Мир, что (мен)я покорил, 2 том

Глава 25

Почему-то теперь, когда я входил в семейное поместье Летренас, приятных эмоций у меня это не вызывало. Почему-то. Уж точно не из-за происходивших последние несколько суток вещей и… Нескольких мафиози, которые изучали картины и бюсты, расположенные у стен. После того, как дверь скрипнула и оповестила мужчин о моём приходе, они просто повернули головы в сторону звука, а затем вернулись к изучению шедевров. Пожалуй… Это было не плохо.

— Посмотрите на эту работу. Это то, что называется искусством, — один из мафиози указал на определённо красивую древесную статую полунагой женщины. Материал был так мастерски обработан, что создатель смог изобразить складки одежды и развевающиеся волосы. — Это — наследие Заподлесья. То, ради чего мужчины Заподлесья сражаются, идут на жертвы, умирают.

Другие мафиози с умным видом кивали, а один даже спросил:

— Существует ли пример скульптора среди девушек или лунных, которые настолько вложились в уровень деталей, с которым мужчина-человек относится к изображению женщины?

— Ничего не всплывает в голове, — ответил первый мафиози и отхлебнул немного пива из жестяной банки. — Сия скульптура — акт восхваления Богов, и это видно.

Мужчина нагнулся, чтобы прочитать имя творца на пьедестале:

— Этот Флюра — действительно мастер своего дела.

Другие два мафиози почему-то захлопали в ладоши, а я пожал плечами и пошёл дальше по коридору. Мне не хотелось натыкаться на других членов семейства. Несмотря на весь мой боевой настрой, драться с ними сейчас было бесполезно, да и скрывать своё присутствие было вполне кстати. Поэтому я с некоторой осторожностью поднялся на второй этаж и попытался вспомнить, где была комната Флюры. Не хотелось завалиться к Гевилю или Кармии раньше времени. Пришлось напрячь память, чтобы не перепутать.

Тук-тук.

Из комнаты послышались шаги. Я лёг на пол и заглянул в щель под дверью, после чего дождался, как Флюра доберётся до порога.

— Кто там? — прошептала она.

Я молчал. Флюра шумно вздохнула и тоже начала нагибаться. Когда её зелёный глаз оказался напротив моего, я спросил её:

— Ты что, ебанутый? Ты что там делаешь?!

— ФЕДЕРАСТ! СКОТИНА!

Она не растерялась и ткнула меня пальцем в глаз. Я перевернулся на спину и чуть ли не заорал — нужно было сохранять конспирацию.

— И вообще, почему ебанутый, а не ебанутая?! — сохраняла она злобу в голосе. Я успокоился и ответил.

— Тебе не понять. И, замечу, что ты — единственная моя знакомая, которая обижается на то, что её не назвали ебанутой.

— А знаешь почему? Потому что ты одинокий девственник, который не вылезал из своей зассанной комнаты всю жизнь. Я удивлена, что у тебя есть хотя бы три знакомые женщины!

Похоже, у нас началось жестокое противостояние. Защититься было делом чести:

— Ага, и, прошу заметить, ты находишься среди них, а это о чём-то да и говорит!

Пока я лежал на спине, Флюра молчала. Совсем скоро она завизжала:

— Сука, подставь глаз под дверь!

— Соси! — ответил я, увидев, как она просунула под дверь ладонь и отчаянно пытается дотянуться до моего лица.

— Я сказала глаз!

— Тебе какой из трёх?

Ладонь Флюры остановилась и медленно поползла обратно в комнату. Пока я смотрел на этот перфоманс, в голове появилось новое оскорбление:

— И вообще, немного лицемерно осуждать человека за девственность и жизнь в зассанной комнате, будучи девственником, запертым в зассанной комнате.

Ладонь моментально вылетела из щели и схватила меня за ухо, после чего очень больно потянула его.

— ЛАДНО-ЛАДНО, — забил я кулаками по полу в истерике. — ДЕВСТВЕННИЦА, А НЕ ДЕВСТВЕННИК! ДОВОЛЬНА?!

Меня отпустили. Я выдохнул и сел перед дверью. Можно было, наконец, начать диалог.

— Флюра, как ты?

Ответа пришлось ждать довольно долго.

— Ты слишком резко стал серьёзным. Ты хочешь меня подставить.

— Так бы и сказала, что всё ещё конченная.

Тишина. Через какое-то время девушка настроилась на нужную волну:

— У меня всё нормально. Голова немного болит. А что?

Я задумался. Нужно было быть очень осторожным.

— А у тебя в комнате светло?

— Кромешная тьма. Только немного из щели выходит свет.

Я вздохнул, сдвинулся к двери и опёрся на неё спиной. От комнаты волшебницы пахло на удивление приятно — какими-то цветами. Похоже, Флюра и не заметит никаких изменений, если она окажется заражена. Да что там, она заражена с вероятностью сто процентов, просто болезнь пока на неё не повлияла. Остаётся только надеться, что так будет и впредь. Но вообще не помешало бы выяснить, что именно знает волшебница.

— Слушай, как думаешь, когда тебя выпустят? — осторожный вопрос, который можно было задать при любом уровне знаний Флюры.

— Ну… Эх. Это странно. Обычно меня если запирали, то только на ночь. На утро открывали, и я шла в академию, как ни в чём не бывало.

Понятно. Похоже, о свадьбе она не знает.

— Почему только на ночь? Это же глупо.

— Это был своеобразный способ вылечить у меня боязнь темноты. В конце концов сработало.

Почему-то я был совсем не удивлён.

— Звучит ужасно. А что ещё с тобой делали?

Ответ не приходил долго. Слишком долго, чтобы можно было продолжать его просто ждать.

— Чего ты молчишь? Флюра?

— Я… Не думаю, что о таком можно говорить. Понимаешь, мы же семья… Нельзя просто так подставить её подобными речами.

Её слова были неправильными на стольких уровнях, что я даже не знал, с чего начать:

— Эм… Нельзя подставлять семью, которая запросто может запереть тебя на несколько суток в комнате? Подставлять семью, рассказ о которой её «подставит»? Подставить семью, которая…

Я вовремя запнулся. Флюре лучше было об этом не знать. Пока что. За дверью послышался вздох. Близко к моей голове. Похоже, Флюра тоже уперлась спиной в деревяшку.

— Но ведь это правда. Мать и отец у меня всего одни, разве я смогу найти где-то ещё? Любого человека в моей жизни можно заменить, но не их.

— Флюра, что за логика? Это же абсолютный пиздец. За логику, вроде, отвечает интеллект, а не мудрость, ты там деградировала за ночь?

— А, точно. Извини, я забыла, что ты социопат, и родного отца и мать за сто гривен бы продал. Так?

Я со злобой сжал кулаки и несколько секунд просто старался совладать с собой.

— Начинай тогда рассказ с самого начала.

— Что? — спросила она. — Зачем?

— Хочу понять масштаб ада, в котором ты находилась.

— Что такое ад?

— Ну, пока что твоя жизнь.

После небольшой паузы Флюра категорично заявила:

— Нет. Я не предательница, — почему-то в воображении представилось, как она мотает головой, держа руки скрещёнными под грудью.

— Ты обещала, что исполнишь моё желание.

— ЧТО?! КОГДА?!

— Не выебывайся! — ударил я по двери. — Я знаю, что у тебя прекрасная память. Ты всё помнишь.

Из комнаты стало доноситься шипение такое сильное, что мне казалось, будто она сейчас взорвётся. Пришлось добивать аргументами:

— Сама подумай… Разве тебе не будет легче, если ты выскажешься? Помнится, в далёкие-далёкие времена, когда я был в депрессии из-за того, что Аркаша — лесбиянка, ты говорила, что всегда выслушаешь мои проблемы. Мне тогда было стыдно признаваться, поэтому мы с тобой не поговорили об этом. Но за одно только твоё желание я готов отплатить в обмен.

— Что?! Тебе было так плохо из-за того, что она любит женщин?! Ну ты и жалок!

— А ещё я не признавался тебе, потому что знал, что ответ будет таким.

— Фи!

Наверное, она там вздёрнула носик. Не знаю, почему у меня такая уверенность. Просто немного скучно общаться, смотря на стену, приходится задействовать воображение.

— Слушай, — вдруг заговорила она. — А ты запишешь это в книгу свою?

Этот вопрос был неожиданным. Я даже не знал, как стоит на него отвечать, если бы она не помогла:

— Мне просто нравится, как ты пишешь. И как у тебя это так удаётся? Это же не твой родной язык.

— Пф-ф, — пожал я плечами, а сам начал лыбиться до ушей. — Честно говоря, я уже привык к нему. Настолько, что думаю на нём. И что, ты хочешь, чтобы твоя история сохранилась на бумаге?

— Очень.

Мне стало крайне хорошо. Прямо волна радости будто накатила, которая, проносясь по телу, отступала и снова возвращалась. Во мне словно открылся источник нескончаемого счастья, что работал теперь как моторчик, который меня подпитывал. Собственно, это и побудило меня сбегать в свою комнату, порыскать в вещах и найти рукопись. Я вернулся к Флюре и легонько стукнул ей в дверь.

— Ну давай, колись. Буду записывать, потом перепишу в некое подобие рассказа. С чего начнём? Насколько хороша память человека с двадцатью двумя интеллекта?

— Достаточно, чтобы помнить вещи, идущие с возраста в несколько лет. Начинай…

Четыре года для волшебника — очень важный возраст. Именно во время него Покров наделяет ребёнка своей силой, и он практически немедленно изменяется под стать полученному элементу. Но тяжело с точностью угадать, в какой день это случится.

Вот и то утро было обычным. Тёплое, как и полагается летом, а в саду, как всегда, приятно пахло розами. Мы просто играли вдвоём с Астрелой. Она была маминой служанкой, молодой эльфийкой, которой повезло найти работу у другой лунной.

— Флюра! Не честно забираться на дерево во время догонялок! — с досадой говорила она, пока я показывала ей язык с ветки. — Ишь ты какая! Кармия, посмотрите на свою дочь! Вся в Вемира!

Мать и отец сидели под тем же деревом, иногда наблюдая за нашей с Астрелой игрой. Кармия поддерживала бесконечным запас чая в чашках при помощи магии, а Зарес сидел полулежа и смотрел на яркое солнце. Он рассказывал что-то о домах, деньгах и работе, а мама его внимательно слушала и улыбалась.

— Ей можно, — сказала Кармия на заявление няни, после чего посмотрела на меня.

Мне хотелось ответить на её ласковую улыбку, но позлить Астрелу хотелось ещё сильнее. Поэтому я снова показала ей язык.

Эльфийка надула щёки и уперла руки в бока, после чего закинула белые волосы за спину и пошла к дереву.

— Не чефно! Не тряфи! — оказалась до глубины души поражена я, когда девушка решила согнать меня с насеста.

— Слезай! Слезай! Слезай!

Я вцепилась в ветку так крепко, что не рассчитала сил, а от резкого движения древесина просто… Надломилась, и мне больше ничего не оставалось, кроме как отправиться в полёт.

— Ой! Флюрочка, я не хотела! — Астрела тут же перестала насиловать дерево и побежала с протянутыми руками ловить меня. — Не падай туда! Падай на меня!

Почему-то тогда её слова с указанием, куда именно падать, и заставили магию внутри меня впервые собраться в рабочий поток и вылиться наружу. Обломанная ветка в моих руках моментально преобразилась — её конец потянулся к стволу с такой скоростью, что я даже не успела упасть, как тонкая лиана вцепилась в дерево и потянула меня за собой. Это и помогло мне врезаться прямо в Астрелу, после чего повалить её на землю и закувыркаться.

— Кармия! Зарес! — радостно кричала эльфийка, придавив меня телом и игнорируя мои крики. — Смотрите! Её волосы меняются!

Мама и отец тут же прекратили пикник и оказались на ногах в считанные секунды. Они как раз успели добраться до нас, чтобы увидеть, как мой последний рыжий локон становится красным.

— А глаза всё такие же зелёные! — радостно заявила Астрела и скатилась таки с меня. Я с трудом вдохнула воздух и закашлялась, после чего посмотрела на родителей.

— Я теперь тофе волфебница? Как мама?

Зарес помог мне приподняться, а Кармия села рядом. Я улыбалась в оба неполных зубами ряда, наблюдая за счастьем мамы и папы. Счастьем… которое постепенно уменьшалось. Лицо отца мрачнело с каждой секундой, что он всматривался в мои глаза, а улыбка матери уменьшалась пропорционально времени, которое она проводила, ощупывая мою прическу.

— Как мама ведь? — неуверенно спросила я. Папа сделал какое-то странное лицо — прищурился и криво улыбнулся, а я не знала, как себя чувствовать. И это моё настроение разделяла и Астрела. Изначально она прямо искрилась радостью, а теперь слегка побледнела и стала заламывать руки.

— Не может быть, — вздохнула мама. Флюра, покажи характеристики.

Флюра из Летренас

1 уровень, истинный нейтрал

Волшебник

Сила: 2

Ловкость: 4

Телосложение: 3

Интеллект: 6

Мудрость: 2

Харизма: 3

Список умений:

Призыв растения

— О нет… О нет… — прикрыла Кармия лицо ладонью. — Почему магия природы?.. За что нам это?..

— Не волнуйся, дорогая, — Зарес тут же обнял маму, которая начала потихоньку плакать в его плечо. — У нас есть Динэр и Вемир. Они оба способные мальчики и с сильными стихиями. Мы же не рассчитывали, что Флюра станет рыцарем Летренас?

— Д-Да, н-но… — всхлипнула мама. Из-за того, что она плакала, плакать захотелось и мне. Я не понимала, что такого было в том, что у меня имелась магия природы, а не какая-то другая, но, наверное, это всё-таки было плохо. Но родители не обратили внимания на мои слёзы, и Кармия продолжила. — Ты же понимаешь, что если мы теперь выдадим её замуж за другого волшебника, то у них вряд ли будет сильное потомство? Это ужас… Просто ужас…

Астрела обняла меня сзади и ласково поцеловала в затылок, после чего начала гладить по голове. Но я попыталась вырваться из её рук и обратилась к маме:

— Я хочу быть как ты! Я буду как ты!

На меня не обратили внимания.

— О Боги, — продолжила Кармия. — Она ведь и в академию не попадёт… Ты ведь понимаешь, что туда попросту не попадал ни один волшебник природы с момента основания? Они все проваливали практическую часть… А на высшие экзамены?..

— Спокойно, дорогая! — прижал её ещё крепче к себе папа. — Там нужна тройка среднего балла между практикой и теорией! Просто натаскаем её по знаниям, а уж балл на практике она наберёт!

Красивое лицо мамы было красным от слёз, и мне было очень больно, что я так её разочаровала. Астрела шептала мне:

— Всё будет хорошо, Флюрочка. У тебя такая хорошая и красивая магия! У нас, у эльфов, она была у каждого второго. У тебя просто выразились корни предков!

Мне этого было мало. Да и Астрела никогда не была правее мамы — поэтому если она сейчас плакала, а няня — нет, то няня точно не могла быть права.

— Именно волшебники природы сделали луну такой красивой, какой она была тысячелетия назад, — продолжала она впустую шептать мне. — Мы сохраняли картины с тех времён. У нас были растения такие большие, что их было видно с Квода, а, поговаривают, если забраться на вершину такого и подпрыгнуть, то обратно можно было уже не вернуться…

— Ладно, ладно, — чуть успокоилась Кармия. — Мы её научим. Сделаем всё, что потребуется…

Её глаза медленно перешли на меня. Я сразу же чуть успокоилась — один взгляд сделал для меня больше, чем все речи Астрелы. Даже и плакать сразу расхотелось.

— Пошли, Флюра, — сказала мне Кармия, и встала с травы, после чего взяла меня за руку. — Нам предстоит многое выучить и многое понять.

— Законопослушно добрый человек характеризуется тем, что он поддерживает законы страны, в которой живёт, семейные ценности, и делает всё возможное для благополучия их обоих, — пересказывала мама мне содержимое свитка, который я знаю наизусть. После этого она внимательно посмотрела на меня. У меня не получилось не отвести глаз, а потому я лишь нервно стучала пальцами по столу, за которым мы сидели. Нас освещала только одна свечка, от чего лицо мамы было несколько пугающим. Мне вообще было страшно в такой темноте, но, по крайней мере, со мной была Кармия, которая могла защитить от любых монстров, которые обитали здесь. — Ты это знаешь, да?

— Д-Да.

— А почему ты до сих пор истинный нейтрал?

— Я-Я не знаю.

Мама замолчала и отложила свиток на стол. Чем дольше было молчание — тем страшнее мне становилось. А сейчас оно было очень долгим. Я застучала ногой по полу, будто это могло заменить мамин голос, сделать ситуацию менее опасной.

— Причина, по которой ты будешь получать образование?

— Чтобы раскрыть максимальный потенциал и стать сильным волшебником, несмотря на слабость моей магии, — протараторила я зазубренный текст.

— Зачем ты это делаешь?

— Чтобы в будущем, когда придёт мне пора жениться, мой ребёнок был как можно сильнее и не опозорил честь семьи.

Мать даже не кивала. Не изменялась в выражении. Была холодна:

— И ультимативно это нужно для чего?

— Чтобы Заподлесье имело в своём запасе множество сильных боевых единиц, что гарантировало его высокую силу в военных конфликтах. Для этого я обязана буду родить как минимум несколько детей.

Я не понимала ни слова из того, что говорила. Мне было всего шесть лет. Несмотря на мои восемь очков интеллекта, они мне не очень помогали.

— И ты в это не веришь? — её лицо помрачнело.

— Нет! В-Верю! — тут же залепетала я и покрылась испариной.

— Не ври мне! — крикнула мать и указала на меня пальцем, будто хотела задавить им. — Я же знаю, что это наглая ложь! Если бы ты верила, то не была бы истинным нейтралом! В твои годы я уже стала законопослушной доброй! А с тобой что не так?!

Мне хотелось сжаться под её взглядом, да не получалось. Оставалось только терпеть и надеяться, что дальше криков это не зайдёт. Может, мне сегодня повезёт. Хотя бы сегодня. Хотя бы сегодня.

— Ладно, — стиснула зубы она и опустила руку. — Что там по максимуму, который ты можешь колдовать?

— П-Пя… — я заикнулась и поняла, что не могла назвать цифру, которая была месяц назад. — Шестнадцать минут.

— Мало, — сказала она и почему-то кивнула. — Я пришла на экзамен с сорока минутами. К шестнадцати годам достигла семи часов. Сейчас могу колдовать целые сутки. Можешь подсчитать, какой процент от моих нынешних сил ты имеешь?

Проценты мне тогда не давались, как старательно я их ни учила. Но не отвечать было нельзя:

— П-Пять?

Тяжёлый вздох напугал меня до мурашек.

— Один, Флюра. Ты в сто раз слабее меня. И не только по этому параметру. Понимаешь, какой это позор?

Я окончательно разочаровала маму, как это случалось практически каждый день. Слёзы потекли по моим щекам. Чтобы не показывать это, пришлось опустить голову, хотя по тихим всхлипам Кармия все равно всё понимала.

— Я дам тебе ещё несколько книг, от очень авторитетных авторов, заслуженных писателей Заподлесья. Прочитай их до конца недели. А пока посиди с Гевилем, набирайся опыта.

Она громко отодвинула стул, погасила свечу, создав маленькую сферу воды на огоньке, после чего покинула комнату. Я осталась в полной темноте, из-за чего вскочила и побежала на выход, после чего со всей силой навалилась на дверь. В коридоре меня ждал Вемир.

— О, Флюрец! — улыбнулся брат своим ртом с парочкой отсутствующих зубов. А я тебя заждался! Но хочу ещё немного подождать!

Мне хотелось возразить ему, что это совершенно не логично, но он не дал мне и слова сказать — толкнул обратно за дверь и громко захлопнул её.

— Призыв льда! Ой, че-та холодно! — с очень плохой актёрской игрой заговорил он, а я услышала, как дверь на том конце постепенно зарастает коркой льда. — Флюрец, прикинь, дверь замёрзла! Только она, и больше ничего! Кто это сделал?!

— Эй! Выпусти меня! — забила я кулаками по двери в панике. Здесь было темно, слишком темно. И холодно. А в темноте и холоде жило монстров в разы больше, чем просто в холоде или темноте. Сердце бешено стучало от осознания этого факта, руки тряслись. Глаза слезились от испуга и были открыты на максимум, чтобы уловить хоть капельку света, идущего из под двери. Но и он скоро исчез из-за льда. — Вемир! Ты же волшебник льда! Ты можешь его убрать! Убери, пожалуйста, убери! Мне страшно!

— О Боги, ты чё, реально такая тупая?! — гнусно захохотал мальчик. — Это я сделал, дура, я!

— Убери! Убери, убери! — в истерике билась я, прижимаясь к обледеневшей двери и чувствуя, как коченею.

Он лишь хохотал, а я уже была готова сделать что угодно, лишь бы вырваться из ловушки. Готова, но не могла — страх темноты сковал меня настолько, что я боялась даже повернуть голову за спину. Воображение рисовало тянущиеся ко мне из углов комнаты руки, которые с каждой секундой становились всё ближе. И если сейчас дверь не откроется, они обязательно меня схватят, а потом…

— Вемир, ты совсем дебил? — послышался из коридора голос уже не мальчишеский, а юношеский. А потом послышался и звук громкой затрещины, перешедший в вопль боли. — Разморозь дверь.

— Да… Да а чё она? — рыдал теперь уже он. — Она сама может, не три годика! Своей магией!

Я уже задыхалась, а потому не могла ответить, что утром, перед занятием с мамой, старалась выложиться на полную с заклинаниями, в надежде, что мой лимит хоть немного вырос. Сейчас моя мана была на нуле.

— И что она сделает? Веткой пробьёт лёд через дверь? Ты серьёзно дебил, Вемир. Ещё и злой дебил. Размораживай дверь я сказал!

Я услышала вторую затрещину. Это было бы приятно, если бы тело могло испытывать любую эмоцию, кроме страха.

— Серьёзно, как ты, совершая такие вещи, остаёшься законопослушно добрым? — с неприкрытым удивлением спросил Динэр у младшего брата. — Как это вообще работает?

— Д-Да п-потому что, — хныкал Вемир, отдирая куски льда, — п-потому что мужику п-полезно, чтобы ж-жена была п-послушной. С-Семьи о-от такого к-крепче с-становятся!

— А твоя голова не становится крепче, — сказал Динэр и ударил мальчика ещё разок, от чего он взвыл.

Дверь раскрылась, и я выпала наружу, вся покрытая холодным потом и в то же время красная, как помидор. Пришлось потратить много времени, чтобы банально отдышаться, перед глазами до сих пор стояли образы рук с их склизкими и цепкими пальцами, которых, почему-то, было шесть на ладони. Когда же я пришла в себя, то поймала на себе взгляд Динэра из-под синей чёлки. Синей… Всего на тон отличалась от цвета волос Вемира, а потому и их стихии были похожи. Вода и лёд… Почему мне они не достались?.. Почему?..

— Флюра, разрешаю тебе его ударить, — сказал Динэр, удерживая рыдающего мальчугана. В его четырнадцать у него не было никаких сложностей с тем, чтобы справиться с третьеклассником, как по физической силе, так и магическому потенциалу. Вемир это понимал, а потому лишь изредка брыкался, но серьёзных попыток высвободиться не делал.

Я кое-как поднялась и посмотрела на ненавистное лицо мастера пыток. Несмотря на то, что сил во мне было совсем мало, получилось скастовать:

— Призыв растений…

В моей руке появилась небольшая веточка. На большее я не была способна в таком состоянии. Однако этого было достаточно.

— П-Получай! П-Получай!

— Ай! Ай! — щурился Вемир от ударов веткой, которых было ровно три. Больше Динэр не позволил. Он выпустил мальчугана из рук, после чего тот припустил прочь от нас.

— Давай я тебя просушу, — улыбнулся брат и протянул руку, после чего положил мне на лоб. — Иссушение.

После чего тут же убрал ладонь, а потому эффект был поверхностный. Капельки пота собрались со всего тела и скопились на его пальцах, после чего он тряхнул ладонью, и они скатились на пол.

— Спасибо, Динэр. Ты такой добрый… Не то что он.

— Он тоже добрый, — пожал плечами юноша и пошёл по коридору, убрав руки в карман дорогих штанов. — И мама добрая. И папа добрый. А ты вот, как бы, нет.

Мне сразу стало плохо.

— Наверное, мне не стоило давать тебе его побить, ну да ладно. Ничего, ты всё наверстаешь, и мама будет довольна.

Он был прав. Мне нужно было стать добрее. Всё ради мамы. Чтобы она была счастлива.

— Она же просто хочет, чтобы у нашей семьи всё было хорошо, — улыбнулся Динэр, и я кивнула. — Тебе не повезло при рождении, но через упорный труд ты сможешь быть наравне с нами.

Это заставило одной мысли появиться у меня в голове:

— Динэр! А сколько минут ты мог контролировать свою силу перед экзаменом?

Парень почесал голову:

— Час, вроде? Может больше. Ну, знаешь, у нас же отец — арсенальный волшебник. Мы должны быть из-за этого сильными.

После его заявления у меня уже в который раз за день полились слёзы. Это происходило так часто, но я совершенно не могла себя контролировать. Динэр же заметил это и тут же схватил меня за плечи:

— Эй-эй-эй! Стой! Всё нормально! Ты сдашь экзамен все равно, через теорию! Скажи, мама даёт тебе же книжки?

— Д-Да, — сопливила я, утирая глаза кулачками.

— Ты их не читай. Читай лучше мои конспекты из академии. Они помогут тебе поступить, а то, что даёт мама — только интеллект увеличит.

— Но м-мама будет злиться, — тряслась я, представляя будущие сцены расправы.

— Но ты же понимаешь, что она будет злиться сильнее, если ты не пройдёшь в академию? Давай, я сейчас сбегаю…

И оставил меня одну в коридоре. Успокаиваться. Это становилось всё труднее с каждым днём. Навязчивые мысли о своей слабости и неполноценности не покидали меня и укреплялись в голове. Не было ни единой вещи, которая заставила бы меня убедиться в обратном. Никто и не старался меня убедить. Это как бы стало фактом, основой нашей семьи. Ну, как то, что Летренас — верные рыцари Заподлесья, мы — дворяне, у нас есть земли… А наша дочь — позор всего рода.

— Вот, — сказал Динэр, вернувшись только тогда, когда меня здорово обглодали внутренние демоны. Он вручил мне большую стопку тетрадей и листок, после чего поклонился. — Тут — всё, что тебе понадобится. Не благодари.

— И всё равно спасибо, — вспомнила я, что так нужно отвечать порядочной женщине, даже если говорят, что благодарить не обязательно. Глупо, но что поделать. — Только я все равно пойду, мама сказала проследить за Гевилем…

— А… Ну да. Ну, в общем, следи и читай, понятно? — он улыбнулся и потрепал меня по голове. — Давай, я в тебя верю. Пойду готовиться к высшим экзаменам. Мне тоже нужно стать сильнее.

После чего покинул меня, оставив в настроении уже не настолько паршивом. И всё же в меня верят. Хоть кто-то. Хотя… Почему хоть кто-то? Наверняка моя мама и папа очень в меня верят, тоже. Они строги, потому что знают, что так лучше. И любят меня ни капли меньше, чем Вемира и Динэра. Я просто надумываю… Потому что маленькая и глупая. В будущем всё будет гораздо лучше.

А через час, когда волосы Гевиля окрасились в зелёный, я наблюдала за тем, как мама и папа со слезами счастья прижимают его к себе, а он радостно хохочет и обнимает их в ответ.