Мистер Февраль

Глава 13

Джексон

— Итак, здесь нам нужно будет поставить стол для подарков и цветочную стену. — Кэти указывает на участок задней стены.

— Цветочную стену? — Я вопросительно поднимаю брови.

— Даже не спрашивай, предупреждает она.

Я смеюсь, но больше ничего не спрашиваю. Я понятия не имею, что из себя представляет цветочная стена, но для меня слишком сложно, чтобы я мог с этим справиться.

Единственное, что я знаю, это что терпение у Кэти почти как у святой. Не знаю, что заставляет эту женщину выживать среди этого безумия. Кажется, что ничего не выведет её из себя настолько, чтобы она не смогла с этим справиться.

Она точно знает, кто она и на что способна, и наблюдать за этим невероятно. Она не боится говорить то, что думает, или делать, что хочет, и я завидую ей.

Я с трудом могу признаться в чем-то даже самому себе.

Например, то, что я чувствую к Кэти… Что-то между нами изменилось с того дня на пляже. Я чувствую то, что не готов чувствовать.

Я до сих пор чувствую себя настолько запутавшимся из-за всего, что случилось с Лиззи, что даже думать не могу о том, чтобы начать что-то новое.

Кэти совсем не похожа на Лиззи, но дело не столько в ней, сколько во мне.

Я здесь единственный с костылём, и последнее, что я хочу сделать, это ранить её или даже хуже — потерять её.

Я почувствовал это и в тот день, когда поцеловал её на пляже, — что было поставлено на карту. Это пронеслось у меня перед глазами, то, что я должен был потерять.

Я не знаю, как я мог думать, что мы можем быть друзьями с привилегиями. Это не сработало бы, она слишком возбуждающая. Раза или двух с ней никогда не будет достаточно.

Я хочу знать о ней все, но даже с этим желанием, ярко горящим внутри меня, я знаю, что никогда не добьюсь успеха, она слишком сложное создание, постоянно изменяется и эволюционирует. Она постоянно учится и растёт.

Она настоящее вдохновение.

Возможно, в моей жизни ничего не происходит. Мой бизнес достиг своего пика, мои отношения провалились, но за всю свою жизнь я ещё никогда не чувствовал себя более спокойным. Я плыву по течению за Кэти, поэтому не могу сделать ничего иного, кроме как расти вместе с ней.

— А там будет фонарь с гирляндами.

— Конечно, — отвечаю я, отвлекаясь от своих внутренних мыслей. — Свадьба не была бы свадьбой без фонарей и гирлянд.

Она игнорирует мой сарказм и продолжает наворачивать круги по комнате со своим гигантским ежедневником в руках.

— Итак, гостей пригласят сюда сразу после церемонии на пирсе, и сразу же мы подадим напитки и канапе.

Я кивнул.

— Ты это записываешь?

— Напитки. Еда. Я понял. Думаю, мы справимся. Но вернись немного назад, они поженятся на пирсе?

Она кивает и закатывает глаза.

— Хочу ли я вообще знать, как им это одобрили?

Я владею этим бизнесом уже много лет, и я никогда раньше не видел свадьбы на пирсе. Ни разу.

— Рис позаботился об этом. Я даже не хочу знать, что ему пришлось сделать, чтобы это стало возможным, — информирует она меня, записывая что-то, какой-то незначительный дефект, который она, без сомнения, исправит.

— Знаешь что, улыбашка? Думаю, мне нужно подружиться с Рисом. Похоже, он полезный парень.

— Он может не оценить такого друга, как ты. — Она ухмыляется мне, когда, наконец, отрывает свой взгляд от работы.

— Что не так с моим умением дружить? — требую я, изображая обиду, хотя чертовски хорошо знаю, какой у неё на меня компромат.

Она пожимает плечами.

— Ну, ничего… Если тебе нравится, когда тебе звонят посреди ночи в стельку пьяным или предлагают заняться сексом… Или присылают пятьсот сообщений, пока ты пытаешься работать.

Я закатываю глаза.

— Ты преувеличиваешь. Всего около двухсот.

— Ладно, двести. — Она ухмыляется. — Но мой довод остаётся в силе.

— Понимаю, о чем ты… Он не сможет справиться со всем этим.

— Я не совсем понимаю, как я сама справляюсь, — протягивает она.

— Ой, да ладно, ты же знаешь, что не сможешь жить без меня.

Она не отвечает, просто лукаво улыбается и идёт в сторону своей лучшей подруги и самого сложного клиента.

— Вот, ты заслужила одно. — Я открываю крышку и протягиваю ей холодное пиво.

Она стоит у меня на балконе и смотрит на садящееся за горизонт солнце.

— Почему я не знала о виде отсюда раньше? — спрашивает она, забирая бутылку из моей протянутой руки.

Я делаю глоток из своей бутылки и пожимаю плечами.

— Я не знаю. Ты была здесь, когда ещё не было темно или когда я не был пьян?

— Кажется нет.

— Ещё одно чёрное пятно на моей репутации друга, — вздыхаю я.

— Ты уверенно набираешь очки за такие неосмотрительные поступки, не так ли? — Она ухмыляется, прежде чем делает большой глоток своего пива.

Я опираюсь локтями на перила и смотрю на закат.

— Это самое лучшее в переезде сюда. Я могу смотреть на это, когда захочу.

— Неплохая перспектива, не так ли? — Она вздыхает. — Где ты жил раньше?

— У нас с Лиззи был дом в центре города. Вообще-то она все ещё живёт там. Вот, куда я пошёл той ночью, — признаюсь я смущённо.

— Она все ещё с тем парнем, твоим другом?

Я пожимаю плечами.

— Хотел бы надеяться. Всё закончилось у нас и помолвка, и дружба.

— Ты надеешься, что они все ещё вместе? — недоверчиво спрашивает она.

Я смеюсь и качаю головой.

— Ну, не особо. Я надеюсь, что они сделали друг друга несчастными в течение трёх дней и сейчас оба одиноки и отчаялись.

— Это больше похоже на Джексона, которого я знаю и люблю, — дразнит она.

Я шокировано замолкаю от её случайно вырвавшегося слова. Я знаю, что она не заявляет о своей вечной любви ко мне или что-то в таком духе, но я не слышал, как кто-то говорит, что любит меня с тех пор, как Лиззи солгала мне в лицо, а потом переспала с моим другом у меня за спиной.

— Итак, каков был план? — спрашивает меня она, абсолютно не обращая внимания на мою маленькую заминку. — Я имею в виду твою жизнь… Очевидно, ты собирался жениться. Ты хотел детей?

Я качаю головой.

— Лиззи не хотела детей.

— Я не спрашивала, чего хотела Лиззи, — мягко говорит она. — Я спросила, хотел ли ты иметь детей.

Я задумываюсь об этом на мгновение, прежде чем понимаю, что дети — это то, что может стать для меня возможным сейчас. Лиззи никогда не хотела детей, она ясно дала это понять ещё в тот день, когда мы встретились. Я не думал, что меня это каким-либо образом беспокоит, так что я просто принял, что у нас их не будет. Только сейчас, когда Кэти спросила, хочу ли я детей, я понял, что хотел бы иметь их однажды.

— Однажды… Думаю, что однажды я смогу стать хорошим отцом.

— Что насчёт брака? Или она оттолкнула тебя от того, чтобы попытаться ещё раз?

— Не знаю, — пожал плечами я.

На самом деле я не думал об этом до этого момента, и если бы кто-нибудь другой задавал бы мне эти вопросы, это было бы похоже на вторжение, с Кэти это кажется естественным. Будто она часть моего мыслительного процесса.

— Полагаю, будет зависеть от человека и времени. Думаю, я бы понял, если бы встретил подходящего человека и было бы подходящее время, чтобы вновь задать этот вопрос.

— Как насчёт этого места? Хочешь рассказать мне о каких-нибудь больших мечтах?

Я пожимаю плечами и делаю большой глоток из бутылки.

— Не уверен. Я имею в виду, что у меня всегда были большие планы по расширению и развитию на основе этого, но я больше ни в чем из этого не уверен.

— Как долго ты собираешься позволять этому удерживать тебя? — спрашивает она, и это не обвинение, это искренний вопрос. Ее голос звучит грустно, будто ей больно видеть, как я держусь за то, что осталось в прошлом и не приносит мне ничего, кроме печали.

Странно расставаться с человеком, с которым ты планировал провести всю жизнь.

Сейчас, оглядываясь назад, я могу видеть трещины в наших отношениях, но в то время она казалась всем, чего я когда-либо хотел или в чем нуждался. Я думал, что наши отношения были крепкими.

Я не знаю, чувства, гордость или что-то ещё удерживают меня от того, чтобы отпустить всю эту боль, но я просто не могу освободиться от неё полностью. Я даже не уверен, хочу я этого или нет.

Возможно, проблема именно в этом.

Может, проблема во мне.

— Она все ещё контролирует тебя, потому что ты позволяешь ей. То, что ты удерживаешь свою боль, не влияет на неё, Джексон, это влияет только на тебя. Единственный человек, которого ты наказываешь, это ты сам.

Она ставит пустую бутылку на перила рядом с моей рукой и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Увидимся завтра, — шепчет она, прежде чем развернуться и уйти.

Хотя я и знаю, что у меня есть дела внизу, но после её ухода я ещё долго остаюсь тут и думаю о правдивости её слов.