Лучшая невеста некроманта

Глава 9. Коварство некромантов

Не знает границ и пощады

Шон собрал нас в большой спальне. Я села в изголовье, Барбара опустилась в любимое кресло, Айван прислонился спиной к батарее, а для себя некромант откуда-то достал большой и вычурный стул с золотистыми вензелями. Поставил его посередине комнаты, сел, положил ногу на ногу, обвел нас мрачным взглядом и вздохнул.

- Ну, рассказывайте, что за маску я нашел у вас в шкафу.

Мы переглянулись.

Ночью мы с Айваном направились обратно в замок, страшно возмущенные устроенным сладкой парочкой спектаклем. Договорились занять большую комнату и никого в нее не пускать, а еще не разговаривать с шутниками, пока не покаятся и не извинятся.

Когда вошли в особняк, услышали подозрительные звуки.

- Кажется, кто-то разговаривает, - шепнул Айван.

- Может, воспитанники устроили вечеринку. Иногда такое бывает.

- Нет. Слышишь? Женские голоса. И…

- Директриса Вольгурт? – Я узнала интонации, хотя смысл слов уловить не смогла.

- Идем, послушаем!

И Айван потащил меня к проходной гостиной, где проходили выходные чаепития и различные культурные вечера. Там, среди антикварной мягкой мебели, стояли высоченные книжные шкафы, которые в детстве казались мне магическими порталами в иные миры.

Мы прокрались через малую столовую (а вернее, комнату, когда-то ей бывшую, ныне переделанную под склад учебных пособий, и, спрятавшись за большим диваном, выглянули, высматривая в другом конце зала леди Вольгурт.

И высмотрели. Да такое, что я даже забыла, как дышать.

Книжные шкафы не зря казались мне порталами, за одним из них действительно скрывался потайной ход. Шкаф был отодвинут от стены, и возле зияющей чернотой двери, как изящная статуэта, в полнейшем молчании стояла у порога.

- Чего это она? – шепнула я.

- Не знаю…

Мы замерли в ожидании развития событий. И вскоре из тьмы показалась девушка в белоснежной маске, закрывающей все лицо. Сделав изящный реверанс, она сняла маску и вручила ее директрисе. А затем бесшумно исчезла, растворившись в недрах приюта Блэкхевен.

И Катрин снова замерла.

Все повторилось снова, буквально через несколько минут. Девушка, реверанс, маска.

- Кажется, мы попали на конец собрания, - задумчиво произнес Айван. – Есть идея! Сиди здесь, ни звука!

И тоже куда-то исчез. Я резко почувствовала себя неуютно наедине с директрисой. Казалось, она непременно услышит меня или почувствует, и случится что-то плохое.

Но Айван вскоре вернулся. В темноте я не сразу рассмотрела, что он там держал в руках, лишь когда парень вернулся в укрытие, поняла, что это Мяф и похолодела от ужаса.

- Ты что?! Он же нас выдаст!

- Не выдаст. Идем, только тихо.

Недоумевая, пытаясь понять, что задумал Айван, я прокралась за ним следом к лестнице. Мы устроились у основания, прижавшись друг к другу и большому дереву в старинном массивном горшке. Я слегка покраснела. Почему в последнее время я постоянно оказываюсь в чужих объятиях и постелях?

- Ты можешь объяснить, что мы делаем?

- Кажется, у «Клуба Вольгурт» закончилось собрание. Участницы не должны знать друг друга, поэтому директриса выпускает их по одной и забирает маски. Нам нужна одна штука.

- Маска? Не понима…

Раздались шаги: Катрин направлялась вниз, к переходу, ведущему в преподавательское крыло. Когда стук ее каблуков раздался совсем рядом, Айван вытянул руки и бесцеремонно выбросил бесенка прямо на ступени.

- Мя-я-а-аф! – проорал тот, бросаясь под ноги леди Вольгурт.

От неожиданности она не удержала равновесие, схватилась за перила и выронила сверток ткани, в котором прятала маски. Они рассыпались по ступеням, и Айвану осталось лишь протянуть руку, чтобы схватить одну.

- А теперь бежим! – скомандовал он.

И мы унеслись прочь быстрее, чем директриса смогла нас увидеть. Так маска перекочевала в наш шкаф. Понятия не имею, заметила ли Катрин отсутствие одной, но надеюсь, что нас не заметила.

- И зачем вам маска? – спросил Шон после того, как я закончила рассказ.

- Мы решили, что вокруг «Клуба Вольгурт» слишком много совпадений, - сказал Айван. – И сам он какой-то подозрительный. Надо узнать, чем они там занимаются. Так как участницы не знают друг друга, можно будет отправить Уву в маске на собрание, чтобы она все разведала.

Я поперхнулась слюной от неожиданности.

- Я думала, мы отправим Барбару!

- Барбару нельзя, - виновато развел руками Айван, - она вампирша. Во-первых, ее могут раскрыть, Катрин все же маг. А во-вторых, она может нечаянно кем-нибудь поужинать.

- Обижаешь, не нечаянно а вполне специально, - хмыкнула Барбара. – План – огонь, ничего не скажешь. Знаешь, малыш, до таких ухаживаний даже твой шеф не додумался. Отправить девицу в логово монстра!

Айван стушевался и буркнул:

- Причем тут ухаживания. Просто разрабатываю план.

- А мне нравится, - неожиданно подал голос Шон. – И я тоже хочу знать, что творится на собраниях.

Взгляды всех присутствующих обратились ко мне.

- Нет! Да она же меня в два счета узнает!

- Мы тебя замаскируем, - поспешил заверить Айван.

- Думаешь, Катрин не заметит, что одна из ее воспитанниц явилась на собрание в накладных усах, шляпе и плаще?

- Мы подберем девушку, похожую на тебя. Сделаем так, чтобы она не пошла на собрание. Оденем в форму Блэкхевена, выдадим маску – и отправим.

- Так, погодите.

Мне решительно не нравилась эта идея. Шпионские игры – вообще не мое, притворная свадьба наглядно это показала. За несколько часов в роли невесты Шона я сорвала торжественный вынос торта, столкнулась с умертвием, упустила Мяфа и одни боги ведают, что еще.

А уж на мрачном собрании тайного клуба и вовсе опозорюсь.

- Директриса заставляет всех участниц клуба сдавать на выходе маски. Причем поодиночке, чтобы сами девушки не знали, кто состоит в клубе. Значит, сама леди Вольгурт имена знает, что логично. И так же логично то, что раз они ей эти маски сдают, то у нее же и получают. И то, что Катрин уже пересчитала их и обнаружила пропажу.

- Думаешь, крыска умеет считать? – фыркнула Барбара. – Она, похоже, и соображает-то с трудом, раз лезет в койку, не разбираясь, какой там ее мужик ждет.

- Это вы о чем? – Я недоуменно нахмурилась.

Кажется, пока меня не было, что-то определенно произошло. Но никто не хотел сдаваться: Шон пожал плечами, всем видом выражая незаинтересованность в сплетнях, Айван задумчиво рассматривал потолок, а вот Барбара оказалась настоящей боевой подругой и радостно пояснила:

- Наша богиня с утра в одних панталонах изволила развратничать. Но не уточнила состав команды на поле и вместо захвата нужного флага чуть не нанесла травму юному невинному созданию.

- Да иди ты! – Айван в сердцах кинул в вампиршу подушкой.

- Только факты, - фыркнула Барбара. – Никто не удосужился сообщить крысе-директрисе, что они поменялись комнатами. Когда Катрин пришла мириться и соблазняться, вместо Шона нашла в постели Айвана. Изволила орать-с. А еще твой Мяф ее халатик сожрал.

- Мяф, ну как ты мог? – Я укоризненно покачала головой. – Совести у тебя нет.

А он и не отрицал. С самым надменным, на который бесенок только был способен, видом он слез со шторы, уселся посреди комнаты и принялся вылизывать лапу, растопырив когти. Что же он все-таки такое и откуда взялся?

- Как будто у кого-то из вас она есть, - фыркнула Барбара. – Ладно, идиоты. Слушайте умную женщину.

- Жаль только, что мертвую, - не удержался Шон.

- В твоем случае только плюс, супружеский долг исполнять не надо.

- Да я и не собирался.

- Да ты и не умеешь.

- Мы вам не мешаем? – закатил глаза Айван. – Давай уже, умная женщина, поражай наше воображение.

- Берете маску, надеваете на Уву, дожидаетесь начала собрания и пихаете ее туда. Думаете, Катрин будет пересчитывать двенадцать там девиц или тринадцать?

Шон покачал головой.

- Она что, идиотка? Не заметить чужака?

Мы переглянулись и дружно хихикнули.

- Вы ничем не рискуете. Ува ведь под твоей защитой. Спалится – прижмешь любовницу к стенке и… допросишь для разнообразия.

- А что вообще происходит на этих собраниях? – спросила я. – Жертвоприношения? Посиделки? Оргии?

- Тогда я бы тебя не пустила, сама бы пошла. Понятия не имею, что именно, я уехала из Блэкхевена маленькой, меня не пускали на собрания.

- Ты говорила, Катрин собирает по двенадцать девушек с каждого потока.

- Да, но участвовать в сборищах они начинают только на старших курсах. Дети могут проболтаться. Поэтому она тихонько выбирает тех, кто ей подходит, и начинает их выделять. К моменту, когда приходит время становиться частью сборища, девочки уже боготворят ее, к тому же знают, что бывает, если перечить. Вот и все.

- Не приют, а тайный орден магов-отступников, - вздохнул Шон и поднялся.

Мы дружно затаили дыхание, и даже Мяф перестал вылизываться, так и застыл с растопыренной лапой.

- Итак, что мы имеем. Первое: смерти выпускниц Блэкхевена, которые поначалу я связал со своим личным проклятьем. Второе: случай с Увой, когда ее заперли в подвале – замешана так же выпускница Блэкхевена. Третье: тайный клуб Катрин, который пока никак не связан с проклятьем, но выглядит подозрительно. У кого какие мысли?

- Связи между умершими выпускницами нет, я проверил. Но допустил мысль, что связь может быть не очевидной для нас, но логичной для убийцы. Или даже причина каждого отдельного убийства может быть своя.

Барбара кивнула.

- То, что погибли три твои жены или невесты – странно. И пусть общее у них – Блэкхевен, я бы не стала сбрасывать со счетов и тебя.

- Хотите сказать, кто-то просто устраняет помешавших ему выпускниц?

- Кто-то?! – хором поинтересовались мы.

- Опять вы за свое! Да проверил я Катрин, проверил! От пяточек до макушки.

- Ой, только все места, которые проверил, не перечисляй. – Барбара скривилась.

- Она не прикасалась к темной магии. Может, у вас есть знания о том, как наложить проклятье, не касаясь ни одного темного артефакта, ни одной темной книги?

- А если пользовалась чьими-то услугами?

- Таких магов по пальцам пересчитать, - возразил Айван. – И все на службе его величества. Связь с Орхаром легко было бы отследить. А в тайных темных я не верю, это все байки для детишек.

- А что мы знаем о приюте? – спросила я, наконец, решившись подать голос.

Казалось, любая идея в компании королевского некроманта, его помощника и фрейлины ее величества (пусть даже мертвой) будет казаться глупой.

Шон, к моему удивлению, не стал смеяться. Как и остальные.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну… я читала, что проклятия могут лежать не только на людях, но и на неодушевленных предметах, обладающих историей, потенциалом. Особняк старый, в нем поколениями жили маги рода Вольгурт. Что если проклятье на самом приюте? И погибают девушки не потому что кому-то мешают, а потому что так действует магия этого места.

Воцарилась долгая пауза. Народ переваривал услышанное.

- Интересная мысль, - наконец произнес Шон. – Я думал о чем-то подобном, но проклятья неодушевленных предметов давно не встречались. Да и как юные девушки могли навлечь на себя проклятье особняка? Что такого сделали?

- Не знаю. Но не все погибшие были членами «Клуба Вольгурт». Значит, дело не в нем?

- Но я все равно хочу выяснить, что это за сборище, - сказал Айван.

Мы удивленно на него посмотрели, и парень стушевался. Мне показалось, как-то слишком наигранно.

- В смысле… это ведь важно для расследования?

- Важно, - согласился Шон. – Ува?

Я махнула рукой.

- Если вы будете рядом и, в случае чего, не дадите этой ненормальной выцарапать мне глаза – я согласна.

- Тогда будем следить за девушками из клуба, на которых указала Барбара. И как только они засобираются на собрания, начнем действовать. Придется написать королю, что мы здесь задержимся. Вряд ли они собираются чаще, чем раз в неделю.

- Я извиняюсь, а кормить меня кто-нибудь будет? – возмущенно поинтересовалась Барбара, когда мы собрались расходиться.

- Мяф! – жалобно поддакнул бесенок, как бы намекая, что халатик он уже переварил, есть шторы не дает воспитание, но голод вскоре победит этикет.

Оставив Шона разбираться с оголодавшей частью коллектива, мы с Айваном направились в библиотеку, чтобы разузнать о Блэкхевене побольше. На случай, если проклятье действительно лежит на особняке.

- Забавно, что я никогда не интересовалась историей места, в котором выросла, - вздохнула я, глядя на стопку книг и газет, принесенную Айваном.

- Я бы тоже не интересовался местом, где мне было плохо. Не похоже, чтобы здесь был рай для сироток.

- Нигде не рай. Наверное, по-другому просто невозможно воспитывать несколько сотен детей в одном особняке. На сантименты и любовь не остается сил и времени. Дисциплина, правила, аскетизм.

- И тайный привелегированный клуб?

На это я не нашла, что ответить, и погрузилась в изучение.

Блэкхевен принадлежал роду Вольгуртов еще с давних времен. Источник состояния рода отследить не удалось: во время войны множество архивов было уничтожено. Однако, по преданиям внутри рода, Вольгурты занимались разработкой и продажей рецептов зелий. Ходят слухи, именно пра-пра-пра-какой-то там дед леди Вольгурт был в числе изобретателей знаменитого зелья ускоренного роста, благодаря чему Вербия стала единственным королевством, не зависящим от поставок амброзии из Амбрессии.

- Это не Вольгуртам, случаем, Амбрессия обязана карантином по бесконтрольному чиханию от магической пыльцы? – фыркнул Айван. – Не удивлюсь. У меня на директрису тоже аллергия.

- Думаешь, она действительно ни при чем?

- Да кто ж ее знает. Думаю, что Шон не дурак. И даже если говорит, что полностью доверяет Катрин, то держит в уме, что женщины умеют обманывать. Но я тоже не вижу выгоды ей убивать своих же учениц. Ни одна из выпускниц Блэкхевена не добилась положения, лучшего чем у Катрин. Фрейлины, конечно, это почетно и все такое, но они, по сути, красивые приложения к богатым магам. Реальной власти у них столько же, сколько у Барбары совести. Не вижу причин, по которым директриса решила бы их убить. И мне нравится версия с проклятьем на особняке.

- Спасибо, - улыбнулась я, чувствуя прилив вдохновения и начав с удвоенным усердием штудировать газеты.

Вплоть до войны с Орхаром поместье Блэкхевен переходило от отца к сыну, обрастая слухами, домыслами и мрачными историями. Так прапрадед леди Вольгурт, кажется, сошел с ума и убил свою молодую супругу прямо во время первой брачной ночи. Его внебрачный сын, унаследовавший поместье, до самой смерти не покидал стен особняка, а дед, лорд Даймонд Вольгурт, потерял на войне не только магическую силу, но и сына с невесткой, оставшись на старости лет воспитывать внучек – леди Катрин Вольгурт и леди Камиллу Вольгурт. Когда Катрин было семнадцать, страшный пожар унес жизни ее деда и младшей сестры. Тогда, в память о своем сиротстве и любимой сестре, Катрин и основала Блэкхевен. Недостатка в сиротах после войны не было.

Я не выдержала и шмыгнула носом. Айван стремительно побледнел: вид плачущей девицы подействовал на него почти так же, как приставания леди Вольгурт.

- Ты чего?

- Ничего. – Я вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Жалко ее. Потеряла родителей, дедушку, сестру. Основала приют, чтобы помогать таким же, как она, оставшимся без родных. В семнадцать лет! Я старше на год, а могу только бегать по подвалам за хамоватой вампиршей, снимать со штор непонятную зверушку и радоваться, что королевский некромант пожалел голодную сиротку и взял на работу.

- Ты к себе слишком строга. Тебе тоже пришлось нелегко. Не знаешь, что случилось с твоими родителями?

Я покачала головой.

- Меня просто подкинули к дверям приюта. Думаю, я была им не слишком-то нужна. Времена были голодные, тяжелые. Повезло, что леди Вольгурт меня взяла. Наверное, я к ней несправедлива.

- Она могла бы и получше с тобой обращаться.

- Вряд ли мы узнаем причины ее ненависти. Я почти не помню раннее детство. Ладно, - я тряхнула головой, прогоняя грустные мысли, - все в прошлом. Что нам может намекнуть на проклятье?

- Пока ничего. Жути здесь творилось, конечно, много. Но все старинные поместья имеют свой склеп мрачных баек. Ничего, похожего на наши случаи. А проклятья не убивают разнообразно.

Айван был прав: о Блэкхевене ходили разные слухи. И о том, что его владельцы практиковали запрещенную темную магию. И о том, что Вольгурты состояли на службе в тайном ордене убийц – и за это поплатились жизнями. И о том, что во время войны в Блэкхевене укрывались демоны. Но ничего о странных смертях и таинственных происшествиях.

- У меня больше нет идей, - вздохнула я. – Прости. Я действительно думала, что мы найдем что-то.

- Шон поймет, - отмахнулся Айван, как мне показалось, слегка раздраженно.

Неужели он все еще не оставил идею обскакать шефа в расследовании?

- Как думаешь, - спросила я, ему нравится Барбара?

- Что? – Айван оторвался от бумаг и поднял взгляд на меня.

- Мне показалось, между ними что-то такое… напряженное.

- Можешь не волноваться. Шон скорее откусит себе ногу, чем посмотрит на вампира.

- Волноваться? Почему я должна волноваться?

- Я думал, тебе нравится Шон.

- Ну… - Я слегка покраснела. – Нравится, конечно, но… погоди, ты хочешь сказать, что я ревную его к Барбаре?

- А ты не ревнуешь?

- Нет! То есть… он замечательный. Красивый, веселый, умный, сильный, богатый и все такое.

- «Все такое» ты в ночи рассмотрела? – буркнул Айван, которому сравнения с шефом явно не нравились.

- Но он слишком взрослый. И… циничный, пожалуй.

- То есть ты не мечтаешь залезть к нему в постель?

- Я в тебя сейчас ботинком кину!

- Ай! – от карандаша Айван увернулся, а вот газетой я попала ему прямо по лбу.

- Я не готова сидеть и гадать, куда он пошел: к любовнице, с друзьями в бар или уже лежит мертвый на кладбище, потому что не справился с очередным умертвием. Да и вряд ли Шон вообще посмотрит на какую-то маленькую нищую девицу, которая у него работает. А еще я не хочу замуж. Хочу найти работу, чтобы не быть… как там ты сказал? Красивым приложением к богатому магу.

- Ладно, ладно, не бей меня больше, - проворчал парень. – Просто спросил.

- А я думала: вот бы здорово, если бы у них с Барбарой случилась любовь. Красиво. И мы бы улучшили отношения с Орхаром.

- Плохо ты знаешь Орхар. Они скорее удавятся, чем признают брак вампирши и королевского некроманта. Шон жизнь посвятил тому, чтобы мешать их влиянию в Вербии. Но согласен, парочка вышла бы уморительная. А может, мы им поможем?

- А как? – Я закусила губу.

Не то воодушевленная открывшейся возможностью причинить кому-то добро и нанести радость, не то полная предчувствий, что за очередную авантюру нас Барбаре на корм и пустят.

Даже улик не останется: их все сожрет Мяф!

***

- Вкусно? – поинтересовался Шон у самозабвенно смакующей бокал крови Барбары.

- Сойдет.

- Могла бы и поблагодарить.

- Кормить жену – твоя прямая обязанность.

- Попрошу уточнить: мертвую жену, покинувшую мужа в трудный момент бракосочетания и восставшую в качестве вампира.

- Хорошее дело браком не назовут.

Вот и весь разговор. А ведь ему пришлось поднять все связи, чтобы найти того, кто будет не против поделиться кровушкой и при этом не сдаст его первому встречному стражу.

- Нет в вас никакой благодарности, - буркнул он. – Одного от позора спас, вторую с улицы вытащил, третью незаконно на родину собираюсь переправить. И что?

- И что?

- Ты – невоспитанная стерва, Ува скрывает от меня важные сведения, а Айван вообще как с цепи сорвался. Где я ему успел в тапки нагадить, что он как с цепи сорвался?

Шон не мог вспомнить никого, кто был бы ему ближе Айвана. Даже с Катрин, несмотря на дружбу длиной всю жизнь, они держались на расстоянии, слишком разными были их жизни. Айван, конечно, порой доводил его до белого каления. Но никогда еще не действовал за его спиной и не выходил из себя от малейшего повода.

- И послали же боги вместо мужа идиота. Ты правда не понимаешь?

Барбара допила кровь и вылизала стакан настолько, насколько хватило длины языка. Будь Шон благородной девицей, он бы покраснел и уронил веер. Но в жизни после смерти бывшей фрейлины отсутствовало понятие манер.

- Если есть, что сказать – говори.

- Айван ревнует.

- Меня? К кому?

Вампирша закатила глаза. Отставила бокал и с наслаждением растянулась на большой кровати. Им пришлось задернуть шторы, чтобы дневной свет не причинял Барбаре боль, так что единственным источником света в комнате был камин.

- Как ты считаешь, есть ли в нашем мире нечто более важное, значимое и ценное, чем ты, мой дорогой супруг?

- Да. Мое терпение. Именно оно дарует тебе право жить, потому что если бы его было чуть меньше – я бы уже закопал тебя под вчерашним деревцем.

- Айван ревнует не тебя, а Уву! Очевидно, что он на нее запал. А Ува запала на тебя. А ты мало того, что трахаешь крысу-директрису, так еще и женат.

- Не выражайся.

- Ой, простите, перепутала акт проявления высочайшей привязанности, любви и уважения с примитивным соитием. В темноте не разглядела. Ну ничего, ты не переживай, еще вырастет.

Как сложно жить, зная, что за убийство вампира ему ничего не будет! И даже смерть супруги можно объяснить без последствий. Взял в жены, обнаружил жену вампиром и, как полагается порядочному подданному Вербии, загнал ей в сердце осиновый кол. А то, что перед этим выпорол и рот с мылом вымыл – так не ваше дело, кто и как супружеский долг понимает.

- Но у меня ничего нет с Увой.

- И невозможно в принципе?

Шон задумался. Не то чтобы он не думал о новой помощнице. Хотел бы – давно б уже перешел от вежливого соседства к многообещающему флирту. Но что-то не давало заигрывать с симпатичной девицей. Хотя они даже целовались, и весьма неплохо.

- Она красивая. И веселая. Пожалуй, я бы мог за ней приударить…

- Ну-у-у?

- Жалко. Я не готов снова жениться и влюбляться. Я потерял трех женщин, которые собирались связать со мной жизни. А для связи без чувств и сантиментов Ува слишком юная и добрая. Она влюбится, будет рассчитывать на ответные чувства, а я?

- А ты – козел. Со мной тебя это не смущало.

- Как удачно, что такому козлу в пару досталась именно ты. Никто бы и не понял, что мы не подходим друг к другу.

- Молодец, переспорил мертвую бабу. И если тебе все еще интересно: Айван бесится, потому что проигрывает тебе. Ты сильный, богатый, красивый, любую поманишь – и будет твоя, а Уву даже манить не надо, она уже здесь. Вот он и злится.

- Ого, ты сказала обо мне столько хорошего.

- Я сказала это с раздражением, - буркнула Барбара.

- Из них получилась бы хорошая парочка.

- Давай сведем.

- Давно не получала? Айван – не деревенский дурачок, он тебе за интриги клык вырвет и на шею повесит.

- А он нам и не нужен. Его как раз подталкивать ни к чему не надо. А вот Уве намекнуть, что рядом есть симпатичный молодой маг, да еще и – в отличие от тебя – порядочный, можно. Тогда и девчонке будет хорошо, и ты сохранишь друга. И я развлекусь, а то сидеть под кроватью, знаешь ли, ужасно уныло.

Шон пожал плечами. Игры Барбары занимали его куда меньше происходящего. Ува высказала интересную идею о проклятье, лежащем на замке, но в ней что-то было не так. Слишком уж избирательно действует это проклятье. И слишком выгодно… для кого?

На ум приходило только одно имя. Катрин.

Она не святая, конечно, этот ее клуб – премерзкое изобретение, которое непременно нужно будет прикрыть. Но и не убийца. И не настолько сильный темный маг, чтобы создать такое проклятье. Может, она пользуется результатами труда своего деда?

Например, сердобольный опекун, понимая, что оставит внучку совсем юной и беззащитной, наложил на приют проклятье, чтобы его деточка не осталась без защиты.

Но как оно в этом случае должно было звучать? «Да сдохнет тот, кто мою кровиночку бесит?». Так не бывает. Чтобы убивать выборочно, нужно знать имена, нужен контакт. Ладно, у очень сильного мага, возможно, хватит сил сделать это без контакта. Но не без имени и других сведений о жертве.

Из размышлений его вывел робкий стук в дверь.

- О! – сразу оживилась Барбара – Жертва!

Шон не понял, имела она в виду вампирские желания или своднические, но, поняв, что конкретно в данной спальне торжествует матриархат и жена не спешит вести себя как достойная хозяйка, поплелся открывать сам.

Обнаружил у порога слегка красную Уву и напрягся.

- Привет!

- Вы уже закончили? Нашли что-то?

- Нет, еще смотрим. Там столько всего, что и за неделю не управиться! Пока ничего не нашли. У меня перерыв, и я подумала… может, мы куда-нибудь сходим?

- А? – до него не сразу дошло, о чем она.

Кажется, он теряет хватку. Когда в последний раз Шон ходил на свидание? Он вряд ли вспомнит. Не считать же свиданиями встречи с Катрин и собеседования с потенциальными невестами.

- Сходите, конечно! – услышал он голос Барбары. – Вам полезно проветриться, вы здесь зачахнете без солнца и свежего воздуха!

- А?! – сказали они теперь уже хором.

Барбара, которая заботится о здоровье окружающих?

Поняв, что ляпнула глупость, вампирша поспешно добавила:

- Я хоть отдохну от вас, дебилов великовозрастных.

Получилось неубедительно, но немного обидно. В основном для Увы – она-то была еще молода.

- Просто погуляем… поболтаем… после ужина как-нибудь…

- Да, поговорить не мешало бы, - вздохнул Шон.

- Тогда завтра? Мы с Айваном закончим изучать Блэкхевен, и мне определенно потребуется проветриться. В семь у городского парка, у восточных ворот!

И с этими словами она унеслась, словно боялась, что Шон что-нибудь испортит. Небезосновательно, надо сказать, он настолько растерялся, что не сразу сообразил, что дал бедняжке надежду. И теперь в список его проблем добавится влюбленная помощница.

- Хотела сказать, что ты жмот, мог бы и в ресторацию деву пригласить, потом вспомнила, что твой помощник – нищеброд, и даже восхитилась. Молодец. Теперь твоя задача – не прийти на свиданку.

- Чего? Я, по-твоему, последняя сволочь?

- Предпоследняя. Последняя – крыса-директриса. Все верно. Ты не придешь, Увочка будет безутешно рыдать, а малкий говнюк ее утешит. И трахнет. Хотя скорее просто утешит, он же дурачок. Но для начала и это сойдет.

- Нет уж, - отрезал он. – Я приду.

- И…

- И поговорю с Увой, - прежде, чем Барбара додумала фразу, продолжил Шон. – Объясню, что она замечательная красивая девушка, но я не настроен на отношения с ней или кем-то еще. А вот потом можете утешать хоть всем селом. Понятно?

Вампирша отмахнулась. Едва ли она слышала хоть слово из того, что он сейчас произнес.

- Тоже пойдет. Главное привести дурачка к безответственно влюбленной девице.

- К безответно, - инстинктивно поправил он.

- Да нет, милый мой, влюбиться в такую циничную сволочь как ты – это именно что безответственно. Ничего. Через пару лет погуляешь на свадьбе.

- Главное, чтобы она не переросла в похороны по старой традиции, - вздохнул Шон.