Любовь по его правилам

Игра 10. Бесконечный праздник

В преддверии Нового года по школьному радио в свободное от уроков время крутили праздничные песни, однако перед началом занятий они создавали совсем не ту атмосферу. Звуки музыки в полупустых коридорах больше напоминали Даниэле декорации для фильма ужасов. Более того, её не оставляло ощущение, что за ней кто-то следит.

Никаких видимых причин считать так у неё не было, однако тревожное состояние охватывало её с каждым шагом всё сильнее. Даниэла быстро перебирала ногами, чтобы скорее добраться до учительской, и крутила головой по сторонам, но опасность всё-таки проглядела. Внезапно перед ней раскрылась дверь кабинета биологии, и чьи-то цепкие руки затащили её внутрь.

— А-а-а! — заорала она и принялась отбиваться.

— Да заткнись ты! — приказал староста.

Даниэла замерла и уставилась на него. Рассмотреть его лицо было сложно, потому что свет в кабинете не горел, солнце только начинало выползать из-за горизонта, и приходилось довольствоваться лишь отблесками тусклых фонарей. Единственное, что бросалось в глаза — староста был не на шутку взволнован.

— В общем, Денисова, мне надо тебе рассказать кое-что важное.

Первым делом Даниэла вспомнила о возможной влюблённости старосты, и подумала, что он решил ей в ней признаться. Это в её планы не входило, поэтому она отскочила в сторону и в ужасе уставилась на него.

— Ничего не надо мне говорить! — крикнула она. — И вообще не подходи ко мне ближе!

— Хватит верещать! — прошипел он. — Потом истерить будешь, сейчас не до этого.

Староста, вопреки всем запретам, приблизился к ней и заговорил шёпотом.

— В общем, я узнал, что к нам собираются подослать шпионов.

Сначала Даниэле показалось, что это очередная несмешная шутка, однако лицо его было слишком серьёзным и собранным.

— Какие шпионы, ты о чём вообще?

— Соревнование классов, — объяснил староста. — Желающих победить много, а приз только один. Народ из параллели планирует диверсию, и для этого им нужно узнать, что мы готовим.

Звучало это настолько тупо, что сказать такое мог только он. Даниэла уставилась на него, ожидая, что сейчас староста наконец-то объявит, что всё это розыгрыш, но он продолжал напряжённо молчать.

— Что за бред? — спросила она. — Тебе что, заняться больше нечем?

— Можешь смеяться сколько угодно, но учти, что остальные классы серьёзно настроены на победу и готовы использовать для этого любые способы. Возможно даже, не все дотянут до праздников.

— Ты совсем с ума сошёл! — заключила Даниэла.

— Вся эта школа сошла с ума, Денисова, — вздохнул староста. — В общем, с сегодняшнего дня мы на военном положении. По одиночке не ходить, с людьми из других классов не общаться, все документы, связанные с подготовкой нашего мероприятия, попадают под гриф «секретно». Всё, расходимся.

После этого староста вытолкал Даниэлу из кабинета и захлопнул дверь. Она оглянулась, мысленно покрутила пальцем у виска и продолжила путь к учительской.

Странное поведение старосты выбило её из колеи, поэтому она даже не заметила мелькнувшую вдалеке фигуру Феликса, а вот он её увидел. Не снижая скорости, он подкорректировал маршрут и последовал за ней, а Даниэла напряглась, услышав за спиной шаги. Хотя она и обвинила старосту в том, что он несёт какую-то чушь, в глубине души она понимала, что нормальные люди в этой школе не учатся, поэтому от них можно было ожидать чего угодно.

Неизвестный преследователь не отставал, и Даниэла мысленно перебирала в уме все знакомые ей методы самообороны. Как назло, в этой части здания располагались в основном подсобки и хозяйственные помещения, поэтому людей вокруг не наблюдалось, и место идеально подходило для организации какого-нибудь похищения.

Оглянуться Даниэла боялась, и предпочитала делать вид, что не замечает ничего странного, однако нервы были на пределе. Дойдя до небольшой каморки возле учительской, она поняла, что оказалась в западне, и пошла на крайние меры.

— Сделаешь ещё хоть шаг, и я тебя пришибу! — заорала она, замахнувшись сумкой.

Феликс остановился в паре метров и равнодушно уставился на неё. Увидев его, Даниэла резко опустила руку и облегчённо выдохнула.

— А, это ты, — сказала она, моментально нацепив на лицо маску безразличия.

— Даже не знаю, стоит ли радоваться тому, что подобное поведение давно перестало меня удивлять.

Ответа Феликс не дождался, потому что Даниэла помнила первое правило, которое внушила ей Маша: не разговаривать с ним больше, чем нужно. В идеале вообще нельзя было с ним общаться, но если уж ситуация вынуждала, то следовало говорить исключительно по делу и заканчивать беседу первой. Это Даниэла и поспешила сделать: она отвернулась от него и зашла в небольшой кабинет, несколько столов в котором были завалены папками, бумагами и всякой канцелярией.

Внутри никого не было, впрочем, как и большую часть времени. Даниэла нарочно неспешно копалась в стеллаже, чтобы не выдать дрожи в руках, а Феликс стоял рядом, прислонившись к нему плечом, и молча наблюдал за её действиями. Второе правило от Маши гласило: не обращать на него внимания и не поддаваться на его провокации.

Достав нужный журнал, Даниэла всё так же медленно раскрыла его. Она неторопливо перелистывала страницы в поисках нужной, и пыталась не смотреть на Феликса даже краем глаза. Пока Даниэла изображала крайнюю сосредоточенность, он посматривал то на неё, то на стену и словно пытался собраться с мыслями, чтобы что-то сказать. Это было очень странно, потому что обычно он либо сразу высказывал всё, либо уходил на свою волну, и Даниэла ужасно хотела узнать, в чём дело. Удержаться от вопросов и не нарушить первое правило Маши ей помогла только очень сильная обида на него.

Наконец, Феликсу надоело молча наблюдать за ней, и он вытянул у неё из рук журнал. Проигнорировать такое открытое вторжение в её личное пространство у Даниэлы уже не вышло, и она невольно подняла глаза. Феликс всё так же смотрел на неё и не спешил ничего говорить, а его лицо сохраняло привычное безэмоциональное выражение. Под его внимательным взглядом Даниэла оробела, но потом собралась с силами и вспомнила третье правило от Маши: показать ему, что он её больше не волнует.

— Можешь не стараться, ничего у тебя не выйдет, — заявила она, и голос всё-таки предательски дрогнул.

— Ты что, мысли умеешь читать? Я как раз собирался тебе это сказать, — ответил Феликс и усмехнулся.

Даниэла отвернулась и подошла к столу, чтобы взять бланки заявлений, которые нужно было раздать одноклассникам, и начала копаться в бумагах с некоторой нервозностью.

— Мне, в отличие от тебя, все эти игры неинтересны, — заговорила Даниэла, — поэтому скажу прямо: я передумала и больше не люблю тебя, так что не надейся, что я буду бегать за тобой и дальше.

— Передумала до следующей перемены или до завтра? — уточнил Феликс.

— Передумала совсем. Можешь говорить, что угодно, но мне всё равно, и вообще я завтра иду на свидание. Не с тобой, как понимаешь.

Феликс метнул на неё быстрый взгляд и слегка прищурился, но она продолжала перебирать листы и не увидела этого.

— Только рассталась с парнем, и уже побежала искать нового? — жёстко спросил он и скрестил руки на груди.

— Вот именно, рассталась, — подчеркнула Даниэла последнее слово. — Я свободная девушка, и могу делать, что хочу.

— Боюсь представить, чем ты шантажировала этого несчастного, раз он согласился.

— Ничем, — отчеканила она и резко повернулась к нему. — Представь себе, есть парни, которым я могу просто понравиться.

— Кому, как не мне, это знать, — сказал Феликс и окинул её оценивающим взглядом с головы до ног.

Вообще-то Даниэла ожидала, что он бросит ей в ответ что-то унизительное и уже запланировала встречные оскорбления, однако его слова поставили её в тупик. Быстро сориентироваться из-за внезапно охватившего её смущения Даниэла не смогла, поэтому она поняла, что нужно срочно убегать, пока Феликс окончательно не перехватил инициативу в свои руки.

— Я уже сказала, что мне всё это не интересно. Если тебе скучно, найди себе другую дурочку и развлекайся, сколько хочешь, а ко мне больше не подходи.

После этого Даниэла выскочила из кабинета и унеслась прочь, а Феликс остался стоять на месте. Когда звуки её шагов стихли, он сжал в руке журнал, который всё это время держал, и с силой швырнул его на стол. От удара несколько листов разлетелись в стороны и упали на пол, но Феликс этого даже не заметил и тоже ушёл.

«И что это было?» — спрашивала саму себя Даниэла по пути на урок.

Её не покидало чувство, что она сделала что-то не то, и не следовало так резко прерывать этот разговор. В глубине души теплилась надежда, что Феликс хотя бы раз в жизни хотел сказать ей что-то нормальное, но от сожалений Даниэлу удерживало две вещи. Во-первых, он уже не раз обманывал её ожидания, а во-вторых, у Маши опыта в любовных делах было больше, и она лучше знала, как нужно себя вести в таких случаях.

Пока же у Даниэлы возникла только одна проблема: никакого свидания на самом деле не планировалось. Как ни уговаривала её сестра, идти на встречу с каким-то незнакомцем только ради того, чтобы отомстить, она не согласилась, и решила просто вычеркнуть Феликса из своей жизни. Впрочем, в теории это было легко сделать, а вот при встрече с ним лицом к лицу Даниэла поняла, что не справляется, и зачем-то сболтнула про это.

Всё бы ничего, но теперь она попала в ловушку, подстроенную ею же. Даниэла была уверена, что Феликс так просто это не оставит и обязательно постарается выяснить, с кем она собралась на свидание. Когда он поймёт, что Даниэла ему наврала, он только убедится в том, что ей не всё равно, и она хочет специально позлить его. Допустить такое нельзя было ни в коем случае, потому что это означало бы, что у неё нет ни капли силы воли и все её мысли крутятся вокруг Феликса. В принципе, так дела и обстояли, но признаться в этом даже себе Даниэла не могла, так что нужно было срочно организовать встречу с кем-нибудь.

— И что ты собираешься делать? — спросила Вероника у неё.

На перемене после второго урока все носились как сумасшедшие, и лишь они неподвижно стояли возле окна. Даниэла внимательно рассматривала всех старшеклассников, которые проходили мимо, и в её голове уже рождался очередной план.

— Просто возьму и приглашу кого-нибудь, — невозмутимо ответила она.

— Я тебе поражаюсь, — сказала Вероника. — Ты готова часами блуждать, лишь бы дорогу у прохожих не спрашивать, а тут собираешься просто подойти и пригласить кого-то на свидание.

— Сейчас не тот случай, чтобы тупить, — решительно заявила Даниэла. — Я не могу позволить Феликсу думать, что я сказала это только ему назло.

— Но так и было.

— Это не важно, главное, чтобы он ни о чём не догадался.

Наблюдение в коридоре никакого результата не принесло: все спешили по своим делам, и тормозить случайных людей с таким предложением Даниэле казалось не лучшей идеей. В результате ей пришлось смириться с неудачей и отправиться на следующий урок, во время которого и нашёлся выход.

Следующая перемена очень кстати оказалась большой, и Даниэла отправилась на охоту в единственное место во всей школе, откуда никто не торопится убежать: в столовую. Внутри было не протолкнуться, но её впервые в жизни это радовало, потому что тут собрались почти все. Что самое главное, поблизости не было видно ни Феликса, ни Максима, поэтому её плану никто не угрожал.

Немного постояв в стороне, Даниэла заприметила один из столов, за которым сидела группа парней-старшеклассников, и смело направилась к нему. Эта компания во всю веселилась и громко разговаривала, и Даниэла решила, что её появление смутит их меньше, чем всех остальных, а в случае неудачи можно будет свести всё в шутку.

— Привет, — с улыбкой сказала она и уверенно села на свободное место.

«Зачем я это сделала», — спросила Даниэла себя уже мысленно.

Парни замерли и уставились на неё, словно ожидая, когда она объяснит, что ей нужно, а сама Даниэла вдруг пожалела о своём поступке. Отступать в любом случае было некуда, поэтому она решила взять пример с Маши и вести себя максимально непринуждённо.

— Я вам не помешаю? — спросила, захихикав, Даниэла. — Просто у вас тут так весело, я не смогла пройти мимо.

Возражать никто не стал, и постепенно недоверчивость в глазах парней сменилась на оживление. Как ни странно, но всякие глупости, которые выдавала Даниэла, и её громкий смех не вызывали ни у кого никаких вопросов, наоборот, старшеклассники наперебой закидывали её шутками и посматривали на неё с нескрываемым интересом. Поначалу Даниэле казалось, что это розыгрыш, потому что она себя красоткой не считала, да и симпатичной с трудом признавала, но эти парни вели себя так, будто к ним сама Мисс Вселенная подсела.

Первые минуты Даниэла никак не могла привыкнуть к неожиданному успеху, но затем расслабилась и даже мысленно праздновала победу, когда произошло то, чего она боялась. Феликс.

Он проходил мимо столовой по коридору, но увидел Даниэлу через стеклянную дверь и притормозил. По-видимому, её весёлый вид в окружении не менее счастливых старшеклассников заинтриговал его, и он не пожалел своего времени, чтобы полюбоваться этой картиной.

Его присутствие ничего хорошего не предвещало, поэтому Даниэла тут же напряглась и смеялась уже больше по инерции. Феликс секунд десять наблюдал за ней издалека, а затем на его губах появилась едва заметная хитроватая ухмылка, и он направился прямиком к столу.

Приближался он нарочно медленно, и с каждым его шагом Даниэла нервничала всё больше и больше, потому что предугадать, что он задумал, было невозможно. Наконец, Феликс подошёл, резким движением переместил стул от соседнего стола и сел рядом, развернувшись к ней. Боковым зрением она видела, что он уставился прямо на неё, но никак не реагировала, хотя и понимала, что это бесполезно.

Беседа моментально затихла, потому что парни попрятали глаза в пол, несмотря на то что Феликс в их сторону даже не посмотрел. Всё его внимание было сосредоточено на Даниэле, и он решил сразу перейти к делу.

— Так вот ты где, — сказал он, облокотившись на стол, и заправил выбившуюся из её хвоста прядь ей за ухо. — А я тебя везде ищу.

— Ты что творишь? — возмутилась Даниэла и отпрянула от него.

— Какой смысл прятаться? Все и так уже про нас знают.

Уверенным движением Феликс обхватил Даниэлу за талию и притянул к себе вместе со стулом. В этот раз повернуться к нему она не решилась, так как его лицо находилось в слишком опасной близости.

Пока Даниэла безуспешно боролась с охватившим её смущением, Феликс наконец-то решил вспомнить про невольных зрителей этого спектакля. Он положил подбородок ей на плечо и посмотрел на старшеклассников своим обычным взглядом, который мог проклясть на несколько жизней вперёд.

— У вас какие-то вопросы? — спокойно спросил Феликс, но в его голосе послышалась угрожающая интонация.

— Нет, — невпопад ответили парни и замотали головами.

— Тогда свободны.

Все они подорвались как по команде, будто до этого их удерживал здесь только Феликс, и растворились в толпе, оставив этих двоих наедине. Некоторое время Даниэла сидела молча и боялась шелохнуться, но, когда обнаружила, что он беззастенчиво гладит её по коленке, не выдержала и высвободилась из его объятий.

— Ты что делаешь? — со злостью спросила она.

— Я не вовремя? — сказал в ответ Феликс. — Извини, не буду мешать.

Он ушёл, а Даниэла осталась одна за пустым столом, который, впрочем, вскоре оккупировали голодные учащиеся. Ничего не скажешь, Феликс буквально за несколько секунд разрушил всё, чего ей удалось достичь, и сделать с этим нельзя было ничего. Её новые знакомые навряд ли рискнули бы переходить ему дорогу, да и вообще искать кого-то в школе не имело никакого смысла, потому что Феликса здесь знали и боялись все.

Проще всего было забить на эту идею со свиданием, но неожиданно для себя Даниэла осознала, что не может отступить. Её вывел из себя тот факт, что Феликс не торопился что-то решить, но при этом вёл себя так, будто она была его собственностью, и Даниэла всерьёз намеревалась разубедить его в этом. В конце концов, весь мир не ограничивался школьными стенами.

— Идеально, — заключила Маша, ещё раз осмотрев Даниэлу со всех сторон.

В субботу сестра пришла к ней во второй половине дня, чтобы помочь подготовиться к встрече. Если точнее, то Даниэла сама её позвала, так как не понимала, что нужно делать и как лучше одеться.

Это могло показаться странным, ведь она целый год встречалась с Максимом, но их отношения начались не как у всех нормальных людей, да и особо романтичного настроя за ним не наблюдалось, а Даниэла этого и не требовала. Впрочем, это свидание тоже было чистой формальностью, и главной его целью она считала пару фотографий в непривычном образе, которые собиралась сделать перед выходом и выложить на свою страницу.

Ничего необычного Маша с ней не сделала, просто немного накрасила и уложила волосы в лёгкие волны, но Даниэле уже казалось, что на неё из зеркала смотрит другой человек.

— Слушай, а это не слишком… — начала Даниэла.

— Нет, — перебила её Маша, даже не дослушав. — Ты выглядишь просто уматово!

— Чего? — воскликнула Даниэла. — Ты где таких слов понабралась?

— Не помню, прочитала где-то.

— Больше не говори такого при мне, — приказала она и пригрозила пальцем.

Маша в ответ закатила глаза и плюхнулась на кровать, чтобы ответить на пару сообщений. В это время Даниэла сделала несколько кадров на телефон, выбрала самый лучший и поставила новую фотографию сразу на аватарку, чтобы Феликс этого точно не пропустил. Вообще-то его даже в друзьях у неё не было, но она прекрасно знала, что он в курсе всего и следит за всеми, а за ней тем более.

На этом всю эту затею, по сути, можно было сворачивать, так как основной цели Даниэла добилась. Тащиться зимой в парк ей совсем не хотелось, к тому же на город уже опустились сумерки, а столбик термометра неумолимо пополз вниз. Она запрыгнула на стол и задумалась.

— Может, никуда не идти? — наконец, высказала свою идею Даниэла.

— Хочешь сказать, что мы зря на всё это убили время, — ответила Маша и указала рукой на кучу косметических тюбиков и флакончиков, валявшихся на кровати.

— Ну почему зря, фотки я сделала, а была я на том свидании или нет, он не узнает.

— Сестрёнка, я не понимаю, ты собираешься окончательно про него забыть или просто хочешь заставить ревновать?

Однозначно и чётко ответить на этот вопрос Даниэла не могла. Она опустила голову и заболтала ногами в воздухе.

— Я не знаю, — наконец, сказала она. — Когда его нет рядом, я скучаю, но каждый раз, когда я его вижу, он меня жутко бесит, мне его просто убить хочется! Вот что со мной не так? Хотя почему это со мной?! Что с ним не так? Почему он ведёт себя как идиот и не может ничего толком объяснить? Ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Маша спокойно выслушала гневную речь Даниэлы и подождала, пока той надоест душить воображаемого Феликса.

— Может, вам двоим просто скучно? — предположила Маша. — Иногда мне начинает казаться, что вы умрёте от тоски, если начнёте встречаться.

— Да кто вообще сказал, что я хочу с ним встречаться? Мне на это никаких нервов не хватит!

— Сестрёнка, тебе в любом случае нужно развеяться. Тебя же никто не заставляет крутить роман с этим парнем, просто погуляй с ним, а если не понравится, забудь про него и всё, — продолжала убеждать её Маша.

В конце концов под уговорами сестры Даниэла сдалась. Себе она пообещала, что уйдёт с этого свидания как можно быстрее и никогда больше не согласится на подобное, но ей всё равно казалось, что она совершает большую ошибку.

О том, с кем ей предстоит встретиться, Даниэла имела весьма смутное представление. Это был какой-то знакомый Маши, с которым, по-видимому, у неё самой не сложилось, и теперь она искала способ избавиться от надоедливого поклонника. Ни на один из вопросов сестра толком не ответила, заявив, что в противном случае Даниэле не о чем будет с ним говорить, но призналась, что он студент, ему девятнадцать лет и вообще он весёлый парень.

К сожалению, среди его хороших качеств не числилась пунктуальность, поэтому Даниэла уже минут десять наворачивала круги возле входа в парк и проклинала саму себя за свою бесхребетность. Настроение окончательно испортилось, поэтому она решила плюнуть на всё и уйти домой, но стоило ей сделать пару шагов, как её окликнули.

— Эй, ты! Даниэла, да?

Позади неё стоял долговязый парень. Он небрежно покачивался на месте с руками в карманах, а его челюсти размеренно двигались, пережёвывая жвачку. Почему-то он с первого взгляда не понравился Даниэле, и она уже собиралась сказать ему, что он ошибся, и сбежать, однако парень не дал ей этого сделать.

— Ну да, я тебя сразу узнал, — сказал он. — Мне Машка твои фотки показывала. Ну чё стоишь, пойдём походим, а то на месте одубеешь.

С каждой секундой это бессмысленное свидание нравилось Даниэле всё меньше и меньше, но просто развернуться и убежать у неё не хватило решимости.

Вообще полагаться на вкус сестры было глупо, а ещё глупее считать, что её характер и манера общения может привлечь каких-то нормальных парней. Наверное, следовало сразу предположить, что всё обернётся именно так, но Даниэла об этом не подумала, и теперь расплачивалась за свою беспечность.

«Я её убью», — пообещала она себе.

— Ну чё молчишь, рассказывай давай, — потребовал парень.

Только сейчас Даниэла осознала, что до сих пор не знает его имени, но оно её мало волновало, поэтому она решила не раскрывать эту тайну.

— Я даже не знаю, что рассказывать, — ответила Даниэла и нервно засмеялась.

— Откуда вы все стеснительные такие берётесь-то? — ухмыльнулся парень.

Дальше разговор пошёл без участия Даниэлы. Этот студент рассказывал какие-то смешные, как ему казалось, истории, и периодически громко ржал. А ещё он периодически обхватывал Даниэлу за плечи и притягивал себе, что ей уже совсем не нравилось, но самое интересное, как оказалось, было только впереди. Минут через пятнадцать студент остановился и кивнул головой в сторону деревянной скамейки.

— Давай посидим, чёт надоело таскаться без дела.

Что он имел в виду, Даниэла не поняла, но зато заметила, что он завёл её на одну из безлюдных аллей, где даже в выходные редко кого можно было встретить. Это ей уже совсем не понравилось, однако вероятность убежать отсюда сводилось где-то к нулю процентов. В довершение всего парень достал из рюкзака бутылку с пивом и открыл её со звонким хлопком.

— Ща бахнем, хоть немного согреемся. Может и ты поразговорчивее станешь.

Это стало последней каплей, и Даниэла решила, что пора сваливать, пока студент не разошёлся ещё больше. Если бы вокруг были люди, можно было заорать и броситься к ним, но аллея продолжала пустовать, а простой побег вполне мог закончиться тем, что парень легко догнал бы Даниэлу.

— Будешь? — спросил он и протянул ей бутылку.

— Нет, спасибо, я не пью.

— Наверное, ещё и не куришь, — сказал студент и усмехнулся.

Ситуация казалась настолько безвыходной, что Даниэла пошла на самый отчаянный поступок, нелепость которого была очевидна даже ей: написать Феликсу. Трудно придумать что-то более глупое, чем обращаться к нему за помощью в тот момент, когда она пошла на свидание с другим, но больше просить о спасении было некого.

Вероника навряд ли помогла бы ей разобраться со взрослым парнем, Маша, скорее всего, вообще не поняла бы, почему Даниэла хочет сбежать, так что ей пришлось достать телефон и набрать Феликсу сообщение. Одеревеневшими от холода пальцами она с трудом написала: «помоги мне я в парке», а затем дописала: «пожалуйста». Вскоре сообщения отметились как прочитанные, но ответа не пришло, впрочем, как это обычно и бывало при общении с Феликсом. Оставалось только гадать, откликнется ли он на её просьбу.

Надеяться только на него было бессмысленно, жил он минутах в двадцати от этого места, поэтому стоило подумать о том, как сбежать, даже если он не придёт. Минут пять Даниэла просидела на скамейке, отчего окончательно продрогла, а когда студент потянулся к ней, чтобы приобнять, вскочила и оглянулась по сторонам.

— Давай походим, а то я совсем замёрзла, — предложила Даниэла.

— Как хочешь, — ответил тот, поднялся и закинул недопитую бутылку в снег за скамейку.

Расчёт был на то, что ей удастся вывести его в более людную часть парка, а там уже отделаться от него. Впрочем, парень не торопился и продолжал забалтывать Даниэлу одному ему интересными историями, по ходу дела не оставляя попытки приобнять её. До сих пор ей удавалось ускользать от его рук, но, кажется, студент решил, что они достаточно хорошо познакомились, и ухватил её уже за талию.

— Эй, отпусти! — крикнула Даниэла.

— Да ладно тебе, так теплее, — ответил он и засмеялся.

— Отпусти, я сказала!

Неизвестно, сколько ещё это продолжалось бы, если Даниэла не заметила бы приближавшуюся к ним знакомую фигуру, при виде которой она замерла. Появление Феликса несказанно её обрадовало, но также сильно напугало, потому что злить его было опасно, а по всем признакам он находился не в самом благодушном состоянии.

Не сказав ни слова, Феликс молча приблизился к ним, перегородил дорогу и отцепил руку парня от Даниэлы.

— Пойдём, — сурово сказал он ей и потянул за плечо к выходу.

— Эй, ты кто ваще такой?

Бедный парень не подозревал, с кем связался, поэтому оказался слишком беспечен и не просчитал опасность подобного заявления. Феликс резко остановился, отпустил Даниэлу и сделал шаг в его сторону.

— Кто я такой? — спросил он спокойным тоном и убрал руки в карманы. — Это совсем не важно, зато я знаю, кто ты такой. Роговцев Николай Сергеевич, адрес проживания: улица Морошниченкова, дом семнадцать, квартира двести пятьдесят шесть. Там же живёт некая Татьяна, сестра, наверное? Тринадцать лет, учится в седьмом лицее, каждый понедельник, среду и пятницу с шести до восьми занимается в школе танцев, по выходным часто гуляет в торговом центре со своими подружками, Дианой и Никой. Общительная девчонка, кстати. Устала от того, что родители её постоянно пилят, и мечтает втайне от них поехать в Питер. Думаю, если найдётся желающий её туда свозить, она даже сомневаться не будет. Опасная ситуация, мало ли кто захочет этим воспользоваться. Пока я не решил, что делать с этой информацией, но, если ты исчезнешь прямо сейчас, я сделаю вид, что всё забыл.

Студент округлившимися от шока глазами уставился на Феликса, но сразу сказать ничего не смог. Пока он собирался с мыслями, тот буравил его холодным и равнодушным взглядом, наполненным презрением и гневом. Наконец, парень оценил обстановку и понял, что обстоятельства складываются не в его пользу.

— Ладно, ладно, — примирительно сказал он совсем не в той манере, в которой общался до этого, и спешно ушёл.

Подобный ответ Феликса вполне устроил, поэтому он моментально потерял интерес к незадачливому кавалеру и направился в сторону выхода. Даниэла шла рядом с ним, но боялась даже взглянуть на него, потому что таким Феликса она не видела ещё ни разу.

— Ты злишься на меня? — наконец, выдавила она из себя.

В ответ Даниэла получила лишь ледяное молчание. Каким-то удивительным образом Феликсу удавалось не просто игнорировать её, но и заставить её усомниться в собственном существовании, отчего становилось лишь тяжелее. Ещё пять минут прошли в полной тишине, которую заполняли только звуки неуместных в этот момент весёлых песен, звучавших по всему парку.

— Прости, — попробовала ещё раз наладить контакт Даниэла. — Я не знаю, зачем сделала это.

Снова молчание. Феликс не смотрел на неё, не слышал её и, кажется, вообще мысленно перенёсся в свой мир. От неожиданного осознания того, что его так легко можно потерять, её прошибло холодным потом, и она судорожно начала искать оправдания, чтобы вымолить у него прощение. Хотя, скорее всего, все слова были бесполезны, потому что Феликс на них не повёлся бы. Он всегда обращал внимание в первую очередь на то, что делают другие люди, и никогда не забывал ничего.

— Феликс, ну прости меня, — с отчаянием сказала Даниэла.

Она перегородила ему дорогу и обвила руками, уткнувшись носом в его плечо, а он остановился, но всё равно смотрел куда-то перед собой, словно наткнулся на невидимую преграду. Почти минуту они стояли молча, пока Даниэла пыталась унять дрожь во всём теле и старалась успокоиться, вдыхая приятный аромат, исходивший от его пальто. Наконец, она заговорила.

— Я знаю, что я дура и вечно создаю тебе проблемы, но мне стало очень обидно от того, как ты со мной обращаешься, вот я и согласилась на это, — сказала Даниэла и шмыгнула носом то ли от холода, то ли от подступавших слёз. — И вообще мне хотелось, чтобы ты хоть раз показал мне, что я тебе нравлюсь, без этих твоих шуточек и сарказма, потому что я до сих пор не понимаю, что между нами происходит. Прости. И спасибо, что пришёл.

За всё это время Феликс ни разу не изменился в лице и не перевёл взгляд ни на миллиметр. Он стоял, как манекен, и Даниэла уже подумала, что её речь не произвела на него никакого впечатления, но неожиданно он решил ответить.

— По-твоему, простого «спасибо» достаточно, чтобы компенсировать мои мучения за всё то время, что я тебя знаю? — спросил Феликс, не переводя глаз на неё.

Звучало это не очень дружелюбно, но он хотя бы заговорил с ней, а это вселяло надежду на возможное примирение. Даниэла подняла голову, упёрлась подбородком ему в плечо и посмотрела на его суровое и от этого по-особенному красивое лицо.

— Прости, меня постоянно заносит не туда, и я не знаю, что с этим делать, — призналась она.

— Мне иногда кажется, что ты участвуешь в конкурсе на самый идиотский поступок или что-то вроде того.

Смущённо улыбнувшись, Даниэла снова уткнулась носом в его плечо и облегчённо выдохнула. До этого момента она и представить не могла, что оскорбления от него могут так её обрадовать, но сейчас они означали, что он всё-таки простил её, хотя и не до конца.

— А как так вышло, что ты знаешь всё про этого… — запнулась она, подбирая нужно слово, — неадеквата?

— Ты хочешь, чтобы я раскрыл тебе свои методы? — спросил Феликс и наконец-то посмотрел на неё. — Твоей сестре следует выбирать более надёжный пароль для своей страницы, хотя на её месте я бы выбирал другой город, а лучше страну, если она хочет жить.

— Откуда ты знаешь, что это всё организовала Маша? — удивилась Даниэла.

— Ты никак не привыкнешь к тому, что я знаю всё? Она сама написала мне и похвасталась этой бредовой идеей, но я сильно переоценил твои умственные способности, когда решил, что ты не поведёшься на это.

От охватившего её чувства вины Даниэла готова была сделать что угодно, лишь бы не вспоминать всё то, что она натворила, поэтому она кинулась к перилам небольшого моста, на котором они стояли.

— Я так больше не могу, лучше утопиться в пруду, чем быть мной, — сказала Даниэла, но Феликс успел ухватить её за капюшон куртки.

— Что ты делаешь? — спросил он. — Вода давно замёрзла, ты сейчас шлёпнешься на лёд и начнёшь орать, а мне опять придётся тебя спасать.

Его доводы выглядели вполне разумными, поэтому Даниэла перехотела топиться, развернулась спиной к перилам и опёрлась на них локтями.

— Феликс, так ты меня всё-таки любишь? — спросила она с лёгкой улыбкой.

— Я передумал, прыгай — сказал он. — Ты безнадёжна.

— Почему?

— Если ты не замечаешь очевидных вещей, мне не о чем с тобой говорить.

— Я просто хочу это услышать.

— Зачем? — спросил Феликс и дёрнул её за ухо. — Ты всё равно никогда не слушаешь, что я тебе говорю.

Даниэла вскрикнула и потёрла ухо, а Феликс облокотился на перила и уставился на ледяную поверхность пруда, в которой отражались блики фонарей и разноцветных гирлянд. Он был, как обычно, спокоен и внешне равнодушен, хотя ещё пару минут назад Даниэла верила, что он её убьёт.

— Ты человек-зима, Феликс, — сказала она. — Такой же холодный, суровый и сдержанный. Раньше я считала, что ты просто робот, а теперь я думаю, если даже посреди зимы бывает Новый год, может, и в тебе есть что-то тёплое и радостное?

— В моей жизни есть только один бесконечный праздник, — ответил он с какой-то обречённостью в голосе, — это ты, Даниэла.

Выпрямившись, Феликс вздохнул, а затем схватил её и притянул к себе. От волнения Даниэла забыла, как дышать, и замерла, ощущая даже сквозь куртку, как его пальцы крепко впиваются в её талию и спину. С каждой секундой его лицо приближалось, и это ожидание казалось ей невыносимым. Сердце бешено билось от того, как Феликс смотрел на неё из-под полуопущенных ресниц, а Даниэла нервничала от предчувствия поцелуя и одновременно боялась этого момента.

Горячее дыхание обожгло её замёрзшую кожу, и она полностью обмякла в его объятьях, окончательно потеряв способность сопротивляться. Словно в полусне Даниэла ощущала, как Феликс запустил руку в её волосы, как его язык скользнул по её губам и как в нос ударил одуряющий аромат чего-то резкого и свежего. Он целовал её то медленно, то ускорялся, но не отпускал, и Даниэла жадно ловила ртом воздух каждый раз, когда Феликс на секунду отрывался от неё.

Каждое его прикосновение было нежным и аккуратным, и настойчивым одновременно, и она сходила с ума от того, насколько он был не похож сейчас на того человека, к которому она привыкла. Его строгость и суровость отошли куда-то на второй план, и не осталось ничего, кроме мягкости и теплоты, которую Феликс до этого надёжно скрывал ото всех.

На фоне звучала уже вторая песня, но они этого не слышали. Наконец, он остановился, но не отстранился от неё, а начал блуждать губами по её лицу, слегка касаясь его. Даниэла уже еле стояла на ногах, и не падала только потому, что Феликс с силой, но осторожно прижимал её к себе.

— Удивительно, — сказал он и провёл пальцами по её щеке, — ты идёшь на свидание с одним, в результате целуешься с другим. Боюсь представить, как может закончиться для тебя этот вечер.

Мысленно Даниэла всё ещё ощущала прикосновение его губ и не сразу осознала то, что он сказал, но через пару секунд её мозг постепенно начал обрабатывать поступающую извне информацию. Она скинула с себя его руки и посмотрела на него со злостью.

— Феликс! Ты опять всё испортил! — выкрикнула Даниэла.

Ему, кажется, было весело, а вот она оскорбилась до глубины души и пошла прочь, а он направился следом за ней.

— Это немыслимо! — продолжала она возмущаться, не оборачиваясь к нему. — Сначала ты испортил моё признание, теперь ты испортил наш первый поцелуй! И не иди за мной!

Подобными угрозами Феликса было не остановить, поэтому он следовал за ней и наслаждался произведённым эффектом.

— Я сказала, не иди за мной! — повторила Даниэла, обернувшись на ходу.

— Я не могу отпустить тебя одну, — ответил он. — Ты сейчас в таком состоянии, что мне, возможно, придётся защищать от тебя случайных прохожих.

Слов у Даниэлы не осталось, поэтому она просто фыркнула и решила сделать вид, будто не знает его, но вскоре Феликс нагнал её, вытянул из кармана её левую ладонь и крепко сплёл с ней пальцы. На этот раз вырываться Даниэла не стала и почти весь путь они преодолели в тишине. У подъезда она остановилась, ожидая, что Феликс уйдёт, но он последовал за ней внутрь.

— Уже поздно, — объяснил он в ответ на её удивлённый взгляд. — А ты буквально притягиваешь к себе неприятности. Я должен убедиться, что ты доберёшься домой без приключений.

По лестнице они поднимались молча, но у входа в квартиру Феликс остановился, положил руку ей на талию и наклонился к её уху.

— Даниэла, я уже привык к твоим странностям, — прошептал он, — но есть вещи, которые даже тебе я готов простить всего один раз. И только потому, что сам отчасти в этом виноват.

Даниэла потупила глаза, но потом нашла в себе силы посмотреть на Феликса. Разгадать его эмоции было, как обычно, практически невозможно, но она поняла, что он уже не злится на неё, но и не шутит.

— А теперь иди к себе, — сказал Феликс и легко подтолкнул её в спину.

Так как обычно Даниэла предпочитала убегать ото всех неловких ситуаций, долго упрашивать её не пришлось. Она подлетела к двери, провернула ключ в замке, последний раз пересеклась с Феликсом взглядом и исчезала внутри, а он пошёл по тускло освещённой лестнице вниз.

Собственная квартира встретила его пустотой и темнотой, но не успел он зажечь свет, как в прихожей раздалось жалобное пищание.

— А я ведь думал, что этот вечер не может быть хуже, но совсем забыл, что есть ты, — сказал Феликс котёнку.

Тот продолжал мяукать своим тонюсеньким голоском и упорно тёрся об его ноги, несмотря на то что Феликс пытался держаться от него подальше, чтобы случайно не раздавить. Тем не менее, котёнок улучил удачный момент, пока он отвлёкся, и получил точный удар прямо в бок. Пищание стало ещё более громким и жалобным, а Феликс присел на корточки и поднял зверушку, как обычно, под живот.

— Как я вижу, ты не оставляешь попыток вдохновить меня на футбольную карьеру, — сказал он, удерживая в руках нетерпеливо ёрзающий комок.

Масик опять замяукал и попытался вырваться, но у него ничего не получилось.

— Знаешь, парень, я был к тебе несправедлив, — признался Феликс. — У твоей хозяйки мозгов ещё меньше, чем у тебя. Но она ещё может повзрослеть, так что, возможно, ты снова отвоюешь себе первое место.

Вообще-то Феликс и кошки всегда существовали в параллельных вселенных, и ни у кого из них не возникало желания познакомиться поближе. Это меховое недоразумение поселилось у него дома после того, как Максим решил, что все проблемы Даниэлы провоцирует именно оно. Больше недели он искал, кому можно пристроить этого котёнка, однако желающих не находилось. Предложение Феликса выселить из квартиры сестру с аллергией Максим почему-то не оценил, и в результате Феликс решил забрать это странное и непонятное существо к себе, чтобы больше не выслушивать нытьё друга.

С первых же дней стало ясно, что никакого толка из этого создания не выйдет. Для Масика не существовало такого понятия, как логика, но вскоре Феликс заметил, что наблюдать за ним даже забавно, так как по поведению тот ужасно напоминал Даниэлу. Впрочем, до этого дня Феликс надеялся, что она умнее, чем кажется, однако сегодня ей удалось побить все рекорды и подвинуть котёнка с пьедестала. Меховой комок, кажется, совсем не расстроился по этому поводу и просто радовался жизни.

Феликс посадил котёнка на диван в гостиной и сам сел рядом, закрыв глаза. Долго пробыть в раздумьях у него не вышло, так как Масик опять полез к нему и без малейших угрызений совести потребовал общения.

— Если ты и дальше будешь так линять, я побрею тебя налысо, — предупредил Феликс, когда погладил его пару раз, и в воздух поднялись тонкие шерстинки.

В ответ тот посмотрел ему в глаза и требовательно мяукнул.

— Я не буду сейчас тебя кормить, даже не проси.

Всё-таки котёнок был очень похож по характеру на Даниэлу, потому что не отступил перед первой неудачей и принялся настойчиво требовать еду.

— Ладно, — не выдержал наконец Феликс и поднял его на руки. — Но если ты разжиреешь, я буду играть тобой в футбол, и мне не будет стыдно.

По тонкому писку трудно было определить, как Масик относится к этой идее, но Феликс воспринял его как согласие.

— Вот и договорились.

Пока это мелкое существо жадно поедало корм, он сидел рядом и наблюдал за ним, облокотившись рукой на стол, хотя мысленно был далеко. В кармане зажужжал телефон, и Феликс вытянул его двумя пальцами. На экране высветилось сообщение от Даниэлы: «Мне правда очень жаль. Прости», и он опять вздохнул.

— И почему вы все просто не можете быть нормальными? — спросил Феликс сам себя. — Хотя чем я лучше, если докатился до того, что разговариваю с котом?