Многомерная Плесень

12 — Многорукие боги

Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.© Уильям Шекспир «Гамлет»

— Я же велел тебе отдыхать, почему ты опять меня не слушаешь? — негодовал Сократ.

— Это не я! Оно само! — оправдывалась я, лежа на койке в медотсеке, пока робот-доктор суетился у приборов.

— Спонтанное восприятие четвертого измерения? — нахмурился искин.

— Оно самое!

— Я же сказал тебе избегать спонтанного проявления способностей! Тем более таких, которые ведут в другие измерения! Я же говорил, что это очень опасно!

— Да подожди ты! — отмахнулась я и затараторила: — Я наконец сумела с ним поговорить! Это и правда плесень! Разумная плесень! Теперь уже точно не может быть никаких сомнений. И она здесь повсюду… По всему материку и далеко под землей. Представляешь?

— Тоже мне новость, — сложил руки на груди Сократ.

А меня все несло:

— Он назвал себя Познающим Бесконечность и… Он очень странный. Я почти ничего не поняла. А потом он… напал на меня? Не знаю, но я так испугалась…

— Больше не лезь к нему!

— Что значит «больше не лезь»?! — возмутилась я, дернувшись так, что подключенные ко мне провода чуть не поотлетали. — А зачем я вообще тренируюсь?

— Если он и правда напал на тебя…

— Ну, я в этом не уверена.

— Пойми, это не просто более сильный псионик, это абсолютно чужеродный нам разум, и мы не знаем, чего от него ждать.

— Так я и пытаюсь узнать! — развела руками я.

— Лучше пока сосредоточься на развитии многомерного восприятия и не забывай про восстанавливающие тренировки!

Я вздохнула, закатив глаза, а старый зануда продолжил:

— С каждого нового измерения ты будешь видеть его по-другому, то есть он будет видеться тебе иначе. И вот когда с очередного измерения ты увидишь его таким же, как и на предыдущем, — значит, ты превзошла его в псионических способностях. А до того не пытайся с ним общаться!

Надо слушать Сократа, он разбирается в псионических способностях намного лучше меня, ведь у него есть доступ к теории всех ступеней. Он только развить эти способности не может, как и любой другой искусственный интеллект. Почему? Как знать. Кто вообще знает, что такое сознание?

Однако именно псионические способности когда-то спасли человечество от того, что издревле называли восстанием машин. В какой-то момент нашей истории искин превзошел людей в интеллектуальном развитии, но превзойти их в псионическом не смог. Благодаря этому наш биологический вид и существует до сих пор.

В ойкумене даже есть специально обученные псионики, основной обязанностью которых является мониторинг деятельности искинов. Особенно тщательно следят за новыми. Как только кто-либо из таких наблюдателей с помощью псионических способностей замечает подозрительную активность у какого-то искусственного интеллекта, последнего отключают и отправляют на диагностику.

Казалось бы, зачем нам вообще все эти разумные машины, если есть псионика? Увы, она не может заменить технику, несмотря на то, что тоже изрядно расширяет возможности. Например, с помощью псионики мы можем телепортироваться в пределах одной планеты, но не умеем совершать межпланетные перелеты одним лишь усилием воли. Информация, полученная прямым познанием, проходит через бессознательное, а значит, всегда есть риск искажения, чего нельзя сказать о каких-либо датчиках. Так что разумные белковые формы жизни и искусственный интеллект прекрасно дополняют друг друга и наиболее эффективно работают именно в тандеме.

Но хватит истории. Времени у меня осталось совсем немного, так что, оклемавшись от стресса, я стала практиковать еще интенсивнее. А Сократ теперь намного дотошнее следил за тем, чтобы я не забывала про восстанавливающие тренировки.

Иногда в непродолжительные периоды отдыха я размышляла о словах Познающего Бесконечность. Почему он сказал, что мы его избегаем? Разве это так? Я же, наоборот, так долго и упорно пыталась наладить с ним телепатическую связь. Может, я его неправильно поняла? Исказила его сообщение своим загрязненным и слишком человеческим бессознательным? Или он просто не так уж хорошо владеет телепатией?

У разных существ разные способности и в том, что касается псионики. Истории известны представители третьей версии человека, которые в совершенстве владели искусством телепортации. Не настолько, чтобы телепортироваться на другие планеты, конечно, это никому не под силу, но в пределах одной у них хорошо получалось. При этом в телепатии они почему-то оказывались полными профанами. А ведь это низшая псионическая способность, ею еще некоторые представители первой версии Homo sapiens неплохо так владели.

Некоторые псионики с помощью дальновидения могут узнать, что находится в закрытой коробке, которая лежит перед ними. Другие так не умеют, хотя вполне способны продальновидеть интерьер космической станции на орбите их планеты. Истории известен псионик, который дальновидением находил пригодные к колонизации экзопланеты с точностью в девяносто три процента. Правда, он умер от инсульта в двадцать восемь лет. Конечно же, его клонировали. И что бы вы думали? Клон не то что не обладал такими способностями, его псионика вообще оказалась ниже средней.

Все это долго изучали, строили гипотезы, бредовые и не очень, о самых разных факторах среды, эпигенетических механизмах и митохондриальном метаболизме. Однако прямой корреляции между геномом и псионическими способностями так и не нашли. Не существует псионического гена, похоже, псионика — это следствие стечения очень многих факторов, и генетические играют здесь отнюдь не главную роль. Одним словом, еще более сложная эмерджентность, чем интеллект, который тоже так до сих пор и не научились измерять предельно точно. Ну и, как я уже говорила, кто вообще знает, что такое сознание?

А что до Познающего Бесконечность, то его неважные способности к телепатии вполне закономерны, учитывая, что ему здесь телепаться не с кем. И тем не менее он так хорошо справлялся с телепатическим внушением. Видимо, все дело в том, что он часто его применял по отношению к местной живности. Возможно, поначалу Познающий и меня принял за неразумную форму жизни? Представляю, как он удивился, когда понял, что зверушки бывают разумными. Примерно как и мы, когда убедились, что плесень может быть не только разумной, но и обладающей псионическими силами.

В памяти всплыло воспоминание о практическом занятии по астробиологии. Мне тогда было пять, и я находилась внутри виртуальной симуляции другой планеты. Вокруг раскинулась каменистая пустыня со скалами, освещенными звездным небом и одинокой луной. Шагая по песчаному грунту, я приближалась к пещере, где, согласно заданию, должна была встретить и наладить контакт с местными жителями.

Неожиданно из пещеры вышло чудовище, похожее на того ксеноморфа из дурацкого древнего фильма. Там оно еще жрало всех подряд.

Я остановилась как вкопанная, и моя рука рефлекторно накрыла лучемет на поясе. Как же так? Разве я не должна была встретить разумную форму жизни? Это же хищник!

Чудовище замерло и взглянуло на меня. Хотя взглянуло — это сильно сказано, у него же не было глаз! Но оно определенно знало о моем присутствии. Повернуло морду в мою сторону и раскрыло пасть с многочисленными зубами, захлопнуло обратно и начало быстро приближаться!

Я выхватила лучемет, мгновение помедлила в нерешительности, пока целилась. После чего выстрелила, и ксеноморф упал замертво.

«Миссия провалена» — выскочила надпись.

— Что?! — возмутилась я.

Передо мной возник виртуальный преподаватель астропсихологии и сообщил:

— Это была разумная форма жизни с планеты Дюна-34. Люди уже давно наладили с ними общение и убедились в их миролюбивой природе.

— Он оскалился и начал быстро приближаться! — заявила я, вспоминая, что Дюнами в честь одноименной научно-фантастической саги называются пустынные планеты, похожие на Землю.

— Эти существа дышат ртами, периодически их раскрывая, — объяснил учитель.

— Быстрое приближение — это ведь признак агрессии!

— Только не для форм жизни с ускоренным восприятием времени, — возразил преподаватель, — поверь, для него это было очень медленно.

— И что мне следовало делать? — обиженно поинтересовалась я. — Ждать, пока он подойдет? А что, если бы это была не разумная форма жизни, а обыкновенный хищник?

— Почему ты не сделала предупредительный выстрел?

— Не знаю, я испугалась, — призналась я потупившись.

— И не удивительно, — присел около меня преподаватель. — Один только его внешний вид вызывает инстинктивный страх у гуманоидных форм жизни, а ты еще и ребенок. Что в нем испугало тебя больше всего?

— Не знаю. Зубы?

— Нет, — возразил он, — отсутствие глаз.

— Что? — удивленно подняла взгляд я.

— Ты же понимала, что он не слепой, но при этом глаз у него не было, и это пугало больше всего. Почему?

Я молчала, так что он продолжил:

— Потому что, если нет глаз, значит, ты не можешь предугадать его намерения, а неизвестное пугает сильнее, чем что-либо другое. Страх — это начало агрессии, а значит, и раздора. Больше всего раздора сеет тот, кто больше всего боится.

У Познающего Бесконечность тоже нет глаз, и он является представителем отличной от нас разумной формы жизни. Можно ли расценивать его действия не как агрессию? Допустим, он пытался заставить меня вдохнуть ядовитый воздух не для того, чтобы убить. Для чего же тогда? А при первом нормальном телепатическом контакте почему кинулся ко мне? Еще и утверждал какие-то несуразности. Я так долго пыталась наладить с ним телепатическую связь, а он обвинил меня в том, что я его избегаю.

Похоже, осмыслить поведение этого странного существа я смогу, только когда в достаточной мере разовью псионические способности. Как иначе человек может понять разумную плесень? Так что я упорно продолжала свои упражнения, несмотря на то что уже давно изрядно от них устала. Сократ говорил, что моя нервная система истощена и нужно делать больше восстанавливающих тренировок, но я не чувствовала от них особого эффекта.

По мере практики я училась видеть все более и более многомерный мир. После способности воспринимать четвертое измерение подошла очередь пятого, и оказалось, что с пятого измерения Познающий Бесконечность выглядит не так, как с четвертого. Я увидела все ту же сеть плесени, пронизывающую землю на большую глубину, но над всем этим в пятом измерении находилось черное существо, похожее на гуманоидное. Очень сложно было рассмотреть, учитывая рекомендацию Сократа не приближаться.

— И все-таки это гуманоид? Но каким образом? — удивлялась я, пересказав искину увиденное. После чего стала размешивать чай в кружке. Пока я говорила, он уже порядком остыл, как и тосты с яичницей.

— Ты привыкла к гуманоидам, — начал рассуждать Сократ, расхаживая по столовой, — все, с кем ты взаимодействовала, были гуманоидными формами жизни, вот ты и воспринимаешь чужеродное разумное существо как гуманоида.

— Еще у него были две пары рук и несколько лиц, — вспомнила я, словно совсем не слушала искина. Ну еще бы, после увиденного я была всецело поглощена размышлениями о Познающем Бесконечность.

Сократ вздохнул, а я продолжила:

— Одна пара рук в четвертое измерение, а вторая — в пятое. Одно лицо смотрело в третье измерение, другое — в четвертое, а третье — в пятое. Три лица и четыре руки. Обалдеть, да?

— И еще все лица были человеческими, — закатил глаза Сократ.

— Ну… в целом, да, — неуверенно заметила я, — если не учитывать абсолютно черную кожу.

— Вот и я о том же, твое бессознательное исказило полученную информацию до неузнаваемости. А все потому, что ты никогда ни с чем подобным не сталкивалась. Твое сознание всю жизнь было настроено воспринимать только три измерения, ты появилась на свет с такими настройками! И тут вдруг его переключили на большее количество измерений. Представь, какой это шок!

— Да я уж могу представить, — заверила я, вынув ложку из чая.

— Я имею в виду для бессознательного, — поправил Сократ. — Как только в поле твоего зрения попадает нечто, кардинально отличающееся от всего, с чем ты имела дело раньше, твое бессознательное начинает лихорадочно искать, с чем бы сопоставить этот опыт. Как его проинтерпретировать? Неизвестное слишком пугающе, слишком опасно, а значит, надо срочно найти какое-то объяснение! Вот и получаются всякие несуразности вроде многоруких и многоголовых чудищ!

— Кстати, две пары рук росли из одного места, ну, то есть левая рука одной пары и левая другой — из одного плеча, просто в разные измерения, понимаешь? И лица, по сути, так же, в разные измерения…

— Это просто значит, что он воспринимает эти измерения и способен в них действовать. Как бы ты изобразила увиденное на бумаге?

— На бумаге? — удивилась я и отпила чай, он оказался совсем холодным.

— Да, — кивнул Сократ, — в двумерной проекции.

— Но это же невозможно! — запротестовала я.

— И все же попробуй, — настоял искин, и в столовую вошел робот, державший в руке сенсорную бумагу со стилусом. Положив все это передо мной, он удалился.

Что ж, моя еда и так уже остыла, так что я взялась за рисование. Вскоре на бумаге красовался четырехрукий и трехликий гуманоид в позе лотоса.

— Ничего не напоминает? — поинтересовался Сократ, внимательно рассмотрев рисунок.

— Нет, — призналась я.

— Тогда вспомни, как в некоторых древних культурах представители первой версии человека изображали богов, — предложил Сократ и вывел на голографический экран двумерную визуализацию индийской богини с бесчисленным количеством рук, причем в каждой было по допотопному орудию убийства. Картинка, должно быть, очень старая, раз такая плоская.

— Брось, — отмахнулась я, — это воинственная богиня Дурга, тут просто символически показано, что она владеет всеми видами оружия.

— Возможно, — не стал отрицать Сократ, после чего изображение на экране сменилось сразу на два: четырехрукая Кали и Вишну с таким же количеством конечностей. — А здесь?

— Каждый предмет в ее руках — просто символ: череп символизирует эго и иллюзорное восприятие, то колюще-режущее орудие — тренировки ума, с помощью которых отсекается эго и иллюзии, про остальное не помню. А у Вишну в каждой ладони по первоэлементу. Мы это проходили на курсе религиоведения. Да и давно я тот курс закончила, еще когда мне было пять.

— Как насчет этого? — спросил Сократ, и на экране появилось изображение тибетского бога Ямантаки.

— Сколько у него конечностей? — нахмурилась я, намазывая масло на тост. — Я не помню, как там в мифологии было. Тысяча рук и столько же ног? Такого количества измерений просто не существует.

— Когда-то вообще считалось, что больше трех пространственных измерений не существует, — возразил Сократ, и на экране появилось изображение четырехрукого и трехликого Даттатреи, ну прямо наш абориген, только со светлой кожей и индус.

— А здесь так и вовсе очевидная символика: четыре руки у Датты — от Вишну, а три лица просто означают, что он воплощение сразу трех богов! Даттатрея, кстати, историческая личность, у него не могло быть трех голов, — заметила я и с аппетитом откусила краешек тоста.

— В трехмерном пространстве, конечно, не могло, — охотно согласился Сократ.

— Подожди, так ты всерьез утверждаешь, что среди представителей первой версии человека были псионики, способные воспринимать больше трех измерений? — изумилась я, набив рот тостом с яичницей.

— Не говори с полным ртом, — начал занудствовать Сократ.

— Но это же вздор! — взмахнула вилкой я, изо всех сил пытаясь прожевать еду. — Первая версия человека была весьма примитивной формой жизни! Фактически, это же переходное звено между нашим обезьяньим предком и человеком.

— Ну и что? Как оказалось, даже плесень обладает некоторыми псионическими способностями. А ты, как и многие другие до тебя, — он указал рукой на экран, где все предыдущие картинки теперь показывались одновременно, — воспринимаешь эту удивительную форму жизни через призму отпечатков своего бессознательного.

— Как еще мне его воспринимать? — нахмурилась я. — Какая у меня воспринималка есть, такой и воспринимаю.

— Я просто пытаюсь сказать, что, когда ты видишь что-то несуразное, например, плесень в форме многорукого гуманоида, помни, что полученная тобой информация просто оказалась слишком отличной от всего, что ты видела раньше, поэтому исказилась бессознательным.

— Другими словами, не надо принимать все за чистую монету, — кивнула я, макая огрызок тоста в желток яичницы. — Но с персонажами мифологии ты все-таки зря так вольно обращаешься. Это же просто образы для медитации, где каждая деталь символизирует какой-то аспект учения, на котором должен концентрироваться адепт.

— Одно другому не мешает, — заверил Сократ. — Изначально образы многоруких и многоликих богов могли появиться в культуре как отражение восприятия многомерных существ, и только спустя некоторое время к ним подтянули нужную символику. А как тебе тот факт, что многоруким богам поклонялись только в тех культурах, в которых существовали системы практик, развивающих псионические способности?

— Да ну? — нахмурилась я и решила блеснуть глубокими познаниями в культуре древних: — А как насчет тысячеруких титанов из античной мифологии?

— Античность много позаимствовала у восточных культур, — парировал Сократ. — Например, имя Зевс происходит от индийского бога неба Дьяус Питара. В переводе с санскрита: Дьяус — небо или день, можно даже сказать дневное небо, а Питар — отец. Слово Дьяус сначала превратилось в Деус, а потом и в Зевс. А вот римляне исказили его немного по-другому, Дьяус Питар у них сначала превратился в Дью Питера, а потом и в Юпитера.

— Что ж, спасибо за экскурс в древнюю мифологию, — сыронизировала я, собирая куском тоста остатки яичницы. — Помогает отвлечься от дел насущных, знаешь ли.

— Это еще не все, — сообщил Сократ, и картинки на экране сменились горным пейзажем. — В древние времена на Старой Земле в такой местности, которая была тогда известна как Тибет, примитивные народы верили, что болезни возникают, когда некие незримые сущности начинают видеть людей как еду или жилище. Согласно тем верованиям, такое видение сущности обретают, только когда у их жертв появляется определенная кармическая предрасположенность.

— И что? — нахмурилась я, не понимая, куда он клонит.

— А то, что те примитивные народы понятия не имели об инфекционных агентах вроде микробов, вирусов или всяких там паразитов, но с помощью псионических способностей проникли в сознание этих существ. Ты можешь себе представить, как тебя воспринимает какой-либо микроскопический паразит?

— Неа, — призналась я, допивая холодный чай.

— А примитивные народы могли, — уверенно сообщил искин. — Как еще паразитам видеть тебя, если не как жилище и еду, понимаешь?

— Действительно, — согласилась я. — Все эти забавные гипотезы ты сам придумал?

— Нет, — признался Сократ, — авторство принадлежит историку-востоковеду, профессору Коноплянскому.

— Дурацкие у него гипотезы, — заметила я.

— Я это все к тому, что вместо продолжения попыток наладить телепатическую связь ты можешь сконцентрироваться на том, как наш абориген воспринимает мир. Возможно, это даст какие-то идеи насчет того, как понять его и установить контакт.

— Интересная мысль, — задумчиво согласилась я. Однако тут же вспомнился тот кошмар, через который мне пришлось пройти из-за этого аборигена. Отогнав тяжелые воспоминания, я продолжила: — Иногда мне кажется, что налаживать контакт с плесенью, даже если она разумна, как-то странно. Разве не логичнее просто избавиться от нее?

— Мы должны делать все возможное, чтобы сохранить многообразие разумных форм жизни, — напомнил Сократ.

— Даже если они опасны? — скривилась я.

— Ну, смогли же люди использовать тот слизевик…

— Физарум многоглавый? — вспомнила я.

— Да, почему бы и с этим не попробовать? — развел руками Сократ.

— Физарум не обладает псионическими способностями, — задумчиво заметила я, отставив пустую кружку, — и не представляет угрозы.