Лучшая невеста некроманта

Глава 11. Главный враг некроманта

Другой некромант

В Блэкхевене Барбары с Айваном не оказалось. Я поспрашивала воспитанниц, преподавателей и завхоза, но никто не видел, чтобы Айван или какая-то девушка (я не могла признаться, что Барбара живет в приюте на нелегальном положении) входили через ворота, спускались к ужину или попадались кому-то на глаза.

Шон проверил все потайные уголки, подвал, кладовки. Вернулся задумчивый и напрягшийся.

- Куда они могли деться? – спросила я. – Неужели проклятье?

- Тогда уже нашли бы тела. Они же не коты, чтобы перед смертью забиться в темную норку.

- Может, Барбара захотела есть? И не сдержалась? Хотя уже было бы известно страже. Или, например, она захотела есть, Айван понял, что дело плохо, запер ее где-нибудь, а сам пошел искать кровь.

- Сомнительно. – Шон покачал головой. – Во-первых, он бы пошел ко мне. Я уже добывал для нее еду. Во-вторых, в случае крайней необходимости он бы просто дал ей своей крови.

- А если он и дал? А Барбара не удержалась, выпила слишком много, а потом испугалась и сбежала?

Она, конечно, производит впечатление лихой стервы, но я уверена, под маской хладноковной темной скрывается добрая и тонко чувствующая натура. Ну или хотя бы просто чувствующая.

- Дать вампиру кровь из живой вены может только законченный идиот, - отверг версию Шон.

Но мне показалось, будто бы он немного засомневался.

Нам с Мяфом удалось подремать всего несколько часов. Шон категорически запретил идти вместе с ним на поиски в город.

- У проклятья может быть его автор. А у автора – руки, ноги и непреодолимое желание убивать маленьких беспомощных девочек.

Мяф тут же выпустил иголки, словно демонстрируя, что у беспомощных девочек есть воинственные друзья. Но Шон только усмехнулся и потрепал бесенка по голове, меж иголок. И тот, вместо того, чтобы смертельно оскорбиться, как и полагается настоящей темной магии, сделал звонкое «мр-р-р-р» и закатил глаза.

Да, на Мяфа никакой надежды.

Сидеть и ждать было скучно. Волноваться – утомительно. Блэкхевен засыпал, Мяф грел бок, изредка мурлыкая, как настоящий кот. Как будто чувствовал, что мне одиноко.

- Не надо было соглашаться на эту глупость, - вздохнула я. – Если с ними что-то случится, я буду виновата. Я могла отговорить Айвана.

Под эту мысль я и задремала ненадолго. Даже не успела толком провалиться в сон, как почувствовала, что кто-то тормошит меня за плечо.

- Нашел? – Проморгавшись, я узнала Шона.

- Нет. Но должен тебя разбудить. Сегодня собрание клуба Катрин. Нам нужно на него попасть, мы не можем упускать шанс. Исчезновение ребят может быть связано с проклятьем. А клуб с ним связан однозначно.

В горле тут же пересохло. «Нужно попасть» означало одно: я надену украденную Мяфом маску, через тайный ход проникну на собрание клуба и буду молиться всем богам, чтобы женщина, которая смертельно меня ненавидит, не заметила, что среди ее протеже одна лишняя, с большими навостренными ушами.

- Мяф!

- Нет! – отрезал Шон. – Ты на собрание не идешь. Мы тебя знаем. Ты там все сожрешь, все испортишь, всех распугаешь, еще за наряды должны останемся.

Бесенок надулся.

- В чем мне идти? В форме?

- Нет. Вот, держи. Собрания проходят в этом.

Шон помахал передо мной чем-то белым – я узнала сорочку, что выдавали воспитанницам. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не скривиться.

Никогда не думала, что мне еще хоть раз придется ее надеть. У всех нас есть сокровенные кошмары. Так вот, мой – это тот, в котором мне говорят, что остаток жизни я проведу в Блэкхевене.

Когда я оделась, обнаружились две проблемы. Первая: на усиленном питании и сладких снах я прибавила пару кило и прежде висевшая мешком сорочка стала как-то слишком уж прилегать к телу. Вторая: в ней оказалось холодно, и через тонкую ткань это было видно.

- Куда ты смотришь? – спросила я, поймав взгляд Шона на своей груди.

- Эм… Я хотел… что-то сказать… А, точно!

Он извлек из кармана небольшую серебряную брошь, залитую сверкающим всеми оттенками радуги стеклом. И осторожно прикрепил к внутренней стороне ворота, чтобы было незаметно.

- Это на случай, если что-то пойдет не по плану. Просто сожри ее.

- Что?

- Сожми, я хотел сказать.

Шон тряхнул головой, словно пытался выбросить из нее лишние мысли. Я поправила брошку и выдохнула.

- Не волнуйся. Ничего тебе Катрин не сделает. Если раскроет - дальше мои проблемы, ты просто выполняешь мое распоряжение. Если что-то случится – я приду и разберусь. Твоя задача – слушать, смотреть, запоминать. Как можно больше до того момента, когда тебя заметят. Выясни, что они там делают, в этом своем клубе, какие ритуалы проводят. Но не лезь. Не пытайся геройствовать, совать нос в опасные места и спасать мир. Если что-то идет не так – вызывай меня. Поняла?

Я кивнула, стараясь выглядеть бодро и решительно. Очень не хотелось, чтобы Шон увидел, что мне страшно. Хотя вряд ли он не догадывался.

«Просто представь, что снова пробираешься на свадьбу, чтобы поесть», - уговаривала я себя, когда мы крались к гостиной.

Нам повезло: Катрин не стояла в проеме, считая цыплят в белых масках и одеждах. Спрятавшись за диваном, мы наблюдали, как девушки поодиночке, воровато оглядываясь, берут маску из потайного ящика в одном шкафу и ныряют в портал, открывающийся в другом. Когда мы насчитали ровно одиннадцать девушек, Шон вдруг поднялся, бесшумно скользнул ко входу в зал – и очередная воспитанница лишилась шанса посетить собрание. Зажав ей рот, он быстро и бесшумно утащил бедняжку в недра приюта, но не забыл кивнуть мне напоследок.

Теперь у меня больше шансов не попасться. Хотя на выходе все равно придется раскрыться.

Надев маску, я осторожно шла в полумраке по холодному каменному коридору. Источников света не было, но где-то в конце мерцал слабый свет, и это помогало идти.

Я сделала глубокий вдох и ступила в освещенное пространство небольшого подземного зала.

Не знаю, что я ожидала увидеть. Тайный склад сокровищ? Алтарь? Привязанных к дыбам Барбару и Айвана?

Но вместо этого увидела зал. Обычный, хоть и немного мрачный, зал с небольшим возвышением, напоминающим сцену. И большой скамьей напротив, где расположились девушки в масках. Я быстро, пока никто не заподозрил неладное, присоединилась к ним.

- Все в сборе? – улыбнулась Катрин.

В отличие от участниц клуба, его хозяйка была одета в черное. И белая маска смотрелась еще более жутко.

- Я рада приветствовать вас, дорогие сестры.

- Приветствуем вас, леди Вольгурт.

- Надеюсь, ваши дни проходят хорошо. Вы радуете меня успехами и верностью клубу. Поэтому сегодня у нас особый вечер. Вечер Желаний.

По ряду воспитанниц прошелся благоговейный вздох.

- Это ваш первый Вечер Желаний в жизни. Отнеситесь к нему со всей ответственностью. Не просите слишком много, но и не тратьте милость нашего покровителя на ерунду. Обдумайте свое первое желание. Найдите внутри себя то, чего вы действительно хотите.

Так. Я ожидала кровавых ритуалов, мрачных заклятий, запрещенных зелий и государственной измены. А у нас здесь что, шарлатанский марафон желаний, запросы во вселенную и раскрытие внутренней богини?! Они издеваются?!

Медленно и неторопливо – ни дать, ни взять, королева обходит подданных – Катрин прошлась по залу и зажгла свечи. Каждой из нас она вручила по одной. Я покосилась на соседок, не зная, что делать, но они просто сжимали свечи обеими руками, как самое драгоценное сокровище.

- Итак. Закройте глаза. Отбросьте лишние мысли. Представьте, что существуете только вы и ваши желания. Не думайте о плохом. Не думайте о том, что будет дальше. Вы в надежных руках. Ваше будущее определено и оно прекрасно.

На такие медитации в бытность воспитанницей я бы сходила. А то вечно директриса Вольгурт орала «тебя ждет половая тряпка в захудалом трактире». Никакой поддержки.

- Итак, подумайте о том, чего вы хотите. Что подарит вам радость. Что сделает вас счастливыми. Проявите уважение, не просите несбыточного. Не просите глупого и материального. Используйте его благодать для того, чтобы сделать свою жизнь лучше.

А вот что за таинственный «он» в этой пламенной речи? Происходящее не походило на страшный темный ритуал, но уверенность Катрин (а как бы я к ней не относилась, идиоткой назвать не могла) в осмысленности действа немного сбивало с толку.

- Сейчас мы все назовем свои желания, а затем посмотрим на свечи. Та, чья свеча погаснет, получит свою награду от нашего покровителя. Ну а те, в чьих руках все еще будет пламя, должны будут стараться лучше. Быть достойными исполнения желаний. Девушки, вам все понятно?

Мне лично ничего не было понятно, но я послушно в общем хоре произнесла «да, леди Вольгурт».

- Тогда позволю себе начать. Я хочу вернуть того, кого потеряла. Вернуть его страсть и нежность. Хочу заставить его забыть о той, что стоит между нами.

Храните боги маски! Я так покраснела, что если бы мое лицо не было скрыто, свеча рядом растаяла бы прямо в руках – лицо так пылало. Катрин определенно говорила о Шоне. И, полагаю, обо мне.

Хотелось вскочить и сказать, что между мной и некромантом ничего нет и быть не может, что я мечтаю работать у него, а не спать. Но именно с работой и будут проблемы, если я не выполню задание. Так что я осталась смиренно ждать своей очереди и порадовалась, что пришла последняя. Успею побольше подслушать.

- Я хочу победить на отборе в городской хор.

- Хочу, чтобы Аллор расстался с Лией.

- Хочу похудеть.

В основном загадывали всякую девчачью ерунду. Получить главную роль в театре, рассорить подругу с парнем, получит высший балл на контрольной. Я даже заскучала, подумав, что наверняка Катрин, пользуясь директорским положением, выполняет некоторые простенькие желания – уж с руководителем театрального кружка договориться несложно – и этим держит авторитет среди участниц клуба.

И тут очередь дошла до меня.

Но к этому я была готова. Навык изображать простуженный голос был отработан еще с детства. Прежде, чем начать, для убедительности я кашлянула и шмыгнула носом. Пусть думают, что я простужена, поэтому голос изменился.

- Хочу вернуть друга, который перестал со мной общаться.

И даже не соврала. Айван действительно перестал со мной общаться и я действительно хочу его вернуть. Никто же не требует уточнять, что он пропал – и в этом основная проблема.

Кажется, пронесло: директриса Вольгурт кивнула.

Но вдруг все до единой свечи резко погасли, оставив после себя легкий дымок и запах горелого фитиля.

Но только не моя. Моя вспыхнула, как будто кто-то плеснул в огонь жидкое топливо. Пламя изменило цвет, став кроваво-красным, жутким и таким горячим, что я не выдержала, вскрикнула и выронила свечу.

- Ты… что ты здесь делаешь?! – взвыла Катрин.

Мы все отчетливо ощутили вибрацию, исходящую откуда-то снизу. Девушки, перепугавшись, завизжали. Я растерянно оглянулась в поисках Шона, но Катрин успела первой. Она схватила меня за руку и потащила прочь.

- Ты даже не представляешь, какое проклятье навлекла на нас обеих! Ты немедленно покинешь Блэкхевен!

Директриса Вольгурт всегда отличалась крепкой хваткой и тяжелой рукой, но сейчас она превзошла саму себя. Если бы я не бежала послушно за ней следом, то она без особых усилий дотащила бы меня до сада – и там же прикопала, судя по тому, как ее потряхивало от злости. Или от страха? Сначала я подумала, что Катрин в ярости, но после ее слов о проклятье поняла, что ничего не поняла. И решила посмотреть, что будет дальше. В конце концов, когда тебя тащат ОТ трясущегося потолка и стен, это не так уж и плохо.

Рой визжащих девчонок в белых сорочках застал Шона и Мяфа врасплох в самом неожиданном месте: под секретером у смежной стены. Что они там делали, я не поняла, но Шон успел спросить первый:

- Что это вы делаете?

- А вы?

Они с Мяфом переглянулись.

- Запонки ищем.

- Запонки?! – взорвалась Катрин. – Так я и знала, что это ты, Шон Баумгартнер! Ты послал эту девчонку на мое собрание! Боги, как я зла! Я пустила вас в свой дом, я позволила вам находиться среди моих воспитанников! И чем вы отплатили?!

- Собираемся снять смертельное проклятье с твоих учениц, - мрачно ответил некромант.

С интересом заглянул в проем, откуда доносились грохот и треск, и аккуратно прикрыл его шкафом, убедившись, что все девушки вышли.

- Что, твоему другу не понравились новые подружки? – с ехидцей поинтересовался он.

И Катрин побледнела! Выпустила, наконец, мою руку, резко растеряла всю браваду и поджала губы, как обычно делала, когда ее не слушались. Но сейчас грозная и стервозная директриса больше напоминала испуганную девчонку. И мне почему-то было ее жалко.

И еще себя, потому что меня определенно использовали в каких-то целях, забыв об этом рассказать.

- Отпусти девушек по комнатам, Катрин, и начни уже говорить правду. Иначе я прямо здесь тебя арестую и увезу в корпус стражи. И сразу же доложу королю.

Несколько секунд леди Вольгурт боролась с характером, а потом выдохнула сквозь сжатые зубы и повернулась к воспитанницам:

- Девушки, сдайте маски, и можете быть свободны. Напоминаю, что вы никому не должны рассказывать о клубе и о том, что происходит на собраниях.

- Кстати, а что на них происходит? – шепотом спросил у меня Шон.

- А что вы с Мяфом делали под секретером?

- Я первый спросил.

- А я пострадавшая сторона. Ты обещал, что придешь на помощь, если что-то случится. Что-то случилось – а ты под столом с моей магической силой ползаешь.

- Твоя магическая сила мне чуть ладонь опять не проткнула. Почему мне порой кажется, что у нее два десятка когтистых лап? И вообще, ты моя подчиненная. Вот и подчиняйся. Кстати, я тебе что сказал?

- Что?

- Если что-то случится – сжимай брошку. А ты что сделала?

- А я мяфкнуть не успела. Все затряслось, зашумело, Катрин схватила меня за руку и практически вынесла оттуда.

- Видела что-то интересное?

- Ничего, ровным счетом. Они просто сидят на скамеечке и рассказывают, чего бы хотели. Пятерку по зверологии, чтобы мальчик пригласил погулять и прошли прыщи к зимнему балу. Никаких жутких ритуалов, кровавых жертвоприношений. Просто при свечах молятся кому-то об исполнении желаний. Потом свечи гаснут, и у кого это случилось – те желания и исполнятся. Как я поняла, у них бывают разные собрания. На других они что-то делают, а на этом выпрашивают награду.

Умолкнув, я поняла, что все это звучит как бред, и решила, что Шон сейчас рассмеется, взъерошит мне волосы и пообещает во всем разобраться.

Но он нахмурился и произнес:

- Так я и думал.

Кажется, я знаю, как лорд Баумгартнер стал королевским некромантом: просто в нужные моменты делал умное лицо и говорил «я так и знал!». И у всех складывалось впечатление, что он интеллектуал, каких тьма не видывала. Я, во всяком случае, в этом была уже почти уверена.

- Что ты на меня так смотришь? – с подозрением спросил он.

- А ты не думал о том, куда пропали Айван и Барбара? – вопросом на вопрос ответила я.

Некромант тут же помрачнел.

- Увы. Но, может, Катрин прояснит ситуацию.

Она как раз закончила выпроваживать участниц клуба в комнаты. Воистину стоило воздать этой женщине должное: она держалась даже в ситуации, когда катастрофа казалась неизбежной. Я нутром чувствовала, насколько Шон зол, а леди Вольгурт всем своим видом изображала оскорбленную аристократию.

- Итак, - она повернулась к нам, когда зал опустел, - позвольте уточнить, почему вы испортили мое собрание и кто вам дал право вмешиваться в мои дела?

От новой попытки перехватить бразды правления мы оба растерялись. У меня в голове не укладывалось, как можно быть такой наглой. А на лице Шона застыло такое выражение, словно мысленно он повторял «она что, серьезно пытается выставить виноватым меня?».

Себя лично я считала точно такой же жертвой некромантского произвола.

- Мое предложение о допросе в стенах корпуса стражи все еще в силе.

- Я не нарушила ни один закон, Шон.

- То есть ты считаешь, что делить воспитанниц на группы и выделять избранных – это нормально?

- Возможно, не очень педагогично. Но совершенно точно не противозаконно. Да, у меня есть любимчики. У тебя…

Она смерила меня холодным взглядом.

- Тоже.

- Что или кто исполняет ваши желания, Катрин?

- Я даю каждому воспитаннику Блэкхевена шанс на нормальную жизнь.

- Как давно это происходит?

- То, что получают эти девушки, я делать не обязана. Но я имею право выбирать лучших из лучших. Среди моих воспитанниц фрейлины, графини…

- Ты желала когда-нибудь, чтобы я не женился?

Директриса от неожиданности умолкла – и выдала себя с потрохами одним выражением лица. Что ж, будь я в кого-то влюблена, возможно, тоже молилась бы всем богам, чтобы не потерять возлюбленного. Сейчас, правда, я была готова молиться лишь о том, чтобы с Айваном и Барбарой все было в порядке.

- Я не…

- Так желала или нет?

- Возможно. Давно. Я уже давно пережила влюбленность в тебя, можешь не беспо…

- ТЫ ЖЕЛАЛА, ЧТОБЫ Я НЕ ЖЕНИЛСЯ НА БАРБАРЕ?!

- Мяф!

От возмущения бесенок, повисший на шторе, разжал когти и свалился. Я тоже вздрогнула: никогда не слышала в голосе Шона такой ярости. Вдруг вспомнилось, насколько личное для него это дело: он ведь потерял двух возлюбленных и невесту. А нашел меня и Мяфа. Так себе обмен.

- Это всего лишь глупый ритуал. Мы проговариваем свои желания – и некоторые из них сбываются, только и всего!

- Нет, не только. И ты это знаешь. Твои желания исполняются с пугающей точностью. Но что ты даешь тому, кто их исполняет, взамен?

Катрин побледнела и на несколько шагов отступила. Ну и выдержка: я бы уже давно бросилась бежать.

- Ты связалась с темной силой, природы которой не знаешь. Втянула в это невинных девушек, единственный грех которых – желание лучшей жизни. Погубила несколько жизней.

- Я ничего такого не хотела и никому не причинила вреда!

- А вот это мы сейчас обсудим.

Все там же, под секретером, раздалось странное глухое «р-р-р-р». Потом треск ткани, потом – чавканье.

- Ваша тварь опять ест мои шторы!

Я кинулась было ловить Мяфа, но Шон успел первый. Он наклонился, осмотрел свисающий обгрызенный кусок тяжелой темно-зеленой ткани, довольно жующего добычу Мяфа и вдруг рассмеялся:

- Впервые в жизни вижу такую смышленую воплощенную магию!

А потом что было силы дернул за штору.

Я на всякий случай отбежала: вдруг гардина начнет падать? Но вместо грохота раздался подозрительный скрип. Секретер отъехал в сторону, а между шкафом и окном оказалась заметная щель. Можно было без труда просунуть ладонь, что Шон немедленно и сделал. Я зажмурилась, испугавшись, что сейчас ему прищемит пальцы. Но он лишь толкнул стену в сторону и открыл еще один потайной проход. Вот только…

Я выглянула в окно, но не обнаружила за стеной никакого пространства. Снова посмотрела в темноту проема. Потом снова за окно.

- Темная магия, - пояснил некромант. – Пространственный карман. Невозможно обнаружить, если не знать последовательность действий. Причем зачастую последовательность придумывается такая, чтобы случайным везунчикам было непонятно, как удалось открыть проем. Например, мы с Мяфом сначала ощупали секретер, потом пооткрывали его ящики, потом ползали по полу рядом, потом Мяф висел на шторе, потом отгрыз, потом я дернул штору… и мы понятия не имеем, какая последовательность привела к результату! А значит, если проход закроется, не сможем повторить и открыть снова. Это гениально!

Показалось, он радовался как ребенок, встретившись со странной темной магией. А мне все это казалось странным. Блэкхевен был напичкан потайными ходами, как утка яблоками в канун Нового года. Он не забыл, часом, что это не только интересная задачка для мага, но еще и вполне реальное проклятье?

- Выходит, мы либо идем туда сейчас, либо проход закроется? – уточнила я.

- Ага.

- Мне нужно пять минут, я переоденусь.

- Да ладно, - Шон окинул меня взглядом, на несколько секунд задержавшись там, где не положено было останавливаться глазам порядочных начальников, - ты меня не смущаешь.

- Вообще-то мне холодно.

- Да? Тогда иди.

Что-то мне в его голосе не понравилось. А может, чутье шепнуло внутренним голосом:

«Не ходи, Ува. Они уйдут без тебя и ты не узнаешь тайны леди Вольгурт».

- Впрочем, уже потеплело. Идем?

В отличие от хода, ведущего в зал для собраний клуба Катрин, этот был несколько благороднее и короче. Вдоль стен висели картины, но в полумраке, а еще из-за толстого слоя пыли, я не смогла рассмотреть, что на них было изображено.

Шон шел первым, за ним плелась директриса, а замыкали цепочку мы с Мяфом. Бедного бесенка едва не прищемило дверью, когда он пытался юркнуть следом за нами в проход, и теперь он обиженно сопел в абсолютной тишине.

- Куда ведет этот ход? – спросила я.

Шон, похоже, уже понял, что происходит в Блэкхевене, но не спешил делиться умозаключениями. И я чувствовала себя неразумным дитем, которое не может собрать из кусочков простейшую картинку.

Наконец мы оказались в круглом помещении, какие обычно бывают в башнях. Судя по всему, когда-то это был кабинет: по всему периметру располагались явно сделанные на заказ книжные шкафы, а в центре стоял массивный стол с мраморной черной столешницей. Здесь явно давно никто не бывал: Мяф жутко расчихался, едва мы вошли и подняли в воздух клубы пыли.

- Знакомься, Ува Хендрикс, святая святых: кабинет Джебедайи Вольгурта!

- А почему тайный? Зачем такие сложности с попаданием внутрь?

- А в этом и заключается главная интрига нашего с тобой пребывания здесь. Катрин? Может, лучше расскажешь ты?

- Понятия не имею, о чем ты. – Она поджала губы.

- Не сомневаюсь. Ты, разумеется, ничего не знаешь наверняка. Но ты была достаточно взрослая, когда погиб твой дед, верно? Ты не могла не понимать, что в особняке происходит что-то незаконное. Что-то темное. Думаю, дело было так.

Шон по-хозяйски прошелся по кабинету и опустился в кресло. На его черной рубашке тут же появились серые следы от пыли, но некромант даже не отряхнулся. Я невольно им залюбовалась: Шон наслаждался загадкой, которую сумел раскусить и выглядел почти счастливым.

Должно быть, близость к снятию проклятья его вдохновляет. В большинстве случаев, когда я смотрела в его глаза раньше, то видела в них тщательно скрываемую грусть.

- Ты была ребенком. Не самым талантливым, не самым любимым. Дед видел в тебе только обслугу, которую надо побыстрее сбагрить замуж, чтобы не мешалась под ногами. Он не обучал тебя и не посвящал в свои дела, ведь он готовил в качестве своей преемницы Камиллу, младшую внучку.

Краем глаза я заметила, как Катрин сжала кулаки. Надеюсь, беседа не перерастет в безобразную драку. Не уверена, что мне хватит сил их разнять.

- Но даже находясь в неведении, ты наверняка подозревала, что дедушка что-то скрывает. Нечто темное и опасное. Тебе запрещали заходить в некоторые комнаты. Играть после захода солнца. Выходить из комнаты в особые дни… ты чувствовала тьму Блэкхевена. И однажды ты увидела, как Джебедайя открывает проход за книжным шкафом и скрывается в темноте. Тебе было очень любопытно, куда ведет ход. Так что ты спряталась, выждала удобный момент – и вошла. К своему разочарованию не увидела ничего интересного, просто зал. Там было тихо и спокойно. Ты стала приходить туда, когда хотела побыть одна. А вскоре начала говорить. Рассказывать о своих бедах и… желаниях. И что было дальше?

Катрин молчала так долго, что я и не ждала ответа. Но вдруг заговорила:

- Они начали исполняться.

- Что ты желала?

- Разное… в основном, ерунду. Чтобы день рождения в этом году не выпал на вечер покера у дедушки и мы смогли отпраздновать. Чтобы Камилла не помешала встрече с тобой, Шон. Чтобы магия развивалась быстрее.

- И-и-и? Ты просила у своего одиночества избавления от дедушки и невыносимой младшей сестры?

- Да, - сквозь зубы ответила Катрин.

- Тогда случился пожар. Ты испугалась. Одно дело – невинные шалости, желания о дне рождении или свидании. Другое – смерть опекуна и сестры. Ты долго не заглядывала в потайную комнату, но однажды… что случилось, Катрин? Что заставило тебя вернуться туда?

- Ты.

- Моя свадьба. Ты ревновала так сильно, что разрешила себе снова обратиться к тому, кто избавил тебя от семьи. А он взамен потребовал плату. Так ты организовала свой Клуб. Он питался жизненной силой девушек, исполняя их желания. А ты из чувства вины пристраивала их получше. Но вот незадача: некоторые погибали. Магия исполнения желаний – одна из самых темных. Считается утерянным колдовством Орхара.

- Никто не хочет объяснить, о чем вы? – влезла я.

Шон перевел взгляд с Катрин на нас с Мяфом.

- Вербию почти не затронула война Амбрессии с Орхаром. Хотя формально мы выступали на стороне людей, в нашем обществе были довольно сильны протемные настроения. Некоторые маги весьма сочувствовали демонам, оборотням и прочим темным и желали Орхару победы. Разумеется, это преследовалось. Но некоторых не пугали никакие кары. Полагаю, Джебедайя был одним из таких. Он использовал Блэкхевен как убежище для орхарской разведки. В основном демонов – им было проще сойти за людей. В обмен на помощь демоны исполняли желания. Это сильная темная магия. Тьма, Ува, опасна тем, что для нее маг черпает энергию из своего тела. Или из чужого… например, из глупеньких воспитанниц, думающих, что выиграли в лотерею, став участницами закрытого клуба их обожаемой директрисы. Думаю, демон, которого приютил Джебедайя, прознал об итогах войны и мирном соглашении, понял, что ему не светит ничего хорошего при попытке покинуть Вербию и решил переждать пару десятков лет здесь, в Блэкхевене. И ему очень удачно подвернулась Катрин. Ну и где я ошибся?

Он снова повернулся к леди Вольгурт, которая окончательно растеряла браваду. Сейчас на ней не было лица, и мне даже стало ее немного жаль. За подобное в Вербии можно расплатиться жизнью. Ни один судья не сочтет смягчающим обстоятельством то, что она не знала достоверно о демоне. Она использовала темную запретную магию для достижения своих целей. По ее вине погибли невинные девушки.

- Значит, проклятия нет? Им всего лишь не хватило жизненных сил?

- Не всем. Некоторые мешали Катрин, некоторые – особенно ценным для демона девушкам. Мои невесты оказались виноваты лишь в том, что Катрин меня ревновала.

- Но ведь они были выпускницами Блэкхевена. Я думала, связь между жертвами – Блэкхевен.

- Многие супруги уважаемых магов – бывшие воспитанницы, - возразил Шон. – Хорошо воспитанные сиротки – лакомый кусочек. Неудивительно, что мне попадались именно такие. Я вообще недолюбливаю концепцию тещ. Катрин, почему ты просто не пришла и не рассказала? Ты хоть понимаешь, что натворила?! Зачем?! Да я готов был на тебе жениться!

- Иди ты к демонам со своей женитьбой! – рявкнула директриса. – Я не собиралась снова становиться прислугой в собственном доме! Боги, только посмотрите на него: «я готов был жениться»… да с чего ты взял, что за тебя кто-то хотел замуж, Шон Баумгартнер? Ты же ни одну невесту ни во что не ставил!

- Неправда! Я любил их!

- Не сомневаюсь. Кем хотела стать твоя первая невеста?

- Что, прости?

- У Эллы была мечта. Она хотела быть магом. Каким?

- Я не помню, Катрин, но…

- Да ты никогда этого не знал! Хорошо, откуда родом была вторая твоя невеста?

- Из Амбрессии.

- Из Клеврандии!

- Какая разница, кто и откуда попал в приют, твою мать, Катрин! Диана была моей помощницей. Мы полюбили друг друга. Она взяла с меня обещание, что я не стану запрещать ей работать и не лишу должности помощницы.

- И ты, конечно, ей пообещал.

- Естественно. Потому что я не собирался, как ты выразилась, делать из жены прислугу.

- Но ты ведь рассчитывал на наследников.

- Это преступление?

- Да, ведь ты даже не знал, что Диана не хочет детей. А она говорила. И жаловалась мне, что ты относишься к ее желаниям несерьезно.

- Многие девушки не хотят детей, и что?

- И то, что ты даже не обратил на это внимание! Вот почему мне не сдался брак с тобой. Для тебя все это – несущественные мелочи. Что? Не хочет детей? Ну и ладно, передумает, какой у нее выбор? Хочет учиться? Пусть учится, тебе не жалко. На кого? Какой дар у женщины, с которой ты собираешься прожить жизнь? А есть разница?

- Хорошо. Допустим, я – не самый лучший муж. И это повод убивать моих невест? Если ты не хотела за меня замуж, зачем, Катрин?!

- То, что я не хотела за тебя замуж не значит, что я не хотела тебя. Минус три невесты – и вот ты убежденный холостяк. А значит, мы можем продолжать наши ни к чему не обязывающие отношения.

Тут я не выдержала:

- А что мешало продолжать при наличии живой жены? Как-то я не заметила в лорде Баумгартнере принципиальную верность.

Шон посмотрел укоризненно, как будто в мои обязанности входило помогать ему не только на кладбище, но и в спорах с женщинами.

- Солидарность. – Катрин пожала плечами. – Это ведь были мои ученицы.

- Какая захватывающая история, - едко произнес некромант. – Расскажешь ее сокамерницам.

- Ты знаешь, что я права, - сказала директриса. – Ты виноват в том, что случилось с Эллой, Дианой и Барбарой. Если бы ты был к ним внимательнее, то давно бы уже понял, что их связывает Блэкхевен. А тебе для этого понадобились нищая побирушка и дурачок на побегушках. Ой, в рифму получилось!

- Очень сильно извиняюсь, - снова влезла я. – Но мне не дает покоя один вопрос.

- М-м-м? – мрачный, как туча, Шон – похоже, слова Катрин его проняли – смотрел в одну точку перед собой.

- Если я правильно поняла все ваши откровения, то… в Блэкхевене, в этом особняке, прямо сейчас находится демон? Сверхъестественное темное существо, владеющее запрещенной магией исполнения желаний? Демон, способный убивать на расстоянии?

- Ага.

Я с шумом сглотнула и поежилась. Блэкхевен никогда не дарил мне теплых чувств и ощущения дома, но… демон? О демонах я знала только из уроков истории, к которым, будем честны, относилась не с должным вниманием.

Демоны, демоны… что там было про демонов?

Высшие темные. Жестокие существа с мощным магическим даром. Живут очень долго, в десяток раз дольше магов и в сотни раз дольше людей. Внешний вид отличается разнообразием: от хвостов и рогов до совсем жутких нечеловеческих форм. К счастью, малочисленны, иначе войну мы бы не выиграли. В основном демоны были разведчиками и военачальниками.

А еще демоны обладали поистине демоническим терпением. Тот, что прятался в Блэкхевене, больше десяти лет использовал Катрин. И кто знает, какие у него цели?

- И что будем делать? – спросила я. – Вызовем стражу?

- Мы – ничего, - отрезал Шон. – Я разберусь с нашим щедрым на чудеса другом, а ты будешь спать в моем доме. Потому что там безопасно.

- Нет!

- Да! Ты – моя помощница. И находишься на службе. Значит, выполняешь приказы.

- Уже ночь. Ночью я не работаю.

- Это кто это тебе сказал? – хмыкнул Шон. – Работа круглосуточная.

- Да это даже незаконно!

- Да? Вообще-то в законе нет обязанностей нанимателя кормить, ютить и брать на задержание опасных демонов своих помощников. Так что изволь послушаться, Ува.

Он понизил голос:

- Это очень серьезно. Я справлюсь с любым демоном, но если я буду отвлекаться на твою безопасность, то стану рисковать собой. А мне еще пожить хочется.

- Но… - Я закусила губу, пытаясь найти аргументы, но не смогла ничего придумать. – Ты точно знаешь, что делаешь?

- В данный момент спорю с девицей в ночнушке. Да, Ува, я знаю, что делаю. В этом и заключается моя работа… ну почти.

- А дети? Здесь полный дом детей!

- Если мы начнем их выводить, демон почувствует что-то. И может повести себя непредсказуемо. Он не рискует выходить из убежища… пока. И это мой шанс застать его врасплох. Стража выведет детей как только я отыщу убежище демона и нападу. Ты сможешь помочь, когда все будет кончено. Блэкхевен будут обшаривать мои люди, детей разместим во дворце.

- А он не может нас слышать? Демон? – почему-то шепотом спросила я. – Если он догадается?

- Именно поэтому мы говорим здесь. Джебедайя был предатель, а не дурак. Он знал, кого приютил в Блэкхевене. И построил пространственный карман, чтобы иметь возможность быть в уединении. Там, куда сила демонов не дотянется. И именно поэтому…

Шон едко усмехнулся и перевел взгляд на леди Вольгурт.

- Ты, моя дорогая, останешься здесь, пока все не закончится.

Та только поджала губы и смерила его холодным взглядом. Кажется, Катрин воспринимала арест как личное оскорбление. Удивительная все же женщина! Не могу сказать, что хочу быть на нее похожей. Но некоторые качества перенять не помешало бы.

- Дай руку, - потребовал Шон.

- Что? – Брови Катрин в удивлении взлетели вверх. – Ты привяжешь меня? Ты что, считаешь, что я сбегу?

- Дай подумать… ты много лет бегала канючить счастье в личной жизни у демона, спрятанного в недрах дома и не доканючила ничего приличного. Да, Катрин, я считаю, что ты сбежишь. Дай руку, я сказал.

- А если что-то случится?

- За пару часов? Не думаю.

- А если арест демона пойдет не по плану и что-то случится с Блэкхевеном? Пространственный карман не защитит от пожара или разрушения!

- Закажу тебе красивую табличку в склеп! – рявкнул Шон так, что я от неожиданности подскочила. – Хватит со мной пререкаться, ты убила трех моих невест!

Подумав, он поправился:

- Двух с половиной. Я считал тебя другом!

- И трахал периодически, - скривилась леди Вольгурт.

- Близким другом, - не стал отпираться некромант. – Я тебе доверял. Ты видела, как я пережил смерть Эллы и Дианы. Ты была рядом и лицемерно сочувствовала. Вместе со мной искала убийцу. А потом возвращалась и снова ныла. Как капризный ребенок, у которого отобрали игрушку. Я, может, и не святой. И уж точно не герой романа. Но я всегда жил только своим умом. А ты вообще ничьим не жила.

Когда Катрин оказалась прочно прикована к решетке камина, Шон повернулся ко мне:

- Иди в мой дом и будь там до тех пор, пока курьер не принесет записку, что требуется твоя помощь. Это очень важно, Ува. Игры закончились. Это не веселая забава «устрой шефу свидание вслепую», это дело государственной важности. Ты меня поняла?

Я нехотя кивнула. Интуиция так и кричала не оставлять Шона наедине с демоном, но что я могла сделать? Без силы, без опыта. Я действительно буду мешать и отвлекать Шона, а от его сосредоточенности зависит не только его жизнь.

- Я обещаю, что выведу детей как только это станет возможно, - по-своему истолковал он мое волнение.

И все же по телу разлилось приятное тепло. Оказывается, когда о тебе волнуются, это приятно.

Мы еще постояли, неловко переминаясь с ноги на ногу (я) и не сводя друг с друга взглядов под саркастичное цоканье Катрин. А потом Шон с неохотой повернулся к Мяфу и строго наказал:

- Головой отвечаешь, понял? Беречь и защищать любой ценой!

Бесенок надулся от гордости, словно и не он еще недавно с упоением жевал штору.

Не больше получаса ушло у меня на то, чтобы переодеться, усадить Мяфа в сумку и направиться к выходу. Я чувствовала себя почти предательницей, оставляя в Блэкхевене воспитанников. Но Шон, возможно, был прав: если сейчас поднять всех и начать выводить, демон почувствует бодрствующие души.

Надежда на то, что все пройдет мирно, была, хоть и маленькая. Я слышала, в Амбрессии демоны давно вписаны в общество. Они имеют право создавать семьи с магами или людьми, соблюдают законы и стараются не вспоминать о темных временах. Хотя вряд ли наш демон из таких. Его, очевидно, не устраивает проигрыш Орхара.

Только бы Шон справился! Неужели у короны нет специального ловца демонов или охотника на темных? Почему такими вещами занимается некромант?

В задумчивости я остановилась на пороге особняка, но не сразу поняла, почему именно. Лишь вынырнув из размышлений я увидела мнущегося на пороге тщедушного стража со смешными поникшими усами.

Страж не вызвал у меня удивления: наверняка вызвал Шон для подмоги. Но он произнес нечто неожиданное:

- Извините, я ищу леди Баумгартнер. Мне сказали, она живет здесь.

- Ее пока… - Я прикусила язык, вспомнив, что вообще-то играю роль Барбары. – Слушаю вас. Леди Барбара Баумгартнер – это я. Что-то случилось?

- Да. У меня для вас послание от Увы Хендрикс.

- Чего?! – ахнула я.

Страж молча протянул конверт. Всего два слова, наспех написанные на казенной бумаге.

Спаси меня!

- Ува Хендрикс была арестована стражей и помещена в камеру в городской тюрьме. У нее было право на одно письмо. И она попросила связаться с вами.

Я закрыла глаза и несколько секунд стояла, не шевелясь, под взором удивленного стража. Пара часов сна прежде, чем Шон отправил меня на сборище клуба, не добавили ни бодрости, ни душевных сил.

Зато картина немного прояснилась. Барбара и Айван что-то натворили, их поймала стража и заперла в камере. На всякий случай Барбара назвалась моим именем и то, что письмо от нее принесли по нужному адресу, говорило, что вампирша не выдала себя – иначе ее бы просто уничтожили.

Только вот сколько еще она протянет без крови? А если по долгу службы в корпус стражи, где содержатся арестованные, заглянет сильный маг или некромант, способный распознать вампира?

Придется вытаскивать подругу по игре на нервах Шона Баумгартнера.

Я улыбнулась самой обаятельной из всех имеющихся улыбок.

- Вероятно, произошло какое-то недоразумение. Ува – моя хорошая подруга и ассистентка королевского некроманта лорда Шона Баумгартнера. Я могу узнать, что она натворила?

- Боюсь, леди, ваша подруга замешана в осквернении мест захоронения.

Вопросов снова стало неприлично много.

- Могу ли я посодействовать ее освобождению? Мы с супругом готовы оплатить любой причиненный Увой Хендрикс ущерб.

Да, Шон, жена – это дорого. Хотя как по мне, брак, в котором мужчина расплачивается деньгами, а не жизненной силой и кровью, не самый плохой вариант.

В комнате, в дальнем кармашке дорожной сумки, у меня был припрятан мешочек с деньгами на случай срочных поручений или непредвиденных трат. Думаю, «вытащить вампиршу из тюрьмы» достаточное основание для транжирства начальственных денег.

К счастью, стражник просиял:

- Благодаря слаженной и четкой работе нашего корпуса ущерб посмертному наследию Вербии не был причинен! Поэтому, если вы, леди Баумгартнер, поручитесь за Уву Хендрикс, заверили, так сказать, что общественному порядку сия дама не угрожает и вести себя обязуется соответственно… то мы готовы отпустить ее в тот же миг!

- Конечно, я за нее поручусь. Что нужно сделать?

- Всего лишь посетить корпус стражи и подписать пару бумаг. Желаете проехать со мной?

Я задумалась. С одной стороны, я желала и еще как. Пока там Барбара никого не погрызла, не покусала и не обсосала. С другой, я хорошо помнила, как меня заперли в подвале ничем не примечательного салона, и решила не рисковать снова.

- Спасибо, я доберусь сама, когда мне будет удобно.

- Как пожелаете, леди. Стража Вербии благодарит вас за содействие.

Поклонившись, страж исчез. А я поплелась обратно, за деньгами. Придется вызвать экипаж, а ведь мне эта мысль и в голову не пришла – я собиралась идти до дома некроманта пешком, по привычке.

Через полчаса я уже сидела во вкусно пахнущей, обитой мягким бархатом (довольно мерзким, каким-то шершавым, на ощупь) и чувствовала, как на витиеватых узких улочках старого города меня стремительно укачивает. Пришлось выйти за два квартала от корпуса, чтобы не явиться на глаза страже так, как совсем не полагалось достопочтенной супруге королевского некроманта – зеленой и недовольной.

Хотя, если вдуматься, достопочтенной супруге вообще не полагалось являться кому-то посреди ночи.

Но лучше я, чем голодная вампирша.

В небольшой сумке, перекинутой через плечо, что-то заурчало и завозилось.

- Сиди смирно! – шикнула я.

Мяфа никак нельзя было оставить, он, помня приказ Шона, намертво вцепился в мой сапог. Никакие аргументы о том, что бесенятам в корпусе стражи делать решительно нечего, не помогали. И большую часть времени сборов я потратила на то, чтобы откопать в вещах Барбары какую-нибудь приличную сумку. Выросшая во дворце, она понятия не имела, что такое таскать с собой все нехитрое имущество.

Так что Мяф помещался в сумку с трудом, а местами даже немного торчал.

Мы вошли в небольшое двухэтажное здание, стоявшее поодаль от богатых и старинных домов, и я обратилась к дозорному стражу.

- Прошу прощения, мое имя – леди Барбара Баумгартнер. Я пришла, чтобы поручиться за Уву Хендрикс, арестованную недавно.

Меня проводили наверх, в какой-то кабинет, где дали на подпись пару бумаг. Бегло просмотрев текст, я поняла, что беру на себя полную ответственность за действия Увы Хендрикс в течение следующих шести недель с момента освобождения. Если она снова попадется страже за чем-нибудь незаконным, то…

- Сколько?! – ахнула я.

Надеюсь, у Шона крепкие нервы. Повторный загул его дражайшей супруги обойдется ему в кругленькую сумму, на которую хватит отгулять и свадьбу, и развод, и на поминки немного останется.

Забрав бумаги, стражник велел ждать. От скуки я рассматривала трещинки на серой стене и размышляла.

Что такого натворила Барбара на кладбище?

Где Айван, тоже арестован? Если да, то почему он не прислал никакое письмо?

Как там Шон? Уже нашел демона или прямо сейчас сражается с ним? А если он проиграет?

Мяф, словно почувствовав, как я разволновалась, завозился. Но быстро успокоился, когда я положила руку ему на макушку. Или не на макушку, судя по мягкости…

- Все будет хорошо, - пробормотала я. – Сейчас заберем фрейлину и пойдем домой. Там ляжем в постельку и будем ждать, когда Шон разрешит вернуться. А потом отпразднуем наше первое дело в роли помощницы некроманта…

- Быстрее!

В кабинет ворвалась бледная и даже будто бы немного похудевшая Барбара. Страж отдал мне грамоту об освобождении и удалился.

- Надо вернуться в Блэкхевен! – тут же выпалила Барбара.

Я похолодела.

- Ты что-то знаешь? Шону грозит опасность? Воспитанникам?

- Что? – Вампирша удивленно моргнула. – Причем здесь они? Я есть хочу!

Услышав это, я громко выругалась, чем наверняка окончательно испортила репутацию леди Баумгартнер. С другой стороны: она испортила мне, Уве Хендрикс, репутацию еще сильнее. Теперь на моем счету попытка вандализма и несколько дней в тюремной камере.

- Да брось, - отмахнулась Барбара, - для резюме помощницы некроманта это скорее плюс. А моя репутация умрет вместе со мной, когда Шон созреет обнародовать весть о безвременной кончине супруги. Если только…

Она хихикнула.

- Не получишь повышение. А то так и останешься леди Баумгартнер.

- Вот еще, - фыркнула я. – У меня есть имя, и я его не променяю ни на чье другое. С едой тебе придется еще потерпеть. Мы не можем вернуться в Блэкхевен, где Шон хранит запасы крови. Там сейчас происходит битва с демоном.

- С демоном?! – ахнула Барбара. – На приют напал демон?! Это же международный скандал!

- Нет, он там скрывался. Со времен войны. И он управлял проклятьем. По наводке Катрин. Она организовала свой клуб, чтобы продвигать выбранных ею воспитанниц. Демон исполнял их желания, Катрин – делала вид, что это все благодаря ей.

- Получается, в Вербии сейчас десятки девушек, обязанных своим положением демону? – Барбара округлила глаза, кажется, забыв о голоде. – Это катастрофа!

- Почему?

Не то чтобы я считала как-то иначе: действующий под носом у стражи демон – серьезная угроза. Но Барбара все же была фрейлиной. Вдруг она знала чуть больше интересных подробностей о противостоянии с Орхаром?

- А ты думаешь, демон исполнял желания Катрин и ее протеже по доброте душевной или от скуки? Сделка с демоном накладывает обязательства! Если ты идешь на магическую сделку, избежать выполнения своей части практически невозможно! Скажи, как именно проходит ритуал?

- Они садятся в потайной комнате Блэкхевена. Все в масках, в одинаковых нарядах. Зажигают свечи и просто делятся сокровенными желаниями. Тот, у кого гаснет свеча, получает благословение.

- Вот! А взамен наш благодетель ничего не просит? Тогда Вербия в полной заднице! Если Шон проиграет, то демон сможет использовать выпускниц и навести шороху.

- Шон не проиграет! – уверенно отрезала я.

- Ага, держи карман шире. Он профукал трех баб прежде, чем сообразил, что дело нечисто. И как дятел твердил «Катрин ни при чем, Катрин ни при чем». Леди Вольгурт, конечно, как человек – дура, но как баба – молодец. Бери пример с нее: если предложат повышение до жены, соглашайся только на любовницу. Во-первых, как запахнет жареным – свалишь. Во-вторых, разнообразие.

- Ни за кого я не собираюсь замуж! Хватит издеваться. Лучше скажи, где Айван.

Теперь настал черед Барбары смотреть удивленно.

- В каком смысле где Айван? С Шоном, я думала.

- Он пропал вместе с тобой.

- Но я не видела его с… дай подумать… с того собрания в спальне.

- Но он должен был привести тебя на свидание к Шону.

- Тогда хорошо, что он этого не сделал, потому что я бы загрызла обоих просто за то, что идиоты. Я думала, Айван утешал тебя после неудачного свидания.

- Час от часу не легче! – простонала я. – То есть Айван тоже пропал. Может, и он в тюрьме?

- Вряд ли. Все задержанные сидят в общих камерах. Не видела там этого идиота. Я вообще сидела на кладбище в засаде, ждала результатов вашего свидания. Заинтересовалась склепом, решила посмотреть, что там внутри… а стража ка-а-ак прибежит! Ка-а-ак схватит! И пожрать, сволочи, не дали. Слушай, можно я тебя чуть-чуть кусну?

- Совсем сдурела?

На всякий случай я отпрыгнула от Барбары подальше.

- Я сейчас озверею! Ува!

- Мы не можем вернуться в Блэкхевен. Мясные лавки закрыты и даже свиной крови взять негде. Укусишь кого-то на улице – и даже Шон не спасет от казни. И я тебе тоже не дамся, я еще жить хочу.

- Тогда пошли в склеп, - вздохнула Барбара, поняв, что еда категорически отказывается быть поданной к… клыкам.

И бодро направилась к выходу из корпуса, а затем – по улице вниз, в направлении старого кладбища.

- Мяф! – раздалось из сумки, что я перевела как «это ОЧЕНЬ плохая идея».

- Зачем в склеп? – крикнула я в спину вампирше.

- Я там пару шприцев с кровью в кусты выкинула, когда меня стражи брали. Чтоб не раскрыли.

- Барбара! – взмолилась я. – Нам нужно вернуться в дом! Нам нельзя разгуливать ночью по улицам. И тем более по кладбищам! В Вербии действует опасный демон!

- Если я в ближайшее время не поем, то все демоны этого мира покажутся тебе милыми щенятами! Можешь не ходить со мной. Я поем и вернусь домой, как и хочет мой дражайший, но слегка туповатый супруг.

Я живо представила, как Барбару вновь арестовывают за осквернение мест захоронения. Как она опять представляется Увой Хендрикс, и на моей репутации расплывается еще одно грязное пятно.

- Оставить друга в беде – это ведь плохо, - вздохнула я. – Это веская причина нарушить приказ начальства.

- Мяф! – отозвался бесенок.

Это могло означать как «ты совершенно права, хозяйка, мы не можем бросить фрейлину одну», так и «выпусти меня из сумки, моя пушистая жопка не переживет порку ремнем, если Шон узнает!». Но я трактовала ответ так, как хотела. В конце-то концов, не хочешь влипать в неприятности – не мяфкай.