Мальчик в больших башмаках

СОЛНЦЕ СВЕТИТ ДЛЯ ВСЕХ

Ваня широко открытыми глазами смотрит на то, что происходит в бараке. Удивляется: -такие здоровые дядьки бегают как очумелые в поисках крохотной девочки. Как им не стыдно! Что она сделала?

Он сидит на нарах, забившись в уголок. Черные шапки со скрещенными костями мелькают то в одном, то в другом месте. Ваня вспоминает военную фуражку отца, на которой горела красная звездочка. В центре звездочки были серп н молот символ труда и дружбы рабочих и крестьян. Ваня любил надевать отцовскую фуражку, даже на улицу в ней выбегал…

У этих людей, должно быть, тоже есть дети. Неужели какой-нибудь Фрицхен может надеть шапку с человеческим черепом?

К бабушке подходит гестаповец. Лицо его свирепо.

- Юдэ? - спрашивает он.- Юдэ нике?

- Нет, нет здесь юдэ,- отвечает бабушка.

Гестаповец не верит ей. Он переворачивает тощий матрац, заглядывает под нары. Бабушка спокойна, словно ей вовсе нечего волноваться. А Ваня замирает от страха: «Что если заметят?..»

…Под нарами вырыта яма. Ее вырыли бабушка и Ваня. Работа была тяжелая. Сначала приподняли доски пола, потом откопали окопчик. Рыли землю, как когда-то в том лагере,- ложкой, руками. Дно окопчика выложили сухой травой, стружками, тряпьем. Потом накрыли тайник теми же досками.

В окопчике лежит Бася. Это маленькая девочка с блестящими, как чернослив, глазами и черными волосами, которые кольцами спадают на белый покатый лоб.

Ее ищут люди, одетые в черные мундиры, с черепами па шапках. Они убили мать Баси только за то, что она еврейка. Та же участь ждала и девочку. Бабушка спрятала ее. Если фашисты найдут Басю, они не простят тому, кто ее укрывает.

Спрятать еврея в лагере большое преступление. За это фашисты карают жестоко. Один старик-поляк прятал еврейского мальчика. Гестаповцы узнали об этом. Беднягу выволокли во двор и начали травить собаками. В несколько секунд разъяренные волкодавы «побрили» старика, выхватывая из его бороды клок за клоком. А старик стоял на коленях, подняв голову к небу, и громко молил:

Боже, если ты есть там, срази их громом и молнией!

В небе действительно загремело. Но это был не гром и не молния, а самолеты с красными звездами на крыльях. Узники ликовали.

- Наши, наши! - вырвалось из сотен грудей па разных языках.- Они услышали наши молитвы.

Гестаповцы, обгоняя друг друга, бросились в убежище. Собаки оставили полуживого старика и убежали за ними.

- Вот кто нас спасет,- говорили заключенные, провожая взглядом самолеты.- Нам больше не па кого надеяться.

«Эх, если бы это видел Петя!» - вспомнил Ваня друга по прежнему лагерю. Из того лагеря их увезли давно, родные места теперь очень далеко.

…Под нарами темно. Гестаповец достает фонарик. Толстое брюхо не дает ему возможности согнуться. Он пристально смотрит на бабушку. По-видимому, спокойное лицо женщины убеждает фашиста, что под нары лезть незачем. Гестаповец, кряхтя, поднимается и направляется к другим нарам. Бабушка провожает его презрительным взглядом.

- Тупая тварь,- шепчет она.

Из-за туч выглянуло солнце, его яркие лучи осветили мрачный барак. Здесь Ваня и бабушка живут уже несколько месяцев. Лагерь, в котором они теперь находятся, расположен на территории Полыни. Томятся в нем русские, белорусы, украинцы, поляки, французы, итальянцы…

«Скорей бы они убирались отсюда,- думает Ваня, поглядывая на гестаповцев.- Пусть бы Бася вышла из своей поры и погрелась на солнышке».

Дети любят сидеть на полу, когда в окно светит солнце. Согревшись, Бася оживает, и голос ее звучит, как колокольчик. Она рассказывает интересные легенды о древнем городе над Вислой, в котором она жила, пока не пришли гитлеровцы. Ваня знает уже много легенд о Кракове. Как раз в то время, когда Бася начала рассказывать про гордую Ванду, которая еще в далекие времена по захотела выйти замуж за пришельца и бросилась в Вислу, по бараку пронесся шепот:

- Гестапо.

Бася уползла в свою нору. Ваня прикрыл тайник досками, а бабушка проверила, все ли в порядке.

Черные шапки с черепами все еще мелькают между нарами. Гитлеровцы не могут успокоиться, пока живет на свете маленькая Бася. Эти безумцы с такой яростью ищут малышку, словно от того, убьют они ее или нет, зависит судьба «Великой Германии».

Наконец гестаповцы, озлобленные, уходят. Ваня кубарем летит вниз, лезет под нары.

- Вася! Вылезай. Ушли.

Вместе они выползают из-под нар и садятся на полу в квадрате, высвеченном ярким солнцем.

- Замерзла?

Бася жмурится:

- Так.

- Грейся, грейся, девочка, солнце светит для всех,- говорит бабушка и гладит малышку по голове.