Лучше, чем в фильмах

Глава 9

“Любовь долго терпит, не мыслит зла, любовь медленно сводит с ума.”

— 27 свадеб

— Привет, детка. — Хелена смотрела на меня из дверного проёма, ведущего на кухню, пока я занималась на пианино в гостиной. Мне нравилось играть по утрам, и мне нравилось играть в моей милой пижаме с цветочным принтом и шёлковых тапочках в тон. Из-за чего практика казалась элегантным времяпрепровождением, как будто я была героиней Остин, оттачивающей один из навыков, которым я приводила бы в уныние (прим. пер.: отсылка на фильм «Гордость и Предубеждение»).

— Ты голодна? Хочешь, я поджарю тебе поп-тарт (прим. пер.: печенье, состоящее из двух слоёв запечённого теста с начинкой между ними) или что-нибудь ещё?

— Нет, спасибо. — Я пыталась продолжать играть, пока разговаривала с ней, но мне так и не удалось овладеть этим особым навыком. Если бы я практиковалась больше часа или двух в неделю, как это делала моя мама, возможно, это не казалось бы таким сложным. Она играла каждый божий день, и это было заметно. — Я уже съела банан.

— Ясно.

Она повернулась, чтобы идти обратно на кухню, и я заставила себя сделать это.

— Хелена. Подожди.

Она наклонила голову. — Да?

— Я знаю, что это в последнюю минуту, — выпалила я, борясь с чувствами, когда растягивала приглашение, — но, эм, Джослин только что написала мне и сказала, что её мама может отвезти нас за платьями для выпускного этим утром, так как сегодня выходной для учителей. Ты хочешь пойти с нами?

Хелена вздёрнула подбородок и опустила брови, заправляя волосы за уши.

— Пока не знаю. Почему ты спрашиваешь?

— Эм, потому что я подумала, что ты захочешь пройти…?

Её взгляд сказал мне, что её не провести.

— Твой отец не просил тебя это делать?

Часть меня захотела быть честной, но вместо этого я ответила: — Нет, а должен был?

Она моргнула и ещё секунду смотрела на меня, а затем её лицо озарилось счастьем.

— Я с удовольствием пойду, милая. Боже мой. Думаю, сначала нам стоит зайти в «Старбакс», где мы сможем угадывать заказы людей на кофе по их нарядам. Потом мы займёмся платьем и, может быть, заскочим в Eastman's, чтобы пообедать, включая шоколадный фондан, за который, предположительно, стоит умереть. Хотя, я сильно сомневаюсь, что за еду стоит умирать — какой бы она не была. То есть, конечно, я помешана на батончиках «Карамелло», но я бы никогда не отдала за них жизнь.

Она была как всегда бессвязной и саркастичной, но я чувствовала, что сделала её по-настоящему счастливой.

— А как насчёт мороженого? — Я протянула правую руку и заиграла мелодию, похожую на мелодию грузовика с мороженым, радуясь, что позвала её. Возможно, это пошло бы нам на пользу. — Можно считать, что за него «стоит умереть».

— Оно даже не твёрдое. Если меня посадят, то не за еду, которая болтается где-то между двумя химическими состояниями.

— Хороший аргумент. — Я перестала играть. — Мы даже не обсуждаем твой любимый банановый хлеб?

— Возможно, он достоин уголовного наказания за воровство, но не смерти. Я бы украла его у самого президента, но я бы не стала просто так отдавать свою жизнь за его вкусную пропитку.

— Но разве кража у президента не приведёт к тому, что тебя убьёт секретная служба, а следовательно, это будет одно и то же?

— Ну разумеется меня не поймают.

— Ну разумеется.

Я поднялась наверх и стала собираться, и к тому времени, как я закончила, Хелена ждала меня в гостиной. На ней была кожаная куртка в стиле «сука-босс», которая идеально смотрелась с джинсами, и я в очередной раз поразилась тому факту, что она была ровесницей моего отца.

— Ты готова к этому? Думаю, мы купим шуточное платье, просто чтобы напугать твоего отца. Смотри, мы купим тебе сногсшибательное платье, но вдобавок мы возьмём неприлично короткое, от которого его инфаркт хватит.

— Ты действительно хочешь, чтобы тебе пришлось выхаживать его после тройного шунтирования?

— Хорошо подмечено. Он такой ребёнок, когда ему плохо. — Она схватила ключи и сунула телефон в карман. — Я просто отправлю ему фотографию, чтобы немного напугать его.

Я последовала за Хеленой в гараж и села в её машину. У неё был матово-чёрный «Челленджер», грубый автомобиль, который грохотал так громко, что радио было не слышно, если только оно не было на всю. Однажды парень из магазина автозапчастей спросил её об этом: о том, почему она хочет водить машину, которая явно предназначена для мужчины и, вероятно, слишком мощная для неё, и я никогда не забуду её ответ.

«Это была настоящая любовь, Тед. Я оглянулась, увидела этого парня и совершенно потеряла голову. Я знаю, что он громкий и на виду, но всякий раз, когда я смотрю на него, я чувствую слабость в коленях. А когда я веду его — забудьте об этом. Он быстрый, дикий и немного неуправляемый, и я чувствую его хриплый рокот всем телом, когда нажимаю на педаль газа. Этот зверь навсегда испортил моё отношение ко всем другим автомобилям».

Тед в НАА (прим. пер.: Национальная Ассоциация Автозапчастей) потерял дар речи, в то время Хелена сияла, глядя на него так, словно не понимала, что натворила. Она распоряжалась своей властью как богиня, и, несмотря на мои противоречивые чувства к ней и её месту в моей жизни, я безумно уважала её за это.

— Тыквенный латте со специями.

— Серьёзно? Это твоё предположение? — Я закатила глаза и сделала глоток своего фраппучино. — Такое впечатление, что ты даже не пытаешься. Подумай, Хелена, сейчас апрель. «Старбакс» даже не предлагает этот напиток в апреле.

— Ты думаешь, я этого не знаю? — Её губы едва шевелились, пока она наблюдала за девушкой, подошедшей к кассе. Заказчица, о которой шла речь, была молода — возможно, старшеклассница — и одета как модель из «Gap» (прим. пер.: бренд одежды). — Она ещё ребёнок, поэтому не знает правил. Она знает только, что её старшая сестра дала ей однажды попробовать, и это было вау-саю-ще.

Я хихикнула.

Девочка открыла рот и сказала: «Можно мне, пожалуйста, имбирный латте?»

На что бариста ответил: «Извините, но это сезонный напиток».

Я посмотрела на Хелену с широко открытым ртом.

— Ты была так близка!

— Это не моё первое родео, малыш. — Она пожала плечами и сделала глоток своего эспрессо. — У тебя там Сумка-Мессенджер — не разочаруй меня.

Я посмотрела на парня с сумкой-мессенджером, который уставился в свой телефон. Его сумка была впечатляющей, натуральная кожа, потёртая до совершенства так, как могут сноситься только дорогие сумки. Его очки в черепаховой оправе придавали ему умный, но в то же время стильный вид, а ремешок часов идеально сочетался с ремнём и ботинками.

— Американо со льдом с соевым молоком. — Я откинулась на спинку табурета и скрестила руки. — Он приветствует весну, выбирая холодный напиток, но не может отказаться от серьёзности и горечи Американо.

— Это превосходно, мой ученик.

Сумка-Мессенджер посмотрел на баристу и сказал: «Да, мне просто нужен тёмный кофе со льдом».

— О, так близко, — пробормотала я, доставая свой телефон из кармана платья и проверяя сообщения. Не было причин думать, что Уэс напишет мне, но после того, как мы тусовались прошлой ночью и так хорошо провели время, это казалось вполне возможным.

— И можно добавить соевого молока, пожалуйста?

— Бум. — Хелена хлопнула по столу. — Это чертовски близко, Лиз.

— Мы сегодня в ударе.

Она кивнула и сказала: — Кстати, об этом, что там с Уэсом?

— А какое отношение он имеет к этому?

Она пожала плечами. — Никакого. Я слишком нетерпелива, чтобы ждать подходящего момента.

— О. — Я прочистила горло и наблюдала, как Сумка-Мессенджер взял свой кофе и присоединился к столику трёх других сумочников. — Эм. На самом деле, между нами с Уэсом ничего нет.

— Ты уверена? Потому что прошлой ночью ты провела с ним на улице не меньше часа.

Мои глаза метнулись к ней, но вместо того, чтобы выглядеть сердитой, она улыбнулась мне улыбкой, говорящей: «попалась».

— Не волнуйся, я узнала об этом чисто случайно. Мне посчастливилось выглянуть в окно в тот самый момент, когда ты промчалась через задний двор, словно твоя задница была в огне, и перелезла через его забор.

— А папа знает?

— Зачем мне его будить, если ты просто выходила на улицу посмотреть на звёзды?

Я пожала плечами и сдержала улыбку. Как бы мне ни хотелось попасть под чары «она такая крутая», под которые, казалось, попадали все, кто встречал Хелену, иногда она действительно могла быть невероятно крутой. — Я не знаю. Спасибо, что не сказала ему. Это пустяк, но я чувствую, что для него это имело бы большое значение.

— О, это определённо было бы так. — Она подняла свой стакан и стала возиться с крышкой. — Но он доверяет тебе. Мы оба доверяем.

— Я знаю. — Я скрестила ноги и провела пальцем по одной из бороздок на колготках. — А с Уэсом мы просто друзья, между прочим. Он вроде как помогает мне кое с чем.

— Что? — Она болтала ногой взад-вперёд, перекинув её через край стула. — Последнее, что я слышала, вы двое ссорились за место на парковке. А теперь, внезапно, вы друзья, и он помогает тебе? Как, чёрт возьми, это произошло?

— Это довольно сложно.

— Меньшего я и не ожидала. — Она посмотрела в отверстие в своей крышке, прежде чем покрутить стакан. — Но тебя, должно быть, немного влечёт к Уэсу. Я имею в виду, он не только красивый и мускулистый, но и весёлый. Если бы я была подростком, я бы точно на него клюнула.

Прежде чем я успела произнести хоть звук, она прервала себя: — О, боже, пожалуйста, вычеркни это из протокола. Я говорю как одна из тех учительниц, которые посылают ученикам фотографии своих сисек. Ты ведь понимаешь, что я не это имела в виду?

Это вызвало у меня улыбку. — Конечно.

— Я нахожу Уэса очаровательным, как очарователен щенок с огромными лапами.

— Успокойся. Я знаю.

— О, слава Богу.

— И я согласна. До недавнего времени я не замечала Уэса. Но теперь, когда я провела с ним время, я понимаю, почему он может понравиться девушке.

— Его плечи, да? Они дико широкие.

Я прищурилась. — Правда?

— Ты не заметила?

— Не совсем. Но дело не в этом. Я хотела сказать, что понимаю, как девушка может увлечься им, потому что он довольно внимательный для… — Как мне теперь классифицировать Уэса? Мои прежние ярлыки, похоже, не подходили. — Для Уэса.

Я представила его на вечеринке у Райана, спасающего меня от неминуемого унижения, придерживая штаны, которые он одолжил мне. Боже правый, Уэс Беннетт был просто находкой, не так ли? Он внимательно слушал, звонил по ночам, сооружал прекрасные очаги, которым место в журналах об образе жизни. Уэс был немного мечтательным.

— Но не для тебя?

— Нет. — Что бы я ни узнала об Уэсе, любые реальные отношения с ним закончились бы катастрофой. И, как будто мне нужно было убедить себя в этом, вот так мне захотелось рассказать ей. Всё. — Итак, вот что происходит. Но это совершенно секретно, ясно? Типа, даже Джослин не знает.

— О, боже, я люблю быть единственной, кто в курсе всех событий. — Она просияла и наклонилась чуть ближе. — Расскажи мне всё, подлая маленькая хитрюля.

И я рассказала. Я рассказала ей о Майкле, и она сделала жест как будто у неё трепещет сердце, когда я описала его и его неожиданное повторное появление в моей жизни. (Хотя и не упомянула о моменте, связанным с мамой). Я рассказала ей о нашем с Уэсом плане, а она рассмеялась и назвала меня злым гением.

Она плакала настоящими слезами, когда я описывала, как на меня вырвало, и фыркала пока плакала, когда я добавила к рассказу подробности несчастного случая с баскетбольным мячом. Она вытирала глаза, когда сказала:

— Боже, как будто судьба изо всех сил старается держать тебя подальше от него.

Что? Всё было совсем не так, верно? Это были просто неудачные совпадения.

— Каждый раз, когда ты приближаешься к тому, чтобы провести момент с Майклом, кажется, что Вселенная разбивает его мячом по лицу или блевотиной на наряд. Думаю, что Вселенной больше нравится Уэс.

Я уверена, что посмотрела на неё так, словно у неё изо рта выползла змея.

— Нет, не нравится. Это были странные случайности. Если уж на то пошло, я бы сказала, что невезение просто следует за Уэсом по пятам. То, что я оказалась рядом с ним, вероятно, и есть то, на что злится судьба.

Её брови поднялись. — Лад-но, Лиз. Как скажешь.

Вселенной больше нравится Уэс.

Пока мы шли к машине и ехали в торговый центр, мой мозг был измотан этой единственной фразой. Вселенной больше нравится Уэс?

— Меня сейчас стошнит. — Я покачала головой и уставилась на Джослин, разглядывающую своё отражение в зеркале. На ней было оранжевое платье в пол, и она больше походила на кого-то на красной дорожке церемонии вручения премии «Оскар», чем на школьницу, примеряющую выпускное платье. — На тебе хоть что-нибудь плохо смотрится?

Мама Джосс рявкнула: — Оно слишком взрослое. Снимай его.

Её мама была одной из тех милых, но пугающих родителей. Она всегда была очень мила со мной, но, когда она злилась на Джосс, это заставляло нервничать меня. Она была маленькой — едва ли выше пяти футов (прим. пер.: 152 см), но каждый её дюйм был главным.

Она была адвокатом, и я всегда считала, что она прекрасно разбирается в своей работе, потому что я ещё не видела, чтобы Джосс когда-либо побеждала её в споре.

Джослин закатила глаза и пробормотала что-то о том, что будет трясти свою маму до тех пор, пока её волосы не выбьются из пучка, что заставило меня хихикнуть, а также подумать о том, как Уэс постоянно портит мне причёску. Это чертовски раздражает, но что-то в этом заставляло меня каждый раз улыбаться.

Я прочистила горло и нахмурилась, просто чтобы убедиться, что я не жутко улыбаюсь в пространство.

Это может всё испортить.

Потому что до сих пор мы с Джосс развлекались, как при обычном походе по магазинам. Её раздражение по поводу моей неохоты, касающейся выпускных мероприятий и моё раздражение по поводу её приставаний ещё не проявились.

Всё было прекрасно, и я не хотела, чтобы моя ложь, связанная с парнем, всё испортила.

Мы были в третьем магазине, и всё шло так же, как и в каждом прошлом. Я примерила несколько платьев, которые были так себе, и каждое платье, в которое влезала Джослин, выглядело потрясающе. Ей было трудно выбрать только одно, а мне было трудно найти хотя бы одно.

— Дело не в том, что я хорошо выгляжу, а в том, что я примеряю великолепные платья. — Джослин посмотрела на меня в зеркало. — Ты, с другой стороны, продолжаешь примерять ретро-цветочные вещи, которые даже не похожи на платья для выпускного. Я знаю, что у тебя романтическая атмосфера, но, ради всего святого, примерь чёртово платье в пол, которое считается выпускным.

— Она права, Лиз. — Хелена ела корн-дог, который купила в торговом центре, сидя на кресле и наблюдая за тем, как мы примеряем платья. — Просто возьми стопку и приступай.

— Выйди за пределы своей зоны комфорта, — сказала мама Джослин, одарив меня материнской улыбкой и ободряющим кивком. Затем она рявкнула на Джосс: — Это слишком обтягивающее, и вырез у декольте слишком большой. Переходи к следующему.

Я окинула взглядом стеллажи и не захотела больше ничего искать. — Уф.

— Постой. — Джослин подняла палец. — Иди в примерочную и жди меня. Я принесу десять платьев тебе на примерку. Просто доверься мне.

— Но ты же не…

— Доверься мне.

Я вздохнула и пошла обратно в примерочную, уже так устав от покупки платьев. Я опустилась на скамейку и почувствовала, что мой телефон зажужжал, когда я села. Я достала его и увидела сообщение от Уэса.

Уэс: Что случилось с твоей машиной?

Как только я увидела, что сообщение от Уэса, я почувствовала… что-то. Что-то хорошее и в то же время непонятное, что я отнесла к тому, что это связано с Майклом. Он мог писать о Майкле — это должно было быть причиной моей реакции.

Его вопрос рассмешил меня, потому что, конечно, Уэс бы заметил. Мой отец, человек, чьё имя значилось в документе, не заметил повреждений, которые я нанесла, когда накануне поцарапала машину о стену столба автокафе, но Уэс Беннетт заметил.

Я: Держи рот на замке, ради своего же блага.

Уэс: Ты мне угрожаешь?

Я: Только если ты снова затронешь тему моей машины.

Уэс: Итак… эм… хорошая погода сегодня, да? Чем занимаешься?

Я: Ищу выпускное платье. Это ужасно.

Уэс: Хуже, чем ходить по магазинам со мной?

На секунду я задумалась об этом.

Я: Вообще-то, да. По крайней мере, ты торопился. Эти дамы только и делают, что растягивают удовольствие, а я вроде как хочу закончить с этим побыстрее. Думаю, я смогу выползти из этой примерочной незамеченной…

Уэс: С кем ты идёшь на выпускной? Я думал, что целью был Майкл.

Мой мозг создал образ Уэса в смокинге, и я быстро прогнала его. Майкл был целью.

— Так. — В дверях появилась Джослин с охапкой платьев. — Обещай мне, что ты примеришь их все. Даже если они не похожи на то, что ты обычно выбираешь, просто порадуй меня и примерь их для нас. Договорились?

Я положила телефон на скамейку. — Договорились.

Она нахмурила брови. — С кем ты переписывалась?

Я нахмурила брови, глядя на неё в ответ. — А что?

— Серьёзно?

Я пожала плечами и почувствовала себя так, будто меня поймали за просмотром непристойных фотографий. — С Уэсом, ясно? Он написал мне о краске на боку моей машины.

Джослин знала о краске, потому что я написала ей, когда врезалась в столб, так что её это не удивило. Но её лицо озарилось, и она сказала: — Вы с Уэсом теперь переписываетесь?

— Не совсем. — Я прочистила горло и попытался вспомнить, что говорила ей перед походом на баскетбол. — Это было всего пару раз и совершенно непринуждённо.

— Ага, конечно. К слову, тебе меня не обмануть. — Она повесила платья на крючок и упёрла руки в бёдра. — Даже если ты строишь из себя крутую, тебе нравится Уэс Беннетт.

— Нет. — Не нравится! Мои эмоциональные реакции на Уэса были связаны с его связью с моей матерью и тем фактом, что мы были соучастниками преступления.

Вот и всё.

— О, да, нравится. Ты мечтала весь день, каждый раз, когда примеряла платье. — Её глаза сузились, и она сказала: — Боже мой, лучше бы тебе не бросать меня ради Уэса.

— Заткнись. — Внутри всё сжалось, когда она дала мне небольшое представление о том, как она будет недовольна, если Майкл пригласит меня на бал. — Я не брошу тебя ради Уэса.

Но я могу сделать это ради Майкла. Боже, я была отвратительной подругой.

— Ну, у тебя на уме какой-то парень, и если это не дорогой Уэсли, то кто же?

Часть меня хотела признаться и просто сказать ей. Кому какое дело, что она считает мой план плохой идеей? Возможно, время пришло.

Но как раз в тот момент, когда эта мысль зародилась, я услышал смех Хелены и мамы Джосс у большого зеркала. Они звучали как две мамы, счастливо ожидающие своих дочерей, и это вернуло все мои запутанные эмоции.

Нет. Я просто не смогла найти в себе силы для разногласий, только не в примерочной универмага «Ральф». Было бы не так уж плохо пойти ва-банк с Уэсом, не так ли? Ведь формально именно он был тем, о ком я думала весь день. Было вполне правдоподобно, что я была слегка влюблена в Уэса, но в итоге ничего не вышло, верно?

Я провела рукой по волосам. — Я всё ещё пытаюсь разобраться в этом, хорошо? Мне очень весело, когда я с Уэсом, но он также не в моем вкусе и…

— Что значит «не в твоём вкусе»? Потому что он не какой-то персонаж, который пишет стихи и знает, какой твой любимый цветок?

Я ненавидела, когда она так делала. Когда она сводила меня к влюблённому, легкомысленному ребёнку.

— Это даже не важно, потому что мы просто общаемся, ясно?

— Хорошо. — Она весело усмехнулась, и эмоциональные американские горки, на которых я только что наслаждалась трёхминутной поездкой, остались незамеченными. — Но я ставлю на Беннетта. Если кто и может вмешаться и пошатнуть твои романтические представления, так это Уэс.

Я закатила глаза и вспомнила, что Хелена сказала ранее.

— Мне кажется, ты делаешь из этого нечто большее, чем есть на самом деле.

— Посмотрим. А теперь примерь платья.

Она захлопнула за собой дверь, и я задвинула замок. Прежде чем начать примерять платья, я схватила свой телефон и ответила на предыдущее сообщение, зная, что мой ответ был ложью.

Я: Мы с Джослин планировали пойти вместе, но я уверена, что она поймёт, если меня пригласит кто-то, кто мне небезразличен.

Просто отправив это во Вселенную, можно сделать это правдой, верно?

Я натянула первое платье, длинное красное с блёстками, которое, наверное, можно было увидеть из космоса, и хихикнула, глядя на своё отражение. Я выглядела как участница конкурса, потерявшая косметичку и средства для укладки волос. От плеч вниз — хорошо. От плеч вверх — не очень.

Мои рыжие волосы совершенно не сочетались с платьем.

Я всё равно подошла к трёхстороннему зеркалу и покрутилась перед своей группой поддержки, которые согласились.

— Но этот фасон намного лучше, чем те, что ты пробовала раньше. — Хелена сложила руки вместе, словно молилась. — Слава Иисусу, я чувствую, что мы уже близко.

Вернувшись в примерочную, я посмотрела на свой телефон, прежде чем переодеться.

Уэс: Почему тебе не нравится покупка платья? Похоже, это по твоей части.

Я расстегнула молнию на платье и вылезла из него, одновременно отправляя сообщение.

Я: Мои предпочтения не совсем совпадают с тенденциями выпускного, а людям, с которыми я нахожусь, всё равно.

Уэс: Ах. Ты хочешь цветы, карманы и старомодные оборки, а они хотят, чтобы ты надела что-то сексуальное.

Почему его взгляд на большинство вещей — даже когда он пародировал меня — заставлял меня смеяться? Я улыбнулась и потянулась за черным платьем. Оно было коротким спереди и длинным сзади, а верх завязывался на шее. Я уже собиралась шагнуть в него, когда зажужжал мой телефон.

Уэс: Не забывай, что белый — твой цвет, подруга.

А вот это заставило меня громко рассмеяться. Я взглянула на платья, и там было белое. Я бросила чёрное и потянулась за ним. И вау.

Оно действительно было… замечательным.

Оно было без бретелек, с простым шёлковым лифом, переходящим в белый пояс, расшитый бисером и длинную юбку в пол. Оно было потрясающим в том смысле, что 75 % платья было простым и сдержанным, а по низу — буйство разноцветных полевых цветов.

Я натянула его, втягиваясь, пока застёгивала боковую молнию. И когда я посмотрела на своё отражение…

Я схватила свой телефон.

Я: Возможно, ты прав, Беннетт. Единственное платье, которое мне пока нравится — белое. Какого хрена ты так потрясающе улавливаешь мой стиль?

Я подняла волосы и повернулась боком, чтобы увидеть спину. Это было действительно великолепное платье. А когда я провела руками по бокам, то обнаружила карманы.

Уэс: Почему ты всегда во мне сомневаешься?

Я: Здравый смысл. Опыт.

Уэс: Фото, пожалуйста.

— Что? — Я сказала это про себя, и нервное фырканье вырвалось из меня, как раз, когда я обдумывала лучший ракурс. Боже, почему я думала об этом, когда просил Уэс? Я пробормотала поток ругательств — дерьмо, дерьмо, дерьмо — себе под нос, прежде чем, наконец, ответить:

Я: Эм, это жирное «нет».

Уэс: Хорошо, тогда пришли мне фотографию чего-нибудь другого, чтобы я чувствовал себя причастным.

Я оглядела примерочную в поисках чего-нибудь забавного, чтобы послать ему, а потом подумала — какого чёрта? Я сфотографировала платье в зеркале и отправила ему.

Неужели я действительно только что сделала это? Неужели я действительно только что отправила Уэсу Беннетту селфи в выпускном платье? Святые угодники!

— Лиз! Ты в платье? — кричала Джослин со своего места на кресле в магазине. — Тебе нужно показаться нам, потому что, хотя они и не в твоём стиле, одно из них подойдёт, чёрт возьми.

Я бросила телефон и подошла к большому зеркалу. Джослин и Хелена обе ахнули и прикрыли рты руками, когда я встала перед ними, как будто это было «Оденься к свадьбе» или что-то в этом роде. Мама Джослин просто улыбнулась.

— Это платье было создано для тебя. — Джослин скрестила руки. — Пожалуйста, не говори мне, что оно тебе не нравится. Этого не может быть.

— Ты выглядишь невероятно. — Хелена поднялась на ноги, улыбаясь так, будто у неё вот-вот навернутся слезы на глаза. — Тебе оно нравится?

Я пожала плечами. — У него есть карманы. И цветы. Я просто обязана его купить, верно?

Я смотрела на своё отражение в зеркале и знала — просто знала — что моей маме понравилось бы это платье. Она бы выбрала это платье для меня. Чёрт возьми, она бы и сама надела это платье, если бы у неё был повод для официального выхода. Может быть, она не смогла находиться здесь, ходить со мной по магазинам, но найти это платье — это уже что-то, правда?

— О, Либби, не могу дождаться, когда твой папа увидит тебя в нём. — Хелена наклонила голову и улыбалась, но её слова были подобны ведру холодной воды, вернув меня в настоящее без мамы. Потому что то, что только что сказала Хелена, было именно тем, что сказала бы моя мама, если бы она была здесь. Более того, я прекрасно слышала её мелодичный голос, произносящий эти слова.

Но Хелена не была моей мамой, даже если она вдруг стала называть меня Либби, как это делала она.

Я скрестила руки на груди, мне нужно было срочно выбраться из этого платья.

— Я пойду переоденусь.

— Разве ты не взволнована? — Она одарила меня умным взволнованным взглядом и фальшиво погрозила кулаком, что, вероятно, рассмешило бы меня час назад. — Ты нашла своё платье.

— Конечно. — Я видела, как её улыбка дрогнула, но не могла остановить себя. Какая-то часть меня верила, что если я не оттолкну её, она сотрёт тот факт, что моя мама когда-либо существовала. Я подумала о том, что Хелена запланировала на целый день. Я просто хотела побыть одна. — Кстати, я не голодна, так что мы можем просто поехать домой после этого?

Хелена взглянула на Джослин и её маму, которые, к счастью, разговаривали друг с другом и не обращали на нас внимания, а потом сказала: — Конечно, если ты этого хочешь.

После того, как я переоделась, вместо того чтобы присоединиться к остальным у большого зеркала, я отнесла платье к кассе и расплатилась прежде, чем Хелена успела это сделать. Когда я присоединилась к компании с платьем, уже упакованным в пакет и висящим у меня на руке, они все выглядели озадаченными.

— Ты уже купила его? — Глаза Джослин округлились, когда она перекинула ремень своей сумки через плечо и саркастически пробормотала: — Да, это совсем не странно.

Я подняла платье и притворилась, что всё замечательно. Я даже улыбнулась.

— Поскольку нам придётся вернуться в прошлый магазин и забрать твоё, я решила ускорить процесс.

Она бросила на меня взгляд, который сказал мне, что она знает, что я задумала.

— Хорошая мысль, Лиз.

Неловкая атмосфера повисла над нами четырьмя, пока мы притворно счастливо болтали и шли к выходу. Джослин и её мать знали, в чем дело, Хелена знала, в чем дело, а также знала, что другие знали, в чем дело, поэтому мы все просто изо всех сил старались сделать вид, что я не испортила весь этот день.

Пристегнувшись в машине, я вставила наушники и быстро включила песню, прежде чем Хелена успела упомянуть случившееся.

Потом я заметила сообщение на своём телефоне.

Уэс: Купи это платье. Я умоляю тебя.

Внутри всё перевернулось. Я могла слышать эти слова, произнесённые его глубоким голосом. Но всё же это был Уэс. Конечно, он не имел в виду то, чем это казалось.

Я колебалась с ответом, уставившись на телефон в своей руке, когда в моей голове заплясали видения Уэса Беннетта. Я начала писать не одно «круто» в ответ, но потом просто уступила своим жалким потребностям.

Я: Тебе нравится?

Пузырьки появились, как будто он печатал, но через несколько минут они исчезли. Я подождала, и наконец они снова появились.

Уэс: Майклу понравится. Поверь мне.

Я начинала писать ответ раз пять в течение дня, но в итоге так ничего и не написала. Потому как, что на это можно ответить? Я начала подаваться обаянию Уэса, но его ответ напомнил мне о моей цели.

Я. Майкл.

Выпускной.

Бум.