Лихорадка началась в конце старого года. Она охватила всех, от мала до велика, от уборщицы до директора.
Выдираемые из столов бумаги подбитыми птицами реяли в воздухе. Книги и папки глухо ударялись о паркет пола. Вешалки молниеносно освобождались от пальто, шляп, авосек и судков. Картины оставляли траурные пятна.
Весь инвентарь изгонялся вон. Чтоб ни духу, ни следа.
К зданию одна за другой подкатывали машины со свежезакупленной мебелью.
И вот сомкнутыми рядами встал новый, умноженный в числе инвентарь. Диваны сказочной расцветки сулили отдохновение в процессе труда. Керамические изделия увенчали шкафы и сейфы. Баснословно оцененные пейзажи повисли на всех четырех стенах. Пианино в чехле будило смутные музыкальные иллюзии. Трюмо-трельяж отражало оттенки чувств в момент борьбы за госкопейку.
Но тут появился главбух…
— Это что же такое?! — Он яростно давил себе виски. — Просчитались! Израсходовали не все отпущенные средства! Реализовать или спишут!
— По торговым точкам! — кликнул клич директор. — Брать все! Гинекологические кресла! Пилюли от ожирения! Рыболовные снасти! Киноюпитеры! Детективные романы!
И устремился в кабинет: составлять заявку на оборудование учреждения в новом финансовом году.