Луна Паука

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Зэйл пронесся сквозь вихрь сводящих с ума звуков. Крики, вопли, смех—они били его по ушам, пока он не взмолился, чтобы оглохнуть.

Он продолжал крепко сжимать Кинжал, прекрасно понимая, что это все, что стоит между ним и судьбой, гораздо худшей, чем он мог себе представить. Ритуальный клинок ярко вспыхнул, но его утешение было минимальным в этом чудовищном царстве.

Затем, без предупреждения, паутина исчезла. Некромант вывалился на свободу—

И через мгновение столкнулся с твердой поверхностью.

Некоторое время Зэйл лежал ошеломленный, не в силах ничего предпринять, чтобы защитить себя. С каждым мгновением он ожидал, что его разорвут на части, но ничего не происходило.

Наконец с огромным усилием Ратмиан поднялся на ноги.

Только тогда он заметил, что его одежда изменилась. На нем были одежды мужчин и женщин, которых он видел в видении, жрецов с эмблемой паука на груди и тревожными головными уборами.

Святой человек, ты должен поторопиться ... - проскрежетал голос из могилы. Сильные руки схватили испуганного некроманта за плечи, направляя его к тому, что он теперь видел, было длинной каменной дорожкой. Луна находится в восхождении. Жертва должна быть принесена, и только вам позволено это сделать.

- Что? Зэйл взглянул на говорившего, едва сдерживая восклицание, когда увидел его.

Лицо мужчины представляло собой разлагающийся ужас, на котором жили бесчисленные крошечные паукообразные. Там, где паутина не покрывала гниющую зеленую плоть, другие пауки поедали остатки мышц и сухожилий, посасывая их с вампирским аппетитом. Один глаз был вывернут и высушен, другой давно был съеден тварями.

Длинные пряди волос, покрытых клещами, спускались на затылок. Халат был изорван и испачкан, а там, где он прилипал к телу, сквозь ткань проглядывали костлявые ребра. Рука, которая держала руку Зэйла, была не лучше, и повсюду на омерзительном жреце ползали, ползали и ползали пауки. …

То, что Зэйл когда-то принял за головной убор, смотрело на него сверху вниз злобными нечеловеческими глазами.

Паразитический паук.

Некромант инстинктивно отпрянул, но тут же наткнулся на другого жреца. Этот был не лучше. На самом деле его нижняя челюсть отвисла в сторону, и только левая мышца удерживала ее. У него все еще были оба глаза, но они были сухими и желтыми.

- Они все приготовлены для тебя, - сказал второй голосом, идентичным первому. Им не терпится попасть в объятия Астроги!

Астрога? Тень Риордана Несардо говорила об Астроге. И было ли тогда что-то еще о Луне? Зэйл попытался собраться с мыслями, но пение вернулось, заполнив его голову и раздавив мысли. Зэйл крепче сжал клинок, надеясь, по крайней мере, не дать голосам внутри загнать его еще дальше к краю.

Первый жрец внезапно потянулся за кинжалом. Тебе это не понадобится, святой человек. У Токарика есть подходящий клинок. Позвольте мне освободить вас от этого бремени.

- Нет! Зэйл вдруг не мог вспомнить, зачем ему понадобился кинжал, но не отпускал его.

Как пожелаешь, святой человек. Жуткая фигура попыталась, как могла, умиротворяюще улыбнуться.

- Мы почти на месте, Святейший, - добавил второй, его челюсть качалась при каждом слове.

Некромант заставил себя посмотреть вперед ... и увидел бесконечное множество каменных алтарей, которые тянулись и тянулись до самой вечности. Каждая была восьмиугольной формы, и на каждой были прикованы кричащие, корчащиеся фигуры.

Все они, как заметил Зэйл, были заживо освежеваны.

Они плачут от нетерпения ... - сказал первый.

Хвала Астроге! - благоговейно произнес второй.

Но Ратмиан покачал головой. - Это неправильно. Это нарушение всего равновесия!”

Казалось, они не слышали его возражений. С силой, которой не соответствовали их трупным условиям, жрецы почти потащили Зэйла к первому из алтарей. Там их встретили с глубокими поклонами еще две разлагающиеся фигуры в паучьих одеждах.

- Луна уже близко, - сказал тот, что был повыше, настолько дряхлый, что только голос намекал на то, что когда-то он был женским.

- Астрога-Асцендент, - добавила ее спутница, чей более округлый живот извивался под гноящейся одеждой. Несколько паукообразных разных размеров и свирепого вида карабкались туда и обратно сквозь прорехи в одежде.

Первая из жертв беззвучно закричала.

Женщина-труп нежно погладила ободранную голову жертвы. Не будем больше заставлять его ждать, святой человек. Он жаждет стать частью славы Астроги.

- Да ... конечно ... - Зэйл медленно поднял кинжал из слоновой кости.

Только не этот клинок! - немедленно вмешалась она, схватив его за запястье. В своей иссохшей руке она держала еще один кинжал. Он был совершенно черным, и на его рукояти был выгравирован зловещий восьминогий узор.

В то же время первый жрец снова попытался оторвать пальцы Зейла от лезвия из слоновой кости. Однако его усилия оказались тщетными, и в конце концов Омерзительная группа была удовлетворена, когда дезориентированный некромант вместо этого взял черное оружие в свободную руку.

- Над сердцем, - настаивал грузный священник. Два быстрых среза и орган выходит все еще бьющийся …

- Сердце, - пробормотал Зэйл. Его взгляд скользнул по агонизирующей фигуре. Верхние слои кожи были явно содраны с большим мастерством, что позволило жертве пережить это. Ратмиан подозревал, что перед пыткой ему ввели какое-то зелье, чтобы шок не убил и его самого.

Держа разлагающихся жрецов за руку, Зэйл приготовился разрезать грудную полость. Двумя быстрыми разрезами. Они должны быть глубокими, если он хочет проникнуть внутрь и сразу же схватить сердце.

Он взглянул на свое оружие. Лучше всего было бы избавиться от второго кинжала. Это не имело никакого отношения к жертвоприношениям Астроги и только сделало бы вырывание жизненно важного органа намного более хлопотным.

Но прежде чем он успел передать его одному из своих товарищей, жрец, у которого лишь частично отвисла челюсть, поднял глаза и провозгласил: "Луна паука над нами! Астрога с нами!

Зэйл поднял голову.

Луна была идеальной сферой, круглой и сверкающей. Сначала она была совсем бледной, но потом по верхнему краю поползли тени. Они текли одна за другой, пока их не стало восемь. Затем, когда первая из них достигла середины диска, за ним последовало большое круглое пятно черноты.

И в считанные секунды гигантская форма паука заполнила большую часть Луны. Зэйл уставился на нее, пораженный тем, насколько реальной казалась тень.

Вы должны ударить сейчас! - настаивала женщина, шепча ему на ухо.

Бей сейчас же! - настаивал первый жрец.

Бей сейчас же!

Бей сейчас же!

Фигуры в мантиях, стоявшие по бокам от других алтарей, подхватили новую песнь. Ударь ...ударь сейчас …

Ударь сейчас же, и благословение Астроги будет на тебе! - внезапно заявила ободранная жертва, и глаза без век впились в глаза некроманта. Ты будешь сосудом моего славного обновления! Ты станешь Богом среди смертных!

Рука Зэйла дрогнула. Он покачал головой, и когда один из разлагающихся жрецов попытался помочь ему закончить, Ратмиан внезапно вырвался.

- Нет! Клянусь Ратмой, Одиссианом, Тероном-я приказываю вам убраться!”

Омерзительные фигуры двинулись к нему. Итак, святой человек, начал самый первый. Вы должны выполнить свой долг. Судьба. Дайте мне белый клинок, и вы все поймете и примете.

“Конечно, я дам тебе клинок. Зэйл сжал черный кинжал и метнул его в говорящего демона.

Зловещее оружие не вонзилось в грудь жреца—ибо какое сердце останется после стольких лет?- но скорее в голову, где некромант знал, что сила, оживляющая этот труп, связана с ним.

Кинжал вонзился в череп. Руки священника дернулись к тому месту, где они слабо тянули рукоять.

Упырь рухнул в жуткую груду гниющего мяса, костей и одежды.

Женская фигура бросилась к Зэйлу, остальные последовали за ней. Вы должны завершить жертвоприношения!

Зэйл держал перед ними свой кинжал, повторяя имена и добавляя к ним новые. - Клянусь Ратмой, Одиссианом, Терони, Джалаком, Мумритом крылатым, Трагулом, я вас всех прогоняю! Я отрицаю это место, это чудовищное царство!”

Остальные немертвые жрецы собрались вокруг Зэйла, Рой, чья форма становилась все более ужасающей по мере их приближения. Они тянулись к нему когтями и алчущими пастями. Для некроманта это был ночной кошмар Уреха ... только на этот раз они оторвут ему не только руку.

Бормоча себе под нос, Зэйл призвал Ден'Трага, зубы Траг'Оула. Воздух перед ним наполнился сверкающими снарядами, которые тут же полетели на чудовищную Орду. Первые из рядов, включая первых жрецов, пали, зажатые мощными шипами. Тела извивались и поворачивались, а затем таяли, превращаясь в крошечные красные лужицы.

Но легионы все равно устремлялись к нему. Хотя Зэйл знал, что все его усилия окажутся тщетными, он оглянулся в надежде найти какой-нибудь выход.

А там, всего в нескольких ярдах от него, маячила белая дыра.

Понимая, что это может быть уловкой, Зэйл тем не менее побежал. Он не мог оставаться и сражаться бесконечно. Его спасение от гипнотического заклинания, наложенного на него, было удачным поворотом, но против такого количества людей он, несомненно, поддастся.

Когда закутанный в плащ заклинатель приблизился к ней, дыра внезапно вспыхнула. Зэйл прикрыл глаза и протянул Кинжал, уверенный, что попал в очередную ловушку.

Вместо этого он услышал за спиной громкий стон. Осмелившись оглянуться, Ратмиан увидел, как первые ряды демонических жрецов превратились в пыль на полпути.

Прошептав ругательство Траг'Оулу, Зэйл бросился в дыру. Позади себя он услышал возмущенное шипение чего-то гораздо более злобного, чем толпа нежити. Что-то ударило его в спину, и он почувствовал, что его инерция почти остановилась.

В этот момент отверстие закрылось—

И в следующее мгновение на испуганного некроманта обрушился ливень. Он упал на землю с тяжелым стуком, каждая косточка задрожала.

Гром на мгновение оглушил его. Окоченевший и ослабевший Зэйл пролежал так несколько минут. Если бы Орда нежити напала на него тогда, он не смог бы ничего сделать, чтобы помешать им разорвать его на части.

Постепенно, однако, его дыхание стало ровным, и боль, проходившая через его тело, утихла до чего-то терпимого. Моргнув, чтобы прояснить глаза, некромант наконец огляделся вокруг.

Густой, окутанный саваном лес сосен и дубов встретил его взгляд. На него обрушился непрекращающийся дождь. Несмотря на исключительное зрение Зэйла, он видел не очень далеко и не очень много. Была ночь, и это заставило его заподозрить, что он не так давно вышел из своей камеры, а лес выглядел так, как он ожидал увидеть в Вестмарше.

Но где же город? Во всех направлениях Ратмиан видел только еще больше затененных деревьев.

До него медленно дошло, что он все еще держит кинжал в левой руке. Подняв мистический клинок, Зэйл пробормотал короткое заклинание.

Клинок на мгновение ярко вспыхнул, затем слегка потускнел.

Зэйл повернулся кругом, бормоча что-то на ходу. Пройдя треть пути, Кинжал внезапно вспыхнул снова.

Значит, он, по крайней мере, был в окрестностях города. Но как далеко, некромант сказать не мог. Он подозревал, что ему предстоит долгая прогулка.

Дождь все лил и лил. Туман начал обретать очертания, усиливая мрачность леса. Зэйл поправил плащ с капюшоном и двинулся в путь.

Кошмар, через который он только что прошел, остался выжженным в его сознании и теле. Он был очень близок к тому, чтобы быть потерянным для мерзкого существа, которое вторглось в камеру. Хуже того, Зэйл все больше убеждался, что оно искало не только его душу, но и тело.

Но почему? Кто—или что-был Астрога? Его символом был паук. Зэйл знал, что должен был бы узнать одного или обоих, но это знание, как и личность таинственного Кариб-Дуса, вероятно, было заблокировано в его сознании.

Другой некромант и этот Астрога явно были связаны. Был ли Кариб-Дус Вижири, который искал какое-то наследие древнего правления Астроги? Очевидно, события в видении были искаженной версией того, что случилось давным-давно. Когда-то жрецы были живыми, дышащими мужчинами и женщинами, полностью преданными своему мерзкому хозяину. Уже не в первый раз алчный Вижири в своей жажде власти погружался в забытые и запретные миры.

Земля ушла из-под ног, когда он направился в сторону Вестмарша. Зэйл поразмыслил над тем, что ему было известно об этой земле, и решил, что он находится недалеко от гор, которые увидел, когда впервые прибыл сюда. Вероятно, если бы не было так темно и туманно, он смог бы разглядеть их между верхушками деревьев. Если так, то это означало, что усталый заклинатель был прав, когда предположил, что его возвращение потребует некоторых усилий.

И что тогда? Они обнаружат, что он исчез, а охранник зверски убит. Ни у кого не возникло бы сомнений—даже у Салин,—что это он был мясником. Каждый мужчина и каждая женщина сделают все, чтобы выследить его.

Салин. Зэйл обнаружил, что ее вера в его зло беспокоит его больше, чем все остальное, и все же он сомневался, что когда-нибудь сможет заставить ее увидеть правду. Сам он счел бы это невозможным.

Возможно, было бы лучше оставить все дела, касающиеся Вестмарша, но некромант не мог этого сделать. Даже если бы он не был уже так вовлечен в них, было ясно, что нечто зловещее простиралось над большей частью земли. Если бы он просто отказался от своих усилий, это было бы так, как если бы он сам работал, чтобы нарушить равновесие и отправить мир в когти Первичного Зла.

Его ботинки тонули в пропитанной потоками земле. Продвижение Зейла замедлилось, но его решимость возросла. Он дал клятву духам Ратмы и Траг'Оула. Он отдал свою жизнь своему призванию, оставив все другие пути. Путь Ратмы позволил ему в какой-то мере искупить свои собственные прегрешения …

Как же Зэйлу хотелось, чтобы здесь снова нашелся кто-нибудь из его рода, особенно один из старейшин, который наставлял его. Но Фалайя, тощий Гор и безликий Ниль находились по другую сторону двух морей ... если предположить, что вечная борьба не захватила их с тех пор, как они встретились в последний раз. Вероятно, в западных Королевствах есть горстка более молодых Ратмийцев, но если бы поблизости были другие, Зэйл наверняка почувствовал бы их, а они его.

Это зависит только от тебя, упрекнул он себя. Разве не этого вы всегда желал? Ты один ... совсем один?

Резкий, животный рев внезапно прорезал гром и дождь. Что-то огромное пронеслось сквозь туманный лес.

Подняв Кинжал, Зэйл вызвал еще больше света. Он мельком увидел высокую фигуру с красными глазами и густой бело-коричневой шерстью. Он двигался как человек, но и как зверь.

А потом ... он снова исчез в лесу.

Но некроманта не убаюкало его исчезновение. Он развернулся, используя Кинжал и обостренные чувства, чтобы найти существо.

Что же это было? Медведя не было, он был слишком похож на человека. Были черты, которые Зэйл мог вспомнить по мимолетному взгляду, напомнившему ему что-то еще, что-то из его учения …

Листья позади него слегка зашуршали.

Зэйл откатился в сторону как раз в тот момент, когда гигантская фигура бросилась туда, где он только что был. Некромант попытался ударить его, когда тот пролетал мимо, но существо оказалось довольно проворным для своих размеров и вывернулось за пределы досягаемости.

Зверь не колебался, снова прыгнул в лес и исчез, как будто его никогда и не было.

Тяжело дыша, Ратмиан ждал. Когда прошло несколько секунд и огромная фигура не вернулась, он осторожно поднялся. Но отнюдь не воображением он считал себя в безопасности. С этими двумя нападениями зверь принял свою оценку. Когда он вернется в следующий раз, он заберет его.

Начертив в воздухе три символа, Зэйл направил клинок туда, где в последний раз видел своего неуловимого противника. К сожалению, свечение кинжала-теперь, предположительно, сфокусированное на звере-ничего не показывало.

Он ждал ответа. Но ничего не произошло. Наконец, некромант был вынужден двинуться дальше. Он знал, что из-за дождя и грома будет трудно что-либо расслышать, если только это не будет прямо на него, а к тому времени будет уже слишком поздно. Каждый шаг длился целую вечность, и Зэйл все сильнее ожидал нападения.

Это всего лишь животное, сказал он себе. Ты-мужчина. Ты можешь перехитрить его.

Но Ратма учил, что в природе все работает на поддержание равновесия. Поэтому там, где люди одержали верх над разумом и орудиями труда, лесные звери стали более молчаливыми и быстрыми.

Более смертоносными.

Было несколько заклинаний, которые он мог использовать против него, но только если он увидит существо прежде, чем оно заберет его. Во многих отношениях он столкнулся с гораздо более опасным врагом, чем Вижири или немертвые жрецы.

Треск молнии озарил окрестности. Некромант хорошо использовал мгновенный свет, глаза фиксировали все, что становилось видимым. Но по-прежнему не было и намека на его противника.

Неужели оно бросило его ради более простой добычи? Зэйл сомневался, но если он все еще преследовал его, то почему не напал снова?

Он ковылял еще несколько минут, опасаясь каждой тени и каждого движения. Земля уходила все круче, наклон был таким, что промокшему заклинателю приходилось держаться правой рукой за подлесок, пока он спускался на более ровную землю.

Его внимание привлекла струйка воды. Прищурившись, Зэйл с трудом различил Бегущий поперек дороги ручей. С большой осторожностью он опустил в воду одну ногу, потом другую—

Откуда ни возьмись, огромный кулак ударил его по лицу.

Некромант скользнул в ручей, его кинжал полетел вниз. И снова он услышал леденящий кровь крик и плеск воды. Почувствовав, как вода хлынула ему на спину, Зэйл поднял голову.

Очертания грубого великана заполнили его взгляд.

Левая рука Зейла инстинктивно метнулась в сторону. Кинжал взлетел с того места, где упал, и аккуратно приземлился в его ладонь.

Он поднял его и вложил всю силу своей воли в его освещение.

Местность вспыхнула светом, как будто дюжина молний с неба ударила одновременно. Зверь издал испуганный рык и инстинктивно прикрыл глаза.

И Зэйл впервые увидел Вендиго.

Он действительно был сложен как человек, но непропорционально, потому что, хотя его ноги были толстыми, волосатыми стволами, а нижняя часть туловища была вдвое шире, чем у Зэйла, они казались карликовыми по сравнению с бочкообразной грудью и колоссальными плечами, которые, несомненно, простирались на шесть футов в поперечнике. Плечи должны были быть такими гигантскими, потому что грубые руки, прикрепленные к ним, послужили бы любой армии хорошей парой Таранов. Каждый кулак был достаточно широк, чтобы целиком снести голову Зейла, и явно обладал достаточной силой, чтобы без труда размозжить ему череп. Удивительно, что Ратмиан был жив, а тем более в сознании. Руны, которые он вытянул из Кси'и'лака, явно сработали.

Что же касается головы Вендиго, то это была приземистая, тяжелая штука, которая на первый взгляд, казалось, соскользнула с шеи. Она стоял не на конце шеи, которая, в свою очередь, располагалась на плечах, как у человека, а глубоко в груди, что придавало существу горбатый вид. У Вендиго были густые брови и приплюснутый нос, как у приматов Кеджистана, но голова имела какие-то человеческие очертания, и глаза тоже казались бы такими, если бы не огненно-красное безумие в них.

Великан снова зарычал, обнажив острые зубы хищника ... и того, кто, по-видимому, предпочитал человеческую плоть. Судя по легендам, которые читал Зэйл, так было не всегда. Люди дикой природы—так называли их Ратмийцы-когда-то были известны как тихие, замкнутые люди, но за последние несколько поколений это изменилось. Зараза первобытного зла коснулась даже их чистых душ, превратив их в этих мародеров. В то время как они вызывали хаос среди людей, истинная боль заключалась в том, что было неизбежно, что вендиги и им подобные станут первыми потерями в борьбе за равновесие. Мужчины охотятся за ними и уже начали охоту, их пышные пальто были бонусом, так как они были востребованы богатыми.

Зэйл сожалел о падении рода Вендиго, но не настолько, чтобы отдать свою собственную жизнь в жертву этому существу. Когда гигант пришел в себя, некромант повернул свой клинок вниз, а затем бросил.

Бледно-голубое мерцание на мгновение окружило Вендиго, приподняв его мех. Зверь зарычал, но, убедившись, что больше ничего не произошло, потянулся к Зэйлу.

И в этот момент молния ударила монстра в лоб.

Сила выстрела отбросила визжащего Вендиго, как крошечную игрушку, через всю поляну. Гигант столкнулся с деревом, которое треснуло от удара, и верхняя его часть приземлилась в нескольких ярдах справа от Зэйла.

Трясущимися ногами некромант выпрямился. Он посмотрел на потемневшую фигуру, лежащую среди обломков пня. Запах паленой шерсти коснулся ноздрей Зэйла.

Вендиго не шевелился.

- Хвала Ратме ... - пробормотал Зэйл. С его силой и концентрацией на исходе, он сомневался, что сможет что-то сделать, если его последнее заклинание не сработает. Он сделал Вендиго виртуальным магнитом, притягивающим к себе жестокое воздействие как стихийной магии, так и самих стихий, больше всего надеясь, что буря отреагирует немедленно. К его счастью, так оно и случилось.

Схватившись за ближайший ствол, Зэйл отвернулся от неподвижного тела. Он не знал, сколько еще сможет продержаться, но должен был идти дальше. Так или иначе, он доберется до Вестмарша. Выбора не было.

Из-за его спины донеслось долгое, глубокое ворчание и шелест щебня.

Зэйл оглянулся через плечо и увидел, что вендиго восстает из пепла, как Темный Феникс. Он встал и покачал головой, и хотя Ратмиан не мог видеть его глаз, он чувствовал, что они устремлены на него.

Стиснув зубы, некромант прислонился к дереву. Он поднял кинжал, но сначала его разум был слишком рассеян, чтобы произнести заклинание.

Покрытый шерстью гигант неуверенно пошевелился. Зэйл удивлялся, что он вообще жив, не говоря уже о том, чтобы стоять и ходить. Если молния не могла остановить зверя, то какая сила могла это сделать?

Вендиго споткнулся и упал на одно колено. Там он остановился, его тяжелое дыхание было еще одним признаком того, что молния действительно нанесла ему большой урон. Некромант немного успокоился; теперь на ум пришло больше дюжины заклинаний, которые избавят его от чудовищного врага.

Однако затем Вендиго совершил странный поступок, настолько непохожий на то, что ожидал от него Зэйл, что чародей опустил Кинжал и уставился на него.

Лесной житель посмотрел на него ... и протянула обе руки в явно умоляющем жесте.

Вендиго-страшное существо, которое только что искало его крови и плоти-теперь нуждалось в его помощи.