Mass Effect: Последняя битва Шепарда

Глава 1

Дрейфующий космический госпиталь. Где-то на задворках галактики.

— Эй, Клайв, принимай пополнение! Сегодня в твое отделение поступают тринадцать новых пациентов. — Высокая нескладная женщина протянула медслужащему пакет документов. С некоторых пор все чаще приходилось пользоваться архаичным способом передачи информации, так как информационные хранители все чаще давали сбои, или подвергались тотальному сканированию вражеских сил.

— Откуда они? — Скорее по привычке, чем из любопытства поинтересовался медик.

— Они из одного из филиалов ада. — Хмуро ответила женщина. — Не всё ли равно? Давай, расписывайся и забирай под свою опеку.

— Не злись Саша, я не хотел тебя обидеть.

— Я не злюсь. — Устало ответила собеседница. — Просто тяжело смотреть на то, что осталось от некогда сильных и здоровых людей. Куда катится мир? Скорее бы все это закончилось…

— Крепись. — Клайв легонько похлопал Сашу по плечу, желая хоть немного приободрить. — Рано или поздно — закончится. А пока мы должны делать то, что требуется.

— Да, ты прав. Я, пожалуй, пойду. Разбирайся тут. Если возникнут вопросы, ты знаешь, где меня найти. — Женщина повернулась, чтобы уйти.

— Саша! — Клайв посмотрел в глаза оглянувшейся девушке. Да, девушке! А как еще назвать ту, что не разменяла и третий десяток лет, состарившись лишь вследствие обрушившихся на нее бед и несчастий. Подумал немного, как бы решаясь на что-то. Саша терпеливо ждала, с интересом всматриваясь в лицо мужчины. — Я тут подумал… Может, заглянешь вечером ко мне? Выпили бы что-нибудь для поднятия настроения.

— Ты знаешь, я так устала, сегодня было много работы. — Видя, как нахмурилось лицо Клайва, Саша все же нашла в себе силы улыбнуться и добавила — Хорошо, я загляну ненадолго.

Не сказав больше ни слова, девушка повернулась и споро зашагала к выходу. А Клайв стоял и думал о том, какая у нее все же красивая улыбка. И насколько редко приходиться ее видеть. Но как бы там, ни было, а приходилось возвращаться к своим обязанностям.

— Так, что тут у нас? — Спросил сам себя медик, просматривая личные карточки пациентов. — Тяжелые ранения различной степени тяжести. Обширные ожоги, переломы костей и оторванные конечности. Ну, что ж, приступим.

Как правило, в отделение, которым руководил Клайв, поступали только самые тяжелые пациенты. Вернуть в строй удавалось менее одного процента от всего количества пострадавших. Катастрофически не хватало медикаментов и помещений для размещения больных. Новейшее и современнейшее оборудование то и дело выходило из строя, так что приходилось работать по старинке, более полагаясь на профессионализм врачей и на вечно заканчивающиеся медикаменты. Еще около двадцати процентов пациентов не переживали и первой недели интенсивной терапии. Все остальные, по окончании курса лечения, могли забыть о нормальной жизни.

Через полчаса, заканчивая осмотр новоприбывших и распределяя их между своими подчиненными, Клайв наткнулся на весьма интересного пациента. Человек. Мужчина. Возраст около сорока лет. Обширные химические ожоги. Не смотря на это, поступивший держался весьма бодро.

— Матерь Божья, Клайв! Не думал, что встречу тебя когда-либо. Да еще и при таких обстоятельствах. — Мужчина приподнялся на локтях, превозмогая боль, принял сидячее положение на кушетке.

— Не поминай всуе Джон, ты же знаешь, как не терпела богохульства твоя матушка. — На лице Клайва смешались, борясь друг с другом, два чувства: радость от встречи со старым знакомым и злость на человека, по вине которого его когда-то отчислили из высшего медицинского института при вооруженных силах Альянса. — Не стану тебя обнимать — приступ боли может ввергнуть тебя в беспамятство.

— А ты все тот же колючий тип. Да и внешне почти не изменился. Разве что седины добавилось, да морщин. — Джон критически осмотрел давнего знакомого. И тут же сменил тему: — Все еще злишься на меня?

— Что было — давно прошло. — Нейтрально ответил Клайв.

— На самом деле ты меня благодарить должен. — Заявил Джон. — Почти все, кто учился на военного медика на твоем потоке давно мертвы. Мало кому удалось выйти целым из горнила войны.

— Это был мой выбор, Джон! — Неожиданно вспылил Клайв. Давний знакомый разбередил незаживающую душевную травму, вызвав приступ гнева. — Я бы многое отдал, чтобы оказаться на месте наших коллег! Ты помнишь Кэтрин? Нашу маленькую Кэтрин. Разве она заслуживала смерти? А Мартин, а Константин? Даже чертов Ренье заслуживал жизни! Ты лишил меня права уйти в иной мир вместе с моими друзьями.

— Они были и моими друзьями… — Попробовал было сказать Джон, но его перебили.

— Не смей осквернять их память своей наглой ложью! — Клайв вдруг замолчал. Проведя ладонью по уставшему лицу, сбрасывая с себя остатки гнева. — Что было — прошло. Выздоравливай!

На ходу давая указания на счет лечения пациента своему подчиненному, медик поспешил покинуть ставшее неожиданно душным помещение. Следовало как можно быстрее добраться до початой бутылки виски.

Этим же вечером Клайв деловито готовился к встрече с Сашей. В небогатой и скупо обставленной маленькой личной каюте медика была проведена тщательная уборка. В воздухе витал аромат дешевого парфюма, с великим трудом добытого у местного подпольного торговца с челнока СХ-13. На миниатюрном складном столике стояла пара пластиковых бокалов и полная, почти доверху, бутылка виски. В качестве закуски стол украшала плитка шоколада, такого редкого, в ставшем уже привычным мире.

Девушка должна была прийти с минуты на минуту, и тело мужчины в предвкушении встречи сотрясали приступы легкой дрожи. Клайв уже и забыл, что значит свидание с девушкой. Раздался едва слышный стук в дверь, заставив, как неожиданный раскат грома, подпрыгнуть от неожиданности. Сделав два стремительных шага к входной двери, Клайв шумно выдохнул и нажал клавишу открытия.

Дыхание сразу перехватило. Право, как мальчишка перед первым свиданием. Перед ним стояла Саша. В стареньком, но опрятном и тщательно выглаженном платье в желтый горошек. Как видение из давно забытой и, наверное, уже чужой жизни. Клайв глядел на девушку как завороженный. Чем еще больше смутил и так смущенную девушку.

— Может, пригласишь войти? — Выдавила из себя Саша. Один лишь Создатель знает, что ей пришлось пережить, пока она пробиралась по коридорам и переборкам дрейфующего госпиталя, стараясь привлечь как можно меньше внимания со стороны. Немногочисленные встречные мужчины долго смотрели вслед и громко присвистывали, провожая воздушное видение дальше.

— Да, конечно. — Кажется, чужим голосом ответил Клайв, пропуская девушку внутрь своего скромного обиталища. — Чудесно выглядишь.

Обычно выглядящая нескладно в своем повседневном костюме, Саша была чудо как хороша. Высокая стройная фигура в платье чуть выше колен с невероятно длинными ногами, запросто могла свети с ума любого мужчину. Впечатление не портила даже кое-как уложенная короткая прическа и усталые морщинки на слегка смуглом лице.

Вечер переставал быть скучным. Один бокал следовал за другим. Клайв немного неумело пытался шутить, Саша искренне смеялась, разбавляя мрачную действительность яркими красками чистой радости.

Романтический вечер готовился плавно перейти в не менее романтическую ночь, когда неожиданно раздался настойчивый стук в дверь. Мужчина и женщина недоуменно переглянусь.

— Ждешь кого-то? — Поинтересовалась Саша.

— Нет. — Тихо ответил Клайв. Стук в дверь повторился. — Может что-то случилось в медотсеке?

С затаенной опаской мужчина шагнул к двери и резко открыл ее. На пороге стоял, покачиваясь и держась из последних сил, Джон. Бинты, покрывающие большую часть его тела местами растрепались и напитались просочившейся кровью.

— Что происходит? — Медик бросился на помощь. — Тебе нельзя покидать палату! Да тебе даже вставать противопоказано! Ты и сам это прекрасно знаешь. Тебя нужно вернуть обратно. Я сейчас вызову санитаров.

— Нет. Подожди. — Тяжело дыша и с трудом подавляя стон боли, сказал Джон. — Я долго думал… Я был не прав! И я прошу у тебя прощения. Я столько лет держал это в себе, считая тебя виноватым в собственных бедах. Прости меня!

С последними словами Джон повалился на пол, потеряв сознание. Клайв даже не успел его, как следует, перехватить.

— Поможешь вернуть его в палату?

— Конечно! — С готовностью откликнулась Саша, внутренне сжимаясь от осознания того, что романтический вечер так внезапно и подло закончился.

Следующие несколько суток прошли в повседневной суете. Джон стремительно шел на поправку и даже оказывал посильную помощь в лечении пациентов. Их отношения с Клайвом начали налаживаться, несмотря на то что последний, в глубине души, все еще дулся на своего старого приятеля.

— Так, что тут у нас? — По привычке спросил сам себя Клайв, рассматривая медицинскую карту больного. — Процедуры, болеутоляющие и терапия. Изменений в состоянии нет. Очень плохо.

— Насколько плохо? — Поинтересовался появившийся в палате Джон.

— А, это ты. Привет. — Ответил Клайв. — Уже полгода пытаемся добиться улучшений в состоянии здоровья больного, но все оказывается без толку. Боюсь, при нашем нынешнем финансировании его придется выписывать уже через неделю.

— Это который из них? — Спросил Джон, обведя битком набитую больными палату. Медик лишь кивком головы указал на стоящую в самом углу койку. Там оказался закутанный в бинты человек. Его состояние и вправду было плачевным. Обе ноги отсутствовали: правая практически по самый пах, а левая, едва доставая до коленной чашечки. Лицо человека было обезображено жуткими шрамами, от чего-то не заживающими и сочащимися сукровицей. — Что с туловищем и руками?

— Руки и внутренние органы в порядке. Досталось в основном ногам, которых нет и туловищу, покрытому ожогами различной степени тяжести. Кроме этого, из него было извлечено большое количество металлических осколков. Но и это не самое страшное.

— Что же может быть страшнее? — Ужаснулся Джон.

— Как я уже говорил, на протяжении полугода интенсивного лечения, его раны практически не заживают. Он держится благодаря каким-то супернавороченным имплантатам и силе воли. Дольше держать мы его здесь не можем, а без нашей поддержки ему не прожить и нескольких дней.

Джон нагнулся над телом, чтобы получше рассмотреть степень повреждений. Осмотрел ноги, туловище, руки и добрался до головы. Неожиданно больной открыл глаза. Клайв в испуге отшатнулся.

— Простите. — Сказал он больному.

— Не обращай внимания. — Устало махнул рукой Клайв. — Он все время лежит и смотрит в потолок. Мы не слышали от него ни единого слова. Даже как его зовут, не знаем.

— Ты хочешь сказать, что его личность не установлена?

— В нашей базе данных ничего на него нет. Да и какая это база данных — обрывки старых медицинских карточек…

— Но это же неправильно! Как можно лечить пациента, не зная о нем даже самые простые вещи? Такие, как имя или фамилия.

— У нас таких процентов пятнадцать лечится. Удивляться тут нечего. Такие как он — солдаты, эвакуированные с Земли в последние часы ее жизни…

— Солдат, говоришь. — Протянул Джон. Немного подумав, вновь склонился над больным и посмотрел в его голубые глаза. — Держись, братишка, мы своих в беде не бросаем!

Больной на заявление никак не отреагировал, продолжая бездумно глядеть в одну точку. Очевидно, что жизнь для него уже закончилась. Оставалось лишь ждать, когда под ней проведут итоговую черту медицинского осциллографа.

— Клайв! — Джон догнал приятеля, уже вышедшего в больничный коридор. — Мы можем для него что-нибудь сделать?

— Мы сделали все что могли. Мы должны приложить все усилия для того, чтобы спасти тех, кого еще можно спасти. — В глазах Клайва плескалась вселенская печаль. — И чем он так тебя заинтересовал? Чем он лучше других?

— Не знаю. Просто в нем чувствуется какой-то стержень. Я увидел это в его глазах. Это глаза человека, потерявшего все, за что он боролся, но все же до конца не сломленного.

— Если тебя настолько беспокоит судьба именно этого несчастного, то думаю, у тебя есть шанс ему помочь. — Задумчиво проговорил Клайв.

— Правда?

— Завтра в госпиталь прибывает один очень влиятельный человек. Его имя Конрад Вернер. Он основатель и глава благотворительного фонда. Если ты уговоришь его профинансировать дальнейшее лечение этого человека, то возможно продлишь на какое-то время жизнь несчастному.

— Я постараюсь это сделать! — В голосе Джона было столько решительности, что Клайв не осмелился с ним спорить по поводу безнадежности этого мероприятия. Что было лучше: продлить жизнь умирающего человека на несколько месяцев или реально вытащить с того света одного или двоих пострадавших человек? Ответ вполне очевиден. Но, пожалуй, только не для Джона.

Конрад Вернер прибыл на дрейфующий госпиталь в собственном челноке под военным флагом Альянса систем. Его встречала делегация из врачей, военных и немалого количества гражданских, прибывших в надежде, что богатый меценат профинансирует именно их родственника или друга. Прием был многочисленный, но не торжественный и не пышный. Конрад не любил помпезности.

После приветственных слов, Вернер сразу же отправился смотреть пациентов. Конечно же, не всех. Чтобы посетить каждого из больных на дрейфующем госпитале, потребовалось бы несколько месяцев. Осмотру подверглись люди из списка, предоставленного главными врачами и заведующими отделениями. К сожалению, не все получат должное финансирование. Возможности Конрада Вернера не безграничны и кому-то придется остаться без дополнительного лечения.

Делегация мецената пробыла в госпитале почти целые сутки. Сотни жизней были спасены. Один лишь Джон Браун был крайне недоволен и даже несколько разозлен тем фактом, что не смотря на его настойчивые просьбы, чем-то приглянувшийся ему тяжелобольной пациент не попал в список счастливчиков. Пробиться к самому Конраду Вернеру, чтобы просить его лично о протекции, не было никакой возможности. Многочисленная толпа просящих неотступно следовала за меценатом, в надежде вымолить спасение.

Пытаться протолкаться сквозь такую толпу, сам, находящийся в нелучшем состоянии Джон, даже и не пытался. Вместо этого, в его голове созрел безумный план. Его неотступно преследовала мысль, что стоит только Вернеру взглянуть в глаза тяжелобольного, как он тут же согласиться профинансировать его дальнейшее лечение. Кроме непробиваемой уверенности в том, что все так и будет, у Джона ничего больше не было.

Делиться же своими планами с Клайвом, Джон посчитал неразумным. Друг наверняка попробует отговорить его от столь сумасшедшего поступка и вполне возможно, они, на почве этого разногласия, вновь поругаются. Джону этого искренне не хотелось.

А план был вполне прост. Пригнать в палату с раненым солдатом кресло-каталку и пересадив в нее больного, доставить его к Конраду Вернеру. А именно на его челнок. Как именно он попадет на вышеупомянутый челнок, Джон особо не задумывался. Он верил, что судьба будет к нему благосклонна и все у него получится.

Окрыленный мыслью о скором спасении пациента, Джон помчался в больничную палату. Впереди себя он катил кресло-каталку доисторической конструкции. У нее не было даже электрического двигателя, а сидение было весьма простым и неудобным. Но Джона это не смущало. Он старался как можно быстрее достигнуть места назначения, ускоряясь, где это было возможно и, лавируя в коридорах, где попадались препятствия.

Каково же было его изумление, когда на больничной койке оказался совсем не тот пациент, которого он ожидал увидеть. Окинув рассеянным взглядом палату, Джон выделил взглядом того, кто мог ответить на интересующий его вопрос. Не успел он воплотить созревшее намерение в жизнь и двинуться в направлении респондента, как услышал за спиной оклик Клайва. Джон от неожиданности даже вздрогнул.

— Привет, Джон! Что ты здесь делаешь? — Спросил глава отделения и визуально просканировал палату, отметив рассеянный вид Джона Брауна и наличие каталки, не предусмотренной здесь расписанием.

— Где «мой» солдат? — Вопросом на вопрос ответил Джон.

— Он не «твой»! — Неожиданно огрызнулся Клайв. Ему было обидно, что друг считает его безучастным к судьбе больных и раненых. Каждый погибший на его руках пациент, увеличивал и без того огромное личное кладбища доктора и сокращал годы его жизни. — Мне пришлось освободить больничное место для других пациентов…

— Ты убил его! — Вскричал Джон, и все, кто находился рядом, невольно приклеились вниманием к спорящим доктору и пациенту. Взгляд Клайва запылал гневом. В приступе ярости он даже сжал кулаки, но пустить их в ход против друга не решился. Гнев быстро угас и на его место, пришла апатия. Плечи военного врача поникли, и сам он как-то весь осунулся.

— Пойми ты, он умер бы через неделю-другую, и мы бы с этим ничего не смогли бы поделать! Даже финансирование Вернера не исправило бы положения. Но я дал ему шанс, возможно последний в его многострадальной жизни.

— Какой еще «шанс»? — Сухо спросил Джон. По крайней мере, ему так показалось, но на самом деле в его голосе сквозила неподдельная надежда.

— Его забрала группа экспериментальных ученых Альянса и саларианцы…

— Ты отдал его на опыты! — Ужаснулся Джон. — Ты еще хуже, чем я только что о тебе подумал!

— Ты не понимаешь, это последний шанс для любого солдата встать на защиту Галактики. Я не знаю подробностей проекта, но уверен, что делается это все не просто так. — Клайв подошел вплотную к другу. Положил ему руку на плечо и заглянул в глаза. — Ты веришь в то, что я могу причинить вред человеку исходя только из эгоистичных побуждений? Верь мне, он выкарабкается. Там где мы оказались бессильны, другие смогут достичь большего.

— Я верю тебе. — Окрепший взгляд Джона встретился с взглядом друга. — Я верю в то, что он выкарабкается!