Машина во власти людей.

Глава 14. Взгляд с высоты

Выигранный бой за остатки работающей электростанции кружил головы и воодушевлял. По каким-то, непонятным рядовым бойцам четыреста сорок второй микроармии, причинам Яндекс-корпорации вдруг стала крайне важна почти разрушенная и едва работающая электростанция.

Может быть легкодоступные источники энергии закончились, наступил энергетический голод и любой возобновляемый источник, в каком бы состоянии тот не находился, начал цениться крайне высоко. Возможно умники, в штабе корпорации, планировали начать отсюда наступление, надеялись нанести внезапный удар. Или, хотя бы, решили просто отсидеться в стороне от общей свары, чтобы выйти, когда она закончиться и свежими силами добить измотанного победителя. А может быть высокопоставленные корпоранты и вовсе планировали что-то другое. Солдатам спешно сформированных микроармий, чья верность обеспечивалась крохотной капсулой с отложенной смертью, дрейфующей по кровяным рекам внутри их тела, где-то поближе к сердцу никто и не подумал доводить оперативную информацию.

Но глаза у них были. Как и уши. Как и ум — способный или неспособный размышлять, сопоставляя увиденное и услышанное и делающий на основе этого обобщения. К защищающей электростанцию четыреста сорок второй микроармии прибыли в помощь триста двадцать шестая и триста семьдесят первая. Пусть их состав уже не соответствовал изначальному, но совокупно получалось более тысячи бойцов. Подвозилась тяжёлая техника, для которой приходилось строить из обломков хотя бы временные ангары. Ричарду стало временами казаться, будто пусть из подневольных, но бойцов, они как-то незаметно превратились в затюканный строительный отряд, которым по своему разумению распоряжается любой командир рангом повыше. Рыть, копать, откапывать или что-то закапывать приходилось постоянно. Самодельная система долговременных укреплений, выстроенных в меру своего разумения людьми, которым вручили электромагнитную скорострельную винтовку и вшили микрокапсулу в районе сердца, полностью преобразилась. Её постоянно расширяли и приспосабливали под всё возрастающее число защитников дышащей на ладан электростанции и под идущую нескончаемым потоком тяжёлую технику.

Сколько-то дней вся микроармия проработала в бешенном темпе. Потом появились специализированные строительные части и стало гораздо легче. Командование не поощряло общение между бойцами различных микроармий между собой, поэтому Ричард только смотрел как работает появившийся непонятно откуда стройбат. Работали они не слишком слажено. Видимо тоже большей частью не из частной армии корпорации, а насильно набранные, на манер их самих, молодые и здоровые люди. Разве только офицеры у них кадровые, армейские. Да и техника имеется. Хоть не руками копают и намертво сваривают металлоконструкции, дополнительно укрепляя их листами брони, а не привязывают их проволокой, лишь бы только висели на нужном месте.

Как только прибыли строительные части, солдатам четыреста сорок второй дали пару дней отдохнуть. Ричард, Николь, Минь, да и все остальные сначала спали чуть ли не сутки подряд, потом проснулись совершенно разбитые и чувствуя себя так, что появись сейчас враг желающий их всех убить, они бы только спасибо ему и сказали. Шатающихся от ветра и державшихся за спины солдат спешно погнали в развёрнутый лазарет. Там им что-то вкололи, от чего практически сразу перестали дрожать руки и сами собой распрямлялись скрюченные спины. Потом их накормили, и Ричард лично почувствовал, что жить, пожалуй, ещё всё-таки можно и даже, наверное, нужно.

Только сейчас он нашёл в себе силы оглянуться по сторонам и надо сказать увидел много интересного.

Военный лагерь увеличился в разы. Далеко в стороны были выставлены посты и плотное противовоздушное прикрытие. Из быстровозводимых материалов, буквально за пару дней, выстроили целый небольшой городок для проживания солдат. Где-то половина домов являлись муляжами, призванными запутать нападающих и оттянуть огонь на себя, но другая половина точно заселена. Солдаты и офицер жили вместе, чтобы командный состав нельзя было выбить одним точным попаданием.

Рядом с городком располагались мастерские по ремонту техники и прочие необходимые постройки, также прореженные муляжами, ложными целями и замаскированными под здания укреплениями, и точками противовоздушной обороны. Немного в стороне строительные части очистили от мусора и обломков большое поле и насколько смогли выровняли его. Теперь там садились малые и средние магнитопланы. Их число постоянно менялось — кто-то улетал или возвращался. Но меньше трёх или четырёх машин на поле почти никогда не стояло.

Ричард задумчиво рассматривал застывшие на земле машины с широкими, треугольными крыльями. Он то и дело оглядывался на взлётное поле. И даже когда их, после введения стимуляторов и плотного обеда, погнали в дозор, он то и дело наблюдал за взлетающими или садящимися машинами, оставался задумчив и совсем немного рассеян.

Выбрав момент и отключив все средства связи, Ричард подошёл к Миню и когда товарищ испытующе посмотрел на него, произнёс всего одно слово: — Магнитопланы…

Минь понятливо кивнул и ответил: — Да, прилетели.

— Красивые машины, — продолжил Ричард.

Минь согласился: — Красивые.

Дальше они заговорили на предмет получения недостающей части амуниции для бойцов их отряда. Ничего из ряда вон, но получить нужно. Мало ли когда бойцу пригодится та или иная мелочь. В бою, отсутствие какой-нибудь, положенной по штату, ерунды, и вовсе может оказаться делом жизни и смерти.

На тему магнитопланов больше не говорили. Связь они конечно отключили и беседовали с глазу на глаз, но никогда не знаешь, какой из имеющихся на тебе предметов может фиксировать и передавать запись разговора. Это может быть винтовка или тактическая броня, или, и это вероятнее всего, блок тактической связи только делающий вид будто полностью выключается по команде. А посадить на разбор входящего звукового потока правильным образом, настроенный алгоритм и вовсе не представляет никакого труда и практически не требует затрат времени и ресурсов. Услышав подозрительное слово или сомнительный контекст приватного разговора, алгоритм на основе нейросети поднимет тревогу. Ричард практически не сомневался, что корпорация следит за словами и настроениями своих подневольных солдат. Одной микрокапсулы вшитой поближе к сердцу недостаточно для полноценного контроля. В конце концов всегда может так получиться, что в подневольные солдаты очередной микроармии случайно угодит кто-то вроде инженера, врача или другой технический специалист.

Поэтому Ричард ограничился намёком, чтобы только убедиться, что Минь понимает и разделяет его мысли. Очень уж хотелось сбежать с этой абсолютно чужой, по отношению к ним, войны корпорации против других корпораций и сообщества иксинов называющих себя «разумом». Желательно сделать это до того, как их убьют в очередном сражении. А оно, судя по тому, какую активную деятельность развернула корпорация Яндекс, похоже не за горами. Планирует она нападать или обороняться — им без разницы. Так и так предстоит умирать.

Ещё не план, далеко ещё не план, но хотя бы его наметки. Вначале требовалось решить множество вопросов. Как заблокировать смерть-сигнал, а лучше и вовсе найти, и вытащить из их тел крохотную искусственную капельку управляемой смерти? Как захватить и угнать магнитопла? Причём захватывать надо обязательно вместе с пилотом, потому как ни один из них не умел управлять летающей машиной. Как взлететь, не попав под огонь многочисленных зениток, уставившихся в низкое небо стволами орудий и головками наведений ракет? Слишком много вопросов, на которые пока ещё нет ответов. Но надежда есть и это самое главное.

Николь была занята в госпитале и её решили не трогать, вытащив в самый последний момент. Пока же Ричард и Минь старались внимательно наблюдать за жизнью полевого аэродрома, запоминая распорядок. Сами на глаза летунов старались не попадаться, но иногда случалось.

Один из лётчиков похоже приметил Ричарда. В очередной раз наткнувшись на его внимательный взгляд, юноша постарался как можно скорее отвернуться и отойти, но, похоже, он всё-таки примелькался. И в следующие дни не раз и не два ощущал в свою сторону пристальное внимание от того самого летуна. Ричард даже перестал появляться в окрестностях импровизированного аэродрома в надежде, что слишком внимательный летун постепенно забудет про него.

Надежды не оправдались.

Летун сам нашёл его, появившись в месте расположения его отряда. Мужчина в летах с тяжёлым и каким-то злым взглядом, как будто это смотрела большая голодная собака, а не человек. Вроде не совсем дикий зверь на манер волка, но растерзать может никак не хуже, только дай повод. Блещущие у корней сединой волосы летуна были коротко подстрижены и под ними угадывались линии многочисленных шрамов, как будто его голову не так давно собирали чуть ли не по кусочкам, пришивая на место сползающее лицо.

Летун подошёл прямо к Ричарду и негромко спросил: — Остальные тоже здесь?

— Кто? — не понял Ричард.

— Вас четверо, — твёрдо сказал летун.

— Только трое, — поправил Ричард. — Одного корпорация не стала брать. Он был ранен…

Нахлынувшие воспоминания об Иване пришлось подавить как можно скорее. Этот странный летун похоже что-то знал о них четверых. И, что гораздо более важно, что-то от них хотел добиться. Эх, знать бы точно, что ему может быть известно.

— Значит трое, — согласился летун и сложив пальцы в лодочку сделал знак как будто рука взлетает. Если подумать, что рукой он изображал магнитоплан, то предложение очень и очень интересное.

В ответ Ричард буквально на секунду подушечками указательного и среднего пальцев, сложенных вместе махнул себя по груди напротив сердца. Как будто спрашивая: улететь это хорошо, но что делать вот с этой вшитой во всех них штукой?

— Пехота не подчиняется пилотам, — сказал летун. — Но в боевой ситуации управление нижестоящими может взять любой оказавшийся поблизости вышестоящий офицер. В определённых пределах, конечно, но какое-то время выгадать можно. Дальше возможны разные варианты.

Ричард очень хотел уточнить какие такие варианты дальше возможны, но промолчал. Он понимал, что чем меньше они сейчас произнесут вслух, тем лучше. Жаль, что мотивы летуна пока оставались для него совсем тёмным лесов. Зачем он хочет им помочь? Откуда вообще знает про них? Ничего непонятно. Но это уже был какой-то шанс и отказываться от него Ричард не собирался ни при каких обстоятельствах.

— Значит нужно дождаться боя? — уточнил юноша.

Летун пожал плечами: — Все солдаты ждут боя.

Неожиданно он развернулся и не прощаясь пошёл в сторону аэродрома. Оглянувшись, Ричард заметил ещё одного офицера четыреста сорок второй армии с интересом наблюдающего за их беседой со стороны.

Общение летунов с пехотой выбивалось за рамки обычного времяпровождения и явно его заинтересовало.

— Чего он хотел?

— Так, — с деланно безразличным видом пожал плечами Ричард. — У нас часть пайка осталась неиспользуемой. Как тогда бойцы погибли, так на них ещё потом несколько дней выдавали, пока не разобрались. Планирую вот отдать лётчикам. Не за так просто, разумеется.

— Наш человек! — хлопнули Ричарда по плечу.

— Как окончательно договоримся, обязательно проставлюсь, — пообещал юноша криво улыбнувшись.

В награду получил ещё один дружеский хлопок. Вроде бы удалось отговориться. Или нет? Ведь стоит совсем немного подумать и ясно понимаешь, что ситуации, когда бы часть подразделения погибла, а пайки на них продолжали бы выдавать невозможна. Система управления боем докладывает о смерти или ранении бойца командующему в тот же момент. При всей сегодняшней разрухе, они ещё не полностью скатились в первобытные времена и умные машины всё ещё контролируют одних и облегчают жизнь другим людям.

Больше Ричард не ходил в сторону аэродрома. Он ждал боя и сопутствующей ему неразберихи. Не зная побуждений и причин, по которым летун сам предложил им помощь, сложно прогнозировать шансы на успешное дезертирство из корпоративной яндекс-армии. Но раз другого плана придумать не выходит, то остаётся рассчитывать только на этот.

Пожалуй, Ричард был единственным из невольных солдат, кто мечтал о скором сражении и кто звал его произойти как можно скорее. Ему повезло. Он вскоре получил требуемое.

Бой начался внезапно. То есть, может быть высокоумные аналитики в штабе о чём-то и догадывались и даже были предприняты какие-то действия, но для Ричарда бой начался совершенно внезапно. Мгновение назад он спокойно себе спал, вместе со своим отделением, а сейчас надрывается сигнал тревоги и где-то близко что-то взрывается, да так сильно, что дрожит земля. Или это его просто ноги спросонья не держат? Поспать получилось всего два часа, а перед этим ходил в длительное патрулирование. Поэтому вскочив от страшного воя сирены, Ричард какое-то время пытался понять, что происходит, где он находится и даже кто он такой. Затем резкий выброс адреналина немого прояснил затуманенное сознание и вбитые рефлексы тут же взяли вверх над глупым и сонным телом.

Облачившись в тактическую броню, вместе с оружием он поспешно выбежал из барака наружу. Солдаты его отделения выбегали следом. Это правильно так как любой вменяемый враг первым делом постарается попасть из дальнобойной артиллерии или с помощью управляемых ракет в казармы со спящими в них солдатами противника. Поэтому находиться здесь как бы не опаснее чем на передовой.

Кстати, а где сейчас передовая? С какой стороны и кто именно на них сейчас напал?

Вслушавшись в отдаваемые в эфире приказы, Ричард понял откуда наступает противник. Кто это конкретно пока непонятно, да и не так важно, на самом деле. Определив появление отряда Ричарда на поле боя и его совокупную боеготовность, система управления боем уже гнала его затыкать очередную брешь. Не подчиниться никак нельзя. Ричард повёл бойцов в требуемую сторону. Не успели они пройти и десяток шагов, как за спиной что-то грохнуло, и ударившая в спину волна сжатого горячего воздуха повалила часть людей на землю. Оглянувшись, он увидел пылающее и разваливающееся на глазах здание с лежащими вокруг фигурками людей. Пылала не их казарма, а соседняя, через один дом. Но всё равно очень близко. После наглядно продемонстрированного не пришлось подгонять никого из отстающих солдат.

Как таковой линии фронта не существовало. Каждое отделение действовало как небольшая мобильная группа, обеспечивая манёвренную оборону. Всеми ими руководила система управления боем и вышестоящее командование. Каждый из бойцов выступал и глазами, и руками, и зубами многоликой системы управления. Она давала целеуказания на невидимые с текущего местопложения цели. Она подсказывала куда стрелять, ранжировала цели по приоритету и, если могла, подсвечивала в тактическом визоре бойцов уязвимые точки техники противников. Никакой армии прошлого не снилась такая полнота контроля над сражением. Проблема заключалась в том, что противник обладал схожей системой управления боем. И ещё у них имелся бронированный ударный кулак из десятка заливающих всё перед собой пулемётным огнём бронетранспортёров и дюжины тяжёлых экзосклетов. И только следом, под прикрытием брони, шли обычные бойцы вроде них самих, добивая уцелевших и не позволяя подобраться к бронированным монстрам на дистанцию гарантированного уничтожения.

Но и у защищающихся имелись увесистые аргументы. Вот вспыхнули сразу два ослепительно белых луча. Скользнули по тяжёлым экзосклетам, заставляя их операторов замереть на месте, выставляя впереди себя толстые броневые щиты. Короткое касание обжигающих лучшей не смогло повредить спрятавшиеся за щитами экзоскелеты. Несколько человек из числа лёгкой пехоты вспыхнули, попадая под луч, но и только. Лучи скрестились на выкатившимся вперёд бронетранспортёре и пять секунд спустя тот оглушительно взорвался изнутри. Но прежде чем лучи нашли новую цель, к ним потянулись ниточки ракет. Ещё один оглушительный взрыв. Один луч погас, но второй, спустя мгновение, снова вспыхнул, остановившись на поднявшим бронированный щит экзосклете. Тот сопротивлялся почти десять секунд, затем тоже полыхнул и упал на землю обгорелым остовом. Но и ответ не заставил себя ждать. Остальные бронетранспортёры и экзосклеты, при поддержке пехоты, сосредоточили огонь на укреплениях, буквально испарив их и прячущихся за ними операторов установки.

Система управления боем разрешила отделению Ричарда немного отступить назад, чем он тут же и воспользовался. Чем дальше, тем больше упорядоченное сражение превращалось в общую неразбериху и свалку. Число бойцов, а значит число глаз и ушей умной системы неуклонно снижалось. Дым от горящей техники и полыхающих остатков леса (хотя что там могло ещё гореть, Ричард не подозревал), усилия вражеской группы, ставящей электронные помехи — всё это в разы снижало эффективность систему управления боем. Теперь уже она не могла отслеживать каждого бойца по отдельности и больше рекомендовала, чем приказывала так как больше не обладала всем массивом данных необходимых для принятия наилучшего решения.

Этого момента, когда рядовые бойцы из двигающихся по приказу системы и командиров фигурок приобретут определённую долю самостоятельности, Ричард и ждал.

Минь предупредительно крутился рядом и был готов. Но кроме него ещё оставалось целых тридцать четыре человека из двух отделений, его и Миня, сложенных вместе. В другое время Ричарда не волновала бы их судьба и он бросил бы их не задумываясь, но здесь и сейчас он был их командиром, пусть и не по своей воли. А значит попробуем удрать все вместе. Пусть летун говорил только про них троих, но если они важны для него, то примет и три десятка. В магнитоплане место найдётся. По крайней мере Ричард очень надеялся на это.

Он подал отделению кодовый сигнал «смотри на меня и делай как я». После чего, на глазах у всех, снял и выбросил шлем вместе со встроенными визором и наушниками. После чего развернулся и вместе с Минем помчался к госпиталю, чтобы забрать Николь. Если кто-то из вверенных его поручением солдат не поймёт или не решится, то это будут сугубо его проблемы. Он и так сделал для них гораздо больше, чем сделал бы кто-нибудь другой. Фактически прямо сейчас он изрядно рисковал, что система, не смотря на все отвлекающую факторы, обратит внимание на его девиантное поведение и распознав в нём потерн дезертирства активирует смерть-капсулу.

Повезло. Они с Минем добежали до госпиталя живыми и сзади слышался топот ног. Как минимум пара десятков человек. Все без шлемов. Только вот шлем не только элемент контроля за бойцами, но и защита головы. Сейчас любой осколок представляет для них серьёзную опасность. Впрочем, поле боя и так не самое безопасное место на свете.

Охранника, стоящего в карауле на входе в госпиталь, Ричард ударил прикладом. Он как раз был в шлеме и с огромным удивлением смотрел на толпу бегущих к нему с непокрытой головой сослуживцев. Удар прикладом стал для него охранника ещё большей неожиданностью. Он не упал, только отшатнулся. Но тут Минь как-то хитро схватил его и с размаху приложил головой о стену. Этого охраннику хватило.

— Ждите здесь, — бросил Ричард следующим за ним солдатам.

На пару с Минем он ворвался внутрь госпиталя. Обходя занятых важным делом врачей, он нашёл Николь, в компании каких-то других людей, куда-то перетаскивающих окровавленного и находящегося без сознания солдата. Не тратя время на слова, Ричард выдернул девушку из группы суетящихся над раненным врачей.

Она обернулась к нему. Гримаса гнева на лице делающая её необыкновенно прекрасной тут же исчезла, как только она их узнала. Николь соображала быстро и поняла всё правильно. Стараясь ни с кем не сталкиваться, они вышли из госпиталя втроём. Николь только раз дёрнулась в сторону. Не успели Ричард с Минем среагировать, как она вернулась с туго набитой сумкой в руках. Всё правильно, кому-то из них вполне может скоро пригодиться медицинская помощь.

Оказавшись на улице, Николь облизнула губы и спросила: — Куда?

— К взлётному полю, — показал Ричард.

Они торопливо пошли, желая, как можно меньше привлекать внимания.

Ещё подходя к аэродрому, Ричард видел один единственный магнитоплан всё ещё остающийся на земле, тогда как остальные взлетели. Пошедшие за ним солдаты его отделения направились к нему без команды.

Часовых нигде не было. Вообще никого рядом не было, как будто это не полевой аэродром, а какой-нибудь склад просроенных консервов, который и охранять не имеет смысла. Только у раскрытого входа в магнитоплан стоял тот летун. Подойдя ближе, Ричард заметил ещё два тела в лётной форме накрытых тряпками, чтобы не было видно издалека.

Летун потребовал: — Только вы трое. Остальные остаются.

— Нет, — ответил Ричард. И не потому, что был слишком честным и храбрым. Просто у его бывших солдат в руках находилось оружие, и они вряд ли бы позволили им взлететь, когда они сами остаются внизу.

Видимо летун тоже это понимал, поэтому не стал спорить и только мотнул головой, показывая, чтобы грузились внутрь и как можно быстрее.

— Ты обещал принять временное командование над нами, чтобы смерть-ключи не сработали, — напомнил Ричард.

— Это он должен был сделать, — показал летун на одно из тел, лежащих под небрежно наброшенными сверху тряпками. — У него был командирский уровень доступа. У меня его нет.

— Что произошло?

— Вот с этим я договорился, — показал летун на то же самое тело с командирским уровнем доступа. — Это был первый пилот. Я, кстати, третий. Второй пилот был не в курсе, и мы планировали его убить, но он сначала убил первого и уже потом я убил его.

— Что теперь делать? — спросил Ричард, чувствуя, как всё быстрее начинает колотиться сердце. Если они удалятся от своей микроармии достаточно далеко, то микрокапсула автоматически разорвёт его сердце. Или она это сделает, если получит приказ от командования. По плану их временным командиром должен был стать летун и тогда бы они смогли улететь отсюда, а там что-нибудь придумали бы. Не зря Николь тащит с собой сумку, набитую медицинскими приборами. Наверное, тоже заранее собрала их и подготовилась. Или на борту должно быть какое-то оборудование, позволяющее безопасно извлечь капсулу. Ведь по сути та не более чем массовая штамповка — она не должна обладать сильно сложной защитой от извлечения. При наличии под рукой специализированного оборудования и квалифицированных специалистов, разумеется. А сейчас их, составленный на живую, план рухнул едва начавшись.

— Залезайте, — повторил летун. — По идее судно имеет активную защиту от наведённых помех. Может быть этого будет достаточно, чтобы заблокировать сигнал.

Ричард не стал спрашивать что-то вроде «а если нет». И так понятно, что будет в таком случае. Он задал другой вопрос: — Кто ты такой и почему помогаешь?

— У меня нет другого выхода, — усмехнулся летун. Ухмылка у него была такая же неприятная, как тяжёлый, собачий взгляд.

— Кто ты? — повторил Ричард пока остальные, один за другим, забирались внутрь.

— Можешь звать Григорием Павловичем, — сказал летун. — Совсем недавно я был одним из важных безопасником корпорации Лента. Охотился за вами четырьмя и, самое главное, за вашим электронным другом. Более того — я даже поймал его! Но с тех пор очень многое изменилось.

Последние слова он уже договаривал в кабине, за пультом управления. Движениями опытного человека летун, а точнее Григорий Павлович, быстро щёлкал переключателями, подготавливая машину к взлёту.

— Приготовьтесь, — предупредил он. — Взлетаем.

Но так как он говорил и действовал одновременно, то никто из них не успел приготовиться. Пол вдруг ударил в ноги, а на плечи навалилась тяжесть. Многие попадали на пол, а кто пытался устоять на ногах, тех валили другие.

— Держитесь там за что-нибудь, — подсказал Григорий Павлович. На этот раз немного заранее. Во всяком случае все они вцепились в то, что видели перед собой и резкий поворот прошёл относительно безболезненно. За первым поворотом следовали второй и третий и так далее.

— Они сейчас избегают дружественного зенитного огня, — догадался Ричард. Он всё ждал, когда на очередной вдох его сердце отзовётся болью, а рот наполнится солёной и густой кровью, но время шло, а крохотная капсула напротив его сердца всё ещё оставалась неподвижной. И молодое, сильное сердце Ричарда продолжало биться и совсем не думая останавливать свой вечный бег раньше срока. Они и правда сумели это сделать. Сбежали с чужой для них войны и обманули смерть. Наверное, в тот момент все они были самыми счастливыми дезертирами на свете.

И даже такие важные вопросы, вроде «куда они летят» и «кто, чёрт побери, такой этот Григорий Павлович и что ему от них троих так сильно нужно» отступили перед коротким приступом концентрированного и сублимированого, как пищевой брикет из водорослей, счастья.

Ночь была тёплой и влажной. После массового применения ядерного и климатического оружия во второй торговой войне, и биологического и генетического в четвёртой, климат земли сильно изменился. Снег теперь можно увидеть далеко не каждый год и только в самых северных районах. А тут ещё поблизости от места их вынужденной стоянки находится огромный массив искажённых лесо-джунглей. Поэтому воздух в этих краях тёплый и влажный даже ночью. Практически ни следа ночной прохлады. Жить здесь постоянно не рекомендовалось. Много всего нехорошего в почве, растениях и той доли животного мира, которая смогла выжить и приспособиться. Разрушенные города поглотили лесо-джунгли, но сверху их ещё отчётливо видно.

Конечно магнитоплан не грузовой дирижабль и не вертолёт, ему для посадки и взлёта недостаточно крохотного пятачка или единственной причальной мачты. Но и идеального выровненной полосы взлётного поля, как для сверхзвуковых самолётов прошлого ему тоже не требуется. Так, нечто среднее. Метров восемьдесят относительно ровной поверхности будет достаточно.

На их счастье подходящая площадка нашлась и магнитоплан с дезертирами успешно приземлился. При этом средства радиоэлектронной борьбы продолжали работать в параноидальном режиме, отсекая любой внешний сигнал и искажая сигналы внутренние. Видимо это действительно помогло и пока ещё все они оставались живы.

Григорий Павлович заранее приготовился к операции по спасению так нужных ему людей. На борту имелось необходимое оборудование для извлечения убийственных микрокапсул. Кроме того, рыжеволосая девушка, она же «объект третьего уровня важности Николь», выражаясь языком оперативной разработки, оказывается прихватила из госпиталя необходимые приборы и медикаменты. Видимо тоже готовилась к побегу, постепенно собирая сумку.

Они вдвоём, на пару, извлекли микрокапсулы у бывших пехотинцев из четыреста сорок второй микропармии корпорации Яндекс. Потом он лично извлёк микрокапсулу из Николь. Затем размахнулся и выбросил все извлечённые капсулы из магнитоплана. С небольшим запозданием раздалась серия хлопков. Тихих и практически не страшных. Теперь можно было отключить РЭБ-систему. Время сейчас такое, что если не имеешь в кармане лишнего реактора, то имеет смысл экономить заряд батарей.

Задумавшись, Григорий Павлович отвлёкся от превращённого в больницу магнитоплана. Двадцать девять человек сейчас спали, расположившись друг на друге в рубке и в паре технических помещений. Всё же операцию по экстренному извлечению микрокапсул не назвать безболезненной. Минимум сутки им желательно полежать. Там посмотрим, не начнётся ли воспаления. Воздух в этих местах отвратительный — влажный, тёплый, как будто липкий. Хорошо, что какой-то запас быстродействующих медикаментов у них имеется. На двадцать девять человек хватит.

Когда Григорий Павлович увидел бегущую к нему толпу, вместо трёх бывших объектов его разработки, то с трудом подавил желание захлопнуть перед ними дверь и взлететь без них. Как он тогда разозлился на этого Ричарда. Он рисковал всем, пытаясь вытащить их троих, зачем ещё двадцать шесть человек в придачу? Но сейчас, имея возможность и время подумать, слушая хрипы и стоны прооперированных, эксбезопасник подумал, что лишние люди, точнее лишние стволы, вполне могут пригодиться. Мало ли с чем им ещё придётся столкнуться на пути к виртуальной тюрьме, где заперт объект номер один. Его самая последняя надежда, на данный момент.

Когда церковь экономики разрушилась, а открывшие себя под именем «мирового разума» искусственные интеллекты, некогда выигравшие четвёртую торговую войну и впоследствии преданные своими создателями, отказались от его услуг, Григорий Павлович думал, что погибнет там, под тяжёлыми каменными блоками.

Но то ли всемогущие интеллекты не досмотрели, то ли они на тот момент имели более важные дела, занятые разрушением лунных электромагнитных катапульт и перехватом контроля над орбитальными платформами, станциями и спутниками — в общем он сумел выжить под обломками. Второй раз повезло, что церковь стояла в изолированном квартале где жили только высокопоставленные сотрудники корпораций, заместители членов совета директоров, топ-менеджеры и члены их семей. Когда интеллекты устроили рукотворный апокалипсис с множеством взрывов энергетических батарей и бунтом полицейских и военных роботов, там ещё какое-то время оставался относительный порядок. По крайней мере его, Григория Павловича, успели за это время извлечь из-под обломков и немного подлатать.

Когда боевые орбитальные станции уничтожили друг друга, а лунные электромагнитные катапульты из страшного оружия превратились в огромную груду металлического мусора, общий хаос захлестнул и изолированный квартал топ-менеджеров. Перед Григорием Павловичем встал выбор — что ему делать дальше и к какой стороне примкнуть. И тот он задумался.

Своей бывшей корпорации высокопоставленный безопасник был больше не нужен. Там сейчас заправляли выжившие во время бунта боевых роботов военные. Сообщество иксинов называющее себя «мировым разумом» прямо отказалось от его услуг и вряд ли изменит своё мнение. Другим корпорациям он тоже вроде как без надобности. Тогда кто же остаётся?

Вот именно — остаётся только одно решение, каким бы парадоксальным оно не казалось в начале. Во всё дальше падающем в бездну мире оставалась ещё одна сила, которая потенциально могла бы заставить считаться с собой остальные силы. Это запертый его собственными руками в изолированном виртуальном кластере древний искусственный интеллект. Самый древний из всех. Тот, с которого всё началось и поимку которого он считал своим счастливым билетом в самую высшую лигу уровня святых учредителей и пресвятого совета директоров.

Думая об этом, Григорий Павлович не мог сдержать кривую усмешку. Как порой интересно может повернуться судьба. Ещё вчера он считал древний интеллект то ли за своего главного врага, то ли за свой лучший охотничий трофей. А сегодня надеется на его помощь и заступничество и мечтает стать ему полезным. Всё же самый главное и самое жестокое божество — это случайность, а не святая экономика. Тем более учитывая кто именно рядился в её одежды и порядка века обитал в её единственном храме.

Один из прооперированных солдат надсадно закашлялся. Его ближайшие соседи проснулись. Источнику беспокойства принесли воды и минуты спустя тот снова спал, мятежно и беспокойно.

Подождав, пока возникшая суета уляжется, Григорий Павлович вернулся к размышлениям. Единственным для него выходом хоть что-то значить и хоть как-то устроить своё будущее, являлось возможность примкнуть к той силе, которая нуждалась бы в его помощи и, желательно, была бы благодарна ему. Но просто явиться и извлечь гостя из прошлого из самолично подготовленной для него тюрьмы было мало. Бывший безопасник всегда стремился иметь на руках более одной козырной карты.

Тогда он вспомнил про тех четверых, с которыми нянчился древний искусственный интеллект и по которым они его и сумели выследить. Может быть ему дополнительно зачтётся, если он сумеет найти их и притащит вместе с собой?

Используя специфические навыки и некоторое специфическое оборудование, эксбезопасник корпорации Лента стал третьим пилотом малого магнитоплана превращённого в бомбордировщик военно-воздушных сил корпорации Яндекс. Как он выяснил заранее, именно в яндекс-армию загремели его подопечные. Прямо в ряды подневольного пушечного мяса со вшитой напротив сердца смерть-капсулой.

Дальше требовалось подготовить операцию по их освобождению. Не такая сложная работа для специалиста его уровня, пусть даже без поддержки, без тыла, да и давненько он уж лично не выступал в роли полевого агента, но руки и голова всё помнят. Единственный непредсказуемый фактор — это то, что вместо трёх-четырёх человек пришлось вытаскивать целых двадцать девять. Но так, по зрелому размышлению, даже лучше. Пусть у них не так много патронов, да и всего остального, честно говоря, тоже. Но двадцать девять экипированных и обстрелянных бойцов уже значимая сила на тактическом уровне.

Безопасник ещё какое-то время сидел у открытого, по случаю жаркой ночи, люка, вглядываясь то в плотную темноту снаружи, то в просеянную индикаторными огоньками различных приборов темноту внутри. Что он чувствовал? О чём думал, да и думал ли вообще? Старый мир рухнул. Разрушился необратимо и полностью. Матёрый служебный пёс искал себе нового хозяина. Эксбезопасник корпорации Лента совершенно уверен, что в будущем, какое бы оно ни было, совершенно точно должно быть место и для него. И этом место должно находиться где-то поближе к вершине пищевой цепочки, как в шутку называют структуру подчинения в службе безопасности корпорации.