Мистер Деньги. Флойд Мейвезер

Глава 12 Заключенный

Вновь разыгралась «Мейвезеровская версия» в духе шоу Джерри Спрингера[108]. Во время съемок сериала «24/7», прямо перед камерами, в боксерском клубе Мейвезер Флойд-младший стал расточать похвалы своему дяде Роджеру за то, что только он тренировал его. В это время рядом стоял Флойд-старший и слушал. Отец не смог этого вынести и сказал, что это он привел обоих, Роджера и сына, в спорт.

– Ревность никого никуда не приводит, – ответил Флойд-младший.

– Какая ревность? – рявкнул Флойд-старший.

– Лучший тренер, безусловно, вот он, – сказал Флойд-младший, указывая на Роджера. – Ты даже рядом не стоял. Даже рядом. Скажи мне, какого чемпиона сейчас ты подготовил? Никто не хочет тренироваться у тебя.

Флойд-младший начал говорить, что прежние подопечные Флойда-старшего – Оскар Де Ла Хойя и Рикки Хаттон – оставили его. Флойд-старший пытался возразить, настаивая, что это он ушел от Оскара. Страсти стали накаляться. Роджер, чье здоровье и зрение ухудшались из-за диабета, продолжал стоически сидеть на краю ринга.

А затем Флойда-младшего понесло.

– Мы не хотим, чтобы кто-то путался тут, мешая нам работать, – сказал он. Флойд-старший был взбешен.

– Уйди с дороги, – закричал Флойд-младший.

– Уйти с твоей дороги! – переспросил его отец.

– Это наш спортзал, – отрезал сын.

– Да мне на этот зал начхать. Ты что, спятил?

– А что ты тут делаешь? Никто тебя не звал сюда.

Они сошлись лоб в лоб в уродливом проявлении своего эго, и, похоже, все это могло перерасти в физическое столкновение, прежде чем Флойда-младшего увели.

– Не задирайся со мной, сукин ты сын. Ну-ка, давай сюда! – орал отец.

Стычка не закончилась.

Флойд-младший вернулся.

– Убирайся из моего спортзала, черт бы тебя побрал! – заявил он отцу.

– Попробуй, выведи меня из своего поганого спортзала, панк, – прозвучал ответ.

Перепалка продолжалась с выпадами с обеих сторон, все больше разгораясь.

– Я надеру тебе твой поганый зад, – орал Флойд-старший. – Моргнуть не успеешь.

– Ты и драться-то никогда по-настоящему не умел, – огрызнулся сынок. – Ты был никем, сраным таксистом. Как боксер ты был дерьмом. Так как ты собираешься стать стоящим тренером? Убирайся к черту из моего спортзала, пидер. Вышвырните этого ублюдка из моего гребаного спортзала!

Позже, на камеру, он сказал:

– Роджер Мейвезер сделал из нашей фамилии громкое имя, а я его поднял на новый уровень. Когда все будет сказано и сделано, останутся только два Мейвезера, которых будут признавать, черт побери: Роджер Мейвезер и Флойд. И я никакой ни «младший», мать вашу!

Когда его спросили, что же теперь будет дальше в его отношениях с отцом, он ответил:

– Что дальше? 17 сентября. Мне надо не с отцом драться. Мне нет необходимости говорить с ним до конца жизни. Мне наплевать, у меня все в порядке, остается он в моей жизни или уходит из нее, я – в порядке.

Флойда Мейвезера-младшего не было на ринге уже пятнадцать месяцев, но он готовился встретиться с чемпионом по версии WBC в полусреднем весе Виктором Ортисом. Юноша из Лос-Анджелеса, левша, входил в конюшню «Golden Boy Promotions», и эта компания занималась рекламным продвижением предстоящего боя на арене «MGM Grand».

– За то время, что он не появлялся на ринге, у Мейвезера произошло множество столкновений с законом, – сообщил ведущий программы «24/7», напомнив, что Флойд является ответчиком по шести делам на стадии рассмотрения.

– Мой менталитет таков, что, похоже, так будет продолжаться всегда, – сказал Флойд, имея в виду судебные дела. – Провались оно пропадом. Будь что будет. Если я невиновен, оставьте меня в покое. Если я виновен, делайте то, что должны сделать. Все ложь, ложь. Точка. Ложь! Когда все будет сказано и сделано, все окажется дерьмом собачьим.

Мейвезер говорил, что у него лучшая команда из всех, какие только можно купить за деньги, что он потратил миллионы на юридические услуги.

– Это издержки того, чем я занимаюсь профессионально, – добавлял он, как бы смиряясь. – Люди жадны до денег, что я еще могу сказать? Вот что происходит на протяжении последних пятнадцати месяцев.

Появлялись и другие заголовки в газетах и журналах, включая рассказ о том, как его засняли в ночном клубе, когда он поджигал 100-долларовые купюры, что Ортис назвал проявлением «чистого невежества».

А еще он обручился с Шантел «Мисс» Джексон, девушкой, которую он встретил пятью годами ранее в Атланте.

Ортис получил вызов по двум причинам. Во-первых, как чемпион, победивший Андре Берто, он поставил на кон свой титул. Во-вторых, у него была чертовски богатая предыстория, которая могла подхлестнуть динамику противопоставления хорошего парня плохому при подготовке сериалов «24/7».

Ортис, красивый боксер, за плечами которого – весьма горький опыт на ринге, первый пробный камень на прочность. Его остросюжетная схватка с Маркосом Майданой оборвалась на середине. Ортис говорил, что его уже не волнует, что о нем думают люди после того, как он неожиданно покорился принятому решению[109]. За такую покорность он подвергся жестокому осмеянию со стороны спортивных СМИ. Как следствие, был поставлен не только вопросительный знак на его карьере; он получил черную метку.

Но на самом деле именно история его жизни повлияла на то, что он был выбран в качестве соперника, потому что она и его латиноамериканская родословная означали, что Мейвезер может выйти на прибыльный рынок. А 17 сентября пришлось на выходной день, День независимости Мексики. Мейвезер тщательно подбирал даты для своих поединков, как подбирал и своих противников.

История Ортиса такова: его мать ушла из семьи, когда ему было семь лет, вскоре после этого семью покинул и отец. Подростком Виктор попал под попечительство[110]. Затем он нашел себя в боксе и после успешной любительской карьеры быстро превратился в одну из ярких надежд компании «Golden Boy Promotions».

К сожалению для Золотого Мальчика, незадолго до боя Ортис – Мейвезер Оскар Де Ла Хойя признался, что его фотографии в женском нижнем белье, появившиеся онлайн несколько лет тому назад – и подлинность которых он отрицал, – на самом деле были настоящими и что он борется со своей склонностью к алкоголю и наркотикам. Он также сознался, что его посещают навязчивые мысли о самоубийстве. Это дало Мейвезеру карт-бланш, чтобы задать жару своему старому противнику, наговорив гадостей.

– Де Ла Хойя, одевающийся в бабское белье, подсевший на кокаин, – поливал он его, прежде чем спросить, почему Ортис все еще боготворит этого боксера, чье имя занесено в Зал боксерской славы. – А он (Ортис) смотрит на него, как на бога. Да ты что, чурбан, серьезно?

Разумеется, история о лишенном семейного воспитания Ортисе стала одним из краеугольных камней в рекламной кампании. И хотя Мейвезеру наверняка она была известна заранее, он реагировал так, будто этот сюжет бесполезен, хотя, несомненно, понимал, что это не так.

– Мы устали слышать каждую неделю одну и ту же историю, – говорил он. – Конечно, и у меня была очень, очень тяжелая жизнь. Людям рисуют картину, будто я, едва проснувшись, тут же стал мультимиллионером. Мой отец сидел в тюрьме, мать меня бросила, она была наркоманкой, отец толкал наркоту, так что я прошел через все это. Мы всемером спали в одной спальне, но я же не рассказываю об этом во время нашего шоу.

Накануне боя произошла драматическая стычка, когда Ортис с Мейвезером сошлись лоб в лоб, обзывая друг друга, во время взвешивания. Мейвезер воткнул свой палец в шею Ортиса, а затем схватил его за горло, устроив уродливую сцену, которая каким-то образом не переросла в драку.

Как бы ни было интересно различие в их нравах, разница в бойцовских качествах боксеров выявилась в день схватки сразу после первого удара гонга. Ортис был осыпан ударами правой, а Флойд никогда еще не чувствовал себя настолько комфортно.

Не прошло и минуты после начала четвертого раунда, как Ортис получил предупреждение от рефери Джо Кортеса за опасное бодание головой. Примерно через шестьдесят секунд он снова попытался нырнуть вперед, и его череп влетел в лицо Флойда. Предупреждения от рефери не последовало.

Крики «Ор-тис, Ор-тис!» заполнили арену. Он попытался оказать давление, но в итоге схлопотал около пятидесяти процентов ударов с правой руки от общего количества ударов, которые выбрасывал Флойд.

За пятнадцать секунд до конца раунда у Ортиса возбуждение возросло, он прижал Мейвезера к канатам, осыпая ударами, и боднул его головой в лоб.

Бойцов развели в стороны, и прозвучал сигнал, извещающий, что до конца четвертого раунда остается десять секунд.

Ортис подошел и несколько эксцентрично обнял Мейвезера, будто говоря, что никакого вреда ему не было сделано, и поцеловал его в щеку. Кортес взял чемпиона за руку и подвел его к судьям, давая им указание снять с него очко. Ортис протянул к Мейвезеру руки и коснулся его своей левой перчаткой.

– Что с тобой происходит, парень? – вскричал Кортес. – Не делай этого.

Кортес дал им сигнал вновь сойтись, Ортис вновь попытался обнять Флойда, но в это мгновение Мейвезер нанес удар. Он пробил левый крюк, а затем добил его ударом правой, и Ортис тяжело рухнул на спину.

Кортес принялся за отсчет. Ортис попытался прийти в себя, перекатившись со спины и встав на руки и колени, но он уже потерял способность адекватно реагировать, когда позволил Мейвезеру нанести свободный удар. Ортису потребовалось больше десяти секунд, чтобы выйти из оцепенения и встать на ноги.

Все было кончено.

Вспомним шоу – противостояние Ортиса с Мейвезером накануне поединка, когда Мейвезер изо всех сил старался убедить Ортиса не отключаться, ослабляя внимание.

– Если ты совершаешь ошибки, тебе приходится платить, – говорил он своему более молодому сопернику. – Если ты делаешь ошибки, ты и платишь за них.

Ортис допустил кардинальную ошибку в боксе; он не защищался все положенное время. Кроме того, он вынес их ссору на улицу, на всеобщее обозрение, где Флойд ее и уладил.

Мейвезер, возможно, и не дрался в течение последних шестнадцати месяцев, однако он видит свой шанс, на ринге или вне его, когда он появляется.

Ортис утверждал, что за время схватки он получил шестнадцать ударов локтем, когда Мейвезер превращал каждый свой хук в удар локтем, однако охарактеризовал это как «познавательный опыт».

Он мог бы с таким же успехом получить этот «познавательный опыт», просматривая записи боев Мейвезера с Гатти и Мосли; он увидел бы, что Мейвезер всегда пользуется удобным моментом, если цель оказывается незащищенной, а бой продолжается.

Флойд был оглушительно освистан во время своего теперь печально известного интервью с Ларри Мерчантом после поединка.

То, что он сделал, было неспортивно, но законно.

– Я получил грязный удар, защищаться во время боя надо постоянно, – сказал он. – Я ответил комбинацией левого хука с ударом правой, и это положило конец бою.

– Было ли это для тебя лишь автоматической реакцией, как бы, давай продолжим бой? – спросил Мерчант.

– Речь о том, что защищаться надо непрерывно. Мы здесь не для того, чтобы слезы лить и жаловаться на то, что он грязно сделал. Я победил. Если он хочет матча-реванша, он сможет его получить. Он не выдержал бы такого жестокого избиения в течение всех двенадцати раундов. А если бы выдержал, то уже никогда не был бы прежним – до конца своей карьеры.

Мерчант затем затронул другую тему, утверждая, что Мейвезер (казавшийся в интервью взвинченным) проявил себя во время боя более агрессивно, чем обычно. Мейвезер прервал его и, похоже, возобновил их прежнюю пикировку времен схватки с Бальдомиром несколько лет тому назад.

– Ты никогда ко мне справедливо не относился, – взорвался Мейвезер в ответ на слова интервьюера. – Поэтому предлагаю тебе продолжить беседу с Виктором Ортисом. С меня хватит. Дайте мне кого-нибудь другого, кому я дам интервью.

– О чем это ты? – переспросил Мерчант, которому стукнуло тогда восемьдесят лет.

– Ты всегда был несправедлив ко мне, – отрезал Мейвезер. – Тебя надо уволить с НВО. Ты ни хрена не смыслишь в боксе. Ни черта. Полный аут.

– Жаль, что я не моложе лет на пятьдесят, я бы надрал тебе задницу, – сказал Мерчант.

– Ты ни на что не способен, – ответил Мейвезер, уходя и передав Мерчанта Ортису.

Годы спустя, когда Мерчант уже наполовину отошел от дел, эта стычка по-прежнему остается одним из тех моментов в его долгой карьере, связанной с боксом, о которых его больше всего спрашивают.

– Я всегда считал, что это был мой естественный контрудар. Полагаю, я был не настолько хитроумен, чтобы заранее спланировать нечто такое, – объяснял он свое решение ответить Флойду на его выпад. – Это вышло спонтанно, не более того. Своих оценок я не меняю. Я взял бесчисленное количество интервью, как автор репортажей и как комментатор на радио и телевидении, и не всегда они выливались в состязание в популярности. Иногда вы приходите с намерением взять интервью после того, как парень дрался в течение часа или же набегался за несколько часов по беговым дорожкам или теннисному корту. И не всегда это радует спортсмена. Они думают, что мы должны просто ценить их и быть частью их окружения. Так что для меня это было не впервой за все те годы, что я этим занимался.

– У меня с Бернардом Хопкинсом однажды такое было, – продолжал Мерчант. – У нас возник серьезный спор во время встречи боксеров-соперников, когда он набросился на тренера Эмануэля Стюарда. Произошло это до одного из боев Хопкинса с Джермейном Тейлором, возможно, их первого боя. Эмануэль не согласился в чем-то с Хопкинсом, и Хопкинс со злобой обрушился (словами) на Эмануэля. Мы с Хопкинсом встали друг против друга, и между нами возникла настоящая конфронтация по этому поводу. На следующий день после боя мне пришлось брать у него тяжелое интервью о поединке и о том, что ему предшествовало. Но когда все это оказалось позади, Хопкинс сказал мне: «Ларри, нам с тобой пора заняться делом, запускай шарманку!» Боксеры и другие спортсмены очень по-разному реагируют на то, как вы спрашиваете их. Это было впервые, чтобы кто-то бросил вызов лично мне, поэтому, думаю, некоторым показалось, что это вышло непрофессионально. О’кей, я понимаю. Но в сложившейся ситуации я просто считал, что мне надо встать и защищаться. И пусть другие решают, правильно я поступил или нет, как бы они это ни восприняли.

К тому времени Мерчант работал по прерывистому графику, деля эфирное время с Максом Келлерманом. Впрочем, его всегда поддерживали силы, которые заправляли на НВО.

– Из-за экономического воздействия, которое оказывал Мейвезер, – вспоминал он, – полагаю, имелись некоторые люди в руководящих кабинетах, которым, наверное, изначально все это не пришлось по душе. Но сразу вслед за этим неожиданно, буквально за одну-две недели, я превратился в некую знаменитость, что мне было смешно. Я-то о себе никогда не думал иначе, чем как о парне, который комментирует поединки. Звездами были боксеры, а их бои – звездными событиями, но уж, конечно, никак не я. И меня все это ошеломило, все эти камеры, мелькающие перед моим носом в аэропортах и ресторанах, и что час спустя в интернет-магазинах стали продавать футболки с надписью «Мейвезер против Мерчанта». Мой внук стал утверждать, что я переплюнул в тренде Джастина Бибера (в Твиттере). Прежде всего я захотел, чтобы мне разъяснили, кто такой Джастин Бибер[111], а затем мне пришлось спросить, что это за тренд! Я лишь улыбнулся на все это и только сказал: «Ну, я не просто какой-то очередной малый в кино про Флойда Мейвезера». Вот как оно все вышло.

– Но, полагаю, – заключил Мерчант, – потом, когда Мейвезер включился в игру (в смысле, с кем ему подписаться на следующий бой – с НВО или с «Showtime»), я почувствовал, что рад тому, что ушел из НВО за много месяцев до того, как это было решено. Так что я уже не был проблемой – все просто сводилось к тем деньгам, которые одна телесеть бросала к его ногам. Они полагали, что это нечто вроде подписания контракта со звездой футбола или бейсбола, возможно, на более крупную сумму, чем он на самом деле заслуживал, учитывая, сколько он приносит вашей франшизе. В конце концов, последним смеялся он – над множеством людей, – какой громадной звездой платных телетрансляций он стал. И всем это следует признать.

Какой бы большой звездой Флойд ни был, Мэнни Пакьяо по-прежнему воспринимался многими как лучший боец в этом виде спорта.

Он также хорошо проявил себя с точки зрения сборов за просмотры на платных каналах. Его бои с Де Ла Хойей, Мигелем Котто, Антонио Маргарито и Шейном Мосли (которых он убедительно победил по очкам), а также третий поединок в его соперничестве с Хуаном Мануэлем Маркесом принесли свыше миллиона подписчиков.

Мир требовал встречи Мейвезера с филиппинцем, и они вновь вступили в переговоры. Хотя Пакьяо согласился уважать требования по тестированию в олимпийском варианте, оставалось слишком много более тонких моментов, решить которые не удавалось.

Мейвезер обратился к социальным сетям, бросая вызов Пакьяо публично, через Твиттер.

«Мэнни Пакьяо, я тебя вызываю, – написал он в Твиттере. – Давай проведем бой 5 мая и дадим миру то, что он хочет увидеть».

Пакьяо и его команда – его продвигал «Top Rank» – считали, что они достойны равной доли за участие. Мейвезер считал иначе.

– Он просил разделить доход от боя в равной пропорции, 50:50. Я сказал ему, что нет, это невозможно. Но, сказал я ему, вполне может случиться, что он заработает больше денег за бой со мною, чем он заработал за всю свою карьеру, – заявил Флойд. – Я также дал ему понять, что со своей стороны я все держу под контролем. А вот ему надо прийти к единому мнению со своим промоутером (Арумом), с тем чтобы этот поединок состоялся.

Пакьяо был предложен фиксированный гонорар в размере $40 млн. Бой стоил в несколько раз дороже, поэтому он отверг это предложение.

Он также располагал некоторыми рычагами воздействия. Возбудил против Мейвезера иск за распространение порочащих сведений после того, как его противник высказал предположение, что впечатляющее увеличение веса Пакьяо и впечатляющие успехи после этого были следствием употребления стимуляторов и анаболиков.

Вопрос с исковым заявлением в конечном счете был урегулирован (подробности остались конфиденциальными), и Мейвезеры заявили, что они «хотели бы дать ясно понять, что они никогда не намеревались утверждать, что Мэнни Пакьяо принимал или принимает какие-либо препараты для набора мышечной массы или повышения эффективности спортивных результатов, и что они не располагают никакими доказательствами того, что Мэнни Пакьяо принимал стимуляторы».

К сожалению, дело закончилось тем, что боксеры вновь разбежались в разные стороны. Но обоим нужны были бои. Мейвезер остановил свой выбор на пуэрториканце Мигеле Котто, третьей крупнейшей франшизе в мире бокса после Флойда и Пакьяо, в то время как Мэнни предстояло померяться силами с непобежденным калифорнийцем Тимоти Брэдли.

Мейвезер написал в Твиттере после объявления его следующего поединка: «5 мая дерусь с Мигелем Котто, потому что мисс Пак Ман уклоняется от боя со мной».

Мейвезер и Котто были двумя крупнейшими именами в последнее десятилетие. Котто устроил свой тренировочный лагерь в Орландо под руководством тренера Педро Диаса. Предстоящий бой должен был стать вторым поединком, к которому его готовил один и тот же тренер – после замены трех тренеров за предыдущие три года.

– Мы знаем, что нас ждет схватка с великим боксером, – сказал Диас, обладающий докторской степенью в области педагогических наук. – Но мы также знаем, что победим.

– Я рад, что тренером у Мигеля Котто доктор, – шутил Мейвезер, – потому что, когда я вскрою ему задницу, будет кому ее зашить. Я сам доктор, и я готовлюсь провести свою операцию 5 мая.

Мейвезер сказал, что видел в Котто непобежденного боксера. Да, его послужной список – 30—2(30) – не идеален, но среди боксеров ходили разговоры о том, что Маргарито использовал «утяжеленные» перчатки, чтобы победить его, в то время как он сбросил вес до «договорного», чтобы встретиться с Мэнни Пакьяо… и проиграть ему. Котто также блестяще отомстил Маргарито за свое предыдущее поражение, победив мексиканского соперника в нью-йоркском «Madison Square Garden» в декабре 2011 года.

Котто заявил, что его бой с Мейвезером – крупнейший и важнейший за всю его карьеру.

– Я здесь для того, чтобы драться с величайшими боксерами, – сказал Котто, чемпион в трех весовых дивизионах. – Я никогда не избегал схваток с кем бы то ни было и не уклонялся от вызовов, которые мне бросали. Я соглашался на все, чтобы дать болельщикам то, что им нравится – большие и захватывающие поединки. В этом заключается весь бокс – в том, чтобы демонстрировать схватки, которые хотят увидеть болельщики и которые они заслуживают, чтобы увидеть. Пятого мая настройтесь на волну, потому что я одержу убедительную победу над Флойдом Мейвезером.

Третья защита титула по версии WBA в первом среднем весе стала первым боем в героической карьере пуэрториканца, который не рекламировался компанией «Top Rank». Его контракт с этой компанией истек после матча-реванша с Маргарито.

– Мигель Котто заслужил это кровью и потом, – сказал Мейвезер, подтвердивший, что не будет давать никаких интервью Ларри Мерчанту после боя. – Он не проводил поединков с «договорным весом», не выезжал за счет имени Флойда Мейвезера, как это делал Пакьяо. Он заработал этот бой так же, как заработал его я. Он – тихий киллер. Мигель Котто – жесткий боксер, он выйдет на ринг, чтобы драться. Мигель Котто – боец мирового класса, которого никогда нельзя принимать как нечто привычное. Он продолжает доказывать, что он – один из лучших боксеров.

– Сорок два других попытались, сорок два других потерпели неудачу, – добавил Флойд, поднимая старую, безотказную тему, хотя и в несколько более сдержанном исполнении. – Он должен знать, что я совсем не такой, как другие боксеры. Я могу дать, могу и взять. Я уже бывал здесь раньше; я знаю, что для этого требуется. Мы остановили свой выбор на нем, потому что он крепкий парень. Мы хотим соревноваться по высшей категории, а он как раз один из лучших бойцов.

Котто, кроме того, по-прежнему означал большие деньги.

К этому времени Мейвезер стал называть свое окружение The Money Team (Командой «Мани») – TMT. Он стал выпускать товары, создал собственную линейку одежды под брендом TMT. В команду вошли советник Эл Хеймон, исполнительный директор компании «Mayweather Promotions» («Мейвезер Промоушенс») Леонард Эллерб, тренер Роджер и другие, кто работал в «Mayweather Boxing Club». В их числе Джефф Мейвезер, тренер по силовой и физической подготовке Боб Уэйр, Нейт Джонс, бывший чемпион по версии WBC во втором полулегком весе Корнелиус Боза-Эдвардс и бывший чемпион по версии WBA в полутяжелом весе Эдди Мустафа Мухаммад.

Были там также ветеран-катмен Рафаэль Гарсия, видная специалистка по связям с общественностью Келли Суонсон, его огромный и быстро растущий штат охранников, помощник Дэвид Леви, личный парикмахер, занимающаяся маркетингом в должности вице-президента «Mayweather Promotions» Николь Крейг и полная конюшня голодных бойцов, которыми можно было заполнить арены местных шоу в Вегасе или выпустить их на предварительные бои – андеркарты. Боксерский клуб Мейвезера превратился в приют для боксеров со всего мира. Лондонец Эшли Феофан, румын Рональд Гавриил, швед Баду Джек, старый друг с любительских времен, Ише Смит… И целый букет молодых американских талантов были под рукой, чтобы делать пробежки, участвовать в спарринге и тренироваться вместе с Мейвезером всякий раз, когда подворачивалась такая возможность.

– У нас так много людей в штате и в составе нашей команды, что теперь я даже не знаю всех, – говорил Флойд.

– Все эти люди в спортзале – его? – спросит кто-то. И получит ответ:

– Флойд заботится почти о каждом из них – в той или иной степени. Он щедр ко многим людям.

А еще там был рэпер 5 °Cent, чье полное настоящее имя было Кёртис Джексон, он все время был поблизости.

– Это срабатывает, потому что ни одному из нас ничего не требуется от кого-то другого, – характеризовал сложившиеся там дружеские отношения Фидди[112].

На свой тридцать пятый день рождения Мейвезер, главный устроитель всех перечисленных развлечений, получил в подарок автомобиль «Формулы‑1» с открытыми колесами, сделанный персонально под него. Цена этого авто – полмилиона долларов.

Флойд больше не смотрел на ведущих боксеров или других выдающихся спортсменов и не пытался подражать им. Он теперь говорил, что восхищается великими предпринимателями типа Билла Гейтса, Марка Кубана, Уоррена Баффета и Стива Винна.

Котто и Мейвезер встретились друг с другом на шоу НВО «Face Off». Была продемонстрирована довольно внушительная доза взаимного уважения, хотя Флойд несколько раз выпадал из беседы.

Он сделал ставку в размере $100 тыс. на игру университетской команды в американский футбол и хотел знать, как она идет. Судя по тому, как обстояли дела, он готовился заработать более $80 тыс. на своей ставке, сделанной на половину матча.

Макс Келлерман спросил Котто, что он думает об азартных играх Мейвезера.

– У него есть то, что у него есть, – ответил Котто. – Он ради этого работает. Он может делать все, что захочет.

Поединок получил название «Схватка Королей ринга». При этом Котто отводилась роль вершителя судеб в первом среднем весе, а Мейвезеру – властелина абонентского телевидения.

Впрочем, казалось бы, как всегда, Мейвезер нарывался на проблемы за пределами ринга. Его приговорили к восьмидесяти семи дням тюремного заключения в исправительном учреждении округа Кларк в Лас-Вегасе после сделки о признании вины в связи с обвинениями в бытовом насилии. Речь шла об инциденте сентября 2010 года, в котором пострадала Джози Харрис, мать троих его детей.

Несмотря на нависший над ним приговор, Атлетическая комиссия штата Невада выдала ему лицензию на бой.

Возможно, еще невероятнее было то, что судья, вынесшая приговор, заявила, что Мейвезеру разрешено отправиться в тюрьму в июне, а не 6 января, чтобы дать возможность провести бой с Котто.

Ему придется отдать себя в руки тюремщиков 1 июня. Лас-Вегас сильно пострадал от двойного увеличения глубины экономического спада. Но даже те, кто заправлял Городом греха, не смогли – или же не захотели – ограничивать возможности Мейвезера зарабатывать. Больная экономика города упустила бы наживу, отказавшись выручить на неделе, предшествующей поединку, прибыль от торговли в размере $100 млн.

Атлетическая комиссия допросила Мейвезера в связи с судебным делом, и он заявил ей, что он не ударял Харрис. Сказал, что решил пойти на сделку о признании вины ради того, чтобы его детям не пришлось давать показания в суде, поскольку двое из них присутствовали во время предполагаемого инцидента.

Он сказал, что лишь удерживал Харрис, которая, как он утверждал, находилась под влиянием алкоголя и наркотиков.

– Я чувствую, что автоматически стал виновным, не получив шанса, – заявил Мейвезер членам комиссии. – Я мог бы побороться в суде, но предпочел заключить сделку о признании вины.

Он посещал еженедельные обязательные психологические консультации, предписанные судом, и выполнил общественные работы, которые ему присудили.

– Если бы я смог вернуться в то время, когда это произошло, сделал бы что-либо иначе? Несомненно, – заявил Мейвезер членам комиссии.

– Единственная причина, по которой мы сегодня рассматриваем этот вопрос, заключается в том, что мы уважаем судебную систему. Суд предоставил вам отсрочку, отложив дату исполнения наказания с явкой в тюрьму, – объявил председатель комиссии Реймонд Авансино. – Мы хотим быть уверены в том, что вы обязуетесь перед комиссией отбыть наказание с 1 июня.

Это значило, что у Мейвезера будет время залечить травмы и восстановить силы после боя с Котто 5 мая, если он превратится в физическую схватку. А еще это означало, что он будет за решеткой 9 июня, когда состоится поединок Пакьяо с Брэдли.

– В жизни встречаются препятствия, – сказал Мейвезер. – Когда наступит 1 июня, я должен буду принять это как мужчина.

Я благодарен судье за то, что она не помешала мне зарабатывать на жизнь, – говорил Флойд. – Бокс – это все, чем я занимаюсь. Бокс – это то, что я люблю. Первое июня – это просто обычный день. Я об этом не переживаю, я даже не думаю об этом. Я принимаю хорошее с хорошим, а плохое – с плохим[113]. Ничто меня не может остановить.

Леонард Эллерб считал, что Мейвезер проявил благородство, согласившись на сделку о признании своей вины.

– Все, что вам остается, – это отдать дань уважения человеку, который не захотел подвергать своих детей мучительному судебному процессу, – заявил тот, кто был правой рукой Мейвезера. – Жизнь не всегда оказывается такой, какой кажется. У меня есть преимущество, заключающееся в том, что я знаю, каковы факты в этом конкретном случае, а у общественности такой информации нет. Он проявил мужество и сделал то, что должен был сделать, чтобы защитить свою семью.

Были и другие члены семьи, о которых следовало подумать. Спустя восемь месяцев, в течение которых они не общались, и с очередным появлением в спортзале телекамер НВО, снимавших сериалы «24/7», Мейвезер-старший впервые увиделся с сыном после их размолвки.

Неохотное объятие означало, что они оба готовы сделать шаг вперед.

– Мы немного повздорили, но все в порядке, – сказал Флойд-младший. – На следующий день будем с ним спорить, а он будет пытаться отобрать спортзал.

Затем Флойд заговорил о своем тренере:

– Мой дядя Роджер – замечательный человек. Невероятный. Вот такой он, мой дядя. Люблю его. Все для него сделаю.

Роджер, объясняя, как их отношения тренера и ученика сохранились на протяжении почти шестнадцати лет, сказал:

– Я не его папаша. Я не говорю ему, что делать. Я спрашиваю его, что делать. Я хочу лучшего для него, независимо от того, будет он ладить со своим папашей или нет, я хочу лучшего для него.

– Если он победит, я тоже, – сказал Флойд-старший. – Он – Флойд Джой Мейвезер-младший. Я – старший.

Флойд-младший рассказал миру, что это он принес такой успех сериалу «24/7», что шоу зарабатывает высокие рейтинги лишь благодаря его участию в качестве одного из главных персонажей. Он также считал ключевым фактором, способствующим росту рейтинга, неблагоприятную обстановку в своей семье, но при этом знал, что звездой шоу является он сам.

Любителям бокса, однако, стала надоедать мыльная опера с имитацией реальной жизни, повторяющимися сценами семейного разлада, пачками денег, роскошными машинами и всем прочим. После выхода третьего эпизода серии «Котто – Мейвезер «24/7» Флойд объявил на весь мир, что он тоже разочаровался в сериале.

– Я хочу извиниться перед всеми моими болельщиками и зрителями, кто смотрел вчера вечером «24/7», – написал он в Твиттере. – Я остался недоволен показанным на этой неделе (sic!) эпизодом «24/7». Я со своей киногруппой предоставляю в распоряжение Бентли Вейнер захватывающий контент, который она не использует. Нам на самом деле нужно, чтобы на НВО вернулись продюсеры, которые снимали сериал «Мейвезер – Хаттон «24/7», чтобы доставить болельщикам и зрителям больше удовольствия.

Мейвезер полагал, что он преподносит людям то, что они хотят смотреть. Хотя при этом и признавался, в частности Максу Келлерману, что настоящий Флойд Мейвезер не похож на персонажа из сериала «24/7».

– Когда вокруг тебя осветительные приборы, камеры, идет съемка, это означает, что пора развлечь твоих поклонников, – объяснял он, характеризуя персонаж, который создал. – Болельщики хотят, чтобы их развлекали. Когда я дома, я такой же, как все люди. Нормальный. Я провожу время со своими детьми, и я всегда смотрю спортивные передачи.

Прибегал Мейвезер и к социальным сетям, чтобы общаться с поклонниками, обсуждать с ними, как он живет и тратит свои деньги, комментировать, что ему нравится, а что нет. Будучи увлеченным баскетболистом, часто принимавшим участие в спонтанных дружеских играх в составе своей команды «Мани» на тренировочных базах, Мейвезер имел друзей, которые выступали в НБА, и не боялся отпустить комментарий.

Один пост, который он разместил в Твиттере, обратил на себя внимание тем, что в нем он делился своим мнением о быстро растущей звезде баскетбола Джереми Лин. «Джереми Лин – хороший игрок, – написал он. – Но вся шумиха вокруг него объясняется тем, что он азиат. Чернокожие игроки делают то, что он, каждый вечер, а похвалы за это не получают».

Комментарий был воспринят не очень хорошо, и его попросили объясниться в интервью.

– Все, что говорит Флойд Мейвезер, безумно раздувается, – сказал он. – Я далеко не расист. Это то, что есть. И сказал я то, что сказал, пусть так и будет.

За три года до этого, когда Пакьяо стал прокладывать ослепительно яркий путь к порогу Мейвезера, Флойд разместил видео на Ustream, которое получило широкое осуждение онлайн за «расистский контент».

«Я отдыхаю где-то около года, приблизительно около года, – записал свой комментарий Мейвезер. – Как только мы закончим свой отдых, мы зажарим этого маленького желтого чурбана. У нас нет никаких переживаний на этот счет. Как только я тресну по его мини-заду, я захочу увидеть, как все вы завертитесь у меня на шесте. Так что вам лучше прямо сейчас запрыгнуть в свой фургон с дудками и валить, потому что, как только я вмажу этому карлику, я заставлю сукиного сына приготовить мне суши-ролл с рисом. Все, на что способен ваш «Пуччио», это – и дальше зарабатывать свои 6 миллионов баксов».

Продолжительность видеоролика – около десяти минут, срок достаточный, чтобы Мейвезера вновь понесло с обвинениями своего соперника в использовании запрещенных препаратов. Он договорился до того, что сказал, что он будет драться с Пакьяо, «когда тот соскочит со своих таблеток, повышающих физическую выносливость».

Все это звучало эксцентрично и отдавало невероятно дурным вкусом. Однако комментарий, касавшийся Лина, мгновенно опять переключил внимание СМИ на видео, выложенное Мейвезером в Ustream.

В любом случае то, что бой с Котто состоится, было как бы второй сюжетной линией, учитывая тот факт, что богатейшему в мире спортсмену светит провести почти девяносто дней в тюрьме.

Начальные букмекерские ставки открылись при коэффициенте 6:1 в пользу Флойда-фаворита. Котто пережил жестокие, изматывающие поражения, которые нанесли ему Маргарито и Пакьяо[114], но в течение нескольких лет он провел множество боев, потребовавших значительного напряжения физических сил, с такими боксерами, как Джошуа Клотти, Шейн Мосли, Зад Джуда, Рикардо Торрес и Демаркус Корли.

Он был моложе Флойда, всего тридцать один год, и послужной список у него был внушительный. Но если Флойд, по мнению одних, мог пройти предстоящее испытание, то, как полагали другие, Котто, как бы хорош он ни был, мог треснуть по швам.

Тысячи любителей бокса вновь пришли на арену «MGM Grand», будущее место проведения боя, чтобы присутствовать на взвешивании спортсменов.

Возможно, с опозданием на несколько лет, но теперь огромное полотно рекламы с изображением Мейвезера занимало всю стену гигантского зеленого здания – в точности, как ему хотелось в начале его карьеры.

Флойд весил 151 фунт, на три фунта ниже лимита дивизиона[115]. Котто точно уложился в установленный вес – 154 фунта.

Во время долгого стояния лицом к лицу глаза на каменном лице Котто с отсутствующим выражением смотрели в горящие глаза Мейвезера, в то время как Флойд жевал резинку. В конце концов бойцы обменялись парой слов, и их развели в стороны.

Мейвезер считал, что Котто выглядел опустошенным, а сам он чувствовал себя комфортно, сбросив вес.

Оба боксера согласились на сдачу выборочных анализов крови и мочи, чего в последнее время требовал Мейвезер от своих соперников. А стремление Флойда к тому, чтобы окунуться в мейнстрим во всем многообразии и почувствовать себя в нем своим, получило подтверждение во время его прохождения через арену к рингу в сопровождении рэпера и друга 5 °Cent, поп-звезды Джастина Бибера (включенного в шествие, поскольку его боготворили дочери Мейвезера) и рестлера Трипла Эйч. Это была та еще команда.

В первом раунде у Мейвезера, возможно, было какое-то преимущество, но в следующем Котто дрался упорно. Он целился Флойду в корпус, успешно действовал, прижимая Мейвезера к канатам, и ему удалось воодушевить толпу своим напором. Впрочем, Флойд умело отбивался, и гудевшая аудитория предвкушала зарождение хорошей схватки.

Тренер Диас сказал своему подопечному быть активнее.

В самом начале третьего раунда Мейвезер, одетый в красные кожаные боксерские трусы, контратаковал прямыми ударами правой по корпусу. Однако правая рука Котто также доходила до цели, поражая тело и голову Флойда, из носа которого засочилась кровь.

В пятом раунде Мейвезер выглядел лучше, однако Котто бо́льшую часть времени продолжал делать свое дело, в результате чего кровь из ноздрей Флойда потекла еще сильнее.

В шестом раунде джеб Котто был внушительным, а его хитроумный хук отбросил голову Мейвезера назад и заставил бывшего Красавчика ухмыльнуться. Затем Котто стал больше перемещаться по рингу, отвечая на выпады Флойда контрударами.

– Сукин сын забегал, – с удивлением сказал Роджер.

Крики «Кот-то, Кот-то!» заполнили арену «MGM Grand». Теперь уже кровь текла изо рта Мейвезера, и Котто вновь попытался сделать отбивную из тела Мейвезера, осыпая его правыми и левыми ударами.

У левого глаза Котто образовался рубец, однако было известно, что он способен не на шутку разойтись во время боя.

Мейвезер опережал соперника, но шанс победить оставался у каждого. В начале восьмого раунда оба уворачивались от правых ударов и наносили свои в цель, а затем Котто навалился на Флойда, зажатого в углу, охаживая его кулаками, которые двигались как поршни. Флойд отвечал апперкотами. Схватка была острой. Это был один из лучших боев Мейвезера, если не самый лучший. Толпа в ажиотаже безотрывно следила за боем в течение всего восьмого раунда, и этот раунд стал для Котто по-настоящему значительным. Нос Флойда превратился в месиво. Некоторые наблюдатели у ринга, включая Гарольда Ледермана из НВО, отдали преимущество в трех раундах подряд Мигелю Котто.

– Когда подобное происходило в последний раз? – спросил Джим Лэмпли, как завороженный наблюдая за происходящим.

В девятом раунде Мейвезер стал пробивать защиту Котто левыми апперкотами, и темп выполнения ударов у Котто снизился. То же самое происходило и в ходе последних двух раундов. А это означало, что результат, занесенный в судейские карточки, сомнений не вызывает. В двенадцатом и заключительном раунде ошеломляющая связка правый прямой – левый апперкот потрясла Котто, заставив его глаза выскочить из орбит, и ознаменовала окончание выступления Флойда.

Решение двух судей совпало – 117–111. Третий судья поставил 118–110. То есть все трое высказались в пользу Мейвезера.

– Ты чертовски потрясающий чемпион, – сказал Мейвезер Мигелю Котто. – Ты самый крутой парень из всех, с кем мне когда-либо приходилось драться.

Лэмпли передал микрофон своему коллеге-комментатору Ларри Мерчанту, который вышел на ринг. Мерчант начал репортаж, обращаясь к публике.

– Чтобы сбросить напряжение, – сказал он, – я хотел бы, чтобы вы все знали: вчера Флойд любезно пришел ко мне и извинился за инцидент в сентябре прошлого года. Я принял извинения и поблагодарил его за это.

Мейвезер сказал, что все нормально.

Мерчант поинтересовался у Флойда, готов ли он оставить свою хаотичную жизнь в роскоши и отправиться в одиночную камеру. Мейвезер ответил, что он счастлив, несмотря на предстоящее пребывание в тюрьме:

– Когда наступит 1 июня, единственное, что я смогу сделать, это смириться с этим, как и полагается мужчине.

Он сказал, что Боб Арум препятствует организации боя с Пакьяо.

– Давайте дадим любителям бокса то, что они хотят увидеть, – поединок Мейвезер – Пакьяо, – обратился Флойд к телезрителям.

На пресс-конференции после боя Мейвезер выглядел так, как только что вышедший из схватки. На губах у него виднелась свежая кровь, а вокруг обоих глаз образовались гематомы. Он был замечательным боксером с выдающимся талантом и доказал, что способен, если необходимо, драться, не щадя сил.

– Он трудный соперник, – сказал Флойд о Котто. – Он пришел драться, а не просто для того, чтобы выжить. Я выкладывался и давал сдачи. Когда вы деретесь и вас показывают по платным каналам, вы должны давать поклонникам то, чего они хотят. А хотят они, чтобы бой возбуждал их.

– Судьи вынесли решение, что я проиграл схватку, – простонал Котто. – Больше я ничего не могу сделать. Я доволен своим боем и тем, как я себя проявил, рада и моя семья. Я не могу просить ничего большего.

Ничего большего не могли пожелать и сильные мира сего. Поединок принес колоссальную сумму в виде дохода от 1,5 миллиона подписчиков на просмотр боя по кабельному телевидению – свыше $90 млн. Еще $12 млн принесла продажа более 14 000 билетов, причем места рядом с рингом стоили 1500 долларов!

– Я мог бы просто изящно боксировать, постоянно перемещаясь, – утверждал Мейвезер, – но мы находимся в рецессии, и вы, парни, потратили свои с трудом заработанные деньги. Так что я хотел, чтобы вы увидели хорошую схватку.

Гарантированный гонорар Мейвезера, установленный в размере $32 млн, увеличился до суммы свыше $80 млн.

Вознаграждение Котто составило $8 млн – крупнейшая награда за всю его карьеру.

В андеркарте Сауль Альварес, молодой, талантливый рыжий мексиканец одержал внезапную и внушительную победу над быстро угасающим Шейном Мосли. Альварес, страшно популярный проспект, известный под прозвищем Канело, вбросил свое имя в тотализатор Мейвезера.

Это был шестой бой Флойда подряд в «MGM Grand» и восьмой бой Котто на этой арене.

Наступало время отправляться в тюрьму, однако деньги продолжали поступать в копилку Мейвезера.

– Можете любить его или ненавидеть, но он – как банковское хранилище, – сказал Эллерб. – Можете любить его или ненавидеть, но он ворочает огромными суммами, опустошая банки.

Канал ESPN поведал историю о богатстве Флойда.

«Он – конгломерат, состоящий из одного человека, – говорилось в онлайн-очерке. – Его чистый капитал (за вычетом стоимости автомобилей, ювелирных изделий и домов) составляет $100 млн. В отличие от боксеров, зависящих от менеджера и промоутера, Мейвезер сам диктует, какова его доля доходов от поединка и доля его противника. Он контролирует поступления от продажи билетов, устанавливая цены на них в «MGM Grand»; их цена 5 мая на бой за титул в первом среднем весе против Мигеля Котто варьировалась от 200 до 1500 долларов. Он напрямую проводит переговоры с НВО, чтобы установить цены подписчикам за платный показ боя по телевидению. НВО рекламирует трансляцию поединка по розничной цене в 59,95 доллара… Для того чтобы устроить большой бой, требуется понести расходы в размере приблизительно $10 млн в виде сборов – включая аренду помещения, оплату инфраструктуры, рекламу. Компания «Mayweather Promotions» авансирует значительные средства, оплачивая фирме «Golden Boy» до проведения поединка расходы, связанные с управлением логистикой. Эллерб так описывает эти взаимоотношения: «Если вы управляете строительной компанией, вам требуется нанять кого-то, чтобы заливать цемент».

– Во всем, что он делает, Флойд делает ставку на себя, – добавил Эллерб. – Он вкладывает деньги, ставит на себя и каждый раз выигрывает.

Мейвезер шел путем, который до него в спорте никому не был известен. Все вызовы на бой он делал сам. Он диктовал телесетям, боксерам, своему персоналу, дирекциям и промоутерам. Все должно было быть так, как он говорит, или ничего не будет.

Но менее чем через месяц после боя с Котто он отдал себя в зале суда, чтобы начать отбывать свой тюремный срок «за то, что в сентябре 2010 года напал на свою бывшую сожительницу, Джози Харрис, таскал ее за волосы и выкручивал ей руки в присутствии их детей».

Ему завели руки за спину, надели наручники и увезли.

Его согласие признать вину по обвинению в домашнем насилии позволило избежать судебного процесса.

Если бы он был осужден, он мог бы получить целых тридцать четыре года тюрьмы.

Однако 3 августа, почти два месяца спустя, все закончилось. Его срок был сокращен почти на тридцать дней за примерное поведение и «хорошую работу».

«Мани» Мейвезер был вновь свободным человеком. И никогда он не был более сильным.