Месть Орла

4.

Мы пробыли здесь достаточно долго, чтобы вениконы пронюхали о нашем присутствии и собрали приличный военный отряд в качестве меры предосторожности против любого вторжения, которое мы можем задумать. Весьма вероятно, что любое наше движение к северу от стены приведет к немедленному ответу и появлению достаточных сил, чтобы без каких-либо проблем уничтожить нашу когорту…

Скавр сделал паузу и окинул оценивающим взглядом лица своих офицеров.

- …и поэтому я планирую наделать как можно больше шума, покидая лагерь, и чтобы они обязательно услышали, что мы пойдем вверх по Грязной реке. К тому времени, как мы окажемся на расстоянии досягаемости от крепости Клыка, они соберут всех трудоспособных мужчин на тридцать миль в округе, готовых броситься за нами, мечтая о шансе разорвать на части римскую когорту. А это, господа, означает, что будет много разгневанных варваров. Они перейдут через реку, как стая голодных волков, надеющихся догнать нас на марше, слишком быстрые, чтобы мы смогли их обогнать, и слишком сильные, чтобы мы могли противостоять им в прямом бою.

После двух дней вынужденного отдыха, когда когорта ждала, пока луна войдет в самую темную фазу месяца, и восстанавливалась после сурового марша на север, центурионы собрались на вечерний брифинг со своим трибуном. Каждый офицер держал в руках обычную чашу вина, создававшим атмосферу непринужденной легкости, с которой Скавр управлял своими людьми, а их внимание было приковано к примипилу, излагавшему свои планы.

- В тот момент, когда племя соберется с силами, кавалеристы Сила помогут нам провернуть изящный маленький трюк, который я задумал, чтобы не дать этим татуированным маньякам сбить нас с ног и сокрушить. И пока мы, чтобы отвлечь внимание, будем разбираться с военным отрядом вениконов, центурион Корв и его люди должны будут незаметно проскользнуть в крепость и забрать Орла Шестого легиона. После кивка и подмигивания Фортуны мы перегруппируемся здесь через несколько дней, штандарт легиона будет спасен, а синеносые будут по-настоящему обеспокоены, после чего мы отправимся по дороге на юг запасным вариантом. Остается надеяться, что варвары не начнут буйные военные действия против фортов на стене, но даже если они это и сделают, наш долг — доставить Орла Шестого Легиона в безопасное место, как бы нам ни хотелось им помочь.

Юлий поднял чашку.

- Я выпью за это. И если богиня Фортуна не услышит наших молитв, то будем полагаться на свои мечи и твердые руки а также на окровавленный клинок Коцидиса!

Собравшиеся офицеры поддержали его мнение и опрокинули вино себе в глотки, протягивая чашки для доливки, когда Арминий проходил мимо них с кувшином. Дубн подмигнул Марку.

- Скажи мне, брат, кого ты возьмешь с собой на эту самоубийственную миссию?

Римлянин на мгновение задумался, прежде чем ответить.

- Ну, очевидно, моего разведчика Арабуса, поскольку он идеальный человек, который будет идти впереди и высматривать врага. Луго, конечно, и слышать не захочет о том, чтобы его оставили, а легионер Верус покажет нам лучший подход к крепости, учитывая его знание равнины Грязной реки и ее болот. Помимо нас четверых, Дрест и его люди получат шанс показать нам, насколько хороши их навыки в бою и в кражах. Я думаю, что восемь человек, более чем достаточно.

Арминий заговорил, не отрываясь от своих обязанностей виночерпия.

- Девять, центурион. Я все еще должен тебе жизнью.

Дубн ухмыльнулся своему другу.

- Мне, кажется, хочется тебе этого или нет, ты прихватишь с собой этого непокорного раба.

Он протянул пустую чашку, сделав притворно-извиняющееся лицо, когда Арминий презрительно наполнил ее до половины.

- Я беру свои слова обратно! Ты величайший воин, когда-либо живший на земле, и без тебя, зашищающего его спину, наш друг оказался бы во власти всех желающих его убить. И наполни мою чашу, как следует, а?

Гигант германец просто поднял бровь, прежде чем перейти к следующему человеку, к большой радости собравшихся центурионов. Арминий буркнул через плечо, продвигаясь вдоль их линии, а его внимание было сосредоточено на вине, которое он наливал.

- Полчашки, это все, что ты заслужил, центурион. Завтра ты пойдешь в поход, чтобы подергать вениконов за бороды во второй раз за эти два года, и на этот раз там не будет такой реки, за которой можно было бы спрятаться. Так, что тебе лучше пить поменьше.

На следующее утро тунгрийская когорта с большой помпой двинулась на северо-запад от форта, трубач каждой центурии старался превзойти остальных в том энтузиазме, с которым они сигналами рассылали приказы своих центурионов. Марк взял человека префекта Каста Дреста с собой на стену форта, и оттуда они наблюдали, как длинная колонна солдат направлялась по дороге к Высоким Горам. Наконец, когорта последней центурии вышла из северных ворот форта и пошла по дороге, Марк покачал головой, поджав губы в мрачном веселье.

- Знаешь, Дрест, когда ты идешь в составе когорты на марше, она кажется могучей нескончаемой колонной хорошо обученных бойцов, в доспехах, с оружием и суровыми лицами, и все же, когда я стою здесь и смотрю на них сверху…

Фракиец согласно кивнул головой.

- Да, действительно, колонна в семьсот человек отсюда выглядит совсем не очень. - Он перевел взгляд с далекой марширующей колонны на стоящего рядом с ним римлянина: - Полагаю, вы пригласили меня сюда не для того, чтобы продемонстрировать зрелище вашей когорты в контексте угрозы, которая ее ожидает?

Римлянин кивнул.

- Я был бы разочарован, если бы ты не смог понять мое намерение. - Двое мужчин глубже закутались в свои плащи, когда холодный ветер заставил вымпел легиона закружиться и затанцевать над ними, и Марк поднял руку, чтобы указать через долину Грязной реки по линии холмов на горизонте, на крошечное пятнышко на горизонте, выдающее расположение крепости вениконов.

- Давай будем предельно откровенны друг с другом. Я собираюсь найти этого Орла, если он еще находится в Клыке, а также намерен вернуть голову человека, которого предали и убили. Это будет последний шанс на эту миссию, на многие годы, а возможно, и навсегда, и я не собираюсь проигрывать. Итак, если ты думаешь о том, что мы идем туда, чтобы просто прогуляться, и если мысль о попытке проникнуть в эту опасную крепость заставляет тебя задуматься, было бы лучше сказать мне об этом сейчас. Разочарование, когда мы окажемся к северу от этой стены, может оказаться гораздо более опасным, чем честный отказ от нашего предприятия до того, как мы войдет на враждебную территорию.

Он замолчал, не отрывая глаз от далекого горизонта, а Дрест смотрел на удаляющиеся спины когорты последней центурии, на утреннее солнце, отражающееся от доспехов пионеров, и ответил на вопрос Марка деловым тономом:

- Я родился в Дебельтуме, центурион, во Фракии, и был сыном лавочника. Дебельтум — колония ветеранов, основанная императором Веспассианом, и в результате традиция армейской службы глубоко укоренилась в местном обществе. В течение многих лет я лелеял идею присоединиться к легионам и увидеть Империю, к большому разочарованию моего отца, поскольку все, что он хотел, — это чтобы я взял на себя управление его лавками и сохранил его до старости. За шесть месяцев до того, как я получил право вступить в армию, он внезапно и неожиданно обанкротился из-за кредитора, у которого опрометчиво занял деньги, человека, который, как он понял, затаил на него злобу, И он понял это только в тот момент, когда этот ублюдок вломился в нашу дверь с бандой головорезов, и выставил нас на улицу. Мой отец был совершенно сломлен стыдом и потрясением от того, что его респектабельное ремесло было уничтожено на его глазах, и я был вынужден искать работу чернорабочего, и гнуть себе спину от восхода до заката просто для того, чтобы заработать немного денег. чтобы мы оба не умерли от голода. После двух лет такого скотского существования я сделал смелый шаг и поступил в качестве стажера в гладиаторский лудус, надеясь получить свободу на Арене и добыть достаточно денег, чтобы снова наладить жизнь с отцом.

Он сделал паузу, подняв бровь на Марка.

- Когда я узнал, что мне предстоит отправиться отсюда на север вместе с вами, я поговорил с вашими людьми, чтобы узнать, что вы за человек. Мне сказали, что вас обучал владеть мечем бывший гладиатор?

Римлянин ответил, не отрывая глаз от горизонта: - Да, один отставной гладиатор и солдат, ушедший на пенсию со службы…

Дрест улыбнулся.

- Чем и объясняется ваша готовность прибегнуть к грязным приемам, когда вы чувствуете необходимость уравнять шансы в бою?

Марк пожал плечами: - Обучение грязным трюкам было у них неплохо налажено, но именно солдат научил меня сбрасывать личину добропорядочности и сражаться, как животное, когда в этом возникает необходимость. Он принимал участие в германских войнах и понимал, насколько тонкой может быть грань между победой и смертью.

- Да, ваши люди рассказали мне и об этой вашей дикой стороне. - Фракиец подождал немного, а когда Марк не ответил, он заговорил снова . - В отличие от вас, я не был создан для Арены, и я понял это через несколько недель после того, как за мной закрылись двери лудуса. В любой гладиаторской школе очень простая иерархия, и большинство инструкторов могут увидеть, какое место в этой иерархии займет человек, уже через несколько часов после прибытия. Во-первых, есть идиоты, которых просто нельзя было пускать туда , люди, которые будут побеждены и, вполне возможно, убиты в первых же схватках просто потому, что они слишком тупы или физически слабы, и включены в список исключительно для того, чтобы подравнять число и обеспечить толпу с брызгами крови на песке. Возможно, один или двое бедняг из десяти подходят под это описание,. Кроме того, есть обычные бойцы, люди, обладающие мускулами, необходимыми для поддержания темпа боя, которых можно обучить владеть мечом или забрасыванию сети с достаточной ловкостью, чтобы иметь приличные шансы на выживание, если они обладали к тому же умением отвлечь противника, когда представится такая возможность. Семь или восемь человек из каждой десятки так или иначе попадают в эту категорию: компетентные бойцы, которые никогда не станут чемпионами, но чья карьера может продлиться достаточно долго, и они могли даже выжить, если им повезет. Но, есть и остальная категория, возможно, один человек из каждых десяти. Хищники, центурион, прирожденные убийцы, чьи обстоятельства и воспитание обострили преимущество, данное им природой, до остроты лезвия бритвы, и закалило их, чтобы калечить и убивать своих противников на арене. Насколько они смертоносны, зависит от их способностей владения мечом, но самые лучшие из них, те, кто обладает скоростью или хитростью, способными справиться с любыми трудностями, которые подбрасывает им жизнь профессионального бойца, - это люди, которые уходят в отставку с деревянным мечом. и доходом на всю жизнь.

Он снова сделал паузу, глядя на Марка.

- И к какой из этих категорий, по-вашему мнению, отношусь я, центурион?

Римлянин повернулся к нему лицом, осматривая его с ног до головы.

- У тебя явно были мускулы после двух лет ручного труда, и твоя работа с мечом казалась достаточно компетентной, судя по тому, что я видел, когда ты сражался со своими сарматами, но я вижу, что тебе не хватает одного, чтобы оказаться в той последней группе убийц. - Дрест ждал, легкая улыбка появилась на его лице. - Ты слишком много говоришь, даже во время тренировочных боев. Ты человек, который больше подходит для расчетов и интриг, чем для резких и бездумных боевых действий.

Фракиец кивнул.

- Достаточно проницательно, центурион. Я был явно обречен вести сомнительное существование как боец, не достаточно опасный в бою, чтобы выделиться среди своих товарищей, и всегда рисковал быть выбранным одним из хищников и покалечен или убит только за то, что встал у него на пути.

- И, что случилось? Ты же, выжил.

Дрест пожал плечами.

- Я никогда не дрался на Арене. Префект Каст однажды вечером совершил поездку по лудусу в рамках своих официальных обязанностей в качестве примипила Двенадцатого Легиона Молниеносного, набирая гладиаторов для организации представления в легионе, и случайно заметил, как я после тренировок давал инструкции одному из бедных придурков, которому было суждено умереть в своем первом же бою, если только боги не отнесутся к нему мягче, чем свои же собратья-соперники. Его интерес возбудился, и он попросил владельца лудуса позвать меня и узнать, зачем я все еще работаю с этим человеком, хотя мог бы отдыхать в своей камере. Когда я рассказал ему о своих опасениях за товарища, он обратился к владельцу и тут же выкупил меня. Когда я спросил его, почему он это сделал, когда мои мысли все еще расползались от непонимания, пока он уводил меня в свои покои и задавался вопросом, не для согревания ли его постели он спас меня, он сказал мне, что порядочные люди достаточно редки, и им надо давать шанс. По правде говоря, он сделал лучший выбор, чем предполагал, поскольку, хотя у меня нет того инстинкта убийцы, о котором я говорил, меня больше интересовали буквы, и цифры, но я научился искусству командовать другими людьми, находящимися на его службе. А теперь, центурион, вы, наверное, хотели бы знать, зачем я вам все это рассказал?

Марк пристально посмотрел на него, и сказал со слегка язвительным тоном: - Как раз сейчас мне и пришло это в голову.

- Теперь мне ясно, что префект Каст спас меня либо от смерти, либо от увечий на Арене, а взамен я прожил десять лет на его службе с обещанием освободить меня, когда он уйдет в отставку. И я ему обязан. Я понял, если центурион скажет мне, что я должен переплыть реку Стикс с ножом во рту и отнять у Харона его накопленные монеты, то можете быть уверены, что я сделаю это в меру своих способностей, в качестве компенсации за то, что я должен ему оплатить.

Римлянин еще секунду смотрел на него, выражение его лица было задумчивым.

- Я тебе верю. А как насчет твоей команды?

- Мы все, так или иначе обязаны префекту своей жизнью.

Марк покачал головой.

- Я знаю это. Мой вопрос больше касается их характеров, чем их истории.

Дрест пожал плечами.

- Каждый человек делает свой собственный выбор в жизни, но я никогда не видел, чтобы кто-нибудь из этих троих отказался подчиниться указанию, данному им либо префектом, либо мной вместо него. Я верю, что они сделают то, что им прикажут, когда придет время.

Молодой центурион поднял руку, чтобы еще раз указать на холмы на северном горизонте.

- Надеюсь, ты прав. Я думаю что, то место, куда мы направляемся, и будет той неумолимой ареной, где мы обнаружим, что такая вера обоснованна. Скажи своим людям, что мы покинем форт через час после захода солнца, и пришли ко мне твоего вора. У меня есть для него задание.

Тунгры шли на северо-запад от Ленивого Холма менее часа, минуя руины давно заброшенного форта и следуя по заросшим сорняками остаткам мощеной дороги, которая огибала край болот Грязной реки, когда Юлий объявил остановку в узкой долине, скрывавшей их от любых наблюдения. Ошарашенные солдаты стояли в колонне и тихо разговаривали, а их центурионы поспешили вперед к началу колонны по настойчивому звуку трубы. Шанга положил щит на ногу, обутую в ботинок, чтобы не допустить ненужных царапин на медном ободке, и с кривой улыбкой посмотрел на Саратоса.

- Сейчас мы узнаем, что задумал для нас трибун, а? Будем надеяться, что он задумал какой-нибудь трюк или два, иначе мы окажемся в задницах этих волосатых ублюдков, прежде чем чем мы об этом узнаем!

Трибун Скавр начал свой инструктаж без предисловий, его тон был пронизан настоятельным требованием вернуться на марш.

- Что касается прихлебателей и возможных шпионов в Ленивом Холме, то для всех, мы двинулись на север, чтобы атаковать Клык. Я ожидаю, что по крайней мере один из туземцев, которые роятся там вокруг когорты легиона, как мухи на дерьме, перелезет через стену и уйдет за реку, как только сегодня вечером сядет солнце, и сообщит новость о нашем уходе правителю. вениконов. А они, в свою очередь, будут сбиты с толку, господа, сбиты с толку и немало обеспокоены тем, что завтра мы не собираемся появляться за их стенами, как они ожидают. Они будут нервничать из-за нашей неявки, учитывая, что от стены до их крепости всего десять миль, и будут задаваться вопросом, что же мы здесь делаем, если не нападаем на них прямо сейчас. Их вождю не понравится, что наши сапоги находятся на его земле, и он не знает, куда мы направляемся, поэтому ему будет очень интересно узнать, куда мы подевались. На наши поиски будут отправлены разведчики для разгадки этой тайны , что, конечно же, они и сделают, учитывая след, который мы оставим после себя во время марша, и когда они найдут этот след, начнется настоящее веселье. Не забывайте, ребята, я потратил несколько месяцев на изучение этой местности, прежде чем Кальгу удалось поднять племена на восстание, и у меня на примете есть несколько облюбованных участков.

Он улыбнулся собравшимся офицерам.

- И первый из них находится очень близко отсюда, менее чем в миле вверх по дороге. Дорога здесь раздваивается, ребята, одна тропа ведет на север вдоль Грязной реки и так близко к Клыку, что более зоркие часовые вениконов смогут сосчитать зубы, которые наш коллега Отон оставил у себя во рту…

Он сделал паузу, чтобы позволить центуриону обнажить щербатую ухмылку на лице, потрепанном еще в те дни, когда он был чемпионом когорты по кулачному бою, и улыбался про себя, несмотря ни на что, пока офицеры ухмылялись и хихикали.

- Но тропа, по которой нам предстоит пройти, ведет вверх, в лес на запад, а затем уходит обратно в кольцо холмов, которые солдаты, служившие здесь, когда еще только строилась северная стена, называли «Сковородой». Участок земли внутри холмов, как вы видите, более или менее плоский, и, попавши туда, мы окажемся вне поля зрения крепости, которая, как я ожидаю, вызовет у Кальга и того короля, которым он манипулирует, определенное беспокойство. Будем надеяться, что они проглотят наживку и погонятся за нами всем скопом, предоставив нашему отряду совершить рейд прямо к Клыку. Итак, попробуем их разыграть, парни?

Марк собрал свою группу в здании штаб-квартиры форта, пока на узких улочках и вдоль вала, обозначавшего самую северную границу Империи, зажигались факелы. Следующий час он провел, объясняя им, что именно он ожидает от них во время ночного марша, и чтобы никто из них не издавал никакого шума при движении, и ждал возвращения Тариона с поставленной перед ним задачи. Примипил сопроводил вора в комнату, наблюдая, как Тарион на короткое время прижался к печи, прежде чем заговорить, его лицо было белым и сморщенным от внезапного похолодания, когда солнце опустилось за безоблачный горизонт.

- Я ждал у подножия стены, закутавшись в плащ от холода. Этот маленький ублюдок чуть не свалился на меня, так он был близко к форту, но мой плащ слился с тенями и защищал меня от чужих глаз.

- Ты видел его лицо?

Вор кивнул старшему центуриону.

- Всего на секунду. Это был тот рыжеволосый парнишка, который прислуживал в пивной лавке в викусе.

Марк и Дрест обменялись взглядами. Викус форта представлял собой небольшой комплекс из полудюжины зданий, построенных для размещения нескольких шлюх с достаточной алчностью и недостаточной осторожностью, чтобы игнорировать риски и следовать за когортой до самого края Империи.

- Хорошо, я выпорю этого мерзавца лавочника за то, что он привел лазутчика в викус, а потом с ним разберусь…

Марк поднял руку, его комментарий был выражен пренебрежительным тоном, чтобы примипилу было легче его проигнорировать, если бы он захотел это сделать.

- Это всего лишь мысль, господин, но, возможно, вам стоит пока оставить все это при себе, на случай, если мальчишка окажется достаточно смелым, чтобы вернуться. В викусе их вполне могло быть больше, одного, и я сомневаюсь, что его хозяину, что либо известно, учитывая, что он прибыл сюда армией с юга менее года назад, а это означает, что единственный способ заполучить их всех, нужно подождать и посмотреть, вернется ли мальчишка.

Примипил на мгновение задумался, затем медленно кивнул.

- Вы правы, центурион, мы подождем, пока он вернется, а затем накроем весь викус, и выбьем из них имена всех заговорщиков.

Марк внутренне поморщился, прежде чем заговорить снова.

- В таком случае, примипил, я думаю, нам пора как можно тише уходить из форта и ….

Старший офицер кивнул.

- Вам лучше всего пройти вдоль задней части стены к посту, расположенному в следующей миле на востоке, а затем выйти через их ворота. Вы уверены, что не хотите, чтобы часть пути вам показали наши сопровождающие? Мы достаточно хорошо изучили местность до того, как поступил приказ прекратить любые операции за стеной, и у меня есть пара приличных следопытов.

Марк покачал головой.

- Я благодарен вам, но чем больше людей мы возьмем, тем больше вероятность, что нас обнаружат. Кроме того, мой разведчик Арабус провел с вашими следопытами достаточно много времени, чтобы довольно хорошо спланировать ситуацию в своей голове, и я полагаю, что ваш солдат Верус знает больше, чем любой из них. Я думаю, что мы сохраним наш состав в девять человек и помолимся нашему Митре, чтобы вениконы не вышли на охоту сегодня вечером.

- Вот он. Да, это и есть Клык. Я стоял здесь однажды вечером перед началом восстания, когда форты на стене Антонина представляли собой не более чем череду сгоревших сооружений, заброшенных двадцать лет назад. Мы с Арминием распустили наш кавалерийский эскорт и приехали сюда одни, чтобы уменьшить риск того, что вениконы нас обнаружат и выследят, как любых злоумышленников, которыми мы, очевидно, и были. Они пользовались устрашающей репутацией даже тогда, задолго до того, как мы столкнулись с ними на берегах Красной реки.

Трибун Скавр указал на долину с выгодной точки склона, на который они с Юлием поднялись, когда последний дневной свет угас на западном небе. Кольцо холмов, окружавшее их, темной полоской виднелась на горизонте под сиянием звезд безоблачной ночи, но к северо-востоку от их места, на склоне холма, над краем тени, где находилась крепость вениконов, можно было разглядеть мерцающий свет, стоявший высоко над долиной на расстоянии десяти миль. Тунгры двинулись в середину плоской местности, которая, как сказал Скавр своим центурионам, называлась Сковорода, чаша шириной в десять миль, окруженная со всех сторон холмами, маршируя по двое в ряд по тропы, которая была немногим больше, чем тропы охотников, осторожным шагом, приглушенным ковром из хвои под ногами и густым лесом со всех сторон. С наступлением ночи они разбили лагерь в тени холма в его центре, их палатки были подняты в углу давно заброшенного походного форта легиона, сооруженного в лесу двадцать лет назад.

- Мы можем предположить, что они уже знают, что мы здесь, поэтому завтра нам нужно привлечь их внимание, прежде чем они зададутся вопросом, может ли здесь находиться нечто большее, чем одна вспомогательная когорта, рискующая против единственного оставшегося в целости племени, теперь, когда восстание себя исчерпало.

У Юлия в памяти всплыл склон холма, усеянный трупами варваров два года назад, и он нахмурился в темноте

- Вы не верите, что мы их разбили в бою у Крепости Тысячи Копий?

- Тогда это сделать было можно, а сейчас? - Скавр покачал головой, этот его жест был едва заметен из-за отсутствия луны, освещавшей окрестности. - Нет примипил, я считаю, что мы уничтожили большую часть их воинов и убили их короля, но я готов поспорить на хорошие деньги, что у них все еще осталось достаточно варваров , чтобы быстро расправиться с семью сотнями пехотинцев. Учитывая, что наш старый друг Кальг теперь, похоже, имеет там некоторое влияние (он снова указал на долину) и его, очевидно, съедает страсть выбраться из своей могилы, так, что самого слова «тунгры» должно быть достаточно, чтобы у него пошла пена изо рта от желания увидеть, как нас выследят и уничтожат. Хотя, не так давно его прилично покалечил наш приятель - центурион Корв.

Юлий смотрел на пятнышко света, которое светилось на далекой вершине холма, венчающей мрачную черную массу, нависшую над долиной реки, с тревогой задаваясь вопросом, с каким сопротивлением может столкнуться группа захвата, если им удастся преодолеть стены крепости. Обернувшись, чтобы посмотреть вниз по склону, он махнул рукой в сторону костров, которые были зажжены в тени холма, надежно скрытые от глаз, которые будут искать любые признаки их присутствия со стороны варварской крепости высоко над широким пространством Грязной реки.

- Вы хотите, чтобы завтра утром мы снова разожгли костры для приготовления пищи?

- Да. И на этот раз нам нужно будет как можно больше дыма, ровно настолько, чтобы убедить варваров как можно быстрее навестить нас. Мы оставим костры гореть до тех пор, пока не подготовимся к маршу, а затем, следуя стандартному распорядку, их потушим. И, не будем рисковать, чтобы наша уловка стала слишком очевидной. А теперь я предлагаю, пока не стемнело, пойти и посмотреть, удалось ли Титу и его людям закончить работу, которую мы им поручили. Завтра нам понадобятся всадники Сила, чтобы устроить убедительное представление, если мы хотим уклониться от удара, который Кальг нанесет нам, как только решит, что знает, где мы находимся.

Вызванный к королю, Кальг обнаружил, что Брем ждет его в большом зале среди полдюжины вождей кланов племени и изуродованного охотника Шрама, стоящего в стороне, с женщиной Морригой, предводительницей его стаи охотниц стоявших за ними. Даже седые вожди кланов время от времени бросали взгляды на Лисицу, и сельгов мог различить в их взглядах ту же смесь любопытства и осторожности, которая была в его собственной неконтролируемой реакции на охотницу каждый раз, когда он ее встречал. Мальчик, едва достигший подросткового возраста, стоял на коленях перед королем, и сельгов узнал в нем одного из тех, кого завербовали по его предложению, чтобы пересечь широкое болото реки и проникнуть в римские форты по ту сторону их стен. Увидев, как Кальг входит в зал, Брем нетерпеливо кивнул, указывая ему на трон.

- А вот и он! Теперь, когда мой уважаемый советник здесь, возможно, мы сможем услышать новости, которые наш лазутчик принес от римлян!

Кальг занял свое место рядом с королем, как всегда с болью осознавая, что он единственный безоружный человек в группе воинов, чьи торсы ощетинились острым железом. Доверенные члены ближайшего окружения Брема, каждый из присутствовавших здесь носил на поясе по крайней мере по два кинжала а у некоторых из них хо было до полудюжины ножей, в то время как он решил никогда не спрашивать разрешения на ношение даже ножа, зная, что такое разрешение никогда не будет дано. Правда, при нем всегда бы нож для еды

- Что, за новости, мой король Брем? Готовятся ли римляне, наконец, к великому отступлению на юг?

Брем повернулся и ухмыльнулся ему без особой шутливости.

- Вовсе нет, Кальг. Несмотря на твои неоднократные заверения, что они повернутся хвостом к нам и ускользнут, они продолжают прятаться за своей стеной, как испуганные дети. Мне кажется, я слишком долго сдерживал свое естественное желание послать против них своих воинов, и теперь у нас есть новости о прибытии новых солдат в крепость, которую они называют Ленивым Холмом. Ты знаком с этими людьми по имени их племени, и я, их конечно, тоже знаю. Они называют себя тунграми. Кальг вздрогнул, услышав это слово, а Брем ухмыльнулся ему с новым весельем. - Да. Те же самые люди, которые разбили наголо армию моего племянника, и тем вырвали бьющееся сердце моего племени. И это, те же самые люди, которые отняли у тебя способность ходить быстрее, чем у иссохшего дряхлого старца. Теперь они снова двинулись на север, оскверняя мою землю своими сапогами.

Кальг медленно кивнул.

- Кто принес эту новость?

Брем указал на мальчика, стоящего перед ним на коленях.

- Этот парень с наступлением темноты отправился на болото, чтобы принести нам эту весть...

Король все еще говорил, но Кальг внезапно перестал слышать его слова и пристально посмотрел на ребенка.

- Сколько человек двинулось на север, мальчик?

Ответ последовал незамедлительно.

- Все, мой король. Я пересчитал их штандарты, как меня учили, и увидел, как через северные ворота форта ушли те же девять центурий, которые прибыли туда три дня назад.

Кальг на мгновение задумался, а затем снова повернулся к Брему, который смотрел на него с выражением, то ли раздражения, то ли гнева из-за того, что его проигнорировали.

- Три дня? Это ничего не значит, Брем. Их набег на твою землю — не что иное, как отвлечение внимания, уловка, чтобы увести ваши силы и оголить крепость . Они намереваются вернуть Орла!

Брем покачал головой с выражением недоверия.

- Орла? Он посмотрел Кальгу в глаза, прежде чем заговорить снова, на этот раз его голос стал громче. - Орла? - Он встал и почти-что проорал: - Я ждал, что ты дашь мне мудрый совет, Кальг, поделишься теми знаниями, которыми ты славился, но все, что я слышу от тебя, - это Орел, Орел и Орел! Достаточно! Я знаю, что ты захватил римский штандарт! Я знаю, как дорожат они этой фигурой птицы! Но, не нужно при каждом удобном случае тыкать мне байкой о своей победе над римлянами!

Кальг шагнул вперед, широко раскинув руки, умоляя короля прислушаться к его словам.

- Но мой король, иначе, зачем им было ждать три дня до самой темной ночи месяца? Пока эти тунгры будут играть роль червяка на крючке, какой-нибудь отряд обязательно бесшумно передвинется по болоту Грязной реки и проникнет в эту крепость, надеясь...

Брем нетерпеливо махнул рукой:

- Хватит, Кальг! Я уже решил. Мы выступаем с первыми лучами солнца, с теми воинами, которые к тому времени соберутся в крепости с оружием, а остальные получат приказ идти по нашему следу. Мы выследим этих тунгров и когда, с благословения Коцидия, отрубим их головы, то выставим их в твоем святилище! На твоего Орла будут пялиться семьсот пар римских глаз, целая когорта, и это святилище станет пристанищем ужаса, от пола до потолка усеянным головами захватчиков и посвященным от моего имени нашему богу, и он удостоит нас великой милостью в награду за такую честь. А ты, только одно и знаешь, что советовать! Настало время сражаться! Поскольку сейчас ты ходишь как ребенок, тебя посадят на одну из моих лошадей и ты поедешь со мной на эту битву, которая нас ждет. Когда придет время, я вложу тебе в руку меч, и ты будешь сражаться с нашим врагом вместе со мной, зарабатывая уважение людей, которые еле терпят твое присутствие здесь, мечтая отомстить тебе за смерть моего брата, кипящей в их сердцах.

Кальг поклонился так низко, как только мог.

- Конечно, король Брем. Ваш приказ - мой долг. Могу ли я узнать, кого вы оставляете для защиты этого места?

Брем понимающе кивнул.

- Вряд ли я настолько глуп, как ты думаешь, Кальг. Охранять Клык под командованием моего сына будет оставлено пятьдесят человек, этого более чем достаточно, чтобы защитить его от любой группы набегов, а мой главный охотник и его Лисицы будут патрулировать болото в качестве меры предосторожности против любых попыток подхода со стороны реки. Я еще не встречал римлянина, который мог бы пересечь эту зловонную грязную пустыню, не имея охотничьих навыков, а, Шрам?

Пройдя милю из ворот крепости, отряд Марка медленно двинулся вперед во тьму, давая глазам возможность привыкнуть к темноте, хотя небольшой свет исходил от бесчисленных звездочек, величественно кружащихся над ними. Осторожно двинувшись вниз по длинному склону пригорка, на вершине которого силуэт Ленивого Холма возвышался над длинной прямой линией стены они старались идти беззвучно, или хотя бы не громче, чем шелест высокой травы, покрывавшей равнину. Они сгруппировались вокруг Марка, когда он прошептал команду. остановиться. Луго размотал веревку, обвязанную вокруг своего тела, и протянул ее конец римлянину, а тот, в свою очередь, передал его ожидавшему легионеру.

- Отсюда мы последуем за Верусом. Всем держаться за веревку и двигаться медленно и осторожно. Если вдруг вы услышите звук, который покажется вам подозрительным, дважды резко потяните за веревку, и сразу же останавливайтесь и падайте на землю. Если это произойдет, то ни в коем случае не вставать без моей команды. Любого, кто ослушается я верну назад в лагерь.. И поверьте, мне не хотелось бы остаться здесь одному. Арабус, держись поближе к Верусу, возможно, нам понадобятся твои навыки..

Тунгрийский следопыт согласно кивнул, занимая место позади легионера. Накануне вечером он обследовал долину Грязной реки, после дня, проведенного в разговорах с Верусом и разведчиками гарнизона Ленивого Холма о том, как безопаснее пройти через болота речной долины. Проскользнув через стену вскоре после захода солнца, он ушел так незаметно, что часовые, уставившиеся в ночную мглу, не услышали в неуловимых звуках его ухода ничего не обычного, кроме тех ночных шумов, к которым они привыкли. Марк предупредил дежурного центуриона, что его человек вернется ближе к рассвету, а тот скептически улыбнулся от неверия, что кто-то смог покинуть форт не замеченным его людьми,.

- Мой следопыт учился своему искусству в дремучих лесах Ардуэнны, в Нижней Германии. Так что, в сегодняшней темноте он мог бы подобраться достаточно близко к любому из ваших часовых и перерезать ему горло, а затем незаметно исчезнуть.

Пожав плечами на недоверчиво уставившегося на него офицера, Марк взял его с собой на стену, предупредив дежуривших легионеров, чтобы они отказались от своего обычного скучающего патрулирования по валу, тупо глядя. в темноту, а следили за появлением следопыта. Наконец разведчик выступил из стены прямо под ними, подошел к свету их факелов под удивленный вздох ожидающих солдат, приблизился к валу в нескольких десятках шагов от форта, пока не оказался прямо под офицерами. Пройдя через ворота в стене , он проинформировал Марка о том, что обнаружил в пойме Грязной реки.

- Это темное, но довольно таки спокойное место для одинокого ходока, центурион, если ты знаешь, где следует ступать по тропам через болота. Давным-давно, когда эта стена была первой линией защиты вашей Империи от северных племен, легионы соорудили дамбы в болотах Грязной реки. Они выложили деревянными дорожками более твердую почву болота и засыпали тонны гравия в топкую грязь, чтобы создать безопасные тропы, по которым можно было отправлять людей патрулировать местность, не боясь потерять их в трясине, но с годами большая часть их усилий просто утонула в болоте. Я проследовал в направление, которое указал мне Верус, пересек реку и за ней нашел место, о котором он мне рассказывал: рощу деревьев недалеко от подножия холма, на котором построен Клык, где мы можем переждать целый день, не будучи замеченными. Я простоял там в тишине среди деревьев достаточно долго, чтобы привыкнуть к ночным шумам. - Он посмотрел на Марка с тревогой в глазах. - В долине кипит жизнь, большая часть которой протекает тихо и незаметно, но я также услышал звуки, которые не издает ни одно животное. Вдоль болот на северном берегу реки, я думаю, бродят охотники, опытные и по большей части такие же бесшумные, как и я сам, и я их услышал. Когда я уже было собрался покинуть свое убежище, обратил внимание на звук чего-то движущегося сквозь высокую траву, и поэтому я застыл на месте и стал ждать, пока не увидел его. Это был охотник с копьем наперевес, сверкающим в свете звезд, когда он изучал растительность и искал, как я полагаю, меня. Что-то предупредило этого охотника о моем присутствии, возможно, другой запах или случайный шум, который я издал, когда пересекал долину.

Он замолчал, и Марк на мгновение взглянул на своего следопыта, оценив его темперамент и не обнаружив в его глазах страха, а, скорее, легкое недоумение.

- Сколько их было, Арабус? Сколько мужчин охотились за тобой?

Следопыт пристально смотрел на него, даже, несмотря на то, что он медленно покачивал головой из стороны в сторону.

- Это были не мужчины, центурион. Как рассказал нам Верус, на болотах обитают женщины, которые используют собак для охоты на лазутчиков. Я считаю, что грязь Грязной реки ослабила мой запах, и поэтому, когда мы пересечем ручей, нам всем придется вымазаться ею, это будет нашей главной защитой, чтобы нас не обнаружили.

Группа рейдеров молча следовала по заброшенной дороге на северо-запад от Ленивого Холма, осторожно ступая по разбитой брусчатке дороги и осторожно продвигаясь по еле видимой местности. Марк нашел присутствие дороги неожиданно обнадеживающим, несмотря на то, что она была в запущенном состоянии, заросшая сорняками, и растительность, давящая с обеих сторон, где обычно обочины были бы расчищены на двадцать шагов или больше в качестве меры предосторожности против засады. Примерно через милю слева от них из черной массы леса выросли руины форта, и Верус остановился, прошептав Марку: - Это Форт Ворота. Раньше он служил таможенным постом на границе, местом, куда племена к северу от стены приходили, чтобы пройти на территорию Империи. Если бы местный житель появился в Ленивом Холме без соответствующего разрешения, отмеченного на его руке фиолетовой краской, его бы развернули и отправили прочь пинком ботинка по заднице, просто чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Теперь это просто сгоревшие и гниющие руины, в которых поселились призраки людей, отдавших свои жизни, чтобы захватить и удержать эту землю, духи умерших и, негодующих солдат, что мы предали их дело, оставив стену. Я слышал, как ребята, возвращавшиеся из ночного патруля, говорили, что часто слышали шум внутри руин…

Марк кивнул, глядя на силуэт заброшенного форта. «Мы перестарались, чтобы удовлетворить гордость императора, - размышлял он, - и когда Антонин Пий перестал нуждаться в плодах своего триумфа, мы отступили к южной стене, не озаботившись подсчетом числа людей, чьи смерти в служение такому бессмысленному имперскому высокомерию были унижены и преданы этим отступлением».

Он успокаивающе похлопал Веруса по плечу, ответив тихим голосом.

- В таком случае давай, оставим души усопших в покое, ладно? Нам надо двигаться дальше.

Оставив дорогу на север, в том направлении, в котором тунгры двинулись ранее в тот же день, цепочка людей двинулась в неоднородную смесь болота и более твердой почвы долины Грязной реки с намеренно осторожным темпом, заданным Верусом. Солдат делал медленные и неторопливые шаги, чередуя их с паузами, во время которых он прощупывал путь перед собой своим копьем, определяя самую твердую почву, на которой можно было бы ступить всем отрядом... Во время одной из таких пауз Марк решил проверить землю по одну сторону тропы и обнаружил, что его ботинок погружается в жидкую грязь так легко, что его нога уже утонула по щиколотку, прежде чем он успел ее вытащить. Громкий всасывающий звук, издаваемый болотом, когда оно отпустило ногу Марка, вызвал резкое шипение у Арабуса и сдавленный смех у Арминия, который прошептал ему на ухо, когда группа снова двинулась вперед.

- Вы подаете нам прекрасный пример, центурион. Возможно, мы могли бы взять с собой и трубача, просто чтобы быть уверенными, что вениконы точно знают, где мы находимся?

Верус остановился на шум и повернулся, чтобы обратиться к группе, совершавшей набег тихим, шипящим голосом, так что им пришлось напрячься, чтобы расслышать его шепот, в то время как пустынный ландшафт маячивший вокруг них, был невидимым в темноте, но от этого казавшийся не менее угрожающим.

- Подобных топей по обе стороны реки тысячи, и любая из них может за считанные секунды проглотить солдата целиком, вместе с доспехами, не оставив от него никаких следов, кроме нескольких пузырьков. Бдительный человек мог бы успеть позвать на помощь до того, как его засосет под тяжестью снаряжения, но даже если бы тропы были хорошо размечены и на них регулярно укладывался бы свежий гравий, люди все равно иногда спотыкались бы в болото без надежды на спасение. Сейчас, когда тропы почти скрылись из поля зрения, это место в десять раз опаснее, чем было раньше, так что смотрите себе под ноги!

Он повернулся, чтобы возобновить медленное продвижение по болоту, ведя группу вперед, в непроглядную тьму, пока, наконец, то немногое, что осталось от тропы, не достигло темных просторов реки. Ее черная вода взбивалась мелкими волнами под сильным ветром, который кружил болотную траву, по которой они осторожно спускались к берегу широкого, медленно текущего русла. Луго шагнул вперед, стянул с себя тяжелую верхнюю одежду и как можно бесшумнее погрузился в черную воду.

- Дайте мне веревку..

Марк протянул ему один конец длинного мотка бечевки, которая была намного тоньше веревки с узлами, с помощью которой они продвигались по болоту, а другой конец передал Арминию.

- Привяжи ее к дереву, ладно?

Как только тонкий конец был закреплен на стволе чахлой ольхи, усеивавших болото, массивный британец стиснул зубы на конце бечевки, которую он держал, а затем повернулся и, оттолкнувшись от берега реки, соскользнул в более глубокую воду где медленно и тихо поплыл по черному простору реки. Люди, наблюдавшие за ним в скудном свете звезд, напряженно ждали каких-либо признаков того, что на дальних берегах могла быть устроена засада, но через несколько мгновений они увидели, как едва различимая фигура огромного британца устало вылезла из воды и исчезла в болотной траве. Мгновение спустя веревка натянулась, погружаясь в медленно текущую воду реки посередине течения, но достаточно прочная, чтобы дать пловцу возможность удержать свое оружие и мокрую одежду от натяжения потока . Марк сделал жест Арабусу, который снял тетиву с лука и, смотав, завернул ее в плотный сверток из промасленной ткани, который держал во рту. Двое мужчин обменялись многозначительными взглядами, а затем разведчик оказался в воде и быстро и плавно пересек ее, с помощью бечевки быстрее, чем если бы он просто плыл против течения. Выбираясь из воды на дальнем берегу, Марк знал, что первым делом Арабус натянет лук и наладит стрелу, как они договорились ранее в тот же день, готовый к любому признаку того, что люди, которые последуют за ним, могут попытаться предать его и выдать их присутствие. Римлянин подождал еще немного, прежде чем жестом предложить Тариону пуститься в след, затем Арминию, а за ним и близнецам сарматам.

- Я вижу, вы тщательно определили порядок перехода.

Комментарий, произнесенный шепотом Дреста, донес до ушей Марка нотку горечи. Он пожал плечами, наблюдая, как Рам соскальзывает в воду вслед за братом.

- Действительно, ты угадал. Когда я полностью буду уверен в твоих людях, я воздержусь от мер предосторожности, но до тех пор я позабочусь о том, чтобы любая маловероятная возможность одного из них сорвать наш план, была сведена к минимуму.

Дрест разочарованно пожал плечами, указывая пальцем на светящееся пятно Клыка на темной вершине, которая появилась перед ними.

- Вам лучше побыстрее принять это решение, центурион. Завтра ночью мы окажемся под нависающими над нами стенами этой крепости. Если когда-нибудь и наступит момент, когда один единственный вскрик разрушит ваши планы, то, я полагаю, это будет именно там?

Он скользнул в воду, в последний раз многозначительно взглянув на римлянина, и перетянулся через реку, держась руками за бечевку. Оказавшись один на этом берегу, Марк отвязал бечевку от дерева, к которой ее привязал Арминий, и, обвязав вокруг своей талии, осторожно вошел в воду, подав сигнал людям на другом берегу. Течение было медленным, но сама вода казалась густой, словно в ней было больше грязи, чем воды, и он поморщился от неприятного ощущения, когда ил стал проникать ему в подмышки и между ягодицами. Слегка потянув за бечевку, он погрузился в более глубокую воду, а серия дальнейших рывков перенесла его через ширину реки, а несколько рук протянулось, чтобы помочь ему, бесконтрольно дрожащему, выбраться из холодных объятий воды. Оглянувшись вокруг, он увидел, что все члены отряда, шедшие с ним в рейд, были измазаны речным илом, и их лица были неразличимы под слоем свежей грязи. Луго отвязал бечевку, обвивавшую его грудь, свернул ее в плотный комок и вручил Арабусу, который подошел поближе, чтобы поговорить с молодым центурионом.

- Еще две мили, и мы доберемся до того места, которое я вам описал. - Он взглянул на звезды. - У нас достаточно времени, даже если мы пойдем медленно и осторожно. По крайней мере, это, — он поднял грязную руку, — поможет замаскировать и отбить любой запах, который может нас выдать.

Марк кивнул и жестом указал своим товарищам следовать за следопытом вперед, в темноту, наблюдая, как каждый из них берется за основную веревку с узлами, которая одновременно будет выдерживать расстояние между ними и позволит любому из них подать сигнал тревоги.

- Вспомните мои слова, сказанные ранее. По эту сторону реки бродят охотники, поэтому вы должны двигаться, молча и тут-же останавливаться при малейшем намеке на присутствие здесь кого-либо, кроме нас. Арабус, веди нас. - Он потер глубокую гравировку медальона, прикрепленного к рукояти спаты тонкой серебряной проволокой, ощущая изящные линии рисунка под мозолистыми пальцами, и пробормотал слишком тихо, чтобы кто-либо, кроме него самого, мог уловить слова:

- Защити нас, Божественный Митра, от всего, что может встать на нашем пути.

Рассвет тунгры встретили в жуткой тишине, медленно светлеющего неба, без малейшего намека на ветерок. Солдаты следовали инструкциям и разжигали по одному большому костру в каждой центурии, добавляя к сухим дровам, которые они собрали накануне вечером, достаточное количество зеленых веток, чтобы обеспечить, достаточно дыма который поднимется в неподвижном воздухе, и выдаст их позицию, видимую за много миль вокруг.

- С этой сворой собак, которая будет их вести, от синеносых обезьян не спрятаться. Для меня это вообще бессмыслица, сначала мы ускользаем от реки, чтобы нас не увидели, а потом разжигаем костры , чтобы нас нашли.

- А, почему ты не слушал взрослых, когда они объясняли, что нам надо делать, а, Орта? - Шанга осуждающе покачал головой, глядя на солдата, и повысил голос. - Тонкости военной службы для тебя загадка, не так ли? Вот, Саратос, ты у себя в поселке был не чем иным, как бедным, тупым варваром, а сейчас сможешь ли ты объяснить нашему тупоголовому товарищу, для чего мы все это делаем?

Сарматский новобранец еще не полностью освоил латынь, но невозможно было скрыть удивленно приподнятую бровь, когда он повернулся лицом к собеседнику.

- Мы здесь, чтобы заставить врага выйти из крепости. Создаем условия центуриону Марку пробраться в Клык.

Солдат выглядел не понимающим. - Клык? Тот большой форт на холме?

Саратос покачал головой, выплюнув прерывистую струю своей родной речи, которая, судя по выражению его лица, была далека от добропорядочной, прежде чем сделать еще одну попытку. - Смотри, мы сегодня убегали от варваров, а они в это время гонялись за нашими лошадьми.

- Какого Аида они преследовали нашу кавалерию, если могли преследовать нас? Они же не собираются переловить этих долбанных лошадей, не так ли?

Саратос снова покачал головой, постучав по ней: - Как говорит Шанга, здесь наверху думают, а там внизу, - он указал на свои ноги в ботинках, - там маршируют. И ты, ты асе время маршируешь, что головой, что ногами.

Оскорбленный солдат ощетинился, сжал кулак и выпятил подбородок.

- Ты засратый, ублюдок! Трахальщик лошадей!

Сармат улыбнулся ему в ответ, постукивая по кинжалу на поясе.

- Советую тебе быть осторожнее. Я не начну бой, но закончу его быстрее, чем тебе захочется. И я трахал не лошадей, а твою сестру. Честно говоря, она действительно похожа на лошадь…

Солдат отвернулся, очевидно, утратив какой-либо дальнейший интерес к словесной перепалке, но Шанга увидел, как он скользнул рукой в своему боку, который был защищен от чьих-либо взглядов, и сжал рукоятку ножа и напрягая свое тело для атаки. Глядя на разгневанного солдата пристальным взглядом, ветеран покачал головой, и как он надеялся, это обескуражило того.

- На твоем месте я поостыл бы , старина Орта, я видел как он дерется и должен тебе сказать, что это было выше всех похвал. Кроме того, подумай о своей бедной сестре…

Он раздул губы, имитируя лошадиное фырканье, вызвав немедленную вспышку веселья у стоящих вокруг них солдат и мгновенно изменив их настроение из возбужденного ожидания драки в неудержимый смех. Поняв, что выиграть спор ему не удастся, оскорбленный солдат с бормотанием проклятий отвернулся, преследуемый смехом окружающих его людей.

- Ты понимаешь, что теперь ты нажил себе врага, Саратос?

Сармат пожал плечами и ткнул большим указательным пальцем в бронированную грудь Шанги.

- Он слишком глуп, чтобы спорить, и слишком мягок, чтобы драться. И это ты мне посоветовал его переспорить, ведь так?

Шанга кивнул, пожав плечами, признавая эту точку зрения.

- Совершенно верно. В любом случае, нам лучше подготовить свой комплект и запастись завтраком. Я думаю, теперь, когда мы послали дымовой сигнал этим чернильным обезьянам, чтобы они нагрянули сюда, мы, вскоре двинемся в путь.

Пока солдаты готовились к дневному маршу, Скавр и Юлий оценивали плоды вчерашней работы Тита и его людей. Быстро работая топорами в последних лучах заходящего солнца, они обрубили все ветки с деревьев рядом с тунгрийским лагерем, стараясь оставить обрубки со стороны, обращенной в сторону от тропы, по которой неизбежно должна была пройти погоня вениконов. Связав одновременно несколько ветвей, они образовали веера из листвы шириной восемь футов, которые теперь удвоили с помощью еще одной веревки. Сил стоял в стороне, обсуждая это изобретения со своим заместителем, который недоверчиво качал головой.

- Что ты думаешь, а декурион?

Сил с недоумением почесал голову.

- Я не совсем уверен, если честно, трибун. Если лошади выдержат этот груз, то, я полагаю, эти веники достаточно заметут в траве следы, чтобы обмануть варваров, если они не будут присматриваться слишком внимательно. Но как мы сможет обмануть их? Начнем с того, что следов ботинок не будет…

Юлий понимающе кивнул.

- Меня интересует тот же вопрос. Судя по всему, ответ очень прост, если вдуматься.

- Ну, что ж давайте проверим! - Скавр снова повернулся к своему примипилу, решительно ударив одной ладонью по другой. - Хорошо, соберите когорту, примипил, и мы посмотрим, насколько убедительно мы сможем продемонстрировать наше исчезновение.

- Располагайтесь по-удобнее ребята, мы здесь проведем весь день. Говорите шепотом и двигайтесь как можно меньше. Если кому-то нужно будет опорожниться, то пусть пойдет в подлесок, выкопает там ямку, а потом закопает ее. Я не хочу лежать здесь, чувствуя, как запах переваренной вчерашней свинины будет щекотать мои ноздри, и не дай бог, если кто-то еще сможет унюхать это.

Марк улыбнулся кратким инструкциям, которые Арминий прошептал Дресту и его людям.. Завернувшись в одеяло, он позволил себе погрузиться в беспокойный сон, успокоенный присутствием Луго, сидящего, скрестив ноги, и, по-видимому, дремавшего рядом с ним. После нескольких часов беспокойной дремоты, преследуемый от одного короткого сна к другому его отцом, и укоризненно молчаливым и окровавленным Луцием Карием Сигилисом, он начал просыпаться и обнаружил, что огромный британец все еще сидит в той же напряженной позе, его глаза были прищурены, но, тем не менее, открыты и встревожены. Приняв сидячее положение, Марк проотер затуманенные глаза и принял глоток воды из предложенного кожаного бурдюка.

- Ты спал?

Луго покачал головой, его голос прозвучал не более чем тихим рокотом.

- Смотрел …

Он кивнул на Дреста и его людей. Сам Дрест спал, Тарион сам с собой играл в костяшки, а близнецы сарматы тихо разговаривали на своем родном языке. Легионер Верус закутался в свой плащ и смотрел на них рассеянными глазами.

- Где остальные?

Огромный британец указал на поляну.

- Следят за вениконами. Боевой отряд прошел здесь раньше, пробежал на восток .

- Поспи еще.

Окончательно проснувшись, римлянин прокрался через небольшие деревья рощи в направлении, указанном британцем, пока не обнаружил, что двое мужчин сидят на корточках под покровом высокого дуба и смотрят на море травы. Присев рядом с ними, он посмотрел на волнистый зеленый ковер речной равнины, на котором ничто не шевелилось, кроме растительности. Справа от них склон холма, на котором стоял Клык, выступал из равнины под таким крутым углом, что Марк задумался, как они смогут подняться на него в темноте. Сама крепость была скрыта за листвой над их головами.

- Есть какие-нибудь признаки того, что там кто-то охотился прошлой ночью?

Продвижение отряда после перехода через реку замедлялось из-за частых остановок, реагируя на далекие, но явные звуки чего-то или кого-то, движущегося по высокой траве болотистой равнины. Арминий хмыкнул, глядя на заливную равнину.

- Ничего такого, о чем можно было бы беспокоиться. Но мы видели, как на дальнем берегу реки проходил военный отряд, около четырех тысяч человек. Они побежали к восточным холмам, скорее всего охотясь на когорту .

- Ты уверен?

Германец пожал плечами.

- Здесь их больше нет. Между имперскими землями и вениконами легионы на стене слишком напуганы, чтобы сдвинуться хоть на дюйм. Кроме того, после восхода солнца мы видели дым с холмов на востоке .

Арабус заговорил с ноткой восхищения в голосе.

- Умно сработано. Подбросили много зеленых веток, чтобы виден был дым, но недостаточно, чтобы он выглядел очевидной приманкой. У твоего трибуна охотничья хитрость.

Арминий покачал головой.

- То, что на самом деле есть у моего трибуна, так это яйца взрослого быка. А иногда, но только иногда, он бывает так же умен, каким себя воображает. Мы просто должны надеяться, что это один из таких случаев .

Кальг посмотрел вниз со своей лошади на след, оставленный тунгрийской когортой, некогда узкий охотничий след, теперь испещренный следами ботинок и копыт. Один из разведчиков Брема опустил руку на землю, коснувшись края отпечатка, оставленного шипованным ботинком.

- Свежий след, мой король. Меньше полудня прошло. Сначала пехота, а за ними следуют около двадцати всадников. Большинство отпечатков ног уничтожено, но они явно римские. Взгляни на их подбитые гвоздями ботинки .

Король вениконов согласно кивнул.

- Мы будем следовать за ними и постараемся подкрасться к ним сзади м напасть.

Кальг нахмурился, недоверчиво глядя на след.

- Подумайте, зачем им маршировать на запад? Там же нет ничего, кроме тех же самых: деревьев и холмов, аж до моря?

Брем фыркнул.

- Для меня это и так все ясно. Они пытаются обойти нашу оборону и атаковать Клык с севера и с запада, двигаясь к пологому склону холма, откуда, по их мнению, мы меньше всего будем их ожидать.

Кальг недоверчиво наморщил нос.

- А зачем же они разводили костры, дым которых любой мог увидеть за много миль? На что это похоже?

Король пренебрежительно махнул рукой.

- Это же римляне, Кальг, люди неискушенные, привыкшие маршировать и сражаться, с тем напором своей силы, к которому они привыкли и здесь то их высокомерие, и выдало их. Мы будем выслеживать, и нападать на них, как на диких животных, не оставляя им ни времени, ни места, необходимых для их привычной защиты. Здесь, в лесу, они находятся на нашей земле, и мы их накажем за ошибку их вторжения, в проверенной временем нашей манере, мечом и копьем. Так, что, вперед!

Бывший вождь сельговов пожал плечами, молча наблюдая, как самый быстрый из следопытов умчался по тропе, следуя по широкому следу, оставленному тунграми. Он не нашел ничего, что могло бы его обеспокоить в окружающих деревьях, но не смог удержаться, чтобы не пробормотать себе под нос недовольным, но достаточно низким тоном:

- Идеальная площадка для засады…

Он пришпорил своего скакуна и поехал рядом с лошадью короля, не обращая внимания на то, как телохранители Брема при этом потянулись к рукояткам своих мечей.

- Могу ли я сделать одно маленькое предложение, мой король?

- Ваша идея, кажется, сработала, трибун. Признаюсь, когда два часа назад, когда вся наша группа была занята возней с этим настилам из веток, я был более чем неуверен в этой идее.

Скавр смотрел сквозь густые кусты на склоне холма на военный отряд вениконов в долине внизу, прикрывая голову плащом, который Юлий накинул на них обоих, темно-зеленой подкладкой вверх.

- Да, похоже на то. Боюсь, однако, что это первый и последний раз, когда нашего противника так легко удалось обмануть с помощью этой элементарной уловки.

Они молча наблюдали, как разведчики военного отряда продолжали идти по тропе, а их следопыты-варвары, которые бежали впереди лошадей внимательно изучали оставленные Силом ложные следы, будто целая когорта прошла по этой дороге.

Скавр нахмурился, глядя на группу всадников, следовавших за разведчиками.

- Мне следовало оставить с нами Кадира и нескольких его лучников. Они могли бы отсюда снять этих всадников с закрытыми глазами, и если я не ошибаюсь, это наш старый противник Кальг на вороном коне, оглядывается вокруг так, как будто ожидает, что Шестой Легион в любой момент может вылететь из-за деревьев. Никогда еще старая присказка о дерьме, всплывающим на поверхность, не звучала более правдоподобно. - Он сокрушенно покачал головой. - Хотя я не уверен, что хотел бы продать свою жизнь так дешево, чтобы заплатить ею за шкуру Кальга. Независимо от этого, эти скоты будут бежать за Силом и его ребятами на запад до конца дня, либо до тех пор, пока они, не достигнут конца тропы, которую он для них прокладывает, или когда они увидят дым из нашего сегодняшнего ночного лагеря. В любом случае, они будут далеко от Клыка, когда центурион Корв поведет своих людей вверх по склону.

Юлий кивнул.

- Согласен, похоже, ваша уловка удалась. В таком случае, трибун, я задаюсь вопросом, почему мы должны идти на риск и снова зажигать дымные костры сегодня вечером? Вы сами сказали, что они сокрушат нас в мгновение ока, если настигнут, а если они поймут, что их уводят от Клыка, и повернут назад раньше, то тогда они вполне могут оказаться рядом с нами, ближе, чем нам бы хотелось, когда мы начнем сжигать сырые ветки. Почему бы нам просто не уйти и позволить им вернуться домой, не обнаружив нас?

Трибун наблюдал, как задняя часть отряда вениконов скрылась за холмом, прежде чем ответить, не сводя глаз с того места, где последние варвары исчезли из поля зрения.

- Потому что, примипил, самое последнее, что мы можем себе позволить, это чтобы эти воины оказались где-то рядом с Клыком в тот момент, когда наши люди спустятся по склону и побегут через равнину Грязной реки. Одно дело - уклониться от преследования нескольких охотников-вениконов, но быть вынужденными уходить от нескольких тысяч воинов — совсем другое. И если это означает, что нам придется пойти на некоторый риск, то я бы сказал, что мы можем утешить себя тем, что он не такой и большой по сравнению с риском, выпавшем центуриону Корву и его людям.

Он указал на север в направлении, куда осторожно по грубым настилам из веток, которые солдаты Тита нарезали из деревьев, срубленных в лесу накануне вечером, отошла когорта тем самым уничтожив какие-либо очевидные признаки своего ухода: последние солдаты, покинувшие лагерь, забрали настилы и зашвырнули их за деревья.

- Пока все идет по плану!