Метод Макаренко

Глава 14

Я слушал разговор в кабинете химии, а в голове быстро сменялись детали дальнейших действий. Если я верно понял, то трио настигли коллекторы, о которых они ранее говорили. Вряд ли женщинам грозит что-то в стенах школы. Даже самые отбитые на голову идиоты не станут пачкать руки при куче свидетелей. Нет, такие тоже встречаются, но цели у них другие. А этим нужно денег вытрясти, поэтому будут только пугать. По крайней мере, здесь, в школе.

Снова прислушался. Ну да, так и есть — пока разговаривают. Хотя кое-что меня заинтересовало. В разговоре промелькнуло знакомое имя, которое я уже слышал от Васи — отца Вадима. А именно: Азамат.

Вот и возможность узнать, что это за птица такая. Осталось только разговорить этих братцев. Я отошёл от двери и осмотрелся. Ничего такого, чем бы я смог вооружиться, не наблюдалось. Ну не тащить же вот эту кадку с цветами. Я с сомнением посмотрел на пальму в горшке. Не, не вариант. Даже дядя Стёпа и тот в классе остался.

Будем импровизировать на месте.

— Эй, малой, — позвал я мелкого шкета, который торопливо семенил по коридору. Самого шкета было еле видно из-за портфеля необъятных размеров. Малой остановился и подошёл ко мне. — Одолжи на время учебник и листок с ручкой или карандашом, — попросил я.

— А вам зачем? — подозрительно сощурился пацан, но портфель всё же стал стаскивать.

— За надом, — ответил я и потянулся к его портфелю, чтобы помочь ему снять его. Камни он в нём таскает, что ли?

— А что мне за это будет? — продолжил вопрошать мелкий, расстёгивая портфель.

— Благодарность. С занесением в личное дело, — ответил я, принимая из рук пацана учебник истории, тетрадь и ручку.

— У-у, — не обрадовался пацан награде. Вот молодёжь нынче пошла, за спасибо никто работать не хочет. А этому и работать даже не нужно, я всё сам сделаю.

— Не гунди, я тебе потом конфетку куплю, — успокоил его я.

— Лучше донат в Роблокс, — стал наглеть пацан. Не знаю, что такое донат и Роблокс, но меня явно хотят развести. Жопой чую.

— Не наглей, шкет, — погрозил я ему пальцем и продолжил писать записку. Закончив, я вырвал страницу из тетради и вернул её пацану. — Всё, держи. Учебник позже верну. Ты в каком классе?

— Четвёртый А.

— А теперь, топай, давай дальше, куда шёл. Найду тебя позже.

— Так у меня уроки закончились, — сообщил мне пацан.

— Значит, завтра найду. Всё, дуй, давай отсюда.

Всё это я говорил, вешая огромный портфель на его худенькие плечи. В моменте мне показалось, что он сейчас переломится пополам. Но нет, устоял. И зачем им таскать такие огромные баулы? У меня в походах в горы и то меньше были. Походу, всю библиотеку с собой из дома таскает.

Когда пацан скрылся за поворотом, я вернулся к кабинету химии и постучал. Голоса мгновенно смолкли, а через минуту дверь открылась и на пороге показался мордоворот. Типичный такой, аж старыми добрыми временами повеяло при виде его рожи.

Скользнул по нему взглядом. Кожанка, водолазка, цепь и набитые кольца на пальцах. Ага, сиделец, рецидивист. Сидел за разбой и кражу, судя по наколкам.

Всё это я оценил за считанные секунды, потом кинул взгляд поверх его плеча. Там у доски мялись подружки-веселушки с расширенными от испуга глазами. Стоят, жмутся друг к другу, но в целом храбрятся, слёзы-сопли не жуют.

— Здравствуйте, — поздоровался я с братком. Лицо сделал доброе-доброе, ну типичный учитель литературы, каким он мне представлялся. — А что у вас здесь происходит? — попытался заглянуть в кабинет, но мне помешал верзила, перегородив обзор плечом.

Он сурово прошёлся по мне взглядом. Видимо, оценивал меня на предмет опасности и, не обнаружив в моём облике оную, снисходительно ухмыльнулся.

— Здорово. Чё надо? — пробасил он.

— Я брал у Натальи Михайловны учебник, вернуть надо срочно. У неё урок завтра. Важный.

Браток завис на некоторое время. Обернулся на учительниц. Наталья Михайловна неуверенно пожала плечами, мол, работа такая. Затем он глянул куда-то в сторону, а потом, прикинув в уме расклад, посторонился, пропуская меня внутрь.

— Проходи, только мухой.

Я вошёл в кабинет и осмотрелся. Поведение своё я намеренно изменил и придал себе вид зажатого ботана, чтобы раньше времени не вызывать подозрений и сохранить эффект неожиданности, если представится для него возможность.

Но меня ждал облом. Внутри оказалось не двое бандитов, а трое. Теперь я окончательно догнал, кто такие коллекторы. Вон какие рожи протокольные. Один краше другого. Сидят, скалятся. Один уже Алёнушку, считай, раздел и поимел во всех позах в своих влажных фантазиях.

Продолжая идти к доске, у которой стояли женщины, я бросал косые взгляды по сторонам, чтобы оценить обстановку. Тот, что открыл мне дверь, подошёл к кафедре. Или не кафедре? Не знаю, как называется эта штука с приборами и реактивами на ней. В общем, стоит неподалёку от дамочек.

Фантазёр пристроился за спиной Алёнушки и сейчас с похабной улыбочкой пялится на её зад. Вот пусть там пока и стоит.

Остался третий, серьёзный на вид. У него лицо из всех троих самое умное, а те двое тупо рабочая и устрашающая сила. Видать, из них троих этот у них мозг, а остальные мускулы. Значит, третьего нужно будет убрать первым.

Пока оценивал обстановку и противников, дошёл до женщин и протянул учебник истории Наталье Михайловне. Та взяла его в руки и удивлённо уставилась на него. Я уже по глазам видел, что она хочет что-то ляпнуть и всё испортить, поэтому зыркнул на неё исподлобья и постарался взглядом передать, чтобы она заглянула внутрь и прочла записку. Её я оставил внутри учебника, как закладку. Слава яйцам, она всё поняла без слов, только губы сжала поплотнее. Видимо, чтоб наверняка не проболтаться или ещё как-нибудь выдать наши перемигивания.

— Тамара Дмитриевна, директор просил панты марала принести ему, — сказал я и направился в сторону шкафов, возле которых и сидел главный.

— Что? — удивилась химичка. — Откуда… — начала было она, но Наталья Михайловна пнула её локтем в бок, и та ойкнула.

— Ну панты, те, что он вам на хранение оставил сегодня. Там машина приехала за ними. Вот он меня и послал.

— Слышь, доходяга. Бери, давай скорее свои понты и проваливай отсюда, — рыкнул тот, что впустил меня в кабинет.

— Па-анты, — мы с женщинами хором поправили его.

Сцена была тупее некуда. Мне и самому хотелось стукнуть себя по лбу ладонью за такую операцию. Но это подействовало. С момента моего появления вожак этих троих сидел и настороженно за мной наблюдал. Да и не только за мной, но и за женщинами тоже. А теперь расслабился.

Это было видно по его позе. Похоже, и он подумал, что от таких чижиков, как мы, ждать подвоха не стоит. Это он зря, конечно. Но об этом он узнает чуть позже.

— А-а, — рассмеялась Тамара Дмитриевна. — Панты, я не расслышала. Уши заложило на фоне стресса. А они вон там, вы как раз идёте к холодильнику. Если молодой человек подвинется, то вы как раз и увидите его.

— Разрешите? — обратился я к главному, который взглядом следил за моим приближением.

Он нехотя отодвинулся, и я открыл холодильник. Понятие не имею, как выглядят панты. Поэтому схватил первую попавшуюся тару. По взгляду Михайловны я понял, что взял не то, но менять ничего не стал, потому что и бандосы не знали, что такое панты.

— А что у вас происходит? — полюбопытствовал я, когда отошёл от холодильника.

Все шестеро напряглись и стали переглядываться. Я заметил, как Фантазёр потянулся к поясу.

— А у нас классный час, — нашлась Алёнушка. — Обсуждаем с родителями проблемы и успехи их детей.

Бандосы кивнули.

Оценив обстановку и прикинув свои шансы против троих верзил, я понял, что одному с наскоку мне не разобраться с ними. Если бы их было двое, ещё куда ни шло. А вот с тремя будет сложнее. И сидят эти черти неудобно. Пока я буду выводить из строя одного, остальные подтянутся и там непонятно, какой финал нас ждёт.

Нужно действовать иначе, тоньше. На помощь женщин рассчитывать вряд ли стоит. Тогда что… В голове вертелась смутная идея, пока я неспешно шёл к двери, провожаемый взглядами женщин. Смотрели они на меня по-разному, а Наталья Михайловна вообще готова была придушить, как мне показалось.

— Понятно, — облегчённо выдохнул я. — А то уж я подумал. Видимо, проблем больше, чем успехов. Выглядите вы как-то мрачновато, — я поводил перед лицом рукой, обозначая их физиономии. — Ну, я тогда пошёл. Всего доброго вам.

— Бывай, — пробасил верзила, закрывая за мной.

Я вышел из кабинета и прислушался — замок не щёлкнул. Значит, просто прикрыл. Это хорошо. Прислонившись к стене затылком, стал думать, пытался ухватить мелькавшую идею, которая никак не давалась в руки.

Когда она, наконец, поддалась, я вытащил телефон и набрал Игоря. Пока шли гудки, накидывал план. Игорь говорил, что в школе есть кружки. А благодаря памяти моего нового тела, я вспомнил, что частенько в школах организовывают театральные кружки. Не во всех, но бывает. Дети готовят всякие постановки, а потом выступают с ними на всяких мероприятиях. У нас в школе тоже было что-то подобное, только там мы были все сплошь зайчики и снежинки.

Сейчас же с персонажами чуть больше разнообразия. Вот я и подумал, если у нас в школе есть подобный кружок, а моя память шептала о чём-то подобном, то, возможно, я найду там то, что мне нужно.

Трубку долго не брали, и я уже хотел отменить звонок и придумать что-нибудь другое, но в самый последний момент Игорь ответил:

— Алло, я вас слушаю.

— Игорь, это Егор. У меня вопрос. Только отвечай быстро, все вопросы потом. Ты говорил про кружки в школе. Какие именно кружки?

— Ну-у, — задумчиво протянул Игорь. — Есть кружок юных натуралистов, художественный, музыкальный, театральный…

— Стопэ, — остановил его я. — Театральный. Там есть реквизит? Костюмы какие-то, оружие… что-то такое.

— Есть, — озадаченно пробормотал Игорь. — У нас раньше довольно часто шли различные постановки, поэтому мы собрали довольно богатую и разнообразную коллекцию… — с гордостью в голосе стал нахваливать кружок Игорь. Я же уже двигался к лестнице. — Из последнего, например, выпускники позапрошлого года ставили ремейк Ромео и Джульетты под руководством англичанки, — продолжал хвастаться Игорь. — Правда, адаптировали под современные реалии, но после них осталось много реквизита, в том числе и оружия. А ещё…

— Потом расскажешь историю кружка, — перебил я его, так как уже почти спустился на первый этаж. — А сейчас напомни мне, где находится помещение, в котором хранится всё это барахло?

— Цокольный этаж, возле маленького спортзала.

— Понял. А ключ от помещения где?

— В учительской должен быть и у охранника. Мы храним и там, и там ключи, после того как один раз ключ от кабинета потеряли и дверь пришлось вскрывать.

Вообще хорошо, потому что и к Толяну я собирался заглянуть. А так, одним выстрелом двух зайцев сниму.

— А тебе зачем? — насторожился Игорь.

— Все вопросы потом, — повторил я. — Всё, давай. Мне пора.

План мой был прост, но рискован. Шансы, что он сработает, были пятьдесят на пятьдесят. Ставку я сделал на привычки бандосов. Я не просто так расхаживал по кабинету и глазел по сторонам. Я собирал информацию. Судя по повадкам и наколкам все трое из сидевших и не по одному разу, а значит, то, что я задумал, должно сработать с большой вероятностью.

Человек — существо такое, которому сложно избавиться от привычек, особенно вредных. А ещё, если часто имеешь дело с чем-либо, то на подсознательном уровне вырабатывается рефлекс. Даже у животных. Вспомнить хотя бы опыт с собакой Павлова и лампочкой.

Например, если кого-то часто бьют, то при резком движении человек подсознательно пытается прикрыться. Моряки ходят в раскорячку даже на суше. Бойцы, которые вернулись из горячих точек, реагируют на громкие хлопки. В общем, примеров до фига.

А на что реагируют те, кого принимали не по одному разу? Вот на этом я и собирался сыграть. На рефлексах.

Спустившись на первый этаж, я подошёл к Толику и похлопал его по плечу.

— Не ссы, это я, — проговорил я, глядя на то, как он пытается убрать свой планшет с фермой. Услышав мой голос, Толян расслабился.

— Вечно ты выскакиваешь, как чёрт из табакерки. Случилось чего? Ты какой-то взмыленный.

Я кивнул. Потом качнул головой. А потом подумал и ещё раз кивнул.

— Скажи-ка, Толя, ты можешь отлучаться со своего поста?

Отлучиться Толя смог, и сейчас мы с ним шли вдвоём по пустому коридору школы, нарядные и опасные.

— Повезло, что уроки все закончились и в школе почти никого нет, — прогудел Толик, и я посмотрел на него. И снова чуть не заржал.

— Противогаз тебе к лицу, Толян, — сделал ему комплимент уже в третий раз. Он долго не хотел его надевать. Но для дела надо было. Не хотелось, чтобы Толя светил своим лицом, а других масок не было. Ну, кроме всяких обезьян, заек и прочего зверья. Но их надевать он отказался наотрез.

— Ага. Представляешь, сколько мемов бы наделали с нами после этого маскарада?

— Ну не наделают же, — резонно заметил я. Сам я был одет в какой-то комбез, который смутно напоминал одежду вежливых людей. Очень отдалённо, и очень смутно. На голову я натянул единственную найденную балаклаву. А в руках у нас с Толяном были автоматы, которые были даже заряжены. Водой, правда. — Всё, мы пришли.

Мы замерли перед дверью, вскинули оружие и приготовились. Толик даже ногу занёс, чтобы вышибить её, как в фильмах, но я остановил его.

— Ты не в фильме, Толян, — шепнул я ему и повертел пальцем у виска. — И дверь открывается на себя.

— Точно, — смущённо прогудел Толян. — Просто всегда хотел попробовать.

— В другой раз, — пообещал я ему и принялся отсчитывать время. На счёт три я распахнул дверь и во всю глотку заорал: — Оружие на пол! Всем лежать! Мордой в пол!