Мистер Деньги. Флойд Мейвезер

Глава 9 Добро против зла

Мир ждал. Так, по крайней мере, утверждала реклама.

В 2007 году Оскар Де Ла Хойя по-прежнему царил на вершине того бизнеса, название которому было: «абонентское телевидение с платным показом боксерских поединков». Поэтому бой Хойя – Мейвезер предстояло объявлять ему.

«Это – официальное сообщение, – говорилось в пресс-релизе компании Оскара «Golden Boy Promotions». – Поединок состоится 5 мая».

Мейвезер давно собирался использовать Де Ла Хойю как трамплин к славе и более внушительному богатству. Теперь у него для этого появился шанс.

Мнения спортивных экспертов относительно того, кто победит, разделились. Они прикидывали, не слишком ли молод и быстр Флойд или же не слишком ли большой и опытный гламурный парень.

Независимо от того, каким будет результат, мир понимал, что это была большая возможность для Флойда. «Даже случайные наблюдатели среди любителей бокса понимали, что означал «этот бой». Он означал, что Флойд Мейвезер-младший наконец-то сорвет джекпот, получив бой, о котором мечтал», – написал «Boxing Digest».

– Это бой, которого я ждал, – подтвердил Флойд, – чтобы всем показать, что я – один из величайших боксеров.

Ходили слухи, что поединок позволит Мейвезеру, которому в феврале, перед боем, исполнилось тридцать лет, заработать целых $20 млн.

Канал НВО, который готовился транслировать поединок в США, анонсировал шоу, предваряющее бой, под названием «Де Ла Хойя – Мейвезер 24/7», то есть сериал, который по замыслу создателей показывался бы и в будущем – в преддверии крупных боев.

Это был документальный сериал[81] из четырех частей, в котором зрителю предоставлялась возможность заглянуть за кулисы тренировочных баз, а также познакомить болельщиков с боксерами, их семьями и окружением спортсменов. Содержание было подано смело, а сама работа была выполнена на высоком уровне и отполирована до блеска.

Первым, что произнес Флойд на камеру во время съемок, было: «Посмотри мне в глаза, Оскар, я собираюсь надрать тебе зад».

Это задало тон тому, что последовало.

Де Ла Хойя был выгодной дойной коровой телесети, он двадцать девять раз появлялся в ее эфире. У Флойда этот счет дошел до двадцати, хотя его отношения с каналом, разумеется, пережили многое.

Де Ла Хойя во время объявления ставок оказался аутсайдером. Он превратился в боксера, который не боксировал все время, за три года он провел на ринге всего пятнадцать раундов и в возрасте тридцати четырех лет более не мог заявлять, что он в расцвете своих сил и возможностей.

Деньги ему были не нужны. Его история больших боев началась в 1992 году с завоевания олимпийской золотой медали в Барселоне, то есть за четыре года до того, как Флойд вознамерился получить такую же золотую медаль в Атланте. Его спросили, стоит ли ему на самом деле продолжать драться.

– Я просто решил, – сказал он, – что буду продолжать драться до тех пор, пока будут сохраняться в норме мои рефлексы, моя скорость и моя способность правильно рассчитывать время в ходе боя. Я собираюсь продолжать, пользуясь молодостью, пока она у меня есть. Я решил драться и буду драться с лучшими.

Последний раз, когда он сражался с кем-то из категории «паунд-фор-паунд», его остановил удар Бернарда Хопкинса в корпус при довольно смелой попытке завоевать титул в категории среднего веса. В этот раз некто другой выходил с ним на бой, поскольку Мейвезер намеревался получить еще один титул в пятом дивизионе, бросая вызов Де Ла Хойе и стремясь отобрать у него титул WBC в первом среднем весе, за который Оскар год назад разделался с никарагуанцем Рикардо Майоргой.

Де Ла Хойя, старый боец-торгаш, знал, как продвигать событийный маркетинг – акцентируя внимание публики на том, что это не будет просто заурядным боем.

– Мотивация буквально прет из меня сейчас, – заявлял он. – Могу сказать, что я рассматриваю этот поединок как важнейший бой в моей жизни. Я никогда не участвовал с ним в спарринге. Я никогда не видел, как он тренируется. Мы собираемся встретиться друг с другом впервые, и это будет нечто иное. Я не могу дождаться, чтобы дать впечатляющее выступление. В том смысле, что я к маю месяцу буду как машина.

Выходной день 5 мая, Синко де Майо[82], стал одним из дней календаря, когда ежегодно организуются соревнования по боксу. Де Ла Хойя, в частности, превратил в традицию проведение своих крупных схваток во время этого латиноамериканского праздника. Зрительская аудитория у телевизоров и живая аудитория на спортивных аренах в этот день потенциально больше, она включает участников семейных или дружеских встреч, когда все скидываются, чтобы оплатить стоимость пикника с барбекю или иного мероприятия, а заодно – и просмотр платной трансляции бокса.

– Я никому, кроме себя, ничего не должен доказывать, – сказал Флойд. – И я уже сделал это.

Интрига не была настолько замысловатой или запутанной, как могла бы оказаться.

Де Ла Хойя сказал, что не будет работать со своим обычным тренером, Флойдом Мейвезером-старшим. Вместо него на время подготовки к встрече и для работы в день поединка он нанял тренера из Лос-Анджелеса Фредди Роуча.

Де Ла Хойя был известен склонностью менять тренеров, успев поработать с Робертом Алькасаром, Эмануэлем Стюардом, Джилом Клэнси, Хесусом Риверо и Флойдом-старшим. Он пояснил:

– Флойд-старший посмотрел мне в глаза и сказал: «Я буду тренировать тебя, чтобы ты побил моего сына». Это просто не в моем характере встревать между членами одной семьи.

Было и еще кое-что: Флойд-старший, похоже, оценил свое участие в мероприятии в $2 млн, выплачивать которые Де Ла Хойя отказался.

Все это не выглядело слишком дружелюбно, когда обе стороны изложили свои версии этой истории.

– Если они хотят, чтобы я работал против моего сына, им придется заплатить мне, – заявил Мейвезер-старший журналу «Лас-Вегас Ревю». – Я и мой сын, независимо от того, что между нами произошло, он все равно моя кровь. Слушайте, я бы поработал с Оскаром, если бы сделка была правильной, потому что это – моя работа, а бокс – это просто спорт. Но если вы хотите, чтобы я сказал вам, как побить сына, – а я единственный, кто может сказать Оскару, как это сделать, – то тогда вам надо мне заплатить.

Он сообщил, что ему было предложено полмиллиона в качестве гонорара и еще столько же в случае победы Оскара. И назвал предложение «оскорбительным».

В уплату Роучу причиталось $1,3 млн, однако Оскар сказал, что решение не носило финансового характера.

– Это не оказало никакого влияния, – добавил Де Ла Хойя, который чувствовал себя неловко из-за ситуации в семье Мейвезеров и не хотел быть в ней замешанным.

– Это была очень щекотливая тема, – говорил Оскар. – Когда я принимал решение, то вначале я сказал: «Да, он будет тренировать меня, и он может это сделать». Но потом, размышляя над этим в течение многих дней, недель и месяцев, я сказал себе: «Это его сын. Будет ли он испытывать в спортзале такое же страстное стремление к победе, какое испытываю я?» Ведь я хочу нокаутировать этого парня. Я задавал себе все эти вопросы. Как я буду себя чувствовать в спортзале? Буду ли испытывать неловкость? Я не хотел, чтобы меня что-то отвлекало типа: «Ух ты, папаша тренирует меня, чтобы я побил его сына». В конце концов я понял, что нам надо найти кого-то другого. Думаю, все оказалось лучше для всех, включая Флойда-старшего.

Ранее он не работал с Роучем, хотя Фредди стал тем, к кому боксеры обращались в случаях, когда надо было кого-то выручить. Он работал с такими спортсменами, как Вирджил Хилл, Майк Тайсон и его филиппинский протеже Мэнни Пакьяо.

– Я начал тренироваться в октябре, – сказал Де Ла Хойя. – Немного поработал над весом, прилично потрудился с растяжками. Хочу убедиться в том, что я действительно, по-настоящему быстр. Я знаю, что обладаю силой при весе в 154 фунта, но я хочу еще быть быстрым и взрывным.

Вернувшийся из заключения Роджер Мейвезер, отбыв шестимесячный срок за нападение, был вновь в углу Флойда. А вскоре в команду вернулся и Флойд-старший, поскольку временно воцарился неустойчивый мир.

– Флойд-старший – мой отец, – заявил король-боксер полусреднего веса журналистам. – Я уважаю его как отца. Но Флойд Мейвезер, стоящий перед вами, будет делать то, что он хочет сделать.

Старший из них, похоже, понимал, что так оно и должно быть.

– Это бой Флойда. Что бы он ни решил сделать, я на это согласен, – сказал он.

Впрочем, гармонии между ними не наблюдалось. Братья Роджер и Флойд не разговаривали друг с другом, и закончилось тем, что Флойд-старший покинул тренировочную базу, когда решил, что ему не оказывают того уважения, которое он заслуживает.

– Хотя он и ведет себя как придурок, я все равно люблю его, – заявил его сын. – Он все равно мой отец. Я не хочу весь остаток своей жизни враждовать с отцом. Ощущение от этого нехорошее. И я считаю, что это ребячество и одному из нас надо быть взрослее. Поэтому я дал ему понять, что люблю его.

– Буду честен с вами, – сказал Мейвезер-старший, который, похоже, был рад, что вначале примирился, хотя и оставался периферийной фигурой на тренировочной базе. – Сегодня я не знаю этого малыша. Я его не знаю.

За пределами базы Флойд проводил время со своим знаменитым приятелем, рэпером 5 °Cent[83], тренируясь в своем собственном спортзале в китайском квартале Лас-Вегаса. Он нанял еще пару рук в свою команду, работая с Нейтом Джонсом, своим бывшим товарищем по олимпийской сборной, который стал носить его боксерский пояс.

– Он возмужал, стал старше, – сказал Джонс, оказавшийся в тяжелом положении. На счету у него оставалось всего пятнадцать долларов, он был в депрессии и набирал вес. В этот момент Мейвезер позвонил ему, чтобы вызволить из беды.

– У него была замечательная карьера, у меня была приличная карьера, – говорил Джонс. – Мы встретились много лет тому назад и стали лучшими друзьями. Нам было очень весело, он никогда не отворачивался от меня, а я от него.

– Он мой близкий друг, – согласился Флойд. – Он был моим другом целую вечность, с тех пор как нам было по семнадцать лет. Мы вместе участвовали в Олимпийских играх, он завоевал бронзовую медаль. Его карьера на самом деле не сдвинулась с мертвой точки, но я его очень люблю.

Де Ла Хойя тренировался в течение восьми недель в Пуэрто-Рико и нанял Шейна Мосли, ранее дважды одерживавшего над ним победу, в качестве спарринг-партнера.

– Подход Флойда заключается в формуле: делать свое дело, что бы ни было вокруг, – сказал Леонард Эллерб. – Он в любом случае всегда в спортзале. Ясно, что это – крупнейший поединок за всю карьеру Флойда. Де Ла Хойя дрался с лучшими боксерами своего времени, но он будет глубоко удивлен тем, с чем ему придется иметь дело. Флойд полностью воплощает в себе все, что понимается под словом «совершенный боксер». Это лучший боец из всех, с кем встречался Оскар.

– Я должен его сокрушить, – заявил Оскар прессе. – Больше всего внимания я уделяю тому, как я буду перемещаться. Мне надо отсечь от него ринг, лишить его возможности свободно двигаться. Сделать так, чтобы с каждым его перемещением я оказывался прямо перед ним на контролируемой дистанции. То есть я не хочу раздавить парня, осыпая его градом ударов. Это ошибка, которую повторяют в боях с ним многие боксеры, ошибка, потому что он обладает такой хитрющей защитой. Для того чтобы пробить эту защиту, надо найти нужную дистанцию и подобрать нужные удары. Иными словами, ключом в этом случае действительно могут стать двойные и тройные левые хуки. И джеб.

Так или иначе, все названные удары были основными ударами Оскара, которые приносили ему победу. Будучи превосходным, с точностью наносящим удары джеббером – редкостью в боксе, Де Ла Хойя был левшой, который боксировал в правосторонней стойке. Реальная сила Оскара заключалась в его знаменитом левом хуке.

– Оскар – хороший боец, – признал Мейвезер, – но он не может сделать ничего такого, с чем я не смог бы справиться. Я буду вытворять такое, с чем он не сможет справиться. После этого все узнают о моем мастерстве.

Разумеется, речь шла не только о бое. Вопрос касался того, чтобы добиться заключения сделки. Неделями, с переменным успехом, шли переговоры. Состоялся также тур СМИ по одиннадцати городам, стартовавший в гостинице «Уолдорф-Астория» в Нью-Йорке.

Спустя несколько минут после своего прибытия Мейвезер стянул с себя футболку, чтобы показать журналистам, что он уже находится в фантастическом физическом состоянии. Флойд продемонстрировал свой брюшной пресс, будто высеченный из мрамора. Это побудило Оскара, в свою очередь, принять участие в саморекламе, и когда Золотой Мальчик снял свою рубашку, чтобы продемонстрировать свои шесть кубиков на прессе, зрелище открылось довольно мясистое.

Он сказал, что весит 162 фунта (73,5 кг), лишь на восемь фунтов больше, чем предельная норма для первого среднего веса. Хотя команда Флойда настаивала, что он выйдет на бой будучи значительно легче предельного весового уровня, установленного для этого дивизиона.

Когда боксеры приняли боевую стойку, Флойд отмахнулся от Оскара и обозвал его сукиным сыном.

– Я делаю крупнейшие сборы, я побью тебя, буду тебя колотить до тех пор, пока ты не зауважаешь меня. Буду тебя бить до тех пор, пока ты не назовешь меня Красавчиком, – выдал он.

И толкнул Оскара.

Де Ла Хойя ответил тем же, и возникла угроза, что разгорится стычка.

Во время следующих десяти встреч по ходу турне ни один из них не утихомирился. Оскар заявил перед камерами во время съемок сериала «24/7», что Флойд украл у него из сумки, с которой он ездил по городам, боксерский комплект. «Примите меры», – подзадоривал его Флойд. А затем последовала новая выходка, когда Флойд принес на пресс-конференцию цыпленка в клетке с наклейкой «Золотая девочка», после чего достал его из клетки и стал перед камерами общаться с ним, подкалывая и издеваясь, делая вид, что беседует с Де Ла Хойей.

Все это время Золотой Мальчик внутри кипел, но внешне, как подобает профессионалу, соблюдал спокойствие.

– Я провел много крупных поединков, – говорил он. – Эти выходки не сработают.

– Я уважаю Оскара как человека до того, как стану уважать его как бойца, – отвечал Мейвезер. – Для мегапоединка требуются два участника. Он – чемпион, и я – чемпион, вот почему мы организуем эту схватку.

– Я уважаю Флойда как боксера, действительно уважаю, – говорил в ответ Оскар, которого, похоже, раздражали пренебрежительные отзывы Мейвезера о его карьере. – Наступит Пятое мая, когда я доберусь до тебя, и тебе неделю придется зализывать раны. И, поверь мне, Пятого мая я тебе устрою такое, из-за чего придется поплакать.

Он имел в виду слезы Мейвезера во время пресс-конференции после боя с Бальдомиром и продолжил, как бы отвечая на болтовню непобедимой звезды:

– Меня она не трогает. Только смешит. Я вижу тут малыша, который нервничает и продолжает нести чушь, болтает ерунду, потому что он весь на нервах. Я был там-то. Я сделал то-то. Когда ты окажешься там Пятого мая, это будет нечто иное. На ринге болтать не сможешь. Для него это будет долгая, тяжелая, изнурительная схватка.

– Тридцать семь человек попытались, и у тридцати семи не получилось, – прозвучал простой ответ Мейвезера.

– Если хотите увидеть липового сукина сына, вот он, – сказал Мейвезер, указывая на титул WBC в первом среднем, завоеванный Де Ла Хойей. Флойд продолжил, тыча пальцем в себя: – А если хотите увидеть настоящего сукина сына, то он здесь, перед вами.

– Это бой, которого Флойд жаждал всю свою карьеру, – говорил Эллерб в то время, как отношения между боксерами становились все прохладнее. – Это поединок, которого ждал весь мир. Оскару кажется, что он в состоянии победить, но в глубине души он понимает, против чего он выступает. Как можно в боксерской схватке победить лучшего боксера в мире? Ну, давайте будем реалистами.

Мейвезер сказал, что это будет его последний бой, что он поставит точку, доведя счет своих побед до 38—0.

Другие задавались вопросом, был ли Де Ла Хойя по-прежнему амбициозен? Сохранилась ли в нем та страсть, которая помогла его рейтингу так быстро взлететь, когда он буквально снял скальп с дяди Флойда уже в пятом профессиональном бою, остановленном в четвертом из восьми запланированных раундов?

В июне 2002 года обреченный на неудачу вызов Майка Тайсона сразиться с Ленноксом Льюисом собрал почти два миллиона подписчиков на просмотр боя по платному каналу. Финансовые расчеты, сделанные на раннем этапе в отношении поединка Де Ла Хойя – Мейвезер, говорили о том, что эта сумасшедшая цифра будет перекрыта.

Предыдущим рекордом, поставленным в 1999 году во время поединка двоих чемпионов – Оскара Де Ла Хойи и Феликса Тринидада, – было 1,4 миллиона подписчиков, оплативших просмотр боя по платному каналу.

Стоимость просмотра по абонементному телевидению была установлена в размере 54,95 доллара в США, 50 долларов по закрытому каналу, а транслироваться бой должен был в 176 странах. Стоимость билетов начиналась со 150 долларов за билет и поднялась до 2000 на места рядом с рингом. Продажа билетов началась 27 января в 10 часов утра по тихоокеанскому времени, и они все – все! – были распроданы за три часа.

Общие сборы от билетных продаж составили 18 419 200 долларов, затмив предыдущий рекорд в 16 860 300 долларов, установленный в 1999 году во время второго боя Леннокса Льюса с Эвандером Холифилдом.

Деньги шли отовсюду.

Мейвезер взял на себя роль злодея. Разумеется, он и был им.

– Не может быть у вас двух хороших парней, я выбрал для себя роль плохого парня, – сказал он в сериале «24/7».

Он знал, что хвастовство его растущим богатством разозлит фанатов и восстановит их против него. Поэтому он бахвалился своими деньгами при каждой возможности.

Однако Флойд не скупал подряд любые цацки. Он превратился в знатока ювелирных изделий, быстрых тачек и модельеров одежды. В объективы камер, снимавших «24/7», также попала его склонность носить с собой повсюду пачки наличных денег и усиливающаяся любовь к азартным играм. На тот момент он поставил 34 000 долларов на то, что «Денвер Наггетс» Аллена Айверсона[84] выиграет свою следующую игру.

Он узнал, как живут богачи. В опубликованном интервью, которое он дал Томасу Хаузеру, было сказано, что «Мейвезер теперь – новый яркий пример ребенка с дорогими боксерскими побрякушками». Хаузер поделился, как «будучи в дороге, помощник несет драгоценные украшения, которые Флойд не надевает, в неброском черном кожаном атташе-кейсе. Если кто-то просит показать, что там внутри, и Мейвезер в хорошем расположении духа, содержимое показывается. Как пират, залезающий рукой в сундук с сокровищами, он вытаскивает и потрясает мириадами золотых цепочек, медальонов, часов, браслетов и колец. Большинство из них из золота и платины с бриллиантами в несколько карат».

Тогда же Мейвезер стал обладателем дорогущей «лошади Феррари», дизайн которой был выполнен ювелиром из Лас-Вегаса по имени Мордехай[85].

Лошадь была сделана из массива черных, белых и желтых бриллиантов, общее количество которых превышало 600 камней в 120 карат с невидимой закрепкой. На ее изготовление ушло три месяца, и обошлась она ему приблизительно в 150 000 долларов.

– Я знаю все о ювелирных украшениях, – сказал он Хаузеру. – Люди говорят, что я дерзок и высокомерен, но в ответ я говорю, что я – уверенный в себе и ловкий. Разумеется, мой образ жизни кричащий и яркий. Но не бывает слишком много бриллиантов.

В то время как съемочная группа сериала «24/7» обыгрывала жизнь Мейвезера на широкую ногу, Флойд заявлял, что в его богатстве был смысл.

– Этот сериал «24/7» показал лишь одну сторону моей жизни, – настаивал он. – Я порядочный парень. Я люблю свою семью и своих болельщиков.

Джефф Райан, ветеран-журналист, пишущий о боксе в журнале «Ринг», подвел итог тому, в каком свете предстал Мейвезер перед людьми дома и за рубежом:

«Реалити-шоу НВО «24/7» показало Мейвезера круглым идиотом. В нем он кичился тем, сколько у него денег, выкладывая горы наличности на стол, а затем, куражась, разбрасывал перед камерой стодолларовые купюры. Он уязвлял Де Ла Хойю на пресс-конференциях, пытаясь спровоцировать стычки. Независимо от того, в какой обстановке это происходило, Красавчик крыл матом с такой регулярностью, что потребовался бы компьютер, чтобы вести статистический подсчет его ругательств. В общем, он предстал панком, шпаной».

Однако то, чего это шоу добивалось – и добилось, – заключалось в том, что оно раскрыло личность Мейвезера в глазах более широкой публики, дало ему тот имидж, который он мог использовать и который публика могла любить или ненавидеть. Более он не был просто талантом. Он был личностью. И уличный сопляк из неблагополучной семьи обещал избить семьянина, завоевавшего золотую медаль на Олимпийских играх в память о своем покойном отце. Все это помогло Мейвезеру влиться в мейнстрим.

«Флойдовская пантомима плохого парня, тщеславного, грубого, неприятного, временами граничила с дурным вкусом, – писал Глин Лич, покойный редактор журнала «Boxing Monthly». – И, учитывая склонность недавно выпущенного на свободу тренера/дяди Роджера Мейвезера дурно себя вести, имелся вполне вероятный шанс возникновения в окружении Красавчика очага напряженности, даже без того, состоится или нет потенциально чреватое беспокойством включение в его команду отца – Флойда-старшего».

Шоу «24/7» также превратило в знаменитости таких, как Роджер и Флойд-старший, добавив штрихов к растущей известности тренера Фредди Роуча. Всех их окружали толпы фанатов с камерами и шустрых прохиндеев, стремившихся урвать свой кусок назревавшей драмы за неделю до поединка.

Днем, накануне боя, боксеры разделись для взвешивания, и картина вокруг представляла собой полный хаос. Около 6 тысяч человек (и еще около 2 тысяч за воротами, которые не смогли попасть внутрь) заполнили арену «MGM Grand Garden», место предстоящего боя, чтобы увидеть, как боксеры встанут на весы. Это была крупнейшая толпа из когда-либо приходивших в Лас-Вегас на подобную процедуру взвешивания, причем некоторые фанаты отстояли шесть часов в очереди, чтобы гарантированно попасть на это зрелище. Для освещения шоу в городе собралось свыше 1000 представителей СМИ.

Мейвезер весил всего 150 фунтов, недотягивая четырех фунтов до предельной планки в 154 фунта, в которые точно вписался Де Ла Хойя.

Ларри Мерчанта, открывавшего телетрансляцию на НВО, спросили, кто победит.

– Если бы я был человеком, делающим ставки, то сказал бы – Мейвезер, – ответил он. – Но, если бы я проиграл свои деньги, я бы не расстроился.

Аутсайдер нравится всем. Однако динамика противостояния между Мейвезером и Мерчантом, несомненно, дошла до низшей точки после пресс-конференции по окончании боя с Бальдомиром.

Флойд выходил на ринг, одетый в блестящие мексиканские цвета, в сомбреро, надетом задом наперед. В одном репортаже делалось предположение, что его толстая бело-зелено-красная куртка была пуленепробиваемой. Джим Лэмпли из НВО предположил, что мексиканский мотив в его одежде, возможно, был выбран как дань памяти его дяде и тренеру Роджеру, которого когда-то окрестили «мексиканским убийцей». Мерчант и Эмануэль Стюард считали, что он издевался над толпой.

Для Флойда это, возможно, было скорее способом вывести из себя мексикано-американских болельщиков, собравшихся на арене для того, чтобы поддержать Де Ла Хойю. Он использовал рекламный мотив своего соперника – точно так же, как использовал гладиаторскую тему против Артуро Гатти, выйдя перед боем с ним в вычурной одежде гладиатора[86]. В Лас-Вегасе тот выходной день назывался Синко де Майо (Пятое мая), и Мейвезер хотел, чтобы все знали, что вскоре он изменит название праздника на Синко де Мейвезер.

На ринг он шел под речитатив рэпа, который исполнял его друг и артист 5 °Cent.

Мерчант нашел время, чтобы похвалить Мейвезера.

– Надо отдать ему должное, – сказал он. – Еще давно, когда он выступал в категории 130 фунтов, он стал готовиться к бою с Де Ла Хойей. Все мы думали, что это просто болтовня и что он делает это ради заголовков в газетах. Но он мечтал об этом, фантазировал и добился своего.

На ринге, под мексиканские мотивы Де Ла Хойи, наполнившие арену, снявший свою шляпу и готовый к бою Мейвезер прыгал вблизи от Де Ла Хойи, который явно пытался игнорировать присутствие соперника. Он пританцовывал, повернувшись к Флойду спиной и устремив свой взгляд в пространство.

Рефери Кенни Бэйлесс был наготове на тот случай, если они вдруг вздумают попытаться преждевременно начать схватку.

Марк Энтони исполнил гимн США.

Майкл Баффер представил главных героев дня и объявил 15 700 болельщикам, собравшимся на арене «MGM Grand Garden», и миллионам телезрителей во всем мире, что они готовы к схватке.

Мейвезера освистали. Де Ла Хойя, извечный Золотой Мальчик, получил теплые и ободряющие овации.

Боксеры коснулись перчатками и вернулись каждый в свой угол. Роджер Мейвезер использовал последние мгновения перед тем, как гонг известит о начале боя, для того, чтобы сказать Бэйлессу, что защитный бандаж паха у Де Ла Хойи вылезал слишком высоко над шортами. Реакции не последовало. Толпа знаменитостей, включая Джона Мэддена, Тома Джонса, Мэтью Макконахи, Джека Николсона, Джима Керри, Джона Кьюсака, Уэсли Снайпса, Уилла Феррелла, Мэджика Джонсона, Рона Ховарда, сенатора Джона Маккейна, Мэри Джей Блайдж, Ашера, Леонардо Ди Каприо, Шона «Паффи» Комбса, Тоби Магуайра и десятки других звезд из мира спорта, развлечений и даже политики, заняли свои места.

Ожидание, в котором находился мир, закончилось. Вот-вот должен был начаться новый крупнейший поединок в истории бокса. И лихорадочное состояние арены «MGM Grand Garden» достигло апогея.

В течение минуты Де Ла Хойя четко и ясно проявил свои намерения. Он обрушил боковые удары и удары в голову Мейвезера оверхендом правой и левыми крюками. Он попытался запугать Красавчика. Однако ни один из его ударов не ложился в цель чисто, хотя, будучи крупнее, он пытался применить физическое воздействие и оставить заметный след.

Мейвезер выбрасывал быстрые джебы, Оскар же по-прежнему пытался наносить низкие хуки и получил предупреждение от Бэйлесса за очередную такую попытку.

Во втором раунде прежний чемпион боксировал так же резко. Четкие правые удары влетали в «бороду» Флойда, хотя Мейвезер отворачивался, чтобы смягчить их. И все же Оскар прижал его к канатам и принялся осыпать очередями ударов. Он прессовал его по перчаткам, рукам и плечам, искал, как пробить защиту, и время от времени набирал очки.

Скандирование «Ос-кар, Ос-кар!» заполнило арену.

Флойд проиграл раунд, но в углу Роджер сказал ему:

– Он только подходит ближе, но ни черта не добивается. Продолжай работать джебом, применяй обманки и дальше.

В начале третьего раунда Де Ла Хойя вновь загнал его в ловушку у канатов. Толпа взорвалась, когда он прорвался правой сквозь защитный блок Мейвезера, заставив фаворита откинуться назад на канаты, прежде чем совладать с собой и контратаковать.

По мере того как раунд продолжался, Мейвезер набирал джебами все больше очков. Затем он стал все чаще использовать прямой удар передней правой рукой.

В четвертом раунде Де Ла Хойя вновь стал бомбить ударами. В то время как Флойд отрабатывал свою обычную жесткую защиту, Оскар охаживал его по корпусу сериями левых хуков. Удары Мейвезера были более точными, однако Де Ла Хойя выбрасывал ударов намного больше.

В пятом Флойд провел в цель свой лучший панч за весь бой, когда его правая рука миновала левую Оскара и обрушилась в голову старшего соперника.

Схватка разгоралась, и Оскар поймал Флойда в отместку скользящим левым хуком. Мейвезер поразил наседавшего Золотого Мальчика двумя очаровательными правыми ударами где-то за минуту до конца раунда, и прежде чем он закончился, были еще такие же.

Роджер Мейвезер продолжал твердить своему племяннику, что Де Ла Хойя застопорится в последних раундах.

– Будь самим собою, – сказал он за несколько секунд до начала шестого раунда. – Это все, что тебе надо сделать, – быть самим собою.

Шестой и седьмой раунды прошли на равных, хотя Де Ла Хойя, как уже бывало с ним в крупных схватках, начинал выглядеть бледнее.

Восьмой раунд начался с волнующего обмена ударами, когда Оскар джебами заставил Мейвезера отступать, а Флойд отвечал точными встречными ударами правой. К концу раунда Де Ла Хойя также превратился в более неуязвимую цель. Это был хороший, равный бой. Не поединок века, и сенсационным его назвать было нельзя, но на ринге были два отличных бойца, которые замечательно дрались. И почти ничего такого в этой схватке не было.

В девятом Мерчант повернулся к своему коллеге-комментатору Эмануэлю Стюарду и спросил, можно ли считать Мейвезера величайшим боксером за все времена, если он каждый раз выбрасывал по одному панчу. В ответ услышал:

– Ну, я никогда не говорил, что он – величайший, его называют боксером «паунд-фор-паунд», но сравнивать его с Рэем Леонардом и Рэем Робинсоном? Нет. Но он – хороший боец.

– Ты надираешь ему задницу, – сказал Роджер. – Не приближайся к канатам, держи его в середине ринга и, помимо этого, отвесь ему пенделя.

Десятый раунд был для Де Ла Хойи скучным. Несколько раз он четко словил удары, но оказался не в состоянии добиться каких-то результатов своими собственными ударами. Ход поединка, похоже, безвозвратно оборачивался в пользу Флойда. В толпе раздались шиканье и свист, когда в одиннадцатом раунде Мейвезер стал держаться на некотором расстоянии от соперника. Движения Оскара стали замедляться, и, не считая удара правой, проведенного ближе к концу раунда, он начинал выглядеть так, будто из него выкачали все силы.

– Он уже не верит в себя, так что теперь давай иди и наподдай ему под зад, – напутствовал Роджер.

– Ты даже тяжело не дышишь, – подбадривал своего подопечного Роуч, стараясь настроить Оскара на то, чтобы он проявил упорство в последние три минуты.

Но в последнем раунде Де Ла Хойя, хотя и был по-прежнему настроен решительно, порой казался удобной мишенью. Он проталкивался вперед, но Флойд слишком быстро работал руками и ногами, подлавливал его, когда мог, хладнокровными ответными ударами. Или же отходил назад, прежде чем Оскар мог пустить в ход свои руки.

Оба обменивались быстрыми, тяжелыми панчами, когда оставалось десять секунд до конца боя, и так – до самого гонга. Оскар вскочил на канаты под оглушительную овацию болельщиков. Затем шум перешел в тихий шепот, и арена замерла в ожидании судейского решения.

В первой судейской карточке, принадлежавшей Томми Качмареку, значилось: 115–113 в пользу Де Ла Хойи. Лицо у Мейвезера перекосилось, поскольку он не поверил своим ушам. Следующий судья, Чак Джампа, отдал предпочтение Мейвезеру: 116–112. Последняя карточка Джерри Рота – 115–113 – означала, что вынесено неединодушное судейское решение. До сведения толпы было доведено, что победил Мейвезер. Появился новый чемпион мира по версии WBC в первом среднем весе.

Борьба была на равных. Последний раунд двое судей оставили за Оскаром, и если бы Джерри Рот согласился со своими коллегами и тоже оставил счет за этот раунд в пользу боксера из Восточного Лос-Анджелеса, поединок закончился бы вничью.

Многие из представителей спортивной прессы, находившихся рядом с рингом, отдали предпочтение – с незначительным перевесом – в пользу Мейвезера. Меньшая часть СМИ, включая Клода Абрамса из «Boxing News», считала, что это была боевая ничья.

Мейвезер-старший пробрался на ринг и поговорил с Де Ла Хойей, который дал ему билет стоимостью 2000 долларов, чтобы он смог сидеть рядом с рингом во время боя.

Крики болельщиков Де Ла Хойи «Фуфло, фуфло!» заполнили арену, но к концу поединка у того действительно не хватило энергии и скорости, а перемещения его слишком затормозились, чтобы можно было надеяться на победу.

– Это была адская схватка, – сказал Мейвезер своему старому «спарринг-партнеру» Мерчанту. – Сегодня мы подарили любителям бокса не бой, а сущий ад.

Он притянул к себе Роджера, чтобы отдать ему должное, возможно, негодуя из-за того, что его отец продолжал поддерживать отношения с Де Ла Хойей. И Роджер сказал:

– Я же говорил, что он надерет ему зад, и он ему его надрал.

– Он выбрасывал массу панчей, но до цели они не долетали, – говорил Флойд. – Если вы сверитесь со статистикой ударов (которая показала, что он провел в цель 207 панчей по сравнению со 122 выстрелами у Оскара), вы убедитесь, что я провел больше тяжелых ударов, оказался лучше в боксировании. Это было легкой работой, как я вам, ребята, и говорил. Он был жестким, он должен был драться. Десятикратный чемпион мира в шести различных весовых категориях… Но он не смог сравниться сегодня с Красавчиком Флойдом.

Флойд сказал, что близость цифр в оценочных судейских карточках объяснялась тем, что это было шоу конюшни «Golden Boy Promotions».

– Вот что называется шедевром бокса, – добавил он. – Оскар – один из лучших боксеров нашего времени, и я показал вам, что могу сделать с одним из лучших боксеров нашего времени.

Затем он поблагодарил своего отца, явно вновь раздражаясь тем, куда гнул своими вопросами Мерчант (особенно когда седой интервьюер спросил Флойда, почему бой не превратился в резню, как он ранее предсказывал), и подтвердил, что уходит из спорта.

– И все же я ухожу после этого боя, – сказал Мейвезер. – Я зарекомендовал себя в спорте, став шестикратным чемпионом мира в пяти различных весовых категориях. Говорили, что я не смогу этого сделать. Вчера мой вес был 150 фунтов, на бой я вышел с весом 148. Так что вы сегодня увидели, как полусредневик побил боксера первого среднего веса.

– Мне больше нечего доказывать, – заключил Флойд. – Я заработал боксом массу денег, эти годы ценны для моих детей. Я перехожу к кое-чему, что крупнее и лучше.

Никто не верил в то, что он куда-то уходит. Во всяком случае, уж только не после своей величайшей победы за всю карьеру. Он ничего, кроме бокса, не знал. На горизонте маячили такие соперники, как Мигель Котто и Пол Уильямс, оба небитые. А фигура Маргарито вообще нависала.

– Я чувствовал, что победил, – говорил Де Ла Хойя, признавший, что Флойд был очень быстр. – Я чувствовал, что пробиваю в цель более увесистые панчи, более точные. Каждый раз, когда я наносил по нему удар, я причинял ему боль. Я прессинговал во время боя. Вам надо побеждать чемпиона с решительным преимуществом, а если бы я не прессинговал, боя не было бы.

У Флойда-старшего интервью взяли на ринге. Он сказал, что Оскар заслуживал победы, если бы решение выносилось по тому, как он вел бой. Но его сын должен был победить, если решение основывать на штучных ударах.

– Думаю, бой был на равных, – сказал он, и его вывод звучал крайне противоречиво.

– Кто же победил, Оскар или Флойд? – дожимал вопросом Мерчант.

– Если вы полагаетесь на систему подсчета очков, то тогда вам придется отдать победу Оскару, – произнес Флойд-старший.

– Толпа была за Де Ла Хойю, – огрызнулся Флойд-младший. – Он выбрал перчатки («Рейес»), место проведения боя и весовую категорию. 16 000 болельщиков были за него. За меня было, может, человек двести-триста. Но схватки выигрывают не популярность и слава. Он – хороший боксер, но я с легкостью переиграл его в технике бокса. Я не супермен; я не могу выигрывать каждую схватку единогласным решением.

– Вы должны уважать судей, – сказал Де Ла Хойя, который с благородством принял поражение, пожал руку Флойду и обнял его на пресс-конференции после боя. – Проигравшим я себя не чувствую, потому что сделал то, что должен был сделать. Мейвезер – быстрый боксер, талантливый. Но мой джеб меня подвел. Дело еще в стиле Флойда.

– На данный момент я держу свое слово, – сказал Мейвезер, подтверждая свой уход. – Не знаю, что ждет меня в будущем. Я совершил в спорте все, чего хотел. Я побил всех в весовых категориях от 130 до 154 фунтов и заработал кучу денег. Провидение Господне остановить нельзя. Чему быть, того не миновать. А сейчас я официально ушел из спорта.

«Флойд не доминировал над Де Ла Хойей и не победил его в такой манере, которая заставила бы нас, зрителей, подумать, что он мог бы так же расправиться с бывшими великими боксерами Шугаром Рэем Робинсоном или Шугаром Рэем Леонардом, – написал Клод Абрамс в «Boxing News». – Говорю это не для того, чтобы очернить его невероятное достижение, когда он стал чемпионом мира в пяти весовых категориях, единственным, кому это удалось сделать, ни разу не проиграв».

Де Ла Хойя получил еще одну пощечину. Мейвезер отказался от завоеванного у него титула чемпиона WBC в первом среднем весе, сказав, что сохранит свою корону чемпиона WBC в полусреднем весе. Он поднялся на более высокую весовую ступень, победил человека, которому так сильно завидовал на раннем этапе своей карьеры, и теперь более не нуждался в нем.

Даже при том, что бой был на равных, требований повторного поединка Де Ла Хойя – Мейвезер было немного. Оскару вновь не удалось победить находящегося в расцвете сил боксера из списка лучших, хотя бой принес огромную выручку.

На его просмотр по платным каналам подписалось 2,45 миллиона семей, что с лихвой перекрыло рекорд, установленный во время поединка Леннокс Льюис – Майк Тайсон, а внутренние поступления достигли $136 млн. Эти показатели помогли Де Ла Хойе стать небывалым лидером в области абонентских продаж на право просмотра боксерских поединков на платном телевидении – было выручено $12,8 млн, а когда кассовые аппараты прекратили фиксировать поступление наличных в оплату за билеты на бой и к общей сумме поступлений была добавлена выручка от абонентского телевидения, Оскар положил в карман $52 млн, а Флойд заработал $25 млн. Это был крупнейший гонорар в истории для обоих боксеров.

Оскар, однако, почти совсем сошел на нет как боксер-профессионал. Год спустя он невыразительно выиграл по очкам у Стива Форбса, а затем был сметен филиппинцем Мэнни Пакьяо, разгромлен в восьмом раунде маленьким тайфуном с Тихого океана.

Когда он дрался с Флойдом, молодость идола Восточного Лос-Анджелеса уже прошла, и три года спустя он признался, что знал об этом еще во время поединка. Он считал, что Флойд был лучшим из всех, с кем он дрался за всю свою карьеру, расточая похвалы своему сопернику. А ведь Оскар встречался на ринге с Пернеллом Уитакером, Хулио Сезаром Чавесом, Бернардом Хопкинсом, Шейном Мосли и Феликсом Тринидадом.

– С точки зрения мастерства, умения господствовать на ринге Флойд знал, как все держать под контролем, – сказал Де Ла Хойя. – Он всегда все держит под контролем, он очень искусный боец.

Впрочем, он был близок к тому, чтобы дискредитировать вообще-то непревзойденный рекорд Мейвезера.

– Себе я, по крайней мере, присудил бы ничью, – сказал он. – Я вроде чувствовал, что мог бы справиться с задачей. Само собой, я подошел к концу своей карьеры. Когда вы более не способны делать это, вам следует повесить перчатки на гвоздь. В конце шестого раунда я почувствовал, что пришел конец моей карьере. Знаете, физически вы просто этого не чувствуете.

– У нас была действительно отличная тренировочная база для подготовки к бою, – вспоминал Фредди Роуч (хотя Де Ла Хойя позже утверждал, что он тренировал его к поединку как однообразного бойца). – Я думаю, что это был бой очень равных по силе боксеров. Можно было бы в итоге отдать ему (Оскару) предпочтение, однако Мейвезер оказался немного сильнее в последних шести раундах.

Что бы мастер-тактик сделал иначе, если бы он смог вновь организовать поединок Де Ла Хойя – Мейвезер?

– На самом деле, – продолжал Роуч, – это был не тот случай, когда надо было делать что-то иначе. Он (Оскар) перестал выбрасывать джеб и стал двигаться следом за Мейвезером. В тренировочном лагере мы довольно много поработали над тем, как ограничить пространство, в котором будет передвигаться соперник, и Оскар как-то забыл об этом. И о том, что он делал в первых пяти раундах – то есть лишал Флойда свободы передвижения по рингу и держал его прямо перед собой. Как только он стал двигаться следом за ним, джеб стал коротким, больше он не работал. И это дало преимущество Мейвезеру. Жаль, что не хватило времени поработать с Оскаром над тем, как сковать передвижения Флойда по рингу. Я думаю, это стало бы ключевым фактором в ходе поединка.

Оскар проявил себя в шести раундах схватки с Мейвезером так же хорошо, как любой другой из его соперников. Его выступление было похоже на копию того, как вели себя на ринге другие, за возможным исключением Хосе Луиса Кастильо во время первого боя.

– Да, – согласился Роуч, когда речь зашла о прежних успехах Де Ла Хойи и о том способе, с помощью которого можно было бы победить Мейвезера. – Если б люди понимали, как ограничить противнику пространство для передвижения по рингу и держать его перед собой. Но, знаете, на самом деле тому, как владеть полем боя, сегодня прежнего внимания в ходе тренировок не уделяется. Теперь я наблюдаю, как многие парни просто следуют за передвижением соперников и оказываются в плохих позициях. Это то, чему очень хорошо научил меня Эдди Фатч, когда я был совсем молодым. Это была одна из первых вещей, которым он меня научил – как ограничить сопернику пространство на ринге и контролировать его. Если б у меня оказалось больше времени для тренировок с Оскаром, думаю, все могло получиться лучше.

Всего через два дня после суперприбыльного события года еще один старый соперник Мейвезера, Диего Корралес, погиб, разбившись на мотоцикле.

Мир больше не замирал в ожидании схватки Де Ла Хойя – Мейвезер. Не был он и слишком впечатлен прошедшим боем, хотя Мейвезеру до этого дела не было.

Найджел Коллинз нашел точную формулировку для журнала «Ринг», написав, что бой, который чуть было не утонул в немыслимой рекламной шумихе, оказался «достаточно респектабельным для того, чтобы ублажить, если не увлечь».

В журнале «Boxing Monthly» Глин Рич выразил мнение, что в то время, как Де Ла Хойя превратил бой в то, чем он стал – более-менее сносным, чтобы смотреть, – Мейвезер заслуживает похвалы за то, что стоял и дрался, не мешкая. «В более широком смысле мир бокса прежде всего обязан поблагодарить Флойда, – написал он. – Плохой парень стал хорошим».

Теперь мир был больше заинтересован в том, чтобы найти кого-то, кто сможет снять с него скальп, и один юнец из Манчестера стал бахвалиться своими шансами. И люди прислушивались.