Маугли 1. Конец отпуска.

Глава 8

Очень быстро стало понятно, куда именно меня тащили. Чёрный фургон Мерседес Спринтер. Происходящее мне нравилось всё меньше. Как-то не укладывалось в голове, что в отношении моей скромной персоны целая спецоперация осуществляется. Прям, похищают. Ну, получилось так, что в драке я сбил с ног Николая, но ведь это просто драка. После неё кулаками не машут. А тут чуть ли не кровную месть мне устроили. Несправедливо и неадекватно. Так неправильно! Обида и справедливый протест, смешавшись, очень быстро кристаллизовались в чувство бешенства. Вот буквально несколько секунд назад я был относительно спокоен, и вот уже хочу только одного – порвать этих уродов голыми руками. Слишком много я всего пережил за последние дни, хорошего и плохого. Ещё суток не прошло, а я чуть не убил человека, чуть не умер сам, почти научился пользоваться суперспособностью и попал под откат от неё же. Не так давно меня под какой-то наркотой подвергли внушению и пыткам, мою голову засрали какими-то приказами. И тут ещё эти козлы! Ну просто вишенка на торте! Очень нехорошие эмоции меня переполняли и требовали выхода. Моя личная шкала бешенства была заполнена. Вот никогда никого так не ненавидел. Хотя вру. Персонал психушки все-равно лидирует в этом плане. Нельзя сказать, что по жизни не сталкивался с мерзавцами и подонками, но никому из них не удавалось настолько меня разозлить. Убью тварей. Я уже не очень понимал, каких именно тварей: психиатров или Николая и компанию Мне бы заорать, но ненависть туманила разум. Никто из присутствующих никак не попытался помешать происходящему. Видимо их смущало, что в компании тех, кто меня тащил были люди в форме ЧОПа.

Твари тем временем оправдывали весь тот негатив, который я про них думал. Когда я кое-как попытался ногой упереться в порог Мерседеса и помешать затаскиванию меня внутрь, тот же персонаж, что до этого врезал мне по лицу, оформил очень сильный – ну, точно профи! – удар в солнечное сплетение, а потом ещё и в челюсть. Восприятие ненадолго проснулось, намекнув телу, что неплохо бы дёрнуться в сторону, но тело абсолютно безответственно намёки проигнорировало. Удар в корпус был болезненным, удар в челюсть сработал как анестезия – сознание отключилось.

В себя я пришёл лежащим на полу машины. Судя по тряске и шуму мотора, мы ехали. Лежал я на животе, руки при этом были чем-то связаны за спиной. Голова болела в местах ударов, но той острой головной боли, которая сопровождала применения Восприятия, не было. Будем считать, чуточку восстановился. Из одежды на мне ничего, кроме пляжных труселей, не было. Сколько мы уже ехали, оценить я не мог. Восприятие решил не использовать – уж очень непредсказуемые последствия могут быть. Решил просто лежать и набираться сил. Лежу, набираюсь, а мы всё едем и едем. Прошло ещё не меньше часа, прежде чем замедлилась скорость, а потом судя по подпрыгиваниям фургона мы сменили ровный асфальт на что-то менее качественное. Руки основательно затекли, но вроде не критично, я их чувствовал. Не было слышно никаких разговоров.

Наконец, машина остановилась. С заднего ряда кресел один из моих похитителей решил выйти наружу и вышел, мразь, наступив мне на спину жёсткой подошвой ботинка. Потом меня подняли, больно подцепив под локти, и вытолкали из машины. Ноги держали, я уже мог стоять, хоть и пошатывало. Блин, да соберись, тряпка! Тут какая-то запредельно непонятная хрень происходит, а я всё выспаться пытаюсь. Тело неохотно, но отозвалось. Злость сработала или что-то ещё – я почувствовал себя бодрее. Но решил это не афишировать. Попытался сразу же сесть, но меня подняли и заставили стоять.

Снаружи обстановка была предсказуемо безлюдной. Фургон стоял на засыпанной гравием площадке метрах в двадцати от небольшого пруда, но осмотревшись, я понял, что это примерно такой же бывший песчаный карьер, как тот, на котором я не так давно отдыхал. Или давно? Судя по заходящему солнцу, время было уже около девяти часов вечера. Далековато мы уехали.

Кроме меня из машины выбрались ещё пять человек. Четверо, что конвоировали меня к фургону и водитель. Двух из них я помнил – Николая и щуплого мужичка, который тем не менее вполне бодро и профессионально двигался, когда пытался атаковать меня на проходной. Троих остальных я видел первый раз в жизни. Моё внимание сразу привлёк коротко стриженный блондин, очевидно, главный в этой группе. Это он меня вырубил. Все остальные немного косились на него, словно не зная, что делать, а он в свою очередь выглядел очень уверенно – смотрел на остальных с усмешкой человека, уже посмотревшего остросюжетный фильм и знающего концовку, он словно раздумывал, заспойлерить нам её или подождать. Я стоял и молчал, сжимая и разжимая кулаки, чтобы хоть как-то размять руки. Разминались они так себе, но хоть кровь туда поступала, поэтому чувствительность понемногу восстанавливалась.

– Леонид Балуев, двадцать три года, прозвище Маугли? – по-деловому осведомился блондин.

– Имя.

– Что имя?

– Маугли – это второе имя, а не прозвище.

– Хорошо, пусть имя. Всё остальное верно?

– Верно.

Блондин выдержал паузу, видимо ожидая от меня вопросов, я в свою очередь общаться не хотел. Что-то тут происходит совсем неприятное. И лица у всех присутствующих совсем уж мрачные. Но не убивать же меня собрались. Так что посмотрим, что это за цирк. В серьёзность происходящего до конца не верилось. Клоуны, блин. Не смешные и не очень страшные.

– Смотри, Маугли, наверняка у тебя есть вопросы относительно того, что происходит…

– Скорее, предположения, но я не буду высказывать, вы обидитесь, – перебил я блондина.

– Хорошо, не высказывай, – блондина ничуть не напрягли мои попытки показать своё бесстрашие. – Я тебе расскажу, зачем мы здесь собрались, а ты послушай и проверь свои предположения, потом скажешь, верные они или нет. Итак, ты сегодня умрёшь. Если тебе интересно, почему, то сразу скажу, что я не знаю. Один уважаемый человек решил, что ты мешаешь его планам, поэтому мы здесь. Обычное заказное убийство. Ничего личного, просто бизнес. То, что ты обидел Колю, к этому не имеет никакого отношения, но имеет отношение к тому, кто именно выполнит работу.

Да уж… Я думал, что меня максимум изобьют, но такого предположить не мог. Ко всем моим сегодняшним приключениям добавился шок от столь внезапных новостей. Вспомнился Елисей со своим «Это пранк?». Но что-то мне подсказывало, что нет, это не пранк. Николай стоял и пристально смотрел на меня, выражение мрачной решимости на его злобной небритой роже не оставляло сомнений в том, что он не удивлён и всё уже для себя решил. И для меня. Урод. Ну не способен человек с такой рожей и таким характером на пранк, это сто процентов. А убить способен. Чёрт, как некрасиво-то события развиваются.

– Вы меня на глазах у толпы людей забрали, вы же понимаете, что вас найдут, – мне до сих пор не верилось в происходящее. Но и молчать казалось неправильным.

– Если нас будут тщательно искать, то найдут, конечно. Но мы тебя высадили перед камерами на окраине города, поэтому какие к нам претензии, – увидев недоумение в моих глазах, он продолжил. – Наш человек в твоей одежде, в парике с длинными волосами вышел из машины и отправился по своим делам. Качество записи и расстояние там такое, что даже твоя мама не заподозрит подмены. Да и не будут нас тщательно расследовать. Я повторю, ты серьёзному человеку дорогу перешёл. А серьёзных людей всерьёз не расследуют.

Да, продуманы…

– Ну, как твои предположения оправдались? – издевательски поинтересовался блондин.

– Кто этот человек, которому я перешёл дорогу? – почему-то казалось важным узнать именно это.

– Неважно, Маугли, для тебя это скоро будет неважно. Никаких последних желаний у нас выполнять не принято, – блондин, засунул руку за спину и вытащил приличных размеров нож из серой стали с ухватистой чёрной пластиковой ручкой. Нож производил впечатление. Форма лезвия достаточно простая, но тем не менее выглядела хищно без всяких кровостоков и серейторной заточки. Несмотря на современную рукоять нож выглядел старым. Вполне вероятно, что к старому клинку новую рукоятку приделали позже. Появление ножа вызвало удивление у всех присутствующих. Блондин, по ходу, импровизирует, раз никто не в курсе, что он затеял. Тот тем временем повернулся к Николаю. – Коля, этот нож мне дал Фёдорыч, сказал, чтобы именно им всё было сделано. Это наш символ. Босс сказал, что ему нельзя долго без крови. Может, и предрассудки, но с боссом в таких вещах спорить нельзя, да и не хочется. Так что сделаешь всё им. Этот петушок на тебя кукарекал, тебе его и резать. Надеюсь, ты не против?

Николая ситуация, может, и удивила, но не сильно. Он даже, сука, улыбнулся.

Он просто кивнул, молча протянул руку и взял протянутый клинок. Я просчитывал варианты. Первое, что приходило в голову, это попробовать убежать, но шансов на успешное бегство было мало. Во-первых, связанные руки за спиной быстрому бегу босиком не помогают, во-вторых, остальные бойцы стояли вокруг меня. А потом блондин ещё больше сократил мои шансы на бегство достав из подмышечной кобуры пистолет и взведя затвор. Он с мерзкой улыбкой посмотрел на меня, после чего перевёл взгляд на Николая и мотнул головой, мол, давай, действуй. Да он, сука, полон сюрпризов: то у него нож, то пистолет. Термобарическую гранату он там не таскает с собой? Затягивать никто не собирался. Чтобы что-то сделать у меня оставались секунды. Пришла мысль, что, если бы не это боевое крещение Николая, меня, скорее всего, придушили бы ещё в машине.

– И всё-таки, у меня есть последнее желание. Я скажу, а вы решайте, выполнять или нет. Развяжите руки. Хочу Коленьке синяк поставить на память. Коля, ты же не против, или тебя только со связанными людьми сражаться учили? – я, наконец, начал говорить что-то, что могло привести к повышению шансов на выживание. Расчёт был простой. Раз эти уроды затеяли чуть ли не ритуальное убийство, и у них есть пистолет, то чего им бояться, а для Николая будет стыдно победить связанного парня. Хотя изначально это всё-таки не поединок, а именно убийство, даже, сука, жертвоприношение…

– Я не против, – Николай перевёл взгляд на блондина, ожидая одобрения. Пауза затянулась. Блондин стоял и смотрел на меня через зеркальные очки. Я стоял и смотрел на него. Спокойно смотрел. Злость ушла, сменившись решимостью. Всё происходящее стало абсолютно реальным. Моя жизнь изменилась. Детский сад для Маугли закончился. Неважно, осталось мне жить минуту или я выберусь из этой передряги живым, я уже другой человек. Я не смогу вернуться на стройку и весело кричать Димону про интим с бетономешалкой. Я больше не буду с Семёнычем расписывать заборы отрывками из Гаврилиады Пушкина, наплевав на чувства верующих и работников коммунальных служб, чтобы потом делать невиновные глаза и обвинять несуществующих то ли хулиганов, то ли поклонников творчества Александра Сергеевича. Про семью вообще старался не думать. Нельзя сказать, что я подспудно не чувствовал, что моя беззаботная жизнь когда-нибудь кончится, поэтому и жил, наслаждаясь каждой минутой. Правильно парни говорили про меня. Я живу, будто в отпуске. Двадцать три года отпуск. Была в этом какая-то правда. Всё было прекрасно в моей жизни: семья, спорт, работа, друзья. Отпуск это и был. Не ясно отпуск после чего или отпуск перед чем, но он закончился. Закончился, кстати, прямо на пляже. Я грустно улыбнулся, прощаясь с беззаботной жизнью. Наверное, моя улыбка выглядело достаточно обречённо, чтобы блондин купился и поступил непрофессионально.

– Я тоже не против, – наконец произнёс он и сделал разминающее движение плечом руки, в которой был пистолет, – Хилый, развяжи его.

– Он быстрый! Он от нас уже один раз от троих удрал, – попытался предостеречь Хилый. Сука.

– Не быстрее пули. Развязывай! – блондин после слов Хилого изменил позу на более собранную, но менять решение не стал.

Хилый достал из кармана красный складной нож, подошёл ко мне со спины и перерезал пластиковые наручники, после чего быстро отошёл в сторону, чтобы не стоять на одной линии со мной и блондином. Николай приблизился и стоял в двух шагах от меня. На лице у него была какая-то совсем безумная улыбка. Да он псих. Теперь это уже точно можно было сказать. Нож он уверенно держал в правой руке, направив лезвие на меня. Восприятие уже работало. Я чётко воспринимал Николая, как бы даже не лучше, чем он сам себя, но тем не менее плана у меня не было, и что делать с пистолетом, я понятия не имел. Но в любом случае мой расчёт должен быть на внезапность. Если господа наёмные убийцы увидят уровень моей реакции, то могут постараться предпринять ответные меры. Изначально никто не планировал превращать убийство в поединок, так что никто не будет давать мне даже намёк на шанс победить Николая. Я получу пулю при первых же признаках превосходства. Не факт, что у остальных нет пистолетов. Но прямо сейчас пистолет только в руках у блондина. Он, конечно, не видит во мне особой опасности, но будем предполагать худшее: стреляет он не хуже, чем бьёт. Так что действовать надо будет быстро. Я огляделся. Николай стоит напротив меня, остальные немного отошли и встали в линию слева на расстоянии пяти метров, между ними расстояние примерно полтора метра. Блондин специально так встал, чтобы Николай был не на линии огня. Ладно, не будем затягивать. Итак, Николай стоит передо мной с ножом, слева в пяти метрах стоит блондин с пистолетом. Это главное, остальное потом. Немного беспокоила мысль, а не будет ли так, что тело перестанет меня слушаться и проявит нахрен не нужный пацифизм в неподходящий момент. Поэтому я не по думал ничего лучше, как мысленно приказать телу: «Слушайся меня! Не подводи!» и немного офигел, когда получил в ответ что-то вроде удовлетворительного согласия. Охренеть, чудеса!

Ладно, тут у нас Николай нетерпение проявляет.

– Ну, давай, псина, попробуй укусить меня железным зубом!

Не уверен, что Николай до конца понял смысл моей, как мне казалось, красивой фразы, но всё равно обиделся и кинулся вперёд. У меня несколько секунд, не больше. Я делаю шаг влево, делая вид, что неловко отпрыгиваю от него и одновременно сокращая расстояние между собой и пистолетом. Поза блондина самоуверенная, но рука с пистолетом уже поднята, ствол перемещается вслед за мной. Я отслеживаю положение пистолета Восприятием с хирургической точностью. Николай, не достав меня ножом, злобно ухмыляется и практически бежит на меня, но теперь я располагаюсь так, что сзади меня блондин, а передо мной Николай. Из такого положения выстрел может поразить и Николая. Конечно, для профессионала это не проблема, но тем не менее я уже в трёх метрах от пистолета, а не в пяти. Я Воспринимаю пистолет, блондина, Николая, нож, и трёх других зрителей, их движение и неподвижность. В голове разгорается боль. Восприятие работает, но из последних сил. Николай прыгает вперёд, одновременно делая выпад ножом.

Сейчас!

Я «неловко» отпрыгиваю назад, ещё больше приближаясь к пистолету. Нож проходит всего в паре миллиметров от груди. Близость цели и ненависть окончательно поглощают Николая, он делает широкие махи ножом, видя, что я не предпринимаю никаких попыток что-то сделать в ответ. Со стороны кажется, что я неловко из последних сил уворачиваюсь, мои глаза направлены только на нож, но Восприятие даёт информацию намного более полную. Блондин делает шаг назад, чтобы разорвать дистанцию, но не так быстро, как я, при этом направление ствола смещается совсем чуть-чуть в сторону. По идее он меня не опасается, так как я стою к нему спиной. Меня же объёмное Восприятие пока не подводит, я чувствую в пространстве нахождение всех врагов. Вот Николай, победно улыбаясь, напружинивает ноги для новой атаки, но до того, как он начинает движение, я делаю прыжок спиной вперёд по направлению к блондину и, разворачиваясь, наотмашь бью правой рукой назад прямо по пистолету. Сделать такое без глаз на затылке невозможно. Но у меня глаза не только на затылке. Здесь везде мои глаза. Сам воздух, само пространство мои глаза. Пистолет оказывается направлен в сторону Хилого, но из руки блондина не вылетает. Я, продолжая круговое движение, тут же что есть силы бью левой блондина в челюсть. Увернуться он не успевает, но то ли удар получается не акцентированный, то ли челюсть у него тренированная, но я всего лишь вызываю ещё один шаг назад. А отдаляться от меня человеку с пистолетом в руке очень нехорошо. В первую очередь для меня нехорошо. Я воспринимаю, как мне в спину летит Николай с ножом, успеваю уйти в сторону и толкаю его в бок. Николай теряет равновесие и летит на землю, а блондин уже почти вернул ствол в положение «на Маугли». Почти. Я хватаюсь за пистолет с и направляю его в сторону от себя, звучит выстрел. Мимо. Николай поднимается, трое коллег блондина отскакивают от нас, так как выстрел был направлен в их сторону. Это в зародыше тушит их энтузиазм в отношении участия в драке. Блондин все силы направляет на то, чтобы вытянуть пистолет из моих рук и разорвать со мной дистанцию, ему достаточно упасть на спину, достаточно сделать шаг назад, но я не даю этого сделать, вцепившись в пистолет обеими руками, что есть силы выворачиваю его из рук блондина. Он сопротивляется, но – спасибо вам кольца, спасибо перекладина, спасибо тренер – я сильнее, и – спасибо суперспособности! – я точно знаю, как именно расположен сустав его руки и куда направить усилие. Откуда я это знаю – не знаю, но в итоге пары моих движений пистолет оказывается в моей руке. Правда я его держу за ствол. Теперь в интересах блондина сократить дистанцию и самому вцепиться в пистолет, он пытается, но я быстрее. Я перехватываю пистолет, палец мгновенно находит спусковой крючок.

Два выстрела в грудь и живот заставляют блондина захрипеть и упасть на задницу. Поворот к успевшему встать на ноги Николаю, выстрел в голову. Пока он падает, поворот к оставшимся трём. Хилый уже почти достал пистолет. Выстрел в грудь, смена цели, выстрел в грудь, смена цели, выстрел в грудь. Всё. Нет, не всё.

Почему не всё? Добить. Подхожу к блондину, ещё жив. Выстрел в голову. Все, кроме Николая, живы. Может, это с ними и ненадолго, но смысл затягивать? Ещё три выстрела в головы, и я остаюсь в гордом одиночестве. Дикая головная боль. Восприятие отключается. Адреналин пытается бодрить тело, но снова накатывает усталость. Меня лихорадит. Тело само не знает, стоически делать: то ли отдыхать, то ли готовиться к бою. Пытаюсь поверить сам в произошедшее. Получается. Поверил. Всё. Действительно всё. Я жив. Они нет.

Какое-то время я просто стоял. Все враги мертвы. Я привыкал к этой мысли. Очень быстро эта мысль сменилась на «все ближайшие враги мертвы». Взгляд остановился на ноже, валявшемся рядом с телом Николая. Я подошёл и взял его в руки. Так вот ты какой железный зуб… «Зуб» действительно выглядел старым, но при этом ухоженным. Следы масла на лезвии, ручка, очевидно, намного моложе клинка, заточка бритвенной остроты. Хорошее боевое оружие. Вспомнились слова блондина, с которыми он передавал нож Николаю. Сдаётся мне, немало жизней оборвал этот кусок металла. Ценная, наверное, штука. Со значением. Наверняка с историей или даже с легендой. Я, держа нож в одной руке, а пистолет в другой, подошёл к машине. Кинул пистолет на переднее сиденье. Кое-как приловчившись, закрепил нож в диске колеса и резко надавив сломал клинок почти у рукояти. Вот так, суки, обломался ваш железный зуб о Маугли. Положил обломки ножа на переднее пассажирское сиденье рядом с пистолетом. Почувствовал удовлетворение.

Теперь надо думать, что делать дальше. Конечно, я красавчик, саркастически подумал я. Что у меня было запланировано на субботу? Убийство одного человека! Что я сделал в субботу? Убил пятерых. План выполнен и перевыполнен. Адреналиновые мысли не отпускали. Я пошёл к воде. Зашёл по колено, умылся. Подумал, что надо одеться, понял, что раньше надо было думать и стрелять сразу в головы. А так, выстрелы в корпус всю одежду испортили и дырками и натёкшей из них кровью. Ах, да. Николай убит относительно чисто. Сейчас немного постою в воде и пойду что-то думать и что-то делать. Пока постою. Солнце почти село. Место, кстати, красивое и заброшенное. Почти ровный круг пруда и со всех сторон лес, только с моей стороны небольшой гравийный пляж. Сюда бы на шашлыки приезжать, а не заказы на платное убийство выполнять. Но уже что есть, то есть. Я зашёл в воду по пояс, потом нырнул. Хотелось смыть с себя хоть что-то, что можно смыть водой. Вся остальная грязь, в которую я вляпался, простым купанием в пруду не уладится. Вышел на берег. Было холодно. Из моих вещей остались только трусы. Зато есть пара трофейных пистолетов и Мерседес.

Ладно, хватит рефлексировать, надо идти разбираться с трофеями и мародёрить трупы. Отдыхать нельзя. Сяду отдыхать и, скорее всего, вырублюсь на всю ночь. Так что первым делом – самое неприятное. Нет никакой кнопки «собрать трофеи» или «мародёрка»? Нет. Жаль. Вот так, стараясь остатками чувства юмора отстраниться от происходящего и отложив все сложные размышления о смысле жизни и судьбах бытия на потом, я направился к лежащим неподалёку трупам.

Возле трупов пованивало дерьмом. Ну да. Мышцы же больше не в тонусе, что-то из кишечника перекочевало в штаны. Надеюсь, всё-таки удастся найти чистые вещи. Начал с Николая. Снял с трупа синюю джинсовую рубашку, стараясь не испачкать в крови. Да, впечатления, конечно, новые и незабываемые. Не раздевали труп? Немного потеряли. Идём дальше. Снял кроссовки и джинсы. Кроссовки мне малы на размер, но потерпим. Джинсы, наоборот велики в талии, но с ремнём нормально. В кармане раскладной нож с приличного размера клинком. Рубашка – приемлемо, если не присматриваться и не застёгивать на все пуговицы, а так в спине маловата. Но так лето же, можно и не застёгивать. Одевшись, я продолжил деятельность, полную незабываемых впечатлений. Телефон Николая пока отложил в сторону. Следующий блондин. Профессионал, вставший на тёмную сторону. А может, тёмная сторона сделала из него профессионала. Но не важно. Сейчас это труп. Снимать с него одежду не было необходимости, поэтому я пошарил по карманам. Вытащил тридцать тысяч пятитысячными купюрами и десять более мелкими. Под мышкой была кобура. Всё-таки пришлось корячиться и измазавшись в крови снимать сначала куртку, потом эту сбрую. Снял с ремня ножны. В кармане куртки у Блондина тоже был нож, раскладной с фиксирующимся лезвием. Документов не было. Телефон отложил. Набрал с остальных ещё в сумме пятьдесят тысяч. Кроме Блондина пистолет был только у Хилого, на вид точно такой же, только в поясной кобуре. Разложил все найденные вещи перед собой на земле: пять раскладных ножей, девяносто тысяч рублей, пять айфонов разных моделей. Швейцарский нож со всякими пилочками и щипчиками был только у Хилого, у остальных ножи с более мощным лезвием и фиксатором. Никаких документов.

Итак, телефоны. Сначала Николай. Прикладываем палец – отлично. Сработало. Что искать в телефоне, я не знал. Посмотрел чаты, ничего не понял. Очевидно, важного сразу ничего найти не смог. Ладно, потом ещё посмотрю. Дальше. А дальше всё. Остальные телефоны были запаролены и на пальцы не реагировали, как и на лица. Вернулся к телефону Николая. Снова открыл и отключил автоблокировку, при этом практически максимально уменьшив яркость. Надо узнать, где я. Облом, связи нет. Видимо, место по-настоящему глухое.

Пошёл шмонать машину. Нашёл в бардачке права и документы на машину на Орловцева Павла Борисовича, ключи были вставлены в замок зажигания. Отлично. Сзади в небольшом багажном отделении нашёл пару лопат, топор и плотные мешки для мусора. Канистру с чем-то горючим. Тоже отлично. Пригодится. В бардачке зарядка на айфон от прикуривателя и аккумулятор. Какой-то бумажный хлам. На полках над сиденьями нашёл полуторалитровую бутылку воды, какие-то пакеты, туалетную бумагу, кейс с инструментами.

Так, что дальше?

Просто оставить тут трупы будет неправильно. Кстати, интересно, весь ЧОП «Нож» такой фигнёй занимается или это отдельное подразделение? Интересно, но прямо сейчас неактуально. Как минимум один их товарищ ходит по городу в моих шортах и футболке. Так, возвращаемся к нашим баранам. Мёртвым баранам. Надо их припрятать. Есть подозрение, что конкретно это место остальным членам ОПГ «Нож», или теперь «Сломанный нож», известно, поэтому пропавших будут искать здесь. Тогда грузим трупы в машину. Перетащил трупы в салон, покидал на пол. В машине тут же стало вонять, кровь натекла на пол. Ну, что тут поделаешь, я этой машиной пользоваться долго не планирую. В темноте почти на ощупь собрал гильзы. Нашёл все! Сел в машину. Права у меня есть, но опыта вождения практически нет, тем более относительно крупногабаритной машины. Но, думаю, справлюсь. Справился. Развернулся и по грунтовке поехал обратно, постоянно следя за телефоном Николая. Как только поднялся на холм, появилась связь. И тут же пришло сообщение.

Я остановился. Открыл мессенджер. Пришёл знак вопроса от некого «Серого». Контакт был без фото.

Отправил в ответ восклицательный знак и смайлик. Приписал: «Всё ок. Связь сейчас прекратится. Напишу позже.»

Посмотрел, наконец, карту. Я действительно в глухом месте. Даже фотки со спутника расплывчатые и недетальные. Ближайший то ли посёлок, то ли деревня на расстоянии двадцати километров. А от города я находился на расстоянии примерно ста километров. Отключил сотовую сеть. Да уж… Поехал дальше. Гравийная дорога тянулась километров десять. Я ехал медленно, внимательно глядя по сторонам. Наконец, увидел что-то подходящее под мой план. Фары высветили поворот вправо заросшей бурьяном грунтовой дороги. Я повернул и поехал куда-то в лес. Отъехав по ухабам метров сто, я остановился. На вид место достаточно глухое. Повернув машину так, чтобы фары светили перпендикулярно дороге. Вытащил трупы из машины. Отойдя от дороги метров на двадцать, я оказался практически в полной темноте, фары еле-еле пробивали плотную листву кустов и деревьев. Присмотрев естественное углубление в грунте, принялся копать яму. Копал часа два. Стараясь не испачкаться, перетащил трупы и покидал в яму. Пришлось, ко всему прочему, их укладывать покомпактнее. Уже падая от усталости, засыпал землёй. Вернулся в машину. Выехал обратно на гравийную дорогу. Проехав по ней ещё какое-то время, наконец вырулил на асфальт. Посмотрел по карте. В город – направо. Поехал, но понял, что не доеду, когда начал клевать носом. Потом понял, что не имею сейчас права на отдых и поехал дальше. Если бы не этот странный откат после использования Восприятия, то выдержал бы спокойно все эти нагрузки, но тут реально тело отказывалось функционировать.

А куда я еду? К маме? В милицию? Тут надо было обдумать всё как следует, но я на это уже был не способен. Я ехал и ехал. Что такое сто километров? Час по трассе. Но я боялся ехать быстрее сорока километров в час, так как реально клевал носом и пару раз выезжал на встречку. Надо остановиться и поспать. Там уже решу, что делать. Но не у дороги же. Наконец, увидел перекрёсток, свернул, просто чтобы не остаться на дороге. Через сто метров асфальт превратился в бетонку, ещё через километр подъехал к какому-то странному зданию. Очертаниями оно походило на замок, но не замок точно. На фоне тёмного неба косые углы крыши выглядели таинственно. Стены в свете фар были какие-то потрёпанные и вроде как из шифера. Стены из шифера – это что вообще такое? Здание по всем признакам было абсолютно заброшенное. Я объехал его по кругу и загнал машину между двумя конструкциями непонятного назначения. То ли сараи, то ли какие-то перегородки. Место на вид глухое, это главное. Я заглушил мотор и взяв мешок с трофеями вышел из машины. Ключи тоже забрал. Оставаться в машине не хотелось. Я был готов упасть и заснуть где угодно, но по какой-то причине считал правильным найти нору потемнее.

Небо уже начало светлеть, июнь всё-таки, поэтому видимость была неплохая. Я присмотрел какие-то деревья, заросшие лопухами, и отправился туда. Так, не спать… Поставил телефон Николая на зарядку от аккумулятора, яркость на минимуме. Вроде, всё. Действия, которые я делал, казались вроде бы и логичными, но при этом хаотичными, а остановиться и что-то обдумать было намного сложнее, чем продолжать делать хоть что-то. Преследовала мысль, что я что-то забыл, что-то упускаю. Будем надеяться, что меня не разбудят друзья блондина и Николая. Отбой.