Могол

Глава 24 ЯРОСТЬ

— Вы с ума сошли, сэр! — воскликнула Каролина, обращаясь к Авери по-английски и пытаясь прикрыть грудь обрывками сари. Она благодарила Бога, что освободилась от похотливых рук пиратов. Все кольца и золотые браслеты исчезли в карманах нападавших. — Вы представляете, что наделали? Это дочь Великого Могола. Он посадит на кол всех англичан в Индии, мужчин, женщин и детей.

Авери рассмеялся ей в лицо.

— Ты думаешь, это меня волнует, дорогая? Ну-ка, мальчики, пошли отсюда, и побыстрее.

Каролина посмотрела вокруг. Дау пытались приблизиться к флагману, но тщетно. Они двигались очень медленно. Прежде чем она решила, стоит ли броситься вместе с Шалиной за борт, чтобы какое-нибудь другое судно подобрало их, прежде чем они утонут, двое мужчин схватили их с принцессой за руки и потащили вниз по лестнице.

Здесь ей стало плохо. У нее перехватило дыхание, ее рвало, потому что везде валялись трупы — пираты хладнокровно добивали раненых моголов. Кровь текла по палубе и запачкала ее сандалии. Каролина ступала со страхом и отвращением. Потом ее оттащили в сторону и сильно толкнули. Она испуганно закричала: борт бригантины показался ей очень далеким. Она повисла, удерживаемая за руки, и попыталась освободиться от обрывков сари, но только потеряла сандалии. Внизу крепкие руки подхватили ее за ноги. Опять послышались непристойные шутки. Чужие руки гладили ее плоть, хватали груди, пока она спускалась на палубу. Каролина бросила взгляд вверх, на Шалину, с которой обходились точно так же, но, к счастью, принцесса была в обмороке.

За нею следом спустили самых хорошеньких могольских женщин. Каролина боялась даже подумать о том, что будет с их подругами постарше. Она слышала крики отчаяния и всплески воды: сняв с женщин золотые браслеты и другие украшения, их выбрасывали за борт.

Каролину протащили по палубе, затем через люк поволокли по лестнице вниз и втолкнули в маленькую каюту, всего пяти с половиной футов в высоту. Здесь находилось четыре койки, две из них тянулись через все пространство между переборками, посредине стоял прикрепленный к полу стол. Под потолком висел фонарь, который сейчас не горел.

В каюте пахло затхлой водой с днища судна, потом, алкоголем и прогорклой пищей. На каждой койке лежали матрацы, набитые конским волосом.

Каролина споткнулась и упала на ближайшую койку. Следом за ней в эту же каюту втолкнули и Шалину, упавшую прямо на подругу по несчастью. В отчаянии она села и прижала принцессу к себе, ожидая, что за нею последуют и другие девушки. Но в дверях появились их захватчики. Она ожидала, что их тут же изнасилуют, но вместо этого им связали руки за спиной и уложили на койке спина к спине. Затем привязали веревкой к койке, чтобы девушки не могли двигаться, оставив свободными только ноги, не позволяя между тем ни сесть, ни встать.

Над головой все время слышался топот ног, грохот канонады, крики людей, а затем девушки почувствовали, что корабль движется. Пираты поспешили из каюты. Уходя, они заперли дверь. Пленницы остались одни.

— Ваше высочество, — спросила Каролина, — вам больно?

Шалина простонала:

— Что происходит? Я ничего не понимаю.

— Нас захватили пираты, — вздохнула Каролина. — Английские пираты.

— Мой отец будет гневаться, — зарыдала Шалина. — Снять с меня вуаль! Это немыслимо! Они хоть знают, кто я такая!

— Боюсь, что знают.

— Я им всем велю голову отрубить за то, что они трогали меня так, — решила Шалина.

Похоже, девушка не совсем понимала, что может потерять нечто более ценное, чем вуаль, и Каролина не знала, как ей сказать об этом. Все произошло так быстро...

Дверь открылась. Каролина лежала лицом к ней и вся напряглась. В каюту вошел юноша лет четырнадцати — пятнадцати. В узких в обтяжку штанах, как и на всех пиратах, без рубашки и обуви. Не было у него и цветного платка на голове. Каштановые волосы свисали на уши жирными сосульками. На некрасивом лице отразилось похотливое желание.

Он стоял над девушками, разглядывая их и смеясь.

— Ты нас не освободишь? — спросила с надеждой Каролина.

— Капитану не понравится, — сказал мальчик. — Он мне исполосует весь зад за это. Я должен сторожить вас для него. Это ты принцесса?

— Нет, — ответила Каролина.

К ее ужасу тот полез на койку, больно нажав коленками на ее бедро, схватил за волосы Шалину и потянул их, чтобы увидеть лицо принцессы.

— Ох! — заорала Шалина. — Я тебя запорю, собака.

— Что она говорит? — спросил мальчик.

— Она очень разгневана, — задыхаясь, произнесла Каролина. Наглый мальчишка уже сидел на ее бедрах.

— У нее красивое лицо, — сказал он. — Но у тебя соски крупнее.

К ужасу и отвращению Каролины мальчик сорвал с нее остатки сари и начал мять ей груди, словно месил тесто.

— Капитан может тебя отдать мне, — заметил он.

Она хотела выругаться, но из-за этого могло случиться еще худшее. Надо держать себя в руках: принцесса по-прежнему оставалась на ее попечении.

— Твой капитан хочет получить выкуп за нас? — спросила она.

— Я об этом ничего не знаю, — ответил мальчик.

К большому облегчению Каролины он перестал играть ее грудью, но тут же она с тревогой заметила, что наглец переключился на Шалину, делая то же самое.

— Прекрати, прекрати! — закричала Шалина. — Я прикажу сжечь тебя заживо.

— Она очень шумная, — заметил мальчик. Бригантина совершила очередной поворот и легла на другой галс. Шум наверху затихал, но канонада слышалась время от времени.

— Послушай, — сказала Каролина, — принцесса — дочь самого богатого и могущественного человека в Азии. Помоги нам, и тебя хорошо вознаградят. Если же ты будешь относиться к нам плохо, то тебя жестоко накажут.

Мальчик оставил Шалину и опять полез к ней, скользя пальцами по ее бедрам.

— Нас всех рано или поздно повесят, — ответил он. — Короткая жизнь, но приятная — вот девиз нашего капитана.

Он слез и стал стаскивать сари с ее бедер. Каролина сильно пнула его ногой, но тот только рассмеялся, поймал ее ногу и, навалившись, согнул ее в колене и отодвинул от другой ноги. Она поняла, что совершила ошибку: привязанная к Шалине, она не могла повернуться, чтобы ударить негодяя другой ногой. Мальчишка, удерживая ее левую ногу в воздухе, подвинулся так, что оказался у ней между ног, как раз напротив промежности.

— Я мог бы спокойно войти в тебя, — сказал он, — и, держу пари, капитан никогда не узнал бы об этом.

— Подожди, — в отчаянии попросила Каролина, — подожди...

Тут дверь открылась, и она вздохнула с облегчением. Вошел капитан, который называл себя Авери. Он нес сумку из брезента, явно очень тяжелую.

— Ты что тут делаешь, подлец? — сказал он и ударил мальчишку по голове так сильно, что тот, заорав, отпустил ногу Каролины, рухнул на стол, а оттуда свалился на пол. — Негодяй! — приговаривал Авери, ударяя его еще несколько раз. Мальчишка забился под стол и всхлипывал там. — Я же говорил, что, может быть, потом, — напомнил ему Авери, глядя на Каролину, которая сильно сжала ноги вместе. — А ты действительно хороша, это факт.

Он вытащил нож из-за пояса и разрезал веревку, связывающую обеих женщин, а затем и веревки, которыми были связаны их руки.

— Показал я им, где раки зимуют, — бросил он. — Они не настоящие моряки, нет, не моряки.

Каролина медленно села, массируя руки, чтобы восстановить циркуляцию крови. Поправлять сари не имело смысла.

Шалина по-прежнему лежала, вытянув руки вперед и поглаживая их. Из ран снова стала сочиться кровь.

— С ней что-нибудь случилось? — Авери ткнул пальцем Шалине в бок, и та, слабо вскрикнув, поднялась на колени.

— Она принцесса, — сказала ему Каролина, — не мог бы ты относиться к ней с должным уважением?

— Всю жизнь мечтал поиметь однажды какую-нибудь принцессу, — ответил Авери и схватил Шалину за плечо, чтобы повернуть ее. Та не сопротивлялась. Она просто смотрела ему прямо в лицо черными глазами, из которых текли слезы и тут же высыхали, оставляя длинные дорожки на щеках. — Ох, какая красотка, — сказал Авери. — Да к тому же еще и принцесса... Считаю этот день самым знаменательным в моей жизни. Что, к черту, Морган добился в своей жизни? Ограбил несколько городов. А я получил принцессу. Она собирается бороться со мной? Скажи ей, если будет сопротивляться, я отрежу ей нос и все равно трахну.

— Прошу вас, — обратилась к нему Каролина. — Она направлялась на свою свадьбу к турецкому султану. Если вы вернете ее в сохранности, Могол щедро вознаградит вас.

— Вознаграждение? — Капитан засмеялся. — Я уже получил его. — Он вытряхнул сумку на стол. Из нее посыпались украшения, отнятые у них и других женщин.

Авери собрал все обратно в сумку и стянул ее шнурком.

— Мы нашли большой сундук с золотом на вашем судне, и теперь я богат и знаменит, — заметил он. — И владею двумя женщинами, самыми красивыми в мире. Скажи ей, если она будет сопротивляться, то после того, как я получу свое, отдам ее команде. — И он принялся стягивать штаны.

Шалина испуганно наблюдала за его действиями. Как самая младшая из детей Аурангзеба, она никогда не видела голым даже ребенка.

— Он собирается овладеть вами, — сказала Каролина.

— Я понимаю, — ответила Шалина и провела языком по губам, когда увидела его большой необрезанный член.

— Он говорит, что, если будете сопротивляться, он отрежет вам нос и отдаст команде.

— Разве этот человек не понимает, что мой отец все равно найдет его, куда бы он ни скрылся, если он это сделает.

— Не думаю, что это его волнует.

— Ты передала ей? — спросил Авери.

Насилие было неминуемо. Каролина не знала, что делать.

— Скажи ей, пусть снимет с себя все, — велел Авери. — Билли, вылезай-ка оттуда.

Каролина вздохнула.

— Он хочет, чтобы вы сняли с себя одежду. Шалина замотала головой.

— Меня раздевают служанки.

— Ей нужны служанки, — объяснила Каролина.

Авери засмеялся:

— Они сейчас заняты или плавают в море. Ты хочешь, чтобы мальчишка сделал это?

Билли уже стоял на ногах, довольно ухмыляясь.

— Нет, — сказала Каролина. — Я сама сделаю это. — Она взяла Шалину за руку. — Я должна раздеть вас, ваше высочество. Прошу, не сопротивляйтесь этому человеку, он может причинить вам боль.

Шалина кивнула головой:

— Я понимаю.

Пока Каролина раздевала принцессу, всякие мысли лезли ей в голову. Что предпринять, когда Авери будет в экстазе? Может, стукнуть его по голове или зарезать его же кинжалом... Хотя все это ничего бы не дало. Допустим, она убьет его, а что после этого? Открыть окно, выброситься вместе с Шалиной в море и утонуть?

Умирать она не хотела ни в коем случае. Жизнь была слишком хороша последние годы и покончить с ней таким образом... Это показалось ей бессмыслицей.

Но Авери не собирался рисковать. Когда Шалина уже стояла перед ним раздетой, он улыбнулся Каролине.

— Давай руки за спину, — приказал он ей. Каролина заколебалась, но Билли уже схватил ее. Они завязали ей руки за спиной и посадили на дальнюю койку.

— Следи за ней, Билли, — приказал Авери. — Если она попробует сделать что-нибудь, поддай хорошенько...

— Вы собираетесь делать это в присутствии мальчика? — попробовала протестовать Каролина.

— Почему бы и нет? Должен же он кое-чему учиться!

— Можно я трахну старшую после вас? — спросил Билли с энтузиазмом.

— Может быть, — ответил Авери.

— А можно я пока поиграю с ней?

— Только чтобы она не визжала.

Авери пристально посмотрел на Шалину, стоявшую перед ним. Ее красивое тело слегка раскачивалось вместе с кораблем.

— Да, ты стоишь кое-чего, — произнес он, ни к кому не обращаясь. — Настоящая живая принцесса!

Он провел рукой по ее щеке, затем по шее, по груди, по животу и ниже, по бритой промежности.

— Мне нравится, — сказал он. — Должен же мужчина посмотреть, что он собирается поиметь. — Пират поднял ее на руки, потер ее тело о свое, поцеловал несколько раз, а затем бросил на койку и раздвинул ей ноги. Не медля, он взгромоздился на девушку и резким движением вошел в нее. Шалина застонала от боли. Ее голова свесилась с койки. Волосы разметались по полу.

Каролина в страхе смотрела на эту сцену, не обращая внимания на неприятные ласки мальчишки.

Авери сделал несколько движений взад-вперед и обессилел. Потом поднял голову и улыбнулся ей.

— Не ревнуй, дорогая. Дай мне полчаса, и я буду готов для тебя.

Шалина безутешно плакала.

Аурангзеб глядел на испуганного гонца. Весь зал дворца затих в ожидании реакции императора, ни один не осмеливался даже дышать. Падишах медленно повернул голову. Его лицо покраснело от гнева, белая борода, торчащая в разные стороны, подрагивала.

— Блант-бахадур, — позвал он, — где Блант-бахадур?

— Я здесь, падишах.

Блант с трудом поверил сообщению. Каролина захвачена пиратами! Эта мысль сводила его с ума. Но девственная дочь могущественного падишаха также захвачена бандитами, вот что выходило за пределы понимания.

— Корабль был английским, — произнес Аурангзеб и заорал: — Английским! Сообщите моим генералам. Сообщите моим войскам. Я желаю видеть каждого англичанина в Индии перед собой, чтобы я слышал их крики, когда они будут умирать. Ты сделаешь это, Блант-бахадур. Они должны умереть!

— С уважением, падишах...

— Я ничего не хочу слышать. Они должны быть здесь.

Блант все-таки высказал свое мнение:

— Люди, которые похитили вашу дочь, пираты, падишах. Они вне закона в Англии, так же как и для вас. Но поскольку они англичане, то должны быть и наказаны англичанами. Разрешите поехать в Бомбей и приказать им освободить вашу дочь и вернуть, если они не хотят пострадать от всех последствий.

Аурангзеб пристально посмотрел на него.

— Вы не хотите, чтобы ваша дочь вернулась к вам, падишах?

— Она больше не будет моей дочерью! — закричал Аурангзеб. — Но привезите ее сюда. Вместе с негодяем, который похитил ее. Я хочу видеть его перед собой.

— Он захватил и мою жену, — сказал Питер. — Хотел бы получить ваше разрешение плыть на корабле и самому найти его.

Аурангзеб кивнул.

— Хорошо, иди и найди свою жену.

Его гнев угас, и Питер заметил, как он постарел за последние несколько месяцев.

Женщины молча уставились на Питера. Они знали, как тот любил свою рыжеволосую жену, да и сами любили ее не меньше за доброту и веселый нрав.

— Ты должен привести ее обратно, — сказала Анна Блант.

— Я сделаю это, — поклялся он.

Чарльз Нольс был убит горем.

— О принцессе-то мы слышали, — сказал он, — но что моя дочь с ней, я не предполагал.

— Кто сделал это? — спросил Блант.

Нольс вздохнул.

— Мы полагаем, что человек по имени Авери. Он давно торчит в здешних водах и прослыл порядочным подлецом. Возле восточного побережья Африки действуют несколько пиратов, но только Авери обладает наглостью совершить такое преступление.

— Где можно его найти?

— Мы полагаем, что он базируется на Мадагаскаре. Но Мадагаскар — большой остров, там довольно крупная колония пиратов. Да и местные жители не менее враждебны. Это не простое дело, потребуется послать целую эскадру.

— Ну, так пошлите!

Нольс опять вздохнул.

— А ты представляешь, что могло произойти с ними за это время?

— Да.

— Вполне возможно, что, натешившись с ними, Авери зарезал их и бросил акулам?

— Мы не знаем, что там произошло.

— Если нет, то... моя дочь, твоя жена каждый день в руках этого зверя... Мы самые несчастные из людей.

— Да, она моя жена и твоя дочь. И мы должны вернуть ее, Чарльз. И принцессу. Ради спасения жизни всех англичан в Индии.

Нольс согласился.

— Необходимо срочно встретиться с губернатором Гайором, чтобы начать приготовления. Мы должны вернуть ее, сколько бы времени ни занял поиск.

Их жизнь протекала на берегу, в море и в лесу.

Берег был длинным, белым и пустынным. Песок к полудню раскалялся на солнце и только к утру охлаждался. Вдоль берега тянулась открытая местность площадью в полквадратной мили, где было построено несколько хижин. Никто из этих людей не был уверен в своей дальнейшей судьбе, а потому, считали они, достаточно иметь крышу над головой, когда идет дождь, а шел он очень часто. В хорошую погоду пираты и их женщины спали на песке, отмахиваясь от комаров и москитов даже во сне.

За «городом», как они называли это место, деревья росли густо и начинался подъем, ведь Мадагаскар — горный остров. Никто не осмеливался ходить вглубь: местные племена относились к чужеземцам враждебно, но вождь терпел белых людей потому, что те давали ему ружья, порох и десятую часть добычи. Пираты служили для него источником дохода и поставляли рабов, особенно арабских женщин для гарема. Он знал и их силу.

В полумиле от берега из воды выступали рифы. Под их защитой пираты спокойно ставили свои корабли на якорь. Только в период сильных муссонов приходилось заботиться о них.

На якорях стояло одновременно не менее трех судов, и обычно три судна бороздили Индийский океан и Арабское море в поисках добычи. Адмиралов у них не имелось, и каждый капитан был сам себе хозяином. Зачастую они охотились вместе. Мадагаскар лежал на пути между мысом Доброй Надежды и Бомбеем, Гоа, Мадрасом и Диу. Добыча бывала богатой.

Но ни один капитан не мог сравниться в дерзости с Авери, который на единственном корабле пошел против целого могольского флота и заполучил головокружительный приз. Он считался первым среди равных.

Вот почему его женщины были неприкосновенны даже в его отсутствие, другие становились общественной собственностью, когда их «мужья» уходили в море. Это оказалось единственным преимуществом Каролины и Шалины. Ведь и жизнь среди отбросов общества становится приемлемой, если иметь перед собой цель выжить.

Каролина не раз подумывала о самоубийстве на протяжении всего пути, когда ее насиловали снова и снова, периодически отдавая мальчишке Билли для «обучения». Она знала, что ее сопротивление только подзадоривает их, потому смирялась, ненавидя и мечтая о возмездии. А вот принцесса ее всерьез беспокоила. Шалина была слишком молода, а ее ум вследствие тепличного воспитания был гораздо моложе тела. Из разговоров в гареме она научилась жить мыслями о мужчине, в частности, о своем суженом турке, хотя заранее боялась его. И вот она обнаружила, что мужчина, даже такой, как Джон Авери — пьяное, небритое, грубое чудовище, — также может стать источником удовольствия. Шалина воспитывалась в убеждении, что лишивший ее невинности мужчина является ее повелителем и хозяином на всю жизнь, и для нее имеется единственный путь — научиться любить его. Она забеременела и гордилась этим, с нетерпением каждый раз ожидая возвращения «мужа», отчаянно желая его присутствия при рождении ребенка.

Дух смирения, присущий Шалине, привел Каролину в состояние страха и полного смятения. Она также считалась «женой» Авери, хотя и не первой, но когда полнота принцессы стала заметной, она стала пользоваться большим спросом, понимая, что не может сравниться в глазах Авери с дочерью Аурангзеба. За это она благодарила судьбу, но будущее вырисовывалось достаточно мрачным. Останутся ли они на этом берегу до смерти, последующей, скорее всего, от лихорадки, которая косила пиратов? Или будут спасены? Что могло оказаться еще хуже.

Каролина стояла на берегу, наблюдая, как из моря вытягивали тяжелую сеть. Пираты использовали простейший способ рыбной ловли: две лодки с сетью, натянутой между ними, плыли к рифам, затем сеть опускали в воду, и лодки медленно возвращались к берегу. Едва они достигали мели, другие люди бросались в воду и принимали сеть, полную плещущейся рыбы. Берег оглашался криками нетерпеливых пиратов и не менее возбужденных местных женщин.

Каролина раза два сама участвовала в этом ритуале, плескаясь голой в воде и крови среди трепещущих скользких созданий. Сегодня она почти не следила за ловлей. Одета она была в мешковатое хлопковое платье и широкополую соломенную шляпу, сделанные своими руками. Кожа ее, постоянно открытая солнцу и ветру, покрылась веснушками. Хотя на солнце она всегда носила шляпу, волосы ее, когда-то темно-красные, выгорели до соломенных тонов с золотыми искрами. Шалина, стоявшая рядом, так же одетая и такая же загорелая, глядела на рыбаков с интересом. Впрочем, загар ее был более ровным. Крики усиливались по мере вытягивания сети на мель. Пираты, войдя в воду, начали резать и глушить рыбу. Их ножи и мокрые дубинки сверкали на солнце. Для всех рыбалка становилась самым ярким событием недели.

В остальные дни пираты валялись на берегу, курили сигары и пили ром, пока не приходило время снова отправляться в море. А выходили они только тогда, когда припасы подходили к концу и требовалось их пополнить торговлей, но торговля становилась возможной лишь после захвата добычи. Частенько они устраивали потасовки: дрались за какую-нибудь женщину или сводя счеты из-за воображаемой обиды. Драки обычно заканчивались убийством. В маленькой колонии царила атмосфера насилия. Даже женщины дрались с откровенной злобой. Обычно их стравливали мужчины, не находившие лучшего развлечения, чем наблюдать за двумя нагими женскими фигурами, катающимися по песку, царапающимися и кусающимися.

Женщины, в большинстве чернокожие, были выменяны у аборигенов центральных областей острова на ружья и красивую одежду. Некоторые пленницы были из Индии и арабских стран, а иные когда-то считались служанками принцессы. Они почти не отличались друг от друга, разве что разными оттенками кожи. Все они научились английскому жаргону, служившему языком общения на побережье. Все они смирились со своей участью и со своими мужчинами, поскольку не могли и помыслить о возвращении к прежней безмятежной жизни в благоухающих дворцах.

— Нате вам. — Билли подошел к ним со стороны берега, держа в руках две крупные рыбы. Кровь капала с его пальцев. — Это вам на обед.

Каролина присела на корточки, собрав платье между ног, как делали все местные женщины. Шалина опустилась рядом на колени. Живот ее стал слишком большим, чтобы сидеть на корточках. Они вытащили ножи, чтобы разделать рыбу. Билли сел между ними помогать.

Восемь месяцев назад Каролина думала воспользоваться такой возможностью, чтобы заколоть Билли в сердце. Теперь же мальчишка стал ей совсем как брат, хотя он обожал ее сексуально и в отсутствии Авери не мог воздерживаться от нее. Авери знал о страсти мальчишки, и это только забавляло его. Билли был оставлен заботиться о женщинах, получив строжайшую инструкцию никогда не трогать принцессу.

Работая вместе, они дружно смеялись. «Неужели и я смирилась», — думала с удивлением Каролина: любовные игры пятнадцатилетнего мальчишки в душе она отказывалась принимать, но ведь трудно постоянно ненавидеть.

— Я разведу огонь, — сказал мальчишка и пошел к берегу. Там уже горели другие костры, и воздух был наполнен запахом жарящейся рыбы.

Шалина погладила живот.

— Мы голодны. — Она стала обращаться к себе во множественном числе, имея в виду и ребенка. Другие обращались к ней также. Вдруг она встала и посмотрела вдаль. — Почему он не возвращается? — спросила она. — Скажите, что он вернется.

— Конечно, вернется, — ответила Каролина, хотя сильно сомневалась в этом. Рано или поздно кто-то должен поймать его. Но вдруг она прищурила глаза. — Посмотри, там парус.

Шалина от радости захлопала в ладоши, вокруг на берегу все засуетились. Мужчины, оставив стряпню, поплыли к своим кораблям готовить пушки, странный парус мог принадлежать и неприятелю. Другие поспешили к маленькому форту на мысу — там тоже стояли две батареи. Женщины на берегу наблюдали за поспешными приготовлениями и следили за приближающимся судном. Скоро они различили вымпел Авери, развевающийся на мачте.

— Это он! — воскликнула Шалина. — Это он!

Авери сошел на берег с озабоченным лицом. Люди обступили его.

— Боюсь, у нас могут быть проблемы, — сказал он. — Кажется, Могол желает получить свою дочь обратно. — Он посмотрел на Шалину. — Живот разбухший, и вся... Из Бомбея вышел флот. Мы захватили одного араба, который рассказал нам, что Могол пригрозил казнить всех англичан в Индии — мужчин, женщин и детей, если они не выдадут меня. Так что у англичан из фактории теперь одна забота — найти нас. До того как я перерезал ему горло, араб успел сказать, что они знают, где мы. И уже снарядили несколько военных кораблей.

— Я всегда знал, что наши похождения закончатся именно этим, — проворчал капитан Ингленд. — Ну, парни, я исчезаю. Индийский океан обложен английскими кораблями, и военные идут за нами по пятам. Скоро они будут здесь.

— Нам нужно сматываться, — сказал Авери. — И чем скорее, тем лучше. Мы найдем новую землю, парни. — Он пошел по берегу в сопровождении двух женщин.

— Куда вы заберете нас? — спросила Шалина.

Авери посмотрел на нее.

— Тебя? Тебя никуда не заберу, милашка. Из-за тебя-то как раз и все неприятности.

Шалина уставилась на него.

— Ты остаешься здесь. Помирись со своим папочкой, если сможешь. При условии, что местные черномазые раньше не приготовят тебя на обед.

— Ты не бросишь меня! — заплакала она. — Я твоя жена.

— Я найду себе другую. Не забивай этим свою красивую голову.

— Я ношу твоего ребенка! — крикнула она.

— И с ним стала куда уродливее.

Шалина выхватила нож и бросилась на него. Авери легко перехватил ее запястье, а Каролина за плечи стала оттаскивать ее прочь.

— Отлично, — сказал Авери, отнимая у принцессы нож и бросая его на песок. — Держи ее подальше от меня, Каро, либо я врежу ей ногой в живот, и у нее тут же будет выкидыш.

Он пошел прочь, а Шалина опустилась на колени, слезы бежали по ее щекам.

— Как он может бросить меня, — всхлипывала она. — Я его жена. — Она сжала руку Каролины. — Сделай, чтобы он забрал нас с собой.

— Он не пойдет на это, — ответила Каролина, не зная, плакать или радоваться. Если Авери и другие пираты уходят с Мадагаскара и бомбейский флот знает, куда идти, то час спасения близок. Могла ли она надеяться на это? Сможет ли показаться на глаза Питеру? Но в противном случае единственным выходом оставалась смерть.

Она сидела с всхлипывающей Шалиной, пока пираты торопливо собирали свои пожитки. Это не отняло у них много времени, поскольку никто из них не имел постоянного пристанища на побережье. Брать женщин они не собирались, и едва те узнали об этом, берег огласили крики и плач.

— Что же будет с нами? — вопили они.

— Будете ловить рыбу, — посмеиваясь, отвечали пираты.

— Или можете идти к черномазым, — сказал один из них. — Они приготовят из вас хорошее блюдо. Либо так, либо иначе.

Женщины стояли молчаливыми группами, наблюдая за отплытием кораблей. Большинство из них все еще пребывали в шоке от такого поворота в их жизни.

Билли прощался с женщинами со слезами на глазах.

— Был бы я капитаном, я бы забрал вас с собой, Каро, — сказал он. — Хоть на край земли.

— Короткая и веселая жизнь, — напомнила она ему. Понурив голову, он направился к ожидавшей его шлюпке.

Авери даже не оглянулся.

Берег выглядел пустынным, когда мужчины покинули его. Иногда слышался истерический смех какой-либо из женщин — они приканчивали оставшиеся бутылки рома. Большинство из них пришло в восторг от непривычного ощущения свободы — спи столько, сколько хочется!

— Что будет с нами? — спросила Шалина.

— Флот плывет сюда из Бомбея, — напомнила ей Каролина, поджаривая остатки рыбы. — Мы будем спасены.

Шалина дрожала от страха.

Пиратский флот замер на горизонте, так как ветер стих. Туземцы, наблюдающие из разных мест острова за отплытием пиратов, могли насчитать не менее восьми судов. Едва женщины улеглись спать, Каролина тронула Шалину за плечо. Принцесса тут же проснулась.

— Флот уже пришел?

— Нет. Но мы должны немедленно уйти отсюда. Шалина таращила в темноте глаза, стараясь разглядеть подругу.

— Туземцы видели, что все корабли ушли, и скоро спустятся на берег. Мы не сможем сопротивляться им.

Каролина взяла Шалину за руку, и женщины потихоньку ускользнули от остальных. За те восемь месяцев, что провели на острове, они хорошо изучили этот участок берега. Каролина знала, что среди нагромождений скал на самом берегу имелась пещера, над входом в которую до самой воды нависала скала. Во время прилива вход скрывался под водой. Каролина повела Шалину туда.

— Теперь мы должны сидеть тихо, — предупредила она.

Они даже умудрились поспать, но утром их разбудили крики женщин, победные возгласы туземцев и свирепый лай собак.

— Можем ли мы помочь им? — прошептала Шалина. Хотя ни одна из женщин не была их подругой, но их сблизила общая беда, некоторые когда-то прислуживали им.

— Не можем, — ответила ей Каролина. — Вы хотите, чтобы вашего ребенка зарезали прямо в животе?

— Мой ребенок, — застонала Шалина, поглаживая живот. — Мой бедный ребенок!

Каролина не осмелилась выйти из укрытия, пока снаружи не стихли последние звуки. Она осторожно выползла из пещеры и огляделась вокруг. Берег и «город» усеивали обломки хижин, домашней утвари и тела погибших. Часть женщин зарезали, остальных угнали в глубь острова. Осталось несколько собак, которые разрывали трупы. Они скалили зубы, когда она приблизилась. Мухи взялись за работу, стояло нестерпимое зловоние.

— Я так голодна, — жаловалась Шалина.

— Вам придется потерпеть до темноты, — сказала ей Каролина. Она не собиралась рисковать.

Когда стемнело, она еще раз осмелилась выйти. Теперь и собаки покинули берег. Она сняла платье, вошла в воду и поставила две рыболовные снасти, оставленные туземцами, затем залезла на кокосовую пальму — еще одно искусство, которому она научилась на острове, — сорвала несколько орехов и принесла в пещеру, чтобы там вскрыть их. Она знала, что мякоть и молоко орехов поддержат их на значительное время. Рыбу же придется есть сырой, поскольку огонь, без сомнения, привлечет внимание туземцев и те поймут, что на берегу остались живые люди.

Через три дня Шалина родила. Каролина знала, что это должно скоро случиться, но все же роды оказались неожиданностью для нее.

Когда Шалина стонала и кричала, Каролина могла только молиться, чтобы поблизости не появился ни один туземец. Она плохо представляла, что надо делать, но помогала, как могла. Руки ее стали скользкими от крови, она перерезала пуповину ножом и перевязала ее.

Каролина отнесла дитя — это был мальчик — к ручью, чтобы обмыть, затем принесла обратно и положила на руки матери.

— Дай ему грудь, — сказала она.

— Но молока нет, — жаловалась Шалина.

— Будет. Ему придется поголодать несколько часов.

Она привела все в порядок и легла спать, но была разбужена лаем собак и мужскими голосами. Вернулись аборигены. К счастью, ближе к ночи прилив поднял воду до самой пещеры, и собаки не почуяли запаха. Туземцы, похоже, догадывались, что разделались не со всеми женщинами.

Когда Каролина вышла в следующий раз, то увидела, что корзинки-ловушки пусты. У них оставались только орехи. Где, где же все-таки флот? Она стояла на берегу и смотрела на море. Вдруг сердце ее забилось: показалось, что она увидела огни. Да, там действительно горели огни и они приближались!

Она повернулась в радостном возбуждении и попала прямо в объятия человека, подкравшегося к ней сзади.

Каролина отпрянула, но тот охватил ее, прижав руки к бокам. Она попыталась освободиться, поняв, что тот один, даже без собаки.

Мужчина ухмылялся, его зубы белели в темноте. Он подцепил ее левую ногу своей правой и повалил. Каролина приглушенно вскрикнула, тяжело упав на землю. В тот же миг она почувствовала рукоятку ножа за поясом, давившую ей на бедро.

Она перестала сопротивляться. Когда этот абориген стал над ней на колени и разорвал платье, она просунула руку под бедро и нащупала рукоятку. Мужчина снимал с себя набедренную повязку — единственную свою одежду. Все еще ухмыляясь, он раздвинул ей ноги и оказался между них. Внезапно она подалась вперед и со всей силой всадила в него нож, понимая, что если сейчас же не убьет его, то будет сама мертва.

Нож вошел мужчине в грудь, он изумленно воскликнул и опрокинулся на спину. Каролина вскочила на колени, снова и снова вонзая нож. Руки и платье стали красными от хлынувшей крови. Обидчик, коротко простонав, умер.

Несколько минут Каролина переводила дыхание, собираясь с силами. Потом схватила убитого за ноги и потащила в море. Он оказался тяжелым, но в воде тянуть стало легче. Она тащила его, пока вода не достигла ее плеч. И только тогда оставила его.

Смыв с себя, как смогла, кровь, Каролина вернулась на берег, разровняла песок, чтобы не осталось следов борьбы, хотя знала, что собаки возьмут след крови.

— Ты, значит, купалась, — упрекнула ее Шалина, поглаживая ребенка.

— Флот идет, — сказала ей Каролина.

— Флот идет уже несколько дней.

— Но сейчас он уже близко. Я видела. Нет, выходить не надо. Он будет только завтра.

«Молись, чтобы ветер оставался попутным и завтра флот прибыл», — подумала она про себя.

На следующее утро на берегу стоял шум. Мадагаскарцы искали исчезнувшего человека. Вскоре его тело нашли на мелководье. И легко определили, что он убит ножом. Но их внимание отвлек приближающийся корабль. Пушечные порты были открыты, из них выглядывали жерла пушек. На мачте развевался флаг с крестом Святого Георгия. Шлюпки быстро спустили на воду, вот они уже плывут к берегу через рифы. Прокатилось эхо выстрела, одного залпа хватило, чтобы разогнать туземцев.

Каролина и Шалина дожидались у пещеры, пока шлюпки не причалили к берегу. С них сошли вооруженные солдаты. Каролине с трудом верилось, что ее муж стоял на песке с мечом в руке. Теперь она испытывала страх.

Питер Блант приготовился ко всему. На борту имелись женщины, чтобы взять на себя заботу о принцессе, они закутали ее и ребенка в одеяла, а он повел большую вооруженную группу в лес.

Тоже закутанная в одеяло, Каролина сидела на юте, на поставленном для нее стуле, слышала звуки выстрелов и видела поднимающийся из-за деревьев дым. Компания решила показать свою силу, а мадагаскарская деревня оказалась единственной подходящей целью.

Блант сам провел атаку.

Он обнял Каролину, но для расспросов пока не имелось времени. Потом еще наговорятся. Но что она ему скажет?

Мужчины вернулись с победой через три дня. Они вырезали большое количество мадагаскарцев и нашли немного золота.

Каролину хорошо покормили, вымыли и одели в сари. Первый раз за девять месяцев она по-настоящему оделась и дожидалась своего мужа в яшмаке, за что была благодарна ему.

— Когда уплыл Авери? — спросил он ее.

— С полмесяца назад. Он собирался в Атлантику.

— Там его поджидает эскадра королевских кораблей. Сомневаюсь, что он уйдет далеко. По крайней мере, мы должны убедить падишаха в этом. — Улыбка Питера была мрачной. — Кто отец ребенка?

— Джон Авери.

Они уставились друг на друга.

— Если ты собираешься разойтись со мной, я не буду возражать, — сказала Каролина.

— Ты тоже была его женщиной?

— Он заставил меня. И еще один тоже. Его ноздри раздулись. По мусульманскому закону он имел право убить ее за неверность.

— Мог быть и третий, — сказала Каролина, — но я его убила.

Она отчаянно пыталась понять, каково ее положение.

— Но ты не могла убить их всех, — заметил он.

— Нет, — сказала она, — не смогла бы.

Он стоял у борта и смотрел вниз, на воду залива.

— Можешь себе представить, как переживали твои родители.

— Я благодарна им за заботу, — тихо произнесла Каролина.

Питер повернулся и прислонился к борту.

— Я тоже переживал, — сказал он.

Вдруг она оказалась в его объятиях.

— Ты можешь простить меня? — прошептала она.

— Простить тебя? Я горд твоей способностью выжить. Я сходил с ума из-за каждого дня задержки, пока собирали флот. О, моя дорогая. — Он крепче обнял ее. — Ни у одной женщины Блантов не было спокойной жизни. В будущем должно стать лучше.

У нее потеплело на душе. Но она все еще чувствовала ответственность за принцессу.

— А Шалина?

Питер вздохнул.

— Ее судьба зависит от настроения падишаха.