Мама по призванию

Глава 8

Дракон не просто боялся, он готовился к смерти. Да, знаю, от осинки не родятся апельсинки… Декан Леран говорит, из маленького чудовища вырастает большое чудовище. Зато люди иногда превращаются в монстров. Разве можно испытывать оружие на таких малышах? Для чего вообще потребовалось создавать копию ребенка дракона? Проверять адептов на прочность и стойкость? Как там обо мне сказали… «Бесчувственна и лишена всяческих инстинктов»?!

Не угадали, парни.

Один инстинкт развит во мне сильнее обычных — материнский. Именно он не позволил мне допустить даже мысли об убийстве малыша. Пусть и дракона.

Магическая копия, говорите?..

Когда это декан Леран научился делать столь точные экземпляры? Все, созданное им, было жестоко, как он сам. Все хотело только убивать, резать, грабить. И уж точно не пряталось в курятнике и не дрожало при виде меча. К тому же зрачки этого дракона реагировали на свет.

— Кто ты?.. — спросила дрогнувшим голосом.

Каскара без мысленного приказа возвратилась в исходное положение, став всего лишь браслетом. Я опустилась на корточки и погладила шершавый нос малыша. Он вздрогнул от прикосновения, как будто никто и никогда его не ласкал.

— Я чудовище, — сообщил не по-детски угрюмый голосок. — Богомерзкое создание, которое следует уничтожить. Так сказал хозяин.

— Декан Леран?

Малыш кивнул. Посмотрел на меня грустными голубыми глазами, и от этого взгляда защемило сердце.

— Ты пришла меня убить? — спросил он просто. Как будто речь шла о чем-то незначительном, неважном. — Леран говорил, что нельзя сбегать. Иначе…

Мне хотелось плакать. Не просто плакать, а рыдать взахлеб. Я часто-часто моргала и пыталась дышать ровно. Не выходило.

— Ты не умрешь, — пообещала я. Заметила тонкую полоску железа на шее малыша, возле самого ее основания. Ошейник, не позволяющий дракону перекинуться в человека.

— Ты вернешь меня ему?! — шепнул малыш упавшим голосом. Сейчас он испугался даже сильнее, чем когда увидел меч. — Нет, не надо… Убей меня сейчас!.. Убей, только не возвращай господину Лерану…

— Не отдам! — объявила я, испытав такой ярый прилив ненависти, какого не чувствовала еще никогда в жизни. Не знаю, как и для каких целей декан держал у себя малыша дракона, но ни одна великая цель не оправдывает такие средства. — Ты больше не вернешься в академию. Как ты туда вообще попал? Перелетел через стену? Как давно ты у Лерана?

Ректор Модин… Перко Дарт… Интересно, они в курсе, кого именно приказали мне найти и убить? Или Леран и их ввел в заблуждение?

Как бы то ни было, здесь дракончику оставаться нельзя. Возвращаться в академию тем более. Я лучше сама умру, чем позволю проводить испытания на детях. Это бесчеловечно!

— Не помню ничего, кроме каменных стен и решеток, — признался малыш. — Больше нигде я не был… Один раз Леран не плотно закрыл замок, и я сбежал. Видел небо — оно совсем не такое, какое видно через прутья решетки. Я бежал очень долго, пока хватило сил. Пришел сюда…

Почему дракон не летел, стало понятно сразу, как только я уговорила малыша выйти на свет. Его крылья в таком ужасном состоянии, что пользоваться ими никак нельзя.

— Потерпи немного. — Я снова активировала меч, но только для того, чтобы разрубить ошейник. — Не бойся, я не собираюсь тебя убивать, сказала же. Вот, так… Теперь ты можешь перекинуться.

Дракончик осторожно трогал шею передними лапками, как будто не в силах поверить, что его освободили от ненавистного украшения.

— Перекинуться?.. — испуганно уточнил дракончик. — Я один раз пробовал… Хозяин избил меня так сильно, что я три дня не мог пить. Он сказал, что я не достоин быть человеком.

Желание убить декана возросло многократно.

— Это он не достоин называться человеком, — проговорила я, скрывая злобу. Малыш мог принять это на свой счет. — И Леран тебе не хозяин. Перекидывайся и ничего не бойся. Больше тебя никто не обидит. Но вывести тебя отсюда драконом я не смогу, это будет слишком заметно.

— Теперь ты моя хозяйка? — поинтересовался малыш простодушно. — Хорошо, если ты приказываешь, я сделаю это…

Малыш сел на землю и зажмурился. Все его мышцы напряглись, по телу, как по водной глади прошла рябь. Очертания начали меняться.

— Не приказываю, прошу… — вздохнула тихо. — И я не твоя хозяйка. У свободных существ, будь они людьми или драконами, нет владельцев. А я тебе… Мама!

Я хотела сказать «друг», именно друг! А последнее слово вырвалось само. Сразу после того, как я увидела перед собой светловолосого кудрявого малыша с небесно-голубыми глазами. Худенького, с чуть приплющенным носиком и шрамами по всему телу. Да, они никуда не делись, как и затравленное выражение на личике.

— Кто такая мама? — изумленно спросил он.

Глядя на него, такого маленького и беззащитного, я не могла понять: как это может быть, что ребенок не знает такого простого и важного слова?

— Это та, кто тебя родила, — буркнула я первое, что пришло на ум. Мысли путались и скакали, как сбесившиеся. Я не могла понять, что со мной вообще творится. Чертовщина какая-то. Хотелось одновременно смеяться в голос от радости и выть в голос от злости. Или делать и то и другое одновременно. — Вот, возьми мой плащ, завернись в него и накинь капюшон.

— Ты меня родила? — с недоверием покосился на меня мальчуган.

Говорю же: в тот момент я была невменяема. Иначе не ляпнула такую несусветную чушь.

— Нет, — честно призналась я, глядя как неумело мальчик кутается в плащ. Похоже, раньше он никогда не носил одежды. — Мама ― это не только та, кто родила. Но и та, кто заботится и любит.

Малыш замер.

— Что такое любить?

С ума сойти, он и этого не знает. Впрочем, что такое любовь, толком никто не знает…

— Так, давай сойдемся на том, что я о тебе буду заботиться, — проговорила, помогая мальчику завязать шнуровку. — Какое-то время. А сейчас иди рядом, не шуми и не отставай.

Что ж, я делала именно то, что приказали: послушала свое сердце. О том, чтобы убить малыша, не могло идти и речи, не важно, дракон он или человек. При мне в академии никто не тренировался на таких малышах. Мелкие особи драконов, созданные с помощью магии, да, имелись. Но дети — никогда. И я до сих пор не могла понять, кто этот малыш, что шагает сейчас рядом. Шагает очень неуверенно и робко, прижимаясь к земле, вздрагивая от каждого шороха. Передвижение на ногах, да и продвижение вообще ему непривычно, это сразу заметно. Дракончик не помнит ничего о прошлом, не знает элементарных вещей… Так кто же он: искусно созданная копия или настоящий дракон, похищенный теми, кто смеет называть себя светлыми?

Каким бы ни был ответ, явно одно: ни возвращать Лерану, ни, тем более, убивать малыша я не стану. Лучшее, что могу для него сделать — отдать повелителю драконов. Отправить туда, где его настоящий дом, где живут подобные ему. Там дракончик будет в безопасности. Карлимиллион, каким бы монстром он ни был по отношению к людям и магам, позаботится о себе подобном. Даже если он — искусно созданная копия. Я бы сама не поверила, но видела, как заботится повелитель о своих подданных. Даже преступников, проникших через стену, щадит и жалеет.

— Здесь остановимся, — проговорила я, коснувшись худенького плеча малыша. — Думаю, мы достаточно далеко ушли, чтобы местные нас не услышали.

В поселение решила не возвращаться — было бы сложно объяснить им, откуда возник светловолосый мальчик. Закрались бы подозрения, а мне это, ох, как ненужно. Чего доброго, слухи дойдут до академии, и тогда малышу дракону несдобровать.

Кстати, о нем. Услышав команду, малыш буквально рухнул наземь и теперь сидел, замотавшись в мой плащ с носом.

— Замерз? — поинтересовалась я. — Устал?

Он вскинул голову и посмотрел на меня невинными голубыми глазами. Непонимающе моргнул. А я чуть снова не разревелась. Малыш, похоже, не понимал, что именно у него спрашивают.

— Как ты себя чувствуешь? — снова спросила я. Потрогала ладонь — теплая. Впрочем, у драконов температура тела куда выше, чем у людей. — Что-то болит?

Он помотал головой и неожиданно просиял лучезарной улыбкой.

— Мне хорошо, мама, — проговорил, будто пробуя новое слово на вкус. — Совсем не так, как с прежним хозяином. Мне сейчас хорошо.

Если ему сейчас хорошо, голодному, усталому, босому и испуганному, то страшно представить, каково жилось в застенках академии.

— Ничего, будет еще лучше, — пообещала я.

И не смогла сказать… Не смогла попросить, чтобы он больше не называл меня своей мамой. Язык не повернулся. Этот дракон… Этот малыш в человеческом обличье слишком похож на мальчика из моих снов.

— Снежок! — позвала, задрав голову ввысь. — Помоги мне, прошу.

Что-то я зачастила с призывами, а ведь обещала не пользоваться услугами магического существа слишком часто. Но теперь ситуация чрезвычайная: малыш не дойдет сам до места назначения, он слишком слаб. А пользоваться порталом опасно — не только потому, что могу напортачить. Не исключено, что ректор и декан (а то и оба сразу) присматривают за мной. Открытого воздействия не почувствовала, но вот портал отследить могут.

— Ва-у!.. — воскликнул малыш дракон, увидев спускающегося с неба лебера. — Я раньше никого не встречал… с крыльями.

Выходит, малыша держали отдельно от других драконов. Что еще сильнее настораживает.

— Согласна, зрелище завораживающее, — покивала я.

Опустившись рядом, Снежок топнул копытом и не взял и моих рук сахар. Покосился на дракончика и возмущено фыркнул.

— Знаю, парень, ты не любишь драконов, — покаялась я. И попросила: — Только один раз, дружочек, пожалуйста. Это ведь маленький дракон, ты его даже не почувствуешь.

Уговорить лебера нести на себе дракона, пусть и маленького, оказалось задачей не из простых. Снежок нервничал, раздувал ноздри и, грациозно вытянув шею, рассматривал нежданного пассажира.

— Ты такой… красивый! — заявил дракоша. — Самый красивый из всех, кого я встречал. После мамы. Она тоже красивая, хоть и без крыльев.

Впервые за много дней я поблагодарила судьбу за приятную внешность. Если бы оказалась в теле горбуньи (как иногда мечтала в приступе гнева после очередного посягательства кого-то из магов), могла испугать ребенка.

— Ты знаешь это слово? — спросила у малыша. — Красивый. Понимаешь, что оно значит?

Приятно было думать, что он видел не только плохое. Однако правда оказалась суровой.

— Леран как-то сказал, что я уродлив и отвратителен, — как всегда просто, не осознавая всего ужаса положения, сказал дракончик. — Сказал, такие, как я, никому не нравятся. Такие всех раздражают и вызывают желание ударить. Я спросил: какие всем нравятся? Он сказал, что красивые. Такие, на которых хочется долго смотреть и гладить.

— Ты тоже красивый, — не соврала я. — Леран соврал тебе.

Малыш посмотрел на меня очень строго.

— Красивый сейчас, или когда дракон? — спросил он насторожено. — Леран не разрешал мне перекидываться. Говорил, что я слишком похож на ребенка, и это подло. Потому что детей всегда жалко, а меня жалеть не за что.

— Ты и есть ребенок, — призналась в ответ. — Красивый и когда мальчик, и когда дракон. Подло поступал Леран, используя тебя для своих ужасных экспериментов.

Я не соврала: драконом малыш тоже был красив. Драконы вообще красивые существа: сильные, грациозные, величественные. Когда не нападают на беззащитных и не крушат все вокруг. Чудовищами делает не внешность, а то, что скрыто под ней.

— Можно, я потрогаю твои волосы? — попросил дракончик. — А твои можно, красивое существо с крыльями?

После такого даже лебер оттаял.

Малыш коснулся сначала белой гривы Снежка, а потом моих волос. Улыбнулся и блаженно прикрыл глаза, мурлыкнув что-то нежное, истинно драконье.

После этого даже Снежок разрешил себя оседлать, а я боялась дышать, чтобы не спугнуть мгновение. Хорошо, что дракончик не мог сейчас видеть моего лица… А слезы — да это от ветра. Малыш сел впереди меня и радостно взвизгивал, когда ветер трепал и вскидывал гриву лебера и мои волосы, смешивал их, при этом не путая. А когда взошла луна и мои локоны засветились, дракоша чуть ли не заплясал на месте. И, к моему величайшему удивлению, Снежок позволил ему это.

Клянусь чем угодно — это был лучший полет в моей жизни.