Ловушка Силы

Глава 25 Эксперимент

Лабораторию сна я представлял себе по-другому. Фиг знает, что я хотел там увидеть, но эта больше походила на больничную палату. Белые стены, высокие потолки с лампами дневного света и расставленные в шахматном порядке кушетки (я насчитал шесть). Рядом с каждой — тумбочка с прибором и тянущимися от него проводами. О науке напоминала только шапочка с электродами.

— Мы ляжем тут, тут и вот здесь, — Денис тыкал пальцем в углы комнаты. — Сигнал будет выводиться вот на этот компьютер.

На столе у окна, затянутого плотной рулонной шторой, стоял ноут с открытым меню неизвестного мне софта.

— Как рука? — тихо спросила Маша.

— Спасибо, не болит уже, — также тихо ответил я и покосился на Дениса.

— Ден вредный такой, сразу в эксперимент втянул, — возмутилась девушка.

— Ничего, хотя бы посплю…

— Все всё поняли? — Денис повысил голос и посмотрел на нас.

— Угум, — кивнул я, сжимая в кармане плиточку. Мне показалось, что она быстро нагрелась в руке и теперь отдавала тепло.

— Понятно, укладывайтесь уже, — разрешила Маша.

Я выбрал кушетку у окна, поближе к ноуту, решив, что и Маша будет сидеть где-то рядом. Значит, шансы услышать моё мычание и разбудить у неё повышаются.

Денис намазал мне голову чем-то влажным и надел «шапочку», а потом и маску для сна, плотную и тяжёлую. Свет она не пропускала совсем. Я повертел головой в темноте.

— Тут светодиоды. Как только пойдёт быстрая фаза — подадут сигнал. Знаю, кажется, что работает так же, как твоя маска, но наши приборы в разы сложнее и точнее, — пояснил Денис. — И ещё один момент. Программа отслеживает, осознался ты или нет, по изменению энцефалограммы. Если не осознаешься — будет ещё сигнал, чуть сильнее. И ещё один, и ещё. Так что либо разбудит, либо осознаешься. Ясно?

— Ух ты! Круто придумано, — восхитился я. — Почему в продаже нет таких игрушек?

— Потому что мы как раз и тестируем эту новую разработку, — ответил Денис. — Спи.

Я хотел было спросить, насколько точна система, но, судя по удаляющимся шагам, Денис ушёл к другим участникам нашего научно-эзотерического эксперимента.

Хорошо, постараемся расслабиться. Я на ощупь украдкой вынул плитку из кармана и сжал в кулаке. Через несколько вдохов-выдохов керамика потеплела. Это успокаивало. Нужно продержаться всего лишь ночь, завтра найду отца и пробьюсь в спальню во что бы то ни стало. А сейчас нужно отдохнуть, насколько это возможно.

Я услышал, как Денис перестал ходить, улёгся на своё место и немного пошуршал проводами. Наступила тишина. Темнота перед глазами начала медленно уносить меня от забот этого непростого дня. Я ненадолго задержался на краю пограничного состояния, а потом соскользнул вниз, в сонное забытье.

Волны мерно накатывали на серую гальку и вновь отступали. Их монотонное шуршание успокаивало. Я шёл по берегу моря. Этот покой был мне очень нужен, после того как… Я точно знал, что случилось неприятное, может даже непоправимое. Но сейчас почему-то не помнил, что именно. Может и хорошо, может, это и к лучшему. Монотонно-серое небо, чуть более синее море с тем же серым отливом и бесконечный галечный берег, по которому можно идти долго. Лучше — целую вечность не вспоминать ни о чём.

Я тряхнул головой: на миг мысли показались чужими. Да нет, так ведь не может быть. Или может? Откуда вообще берутся мысли в головах, и с чего мы взяли, что они вообще наши?

Вопрос был философски-сложным, я посмотрел на море и остановился.

В стальных волнах, нарушая монохромный пейзаж, мелькнуло что-то яркое, слишком инородное для общей картинки.

Под водой двигалось разноцветное пятно: красный, желтый и зелёный. Пятно приближалось, а я наблюдал. Уже было видно овальную форму и чуть заострённый нос. Какая-то экзотическая рыба?

Перед самым берегом разноцветная тварь вынырнула на поверхность, поднимая тучу брызг. Я отскочил и в следующее мгновение понял, что никакая это не тварь, и вообще не живое, а доска для серфинга. Красивая доска. Расписанная яркими узорами, которые показались смутно знакомыми.

На сёрфе я не катался ни разу. Но если уж он сам ко мне приплыл, то почему бы не попробовать? Я разбежался и, прыгнув, перелетел через полосу воды прямо на разноцветную поверхность. Сёрф мягко спружинил под ногами и стал разворачиваться, направляясь в море, а потом вдруг рванул вперёд с какой-то невероятной скоростью. Я чудом удержался на доске, от скорости захватило дух. Серый пейзаж слился в однородную массу, и было не понять, где небо, где море. Только сёрф под ногами по-прежнему оставался чётким и ярким. Краски вокруг стремительно мрачнели, и в какой-то момент сёрф будто влетел в вязкую непроглядную темноту. Движение прекратилось, и я завис в непонятном пространстве, потеряв всякие ориентиры.

Чёрт! Куда это меня занесло?!

Вспышка синего света на миг сбила с толку. Что это?

Вспышка не помогла увидеть, где я нахожусь, лишь резко ударила в глаза, оставляя после себя светлые пятна послеобразов.

Ещё одна.

Откуда идёт свет? Я помотал головой. Что-то нужно было вспомнить. Что-то очень важное.

Синее зарево настойчиво ударило по глазам в третий раз, и я вспомнил: светодиодный сигнал! Сон! Это сон!

Тут я понял, что напоминал рисунок на сёрфе: плиточка! Это она меня сюда привела. Только неясно, где это «сюда» находится.

Я посмотрел под ноги: сёрф тут же сжался и превратился в то, чем был в реале: разрисованный кусочек керамики. Я подобрал его и сунул в карман. Что дальше?

Ведьмы не видно, остальных — пока тоже. Вокруг темно хоть глаз выколи. Я вытянул руку и создал фаербол. Пространство наполнилось слабым светом. Оказалось, что я стою в самой обычной прихожей. Под ногами затёртый паркет, на стенах старые советские обои. Слева и справа — теряющиеся в сумраке тёмные двери.

Квартира мне не нравилась, не потому что старая, она вызывало какое-то давящее ощущение, неприятное. И ещё, после последнего путешествия я усвоил: от тёмной локации хорошего не жди.

Под потолком болталась старая люстра на три лампочки, я нашарил на стене выключатель. Пощёлкал. Конечно, он не работал. Ладно, попробуем намерение.

— Свет! — я отдал команду чётко и уверенно. Люстра в коридоре мигнула и наполнила пространство тусклым маревом. Ну хоть что-то.

Теперь было видно, что коридор заканчивается двумя белыми узкими дверями, наверное, в ванную и туалет. Эти вроде выглядели чистыми и нравились мне больше, чем угрюмые чёрные прямоугольники в начале коридора. Стекло на кухонной двери было тёмным и непрозрачным. Я вспомнил опыт в средневековом дворце с коридорами, где многое зависело от внешнего вида двери, и решительно направился к ванной.

Металлическая ручка оказалась чистой и блестящей. Это хорошо. Я повернул её и потянул на себя.

Противный тонкий голос выразительно читал строчку за строчкой, перемежая слова хихиканьем.

Кажется, дверь неудачная, но, с другой стороны, кто знает, что там в других комнатах. Я поглядел на руки, напоминая себе, что это сон, снова зажёг фаербол и пустил его под потолок.

В ванне сидела толстая женщина со спутанными грязными волосами. Но не как обычно сидят люди, когда хотят помыться. Она взгромоздилась поперёк ванны, повернув ко мне широкую голую спину, читала стишок и возила по плитке трясущимися руками. Они были выпачканы в чём-то красном… кровь?

В голове тут же пронеслись воспоминания о маме Ромы. Это меня, что ли, к нему в сон волшебная плиточка закинула?

Я посмотрел на женщину: она не просто елозила руками по стене, она старательно выводила тот самый стишок собственной кровью. Словно почувствовав мой взгляд, сумасшедшая обернулась. По её лицу расползлась злая улыбка:

— Хочешь кушать, детка?

Спокойно, это всего лишь спрайт. Я стал пятиться назад в коридор.

— Ты должен кушать! — выкрикнула женщина и быстрым движением запустила руку себе в живот, разорвав кожу.

— Я сказала, кушай!!! — на растопыренной ладони копошились, извиваясь словно змеи, кишки. Она протягивала их мне как угощение. Улыбка исказилась, выгнулась, словно в судороге, обнажив щербатые зубы.

— Фу, какая мерзость! — произнёс высокий голос у меня за спиной.

— Это точно, — согласился я и, спохватившись, обернулся.

Лидуня!

Ведьма стояла совсем близко, брезгливо подобрав подол длинного розового платья.

Чёрт! Вот тебе и защита плиточками!

Нужно выиграть время.

— Тётка, в атаку! — приказал я сумасшедшей в ванне. Та захихикала, продолжая вытаскивать из живота кишки.

— Это не твой спрайт, Андрюша, — заметила ведьма. — Но чтобы она не отвлекала нас от беседы…

Ведьма протянула руку, и синяя молния метнулась к сумасшедшей. Яркая вспышка осветила ванную, и через мгновение от женщины осталась лишь горка пепла.

— Хочу проснуться! Разбуди! Хочу проснуться! — я закричал и задёргал ногой.

Ведьма кинулась ко мне, схватила, и тут же всё накрыла темнота.

Пробуждение было похоже на выныривание из глубины. Глоток воздуха.

— А-а-ах! — я сел на кровати, а Маша продолжала трясти меня за плечи. — Ух, успели! Слава богу, успели.

— Хорошо, всё хорошо, успокойся. Она тебя не достанет, — прошептала девушка, поглаживая меня по спине.

Я ещё раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Ты в порядке? — Маша сжала мою голову в ладонях и заглянула в глаза.

— Да, нормально.

Маша продолжала глядеть мне в глаза. Как мягко она касается, почти нежно.

— Когда не можешь очнуться от кошмара — это ужасно, — проговорила она.

— Да уже всё прошло, — отмахнулся я, разглядывая девушку в ответ. Почему ребята так с ней: Снежная Королева? Она наоборот, тёплая, разве что серые глаза блестят кристалликами льда. Яркие льдинки.

Маша придвинулась ближе. Я кожей чувствовал её дыхание. Тонкие губы приоткрыты, глаза-льдинки смотрят пристально, зрачки расширены.

— Маша, что?..

Её губы на миг соединились с моими. На это лёгкое, почти невесомое прикосновение тело отозвалось напряжением в низу живота.

— Маша… — я попытался отстраниться. — Ребята же…

— Они спят, — девушка наклонилась, чтобы прошептать мне это на ухо, и чуть коснулась упругими губами, обдав тёплым дыханием. Еле ощутимый аромат, исходящий от её шеи, напоминал сирень и что-то ещё, неуловимое. — Я только тебя разбудила.

— Но остальные… они могут быть в опасности, — прошептал я в ответ, а сердце заколотилось быстрее.

— Сейчас в опасности только ты, — Маша вдруг прижалась неожиданно горячим телом. Через тонкий халатик я почувствовал мягкую грудь и твердые соски. Похоже, на ней даже белья нет. — Я очень-очень опасна.

Руки девушки скользнули по спине и спустились вниз, расстёгивая джинсы, которые уже казались мне тесными.

— Маша, мы ведь не можем… — я коснулся её бёдер. Упругая кожа чувствовалась через тонкую ткань.

— Почему? — прошептала она. — Ты ведь хочешь. Я чувствую, что ты хочешь.

Она помогла мне стянуть джинсы и снова приблизилась, обвивая руками, обхватив бёдрами. Потом легонько толкнула назад, и мы упали на кровать. Она смотрела на меня сверху, зачаровывала блеском серых глаз, касалась губами.

Я скользнул руками под халат и обнял девушку за талию, проводя по гладкой атласной коже. Под халатиком и вправду ничего не было.

Маша ненадолго отстранилась, одним лёгким движением расстегнула кнопки на халате, скинула его, обнажив округлую грудь с нежными розовыми сосками. Ещё секунда — и её горячее тело соединилось с моим. Девушка едва слышно застонала и прикрыла глаза. Я стал двигаться, чувствуя, как она принимает меня, подчиняясь ритму движения. Её белые, казавшиеся беззащитными, груди поднимались и опускались в такт. Дразнили. Я осторожно коснулся пальцами твердых сосков…

Почему-то вдруг закружилась голова. Перед глазами расплылись круги, но через секунду картинка вновь обрела резкость. Я с ужасом увидел, что передо мной никакая не Маша.

Ведьма! Это сон!

Низ живота тут же отозвался резкой болью.

— А-а-а!

Ведьма схватила меня за руки и навалилась всем весом, не давая вытащить блестевший в животе крюк. Теперь её тело казалось мне отвратительным, кожа слишком бледной, большие груди — отвисшими. Ещё соски эти светло-розовые. Фу, блин! Я заизвивался, пытаясь скинуть с себя гадину, но она держала меня не руками, а какой-то магией, чем-то тяжёлым и одновременно мягким. Даже голову от подушки не оторвать. И это что-то всё наваливалось, давило на грудь. Стало тяжело дышать. Картинка снова размылась, словно сквозь вату я услышал голос:

— Молодец, Андрюша, ты очень вкусный мальчик. Очень.

Внезапно мир погас, и давление исчезло.

— Ведьма проклятая! — крикнул я куда-то в темноту и сел.

Почему так темно?!

Я сорвал маску и попутно снёс шапочку с электродами. Белые стены, зашторенное окно: лаборатория сна. — Чёрт! Свадхистана! Чёрт!

Посмотрел на руки: похоже на настоящее пробуждение. Ну да, ей же надо выкинуть меня из сна, чтобы крюк закрепился.

Я огляделся: для освещения оставили только бра, закреплённые по стенам комнаты, ребята спали, в том числе и Маша. Девушка свернулась калачиком на кушетке рядом с компьютером. Тоже мне ответственный ассистент. Даже от моего крика во всю глотку не шелохнулась.

Я встал. В низу живота ныло. Даже не нужно было смотреть, чтобы убедиться: там появилось красное пятно. Итого, осталось две чакры: самая нижняя и самая верхняя: муладхара и как её… сраха… саха… Да какая разница!

Всё равно ведьме их не видать! Она-то думает, я у её подруг. Выпнула из сна и ждёт следующей ночи. Интересно, как ей удалось считать Машу и лабораторию? Или всё это додумал я? В любом случае, плевать: сегодня прилетит отец, выставит охрану, если я попрошу. Вообще из спальни не выйду. С работы уволюсь, если надо. И так, наверное, Данилыч попрёт: сегодня второй прогул получается.

Кто-то застонал. Я повернулся на звук: Рома. Да уж, с его-то кошмарами как не застонать. Вообще-то надо разбудить ребят, мало ли что, вдруг у нас и вправду был общий сон, и они попались под руку ведьме.

Я подошёл к Роме и потряс за плечо.

— М-м-м, — отозвался тот.

— Давай, Рома, проснись. Просыпайся! — я потряс сильнее. Никакого эффекта. Только мычит.

Ещё опасаясь поверить своей догадке, я снял с Ромы маску и электродную шапочку.

— Рома! Рома! Просыпайся! — я заорал во весь голос и пошлёпал его по щекам.

— М-м-м, — слабо возмутился Рома.

Я огляделся по сторонам: на мой крик никто не отреагировал. Даже Маша, которая была ситтером и вообще уснула без плиточки, а значит, к нашему общему сновидению присоединиться не могла.

Я подошёл к девушке. Да, фигура у нее во сне была такой же, разве что грудь побольше.

— Маша, — позвал я и потряс её за плечо. — Маша, проснись, у нас проблемы!

Девушка даже не мычала. Я взял её за плечи и встряхнул изо всех сил. Какая она тяжёлая!

Ноль реакции. Только рот приоткрылся, и рука безвольно свесилась с кровати.

Чёрт!

— Маша! — я крикнул громко, насколько мог, хотя уже знал, что это бесполезно. Никто из ребят не пошевелился.

Я подскочил к Денису.

— Проснись! Ден! Ты же учёный! Ты в это всё не веришь! Ничего нет, никакой ведьмы! Только выдумки больного на голову Андрея. Давай, просыпайся!

Денис продолжал расслабленно сопеть. Чёрт!

— М-м-маша! Разбуди! — промычал из соседнего угла Рома.

— Спит твоя Маша! — крикнул я в ответ и подскочил к Роме. — Это я, Андрей! Просыпайся.

— Разбуди, разбуди, — попросил Рома, я тряс его за плечи, голова моталась из стороны в сторону.

Не помогает. Почему не помогает?!

— Чёрт! Ну конечно!

Я подскочил с кровати. Где тут у них санузел? Катька ведь меня тоже трясла, а помогла только вода.

Так, если не изменяет память: из лаборатории по коридору и налево.

Я нёсся вдоль высоких серых стен по тёмному пустому коридору. Пару раз взглянул на руки: нет, не сплю. А жаль, очень жаль! Теперь, похоже, вся хрень стала происходить не только в сновидении, но и в реале.

Только заскочив в туалет, я понял, что не взял с собой никакой ёмкости. Взгляд упал на стоящее под раковиной мусорное ведро. Хоть в него, что ли. Ладно, простите, ребята, тут не до хорошего!

В спешке я вытряхнул содержимое вместе с пакетом прямо на пол, поставил мусорку в раковину под кран и крутанул ручку на полную. И хотя вода бежала толстым бурлящим потоком, гулко ударяя в дно, ведро наполнялось непростительно медленно.

Я вздохнул и посмотрел в зеркало: хорош, нечего сказать. Под глазами намечались синие тени, на правой скуле расцветал синяк. К утру вообще созреет на отлично. Тем легче будет убедить отца.

Я посмотрел, насколько наполнилось ведро. Хорошо, что краны здесь высокие, ещё советские, а не как у нас в офисе: едва выступающие над раковиной. Под таким и не удалось бы набрать почти половину.

Бежать по коридору с водой было неудобно, ручек у урны не предполагалось. Забрызганный с головы до ног, я влетел в лабораторию, подскочил к Роме и плеснул водой прямо в лицо.

Он даже не шелохнулся. Даже не промычал ничего.

— Твою мать!

Ладно. В ведре оставалось ещё немного, я подскочил к Маше и вылил на неё последнее.

— Ну же! Просыпайся! — Мне показалось, что девушка чуть скривилась, и я принялся трясти её. — Давай же. Снежная королева! Вставай!

Девушка болталась в моих руках безвольной куклой.

— Блин! Что делать-то?

Я взял с тумбочки её телефон, тот самый «Сяоми» с адски большой диагональю, и глянул время. Без пятнадцати два. Так, до утра никто не придёт. Надо связаться с Коляном. Он что-нибудь придумает.

Я подошёл к Денису, обшарил карманы и достал телефон. Конечно, заблокирован. Чёрт бы побрал эти смартфоны. На всякий случай попробовал самые простые графические ключи. Как же! Этот же учёный. Наверняка выбрал что-то мудрёное.

Может, с Олей повезёт? Айфон в силиконовом фиолетовом чехле ругнулся на отпечаток пальца и запросил пароля.

Рома. Он лежал мокрый и теперь не мычал, даже улыбался. Я пошарил по карманам, но телефона не нашёл. Прикроватная тумбочка была пуста. Ещё лучше, блин!

Бегать по коридору, искать другие дежурные лаборатории? Просить позвонить? Да, только номера Коляна я не помню. На секунду мелькнула идея зайти в офис и написать в ВК. Ага, а если ведьмы его взломали? Проведём ещё эксперимент: кто быстрее доберётся до Коляна? Да и комп, кажется, тоже был запаролен.

Бежать пешком до квартиры? Не вариант. Во-первых — другой конец Москвы, во-вторых — Колян ведь решил не появляться там после моего предупреждения. А если дождаться утра, связаться с отцом и сгрузить их всех в спальню ведьмы?

Я обругал себя за бредовую идею. Утром тут будет новая смена, и ребят отвезут куда-нибудь в больницу. Да и волшебная спальня, скорее всего, не поможет. Ведь они уже в ловушке, и что делает с ними ведьма — неясно.

Я схватился за голову и прошёл несколько кругов по комнате.

— Да что же, мать вашу, делать?!

Тут нужен опытный сновидящий, но самый лучший из нас только что просил меня разбудить его, а я не успел с водой. Идиот! Почему только сразу не догадался!

Я присел на кровать рядом с Ромой и закрыл лицо руками.

А чем поможет Колян? Даже если получится с ним связаться, что дальше? Мы и раньше не могли справиться с проклятой ведьмой. Благо её же комната помогла. А теперь против нас ещё две ведьмы в реале, а ребята у Лидуни.

Я закрыл лицо руками и завыл. Выл долго, наверное, несколько минут. Бессилие и невозможность что-либо изменить словно выходили наружу, под конец я громко и от души выматерился. Кажется, стало легче.

— Что-нибудь придумал, Андрюша? — голос ведьмы, а это была точно она, заставил подскочить на месте. Неужели уснул?

Я посмотрел на руки, пытаясь сосредоточиться. Вроде нет.

— Давай, подойди поближе, не укушу, — снова раздалось откуда-то рядом. На этот раз я сообразил, что говорит Маша. Девушка лежала всё в той же позе: на боку, свесив руку с кровати. Но губы её шевелились.

— Как ты уже догадался, я поймала твоих друзей в ловушку. Ты не сможешь их разбудить. Угадай, что я хочу?

— Не получишь, — ответил я. — Мы с отцом справимся с твоими подругами, и весь следующий месяц я буду ночевать в твоей прекрасной спальне.

— Очень жаль, — отозвалась ведьма. — Так и знала, что ты так и остался засранцем. Твои друзья будут умирать по одному. Сначала, Маша. Потом… я ещё не решила. Последним я убью этого милого темноволосого мальчика, Рому. С ним интересно.

— Ах ты, стерва! — я вцепился было в плечи Маши, но сообразил, что так ведьму не достать.

— Не хочешь их смерти — засыпай и приходи ко мне, — чуть улыбнулась девушка.

— Как же, засыпай. Знаем мы, зачем ты зовёшь. Какая вообще гарантия, что ты их отпустишь?

Ведьма промолчала, и я решил, что она уже вообще не ответит. Но губы Маши дрогнули, и голос Лидуни произнёс:

— Знаешь, Андрюша, ты мне с самого начала не нравился, не потому что, как ты думал, мешал мне заполучить твоего отца. Я, как видишь, и так его получила. А потому что ты — мелкий эгоистичный засранец. Вот и сейчас ты готов наблюдать, как один за другим твои друзья будут умирать, лишь бы спасти свою шкуру. Ты думаешь, что тебе удастся отсидеться в защищённой комнате? В таком случае, готовься спать там всю оставшуюся жизнь. После этой ночи во сне тебя всегда будут ждать призраки твоих друзей. Ты будешь вспоминать наши с тобой встречи как детские игры. Ты готов пронести такой кошмар через всю жизнь?

Ведьма помолчала, видимо, намеренно выдерживая паузу.

— У тебя двадцать минут. Первой умрёт Маша.

Девушка беспокойно заворочалась и вздохнула. Вот теперь Лидуня всё сказала. Поставила условия.

Твою грёбаную мать! Ведьма взяла заложников.

Я взглянул на смартфон Маши: как удобно, ровно 2:00. Отсчёт пошёл.

Девушка снова лежала тихо, чуть посапывая. Я убрал мокрые волосы с её лица, уложил на кушетку свесившуюся руку. Значит, Маша первая. Как она вообще попала в сон? Прилегла подремать, а теперь мы все в заднице! Ну что ж, первую очередь она заслужила.

Я сам удивился циничности своих мыслей. Прислушался к ощущениям внутри, Машу жалко не было. Немного Дениса и Олю. Вот Рому, кажется, жалко по-настоящему. Может, потому что увидел кусочек его жизни?

Наверное, ведьма права: я — эгоистичный засранец, не готов умереть ради других. Но всю жизнь видеть во сне призраки погибших из-за тебя людей — это, наверное, хуже смерти. Ведьма не соврала? Я действительно буду их видеть? А если нет — я всегда буду помнить, что они погибли из-за меня, пытаясь помочь. Тогда какая разница? Ах да, ведьма считает меня засранцем, которого нужно подталкивать к правильному выбору. Но как же сложно решиться уснуть! Тогда ещё один вопрос: смогу ли я сидеть и смотреть, как они умирают: Маша, Денис, Оля и Рома, один за другим?

И какой будет интервал? По двадцать минут?

Можно, конечно, уйти и не видеть.

Ага, пусть умирают тут потихонечку. Молодец, Андрей, хорошо придумал!

Но нет никакой гарантии, что она их отпустит.

Я взглянул на часы — 2:05.

Поздравляю, Андрюша! Ты только что просрал пять минут на нытьё.

Я встал и прошёлся по комнате, чтобы собраться с мыслями. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, попытался успокоиться.

Что мы имеем? Две свободные чакры и необходимость пробуждения для того, чтобы крюк закрепился. Ведьма наверняка придумала хитрый план. Но один раз мне придётся проснуться. Надо добиться освобождения нескольких ребят в обмен на меня. Иначе угрожать немедленным пробуждением. Я ведь тоже могу ставить условия.

Вместе мы что-нибудь придумаем. В худшем случае — я спасу пару человек. Но не себя.

Время просто утекало.

Я несся по коридору с мусорным ведром и соображал по дороге. План Б — она не отпускает ребят. Мне нужно попробовать атаковать. У меня есть пистолет, стреляющий фаерболами, и меч. И больше энергии, потому что собрал светимость. Поддержку эгрегора я, кажется, не заслужил. Плохо.

От фехтования мысли перескочили к «Книге пяти колец». Как там было? «Имитация пропущенного удара. Надо сделать вид, что вы пропустили удар, тогда противник расслабится, и можно атаковать его». Как-то так.

Ведьма считает меня говнюком. Надо притвориться, что я сдался, а потом выбрать момент и вложить в атаку все силы. И, как говорил сенсей, «убить одной стрелой»? Даже если застать ведьму врасплох, шанс у меня будет только один. Силы слишком неравны.

Я вернулся с наполненной водой мусоркой, снял прибор с тумбочки, не слишком нежно бухнув его на пол, и поставил вместо него ведро. Перекатил тумбочку за голову. Так.

Отсоединил «шапочку» с электродами от компа. Растянул её и надел на ведро — как влитая.

Лёг и привязал провода к руке. Потянул — ведро угрожающе накренилось. Четверть объёма, должно хватить. Теперь оставалось только надеяться, что это сработает.

Левой рукой проверил время на Машином смартфоне:

Я закрыл глаза и почувствовал, как что-то затягивает меня в темноту, как в воронку. Резко и быстро. Не сомневался, что так и будет: ведьма тащит с той стороны, проверяет крюки.