Мир, что (мен)я покорил, 2 том

Синий клён

Не знаю, сколько часов я провёл в тёмном подвале, привязанный руками и ногами к стальному стулу. Кромешная тьма растворялась только на долю секунды, когда мафиози зажигали спичку, чтобы кинуть её в лужу предварительно налитого горючего, покрывавшего меня с ног до головы. Единственная причина, по которой я был жив — спичка ВСЕГДА гасла до того, как долетала до пола. Мне не было известно, происходит ли это из-за распиздяйства мафии или же конкретного желания Гона, но меня до сих пор не казнили. «Расстреляв» целый коробок впустую, палачи покидали подвал, оставляя меня наедине с самим собой.

Сначала я пытался как-то выбраться. Раскачать стул, развязать путы. Кино, сериалы, аниме, книги — все учили меня тому, что моя история не могла закончиться на этом. Что герой всегда мог вырваться из плена. Потому что ему ещё есть, за что сражаться. Он не может погибнуть беспомощным, потому что сам обязан помочь другим.

Но в этот раз было не так. Руки онемели из-за крепости узла. Следы недавнего избиения болью отзывались на теле. Горько-кислый запах горючего уже вызывал тошноту. Волосы слиплись на лице и не дали бы мне ничего увидеть, даже если бы включили свет. Холод подвала пробирал до мурашек, и даже дрожь онемевших конечностей не разгоняла тепло по конечностям. Это был конец.

Я мог лишь сидеть, опустив голову, думая о том, что сам являюсь виновником всего плохого, что произошло со мной. Будем честны — кто же обманул дона на десять гривен несколько месяцев назад? Кто был недостаточно силён, чтобы одолеть Новомира без собственной смерти? Кто завёл нас в это положение? И кто не смог из него выбраться?

Я. Всё я. Бесполезный, слабейший кусок дерьма. Сколько я читал историй о попаданцах? Все они, как один, что-то умели. Обладали не дюжим умом, смекалкой. Меняли мир, в который попадали. Не всегда к лучшему. Но, как минимум, они могли найти в нём свою место. А моим местом в этом мире был старый подвал, в котором меня обрекли на сожжение. Это всё, что стоило обо мне знать.

— Кхе, — раздался тихий кашель в паре метров от меня. Я встрепенулся и вышел из мыслей о самобичевании.

— Что?!

— ААААА КТО ЗДЕСЬ?! — заорал неизвестный. Я узнал его голос.

— Дима! Твою мать, как ты здесь оказался?!

Эльф по неизвестной причине молчал. Несмотря на то, что резкие переходы спокойствие — ор — тишина меня взбесили, в сердце родилась надежда.

— Телепортировался же, — наконец, он понял, как сюда попал.

— Я не буду спрашивать, какого хуя и нахуя, но, сука, ты мой спаситель! Развяжи меня!

Эльф прошлёпал по луже из горючего и зашёл за мою спину, после чего развязал узел. К рукам тут же отправился колкий поток крови, я стиснул зубы, чувствуя, как проходит онемение. Пока Дима справлялся с моей правой ногой, я освободил левую. От резкой смены обстановки в висках застучало, дыхание перехватило, в голову ударил бесконечный поток мыслей. Среди них получилось выделить одну:

— Как так вышло, что ты попал именно сюда?!

Говнокодер молчал. Моё воображение рисовало, что он стоит, прижав ладонь к подбородку. В конце концов он ответил:

— Количество Кводов в мультивселенной безгранично. Мы просто живём в том Кводе, в котором случайная телепортация привела меня именно к вам в подвал.

— А. Точно, — ну и бред. Ни один умный человек не поверил бы в такую теорию. Скорее всего это просто рояль.

— За что вас так? — задал вопрос говнокодер. Я же пытался как-то прийти в себя от осознания того, что ещё не всё кончено. Неожиданный прилив сил смыл усталость и потребовал от меня действия. Я схватил эльфа за руку и пошёл с ним туда, откуда, как, я помнил, входили-выходили мафиози.

— Гон, дон мафии Коктауна, решил казнить меня, а заодно и косвенно прикончить моих друзей. Нам нужно выбираться отсюда.

— Правильное решение с вашей стороны. К сожалению, телепортатор может переместить только одно живое существо, поэтому нам придётся найти иной выход…

Не успел я ему ответить, как дверь в подвал распахнулась, и свет ворвался в помещение. Только в этот раз вместе с несколькими бесполезными мафиози в нашу сторону шёл… школьник.

— ЧТО ЗНАЧИТ ВЫ НЕ СМОГЛИ СЖЕЧЬ ЕГО ЗА ТРИ ЧАСА? — орал он, не смотря в нашу сторону. Мафиози виновато пялились в пол, но меня это не волновало. Я сделал несколько быстрых шагов вперёд и вписал хук прямо в раскрытый рот сиротки. Костяшки чувствовали, как от удара прогибаются зубы уродца, а голова дергается в сторону. До того, как он успел прийти в сознание, я бросился ему в ноги и с грохотом повалил на пол, после чего коленями заблокировал его руки, а локоть вжал в шею. Из-за длительного плена силёнок у меня осталось мало, но сейчас тело работало исключительно на подпитке надеждой. К звукам хрипящего школьника добавились и звуки обнажаемых сабель. Но тут в бой вступил Дима. Я давно не видел такого пиздеца. Не могу сказать, что он владел какими-то боевыми искусствами, нет, суть была в другом. Каждый раз, когда его пытались рубануть саблей, он нажимал кнопку на телепорте и перемещался за противника, после чего отвешивал подзатыльник. Эффективность подобных атак была малой, но у него хорошо получалось отвлекать внимание.

— Нет… — хрипел школьник, по его глазам текли слёзы. — Симидзу… Судзуки… Ваши смерти не будут напрасны…

— ДА КАК ТЫ БЛЯДЬ ПИЗДИШЬ КОГДА Я ТЕБЯ ДУШУ?! — заорал я и в отчаянии стал мощными ударами утрамбовывать его голову свободной рукой в плитку. Несмотря на то, что каждый хит сопровождался грохотом камня и хрустом чего-то твёрдого, мразь сознания не теряла. Напротив…

— ААААААААААА! — из тела школьника вырвался фиолетовый поток энергии, который поднял меня в воздух и оттолкнул на несколько метров. Невольными кувырками я вернулся в лужу топлива и закашлялся, чтобы избавиться от жидкости во рту. Краем глаза получилось заметить, что школьник уже повернулся в сторону Димы.

— Ловите! — крикнул эльф и бросил в меня куб, в котором я узнал телепорт. В следующую секунду остроухого сбил с ног школьник. Уже на земле, Дима истошно завопил и выставил перед собой работающий вентилятор на манер щита. Как бы потешно это не выглядело, школьника это вряд ли бы остановило. Троица мафиози же направилась на всех порах ко мне. Вряд ли бы они причинили мне хоть какой-то вред, но было понятно — инициатива в бою потеряна. Школьник и так двигался на сверхзвуковой скорости, поэтому каждая секунда промедления могла привести к поражению. Мысленно поблагодарив и похоронив Диму, я вжал красную кнопку на телепорте, и, после тихого хлопка… оказался на том же месте.

— Блядь, — сматерился я и снова активировал конструкцию.

На этот раз повезло больше — меня переместило на какую-то зелёную поляну. Раннее утро едва ознаменовалось появлением солнца из-за далёких гор, а свежий воздух стал приятным разнообразием после пропахшего топливом подвала. Несмотря на невероятную усталость, расслабляться времени не было. Серия телепортов познакомила меня со многими местами в Кводе. Какие-то города, покрытые снегом горы, странные, чёрные и выжженные земли (даже небо в этом месте было каким-то тусклым), и, конечно же, женская баня. Там я задержался на подольше, в аккурат для того, чтобы успеть впитать ебалом удар скамейкой. После получения важного жизненного урока пришлось снова телепортироваться. По крайней мере, стало понятно, почему Дима так часто пользовался своей игрушкой.

Это было долго. Холодно. Жарко. Опасно. Несколько раз меня запихнуло в какой-то водоём, единожды — на край обрыва, и всегда, если рядом со мной были какие-то зеваки, это вызывало у них агрессию и панику. Монотонное закликивание кнопки отдавалось болью в пальце. Сколько я уже не спал? Сутки? Всего-то. Раньше получалось и дольше… Правда, у меня тогда была еда… Мне не приходилось вступать в несколько вооруженных конфликтов, не приходилось работать психологом, подвергаться избиениям и стрессу от того, что ценные мне люди могут погибнуть. Но всё это не важно.

Судьба дала мне ещё один шанс. Его нельзя было потратить впустую. Я был обязан спасти Флюру, Этери и Аркашу.

Спустя несколько часов, чёрт знает на какой попытке, удача повернулась ко мне лицом. Я вывалился во знакомое мне по запаху помещение — травы, гниль, спирт… Конечно, это могла быть любая из других таких же церквушек, но интерьер был слишком похож на место содержания Аркаши и Этери. Голова кружилась от бесчисленных прыжков по всему миру, живот выл от голодания, продлившегося несколько дней, а глаза слипались от изнеможения. Мне нужно было войти в палату, понять, в каком состоянии мои друзья, но навалившийся груз, который кое-как получалось игнорировать всё это время, решил взять своё. Веки будто свинцовые потянулись вниз, повелеваясь больше гравитации, чем моим попыткам их поднять. Ноги словно лишились по парочке костей, потому что опору найти было практически невозможно. Наощупь, едва дыша, я плёлся по пустому коридору. Ровный пол заставлял меня спотыкаться, а прямые стены били по плечам и голове. Я готов был поклясться, что кто-то специально искажает пространство, чтобы остановить одинокого неудачника, но пусть весь мир пошёл бы против меня, у него ничего бы не получилось.

Мне даже уже не было понятно, испытываю ли я жар или холод. Может, я и вовсе уснул стоя, но конечности всё ещё продолжали движение на автоматизме? Пальцы чувствовались словно не своими, когда открывали дверь в палату. Мерзкий запах лишь усилился, но это меня даже отрезвило, получилось раскрыть глаза. В поле зрения попало множество коек с лежащими на них пациентами, а также несколько паладинов, которые повернулись на звук открываемой двери. Я рухнул на колени, а меня уже подхватили под руки. Едва удавалось держать себя в сознании.

— Кто это? Как он сюда попал? — слышал я отдалённые голоса, хоть и их хозяева, несомненно, стояли в упор ко мне.

— Без понятия. Но симптомов у него нет, — меня вроде как потащили куда-то, в ситуации, когда практически все органы чувств отказывают, понять это было тяжело.

— Ран, тем не менее, на нём много.

Меня водрузили на одну из коек. Я резко дёрнулся, потому что понимал, что не мог позволить себе отдых, но крепкая рука удержала меня. Кто-то стал зачитывать текст заклинаний, и боль, которая давно стала гнетущим фоном, постепенно начала смываться с тела. Получилось задышать полной грудью, хотя воздух всё равно покидал нос с хрипом. В целом, моё состояние улучшилось, но едва ли этого хватило бы хоть на что-то. Все силы уходили на то, чтобы просто не заснуть.

Вскоре я услышал, как мужчины покидают помещение. Это стало сигналом к… тому, чтобы свалиться с койки. Мне казалось, что каждая минута, которую я проводил в таком состоянии, отнимала целый месяц от продолжительности моей жизни. Но, почему-то, сия мысль наоборот успокаивала. Этот ресурс у меня ещё имелся, значит, я мог его тратить.

Аркаша и Этери лежали там же, где я их и оставил. Бледные, посиневшие и почти неживые — они выглядели лучше, чем Флюра, но лишь за счёт того, что многочисленные трубки продолжали высасывать чуму из их тел. Тем не менее, привести их в себя не представлялось возможным. Они были все равно что мертвы. И скоро такое сравнение будет уже не сравнением, а фактом. Я держался за край койки, коленями упираясь в грязную плитку, и смотрел на их безмятежные лица. Интересно, что они чувствовали? Было ли им больно? Винили ли они меня за то, что я не могу им помочь? Сколько всего они сделали ради меня, и чем я отплачиваю за заботу?.. Ничем. Я нищий, и всегда был таковым. Слишком скудоумен для того, чтобы изменить хоть что-то. Семнадцать лет, проведённых впустую, наградили меня именно этим.

Сон был беспорядочным, суматошным. Тяжело было понять: пытается ли он восполнить мне силы, или же наоборот забрать их последний остаток? Видений было много, ярких, тусклых, пёстрых и блеклых, сменявшихся слишком быстро и не имевших никакого смысла. Звуки раздражали меня и не давали успокоиться хоть на секунду, один из них повторялся и будто специально сводил меня с ума. И я просто не мог вырваться из этой ловушки, это зависело не от меня. Хоть что-то в этом мире зависело от меня?..

Всё остановилось. Мне показалось, что я очнулся от кошмара, но нет. Просто изменилась обстановка. Я очутился на абсолютно белой поляне, будто сотворённой из мрамора. Конец её уходил далеко за такой же белый горизонт. При этом окружающая яркость не слепила, она казалось естественной, будто предшествующая пытка подготовила меня к этому. Но… Подготовила к чему конкретно?

Я обернулся и чуть не подпрыгнул. Передо мной стояла моя копия. Нет… Не совсем. Моя старая копия. Чуть ссутуленная. Тощая. В толстовке и лосинах. Глупой улыбке на лице и… очками на нём же. Я обратил внимание именно на очки. Что в них было такого? В чём их важность?

Клон хмыкнул в моей старой манере и снял аксессуар, после чего покрутил его в пальцах. Не прошло и нескольких секунд, как он с силой бросил очки в пол, и они с чрезвычайно громким хрустом раскололись на тысячи кусочков. Крошилось не только стекло, но и дужка. По мере того, как частички разбитой вещи разлетались по округе, мой клон становился всё прозрачнее, пока не растворился полностью. Я дотронулся до своего лица. На нём ничего не было. И я всё понял.

Сон получилось покинуть в миллион раз быстрее, чем войти в него. В холодном поту я подпрыгнул с пола, споткнулся, чувствуя, как затекли ноги от неудобной позы, и тут же принялся мотать головой. Здесь не было ни паладинов, ни клириков. Это нужно было исправить.

— Кто-нибудь! — заорал я. — Сюда!

Дверь очень быстро распахнулась, и в комнату ввалилось несколько человек. У пары из них даже уже были наготове кандалы, но не они были мне нужны.

— Что случилось? — подбежал ко мне один из паладинов. Я тут же вцепился в его плечи:

— Перелейте мою кровь пациентам! Срочно!

Выражение лица мужчины было неуловимо из-за блестящего шлема, к тому же, он долго молчал, не подавая признаков жизни. Я слышал, как в комнату вваливается всё больше народа, и каждый, кто не прятался за забралом брони, показывал лютое недоумение.

Паладин схватил меня за руку и подвёл к Этери, после чего посадил на одну с ней койку. Он сжал мою кисть и ткнул пальцем в вену:

— Гемотрансфузия, — после чего указал на посиневшее лицо полубогини. Я почувствовал, как возрастает давление на запястье, как и чувствовал, что на мне сомкнулось множество взглядов собравшихся служителей церкви. И очень быстро эти взгляды переметнулись на Этери.

Естественный оттенок возвращался к коже. Сосуды принимали обычный размер, становились прозрачнее, повреждённые участки кожи сменялись едва заметными рубцами. Ещё через несколько секунд девушка задышала, и начала делать это очень шумно, будто очнулась от длительного кошмара.

— Невозможно! — вскрикнул один из лекарей и подскочил к койке, за ним последовали и остальные. А я же… Не смог удержаться от того, чтобы расплакаться. Получилось. У меня получилось.

Если троица заразилась у коктаунского шпиля, не существовало ни единой причины полагать, что чума не тронула и моё бренное тело. Я умер слишком рано, чтобы показывать симптомы — а потому не превратился в хаска после смерти. Однако же вирус закрепился в организме, пусть и не смог развиться в трупе.

А потом меня воскресили.

И я излечился от всех болезней.

В том числе приобрёл иммунитет к чуме.

Который я сейчас передал Этери со своей кровью.

— Несите сюда других пациентов! Быстрее! — сказал какой-то грубый, но полный энтузиазма с восторгом голос. Палата резко опустела, хотя несколько клириков осталось подле меня. Пока один занимался переливанием крови, другие же кастовали малое исцеление, чтобы донор не окочурился.

Аркаша повторила судьбу Этери. Боже, никогда я даже и подумать не мог о том, что буду так рад увидеть эту смуглую рожу здоровой. Девушка мирно засопела, а все последствия болезни, перенесённой с таким трудом, превращались лишь в небольшие шрамики.

Я же рыдал. Рыдал, как школьница на выпускном, нет, пожалуй, как целый класс из самых истеричных на свете школьниц. Да, это было не по-мужски, мне было плевать на чужое осуждение. Впрочем, кого волновали мои слёзы, если моя кровь превратилась в панацею для всего мира? Первая группа, универсальная… Она действительно могла спасти всех.

Кроме Флюры.

— Извините, — у меня получилось успокоиться и задать вопрос одному из клириков. — А какое сегодня число?

— Четырнадцатое галенита, — сказал он, не отвлекаясь от каста. Мы уже излечили около пяти человек — лишь малую долю от всех больных. — Вечер.

Четырнадцатое… Что?! Я так долго пролежал без сознания?! Свадьба Флюры уже завтра утром! А что будет дальше? Что?! Я не мог знать. Я не мог и представить. Мне было страшно даже думать. Это станет скрепляющим актом получения Гоном власти над девушкой. Я уже видел, на что он способен. Но это точно не было пределом его возможностей.

— Мне нужно идти, — сказал я и резко встал с койки, прервав процесс переливки. Колдовавший надо мной клирик поднял бровь в немом вопросе. Врачи, затаскивающие в палату новых пациентов, тоже выглядели крайне удивлёнными. — У меня сейчас нет времени на помощь тем, на кого мне плевать.

— Н-Но… — начал стоящий подле меня мужчина. — У нас так много пациентов в критическом состоянии…

Я чувствовал на себе взгляды собравшихся. Разочарованные, уставшие, злые — у меня же, напротив, всё это не вызывало никаких эмоций. Но было ясно, что просто так мне не дадут отсюда уйти.

— Хорошо, — вздохнул я. — Просто перелейте часть моей крови в контейнер, а потом грамотно распределите её между больными в моё отсутствие. Затем я вернусь, и вы закончите свою работу.

Такой уступки хватило для того, чтобы успокоить врачей. Конечно, пришлось потратить ещё минут пятнадцать, тянущихся, казалось, вечно, но в итоге несколько литров моей крови плескалось в, полагаю, стерильном сосуде. За счёт постоянного исцеления моё самочувствие было вполне себе неплохим — мешал только адский голод, разворачивающий живот наизнанку. Но я ещё мог потерпеть одну ночь. Или не мог, но был должен.

Комната с гигантским контейнером чумы находилась прямо передо мной. Я растворил дверь и уставился на булькающее, кипящее на пустом месте и, кажется, даже издающее какие-то звуки, месиво. Голубое варево, скрытое от мира лишь тонким слоем стекла, исправно подпитывалось за счёт множества трубок, пульсирующих от свежей жидкости. Теперь же эта конструкция не была нужна церкви. Но я уже нашел ей новое применение.

— Ресайз!

После ёмкого приказа внушающий страх исполин сжался до размера небольшой склянки. Чёрт возьми, слитые в этот спелл двадцать лишних очков навыка оказались невероятно полезны. На самом деле мне даже стало несколько холодно — похоже, изменение габаритов вещицы было настолько ресурсоёмким, что оно даже забрало тепло из окружающей среды. Плевать.

Я подошёл к склянке и взял её в ладонь, удерживающую спелл. Получалось, что обёрнутый вокруг стекла палец вечно упирался в него, а потому заклинание не спадало. Прекрасно. Мне нужно было просто быть осторожным, чтобы чума не выплеснулась из горлышка во время моих перемещений. Для этого я закупорил его большим пальцем.

Комната, трубы в которой работали теперь впустую, осталась позади. Я дошёл до вестибюля и, не обращая внимания на мельтешащих паладинов и клириков, покинул церковь. Улица встретила меня пронзающим холодом и очень, очень сильным дождём. Да, этого стоило ожидать — осень имела полное право на подобный ливень. Правда, мою задачу это не облегчит — ночью и так нихрена не видно, а бесконечная пелена плещущих во все стороны капель и вовсе превращала окружающие дома в пятна.

И вообще, что за хуйня?! Почему финал книги, что первой, что второй, постоянно происходит ночью? Такое ощущение, будто Голливуд зажал бабки на дневные съёмки, потому что не хотел тратиться на CGI. Ладно, хрен с ними — по крайней мере, это атмосферно.

Я рванул по запомненному направлению в поместье. Мои убитые кроссовки громко хлестали по лужам, всего за пару минут бега одежда промокла до нитки. На улицах не было ни одного человека, что, впрочем, было только в плюс. На меня накатило невероятное, странное спокойствие. Пропала тревога, страхи, желание себя ненавидеть. Они отошли на задний план, если не исчезли подчистую. Сегодня станет ясно, оправданно или нет.

Ненавистные врата поместья предстали белым маревом в дожде. Я со злобой ударил коленом проверяющий шар, благо, это позволял мой рост. Врата зазвенели и задрожали, и в буйстве дождя стали слышны шлепающие по грязи шаги.

— Фёдор! Неужели это снова вы?! — голос Астрелы был, пожалуй, самым лучшим из голосов, который я мог услышать. Впрочем, она всегда ошивалась рядом с воротами, а потому её появление было ожидаемым. — Я же просила вас звать меня!

— Вот и позвал, — сказал я после того, как пожилая эльфийка открыла мне проход. — Не хотелось бы своими криками «позвать» кого-нибудь другого. Как там Флюра? В сознании?

— Флюра?.. Ну… Жива ещё… Так что да.

Эльфийка ещё какое-то время осматривала меня с ног до головы, неуверенно держа ладони на белом фартуке, после чего спохватилась:

— Летренас потребовали, чтобы я избавилась от ваших вещей, поэтому, — она сняла с плеча перекинутую сумку, похожую на спортивную, — держите. Избавляюсь.

Я кивнул и принял мешок, после чего раскрыл его. Прелестно. Серебряная корона заняла почётное место у меня на голове, после чего сумка была перекинута за спину.

— Астрела, советую вам уходить отсюда по добру по здорову. Сегодня каждый, кто останется в поместье, умрёт.

Эльфийка встала, как вкопанная, пока я обходил её и вступал на дорогу прямиком к дому. Впрочем, старушка крикнула мне вслед:

— Дон приказал недавно пойманному им инженеру построить какую-то ужасную машину! Я не знаю, зачем ему она, но помните о ней!

— Она ему не поможет, — стиснул я зубы и толкнул дверь в поместье.

Поганый дом поганой семейки вызывал у меня только отвращение. Востор и восхищение «прекрасным декором» исчез без следа. Всё это было глянцем, которым Летренас прикрывали свою гнилую сущность. Пустое богатство, которым пытались заполнить пустоту.

— А кто это тут у нас~ — услышал я мерзкий голос из-за колоны спереди. Гевиль стоял спокойно, как в первую нашу встречу. В пижаме, но с прилизанным зелёным андеркатом. На губах кривая улыбочка. Какую же ненависть вызывало одно только это лицо. И сейчас оно перегородило мне дорогу.

— Да пошёл ты нахуй! Ресайз!

Доски провалились под ногами волшебника, от чего он по пояс исчез в основании здания. Парень только испуганно вскрикнул, а я уже повторил приказ:

— Ресайз!

Потолок над ним уменьшился по моей воле, из-за чего структура всего дома начала рушиться. Я тут же отменил заклинание, и многочисленные обломки, которые больше не имели крепления, с грохотом понеслись на голову Гевиля. Он тут же среагировал и поднял руку вверх. Из его пальцев заструилась едкая, зелёная жидкость, воняющая сероводородом. От столкновения с рушащимся потолком пошел дым и дикой громкости шипение. Я понял, что победа вряд ли будет принадлежать мне, к тому же, не оставалось более сомнений, что сейчас на этот звук сюда сбежится половина поместья. Я не планировал одолеть сильнейших волшебников Таднесса своими жалкими умениями. У меня имелись другие планы. Пока Гевиль был занят спасением собственной шкуры, я взял старт у входа в дом и побежал на всей скорости вглубь.

— Стоя-я-я-ять! — завизжал волшебник и, игнорируя орнамент, падающий ему на лицо, перевёл руки на меня. Я как раз успел дорваться до лестницы, как ядовитые капли обожгли мне икры и заставили споткнуться. Ноги подломились, тело рухнуло на ступеньки, а Гевиль уже поднялся и направился ко мне.

— Кислотный марш! — рявкнул он, и из его пальцев в очередной раз вылетела смертельная жидкость. Я перекатился вбок и позволил зелёным каплям прожечь только ступеньки. Он не растерялся и повторил заклинание, но не успел прицелиться: ресайз снова выбил сушу из-под его ног. Впрочем, он бы все равно попал меня, не скастуй я гравиконтроль на облако кислоты, что повисло в воздухе за пару сантиметров от моего носа. Я почувствовал блевотный запах, который больно бил по желудку, но, к счастью, там уже неделю не было и кусочка пищи. Пока Гевиль матерился, мне удалось выползти из-под левитирующей кислоты и кое-как встать на ноги. Раз, два… Бегом ввысь!

— Ублюдок! Я все равно тебя прикончу!

Мои возможности сильно ограничивались необходимостью удерживать в одной руке склянку с чумой. Выходило, что я мог колдовать только пять ресайзов и гравиконтролей одновременно, поэтому при появлении новых противников мои шансы на успех резко понижалась. К счастью, на данный момент оные не наблюдались — да и Гевиль, похоже, не мог пройти ко мне из-за собственной кислоты, которую я удерживал в воздухе во время побега. Ему пришлось подойти к ней в упор и злобно проговорить:

— Ликвидация!

Только вот он не ожидал, что после того, как ядовитый туман перед ним развеется, в ебало ему прилетят увеличенные в десять раз перила. С громким дребезгом древесина впечаталась в морду волшебника и заставила его кувырками полететь вниз с лестницы. Я выдохнул и отменил ресайз, после чего кое-как поскакал дальше.

— М-м-м, диссиденты! — раздалось из-за моей спины, стоило мне оказаться на втором этаже. Блядь! Только не это!

Фиолетоволосый школьник стоял всего в десятке метров от меня, с туловищем, повернутым к заляпанному разводами окну. Несмотря на внешнюю расслабленность, у меня не было причин полагать, что я в безопасности. С его скоростью он мог догнать меня в секунду.

— Гривиконтроль! — в отчаянии крикнул я, чтобы выиграть лишнее время. Школьник взметнулся в воздух, мне же осталось только из последних сил бросился в сторону комнаты Флюры. Да только не пришло мне в голову, что сиротка просто упрёт ноги в стекло и оттолкнётся от него с мощью настолько сильной, что меня переебёт надвое его телом, словно от выстрела катапультой, и мы вместе покатимся вперёд по ламинату.

— Куда это мы направились? — спокойно спросил он, сидя на мне и не давая сдвинуться и на сантиметр. Спина ужасно болела после удара, глаза слезились, но я видел трещину под дверью в комнату Флюры. — Что, думаешь на этот раз у тебя получится сбежать? Это далеко не так. Буду краток, но тебе не жить. Понимаешь ли, твоя упрямость не делает тебе чести. Ты получил слишком много вторых шансов, но упорно продолжаешь идти на свою смерть. Потому будет естественно, что ты её наконец получишь, м-м-м? Но перед этим ты услышишь пятьдесят причин, почему ты её заслужишь, понятненько?

Пока он пиздел, у меня получилось высвободить руку со склянкой и отправить её в щель под дверью, куда она скоропостижно закатилась. Я снял ресайз и крикнул:

— Флюра! Давай! Это наш последний шанс!

С лестницы поднялся тяжело дышащий Гевиль, с окровавленным лицом и глазами навыкате. Вот он уж точно не собирался зачитывать мне список в пятьдесят причин, поэтому было бы неплохо, если бы Флюра…

Громкий взрыв стекла перебил даже бушующий за окнами дождь. Дверь разлетелась на кусочки и из облака опилок вырвалась толстая лиана, которая проткнула школьнику грудь, не позволив ему даже вскрикнуть. Лоза не прекратила движение, напротив, стала расширяться и удлиняться, словно змея полетев в сторону кислотного волшебника. Его постигла та же участь — «пробитие» живота с последующим ударом об стену, сильным настолько, что та прогнулась. Затем прогибаться начали и кости Гевиля — когда его с умопомрачительной скоростью стали крушить об мебель, перила и пол. Совсем скоро от парня не осталось ничего, кроме кровавого месива и разводов на останках коридора. На протяжении всей казни я слышал умопомрачительный хруст, исходящий из комнаты Флюры, и сейчас с определённой степенью страха посмотрел туда.

Это было именно то, что я ожидал. Поглощённая волшебницей чума исказила её, стала превращать в нечто абсолютно нечеловеческое. Это был бесконечно расширяющийся клубок из толстых корней, ветвей и растущей на них синей листвы. Пожалуй, это было самое живое из деревьев, которые я видел, потому что оно постепенно ползло прочь из комнаты, хотя это не имело смысла — помещение, не способное удержать объёмы растения, начало рушиться.

Я перекатился из-под лианы, которая сбила с меня школьника, после чего подбежал к дереву и прыгнул на него, вцепившись в жёсткую кору пальцами. Вовремя, потому что второй этаж не выдержал нагрузки и попросту стал складываться в первый. Пока Флюра продолжала набирать массу и объём, поместье Летренас безвозвратно сминалось, словно песочное. Стремясь сбежать подальше от этого хаоса, я начал карабкаться вверх по ветвям и коре, надеясь, что не заслужу за это кару волшебницы, но, похоже, она имела цель уничтожить всё, что сможет, кроме меня.

Очень скоро древо достигло таких размеров, что я смог наблюдать за происходящим под нами чуть ли не с высоты птичьего полёта. Выпрыгивающие из нетронутых частей поместья тёмные фигурки мафиози казались игрушечными солдатиками, в которых вдохнули жизнь. Но жизнь вдохнули в них ненадолго. Из ствола Флюры то и дело вылетало бесконечное число лиан, которые с ужасающей точностью ловили беглецов. Участь у всех была разная — кого-то протыкали, кого-то вбивали в землю, некоторым везло, и им всего лишь ломали позвоночник. Ливень стал совсем неслышен в криках умирающих и в бесконечном хрустящем росте древа. Я держался за скользкую кору и изо всех сил пытался не сорваться, иногда, если рядом вырастала новая ветвь, забирался повыше. Зачем? Потому что увеличивающие свою пышность листья начинали мешать обзору. А я жутко хотел кое-что увидеть.

Фигуры Зареса и Кармии заметно отличались от мафиози. В основном, из-за пышной и яркой причёски волшебницы, второстепенно — потому что они были в одном лишь нижнем белье. И, похоже, парочку заметил не я один. Древо издало глубокий и очень протяжный рёв, заложивший мне уши. Корни червями начали смещаться вперёд, захватывая всё больше пространства и подтягивая нас к убегающим тварям. Кармия вдруг обернулась и встала на месте, после чего выставила руки перед собой. Внезапно — я почувствовал, как моя одежда сохнет, как дождь становится слабее, и как вся жидкость в округе начинает испаряться. Ещё секунда — и из ладоней Летренас вырвалась толстая, но невероятно быстрая струя воды. Женщина управляла потоком, словно пилой, а та действовала до невозможности эффективно. Огромные куски отлетали от древа, жирные ветви, сами по себе размером с дуб, просто валились на землю с диким грохотом. Даже отсюда я почувствовал запах гари — казалось бы, как какая-то вода может причинять такие разрушения?!

Но Флюра не хотела оставлять нападение не отвеченным. Все лианы, что до этого занимались поиском и убийством мафиози, собрались в единый хлыст, который взметнулся в воздух и на убийственном ускорении понёсся на Кармию. Та попыталась защититься — пила моментально преобразовалась в сферический щит, очевидно, достаточно плотный, раз женщина планировала укрыться за ним. Впрочем, план этот был провальный. Хлыст пробил сферу, как дубина лопает шарик от удара, и обрушился всем весом на Кармию. Похоже, она успела то ли сдвинуться, то ли отскочить — а потому удар не расплющил её, а лишь оторвал обе руки. Внезапно дождь снова продолжил идти, пожалуй, даже сильнее, чем прежде. А вот Кармия идти уже не могла — пошатнулась, и, похоже, в недоумении смотря на обрубки рук, свалилась на землю. Хлыст же вновь пришёл в движение — ему потребовалось какое-то время, чтобы подтянуться к древу, снова подняться в воздух… А затем полететь на тварь обратно.

За секунду до казни я попытался найти Зареса — и нашёл. Он убегал прочь от поля битвы, если это можно было назвать битвой, абсолютно наплевав на свою жену. Жену, которая только успела перевернуться на живот и кое-как отползти на полметра до того, как хлыст… Отобрал у неё и ноги. Со злорадной улыбкой я смотрел на это, тут же начав понимать: это произошло не случайно. Флюра не промахнулась.

На культях Кармия пыталась карабкаться вперёд, вся измазанная в грязи и крови, её синие волосы больше напоминали обоссанное полотенце. Попытки спастись выглядели жалко и, в то же время, невероятно смешно. Но наслаждаться зрелищем долго не вышло — третий удар оттяпал у неё нижнюю половину туловища, превратив его… В ничто. Кармия окончательно прекратила движение, уж не знаю, оставалась ли она в сознании на этом этапе, но это не имело значения — четвертый взмах стал последним.

Зарес же бежал. Бежал, словно умалишённый, техникой не хуже Усейна Болта и на скорости, сравнимой с оным. Да только вот всё это было бесполезно — особенно длинная лиана отделилась от хлыста и догнала беглеца в мгновение ока, проткнула, подтянула к остальным щупальцам, и вот папаня превратился в дуршлаг. Я чувствовал, как праведное благоговение охватывает меня, заставляя чуть ли не трястись.

Но, стоило обоим родителям умереть, до меня дошло осознание: всё это время вой древа не прекращался, напротив, становился всё громче и громче. И это… Было уже пугающе. Нет, несомненно, исполинское древо и до этого момента внушало страх, но теперь… Оно прямо источало вокруг себя ауру ужаса.

Мои глаза заметили нечто необычное. Не знаю, как я раньше не обратил на это внимания, но за поместьем стоял гигантский робот, мех, будто сбежавший из хреновых произведений искусства научной фантастики. Видимо, после того как развалилась последняя стена поместья это чудо и показалось свету. И прямо сейчас на него при помощи нескольких мафиози… Забирался дон. Он пролез в кабину и захлопнул крышку, схватился за какие-то рычаги… Плевать. Вся эта хуйня сложилась в себя ровно после одного удара хлыстом.

Ошибка интеграции устранена!

На площадке с мехом не осталось ничего, кроме обломков, мусора и… Димы.

— Держи! — крикнул я на износе лёгких (всё-таки, дуэт Флюры и дождя был слишком громок), достал из кармана телепорт и бросил со всех сил его эльфу. Тот был не дурак — поймал своё изобретение, и до того, как резвые лианы успели пронзить его бренную тушку, телепортировался в неизвестность.

Всё было кончено. Я исполнил обещание Астреле — каждый до единого житель поместья был мёртв. Они были уничтожены деревом, превосходящим размерами все многоэтажки моего мира, с невероятно красивым оперением из синих листьев, после окончания своего роста превратившись в растение необычаемого великолепия и формы. Вряд ли на своём предсмертном одре Кармия понимала… что Флюра доказала свою силу. И доказала, что её магия способна создать нечто настолько прекрасное.

Но я был бы рад, если Кармия успела понять.

Меня резко тряхнуло. Вой древа вернул из мыслей в реальность. Корни вновь зашевелились, стали выходить из земли и сдвигаться, укрепляясь уже в другом месте. Флюра не планировала останавливаться… Она направлялась к Таднессу.

— Нет! Стой! — закричал я и ударил по стволу кулаком, но наверняка девушка даже не почувствовала это. Медленно и неумолимо волшебница продолжила ползти к городу. Чёрт, нет-нет-нет-нет! Только не это! Последствия этого будут необратимы! Не знаю, что на Флюру нашло, но она никогда не сможет жить со знанием того, что убила сотни тысяч невинных людей! А если все волшебники города соберутся и просто убьют её?! Нет, этого нельзя было допустить!

Я в панике замотал головой в попытке найти хоть какой-то способ достучаться до Флюры. На глаза мне попался лишь широкий и раскидистый цветок в паре метров надо мной — он служил верхушкой древу. На ум сразу же пришла ассоциация с глазом, из которого вышел Новомир после смерти его «монстра». Поэтому я полез туда. С трудом, обдирая кожу, рискуя сорваться вниз и повторить предыдущую смерть, но я полез. Флюра же тем временем только набирала скорость. Контроль волшебницы над новым телом рос, корни начинали передвигаться более эффективно, более быстро, но девушка точно была не в себе. Может, ей управляла чума, может, рассудок её затмился… Но я должен был остановить Флюру.

Кое-как у меня получилось схватиться за один из лепестков и подтянуться к нему, после чего скатиться к пестику. Он преимущественно состоял из… Чего-то, очень напоминающего голубую кожу. Преодолев отвращение, я пнул его пяткой. Даже это не спасло меня от прыснувшей в лицо голубой жидкости — будто прыщ лопнул. Я стёр отвратительно пахнущую жижу с глаз и устремился к пестику, после чего проник внутрь. Всё здесь было заполнено чумой, приходилось руками расширять проход, чтобы избыток хоть немного вылился наружу. Тошнота пробивало всё мое нутро, это было, пожалуй, самой мерзкой из вещей, которые я когда-либо делал.

Но мои руки всё же наткнулись на что-то твёрдое. Это было лицо Флюры. Я тут же попытался найти остальную девушку и выдернуть её из контроля над деревом, но у меня не хватало сил — волшебница будто проросла в своё творение.

— Твою мать! Флюра, остановись! Остановись!

Я обернулся и отодвинул лепесток, закрывавший мне обзор на город. Мы были уже слишком близко. До зданий оставался буквально десяток метров. Люди-муравьи выбегали из домов и толпами выметались прочь. Тем не менее, они не смогли бы убегать вечно. Я не хотел, чтобы на счету Флюры была хоть одна лишняя жертва.

Ладно. Чёрт! Чёрт! Что ещё мне остаётся?! Я очистил лицо девушки от жидкости и посмотрел на него во всей его новой ипостаси. Было понятно, что от бытия хаском волшебницу отличал лишь высокий интеллект, который и позволил ей контролировать это чудовище. Она выглядела просто ужасно, превратившись в нечто среднее между зомби и Стивом Бушеми, а запах… Запах был куда отвратнее, чем когда-либо. Но… Сейчас мне было плевать.

— Флюра… — я стиснул зубы и встал на колени, нагнувшись как можно ближе к девушке. — Я… Я люблю тебя!

После чего сомкнул свои губы в поцелуе с ней.