Майор Бойцов желает познакомиться (СИ)

Глава 28

С гордо поднятой головой, неспешным шагом шурую всё к той же «Тойоте Королле». Щеки при воспоминаниях вспыхивают огнем. Бойцов же при виде меня демонстративно отворачивается.

Ну, больно надо…

Небрежно кинув спортивную сумку с вещами на заднее сидение, усаживаюсь вперед и сразу же отворачиваюсь к окну.

Мы десять дней не разговариваем, если не считать общение в сети от лица Сюзи.

Совсем. Все важные вопросы решаем через Мишу или с помощью записок, которые оставляем друг другу на столе.

Пока Бойцов отвлекается на светофоры, украдкой рассматриваю его: голубые джинсы, облегающие мускулистые ноги, короткий пуховик, из-под которого выглядывает серая толстовка. На голове у майора тонкая черная шапка, подчеркивающая скулы.

На лице — как издевается — фирменная небритость, которую я так люблю. Мои нервные окончания почти забыли это ощущение жесткой колючести.

Отвернувшись, упорно считаю серые столбы вдоль трассы и сжимаю пальцы в кулаки.

Я — кремень. Я — гранит.

Мне все равно.

— Это что? — нарушает Тимур молчание первым.

Медленно перевожу взгляд на него и тут же, словно видеокамера, отправляюсь за темными глазами в сторону моих коленей, которые я инстинктивно свожу.

— Юбка, — отвечаю невозмутимо.

— Блд… А я подумал, палатка трехместная с замком посередине.

Закатив глаза, сдираю ногтями кожу на ладонях.

Ненавижу.

Я, конечно, не рассчитывала на то, что мы три дня будем играть в молчанку, но и дурацкие шуточки по поводу юбки-миди из черной болоньевой ткани с тонким слоем утеплителя, выслушивать не собираюсь. Хотя бы потому что эта модель сейчас самый тренд.

— Это оберег от тебя, Бойцов, — швыряю в самодовольное лицо, расплывающееся в улыбке.

Расправляю невидимые складки ткани на бедрах.

— Ну, во-первых, у меня отличная память, и я помню всё, что под твоим чехлом для танков. До мельчайших деталей, могу фоторобот составить, — равнодушно проговаривает он, не сводя глаз с дороги. Я же вот-вот лопну от бешенства. — А, во-вторых, довольно странно надевать оберег поверх красной тряпки…

Фыркаю, оставляя без ответа его умозаключения. Я тоже умею размышлять и умничать, но майору не понравится.

— А вообще, я знаю такую примету.

— При-ме-ту? — выговариваю по слогам.

Когда мы успели перейти на старославянский язык? Примета, оберег. Если этот невозможный мужчина сейчас из-под куртки руны вытащит — не удивлюсь ни капли.

— Ты в красных колготках, значит, быть беде, Валерия… Ох, быть беде, — посмеивается.

Черт.

Наклонившись, поправляю подол юбки, которая выдала меня с потрохами.

— Других колготок у меня не было, — сквозь зубы проговариваю.

— Где-то я уже слышал…

— Заткни… тесь, пожалуйста, — через глаза, стреляю в него негодованием, искрящимся внутри.

За окнами автомобиля рано темнеет, а я снова злюсь, потому что Непейвода запланировали программу юбилея с самого утра, и мы вынуждены будем провести в замке целых две ночи. Одну из них сразу после приезда, так как на трассе застреваем в пробке.

И вот, ближе к полуночи в замке нас встречает личная помощница «Нонны Леонидовны» по имени Лиза. Тихая, скромная девушка в очках с толстой роговой оправой, пристально рассматривающая моего названного муженька.

Задираю подбородок и иду вверх по лестницам. Ох, уж этот Бойцов. Раскачал плечи так, что даже слепошарые вон глаз не сводят.

Комнату нам выделяют поменьше, но я не обращаю на это внимание, потому что шокировано озираюсь, подмечая изменения, произошедшие в замке за полгода.

Здесь словно «НТВ» поработало.

Дорогие бархатные обои и лепнина под потолком сменились стильным дизайном и современным световым решением.

— Эм… — замираю перед двуспальной кроватью. Устало потираю щеку. — А можно ли принести в комнату кресло или диван? — спрашиваю Лизу, продолжающую скромно отводить глаза.

Она слабо улыбается Бойцову, а он отчетливо хмыкает и отправляется к шкафу.

Вот сучка!.. При живой жене свои линзы к моему мужику катит.

— Вы хотите сейчас? — поглядывает Лиза на часы. — Все сотрудники уже спят.

— Ничего страшного, — машу рукой, скидывая пуховик на пол. — Алексей все сам принесет. Так ведь, дорогой?

— Я? — приподнимает брови Бойцов.

Желания таскать мебель в глазах — ноль, зато бешенства хоть отбавляй.

— Ты, милый. Разве забыл?

Затем обращаюсь к Лизе:

— У Алексея серьезное кожное заболевание, мы не спим пока вместе. Это, к сожалению, заразно…

С теплотой посмотрев на разъяренного «мужа», пожимаю плечами:

— Лечимся…

— Конечно-конечно, понимаю вас, — пытаясь скрыть отвращение, проговаривает Лиза. — Пойдемте, я покажу, где можно взять небольшую тахту. Она как раз поместится у окна.

Кое-как сдерживаю смех, когда девушка, резко убрав руки наверх, дожидается, пока Тимур ухватится за ручку и откроет дверь сам. Пожелав спокойной ночи, Лиза удаляется, а я с чистым сердцем отправляюсь в душ, где весело напеваю под нос веселый мотивчик.

— Ну ты и сука, — первое что прилетает в меня, когда выбираюсь из ванной комнаты.

Замечаю толстовку, сваленную на пол.

— А… ты уже здесь? — легкомысленно отвечаю и поправляю наглухо застегнутую пижаму.

После того как Бойцов наконец-то укладывается, а скорее даже усаживается на тахту, укрываюсь пуховым одеялом с головой и включаю мобильный телефон, куда предварительно скачала нужное приложение.

Тимур скрипит раритетной мебелью, нудно и долго матерится, замирает и проделывает все это по новой.

Высвободившись из своего кокона, взрываюсь:

— А можно там потише?

— А может, ты сюда ляжешь? Раз шибко умная? — отвечает он грубовато.

— И не собираюсь, — задираю подбородок до потолка. — Я сюда не рвалась. Мне тридцать пять дней осталось в вашем отделе, Тимур Иванович.

— Быстрей бы. Жду не дождусь.

— Взаимно…

Еще минуту наблюдаю, насколько это возможно в полумраке, как майор шумно дышит, кряхтит, будто у него сейчас полтела развалится и, откинув голову на спинку, смотрит в потолок.

Спрятавшись опять под одеялом, пишу сообщение:

«Привет. Как дела?»

Отключаю звук на всякий случай. И нервно жду ответ, который мой начальник медленно набирает на своём мобильном.

Пик пик пик.

«Привет, средней паршивости. А твои?»

«Мои так же. Не очень».

«Кто-то обидел, принцесса?»

Один урод с кубиками на животе.

«Нет, просто к дядюшке в гости приехала, Тимур. А у него маразм, понимаешь? Все нервы мне вымотал, токсик престарелый».

Вслушиваюсь в тишину и снова «пик пик пик».

«Токсик престарелый?»

Пф-ф…

«Угу. А у тебя-то что случилось, Тимур?»

«Спину вот надорвал».

«Ого. Ужасно! Где ты так?»

«Да есть места…»

«Бедненький!»

Закусив губу, понимаю, что все эти кряхтения и стоны из-за того, что у Тимура Ивановича Бойцова болит спина.

Чувство вины зарождается внутри, несмотря на ненависть. Убрав телефон, долго пытаюсь уснуть, ворочаюсь. А потом не выдерживаю и спрашиваю:

— Как там спится?

— Как в гробу, — хрипит Тимур, почесывая мышцы на груди. — Тесно, хоть руки связывай.

— Я могу… помочь тебе с этим. Правда, опыта нет. Ритуального…

— Да пошла ты в баню, — болезненно вздыхает Бойцов в потолок, культивируя во мне нежность.

— Я шучу, — шепчу пододвигаясь. — Можешь ложиться сюда. Только не дай бог тебе меня хоть пальцем тронуть. Я за себя не ручаюсь…