Мистер Февраль

Глава 1

Джексон

Я опрокидываю ещё один шот, хотя знаю, что это чертовски ужасная идея.

Все как в тумане, и я знаю, что как только лягу, все это чертово место начнёт кружиться, как сумасшедшее.

Я тыкаю пальцем в барную стойку, надеясь, что за последний час она каким-то образом стала менее твёрдой, и я смогу просто завалиться здесь вместо того, чтобы тащить свою задницу наверх в постель.

Я оглядываю бар, который теперь освещён только парой тусклых лампочек.

Я чувствую себя нездоровым, будто вот-вот заболею.

Я знаю, что не должен позволить, чтобы меня стошнило здесь, поскольку тот факт, что я отправил весь персонал домой, чтобы я смог выпить, означает, что если меня вырвет, то мне придётся убирать это самому. Никто не ворвётся, чтобы спасти этот день со шваброй и ведром.

Я совсем один.

Я бы мог всегда быть один.

Я тянусь к бутылке бурбона, но эта чертова штука пуста.

— Тупой бурбон, — бормочу я, отодвигая бутылку рукой.

Я подумываю зайти за барную стойку и поискать там бутылку чего-нибудь даже покрепче, но для этого нужно двигаться, а сейчас я не особенно хорошо подготовлен к движению.

— Дерьмо. Куда все подевались?

Женский голос за мной должен был меня напугать, но полагаю, что я слишком пьян, чтобы быть застигнутым врасплох.

— Офигеть! Как долго я была в туалете?

— Милая, — невнятно произношу я, невероятно неуверенно поворачиваясь на барном стуле. — Не спрашивай меня… Я даже не знаю, какой сегодня день.

Через минуту комната прекращает вращаться, и когда это происходит, мои глаза останавливаются на женщине в ярко-красном платье.

Может быть сейчас я и вусмерть пьян, но я все ещё достаточно в себе, чтобы понимать, что эта цыпочка горяча.

Не совсем в моем вкусе, но прямо сейчас мне нужна голубоглазая блондинка примерно так же сильно, как дырка в голове.

— Черт. Выглядишь великолепно, — протягиваю я.

— А ты выглядишь пьяным в стельку, — отвечает она с усмешкой и качает головой.

Я пытаюсь прислониться к барной стойке в невозмутимой, расслабленной и непьяной манере, но терплю эффектное поражение, едва умудряясь каким-то образом удержаться на стуле и избежать удара о землю.

Она подходит ближе, и я слышу стук её каблуков по деревянному полу.

— Ну, пьяный парень, было очень приятно поговорить с тобой, но не мог бы ты сказать мне, как мне отсюда выбраться?

— Не мог бы. — Я ухмыляюсь. — Мы закрыты. Ты застряла здесь навсегда. Со мной.

Она смеётся над моей жалкой попыткой к ней подкатить.

— Хорошая попытка, красавчик, ты планируешь сегодня спать на этом стуле?

Я указываю наверх и снова чуть не падаю со стула.

— Господи, — говорит она, протягивая мне руку, чтобы помочь удержаться.

— Я живу наверху, — бормочу я.

— О, боже, в том состоянии, в котором ты сейчас находишься, тебе повезёт, если ты сможешь сделать два шага, не споткнувшись о собственные ноги.

Она так близко ко мне, держит меня за руку, будто я ребёнок, которому нужно помочь сесть.

Я улыбаюсь ей. Она очень красивая и приятно пахнет.

— Ты сексуальная.

Она качает головой и смеётся.

— И, как ни удивительно, ты все ещё пьян.

— Разве это не правда, — протягиваю я.

— Топишь свои печали?

— Откуда ты узнала?

— Обычно люди не празднуют в одиночку, так что…

Я несколько раз сильно моргаю. Все становится ещё более размытым.

— Мне нужна кровать, — объявляю я, пытаясь подняться на ноги.

— Более правдивых слов ещё никто не говорил, — бормочет она, изо всех сил стараясь помочь мне встать.

— Ты можешь уйти через главный вход, — говорю я ей, когда комната и правда начинает вращаться. — Замок… закроется… автоматически.

Я делаю шаг, но получается не очень хорошо. Кажется, будто земля пытается меня засосать. Я задаюсь вопросом, может быть, мне стоит позволить ей сделать это.

— Я буду в порядке. — Я смеюсь сам над собой. — Я начал говорить «хорошо», но закончил на «в порядке».

— О, ради всего святого, — бурчит она. — Давай, я помогу тебе подняться наверх.

— Я знал, что ты не удержишься, пытаясь затащить меня в постель. — Я пытаюсь подмигнуть ей, но не думаю, что это работает.

— О, да, прямо сейчас ты совершенно неотразим, — говорит она, закидывая мою руку себе на плечи и взваливая на себя гораздо больший мой вес, чем следовало бы. — Куда мы направляемся, красавчик?

Я указываю на лестницу в дальнем конце комнаты, и она тяжело вздыхает.

— Ну конечно.

Я несколько раз открываю и закрываю рот. Мой язык заплетается.

— Лиззи…

— Кэти, — поправляет она меня, когда мы медленно идём по комнате.

— Нет, нет, Лиззи, — бормочу я.

— Кэти, — повторяет она. — Меня зовут Кэти.

— Нет, Лиззи, — снова говорю я. — Ничего подобного.

Я зарываюсь лицом в её тёмные вьющиеся волосы и глубоко вдыхаю.

Это последнее, что я помню.