Между тьмой и пламенем. Часть 3

Глава 12

Шерс Секхетар ушел со встречи с Ашдабом Игхом попросту уничтоженным. Проклятый торгаш! Сколько он клялся себе не платить этому ушлому типу вперед?! Но тот, как назло, то поставлял дельные сведения, то рассказывал невнятные небылицы, и поди пойми, что будет на этот раз! А в итоге он опять попался, как сопляк!

Шерс удрал от проклятого старика, пока тот, абсолютно невменяемый, валялся в неприглядной позе кверху костлявым задом – в очередной раз надышался парами какого-то смердящего настоя собственного изготовления. Затем маг миновал два кордона по пути на Север, виртуозно ушел от слежки, едва шпионы короля вышли на него, истратил вхолостую два амулета заметания следов, ополовинил резерв, смазывая рисунок ауры – и для чего?! Ради невнятных слухов о том, что ну уж теперь-то Наместник точно-точно вернулся?! Только вот где его драконы носят?!

Надеялся выслужиться, а теперь со всех сторон виноват. Если бы приказ короля нарушил ради сведений об Ассаэре – один разговор, а так...

Маг пошатнулся.

Вот и все. Теперь его карьера окончательно пошла коту под хвост. Он надеялся триумфально вернуться, раздобыв через своих шпионов сведения, которых не мог получить никто другой. За это ему простили бы и ослушание, и побег, особенно если бы удалось предъявить Дахаэру его блудного кузена.

Но тут только сплетни. Работорговля. Слухи с границы. Переформированные караваны. Купцы, продающие полукровок.

Единственная хоть чего-то стоящая новость. Возможно, Дахаэр тоже заинтересуется. Светлокожие девицы ему вроде бы были по вкусу… Хоть какое извинение перед королем!

Только вот тот караван давно утопал вперед, Ашдаб его видел неделю назад – поди теперь найди! Скорее всего, и цель они шпиону назвали не настоящую, подстраховались. Не бегать же от костра к костру с расспросами, не у вас ли служит в охране ишш'та и не везете ли на продажу рабыню-полукровку!

Караванщики сами же его прирежут и прикопают в пустыне – здесь не любят тех, кто проявляет лишнее любопытство к чужим делам. Товары-то действительно бывают разные.

Поэтому последние несколько дней Шерс почти без отдыха (обходился кое-какими средствами вонючего старикашки) шел по пескам вдоль тракта, вяло приглядываясь к чужим караванам – вдруг повезет еще что-нибудь найти? К тому же Ашдаб был не единственным его осведомителем, можно попытать счастья еще у Терреша…

И вдруг Шерс напрягся. Чувство опасности было у него неплохо развито – как и чутье на неприятности, прежде всего чужие.

Темные тени на песке, два силуэта, мужской и женский. Тихий вскрик. Сильно поодаль огни – видимо, лагерь. Но почему так далеко в песках?

Ну-ка, ну-ка…

Встревать он, разумеется, он не собирался. Но был совершенно не против оттянуть неизбежное позорное возвращение на Юг, поддавшись любопытству.

И Шерс, подобравшись ближе, не хуже ящерицы взобрался на средней высоты скалу, активировал ночное зрение и прищурился.

Девчонка – вроде полукровка, слишком уж худая и мелкая для северянки – и чем-то очень недовольный чистокровный демон. Породистый такой, с длинной черной косой. Только непривычно жилистый, хотя мышцы на руках так и играют. Жаль спиной стоит, лица не разглядеть.

Очень интересно…

Впрочем, как выяснилось, зрелище того стоило.

***

...Полчаса тому назад…

Инерис крутилась и так, и эдак, но организм был неумолим – меньше надо было воды пить на ночь.

Покосилась на демона.

Он велел будить его каждый раз, как она соберется выйти из палатки. Но во-первых, неудобно – толком не расслабиться, когда он на страже чуть поодаль стоит. Во-вторых, у него только-только начали подживать ожоги на спине.

Из-за них пришлось задержаться на этой стоянке на пару дней. От трения об одежду и движения наверняка бы лопнули волдыри, а дальше воспаление, нагноение… нет уж. Наместник, в отличие от нее, своим людям был дорог.

За барханчик удалось сбегать без особых проблем, никто ее не потревожил. Платье защищало от любых нескромных взглядов. Затем Инерис направилась назад. Поразмыслила – и вытащила из кармана зеркало, вгляделась в него… Среди искорок мелькнула черная тень.

Она даже не успела обернуться.

Жесткая рука перехватила за шею. Сжала. Вторая легла поперек туловища, стиснула так, что ребра отозвались требовательной болью.

Спиной она могла бы пересчитать все мышцы на теле напавшего.

Мысли в первый миг растерянно разбежались, оставляя только панику. Крик вырвался совершенно непроизвольно – но толку от него не было. Раздался только слабый сип. Ей не верилось в то, что это происходит на самом деле!

Ее похитили? Но кто? Один из недовольных купцов? Кто-то таки польстился на сомнительный товарец? Или же ее узнали?

Инерис вцепилась в руку, сжимавшую горло, но тщетно – проще было бы тиски разжать.

К панике добавилась яркая вспышка отчаяния.

Но леди-наследница не была бы леди-наследницей, если бы не взяла себя в руки и не попыталась хоть что-то предпринять. В голове мерно зазвучали наставления капитана Мельдера.

Она старательно расслабилась, обмякла, цепляясь ногами за камни и песок – с одной стороны, это экономит силы, с другой – выматывает похитителя. Руки схватившего ее демона были тонкими и жилистыми, на одной болтался тонкий браслет, на другой – странного вида короткий наруч на шнуровке, что позволяло прийти к очень нерадостным выводам. В силе ей с этим типом точно не тягаться…

Ну почему она не разбудила Ассаэра?!

Впрочем, у нее есть кинжал. Внезапная контр-атака, возможно…

В следующий миг ее перехватили – руки заломили за спиной, и до кинжала стало не добраться. Леди-наследнице оставалось только по возможности сохранять спокойствие. Получалось не очень.

Рука с горла наконец убралась, чтобы сдернуть с нее дакха, и Инерис воспользовалась шансом.

– Асса!.. – докричать ей не дали. На губы легла чужая рука, пахнущая огнем и металлом.

– Не будем кричать, правда, моя славная? Это может помешать разговору. Такая тоненькая, такая хрупкая… так легко сломать, руки сами тянутся.

По телу похитителя прошла мелкая дрожь. Инерис снова обмякла – на сей раз непроизвольно. Этот голос она узнала. И с ним ей было не тягаться, даже с оружием в руках.

Редорах.

Вот права она была, что-то он против нее имеет! И сейчас она, похоже, узнает, что именно. Только толку ей с такой правоты?!

Едва ли не впервые в жизни Инерис предпочла бы ошибиться.

– А ты смазливая. – Ее погладили по щеке кончиками пальцев. – И твои глазки мне нравятся… почти как Наместнику. Может, выколоть, оставить на память?

На всеобщем он, оказывается, говорил очень чисто. Что только добавляло жути. Значит, он был в курсе всех ее перебранок с Ассаэром и Дантером…

– Ты знаешь, кстати, что я ненавижу людей? – буднично и страшно спросил Редорах. – Только и умеете, что бояться, врать и предавать. И моя преданность Наместнику, боюсь, проигрывает моему желанию побыстрее избавить его от такой пиявки, как ты, пока не повторилась старая история!

В следующий миг ее швырнули на песок – с силой, так, что она прокатилась по нему, заработав не одну ссадину. Платье, конечно, отчасти выручило, но взамен она запуталась в подоле.

К горлу подступил страх с привкусом желчи.

– Вот теперь можешь орать. Вокруг скалы, звук потеряется. Никто не услышит.

Чего от нее нужно этому сумасшедшему?

– Что тебе от меня нужно?! – надрывно кашляя, выдавила она.

Редорах пожал плечами.

– Ты человечка, – выплюнул ишш’та. – К тому же наглая, дерзкая, невежественная! А он тебя лелеет и защищает, взял даже в свой шатер… притом не один раз… Сколько можно терпеть это беспутство? Ты не должна быть рядом с ним.

– А как же его приказ защищать меня? Разве это не предательство?

Редорах на миг нахмурился, но тут же выпрямился и бесстрастно сообщил:

– Как его воин я не могу допустить, чтобы репутации моего господина был вновь нанесен удар. Он не имеет права на подобную связь. Да и такая привязанность к женщине вызовет здесь лишь презрение. Настоящим предательством было бы поощрение этой слабости!

Да у него совсем крыша поехала! Где же повиновение приказам и терпимость к другим расам, которой Ассаэр воспевал дифирамбы?!

От гадючьего броска Инерис увернулась только чудом. Перекатилась боком, вскочила на ноги, выхватила-таки кинжал, но промахнулась – Редорах ушел от удара по совершенно невозможной траектории. Оскалился, пригнулся и снова рванулся вперед.

Инерис умела защищаться, но для такой глыбы ее удары, пусть даже и направленные в болевые точки, опасности не представляли. Обойти его, чтобы рвануть к лагерю, не получалось. Даже самые отчаянные удары (вроде тычка в глаза) демон блокировал голыми руками. Потом и вовсе сцапал ее за предплечье, сдавил его, заставив выронить оружие. Затем перехватил обе руки и зажал одной своей.

– Какая боевая. Мало того что человеческая девка, так еще и своего места не знаешь!

Ухватил за волосы, дернул вниз, заставляя опуститься на колени. Затем одним движением толкнул на спину и навалился сверху.

Ее охватил настоящий ужас, сковывающий, заставляющий разум мутнеть. Нет, нельзя паниковать! У любого мужчины есть слабые места…

Но Редорах легко ушел от попытки ударить его коленом. А потом просто пришпилил ее к песку всем весом.

– Сперва я хотел тебя изуродовать ожогами так, чтобы великий лорд больше и не взглянул, – сквозь зубы сообщил он. – Но не вышло, больше того – из-за тебя пострадал Наместник. Своего бесстыдства ты тоже не растеряла. И я решил, что ты должна исчезнуть. А сейчас думаю, что не грех и самому попользоваться, раз уж Наместник снизошел. Конечно, рано или поздно все спохватятся, но на меня никто не подумает. Так что скажи своему личику спасибо за отсрочку! А угодишь мне – так и быть, умрешь без боли.

Платье грубо задрали, но под ним обнаружились штаны. Невидимая и неощутимая сумка на поясе тоже внесла свою лепту, не позволив так вот запросто стянуть их. Впрочем, это только раззадорило громко засопевшего демона…

Такого ужаса Инерис не испытывала никогда в жизни. Она впервые ощутила полнейшую беззащитность женщины, против которой обернулась жестокая сила мужчины. На глаза навернулись слезы. Сопротивление было инстинктивным, а потому еще менее эффективным чем прежде.

Завязки жалко треснули, грубая рука дернула было штаны вниз…

И тут сверху на них обрушился тяжелый черный силуэт. Длинная черная коса мазнула по воздуху, пронеслась перед широко раскрытыми, полными слез глазами Инерис.

В следующий миг тяжесть сверху исчезла. Редораха отшвырнуло в сторону, на скалу, как котенка, но, к сожалению, тот извернулся и тяжело приземлился на руки и колени, а не треснулся спиной о камень.

Между ней и похитителем стоял напряженный Ассаэр. Еще не веря толком в свое спасение, Инерис глупо уставилась на него, смаргивая слезы.

– Наместник… но почему… к чему вам эта девка?! Она не достойна вас, она же была готова… со мной… – прохрипел Редорах, держась за горло.

Вопрос остался без ответа.

Ассаэр не сказал ни слова, ни сделал ни одного движения, только руки и спина у него как-то очень нехорошо напряглись, да так, что даже под свободной рубашкой все мышцы прорисовались.

А затем Инерис впервые увидела, как демоны сражаются.

У Редораха был при себе полный комплект оружия, за вычетом разве что боевого трезубца. У Ассаэра – только короткий меч, но, тем не менее, атаковал именно он – молниеносно, всерьёз, неотвратимо.

Быстрые тени мечутся, и не понять порой, кто из двоих атакует. Парируют так, что искры летят, на миг вспарывая темноту, больше слепя, чем освещая. Ассаэр, хоть и был не совсем чистокровным, сопернику не уступал, напротив – еще и потеснил его, провел какой-то хитрый прием и выбил из руки меч. Но Редорах был настоящим мастером – он не растерялся, не замедлился ни на миг, и Ассаэру пришлось тут же изогнуться, спасая бок от блеснувшего красным хищного лезвия…

Похожий кинжал она видела как-то у Кэллиэна, помнится. Окровавленная рука прилагалась.

Ассаэр на миг потерял равновесие, и она тихо вскрикнула. Но демон тут же выровнялся и успел блокировать следующий удар.

На простой рубашке проступили темные пятна. Молодая, еще тонкая кожа не выдержала таких издевательств, и треснула. Ожоги начали сочиться кровью, уменьшая и без того не самые высокие шансы на победу…

А чего она до сих пор сидит и ревёт?! Надо же помочь Ассаэру…

Кое-как вытерев слезы, Инерис приподнялась было, но вдруг за спиной Редораха совершенно беззвучно, словно материализовавшись из песка, выросла огромная черная глыба.

«Гархан», – заторможенно поняла девушка.

Поможет? И кому из них двоих?!

Тяжелая рукоять трезубца глухо треснула по черепу бывшего соратника.

С удивленным возгласом Редорах, гордый предводитель народа ишш’та, рухнул на песок.

Он даже толком не успел сообразить, что произошло.

Над ним возвышался Ассаэр, злой настолько, что Инерис стало страшно. Абсолютно каменное лицо, на котором полыхали, отражая серебристый свет луны, почерневшие глаза. Скулы чуть выдвинулись, челюсти сжаты, ноздри широко, по-звериному раздуваются. Клыки у демонов короткие, до вампирских далеко, но легкий оскал сделал их даже слишком выразительными.

Почти первобытная ярость.

«Демон – нежить на три четверти»...

Да уж.

Пальцы огненного крепко стиснули рукоять меча, костяшки посерели – хотя только что легко перебирали по ней, отражая один удар за другим.

– Гархан, – тяжелым, грохочущим тоном обронил он. – По обычаю.

Это прозвучало приговором, и оспаривать его Инерис не собиралась. Среди запоздало сбежавшихся демонов из их лагеря тоже дураков не нашлось.

– Слушаюсь, – поклонился здоровяк выше Ассаэра на голову. Нагнулся, связал бессознательного товарища (похоже, необратимо бывшего), а затем закинул его себе на плечо, словно не чувствуя тяжести.

И ушел. Не в лагерь, за барханы.

Ноги запоздало подкосились, и Инерис больно ударилась коленями о подвернувшийся под них камень.

– Ты цела? – тем же неживым, нечеловеческим тоном спросил Ассаэр.

– Д-да… вроде бы…

В следующий миг ее рывком подняли с земли, а затем крепко-прекрепко обняли жесткие руки. Запоздало звякнул о камни выроненный демоном меч.

– Какое счастье, что я прислушался к твоим капризам, Иней, – выдавил он, цепляясь за нее.

Как показалось Инерис, не столько от облегчения, что с ней ничего непоправимого не случилось, сколько от потрясения, что один из его людей мог с такой легкостью презреть принесенную клятву. Но не прильнуть к нему в ответ оказалось невозможно.

– И какое счастье, что Дэтре заставил меня поклясться, – тихо прибавил демон. – Меня разбудила такая боль от рубца, что ожог показался мелочью.

Ассаэр ожидал теперь слез, истерики, но девушка молчала. Только через некоторое время непривычно медленно спросила:

– Что Гархан теперь сделает? Что значит – по обычаю?

– Предавший господина умирает в пустыне, как дикий шакал.

Она с трудом сглотнула, услышав это.

– Тяжело было принять такое решение?

Но демон, к ее удивлению, покачал головой.

– Он подписал себе приговор в тот миг, как напал на тебя. А потом еще и обратил против меня свой клинок, в то время как надлежало принять наказание за предательство. Я четко обозначил границы, он сам решил, что волен их нарушить. Поверь, я не испытываю ни жалости, ни печали. Разве что от того, что все вышло именно так. Но он сам выбрал свой путь. И знал, чем это грозит. Видимо, надеялся остаться непойманным...

Инерис чуть подалась назад, медленно подняла голову, фокусируя взгляд на лице демона.

– А его люди? Они доставят тебе проблем?

У Ассаэра невольно дернулся уголок губ, хотя ситуация к улыбкам не располагала. Верна себе – даже в такой ситуации думает о политике!

– Когда они узнают, что он поднял кинжал на Наместника – тем паче ранил его – они сами откажутся от предателя. А если нет – значит, в предательстве повинны все.

Инерис крепче вцепилась в черный с желтой вышивкой кафтан, зажмурилась.

– Что ж у вас за страна такая…

– Как везде. Жители торгуют, воюют, женятся, заводят детей, ссорятся с соседями, воруют, предают… Ничего нового. Главное… – голос вдруг охрип. – Главное, что мы оба живы и целы.

– У тебя же кровь на спине. И на руке! – спохватилась Инерис, попыталась отпрянуть, но ее удержали.

– Потом.

И она прильнула к нему, шмыгнула носом раз, другой, и снова потекли слезы.

Огненный про себя вздохнул с облегчением. К девушке вернулся нормальный тон и темп речи, плюс пошла реакция, а значит, она уже отошла от шока.

Инерис Ламиэ оказалась куда крепче и сильнее, чем он мог ожидать.

В стороне одиноко валялся его кинжал. Значит, она даже сумела оказать неплохое сопротивление...

Вспомнив о происшедшем, Ассаэр снова замер, словно окаменев, напрягая все мышцы до боли, лишь бы удержаться и не последовать туда, в пески, за остальными.

Кто-то же должен охранять Инерис.

Ему доводилось прежде вытаскивать ее из опасности, когда она была на шаг от смерти. Но почему-то именно сейчас Ассаэр испугался за нее больше, чем за себя. Это потом придут сожаления – он ведь неплохо знал Редораха, точнее, думал, что знает. Но сейчас демон был готов лично искрошить предателя в квашеную капусту, столь любимую в трактирах Нариме.

Но нельзя. Он – не палач. Это к Гархану.

Инерис вдруг завозилась в его объятиях, явно пытаясь утереть слезы, затем и вовсе вырвалась, отвернулась, окинула взглядом камни и песок.

– Я твой кинжал потеряла… И еще кое-что, одну мелочь…

– Поищи, – разрешил Ассаэр. Он сейчас хотел только одного – знать, что дело сделано, и его долг полностью исполнен, и как Наместника, и как защитника Инерис.

...Она ведь была права. Правителю приходится принимать трудные и грязные решения. Раньше не доводилось, но времена изменились.

Он не имел морального права дать слабину при этих демонах. Да и разозлился слишком сильно.

Ассаэр не сомневался в том, что приказ будет выполнен – в числе решивших проводить бывшего предводителя ишш’та в путь иной был Дантер. А на него, к счастью, можно положиться.

Краем глаза Ассаэр заметил, как Инерис наклонилась за чем-то, подобрала. Сверкнуло серебром.

Видимо, опять ее зеркальце…

Можно было бы съязвить на эту тему, но не хотелось.

Он тоже знал, как дороги становятся такие пустяковые мелочи в чужой земле.

Инерис, едва увидев зеркало, поспешно склонилась к нему, подняла из песка, отряхнула. Облегченно вздохнула, поняв, что оно каким-то чудом не разбилось.

И тут вдруг оно дрогнуло в ее ладонях. Россыпь искорок пробежала по стеклу. А затем раздался странно искаженный, дрожащий шепот:

«Всё… хорошо?»

Опешив, сама не зная, зачем, она шепнула в ответ:

– Да. Теперь все хорошо.

И зеркало вновь приняло самый что ни на есть обычный вид.

Давно она не слышала этот странный зазеркальный голос…

В иное время Инерис принялась бы анализировать, гадать, прикидывать, почему сейчас, почему такой вопрос, а не слова поддержки, которые, как она считала, были вложены Кэллиэном в эту безделушку.

Но сейчас ее трясло от пережитого, и хотелось только одного – вернуться в лагерь и, пожалуй, выпить сильного успокоительного. Или хотя бы просто выпить, можно даже ту демонскую настойку на кактусах...

Но сперва смазать Ассаэру спину, которую он снова повредил ради нее.

Инерис сунула зеркальце в карман потерявшего товарный вид платья, затем, подняв кинжал, бережно убрала его в ножны у бедра – и демон не стал возражать.

Как он сказал – рад, что прислушался к ее капризам?

Горячее чувство благодарности захлестнуло девушку. Сегодня огненный в очередной раз спас ей жизнь.

Как и Кэллиэн. Потому что Ассаэр появился так вовремя только благодаря принесенной клятве…

Она скажет ему спасибо чуть позже, когда сама хоть немного успокоится и переварит происшедшее.

– Идем в лагерь, Иней, – скомандовал огненный, и на сей раз у нее не возникло ни малейшего желания спорить. Рука об руку они двинулись к шатрам.

***

Князь Ратри не столько испугался, сколько удивился, когда его разбудили прямо среди ночи, едва он успел заснуть.

Еще больше он удивился тому, что разбудил его непосредственно придворный маг, невесть каким образом пробравшийся в его покои через красноречиво открытые окна. Дэтре был без плаща или хотя бы камзола, в одной тонкой рубашке, но холода, казалось, не ощущал, хотя сам князь поежился, откинув одеяло.

А еще придворный маг был мокр, как мышь, всклокочен, бледен и как-то нехорошо задумчив. Синие глаза с расширившимися зрачками лихорадочно блестели, вокруг них расплылась черная краска, придавая ему воистину инфернальный вид.

– Я отправляюсь в Терры тотчас же, – оповестил его Кэллиэн Дэтре. – Мне необходимо все, что вы успели собрать к настоящему моменту. Недостающее попытаюсь раздобыть по пути.

Князю показалось, что он ослышался. Он даже не сразу нашелся с ответом.

– Почему?! – наконец определился придворный.

– Леди-наследнице грозит опасность, – без обиняков сообщил Кэллиэн. – И чем дальше, тем серьезнее положение. Я недооценил ситуацию и не могу более рисковать ее благополучием.

Смазанно-текучим движением отойдя от кровати, маг принялся рыться в ящиках стола.

– Где тут ваш тайник?

– В нижнем ящике слева, – заторможенно отозвался князь – и недовольно цокнул языком, досадуя на себя.

– Мне ваши секреты ни к чему, потом перепрячете, – равнодушно сообщил Дэтре.

Он рывком выдернул ящик и достал из-за него тяжелую серебряную шкатулку.

– Поаккуратней никак? – наконец возмутился Ратри. – Между прочим, шарниры с секретом, специальные, не дающие выдвинуть ящик дальше необходимого… Были, – прибавил он, когда они со стуком раскатились по полу.

– Замените. Мастеров много. А леди Инерис Ламиэ только одна.

Подскочив наконец, князь сообразил зажечь свет и прийти магу на помощь.

– Я не смог раздобыть три зелья из запрошенных вами и достал всего два портала вместо четырех… – начал было он, но его перебили.

– Ничего. Одним доберусь до границы, дальше можно и точками переноса. Лишь бы здесь не отследили. А там сразу вручу оставшийся леди Инерис. Печатка Ламиэ позволит ей, настоящей наследнице, спокойно пересечь границу в любом направлении, значит, и портал не будет перебит о приграничные заклятья.

– Эту печатку вроде бы королева искала?

Маг даже не посмотрел на него, переставляя темные флаконы без ярлычков в обманчиво простой дорожный ларчик. Судя по слишком ярко блестящим серебряным петлям и защелке, без разрешения внутрь лучше не соваться.

– Догадайтесь сами, почему она ничего не нашла.

Достав еще пару флаконов из шкатулки – сильнодействующее противовоспалительное и заживляющее, которые отмеряют по каплям на чарку и держат под замком в целительской, Эдриан Ратри, произнес:

– Что именно случилось с леди Инерис, лорд Дэтре?

– Меньше знаете – крепче спите, – коротко отозвался Кэллиэн. – В данный момент она, к счастью, жива и здорова. Но гарантировать, что так будет и дальше, я больше не могу. Поэтому и спешу.

Ратри только сейчас заметил, что даже на свету зрачки придворного мага оставались болезненно расширенными, почти вытеснив радужку. Как у помешанного.

Он содрогнулся.

Кэллиэн заметил, но ему не было до этого дела. Его самого до сих пор трясло при одном воспоминании о спокойно-наглом голосе неизвестного, который посмел угрожать Инерис. Губы сами собой кривились в оскале, и волосы на затылке начинали шевелиться, словно зверь в его душе пытался ощетиниться.

Он бы этого типа художественно разделал так, что хищники бы ни шматка мяса на костях не нашли! Филе высшего сорта, внутренности отдельно!

И не меньше Кэллиэн бесился, вспоминая оброненную похитителем фразу о том, что «Наместник впустил ее в свой шатер». Да за одно это Адж’Ракха убить мало! И даже тот факт, что этот самый Адж’Ракх честно пришел ей на выручку, мага не успокаивал. В его душе воцарилась ледяная ярость, как правило, очень опасная для тех, на кого оказывалась направлена. Или для тех, кто не вовремя подвернулся под руку.

– Постараюсь обернуться побыстрее, – пообещал он, защелкивая ларец и поднимаясь. – Я отправляюсь сразу же, как удастся выбраться из замка.

Он легко вскочил на подоконник, опасно балансируя, обернулся.

– Позаботьтесь о князе, милорд, – напоследок тихо приказал он – а это был именно приказ, не просьба: стальной отсвет в глазах подтверждал это ощущение. – И не вздумайте случайно его предать. Амулеты, способные распознать силу королевы, я оставил эльфу, возьмете у него. Увы, одноразовые. Используйте с умом.

А затем маг словно растворился в воздухе. С внешней стороны что-то царапнуло стену раз, другой, третий – и наступила тишина, не считая дождя, постукивавшего по стеклу и водосточному желобу этажом выше.

Князь Ратри громко сглотнул.

Вот почему Дэтре при дворе боялись?

Самому князю этот тип до сих пор казался вполне безвредным, но сейчас действительно внушал почти потустороннюю жуть.

Тут было и впрямь недолго поверить в то, что лорд Кэллиэн Дэтре – черный маг.

***

Гархан мрачно отволок бывшего соратника как можно дальше в пустыню – чтобы крики и споры не вызвали нездорового интереса других демонов, а запах крови не привлек песчаных хищников к тракту и лагерям.

Он и трое увязавшихся следом помалкивали – говорить не хотелось, да и не о чем. Чувства их обуревали одинаковые – потрясение, неверие и тот самый смертельно опасный огненный гнев. В конце концов, они всё видели собственными глазами, помчавшись в пустыню следом за наместником: и как недавний товарищ пытался взять сопротивляющуюся девушку силой, и как поднял кинжал на Наместника. Такое в их мире не прощалось, все верно, и Ассаэр отдал правильный приказ… Но тошно от того, что Редорах, которым многие восхищались, оказался способен на такое, было всем.

Ишш'та начал подавать признаки жизни еще в дороге, но окончательно пришел в себя, когда его небрежно, без церемоний стряхнули на песок.

– Какого… Гархан! Ты… – даже головой тряхнул, не поверив собственным глазам.

– С предателями по-другому не поступают. Ты знал, на что шел, – спокойно отозвался тот, проверяя остроту трезубца.

– Я не предавал господина! – возмутился Редорах. Напрягся, явно проверяя крепость веревок, но Гархан затянул узлы на совесть. Он знал, с кем имеет дело.

К тому же ему нравилась эта человечка. Наместник подле нее казался по-настоящему живым, более спокойным и уверенным в себе, чем прежде.

– Как в таком случае назвать твои действия? – гулким, грохочущим от с трудом скрываемой ярости голосом поинтересовался Гархан, сжав рукоять трезубца. Остальные сурово внимали, не вмешиваясь.

– Эта девка ему не пара! Живет в его палатке, командует, стоит ей позвать – тут же к ней кидается! Он – Наместник, она – вшивая человечка, а значит, как и ее сородичи, только и умеет что врать и предавать! Никогда, ни с одной женщиной нашей крови он так не держался! Что, надо было ждать, пока она его окончательно приручит?!

Пылкую речь прервал удар.

– Это несущественно, – рявкнул Гархан, выпрямившись. – Наместник приказал – охранять так, словно она его родная сестра! И как преданный гаэр ты обязан был засунуть собственное мнение поглубже и выполнить приказ – как бы он тебе ни претил! Мы не знаем истории этой девушки. Может, она ему жизнь спасла! Может, без нее не было бы больше Наместника!

Уже распухшие и окровавленные губы искривились в гадостной усмешке. Пленник понял, что терять ему нечего, а бывших товарищей не разжалобить, и сбросил маску.

– Значит, так было бы лучше! Северу не нужен Наместник, который настолько слаб, что вынужден принять спасение из рук никчемной бабы, пуще того – человеческой, из этих проклятых земель!

Тут уж подхватились все.

– Наши законы требуют уважать женщин, – мрачно напомнил Кхад, сжав кулаки. – Независимо от племени и рода!

– То ведь наши же…

– У мужчин своя сила, у женщин – своя, и принижать ее станет лишь глупец! – сказал, как сплюнул, предводитель соседнего с ишш’та народа.

– Интересно, – обманчиво спокойным тоном проронил Дантер. – Значит, людей ненавидишь? Хлебом их брезгуешь по той же причине, оставляя соседей умирать с голоду, отказываясь делиться тем, что сами выращиваете, лишь бы у людей не покупать? А обо мне ты что тогда думал? Тоже ждал, пока я отвернусь, чтобы всадить кинжал в спину?

– В тебе есть огненная кровь, в ней – нет! – крикнул Редорах, искренне не понимая, чего все взъелись.

– Отрава Юга заползла слишком далеко, – бросил с презрением Джар и сплюнул на песок рядом с пленником.

– Вы что… все на его стороне? – не поверил своим ушам Редорах.

– Наместник отдал приказ. Наше дело – исполнять.

– Да он просто над этой бабой трясется!!! – заорал ишш’та – и снова получил кулаком в лицо. Над ним возвышался Гархан. Кровь привольно оросила песок, что в пустыне было смертельно опасно.

Счет пошел на минуты.

– Великий лорд – не предводитель, которого ищет себе гаэр и от которого волен уйти, если приказы ему поперек горла! Он тот, у кого есть право приказывать всем и каждому на этой земле. Мы все сильны, да – сильны своей связью с огнем и этой землей, и гордимся этой силой. Но Наместник – единственный, кто знает одинаково хорошо и Север, и Юг, и человеческие земли. Поэтому его сила – больше нашей. Поэтому его приказ будет исполнен. К тому же мразь, способная так обойтись с той, кого должна защищать, ничего, кроме презрения, не достойна.

– Южане все равно узнают, что вы идете в малый дворец по кружной дороге, чтобы незаметно пробраться со стороны скал! – мстительно прохрипел Редорах, даже не заметив недоумения, промелькнувшего на лицах остальных. – Тот тип, Ашдаб… Он один из шпионов короля. Их здесь великое множество. Многие из них маги.

– Откуда такие сведения? – ровно спросил полукровка.

– Они иногда заходят в наши земли… Мы им не помогаем – но и не трогаем. У нас перемирие, нейтралитет.

Дантер холодно улыбнулся.

– Вот и замечательно, – бросил он и дал Гархану знак. – Теперь мы знаем, почему от драконьего огня не пострадало ни одно селение ишш’та. В своей гордыне вы противопоставили себя всему остальному Северу!

– Мы просто пытаемся выжить! Я берегу свой народ! Это повод для казни?

– Нет. Но ты обратился против той, кого защищает великий лорд. Твой кинжал рассек руку тому, кого ты сам клялся защищать, – напомнил Гархан. – И вот это – повод для казни.

В глазах Редораха впервые промелькнул страх смерти.

– Я могу назвать имена шпионов, если вы отпустите меня сейчас и ничего не скажете лорду. Всем выгода...

– С предателями не торгуются. Хочешь сказать – говори, исхода это не изменит.

– Как хотите!

В следующий миг блеснуло крошечное лезвие из-за рукава, веревка лопнула, и Редорах вскочил, перекатился по песку, пропуская стрелу из арбалета, помчался прочь, петляя…

Трезубец, пущенный могучей рукой, с отвратительным чавканьем вгрызся в плоть, пронзив одновременно легкие, сердце и желудок. Три красных зазубренных наконечника выглянули из груди.

Захрипев, забулькав кровью, которая тут же пошла горлом, ишш’та нелепой тряпичной куклой рухнул на бок.

Он еще был жив. Агония обещала быть очень долгой, смерть – неотвратимой. От таких повреждений и кровопотери не оправился бы даже вампир.

Гархан неспешно подошел к нему. Присел рядом на корточки.

На него взглянули полные смертельной муки черные глаза. Говорить Редорах больше не мог, но и так знал, что умолять о пощаде глупо.

– Ты сам знаешь, что будет дальше. Пока ты жив, обычай предписывает отрубить руки и ноги и закинуть подальше, приманивая пустынную живность, которая затем сожрет тебя заживо. – В руках быстро провернулся кинжал. – Но я учту твои былые заслуги.

И он одним взмахом перерезал бывшему предводителю ишш’та горло.

В черных глазах на миг мелькнула благодарность, а затем они угасли.

Агония была короткой.

Вытащив трезубец, помрачневший окончательно Гархан несколько раз воткнул его в песок, очищая от крови. Кинжал вытер об одежду казненного.

На плечо легла рука Джара, пальцы сжались на несколько мгновений в разделенной молчаливой скорби.

Только равный может казнить равного.

О предательстве Редораха узнает его народ. Старейшин допросят. Всю информацию, которую тот предлагал в обмен на свое спасение, они получат и так. Новый вождь будет взят из другого дома, не осквернившего себя преступлением против Наместника. Может даже, из младшей ветви его, Гархана, рода, пошедшего от двоюродной бабки…

Вот почему нельзя покупаться на сладкие речи южан, на яд их поучений. Сам того не замечая, начинаешь предавать тех, кому служить клялся жизнью и искрой. Полукровок и людей надлежало скорее пожалеть, ибо они никогда не смогут обрести ту же силу, так же слышать пламя, как чистокровные демоны. Глумление над слабыми и ненависть к ним не приносят чести…

– Союз с королем не принесет им ни славы, ни спасения, – тяжело обронил Кхад. – Дахаэр может обрушить гнев даже на равного и верно служившего, низложив его по своей прихоти. И тем более в любой миг он способен решить, что вчерашний союзник ему больше не нужен. Странно, что этого не понимают ишш’та.

Мужчины молча вернулись в лагерь, бросив тело бывшего соратника на растерзание пустынным тварям.

***

Поначалу Шерс с огромным трудом подавлял дрожь восторженную – как же, нашел самого Наместника Севера, наследника Юга! Узнал Ассаэра он хоть и не сразу (слишком тот переменился за эти без малого пять лет), но нужное заклинание живо расставило все точки над «и». Многие его искали, а нашел он! И в такой компании, что любо-дорого! К этой девке Ассаэр явно неровно дышит, а значит, будет как шелковый, главное – захватить их вдвоем.

Уж теперь-то, с такими-то новостями он вернет себе и расположение короля, и былые привилегии – а то и обзаведется новыми!..

Но приятным мечтам пришлось подождать.

Мысленно отметив для себя расположение их лагеря, Шерс решил, что Наместник никуда не денется, а вот проследить за судьбой Редораха следует. Ишш’та были весьма здравомыслящим народом. Будет жаль, если эта удобная во всех отношениях база окажется потерянной… Оттуда, благодаря лояльности вождя, было так легко совершать вылазки в Нариме!..

Ужом скользнув за Гарханом, Шерс забрался на скалу и сплел заклинание острого слуха и зрения. Маг даже порадовался, что принял такое решение – заодно он узнал, куда именно направляется Ассаэр. Малый дворец, значит… что ж, по крайней мере, напоследок предводитель этих дикарей сослужил ему (а значит, и Дахаэру) отличную службу!

За казнью он наблюдал, брезгливо морщась, но без особых сантиментов – и не такого насмотрелся за время службы во дворце и у старика. Смерть была просто на удивление милосердной. Базу жаль, конечно, но главное – он знает, где Ассаэр и куда идет. Точная траектория – дело десятое, когда известна цель.

И душа Шерса пела от радости вплоть до тех пор, пока один из пустынных дикарей не сказал как сплюнул:

– Союз с королем не принесет ни славы, ни спасения. Дахаэр может обрушить гнев даже на равного и верно служившего, низложив его по своей прихоти. И тем более в любой миг он способен решить, что вчерашний союзник ему больше не нужен. Странно, что этого не понимают ишш’та.

Эти слова словно пригвоздили его к месту, выбив дух не хуже удара огненным шаром в грудь. Шерс горько пожалел о том, что вообще их услышал. Но они навязчивым эхом отдавались в голове снова и снова.

«Даже на равного и верно служившего… решить, что вчерашний союзник не нужен… странно, что этого не понимают…»

Может ли быть, что служить королю – это даже больший риск, чем противостоять ему?

В реальность его вернуло характерное пощелкивание внизу – заклятье продолжало действовать, и Шерс осознал, что совершил роковую ошибку.

Пока он, потрясенный, переваривал новые мысли, на свежую кровь сползлось и сбежалось пустынное зверье. Ночь наполнилась грозным шипением, щелчками ядовитых клешней, изредка даже утробным рычанием. Теперь он не сможет покинуть свой наблюдательный пункт до тех пор, пока твари не угомонятся…

Глупость какая! Он же маг!

«Который истратил все точки переноса, – напомнил внутренний голос. – А новую сделать не из чего…

К тому же сбежавшихся на внезапное угощение тварей столько, что никакой магии не хватит.

Оставалось ждать. Рассвет разгонит это пиршество.

Шерс ждал – и дрожал чем дальше, тем сильнее, но вовсе не от страха. Непривычные, жуткие, почти святотатственные мысли не желали покидать его, промораживали насквозь, хуже ветра, гулявшего близ северных человеческих границ.

Он всегда верил, как и все на юге, что самое тепленькое местечко – подле короля. Но разве такой король способен верно награждать за службу? Для него на первом месте его собственные интересы. Стоило Натору принять самостоятельное решение ради спасения воинов короля – как его тут же лишили всего. Стоило ему самому совершить досадную оплошность – и он оказался в полной власти старика, потому что для Дахаэра его происхождение перевешивало его способности и преданность. А ведь, если уж на то пошло, старик тоже не обнаружил его кузена! Но за весь отряд наказали его одного.

А за Ассаэром идут, потому что он – сила, потому что на его стороне знания… Ради него убивают вчерашних соратников, и вовсе не потому, что под его боком теплее – наоборот, эти типы рискуют всем…

Кощунственные мысли!!! Недопустимые! Дахаэр Адж’Ракх – властитель этих земель, равно северных и южных, и только ему решать, что и с кем делать, кого возвеличивать, кого…

Прежде он очень охотно занимал место низведенных. А теперь одним махом оказался одним из них. И этот опыт Шерсу совершенно не понравился.

Как бы его в обмен на сведения о кузене короля не бросили палачам… а то и драконам на съедение.

Нет, конечно, им не давали демонятину, об этом Шерс прекрасно знал. Но у Дахаэра богатая фантазия.

Ночь была полна открытий. Он впервые понял, что боится короля, боится из-за его непредсказуемости и нетерпимости к тем, кто стоит хоть на ступень ниже него самого. Хуже того, впервые усомнился в том, что выдавать Ассаэра – хорошая идея. Пусть идет себе и идет: во-первых, наследники лишними не бывают, а у короля нет даже бастардов. Во-вторых… в отличие от Дахаэра, Ассаэр – искусный воин, и его действия произвели на Шерса впечатление. В-третьих… может, слегка нечистокровный, но адекватный правитель окажется лучше такого чистокровного?..

Крамола! Пустынные ядовитые россказни оказались слишком токсичными, надо поскорее вернуться на юг…

И огрести по первое число за побег. А то и «подкормить» старика своей магией. Вот уж кто будет в восторге от его послушания!

Какого вампира он, как побитый пес, все виляет хвостом и заискивает перед тем, кто не погнушался пнуть его и наказать за разбитый им же самим нос?

Потому что Дахаэр – король.

И этим все сказано?

Прильнув к скале, Шерс стиснул голову руками. Он был даже рад тому, что не может уйти прямо сейчас. Он уже не был уверен в том, что хочет догонять караван Наместника. И в том, что собирается немедленно сдать его королю.

Он давно не спал, так может, этот бред, лезущий в голову – последствия? И утром полегчает?

Шерс очень на это надеялся.

Его ждала долгая ночь.

***

Для Инерис этот вечер выдался совершенно сюрреалистичным – настолько в голове не укладывалось пережитое, да и всё нынче отличалось от привычного распорядка. Во-первых, они все собрались не у костра, а в одном шатре, и никто ее не гнал, никто не косился, не бросался обидными словами (пусть и на потеху гостям и потенциальным шпионам, но все же!). Гархан и вовсе тяжело вздохнул и попросил прощения у Ассаэра и у нее самой (!) за то, что не уследил, что зря доверился тому, кому не следовало доверять. И другие заметно смягчились по отношению к ней, хотя леди-наследница ждала прямо противоположного. С огненных вполне сталось бы обвинить во всем пришлую человечку.

Серьезный разговор начался не сразу. В первую очередь достали пресловутую настойку, понемногу разлили на всех, и ей тоже протянули кружку, в которой зеленоватой жидкости было на несколько глотков. Правильно, нервы натянуты у всех до предела. Инерис ведь тоже видела следы крови на боевом трезубце Гархана…

До его возвращения они с Ассаэром сидели молча, напряженно, как на иголках.

– Первый глоток – поминальный, об угасшей искре, – сквозь зубы произнес Наместник.

Видимо, положено… и Инерис пригубила вместе со всеми, хотя энтузиазма этот тост ни у кого не вызвал, начиная с самого огненного.

Однако только после этого глотка демоны не то чтобы расслабились – немного оттаяли, и Гархан наконец коротко рассказал о происшедшем в пустыне. Тут-то ей и пригодился артефакт Кэллиэна.

– …Редорах знал Ашдаба, знал, что тот шпион Юга, но ничего нам не сказал, не предупредил. Он был тесно связан с южанами. И очевидно, теснее, чем с нами!

Гархан в сердцах треснул кулаком по собственному бедру и даже не поморщился, хотя Инерис непроизвольно охнула. Казалось, такой удар должен был как минимум кость сломать.

Ассаэр, к ее удивлению, слушал этот рассказ спокойно, не начал орать, возмущаться, воздевать руки к потолку. Хладнокровно, как и подобает правителю.

И правильно. Этим типам ни в коем случае нельзя показывать слабость.

– Это южная гниль, Ассаэр. Пробралась в душу вождя иш’шта и захватила ее. И, возможно, не только его, – мрачно завершил рассказ здоровяк. – Он сказал, его селение в сговоре с Югом… Значит, нужно быть втрое осторожней впредь.

– Кто бы мог подумать, что ишш’та вступят в сговор с Дахаэром. Я-то был уверен, что они больше всех нас ненавидят южан, – горько произнес Ассаэр. Бросил взгляд на Инерис. – Похоже, даже здесь никому нельзя доверять.

– Что значит – даже?! У нас все иначе!.. – возмутилась было она, но под ироничным прищуром демона тут же осеклась. Ее собственная судьба была красноречивей любых слов.

Так ли на самом деле демоны и люди различались?

Повисла тишина.

– Великий лорд, – тихо, проникновенно начал Кхад, отставив кружку. – Предатель кое-что еще сказал перед смертью. О том, что мы направляемся в малый дворец. Но я полагал, что цель наша лежит западнее…

– Я предупреждал, что о цели нашего путешествия не может вестись никаких разговоров, ни при каких обстоятельствах, – и снова тот же стальной тон. Дантер определенно не был просто рядовым офицером.

– У капитана имелись подозрения в адрес Редораха? – иначе сформулировал вопрос коренастый Джар.

Дантер пожал плечами.

– Он слишком поспешно и охотно вызвался, едва я намекнул на появление Наместника. Хотя до тех пор смотрел едва ли не сквозь меня.

Остальные мрачно кивнули, удовлетворившись объяснением, и эта тема больше не поднималась. Но Инерис мигом распознала мастерский уход от ответа.

Тихо потягивая настоечку, леди-наследница сделала зарубочку на будущее – непременно вызвать этого типа на откровенность. Он крепкий орешек, но уж она-то должна справиться!

– Утром выходим в путь, – решил Ассаэр.

– Но твои раны…

– Не обсуждается, – прервал он Гархана. – Нельзя сидеть здесь и ждать. Того и гляди, еще что-нибудь случится.

– В таком случае придется все перепаковать…

– Кинжал Редораха нужно будет вернуть семье, это родовая реликвия…

– Построение…

– Пойти другим путем?..

– Лучше кратчайшим, вампир с этим трактом…

Последовала вереница вопросов, уже малоинтересных для леди-наследницы.

Вече в ночи завершилось задолго после того, как закончилось действие артефакта. И только когда все разошлись, Ассаэр наконец ссутулился, тяжело вздохнул и позволил Дантеру заняться его спиной. Ткань рубашки успела присохнуть к ранам, пришлось размачивать.

– Ты вроде говорил про поместье, – тихо-тихо, чтобы лишние уши не услышали, произнесла Инерис. – Так почему Редорах считал, что мы направляемся в малый дворец? И почему им запрещено говорить о цели путешествия?

Ассаэр вздохнул. Обменялся взглядом с полукровкой. И все-таки ответил.

– Официальная версия – так надо для защиты от лишних ушей, которых на этом тракте действительно навалом.

– А неофициальная? – поторопила девушка.

– Неофициальная… Кое-кто из здесь присутствующих, – выразительный взгляд на Инерис, которая тут же взъерошилась, – даже из здорового демона сделает параноика своим вечным «никому нельзя доверять!». Вот я и… подстраховался, – неохотно признался Ассаэр. – Заранее. Твоя история, знаешь ли, говорит сама за себя. Эти демоны не клялись мне на пламени – кроме Дантера и Гархана. А потому, кроме них двоих, никто не знает об истинной цели нашего путешествия. Остальным мы называли разные места поодаль, но в том же регионе. Редорах вот был уверен, что мы идем в малый дворец, Кхад считает, что в одно из тамошних селений, Джар – в пустынный город. На подходах к каждой точке дежурят отряженные Дантером шпионы. У них приказ: увидев южан, сообщить нам. Тогда мы точно поняли бы, кто из наших соратников таковым уже не является.

План был хорошо продуман и наверняка бы сработал, однако говорил Ассаэр мрачным тоном.

Но Инерис уже одна новость о том, что он прислушался к ее словам, сразила наповал. Идею реализации наверняка подал Дантер, и он же составил подробный план, это вполне в его духе, но приказ… приказ должен был исходить от Ассаэра.

Выходит, что ей он поверил больше, чем своим сородичам…

Эта мысль привела ее в совершенно неожиданное смятение, и Инерис поспешила переключиться на насущные вопросы.

– А если бы они в разговоре друг с другом выяснили, что все «идут» в разные места?

– Во-первых, запрет никуда не делся. Вы же слышали, миледи, как осторожно поднималась эта тема. Во-вторых, все эти точки достаточно близко друг от друга. Удивления бы не было, подумали бы, что я просто боялся шпионов, способных нас подслушать, вот и назвал соседние регионы, – тихо отозвался Дантер. – Я час над картой сидел, подбирая ориентиры.

– Не зря, – одобрительно кивнула Инерис, посмотрев на телохранителя с уважением.

– К сожалению, – мрачно кивнул тот.

Вздрогнув, девушка потупилась. Благодаря настойке и разговорам о деле, ужас происшедшего начал сглаживаться, но сейчас вдруг вновь вернулся во всей красе.

– Миледи, ничего подобного больше не повторится, – пообещал Дантер. – Я лично буду теперь следить за вашей безопасностью.

– Это излишне, Дантер, – вдруг прервал его огненный.

– Почему, господин?

– Потому что она моя гостья. И ее безопасность – моя забота. Впредь я глаз с нее не спущу.

Прозвучало с возмутительным снобизмом – но почему-то на душе потеплело от этих слов. Инерис даже не нашлась, что сказать. За нее высказался капитан.

– При всем уважении, в сегодняшнем рвении ее защитить вы пострадали сами, – обвиняюще указал Дантер и потянул на себя рубашку. Ткань наконец поддалась, и Ассаэр тихо зашипел от боли. Снова начала сочиться кровь.

– И еще какое-то время будете не в лучшей форме, – безжалостно «добил» Дантер. – Да к тому же утром выходить собрались!

Инерис не понравился взгляд, которым они обменялись.

– Хорошо. В таком случае полагаюсь на твое здравомыслие, – неохотно произнес огненный, подразумевая, что при Инерис лишнего болтать не следует, особенно о ее родине.

Дантер, помедлив, кивнул.

Угу. Ассаэр явно что-то от нее скрывает. Но сейчас леди-наследница не собиралась допытываться, что именно. Пусть живет.

Да и ей новые нервные потрясения пока ни к чему.

Что до его спины…

Поколебавшись, она отошла в уголок и, для вида порывшись в своем мешке, осторожно извлекла из сумки при поясе иглу и сильнейшее заживляющее.

– Давайте лучше я, Дантер.

– Что это там у тебя? – Ассаэр нешуточно напрягся, увидев в ее руках иглу для инъекций и пузырек без подписи с ярко-зеленой жидкостью внутри.

– Заживляющее, – мрачно сообщила девушка. – «Изумрудная настойка».

Это название ни Ассаэру, ни Дантеру ничего не сказало, и Инерис пришлось уточнить:

– К утру будешь полностью здоров, но в первые минуты боль адская и сильно мутит. Эта штука слегка токсична, но зато ускоряет в разы естественную регенерацию тканей. Даже шрамов не останется.

Недоверие сквозило в глазах обоих огненных.

– А почему в прошлый раз не предложила?

– Потому что не самая полезная вещь, а в этот раз мы спешим. Не пойму, что ты теряешь-то? – взъерошилась Инерис.

– Здравый смысл, – вздохнул Ассаэр. И вдруг кивнул: – Тогда с правого плеча начинай, ему сильнее всего досталось.

– Мой господин, – вклинился Дантер, – со всем уважением к миледи, но разумно ли будет…

– Даже если это зелье превращает демонов в горных козликов, я готов рискнуть. Меня достало торчать в лагере у тракта, где бродят и торговцы, и лазутчики, и вампир знает кто еще. До цели каких-то три-четыре дня пути, а я тут валяюсь, как немощный!

Инерис хлопала глазами, глядя на демона.

– Ты что, правда разрешишь мне вколоть тебе неизвестное снадобье? – недоверчиво уточнила она.

– Иней, об одном прошу – если там яд, пусть он будет быстродействующим, – мрачно бросил демон вместо ответа и приглашающе развернулся к ней спиной.

Бравировал – но напряженные мышцы не спешили расслабляться, так и бугрились...

– Будет больно, – еще раз предупредила Инерис, смазывая местным антисептиком иглу. Которую затем осторожно ввела в первую глубокую рану.

Демон вздрогнул и зашипел, но ничего не сказал. Приободрившись, она набрала вторую порцию и повторила процедуру.

Редкое, о-о-очень редкое зелье. Знал бы демон, сколько золотых она только что на него потратила…

С первыми лучами солнца невыспавшийся, мрачный караван, перестроившись, снова двинулся в путь, и на сей раз во главе шел Ассаэр, а сразу за ним – Инерис вместе с Гарханом и Дантером. И самое странное – теперь она действительно чувствовала себя защищенной.

***

Вскоре в пустыне разгулялась нешуточная песчаная буря с тремя смерчами, которые, сея хаос и смерть, безжалостно прошлись по Великим дюнам, предгорьям Каэрхе… и равнине близ начала восточного тракта.

Лорду Ассаэру Адж’Ракху неожиданно улыбнулась удача – благодаря зелью Инерис, раннему старту и быстрому темпу они успели ускользнуть, и смерч, обессилев, не настиг их, более того – они его даже не увидели, пришлось только непогоду переждать.

Остальным – в том числе Шерсу Секхетару и отряду вампиров – пришлось туго.

Первый сразу понял, в чем причина столь внезапной непогоды. Таких смерчей в здешних пустынях до сих пор не видывали. Малые – да, но этот, уходящий к самому небу, быстро передвигающийся, да еще в самый разгар бури?!

Вихрь вел себя как хищник на охоте, изгибался то в одну, то в другую сторону, будто принюхивался к вбираемому песку.

Шерс знал этот почерк, знал, кто умеет мастерски заигрывать с природой Юга и Севера, обращая ее прихоти в свою пользу. Поэтому он предпочел отсидеться в скалах, как обычный пустынник, коих всегда презирал, без обращения к какой-либо магии. Лучше сейчас пожертвовать шкурой, чем потом магией и волей.

Старик Ордаш вернулся на Север.