Мийол-призыватель

Хантер 7: смех, немножко нервный

Политика.

Многогранность данного понятия, особенно при расширенном толковании, весьма велика. Припоминая лекции Ригара по древней истории, Мийол находил одновременно ироничным и поучительным тот факт, что корень этого термина, «полис», означающий «город» или, вернее, «город-государство», в современную эпоху снова приобрёл точно ту же окраску, что и во времена возникновения самого слова «политика». Ведь после падения Империи крупнейшими и наиболее мощными государствами людей снова стали города… только не древние порты Междуземного моря, а сравнительно молодые Рубежные Города. Связанные друг с другом многочисленными и сложными для понимания связями, эти цитадели человечества вовсе не теряли власти за пределами своих стен; более того — частенько именно вдали от родины представители магистратов могли диктовать свою волю, совершенно не учитывая конкурентов, также претендующих на долю политического пирога. Ведь если внутри стен магистраты поневоле должны оглядываться, беря во внимание интересы кланов, гильдий, могущественных независимых магов, то вот за стенами… что ж. За стенами правила менялись.

Взять, например, Лагор.

Если бы в Лагере-под-Холмом присутствовала Рука Лагора, это означало бы, что данное поселение не является вольным, а имеет обоюдоострое удовольствие прямого протектората. Иначе говоря, служит Лагору колонией. Если бы вместо Руки в Лагере присутствовали Уста, ситуация выглядела менее однозначно и формально — да, формально — поселение оставалось бы независимым. Другое дело, что в большинстве случаев игнорировать сказанное Устами и тем более поступать наперекор сказанному… не очень умно. Если в поселении присутствуют Уста только одного города, такое становится попросту самоубийственной дуростью.

Вот только в месте, где есть Уста одного города, чаще всего присутствуют и Уста другого города. Или даже городов. Что, разумеется, привносит в ситуацию некоторый баланс, увеличивая независимость поселения и осложняя жизнь Устам.

Ну а Око — это попросту наблюдатель без каких-либо формальных прав. Если пост Руки подразумевает административную власть, вплоть до самых широких полномочий, если роль Уст требует плотного взаимодействия с иными политическими силами в роли советника по большому спектру вопросов, то Око — дипломатический представитель без фиксированного круга занятий. В некотором роде, синекура… хотя тут многое зависит от личности Ока и персональных амбиций. Которые порой весьма… ну… амбициозны.

Но чаще всего, и (если безоглядно поверить словам Кавиллы) в случае Лагеря-под-Холмом тоже, присутствие Ока означает ровно то, что это поселение входит в сферу интересов Лагора. А также — что в случае возникновения каких-либо проблем магистрату этого города можно отправить послание, которое не затеряется среди вала повседневной документации…

Скорее всего. Наверно. Если случится небольшое чудо, реакция магистрата даже может оказаться оперативной… хотя шансов на это всё же маловато.

Ведь что такое Лагерь-под-Холмом? Просто малое постоянное поселение, место отдыха Охотников. Достаточно безопасное из-за своего положения, но незначительное. Да что говорить, если даже в Жабьем Доле постоянно живёт раз в пять больше разумных! А в городке вроде Хурана — раз этак в сорок. Да ещё расстояние… Лагерь находится на самой что ни на есть периферии зоны влияния Лагора и за пределами зон влияния других Рубежных Городов.

— Так почему здесь всё-таки присутствует Око? — спросил Хантер.

— Из-за переходов в Подземье, — без раздумий ответила ведьма. — И ещё — сравнительной близости к алуринскому Ирришааху… это княжество мохнатиков, — пояснила она тут же, не дожидаясь уточняющих вопросов, — сравнительно сильное и процветающее. Сорок Пятый Гранит чёрных гномов тоже не так далеко: всего в трёх пеших переходах. Поэтому через Лагерь идёт небольшая, но довольно прибыльная межвидовая торговля.

— Тогда почему Лагерь так мал и беден?

— Потому что до нагхаас тут тоже не так далеко… возможно, куда ближе, чем хотелось бы. И потому, что существуют более прямые торговые маршруты. А вообще… почему ты задаёшь такие странные вопросы?

— По-моему, вполне естественные вопросы. Если я чего-то не знаю, то спрашиваю.

— Разве ты пришёл сюда без… подготовки?

— Не понимаю, о чём ты.

Кавилла хихикнула.

— Как мило… ладно-ладно, я никому не открою твой ужасно страшный секрет. Охотник, который заплутал в диколесье… хи-хи.

— Я не заплутал!

— Как скажешь.

«Пусть повеселится, — подумал Мийол. — А то маловато в последнее время поводов для смеха. Вот бы ещё мне придумать такой повод…»

— Лучше расскажи про Сираму.

— Сираму ори-Тамарен, Око Лагора, — педантично поправила ведьма. — Она… ну, тебе-то, наверно, мало чем грозят её… взбрыки. Сам увидишь.

— Когда увижу, станет поздновато. А я опасные сюрпризы не люблю.

— Можно подумать, я нашему Оку близкая подружка и всё-всё про неё знаю.

— Близкая или нет, а что-то мне подсказывает: косметику она сама себе не варит. Покупает она её. И не только лишь косметику. У вас с Сеиной.

— Не всю, — любой намёк на веселье исчез из голоса Кавиллы. — Старая стерва любит такие штуки: придёт, благоухая духами не нашей работы, и начинает… рассуждать. Иногда я всерьёз думаю, что она поднимает себе настроение, доводя сестричку до слёз. А иногда… впрочем, это всё наши дела. Женские. Не обращай внимания.

«Грубая манипуляция. Даже слишком. Зря она так…»

— Хорошо, не буду, — с равной сухостью отметил Хантер. Впрочем, из-за искажения голоса маской его слышимые интонации не сильно изменились. — Я спрашивал вовсе не о ваших с Оком личных отношениях. Факты, пожалуйста.

— Извини, — сказала ведьма. Однако совершенно формально, без намёка на истинное чувство. Кроме, возможно, обиды… на собеседника. Очень по-женски, подумал Мийол, сперва попытаться подёргать за ниточки мужчину, а когда не вышло, надуться на него же. — Факты… Сираму ори-Тамарен, Око Лагора, недавно пошёл седьмой десяток лет. Она подмастерье школы Ледяного Танца… и, скорее всего, таков её потолок как мага. По рождению она не из Тамарен и даже, кажется, вообще не клановая. Должность Ока Лагора занимает уже… да, полных девять лет. И я сомневаюсь, что если бы хоть один из её детей добился статуса ян-Тамарен или инь-Тамарен, она столько просидела бы в Лагере-под-Холмом. Даже мать эн-Тамарен или ань-Тамарен вряд ли сподобилась бы такого… назначения.

«И опять половина не по делу. Впрочем, пусть её.

Тем более, отчасти Кавилла права. Раз Сираму имеет приставку ори-, то есть принадлежит клану только через мужа, оставаясь по крови не клановой, нынешнее её положение — результат, говоря прямо, отставки. Ссылка. Не смогла родить детей с проявленными дарами крови? Теперь ещё и состарилась?

С глаз долой и позабыть!

Сколько печальных женских песен про одиночество имеют именно такой мотив? «Ах, я была молода, ах, влюбилась в юного красавчика из клана, ой, он меня заметил, ай, я родила ему принца или принцессу, а то и сразу разнополую двойню, охо-хо, отняли кровинушек, отправили в далёкий край, не увидеть мне больше моих детушек»…

Да, песен таких много. И я ронял слезу, слушая их, покуда отец не заметил и не растоптал красивую картинку, заменяя горькой и правдивой. Молодую красавицу без влиятельной родни, сумевшую родить не то, чтобы принца либо принцессу — то есть дитя, «в коем кровь сильна», продолжателя линии наследования, — но даже и дитя, «в коем кровь проявлена»… такое живое сокровище никто никуда не отошлёт. Молодая красавица, чья кровь оказалась подходящей для селекционных программ, останется в клане, чтобы рожать ещё и ещё. Даже недостаток вроде сказочно склочного характера — не помеха такому вот… использованию человеческого материала. После падения Империи производить искусственное оплодотворение в кланах не разучились.

Но на такой мотив песен, ясное дело, не поют.

Как и про горы трупов, попираемых разного рода… выжившими героями».

Отвлечённые размышления совершенно не мешали Мийолу озаботиться вопросом своей защищённости. Вернее, скрытности. Подмастерье, да ещё с опытом многих десятилетий, да ещё, очень может быть, имевшая доступ хотя бы к части клановых архивов… если Сираму вздумается просветить его при помощи чар вроде Среднего Сканирования Лимрана или какого-нибудь артефактного инструмента — что этому можно противопоставить?

Именно. Ничего.

Однако можно и нужно постараться намекнуть на невежливость активного изучения гостя. А изучение пассивное он уж как-нибудь перетерпит, тем более, что применение по назначению всех доступных магических чувств нарушением этикета не является и сам он вовсе не намерен отказываться от использования Атрибута.

Мийол давно знал, что наибольшая эффективность достигается не за счёт применения самых мощных и сложных заклятий (хотя магия эксперта, конечно, мощнее и сложнее магии специалиста, уступая, в свою очередь, магии подмастерья). Нет. Настоящий ключ к наибольшей эффективности — это синергия. Совместное применение заклятий. Да что там говорить: уже самые первые из его относительно мощных чар, Призыв Волшебного Существа, требовали использовать одновременно с ними Управление Существом. Матрица третьего уровня для призыва и матрица второго уровня — для эффективного командования. Именно активное использование магии всеми доступными оболочками души позволило прорваться за рамки третьего уровня так быстро. И даже прямо сейчас Мийол пользовался тремя оболочками из четырёх. Пусть даже по-настоящему активно действовал только Атрибут, через который шёл поток приказов Болотной Наге и свойство связанности которого привычно усиливало магическое восприятие… тут важен принцип.

Много ли выйдет толку, если добавить к этому заклинание первого уровня на внешней оболочке? Многие сказали бы: нет. Заклинания первого уровня слабы, жрут слишком много маны, слишком просты для настоящей эффективности. И со всем этим невозможно спорить, всё именно так. Но… слишком большой расход маны? Если направить воздействие внутрь, а не наружу — расход уменьшится многократно. Слишком простые эффекты? Для постоянно действующих чар самоусиления это можно рассматривать как плюс: легче поддерживать работу матрицы. Ну а что до слабости ученических заклинаний… даже если с их помощью удастся поднять силу более мощных чар на четверть — итог уже окупит усилия.

Синергия, вот ключ к истинному могуществу!

В конце концов, именно таким способом работают, в частности, ансамбли артефактов: по отдельности предметы могут быть зачарованы заклинаниями третьего уровня, а вот их суммарное действие — достигать четвёртого уровня. Так почему не использовать принцип к самому себе?

Среди известных Мийолу заклинаний даже имелась подходящая имперская формула. Или, лучше сказать, имперские формулы. Все они состояли из конгруэнтных друг другу символов Увеличение/Рост и Развитие/Усложнение, однако из-за различий в стиле гравирования и, в частности, пространственного расположения матриц из (формально) одного и того же выражения на мистическом языке проистекали самые разные эффекты. Например, с помощью этой формулы маг мог ускоренно проращивать семена. С её же помощью Мийол затягивал царапины. С её же помощью подстёгивал брожение и сквашивал молоко. Однако точно та же формула применялась для раскраски: капни на лист бумаги несколько капель разных цветов, и вместо хаотичной мешанины оттенков под действием заклинания возникнет картина, сложность которой зависит лишь от направляющей воли мага. А ещё, исполненная с ориентацией «внутрь», формула давала при активации заметное ускорение гравирования матриц…

Именно на примере этого заклинания (не только, но в том числе) в одном из учебников по магии разбирались влияния малых факторов начертания на общий эффект чар. И сейчас Мийол, стерев Направленный Свет и довольно быстро адаптировав знакомую формулу стилизацией под Развивающий Прирост, смело гравировал её с таким расчётом, чтобы символ Прирост указывал на скрытность Атрибута (хотя при расширении поля эффекта, допустимом семантикой символа Увеличение/Рост, можно было бы воздействовать и на Атрибут как целое).

Но сразу активировать заклинание молодой маг не стал: лишние траты. Он считал более важным делом накопление маны, поскольку текущего резерва хватало лишь на ординарный, а не усиленный призыв. Вот если разговор с Сираму пойдёт как-то неправильно, тогда…

Меж тем Кавилла довела Хантера (под плащом которого бдительно свернулась Болотная Нага) до главных ворот Лагеря-под-Холмом. Ну, почти до них. Слегка наклонённый вверх, а затем вниз тоннель, высота и ширина которого вполне позволяли проехать среднему фургону, остался слева. Уныло-серые, типичные для Лагеря своим обличьем строения — казармы? — пара магов тоже обошла стороной. И приблизилась к арке, одним своим видом вызвавшей у Мийола нешуточный интерес. Мутно-белый материал (кажется, лёд… да, точно он, только почему-то не тающий…) от массивной, крутой дуги перекрытия и до относительно тонких и коротких опорных столбов сплошь пронизывали тускло и таинственно светящиеся синим мистические символы. Проход под аркой перекрывал ажурный узор: на вид — снежинка снежинкой, только увеличенная в сотни раз.

Но видимое глазами сильно уступало картине, доступной для магического восприятия.

«Магия пространства? Создание комбинированных рунических массивов при помощи неоднородной (из-за дозировано введённых примесей) структуры стабилизированного льда? Как интересно! Ведь вся эта арка, по сути, — один большой… о, ещё и самовосстанавливающийся?! да, определённо: вот эти контуры служат именно закреплению эталонного состояния… конденсат. Но не обошлось тут и без магии стихий, и, конечно, без артефакторики…

А ведь это — работа всего лишь опытного подмастерья! Даже не мастера! Причём работа, что проделана в одиночку или с минимальной помощью. Если так, то сколь чудесны должны быть плоды совместных трудов множества адептов высокого уровня?

Как много ещё предстоит увидеть, как много узнать, как далеко пройти по Пути Мага…»

Меж тем Кавилла, явно не в первый раз видящая образчик чужого магического искусства, спокойно подошла к арке и накрыла левой ладонью один из символов. Вплавленный в лёд и изо льда же состоящий дверной молоток с другой стороны арки ведьма проигнорировала.

— Назовите причину визита, — раздался спустя пару секунд голос. Определённо мужской. То небольшое искажение, что вносило устройство передачи звука (а «говорила» с гостями, слегка вибрируя, та самая перекрывающая вход гигантская снежинка), не позволяло ошибиться.

— Цорек, — сказала ведьма, — это я. С важными вестями. Впусти нас!

— Назовите причину визита, — ровно выдерживая прежние интонации, повторил голос.

— Цорек, это не смешно!

— Коллега, — вклинился Хантер, — может, мы зря тратим время?

— Что ты имеешь в виду, коллега? — моментально подхватила игру Кавилла.

— Не лучше ли просто собрать самые ценные вещи и поскорее бежать прочь из Лагеря?

— Разве это не трусость?

— А делать то, что не приносит выгоды, но запросто может привести к гибели — глупость. У меня, кстати, резерва осталось меньше трети. Я уже достаточно сделал для отражения угрозы, да и ты тоже. Не пора ли нам позаботиться о себе?

— Да. Думаю, ты прав. В конце концов, я ведь даже не боевой маг… и моя сестричка…

Шелест, хруст и потрескивание. Расколовшись посередине на шесть секторов, гигантская снежинка за каких-то две секунды втянулась в свод и столбы арки.

— Может, всё-таки сперва предупредим? — спросил Хантер, указывая на проход, где вместо магического льда воцарилась бархатно-чёрная тьма. Желания войти внутрь она не вызывала, вот совершенно. Скорее уж наоборот.

— Если только быстро.

— Тогда идём, — сказал маг, первым шагая в черноту неизвестности.

Краткий миг дезориентации.

Головокружение.

Свет.

Прихожая карманного пространства производила впечатление — если смотреть глазами — бесконечного во всех пяти направлениях ледяного простора. Вероятно, здесь воспроизводился вид дальнего стихийного плана, вернее, его отдельного слоя под названием Льды. А может, и нет… не Мийолу, почти ничего в своей жизни не видавшему, судить о том. Но благодаря магическому восприятию он знал, что подлинного в окружающей картине — только засыпанная снегом дорожка под ногами, дюжина разноразмерных ледяных глыб и сферический ледяной же купол примерно десяти шагов диаметром, в который он сейчас вошёл. А парящие в сияющей голубовато-синим бездне куски замёрзшей воды, медленно вращающиеся, иногда сталкивающиеся и снова разлетающиеся в разные стороны, размерами от фрагментов с кулак и до настоящих белых гор вдали… всё это обман. Иллюзии.

Впрочем, довольно красивые, надо отдать должное.

«Только с уютом тут не очень», — подумал Мийол, ёжась. Если бы не маска, вырывающееся изо рта дыхание наверняка обращалось бы облачком пара. «Надеюсь, дальше будет потеплее».

Заснеженная дорожка без перил, обрывающаяся с обеих сторон в головокружительную (на вид) бездну, вела к изящному ледяному замку (на самом деле — просто большой, со скалу, глыбе застывшей воды). Открытый проход два на четыре локтя зазывно мерцал тёплыми отсветами как бы от огня. Со следующей по пятам Кавиллой маг пересёк купол и вошёл в помещение побольше. Ну, физически побольше, а на вид куда крупнее, чем на деле, но всё равно после бескрайних ледяных просторов «снаружи» достаточно скромное.

Четыре костра высотой в рост человека (иллюзии… но иллюзии, излучающие тепло) брали гостей в перекрестье, заодно организуя пространство «тронного зала». Напротив вошедших и чуть дальше пары дальних костров на ступенчатом возвышении стояло некое подобие трона, усеянного остроконечными и хаотичными гранёными выростами идеально прозрачного льда. А на троне сидела Сираму (на самом деле нет… лишь ледяной голем), которую отделял от гостей, вероятно, тот самый Цорек. Мийол посмеялся бы над этаким охранником, что уступал в росте на две головы даже ему, далеко не великану во плоти, и мог смотреть на гостей чуть свысока лишь потому, что вскарабкался на возвышение под троном…

Только вот смеяться над Воином шестого ранга — более чем просто глупо.

— С чем пожаловали? — поинтересовался Цорек голосом пустым и скрипучим.

— Приветствую Око Лагора, — неглубоко кивнул Хантер. Ломать спину перед големом ему совершенно не хотелось, но минимального уважения ради… — Меня зовут Хантер, я маг-эксперт и Охотник, в Лагере-под-Холмом недавно. Важные вести, которые я и эксперт Кавилла хотели бы сообщить, состоят в том, что через лавку «Артефакты чёрных гномов» в общее пространство Лагеря едва не прошло несколько нагхаас из низкой касты. А чуть ранее в спальне артефактора Симтана была раскрыта и убита замаскированная нагхаас низшей касты, которая долгое время шпионила здесь под именем Охотницы Ящерки. Если вам интересны подробности этих событий, мы готовы их поведать. Но сперва я бы на месте Ока Лагора принял… меры предосторожности. На тот случай, если за нагхаас низкой касты следуют более значительные силы.

— Прошу господ экспертов немного подождать, — сказал Цорек.

— Желание хозяев — в доме закон, — заметил Хантер, повторяя кивок. — Мы подождём…

— Не долго, — закончила Кавилла.

Воин-слуга (или кем он там приходится Сираму?) повернулся и ловко скользнул с возвышения, исчезая в левом проходе.

«Ого. Так он ещё и горбун?! Вот ведь покорёжило бедолагу…»

— Примечательная персона, — сказал Хантер.

— Цорек прибыл сюда одновременно с Оком Лагора, — ответила ведьма на невысказанный, но подразумевающийся вопрос. — Ты уже оценил его уровень как бойца?

— Да. Шестой ранг с приближением к седьмому, опасен чрезвычайно. Сомневаюсь, что я бы смог создать ему серьёзные трудности, даже собрав полный комплект боевых призывов. Те, что я могу призвать сейчас, говоря откровенно, слабоваты.

— Мне так не показалось. Я видела твоих змей в деле. Они опасны.

— Разумеется, опасны. Но есть разница между существом, продвинутым до четвёртого уровня за счёт искусства мага, и существом, которое само по себе имеет четвёртый уровень. Чтобы стало понятнее… призыв с катализатором, принадлежавшим существу четвёртого уровня, я мог бы провести с дополнительным усилением.

— О?!

— Да. Конечно, всего моего резерва не хватит на полноценное усиление плюс один, ибо я всего лишь эксперт. Но, рассуждая теоретически, призвать бледное подобие зверодемона я могу.

— Но сейчас катализаторов нужного качества у тебя нет… почему? Или… — ведьма слабо хмыкнула, — потерял?

— Таково испытание, — ответил Хантер. «Да, испытание… под названием жизнь». Его настроение слегка повысилось, поскольку он намеревался пройти по стопам небезызвестного Кайора Лжеца Правдой… и не видел причин, способных ему помешать сыграть в меру скромного кланнера. — Я пользуюсь тем, что добыл в диколесье сам, без чьей бы то ни было помощи. А также тем, что купил либо обменял на добытое в диколесье. Вот как этот плащ и перчатки. И до сих пор, как мне кажется, я справлялся неплохо.

— Вот как. И какова же цель испытания?

— Первая промежуточная цель и вторая достигнуты. Я выжил. Я… не идеально, но всё-таки достаточно уверенно… преуспел. Ну а назвать последний критерий, достаточный, чтобы с триумфом вернуться на родину, ты и сама сможешь. Догадаться несложно.

— Прорыв на пятый уровень?

— Именно. Идеальный триумф потребует возвращения верхом на призванном зверодемоне, но вполне можно обойтись чем-то меньшим. Взять вот Зунга. Полагаю, после моего становления подмастерьем подтянуть его до четвёртого уровня не составит труда.

— Ты так уверен, что прорвёшься и даже в том, что сделаешь это быстро…

— Просто школа призыва очень удобна именно для повышения уровня. Возможно, она в этом плане вообще самая удобная — как твои школы, целительство и мистическая алхимия, самые удобные для продления жизни.

— Создание и поддержание активности нескольких существ… — пробормотала Кавилла. — Я понимаю… но разве это не секрет?

— Совершенно нет. Не может являться секретом то, до чего вполне способен додуматься любой маг, не лишённый мозга. Вот метод эффективного управления тремя и более призывами за раз — это уже да, секрет. Причём из разряда тех, которые нельзя украсть.

— Клановый сигил!

— Я тебе ничего не говорил.

— Но… — целительница запнулась. — Спасибо.

— Совершенно не за что. Ты спасла мне жизнь… или, самое малое, правую ногу. Так что я не отказываюсь от предложения поделиться двумя-тремя небольшими тайнами.

— Я… подумаю об этом.

— Подумай.

«Ну, разве я не молодец? Разве я плохо сыграл — перед Кавиллой и, скорее всего, Сираму также, ибо вряд ли она оставит без внимания происходящее в её имитации карманного мирка? Ни слова лжи, ни тени умолчанья. Напротив, я чуть ли не чрезмерно откровенен…

Да. Я определённо молодец.

Вот только кое-кому моей откровенности, похоже, не хватило…»

Это тонкое касание чужой магии при иных условиях Мийол мог пропустить. Потому что оно оказалось воистину тонким — на самой грани ощутимого. На стороне молодого мага сыграли три момента: отсутствие вокруг доступной для впитывания Природной Силы, отчего внимание, ранее тратившееся на восстановительную медитацию, оказалось свободно; пассивность призыва, единственного оставшегося, с удалением от Эшки и Зунга — ещё один плюс к объёму внимания…

И, конечно же, то, что он ожидал со стороны Сираму аккуратного зондирования.

Сразу после касания Мийол активировал Развивающий Прирост, который — в полном соответствии с планом — увеличил выраженность свойств Атрибута и в первую очередь, конечно, скрытности. Этакое молчаливое заявление: «Я заметил, что меня пытаются просветить магией. И мне это совершенно не нравится!»

Оценить результат с точки зрения внешнего наблюдателя он не мог…

«Заметка: попробовать посмотреть на себя глазами фамильяра. Вернее, её Атрибутом».

…зато мог сравнить глубину восприятия до воздействия и после. Развивающий Прирост влиял на связанность и расширение косвенно, а на знак Влияние, входящий в состав Ускорения Магических Действий, — дважды косвенно, через две границы между слоями ауры. Тем не менее, суммарный прирост эффективности впечатлял. Не в разы, даже близко нет; от заклинания первого уровня нелепо было бы ждать кратного усиления. Но примерно треть дополнительной тонкости ощущений — это уже очень и очень хорошо.

— Коллега.

— Да?

— Как ты считаешь, если хозяева злоупотребляют гостеприимством, допустимо ли покинуть дом, не прощаясь?

— Так быстро утомился ожиданием?

— О нет, терпеть и ждать я умею — иначе плохой из меня был бы Охотник.

— В чём дело? — спросила Кавилла с лёгкой нотой тревоги.

— Я задержалась. И… прошу прощения.

«Дипломатично», — только и подумал Мийол, поворачиваясь к вошедшей. Причём вошла Сираму не через левый проход в зал, где исчез Цорек, а через правый.

Восседающий на ледяном троне голем в плане внешности (а отчасти и в плане одеяний) копировал Око Лагора. С той разницей, что замершая в неподвижном величии фигура не несла зримых отметин возраста, застыв в неопределённом «между 25 и 35», а вот настоящая хозяйка выглядела постарше. Но уж точно не на седьмой десяток. Лет сорок дал бы ей маг. Ну, сорок пять от силы. Вместо ледяной копии диадемы чело живой женщины украшал блестящий артефакт…

«Металл? Это что, настоящий металл?!»

…и блестящие так же ярко артефактные наручи с россыпью огранённых камней закрывали предплечья. Ещё одним источником блеска богатства, выставляемого напоказ, служила пряжка пояса, стягивающего талию, стройную и гибкую, словно у молодицы. Скромного покроя шёлковое платье (на големе — чисто белое без украшений, на живом прототипе — голубое с тонкой белой вышивкой) закрывало тело от шеи до пят, но при этом прекрасно подчёркивало фигуру.

«А там есть, что подчеркнуть… ещё как есть!»

Не слишком быстрым, но и не медленным шагом подойдя к гостям, Сираму обеими руками ухватила правую кисть слегка растерявшегося Хантера. Оценила откровенным взглядом сверху донизу, немного склонив набок гордую голову с гривой распущенных каштановых прядей. Только с такого расстояния стал виден тонкий слой белил на её лице; ранее ни они, ни румяна, ни очень аккуратная подводка больших травянисто-зелёных глаз не выделялись как часть образа.

— Дорогая моя гостюшка, — проворковала Сираму, — позволь дать тебе совет с высоты моего опыта: смени свой наряд. Тот, что на тебе сейчас, изумительно… неизящен.

«Что?»

— Я могу понять желание сойти за мужчину, — продолжала меж тем Око Лагора, не давая ни вставить слово, ни хотя бы забрать обратно оккупированную конечность, — но даже стремясь утаить все признаки своего истинного пола, можно делать это более утончённо! Поверь, я тоже в своё время отдала дань игре в переодевания, но и в моменты перевоплощения…

— Ты заигралась! — Опомнилась Кавилла. — Хватит нести чушь!

Сираму моргнула, а вернее, замедленно взмахнула изумительно длинными ресницами.

— Ой, — сказала она, отводя взгляд в сторону. — Прости и ты меня, моя… дорогая. Я не сразу тебя заметила. Наверно, дело в том, что обычно ты проявляешь чуть больше… вкуса.

Целительница в своём рабочем наряде чуть покраснела, моментально выходя на новый градус бешенства. Однако же Око Лагора не собиралась так просто упускать инициативу и снова вернула проникновенный взгляд на щель в маске Хантера.

— Знаешь, мне по должности приходится выслушивать… всякое. Держать руку на пульсе, собирать слухи, ну, ты понимаешь. Поэтому представь себе моё изумление и радость, когда старина Круглый, в гостином доме которого ты остановилась, сообщил, что в моём Лагере объявилась призывательница уровня эксперта в маске…

— Я призыватель, — сообщил слегка отошедший от ступора Мийол. — Не женщина.

— Он точно не женщина, — добавила Кавилла. — Я лечила его, знаешь ли.

— Ой, — выдохнула Сираму, отпуская наконец чужую конечность и отступая на шаг. Свои освободившиеся руки она, скрестив, положила на грудь. — Так значит, Круглый додумал ерунду и обманул меня? Но он был так убедителен, толкуя косвенные знаки…

«Ты тоже очень убедительна, — подумал маг. — Тему с попыткой магического зондирования, можно сказать, объехали, возвращаться к ней некогда… но забывать о твоём изящном хитроумии я не намерен. Напомню при случае. Как и извинения не-за-опоздание…

Извинения, которых я, кстати, не принимал».

— Меня зовут Хантер, — сказал он, — уж на этот счёт Круглый соврать не мог. Мы с коллегой явились сюда с важными новостями, касающимися нагхаас.

— Внимательно слушаю, — заявила уже не легкомысленная молодящаяся красотка, а Сираму ори-Тамарен, Око Лагора в Лагере-под-Холмом.

Моментальное преображение.

«Опасная, — констатировал мысленно Мийол, тоже поневоле собираясь. — Куда опаснее, чем горбун Цорек».

— Всё началось с моего визита в «Артефакты чёрных гномов»…

Рассказ уложился в четверть часа. Про первую попытку нападения, со стороны троицы под водительством Шкуродёра, молодой маг рассказал бегло. Самым важным моментам, связанным с нагхаас, истинность которых могли подтвердить не только обострённые чувства внимательно слушающей хозяйки, но и присутствующая целительница, он уделил больше внимания.

— Значит, точное число пришедших неизвестно?

— Точное — нет. Но по грубой оценке нагхаас низкой касты не могло быть меньше четырёх. И вряд ли больше восьми.

— Шесть, — шепнула Сираму себе под нос. — Одна ладонь, шестёрка вместе с командиром… так, — повысив голос до нормы, сказала она, — благодарю вас за своевременное предупреждение. Обоих. И должна задать один вопрос. Каковы твои дальнейшие планы, Хантер?

— Я собирался немного отдохнуть, но с учётом последних событий… полагаю, ты хочешь поручить мне какое-то дело?

— Да. В моём распоряжении только один гонец, и этот гонец отправится в Лагор. Но…

«Ещё неизвестно, сумеет ли он добраться, — закончил Мийол за неё. — Ведь у нагхаас много ладоней и под облака они выбираются свободно, особенно когда змееногие прикажут».

— Если даже сумеет… — продолжила Сираму. Дёрнула углом рта. — К счастью, рядом есть пара сил, более… заинтересованных в том, чтобы отбросить нагхаас от Лагеря подальше.

— Ирришаах и Сорок Пятый Гранит, — понимающе кивнул Хантер. — Хочешь, чтобы я туда сходил и доставил тревожные вести?

— Люблю догадливых.

— Тогда я возвращаюсь в «Приют Утомлённых» и жду официальных писем к алуринам и гномам, заверенных твоей печатью. А по их получении незамедлительно выдвинусь в путь.

— Раз так, пойду писать эти письма. И… готовить щедрую награду. Я могу быть… очень… щедрой с героем-спасителем, — сладко улыбнулась Сираму.

— Рад слышать. А теперь…

— А теперь мы тебя покинем, — перебила Кавилла. — Как говорится, в гостях хорошо, а дома кормят вкуснее.

Засим, сцапав Хантера за рукав, ведьма уволокла его прочь. Вослед им нёсся тихий низкий смех Ока Лагора. Не совсем искренний.