнув пальцем в Жору.

— Ну да, — кивнул Колян, будто я спросил очевидную вещь.

— А живёт у тебя?

— Ну-у-у, изначально это был сов ребят-автостопщиков из Казани, — неохотно объяснил Колян. — Нашли на трассе с подбитым крылом. Если ты заметил, Жора плохо летает. Охотиться сам он уже не сможет. Они подобрали его и назвали Жорой, но сов их за хозяев не признал. Только здесь, после знакомства с Ромой, на поправку пошёл. Тот во сне с птицей общается.

— А живёт сова всё равно у тебя? — уточнил я.

— Ну да, у Ромы негде, — развёл руками Колян и бодро добавил: — Так! Жора поел, Колян тоже хочет есть!

Судя по Оле, которая спешно отвела взгляд, я задел какую-то неловкую тему своими вопросами. Вадя с невозмутимым видом стал открывать пластиковые упаковки с суши.

— А что же, — тема с тотемным животным не давала мне покоя, — я тоже мог бы завести какое-то животное-защитника, чтобы одолеть ведьму? Сова, например, ладно, не справится, а вот тигр или лев?

Вадя поперхнулся. Изо рта у него вывалился недожёваный ролл, а сам здоровяк зашёлся глубоким кашлем. Оля несколько раз звучно огрела его по спине, пока кашель не превратился в смех. Колян чуть улыбнулся тонкими губами и сощурил на меня раскосые глаза.

— Иди в зоопарк, попробуй со львом договориться, — выдавил наконец Вадя, отсмеявшись.

Я постарался состроить обиженное лицо и даже выпятил нижнюю губу, как в детстве, опустив взгляд в пол. И это сработало с Коляном.

— Тут, как и везде, должна быть прокачка, — он развёл руками. — И у тебя снова просто нет времени. Сильное животное идёт к сильному хозяину. Даже не к хозяину, а к партнёру. Чтобы сотрудничать со львом, нужно самому быть львом, там, внутри, — Колян ткнул себя длинным пальцем в центр груди. — Но насчёт кошачьих ты прав. Они свободно ходят по снам. И, мне кажется, у тебя получилось бы с котом, можно попробовать завести.

— Ага, чёрного такого с голубыми глазами. Только сейчас не заводи, — пробасил Вадя. — А то и вправду загнёшься от своей ведьмы, а кот без хозяина сиротинушкой останется.

Первой моей мыслью было запустить тарелкой в голову этому подлюге. Но его выжидающий взгляд остановил меня. И кое-что напомнил. Я посмотрел на руки и спросил себя: «А не сон ли это?». Ведьмы вроде не видно. Обстановка обычная. Вроде бы помню весь день с утра до настоящего момента. С другой стороны, сегодня во сне тоже казалось, что у меня обычное рабочее утро.

Я поднял глаза и встретился с внимательным взглядом Вади:

— Я не знаю, как проверить реал. Как точно убедиться, что это не сон. Ведь во сне я тоже могу подумать, что всё нормально?

— Ну, слава богу, догадался. А я-то думал, ты сейчас проткнёшь меня палочками! — выдохнул Вадя, и тут же взял менторский тон. — Ведь говорил ещё в тот раз: проверяй реал. Но ты тогда даже не заинтересовался этим вопросом. Ещё с порога я понял, что этим моим советом ты пренебрёг!

— Да просто столько всего, голова взрывается, — признался я и потёр виски. — Калея, эгрегоры, медитации, якоря, техники пробуждения, защита с помощью спрайтов. Ещё проверки реальности!

— Я гляжу, Вадя тебя сталкингу обучает, — подал голос Колян. — Молодец. На самом деле проверка реала — это, действительно, сложный вопрос до определенного уровня. Например, мы, задавая себе такой вопрос, сразу получаем ответ. Он приходит в виде знания: это сон. Но эта техника у новичков прям так сразу не получается. Так что тебе остаётся тыкать в стены пальцами, пробовать взлететь, ещё можно смотреть время и читать текст. Чаще всего сделать это во сне не получается. Но на сто процентов ни одна из таких техник не работает.

— Так что, выходит, у меня нет никакой гарантии? — вот тут у меня и вправду чуть слёзы на глазах не выступили. Спасла снова Оля.

— У тебя и так неплохо получается, — заверила девушка. — Для новичка так часто осознаваться — это очень здорово!

— Ага, когда знаешь, что от этого зависит твоя жизнь, осознаешься. Но ни фига это не здорово, — ответил я.

— Ну, может, при такой необходимости у тебя и связь с телом получится наладить, — Колян скосил глаза на потемневшее окно, за которым мерцали фонари, и встал, чтобы задернуть занавеску. Занавеска оказалась старой и грязноватой, с красными чайниками в горошек. Справа её украшала внушительных размеров дырка, лохматая по краям. — На самом деле ты всегда знаешь, сон это или реальность. Поэтому и во сне действуешь по-другому, например, менее сдержан, можешь дать по морде начальнику. В реале ты понимаешь, что за это будут последствия. Ты знаешь, но не осознаёшь. Чтобы вытащить это знание на поверхность, мы задаём себе вопрос «А не сон ли это?». Сейчас ты уверен, что это не сон. Во сне после такого вопроса придёт знание, что ты спишь. Сложно объяснить. Просто попробуй.

Оля кивнула, успокаивая меня теплым взглядом больших карих глаз, а Вадя, задумчиво почесав пятерней шевелюру, спросил:

— Что есть у тебя во сне такого, чего нет в реале?

— Ведьма! — почти не раздумывая, выпалил я.

— А ещё? Ведьма — это, конечно, хороший якорь, но когда она появляется, обычно уже слишком поздно. — Вадим пристально посмотрел на меня и медленно, как говорят с детьми, пытаясь донести до них сложные вещи, произнёс: — Вспомни, что ещё есть в твоих снах, что отличает их от реала?

— Это может быть состояние, лёгкость, например… — начал было Колян, но Вадя резко цыкнул на него.

— Не мешай! Он должен сам.

Я стал перебирать свои сны, вспоминая ощущение. Спокойное комфортное состояние, есть такое. Спишь ведь под тёплым одеялом, в уши не дует. А в реале всегда эти долбаные сквозняки. Я по привычке прикрыл уши руками, и тут пришла догадка. Музыка! Я чуть не подскочил со стула, и волной нахлынули воспоминания: перед встречей с Фиолетовым и Оранжевым я слушал через наушники «Пилота», на драконе мы летели с ними под Disturbed, ведьма превращалась в исчадие ада на кладбище под Lacrimosa. Даже в последнем сне, кажется, играл какой-то фон.

— Музыка! — закричал я и поднял восторженный взгляд на Вадима. — Музыка играет у меня во снах!

Он слегка удивлённо посмотрел на меня:

— Постоянно?

— Да, иногда громче, иногда тише, фоном.

— Интересно! — восхитился Колян. — На первое время сгодится, потом начнёт сниться, что ты плеер слушаешь, — он кивнул на большие наушники, болтающиеся у меня на шее.

— Не начнёт, я не слушаю плеер, — ответил я и вытащил из кармана неподключенный штекер. Предваряя незаданные вопросы, сразу вывалил объяснения: — У меня с детства хронический отит, уши простудил сильно. Не могу наушники юзать — сразу боли начинаются. А на улице ношу наушники от ветра. Так что плеер мне не приснится. Но зато я очень хорошо помню всё, что слушал, мелодии или слова. Как раз из-за этого. Мне в детстве не давали слушать музыку, особенно тяжёлую. Но, как говорится: если хочешь, чтобы твой ребенок стал фанатом чего-то, запрети ему. Плеера не было, но я целыми днями слушал с колонок. Впрок. Выходил на улицу, а песни у меня в голове играли. Сейчас в реале уже так не получается, но вот во сне постоянно что-то фоном звучит. Это я только сейчас понял.

— Ясно. Да ты сам плеер ходячий, — усмехнулся Вадя. — Музыка играет во сне, надо же! Ну, в какой-то момент ты поймёшь, что она играет в твоей голове, и вырубишь её вместе с внутренним диалогом. Но это произойдет нескоро. К тому времени ты придумаешь другой способ осознаваться. Для якоря отличая тема. Что-то ещё?

— В уши не дует, комфортно, — пробурчал я, готовясь услышать в ответ подколы про свои загоны. Но ошибся.

— Ну, уже неплохо. Остаётся только не забывать отслеживать реал, но теперь ты это понял, я думаю. — Вадим поднялся со стула, разминая колени. — Чайку бы.

— Только это, — я сунул штекер наушников обратно в карман. — Если что, я про уши никому особо не рассказываю. Ну, чтобы люди не считали, что я малость того. Вряд ли вы скажете кому-то из моих знакомых, но на всякий случай.

— Да не вопрос, — отозвался Колян и потянулся, хрустнув суставами. — Вадя, давай пуэр завари, из той партии, что ты недавно привёз.

Я посмотрел на занявшегося приготовлением чая Вадима, а потом — на Олю:

— У всех свои странности, — мягко улыбнулась девушка.

Я облегчённо вздохнул. Может, мои уши действительно что-то психологическое, по крайней мере так считают врачи, по которым меня сначала нехотя таскала мачеха, а потом и Катька, узнав о проблеме. Может, с этим нужно как-то бороться, только медицина и все эти психотерапевты не знают, как. Но здорово, что ребята не стали лезть ко мне с поучениями и лечить мозг. Здорово, что хоть кто-то понимает, что не надо тыкать человека носом в его проблемы, если сам он не просит помочь. А я прошу помочь только с ведьмой.

— Угук! — раздалось за спиной. Затем послышался шорох крыльев, и на шторный карниз уселся Жора. Он наклонил голову и моргнул на меня оранжевыми глазами: — Угу-гу!

Сова Ромы. Я посмотрел на него в ответ и тоже наклонил голову, повторяя жест. Только угукать не стал.

— Ты ему нравишься, — заметил Колян.

Вадим поставил перед нами небольшие чашечки без ручек, наполненные коричневой жидкостью. Я взял одну, и в нос ударил странный аромат, будто землёй пахнуло. Катька такие чаи не пила.

— Забористый пуэрчик! — оценил Вадим. — До утра продержимся.

— Тогда уж кофе бы… — начал было я, но Колян перебил: — Этот чаёк покруче кофе будет. Действие мягче, но дольше. Поверь мастеру, — он кивнул на Вадима.

Здоровяк чуть улыбнулся в ответ на мой вопросительный взгляд:

— Мастер-фломастер.

— Вадим работает в чайном магазине, — пояснила Оля. — И разбирается в сортах.

— Ясно, — ответил я и взглянул на кухонные часы. Фигурные стрелки на пожелтевшем от времени циферблате показывали половину первого. — Если уж у нас есть бодрящий чай и семь часов времени, то, может, вы немного натаскаете меня в теории?

— Спрашивай, — Колян лениво опустил пустую чашку на стол и уставился на меня раскосыми глазами.

— Всё хотел спросить, — начал я, — про локации. Как так получается, что они у всех примерно одинаковые? И главное, про внутренние и внешние сны, в которых люди попадают друг к другу?

Колян сощурился, взял тонкими пальцами печеньку со стола и, разглядывая её, начал объяснять:

— Основные локации — это отражение архетипов, читал на форумах, наверное, что это такое? Так вот, мы все, примерно, живём в одной среде и имеем похожие базовые представления о жизни. Например, станция и поезда — это всегда связано с перемещением, транзитом, тюрьма для нас — место заключения, лаборатория для многих плохое место, потому что в нашем подсознании это противоестественное, страшное и болезненное вмешательство, — Колян улыбнулся. — Хорошо Дениса нет, сейчас бы стал спорить. И для него эта локация действительно выглядит по-другому, он ведь там работает. Дом, школа или место обучения, железная дорога, больница, тюрьма, лес — базовые понятия, которые знакомы каждому и имеют важное значение. Ты ведь программист, да? Тогда объясню так: вот архетипы — это общий код, вбитый в нас с детства. Он взят каждым за основу — но при этом мы, как нейронные сети, учимся, себя дописываем и улучшаем. Поэтому карты немного у всех разные.

Колян замолчал и откусил от печеньки кусочек. Похрустел, оценивающе меня разглядывая.

— Так, значит, устроены внутренние сны? — не выдержал я. — А где можно встретить других людей?

— Внутренний сон — это, да, только твоё пространство. Но во внешнем есть те же самые локации. Просто там можно встретить других сновидящих, и туда наведываются не только люди. Этот подслой — отражение человеческого мира, если хочешь, коллективного бессознательного. Потому тоже архетипичен. Он как центральный сервер, где хранится вся информация. Чтобы попасть на этот подслой нужно больше энергии. Разница типа как ты один играешь или по сети. Для онлайн игр нужно подключение.

— А как же тогда Фиолетовый и Оранжевый попали ко мне в сон? Если я ничем не занимался и, получается, был отключён?

— Ну-у ла-а-адно, — протянул Колян. — Тут аналогия не совсем удачная. Тогда так: ты, не имея достаточного количества энергии, редко выходишь из своего пузыря восприятия. А вот продвинутые дримеры могут входить в чужие сны, когда захотят, как твои неорганы или ведьма, и даже утаскивать других в свой сон.

— Хорошо, но вот вопрос: когда ты идешь по пляжу, по локации пляж, и другой сновидец идет по пляжу, но вы друг друга не видите, вы в одной локации или в разных?

Колян закатил глаза и глубоко вздохнул:

— Локация одна, подуровни разные. Вы можете быть каждый в своём внутреннем сне, или ты во внутреннем, а дример во внешнем. Тут возможны варианты. Если вы не видите друг друга, значит, находитесь на разных подслоях.

Вадим присел на подоконник и тоже включился в разговор:

— Объяснение с сервером мне не очень нравится. Вот, например, есть куча продвинутых дримеров, все прутся на пляж. Представь, сколько было бы народу в локациях? Никакой сервак бы не выдержал! Тут дело в положении точки сборки. Вы в одной локации, но просто с таким положением точки сборки, что не воспринимаете друг друга. То есть на своей волне, а он на своей. Пока не сонастроитесь. Говоря в рамках объяснения Коляна, мир — это центральный сервер, который даёт общую частоту, даже несколько, диапазон частот. Дримеры работают с ними и могут настраиваться на эти частоты для совместных встреч. У неорганов восприятие шире и пластичнее, они вообще шастают по чужим частотам.

— А можно объяснить как-нибудь по-другому? Без точки сборки, — попросил я.

— А у Вадима куда ни плюнь — везде точка сборки, — вставила Оля.

— Ну придумай получше, — пробурчал Вадим.

— Что внутри, то и снаружи, — изрекла Оля, глядя на меня большими карими глазами. — Это ведь просто. Внутри твоего создания маленькая копия мира извне. И наоборот. Весь мир — копия тебя, и так много раз, как фракталы. Много миров, чем дальше от начальной точки, тем больше различия между мирами.

— Зашибись, объяснила, — похвалил Вадим. — У тебя эта фраза для всего подходит!

— На самом деле мне понятна точка сборки в плане восприятия. Но насчет движения по снам, не очень, — признался я.

— Сейчас объясню, — Колян поставил на стол пустую тарелку и достал из холодильника пачку кетчупа. — Вот эта тарелка, допустим, — ткань бытия.

Он ткнул кетчупом в центр тарелки:

— Вот это положение точки сборки, когда ты бодрствуешь в физическом мире.

Он обвёл небольшой круг:

— Это варианты положения во внутреннем сне.

Второй круг пошире:

— Это положение, когда ты можешь выходить на внешние частоты.

— Видишь, чем шире радиус, тем больше энергии нужно для смещения точки сборки.

— Это понятно.

— А вот это — другой дример, — Колян поставил ещё одну точку и обвёл её двумя кругами. Внешний из них пересекался с моим. Колян ткнул в место пересечения. — Это другой дример. И вот здесь, в точке пересечения, вы можете встретиться для совместного осознанного сновидения.

Я кивнул.

К семи утра мы успели окончательно замучить тему точки сборки, обсудить хитрую личность Кастанеды и перейти на обсуждение реинкарнаций и множественности миров. В какой-то момент кухня поплыла, вещающий Вадя куда-то делся, а я увидел перед собой лицо ведьмы и вздрогнул, отгоняя морок рукой.

— На пять минут тебя оставить нельзя! — раздался над ухом голос, который показался мне неестественно громким. Я разлепил веки (когда только успел закрыть?) и увидел над собой лицо Коляна.

— А зачем ты отставил… оставил меня? — спросил я заплетающимся языком, приходя в себя.

Колян схватил меня за плечи и хорошенько потряс. От неожиданности я щёлкнул зубами и чуть не прикусил язык. Вот уж не думал, что в этих худых руках такая сила!

— Давай умойся из-под крана! Да не в ванной, здесь, над раковиной. — Колян снова схватил меня за плечо, разворачивая к мойке. — А то не дай бог снова заснёшь. Горюшко моё.

Пока я прыскал в лицо холодной водой, он открыл окно, и в кухню ворвался свежий поток холодного воздуха. Я прикрыл уши от ветра и вдохнул. В голове стало проясняться.

— Олю с Вадей на утреннюю йогу проводил. Вернулся — а ты уже дрыхнешь! — с укором посмотрел на меня Колян.

— Ведьма в сон тянет, — пробормотал я, — кажется. Ничего, на работу сейчас пойду, там не поспишь сейчас. Завал.

Ветер из окна забирался под пальцы, которые никак не получалось плотно прижать к ушам. Я не выдержал и надел наушники. Похлопал себя освободившимися руками по щекам.

Колян подозрительно посмотрел на меня, собираясь что-то сказать, но потом, видимо, передумал и просто вздохнул.

— Слышу в них хорошо, если что. Это от ветра, вчера говорил, — кажется, я сам уловил в своём голосе толику обиды. Вздыхает тут.

— Рома, — произнёс Колян, словно выдавливая из себя слова. — Сова не может жить у него из-за матери. Она не совсем нормальная. Какое-то психическое расстройство. Я, правда, не видел, но жить с ней настоящий ад.

— А почему он не съедет? — Я не понял, к чему Колян решил рассказать мне про сову и Рому, но тут же увлёкся обсуждением. — Ему же лет тридцать? На вид.

— Двадцать с небольшим, — поправил Колян и, заметив моё удивление, добавил. — Такие люди, как его мать, высасывают энергию, потому что сами — одна большая чёрная дыра. Он с ней с детства, как ты со своими ушами. Думаешь, легко ему выбраться из такой ловушки?

Всё-таки досталось моим ушам. Я сделал вид, что упоминание этого косяка ничуть меня не задело.

— Как же она ночью его выпускает? Он же у тебя тусил тогда.

— Тут Денису спасибо. Насчёт учёбы, социального статуса — это у неё бзик. Рома у него работает и типа дежурит сутками. А так вряд ли мы его бы увидели. Хотя, — Колян пожал плечами, — может, это и медвежья услуга. И Рома сбежал бы, наконец, от неё сам. Ведь хотел после универа, а тут подвернулся Денис.

— А он что закончил? Рома, — заинтересовался я.

— МИФИ, — ответил Колян, — с красным дипломом. Это вообще нереально! Я к чему, не приставай к человеку с расспросами и предложениями. Сам видел, какой он, только хуже сделаешь.

— Но при этом сильный сновидящий? — уточнил я.

— Я бы сказал, из-за этого сильный сновидящий, — вздохнул Колян. — Из-за этого тоже. Сны — это ведь уход от реальности, в какой-то степени. Всем нам тот мир нравится больше этого. Ну, может, за исключением тебя, у тебя же ведьма?

— Она самая, — кивнул я и взглянул на часы. — Ну вот, на работу пора выдвигаться.

— Я позвоню тебе вечером, — сказал Колян и поднялся, чтобы проводить меня до двери. — Скажу, где встречаемся.

— А что будем делать? — я неловко повернулся к Коляну в узком коридоре.

— Узнаешь. Ты ведь не особо религиозен?

В свете бледной, доживающей свой век лампочки, его лицо казалось слепленным из причудливых полутеней.

— Да мне всё равно уже, что там будет. Хоть Ктулху призывай! — бросил я, подкладывая палец в задник, чтобы обуть кроссовки. Ложечки у Коляна не водилось.

— Вот и ладненько. А я пока спатеньки. Трудная ночка нам предстоит, — пропел он, затворяя за мной дверь.

— Ночка?!

Мой запоздалый вопрос достался драной обивке Коляновой двери.