Между тьмой и пламенем. Часть 3

Глава 8

У женщины, лежавшей в постели, сбилось дыхание. Тихое и размеренное прежде, оно стало более частым и шумным.

Она не вздрогнула, не дернулась, просыпаясь. Только медленно открыла глаза красивого фиолетового оттенка.

Они достались ей от бабушки, редкой красавицы, но дочери, к сожалению, не перешли. Впрочем, возможно, передадутся ее детям…

Впервые мысли о прошлом не тяготили. До сих пор к любым мыслям об Инерис примешивался суеверный ужас, что за них ее может постигнуть чужая кара.

Но не теперь.

Это ее дочь, ее чувства, ее жизнь. И благодаря одному пугающе сильному магу, они вновь принадлежат только ей, ей одной.

Воспоминания на миг омрачили до сих пор красивое лицо – легкость, с которой маг удерживал ее, жестокость, с которой допрашивал, вытаскивая на поверхность потаенное, сокровенное… Страшная кровавая магия, такая виртуозная...

Видимо, такова цена помощи Кэллиэна Дэтре.

У нее пока не было возможности прийти к единому мнению касательно его вмешательства. Но теперь, когда туман наконец развеялся, ей это наверняка удастся.

Скрипнула дверь, и в следующий миг леди Дженис спокойно улыбнулась, глядя на тут же подскочившего к постели слугу и друга. В янтарных лисьих глазах такое облегчение, что и без расспросов ясно, как он волновался за нее.

Разум наконец пробудился и жаждал пищи. Мысли больше не путались, не одолевала слабость, глаза не норовили закрыться.

И дышать было легко, как никогда.

– Сколько я пролежала здесь, Ласс? – медленно спросила леди Дженис, сознавая, что времени должно было пройти немало – она чувствовала сильную слабость, мышцы на руках задрожали, когда она попыталась сесть в постели. Ласс тут же поддержал ее под спину, подставил подушки. – Сколько времени прошло с моего... последнего разговора с Кэллиэном Дэтре?

– Я не вел счета, миледи, не до того было. Порядочно. Больше двух недель, а точно – как знать? Я немалую часть этого времени провел в местных лесах.

Искал травы для нее и добывал еду. Леди Дженис улыбнулась и погладила своего слугу по щеке.

– Как вы себя чувствуете? – негромко спросил он.

– Сносно – и за это я должна благодарить тебя. Как и за то, что вообще пришла в себя. Но если прошло уже больше двух недель… – тут же переключившись на прежнюю тему, женщина задумалась, что-то подсчитывая в уме. – Были вести с юга? Срок уже подошел...

Рыжеволосый оборотень с сожалением покачал головой.

– Только лорд Дэтре выходил однажды на связь. Я принял вызов, вытерев платком капельку вашей крови. Вы помните что-нибудь об этом?

Женщина наморщила лоб.

– Смутно… Он что-то говорил о том, что нашел источник гнили во дворце, и что Инерис и князь Ламиэ вне опасности… С тех пор не было новых вестей?

– Нет. Но он показался мне человеком, который знает, что делает. Вы указали ему путь, и вряд ли он с него свернет, пока не докопается до всей истины.

Пожалуй, это была верная характеристика лорда Дэтре.

– Меня больше пугает то, что с юга по-прежнему никаких вестей, хотя Ассаэр уже должен был добраться до цели и найти способ передать весточку, – призналась леди Дженис, чувствуя, как вновь подбирается душащая тревога. – Он ведь обещал…

– Я советую вам усмирить беспокойство, – поспешно произнес оборотень. – Иначе клянусь, я больше не отвечу ни на один ваш вопрос. Вам не следует тревожиться попусту, миледи, вы пережили серьезное потрясение, которое едва не вылилось в нервную болезнь. А если бы с леди Инерис случилось что-то серьезное, лорд Дэтре уже сообщил бы.

Если не упустил опасность сам, увлекшись другими делами...

Однако, чтобы не расстраивать Ласса, леди Дженис неуверенно кивнула и попыталась переключиться.

– А как поживаешь ты сам? Наверняка тебе было одиноко все это время?

– Я здоров, миледи. Что до остального – я служил вам, а значит, некогда было думать об одиночестве.

Ее всегда поражала эта преданность, в награду за которую он никогда ничего не просил.

– Я принесу вам обед. Вы, верно, успели проголодаться.

Леди Дженис собиралась было возразить, но тут поняла, что уже вышедший из кельи лис прав. Впервые за очень долгое время ей захотелось именно поесть, а не просто приглушить ноющее чувство голода.

Через некоторое время он принес чашку бульона, несколько ломтей рассыпчатого картофеля и крошечную порцию жидкой рисовой каши с мелко порезанным легким сыром.

Она не могла вспомнить, когда в последний раз ела с таким аппетитом – и, чего скрывать, удовольствием. Похоже, старая пелена страха на сознании отравляла абсолютно все в ее жизни, а она толком и не замечала этого...

После обеда, поблагодарив Ласса, леди Дженис произнесла:

– Что ж... Нужно как можно скорее узнать, что мы упустили за это время и насколько крепка сеть, которую я составляла столько лет. У тебя вряд ли было время на сбор новостей и слухов.

– Простите, миледи, – поклонился он, признавая ее правоту.

– Нет причин извиняться, Ласс. Я… больше не хочу сидеть без дела и быть обузой, вечно обходясь лишь малым, дабы успокоить совесть. И начать нужно со сбора сведений, способных в нужных руках стать грозным оружием.

– Я дерну нужные ниточки, миледи. В каком направлении копать?

– Южная граница… и княжеский дворец.

– Не проще ли было бы спросить лорда Дэтре? – вдруг предложил Ласс, склонив голову набок.

Леди Дженис содрогнулась при одной мысли о том, чтобы вновь подойти к зеркалу. Но для оборотня нашла другую причину:

– Лорд Дэтре сообщит новости лишь так, как их видит он. А мне нужна, по возможности, целая картина. Свяжись с нашими осведомителями, Ласс, будь добр.

– Вам достаточно приказать.

– Я прошу, – улыбнулась она.

– А значит, ваше приказание будет исполнено вдвое быстрее.

Но леди вдруг посерьезнела. В фиолетовых глазах не осталось ни намека на мягкость. Застарелые сомнения боролись в них с новой, еще только крепнущей решимостью.

Ласс поневоле затаил дыхание.

...Если не скажет этого сейчас, то признает поражение перед самой собой, а это никуда не годится. Все, что она успела пережить, пойдет насмарку.

– А заодно попробуй осторожно копнуть в сторону Анэке, – все-таки произнесла женщина. – Меня интересует одно редкое имя и судьба его обладательницы.

– Какое, миледи?

Она набрала воздуха в грудь, словно перед прыжком в омут, и тихо, по слогам произнесла:

– Эль-за-ирр…

И мир не перевернулся, горло не сдавило – разве что самую малость, от волнения, дыхание не пропало.

– Эльзаирр Раккенен, – повторила она чуть громче, не в силах поверить в чудо.

Методы Кэллиэна Дэтре были жестокими, но судя по всему, работали! Неужели с грузом старого неповоротливого страха и впрямь можно проститься?!

– Разузнаю, что смогу, – вернул ее на грешную землю тихий голос оборотня. – Позволите приступать?

Ответом послужил лишь едва заметный кивок.

Но несмотря на это, лис выходил из комнаты с улыбкой. Его госпожа вновь обрела силы – и, похоже, настроена весьма решительно.

И это прекрасно, демон побери!

Начать выполнять ее приказ стоило, пожалуй, с осведомителей в русле пары-тройки культов. За ситуацией на юге следят уже его старые знакомцы, промышлявшие в южных лесах Нариме несанкционированной охотой. С Анэке будет сложнее всего…

Но он непременно что-нибудь придумает.

Женщина с фиолетовыми глазами сидела на постели, пытаясь осознать только что одержанную победу, потерянно глядя на одеяло. Она медленно сгибала и разгибала пальцы на правой руке, словно просто пыталась поймать странное ощущение, вдруг охватившее ее.

Как будто из-под маски "миледи" и "леди Дженис" проглянула вдруг та, кем она давно разучилась быть.

Леди Этеле Ламиэ.

***

Ральда все совещание морщилась, как от зубной боли. Как же – экстренная ситуация на границе, впервые за сто семьдесят лет последовала откровенная провокация со стороны Нариме!

Как по ней, так зря советники делают из мухи слона. Военные сохраняли нейтралитет, с крестьян спрос невелик, а те полукровки сами виноваты. Дали бы вовремя деру через границу – ничего с ними не сталось бы! Подумаешь, нелегальное проникновение, уж своих-то не прибили бы. Чувствовали ведь, что запахло жареным – ну так и проваливали бы из ее страны!

– Люди имели право на недовольство, – нудно вещал лорд Энри. – Грубый разгон протестующих лишь усугубит проблему.

– Полукровки жили с нашим народом бок о бок столько лет тихо и мирно! – в запале бухнул по столу кулаком всегда флегматичный лорд-канцлер. Да, ему эта ситуация прибавила головной боли, как и генералу Лэнтеру. – А тут вдруг право на недовольство? Это же не они приложили руку к исчезновению леди Инерис! Если хотите знать мое мнение, там просто собралась толпа, охочая до кровожадных зрелищ, и разогнать ее можно и нужно!

Вот тут Ральда вздрогнула.

Прошли похоронные службы, приемы, на семейном кладбище появилась премилое новенькое надгробие – а канцлер говорит про «исчезновение леди Инерис»?

Пожалуй, он следующий кандидат на роль подопытного!

К счастью, побочные эффекты от внезапно усилившейся нагрузки начали сходить на нет. Головные боли мучили королеву все реже, от снотворных можно было смело отказаться. А тут еще и полный успех – на границе назревало беспокойство, которое наверняка вынудит его светлейшество великого князя Тессерийского нанести им визит… Она вполне готова обменять автономность Нариме на корону великой княгини! А там Анджи пристроит замуж в Даллию, обретет союзника в ее лице. "Убедит" мужа назначить наместником здесь ее сына. Обручит его с наследницей островного государства.

И вот тогда эта мощная коалиция найдет повод объявить войну Анэке. Она лично уничтожит все, что составляет хоть долю могущества ее отца и подобных ему!..

– Ваше величество, не молчите, скажите уже что-нибудь!

Эти слова вырвали Ральду из приятных мечтаний в куда менее приятную реальность.

– Я предлагаю, – медленно произнесла она, – составить точные инструкции для пограничников и гарнизонов тамошних фортов. Лорд Энри прав, я думаю, применение грубой силы лишь еще больше озлобит людей, а это излишне. Главное – предотвратить повторение сегодняшних прискорбных событий.

Прискорбных, ха! Подумаешь, избили оглоблей десяток дармоедов! Жаль, что не прямо на глазах у очередной партии торговцев!

Хм. Хорошая мысль. Пожалуй, это будет следующий этап эскалации конфликта.

– Угрозы со стороны Йерихо или Даллии сейчас нет, мы вполне можем укрепить южные силы несколькими отрядами, скажем, из пары северных, второго и четвертого фортов?

Последовало бурное обсуждение, но, как и положено, пятеро из шести членов Совета проголосовали за ее предложение.

Ральда учтиво поблагодарила своих пешек за высокое доверие.

А теперь она позаботится, чтобы отправили Сола и Хартена. С последним, разумеется, произойдет «несчастный случай» на границе. В идеале – с привлечением полукровок… На Сола можно положиться, он найдет способы.

Дома тоже все идет как надо. Анджелис перестала быть вечным источником проблем, вела себя тихо и спокойно, гувернантка – как ей повезло отыскать это сокровище! – была вполне довольна своей подопечной.

Словом, жизнь налаживалась, и портило ее лишь одно обстоятельство.

Лорд Кэллиэн Дэтре.

Точнее, его отсутствие. Как в бездну канул.

Не то чтобы Ральда желала его видеть, напротив, она была бы очень признательна, если бы Дэтре исчез навсегда! Но эта неопределенность...

Как тут строить планы, если никогда не знаешь, где он может объявиться? А уж если он и вправду найдет способ вернуть ее муженька к жизни…

Ральда поежилась, но никто не обратил на это особого внимания – логичная реакция на красочное описание требований и угроз крестьян и собирающихся в банды головорезов, которым нет дела до причин драки, лишь бы поучаствовать.

Что ж, сделать она все равно ничего не может.

С Дэтре она разберется, если он и впрямь объявится. Доказать его злокозненность будет несложно. А если объявится муженек…

На сей раз, пожалуй, она прибегнет к яду. Заполучит какой-нибудь новенький экспериментальный образец – достаточно еще разок повлиять на Тельса.

Ральда утратила всякий интерес к происходящему и сосредоточилась на том, чтобы не зевнуть. В конце концов, остается все меньше тех, кто пытается с ней спорить, не только на заседаниях Совета, но и в правительстве в целом. Скоро ее влияние укрепится настолько, что даже упрямцу Ратри придется наконец смириться. Ей будут подчиняться так же слепо, как ее муженьку, и никто не сможет лишить ее этой власти!

Королева чуть слышно вздохнула и сощурилась, глядя на роскошный гобелен эльфийской работы, висевший на противоположной стене.

Ах да, интересно еще, где демоны носят их эльфийского гостя? Давненько что-то его не было видно…

***

Кэллиэн мрачно чихнул, едва успев отвернуться.

– Кто-то вас вспоминает, – пошутил занявший пост у столика капитан Мельдер, заявившийся сюда, чтобы традиционно предупредить мага об изменениях в маршрутах патрулей. Заодно и кое-какой еды притащил – мясо для лорда Дэтре, питательный бульон в глиняном кувшине для князя, а также затребованные эльфом овощи и какие-то порошки.

– Четвертый день подряд? – массируя переносицу, мрачно отозвался маг. – Могу только посочувствовать упорству неизвестного.

Он понятия не имел, что за пассы эльф по нескольку раз в день выплетает над постелью князя, но с тех пор, как светлый начал колдовать, его то и дело одолевало безудержное чихание. Вот и теперь – остроухий положил пальцы на виски князя, начал читать какой-то речитатив, по комнате поползли лучи света, приветственно коснулись лица полувампира и…

– Лорд Дэтре, да идите уже погуляйте! – раздраженно бросил лорд Лориэль, сбившись. – Можно я хоть с третьей попытки стабилизатор доплету?!

– Я бы с радостью, но одновременно приходится приподнимать и раздвигать плетение черного щита! – рявкнул маг. – Сами справитесь с тремя заклятьями разом, одно из которых – мое?!

Раздался отчетливый скрип зубов.

Пока перевес в этих стычках был на стороне придворного мага – явно сказывался опыт жизни во дворце.

– Я предлагал вас подлечить!

– А я вам говорю, это не простуда! Такие как я не болеют!

– И что же с вами такое?

– Судя по всему, аллергия на вашу дурацкую магию! – в сердцах бросил Кэллиэн. – Доплетайте живей свое заклинание!

– В таком случае мне прочитать противоаллергенное? И вообще, когда вы меня уговаривали остаться при князе, то не считали мою магию такой уж дурацкой!

Спорщики разом замолчали, увидев, как на лице неподвижного князя дернулся уголок губ, словно обозначив мрачную ухмылку. А затем, резко сбавив обороты, вновь занялись делом.

Дело шло на лад, и это единственное заставляло Кэллиэна мириться с постоянным присутствием светлого. Оно его нервировало, даже несмотря на то, что от остроухого теперь точно не стоило ожидать каверз.

В первый же вечер впечатленный по самое некуда эльф поклялся и лечить князя, и не покидать подземелье без разрешения мага, и ни с кем не говорить о князе, и не причинять Дэтре вреда, и не выдавать его секретов, и так далее. Но несмотря на такую покладистость, Кэллиэн не рисковал оставлять князя на попечении чужака и упрямой тенью маячил при всех процедурах. А стоило эльфу при диагностике наткнуться на черный щит, неумолимо отбросивший светлую магию, даже принимал в них непосредственное участие.

Кэллиэн всерьез начал подозревать у себя острое неприятие светлой силы. Потому что то, что проделывал эльф, к целительской магии имело весьма опосредованное отношение. Это было не лечение, а фактически созидание – нащупывая одну за другой старые связи, эльф кропотливо собирал истончившиеся, укреплял, возвращал их на место, вкладывая при этом крупицы собственной жизненной силы – они разрушались медленнее человеческих, ускоряя процесс выздоровления.

Кэллиэн впервые увидел такую проекцию сознания – словно состоящую из пересекающихся лучей. Юркие пальцы остроухого с кажущейся легкостью сновали по ней, касаясь то одной нити, то другой, определяя, где помощь нужна в первую очередь, укрепляя Сущность князя. После каждого сеанса целитель с час лежал пластом, ему было трудно даже руку поднять.

– С человеческой сущностью работать отчасти даже тяжелее, – пояснил эльф. – Слишком много тонких нитей, и упасите боги их разорвать... Хорошо еще, что мы имеем дело не с вампиром, – выразительный взгляд на Дэтре. – У тех на Сущности стоит мощный блок, препятствующий любому вмешательству в сознание, и так легко его не пробить.

Маг фыркнул. У него этот блок тоже был – и работал вкривь и вкось. В его сознание проникнуть еще можно было, что с успехом доказал его собственный наставник. А вот ему самому достучаться до других было куда сложнее...

Самому Кэллиэну странным казалось другое. Две противоположные силы в сознании князя не конфликтовали друг с другом. Накладываясь на него, они создавали вполне герметичный кокон, защищающий и укрепляющий одновременно.

И сегодня пришел через завершающей фазы плетения стабилизирующего заклятья.

– Все, – лорд Лориэль смахнул со лба выступивший пот, покачнулся на табурете. Маг, состроив мученическую гримасу, подхватил целителя.

Уже привычно вытер струйку темной крови, весело побежавшую из носа по губам.

Эльф коротко выдохнул заклятье остановки кровотечения.

Заодно и чихать расхотелось.

– Ваш прогноз, лорд целитель? – осторожно осведомился капитан Мельдер.

Эльф снова провел рукой над головой князя, задержался у темени, подобрался пальцами к вискам, плавно очертил круг над лицом.

– Думаю, он скоро начнет приходить в себя. Но процесс окажется медленным. Он полностью разбит изнутри, соответственно, восстановление извне будет иметь ослабленный эффект. Я никогда даже не думал, что термин «саморазрушение» бывает настолько верным. Любое потрясение способно свести наши усилия на нет. Я даже думал погрузить князя в целительный сон – хотя бы на первых порах...

В этот миг со зловещим скрипом приоткрылась дверь, ведущая в комнату.

Реакция была примечательной.

Не сговариваясь, мужчины заслонили собой постель и лежащего в ней князя. Пошатнувшийся эльф мгновенно принял боевую стойку, Мельдер выхватил меч, над одной ладонью Кэллиэна недобро заблестел ловчий сгусток тьмы, в другой руке материализовался фиолетовый огонек.

Но больше ничего не происходило.

– Сквозняк? – не выдержал эльф.

– Не думаю. И вы бы лучше помолчали пока! – огрызнулся Кэллиэн, втягивая многострадальным носом воздух.

Осекся, потрясенно взглянул на Мельдера.

– Вы?!

– Что – я?! – непонимающе воззрился на него капитан, не теряя, впрочем, бдительности.

– Так и знал, – мрачно произнес хорошо знакомый голос. Дверь распахнулась.

На пороге стоял долговязый князь Ратри и недобрым взглядом смотрел на присутствующих.

Уж если королева отметила внезапное исчезновение вездесущего эльфа, то князь Эдриан Ратри тем более не мог не обратить на него внимания. Поначалу это его не слишком насторожило, но затем в копилочку наблюдений добавились новые монетки.

Он заметил, что капитан тоже как-то странно себя ведет. Избегает любых разговоров о Дэтре, по ночам проверяет и перепроверяет патрули, а затем попросту исчезает – да так, что никто не знает, где его искать. Заподозрить Мельдера в предательстве было сложно, вывод: что-то явно происходит!

Но последней каплей стали новости, полученные от его давнего, хорошо прикормленного информатора, одного из секретарей Совета. В стране невесть что творится, королева действовать не жаждет, юную леди-наследницу держат взаперти, а он сидит сиднем и уповает на провидение!

На этом этапе нервы князя сдали. Надо же что-то делать!

До банальной слежки Ратри не опустился, да и не считал себя ровней профессиональному военному. Для начала он проник в кабинет князя – лорд Рагор по старой памяти "ничего не заметил" и, соответственно, не доложил. Поднял хранившиеся в потайном шкафчике старые планы замка – придворный интриган обладал отличной памятью и хорошо помнил, как князь одно время планировал перестроить подвалы и засыпать один из старых тайных ходов во избежание обвалов. Если он прав, и Дэтре действительно скрывается в замке, то лучшего места, чем позабытые подземелья, и не придумаешь!

Копии он тоже снял очень споро – сказывался опыт.

Сегодняшняя ночная вылазка была уже третьей. И она наконец увенчалась успехом.

– Где князь? – коротко поинтересовался придворный, не торопясь ничего объяснять или извлекать неизменно висевший при поясе короткий кинжал.

Эльф шустро выкатился вперед.

– Он на моем попечении, и посещения строго ограничены! Особенно для тех, кто находится в опале...

– Значит, здесь, – удовлетворенно потер руки Ратри.

Кэллиэн, успевший выпустить магический анализатор, "радушно" пригласил:

– Заходите, чем больше, тем веселее! Не расскажете, как вы нас нашли?

– Я сразу заподозрил, что вы скрываетесь в замке, – князь Ратри, тем не менее, преспокойно воспользовался приглашением. В каморке сразу стало тесно. – А с учетом последних новостей ждать не представлялось возможным. Я верно понимаю, что князь жив? Иначе к чему вам похищать целителя?

Капитан и лорд Дэтре одновременно поморщились.

– Похищать – слишком громкое слово...

– Позволю себе не согласиться! – возмутился остроухий и был удостоен сразу трех уничижительных взглядов.

Синие глаза мага вновь с любопытством воззрились на внезапного гостя. Кэллиэн пока не понимал, чего от него ожидать, но агрессии не наблюдалось, и это было для него в новинку. И Мельдер, и эльф повели себя иначе.

Впрочем, Ратри всегда отличался острым умом, наблюдательностью и умел делать верные выводы и даже прогнозы. А также не спешил доверять чужому мнению.

Пожалуй, эти качества даже более ценны, чем ему казалось.

– Милорд действительно здесь, – сдался он и, не удержавшись, искренне прибавил: – Какое счастье, что леди Ральда вас невзлюбила! Если бы вы и ей так же верно служили, это была бы катастрофа. Мне немного странно видеть вашу спокойную реакцию, признаться...

– Лорд Дэтре, я неплохо успел вас узнать, и на помешанного на князе маньяка вы не похожи, – отмахнулся он.

– А как насчет похищения?

– Можете не оправдываться. – Я тоже пришел к выводу, что в замке завелся некий злопыхатель, угрожавший жизни его светлости. И, поразмыслив и сопоставив факты, понял, что это уж точно не вы, – отмахнулся Эдриан Ратри, преспокойно оттирая мага плечом, чтобы взглянуть на князя. – Выследить его мне, правда, не удалось, но...

Он умолк, глядя на правителя, отмечая эффективность мер, принятых двумя магами. Длинное, рано покрывшееся морщинами лицо визитера на миг исказилось, а затем на тонких губах появилась редкая гостья – искренняя, усталая, но теплая улыбка.

– Хвала богам! – тихо выдохнул он.

Затем Ратри опустился на одно колено и тихо произнес:

– Рад вновь приветствовать вас, пресветлый князь.

И произошло нечто неожиданное.

По неподвижному лицу прошла дрожь, брови чуть нахмурились, голова перекатилась по подушке.

И наконец тяжелые веки князя Ламиэ медленно поднялись.

– Ратри, – хриплым шепотом произнес правитель. Взгляд глаз стального цвета на миг прояснился, едва он увидел придворного, но в следующий миг снова затуманился. Впрочем, вновь погружаться в сон князь не спешил. Кэллиэн совершенно растерялся, не зная, чего ожидать от этого неожиданного пробуждения. Остроухий ведь только доплел стабилизатор! Не нарушится ли теперь едва достигнутое с помощью двух сил равновесие? Не пора ли вмешаться, может, удалить Ратри, внушить князю, что это был лишь сон?..

Эльф предупреждающе покачал головой, и черный маг, скрипнув зубами, остался в стороне.

Князь Ламиэ глубоко, неровно вздохнул. А затем тихо приказал:

– Докладывай.

Повисла удивленная тишина.

Кэллиэн на миг задохнулся от острой, почти болезненной ностальгии. Как часто он слышал этот приказ! Наверное, так же часто, как сам Ратри. Как, оказывается, боялся никогда не услышать его вновь...

Но достаточно ли князь окреп для "докладов"? Он и впрямь бодрствует – или не осознает реальности, погруженный в какой-нибудь эпизод из прошлого?

На щеках долговязого князя слезы проложили две блестящие дорожки, затерявшись в слегка отросшей черной щетине. Капитан молча, словно остро переживая чудо, смотрел во все глаза на пациента.

И только целитель легонько улыбнулся.

Лорд Лориэль ощутил в этот миг легкую эйфорию, удовлетворение от работы, проделанной на совесть. Сознание князя определенно начало восстанавливаться – по крайней мере, настолько, что он с легкостью узнал придворного и даже попытался сыграть привычную роль. Беда в том, что волновать князя ни в коем случае нельзя...

– Осторожней, – тихо, на грани слышимости прошептал эльф, почти не размыкая губ. Вряд ли князь пришел в себя надолго...

Но сюрпризы на этом не закончились.

– Мне… нездоровится. Но ты ведь... бываешь... в совете, – с усилием проговорил правитель. – Всегда бывал.

Ратри, растерявшись, бросил быстрый взгляд на целителя, который приложил палец к губам, призывая не говорить лишнего.

Оставалось лишь отыграть свою роль. Безупречно, как всегда.

– Конечно, бываю, милорд, – даже не запнувшись, не выдав своих эмоций, гладко и ровно солгал Ратри. – Ситуация в княжестве достаточно стабильна, экономика в норме, за этим зорко следит лорд-канцлер. Правительство с текущими делами более-менее справляется. Нам, конечно, не хватает вашего чуткого руководства в некоторых вопросах и твердой руки... – ее особенно! – ...однако Совет выполняет свои функции, всячески поддерживает вашу преемницу…

Глаза князя Ламиэ на миг вспыхнули и вновь начали мутнеть, гаснуть, как у засыпающего, но сопротивляющегося сну ребенка.

– …которая послушно заменила вас и прикладывает все силы к процветанию Нариме. Конечно, ваше суждение требуется для решения ряда спорных дел, но ничего чрезмерно срочного, верховный князь. Отдыхайте и поправляйтесь.

– Да. Хорошо... Пусть Инерис сама... – чуть слышно пробормотал князь, а затем вновь закрыл глаза и погрузился в сон.

В комнате воцарилась звенящая тишина. Разочарование ощутили все, кроме разве что эльфа.

...Все-таки не пришел в себя окончательно. Так, светлое окно, и то короткое. Нет, это тоже огромный шаг вперед, но… Беда в том, что князь явно уверен, что в его отсутствие правит старшая дочь...

Князь Ратри сгорбился, словно выдержав сложнейший экзамен. Отвернулся, как слепой, нащупал рукой стену, оперся на нее, выставив локоть в сторону, и уткнулся лицом в сгиб, "незаметно" вытирая выступившие слезы.

Кэллиэн ощутил горькое восхищение. Вот ведь профессиональный интриган! Вроде и доложил, не подкопаешься, и при этом сплошь общие формулировки, ни одного лишнего слова. Все-таки нужно было Ратри тогда вступать в совет. Даже в опале не унимается. Может, и влиянию леди Ральды смог бы противопоставить свое ослиное упрямство?

Хорошо, что он на их стороне. Такими людьми не разбрасываются.

– Как видно, отныне нам придется стать осторожнее в словах, – тихо подытожил побледневший капитан.

– Поддерживаю, – произнес невыразительный голос придворного мага – и в нем прозвучала надтреснутость, удивившая прежде всего самого Кэллиэна. Надежда оказалась так быстротечна...

– Лорд Дэтре... – глуховатым, но ровным тоном спросил придворный, выпрямившись, но не торопясь поворачиваться. – У меня накопилось немало вопросов... надеюсь, вы окажете мне любезность их выслушать?

– То есть отвечать не обязательно? – не удержался от шпильки придворный маг.

– Не лучшее время для шуток, – обрубил князь. – Я бы не стал вас искать, но ситуация... – покосился на правителя и добавил на три тона ниже: – Я должен точно знать, на что можно рассчитывать, прежде чем приступить к построению вариантов и разработке рекомендаций. Если, скажем, через неделю князь вернется к управлению делами, я могу расслабиться и спокойно жда...

Эльф с тяжелым вздохом покачал головой, и князь снова спал с лица.

– Не так скоро, милорд. Это лишь первый шаг на очень долгом пути.

– А вы как будто и не удивились! – бросил Кэллиэн эльфу, не сумев замаскировать обвиняющие нотки.

Но остроухий, к его удивлению, кивнул.

– Удивился, милорд, но не слишком. Я ожидал чего-то подобного. Это временное просветление – верный признак того, что направление лечения выбрано верно и стабилизирующее заклятье работает как полагается. Речь пациента в норме, четкая, связная, а значит, мозг князя непременно восстановится полностью. Появление нового и хорошо знакомого человека стало стимулом, вырвавшим сознание князя Ламиэ из долгой дремоты. В таком состоянии каждое знакомое лицо – это ниточка, связывающая внутреннее и внешнее, заставляющая его нащупывать и увязывать воедино воспоминания, образы, а также понемногу выбираться из скорлупы. Ваш визит был кстати, милорд, – церемонно поклонился остроухий. – И хорошо, что вы так сдержанно высказались, нашли верные слова, – похвалил он. – Теперь его светлость будет считать, что обстановка спокойная, он сам – в безопасности, что его окружают надежные соратники. А это еще один важный шаг к полному исцелению. Ему необходимо как можно больше таких ниточек.

– То есть, – соображал Ратри быстро. – К примеру, если привести сюда других людей, которым он доверял...

– Процесс, возможно, ускорится – при условии, что они не скажут лишнего и не начнут поливать слезами его постель. Полнейший покой – необходимое условие выздоровления, милорд.

Ратри и придворный маг одинаково помрачнели.

– В замке таких людей нет, – тяжело произнес Кэллиэн. – По крайней мере, тех, кого лично я бы допустил к князю, не ожидая подвоха.

– Леди Анджелис разве что... Но она слишком молода, к тому же вряд ли сможет скрыть такую новость от матери и няни. Да ее и саму пичкают успокоительными. Для кого еще это потрясение окажется более опасным…

Новости об Анджелис неприятно удивили Кэллиэна. Неужели все-таки дошло до этого?

– А... супруга князя? – медленно спросил лорд Лориэль. – Я как-то не интересовался прежде, отчего вы не могли объяснить королеве все то, что объяснили мне. Наглядная демонстрация наверняка бы заставила ее пересмотреть…

...Вот не хватало только при Ратри вдаваться в тонкости его противостояния с милейшей королевой!

– Вы же присутствовали при аресте, – вздернув бровь, надменно напомнил Кэллиэн, заставив эльфа скрипнуть зубами. – Леди Ральда не желает слушать мнения, расходящиеся с ее собственным, а я в ее представлении исчадие черных демонов, не меньше.

Капитан и князь одновременно кивнули, признавая его правоту. Остроухий пожал плечами, отступаясь от этой идеи.

– Я знаю один идеальный вариант, – тихо произнес князь Ратри. – Но он нам, увы, недоступен.

Кэллиэн ощутил холодок, с ехидцей пробежавшийся вдоль позвоночника.

– Нам отчаянно не хватает леди Инерис. Уж она бы точно не стала поднимать переполох. Но...

Князь умолк. В комнате повисла гнетущая тишина.

Да, леди-наследница могла бы быть очень полезна сейчас, и не только для того, чтобы князь убедился, что его дочь жива. Преемница из нее вышла бы достойная…

Если бы, конечно, королева не зачаровала саму Инерис, если бы не подговорила кого-то еще убить ее, если бы не подсыпала «любимой» падчерице яд собственноручно – что-то подсказывало Кэллиэну, что скоро Ральда перестанет чураться грязных методов. В его случае, к примеру, она очень быстро забыла о приличиях.

После неловкой паузы Ратри и Мельдер заговорили о недавнем заседании совета, обмениваясь мнениями насчет здравомыслия власть имущих (уровень коего был преступно низок).

Кэллиэн с сомнением покосился на Мельдера, придворного, на эльфа… и решил пока ничего не говорить, ни про Ральду, ни про Инерис, ни про странную магию, ни (тем более!) про леди Дженис. Во-первых, он им не доверял до конца, а информация – опасная сила. Предательство порой кроется в мелочах – случайно оброненном слове, случайной улыбке, случайном ударе…

Во-вторых, у них есть первоочередная задача: спасение князя. А дальше правитель разберется сам. Ему же самому за этот срок необходимо разработать надежное противодействие этой невнятной магии королевы. Найти бы подопытного кролика… Но не просить же королеву зачаровать быстренько еще кого-нибудь!

Маг поперхнулся и раскашлялся от внезапной идеи.

Конечно! В подопытные кролики можно смело записывать весь совет! Точнее, судя по словам князя Ратри, за вычетом канцлера. Сам он добраться до них не сможет, но тому же Ратри не составит труда незаметно подкинуть кому надо пару амулетов, особенно если сделать их небольшими. Придется, правда, осторожней работать со структурой – чем меньше размер, тем меньше допускается погрешность без искажения матрицы. И саму структуру нужно будет менять, прежняя слишком сложна и неэффективна…

Инструменты для плавления может достать Мельдер – у оружейника.

А дальше придется экспериментировать. Вернуться к слежке за заседаниями совета. Установить, в какие моменты Ральда может теоретически прибегать к своей странной силе, изучить ее на расстоянии, насколько возможно.

Кэллиэн покосился на эльфа, снова захлопотавшего над князем – капнул на губы какого-то успокоительного, затем воду… Пожалуй, не лишним будет.

Видимо, благодаря остроухому у него впервые за долгое время будет время на эксперименты.

Благо Инерис в безопасности…

Подумал по привычке – и тут же вздрогнул. Он уже успел убедиться, что Терры не столь гостеприимны и безобидны, как уверял Ассаэр Адж’Ракх.

А точно ли она в безопасности?!

***

Даскалиар Дариэт спрыгнул с каменистого уступа и легко приземлился на песок. Для молодого вампира высота в четыре-пять этажей критичной не была.

Он в четвертый раз за свою жизнь покинул территорию Йерихо и теперь своими глазами увидел пейзаж, который не мог вызвать ничего, кроме затаенного отвращения.

Красный песок. Красноватые звезды над головой подмигивают. У луны и той алый отблеск по правому краю.

Он принюхался, хищно раздувая ноздри. Резко повернулся влево, оскалившись, и тихо, прочувствованно зарычал. А затем метнул туда сгусток черного огня.

Почти подкравшаяся к его отряду нежить (какая именно, он так и не понял), разве что не повизгивая, рванулась наутек, поднимая фонтанчики песка. Она явно впервые встретилась с вампирами.

Юнец-император не сдержал самодовольной усмешки.

– Мы на месте, милорд, – поклонился изрядно запыленный лорд Нихтаэт.

Даскалиар задумчиво кивнул, снова обозревая барханы. Они вызывали в нем безотчетное чувство тревоги, странным образом давили на сознание, хотя бессмертному вампиру с элитным отрядом лучших воинов его расы здесь могли угрожать разве что сами демоны и их драконы.

Слишком просторно, что ли… Хотя нет. Ответ еще проще: здесь им все чуждо.

– Действуем по плану, – решил император, стряхивая невнятное оцепенение, набрасываемое на разум песками. – Соберем информацию из первых рук об общих умонастроениях Севера. И заодно постараемся узнать, правдивы ли слухи о том, что Ассаэр Адж’Ракх вернулся.

– Однако… Маг в отряде всего один, – тактично напомнил капитан.

– Я помню, – прохладно заверил его император, прищурившись.

Но капитан не сдержался.

– Вы уверены, что сможете укрыть иллюзией всех?..

Даскалиар нервно дернул плечом. Потер запястье.

– К сожалению, да, – хмуро бросил он.

Ответ был сочтен в высшей степени загадочным, но капитан не стал расспрашивать.

– Если об этой прогулке узнает ваш Совет или, еще хуже, ваш дед, будет скандал, – подал голос Эрдерат, один из элитных разведчиков, не раз бывавших в этом царстве песка.

О да. Еще какой.

– Будет, – равнодушно согласился император. – Но я боюсь, это именно тот случай, когда я не могу полагаться на чужие донесения. Дахаэр мешает процветанию моей страны, как и южане, которые его поддерживают. И единственный способ ограничить их аппетиты – показать, что Терры не столь неделимы, как они привыкли считать. Но для этого нужно подобрать правильную наживку. И поманить ей должен тот, кто способен выполнить свои обещания. Кто, как не правитель, должен говорить за свою страну?

Капитан Нихтаэт против воли кивнул, в очередной раз заразившись уверенностью императора.

– К тому же, – продолжил Даскалиар, – мне не понравился твой последний доклад о странной масштабной магии, творящейся здесь. Дахаэру нельзя давать в руки новые заклятья массового поражения – а на Севере, судя по твоему последнему докладу, отрабатывают именно их. Думаю, здешнее общество вполне созрело для раскола, – он холодно усмехнулся. – Вот и проверим.

И он вскинул руки, сомкнув запястья темными жилками друг к другу.

Бледное лицо было сосредоточенным, и на нем капитан прочел непоколебимую, хотя и мрачную уверенность.

Один за другим силуэты элитных вампирских отрядов растворялись на фоне песков по мере того, как разворачивалось масштабное заклятье маскировки.

По-прежнему неумолимо черное.

Возразить капитану было нечего, осталось только улыбнуться.

Он быстро повзрослел, этот юнец. Обрел уверенность в своих силах, научился понимать, когда нужно брать все в свои руки, не считаясь ни с чьим мнением. И вместе с тем умел полагаться на других – как положился на него, позволив провести его через границу тайной короткой тропой, сформировавшейся благодаря перманентному искажению магического фона в местах скопления чистой силы.

Даскалиар станет прекрасным императором, умным, справедливым и решительным.

Самостоятельным.

Тэймару Эорету ар-лорду Дариэту это очень не понравится.

Возможно, в вампирских провинциях наконец наступит мир?

– У нас всего две недели, – напомнил голос императора, превратившегося в смазанную тень. – Вперед.

И вампиры, быстро приноравливаясь, заскользили по пескам Великой пустыни Севера.