Мои (не) роботы (СИ)

Глава 11. Кас

— Меня зовут Джульетт!

Голос ударил по барабанным перепонкам и вибрациями пронесся по телу. Тут же все стало понятно. Будто разум подстроился под единый алгоритм поведения, который сводился к простым истинам:

Выполняй желания госпожи.

Защищай и обеспечивай ее комфорт.

Не чувствуй. Не задавай вопросов. Подчиняйся.

Все предельно просто. Было. До того момента, пока сердце не кольнула странная иррациональная тревога, которая уж точно не укладывалась в этот алгоритм. Стало плевать, что дверь в ванную комнату закрыта. Плевать, что я там увижу.

А увидел я и правда многое. Но это потом. Сначала, когда понял, что тери Джульетт погрузилась в воду и лишь мгновение осталось на то, чтобы ее вытащить, в груди будто что-то оборвалось и сломалось. Путанные эмоции накрыли с головой. Страх за ее жизнь. Паника, ведь я мог опоздать. И злость эту на дурочку, которая так бездумно пренебрегла мерами безопасности и заснула в ванной.

Но я успел. Вытащил ее, а когда смог кое-как взять себя в руки, взгляд сам прикипел к нежной коже, едва скрытой жемчужной пеной и прозрачной водой. Аккуратные холмики груди, к которым почему-то хотелось прикоснуться. Ареолы сосков, призывно манящих втянуть их в рот. Тонкая талия, стройные ножки. Идеальная и такая беззащитная. Появилось желание одним рывком выдернуть ее из ванны, разложить на кровати и укрыть собой. Даже в паху заметно потяжелело, но я ушел, пока Джули не обратила на это внимание.

Синты не чувствуют. Где-то в подкорке прочно сидела именно эта мысль.

Тогда как объяснить то, что я тогда испытал? Как объяснить это желание… Определенно, те мужчины, которым госпожа приказывает заняться сексом, такого не испытывают. Они лишь делают то, что им сказали. Все происходит на уровне системных установок, посылающих команды в мозг. А из мозга, соответственно, в другую часть тела, на которую у тери определенные планы.

Со мной все было не так.

Попытка разобраться привела к совсем уж неоднозначным последствиям, а именно, яркой картинке, которая непонятно как, возникла в голове.

— Дедушка, а что ты там делаешь?

— Собираю тебе швейную машинку. Не будешь отвлекать, и получится быстрее.

Я не помнил, сколько времени этот захламленный чердак служил мне домом. Сознание, как по щелчку, то включалось, то выключалось. Но сейчас оно поражало ясностью, и из окна я наблюдал за девчушкой лет десяти, которая смешно сморщила маленький носик. Очевидно, отвлекать мужчину от работы она собиралась еще не раз.

— А воздушный змей? — донесся до меня ее голос. Взгляд синих глаз стал прямо-таки молящим. — Ты же обещал еще вчера.

— Знаю, Кнопка, — старик потрепал девочку по распущенным волосам, из-за чего несколько непослушных вьющихся прядей упали на лоб. — Прости, не успел, дел было много.

Вздохнув, малышка отошла на шаг, а потом и вовсе побежала к добротному дому, который стоял поодаль.

— Ба зовет завтракать! — прокричала она, оборачиваясь. — Давай, а то я съем все блинчики!

Воздушный змей, значит… Едва девочка в голубом платье скрылась в дверях, я оглядел заготовки на длинном столе и понял, что собрать его не такая уж проблема. Особенно учитывая, что старик оставил схематическую инструкцию в свободном доступе. Натянул ярко-зеленое полотно на каркас, закрепил уздечку и леер, а далее дело за малым — прикрепить хвост из цветных ленточек. Именно за этим занятием меня и застал Кристиан Руан, вернувшийся с завтрака.

— Что ты делаешь? — удивленно спросил он, приблизившись к столу шаркающей походкой.

— Воздушного змея.

— Это я вижу, — сморщенные руки взяли со стола готовую игрушку. Кристиан пристально ее оглядел, очевидно, выискивая недочеты. — Но такого приказа не было. Зачем?

Зачем? А разве это не очевидно.

— Хотел, чтобы ей было приятно.

Было странно, что такие простые вещи нужно объяснять. Старик же вообще смотрел на меня, как какое-то нелепое чудо. Но уже через час я украдкой прислушивался к звонкому смеху той самой девочки и к ее восторженному голосу:

— Выше! Дедушка, он же может подняться выше! Давай!

И понял, что хотел бы слышать этот смех как можно чаще, ведь внутри меня что-то на него откликалось, в груди становилось теплее, а губы сами собой растягивались в улыбке.

Воспоминание пронеслось в голове непонятной вспышкой, оставив после себя лишь вопросы.

А потом пролетели еще два дня. Чем больше я узнавал Джули, тем сильнее хотел быть рядом. Из-за меня она поставила под удар свою репутацию, из-за меня рисковала разоблачением, однако не приказывала, не давила, и мило краснела, когда думала, что я не вижу. А я не просто видел. Я чувствовал ее возбуждение, которое бурлило уже в моей биосинтетической крови, призывая отбросить прочь все нормы марали.

Отбросил. Добился отклика от этой потрясающей и вкусной девушки, а в процессе и сам чуть не кончил. Задумываться над вывертами собственного организма было не время, и тогда лишь холодный душ смог помочь справиться с каменным стояком. Она мне открылась, но вот готова ли Джули пойти дальше… Об этом я решил подумать утром.

И вот утро наступило. Она. Рядом с незнакомцем в форменном алом мундире. Моя маленькая тери, источающая свет. Их губы почти соприкоснулись, и с трудом подавив в груди острую вспышку ярости, я понял, что она бы этого хотела. Черная дыра! Джули хотела его поцеловать, практически прикрыла глаза, и тут я уже не смог молчать. Чем я-то ей не угодил?! Вчера казалось, что девушка осталась довольна, потому что по моим скромным прикидкам, кончила она четыре раза, а потом уснула со счастливой улыбкой на губах.

И всё же… Неужели я где-то просчитался?

— Я вам не помешал? — пришлось прикладывать чудовищные усилия, чтобы в голос не просочилась ядовитая ревность.

Блондин поднял голову и практически препаривовал меня взглядом, однако мне было плевать. Поцелуя не случилось, отчего я почувствовал какое-то мучительное удовлетворение.

Да кто он вообще такой? Неприкасаемый королевы, функционат, синт, в конце концов. Он не должен так на нее смотреть, он не должен ее касаться и уж тем более целовать! Его задача была проста — удостовериться, что я “работаю” в заданном ключе и в соответствии с заложенными алгоритмами. Да, это не так. Но никто, кроме меня, этого не знает. А Джули может лишь догадываться, но что-то мне подсказывало, что указывать пальцами на “брак” и требовать меня забрать она не будет.

Когда визит по рабочему вопросу вылился в… это?!

— Нет, не помешал, — блондин первым гнетущее нарушил молчание. — Я как раз собирался уходить. Прощайте, тери Джульетт.

Он скрылся за дверью, а девушка перевела на меня испуганный взгляд.

— Кас… — не знаю, что она хотела сказать. Надо бы выслушать, объяснить, что я не стану ее как-то ограничивать, если она собирается покупать себе еще синтов. Кто я такой, чтобы ставить госпоже условия? Но этот… Каким-то шестым чувством я понимал, что именно от него и стоит ждать беды.

— Будь тут, — сухо обронил и почти бегом выскочил вслед за незнакомцем.

Были у меня для него пара не самых ласковых слов.

— Стой! — неприкасаемый замер, однако оборачиваться на мой окрик не спешил. — Что тебе от нее нужно?

Сам не заметил, как сжал кулак с такой силой, что ногти впились в ладонь. Боль слегка прочистила голову. Да, об этом ее свойстве и я не знал.

Молчание от блондина. Передняя дверь транспорта открыта, ему осталось лишь шагнуть внутрь и тогда ответа я не дождусь. Тут я не сдержался, сомкнул пальцы на ткани алого мундира и с силой развернул блондина, впечатывая спиной в литой корпус омникара.

И просчитался. Ему потребовалось мгновение, чтобы мою руку вывернули и с мастерством от многолетних тренировок, а потом и самого прижали предплечьем к глянцевой серебристой обшивке.

— Рискуешь жизнью, — сквозь стиснутые зубы прорычал он.

Да, я так и предполагал. Но и сдаваться не собирался. Если следовать программным установкам, то следовало выбить его опорную ногу и повалить на землю, ведь удар в пах — заведомо проигрышная стратегия. Подавляющее большинство синтов отключают боль. Но не я. Пусть это и было рискованно, когда понял, что мне досталась необычная госпожа, решил играть ва-банк.

Удар ногой по голеностопу, рука на мне ослабила хватку, но блондин не повалился на траву, а лишь напряженно замер, сделав шаг назад. И скривился. Едва заметно, но я уловил в его мимике отголоски страдания. Любопытно…

— Ты не ответил на вопрос.

— Мне ничего от нее не нужно, — ровно выдал он, но блеск глаз говорил обратное.

Что-то с ним не то. Я буквально кожей это чувствовал, и дело даже не в блокировке центра боли и удовольствия. А, как ни странно, именно в глазах.

— Знаешь, я тебе не верю.

— Мне нужно было кое-что от тебя.

Да, именно так. Глаза неприкасаемого не лгали ни тогда, когда он не мигая смотрел на губы Джули, ни сейчас, когда они вспыхнули решительным огнем того, кому больше нечего было терять.

— И если не прекратишь дурить, мне придется изменить свое решение, — зашипел он сквозь стиснутые зубы.

— Ты такой же, как и я, — мгновенная догадка поразила подобно удару молнии. Я знал, что прав. — Ты чувствуешь.

Ответом мне послужила ядовитая усмешка.

— Но я не такой идиот, чтобы это показывать.

— И ты пришел за мной, — теперь картинка в моей голове складывалась почти полностью. — Любопытно. Вряд ли для того, чтобы расспросить о жизни, так? Что вы делаете с теми синтами, которые чувствуют?

Молчал он примерно минуту, и все это время мы мерялись тяжелыми, оценивающими друг друга взглядами.

— Молись, чтобы никогда этого не узнать. Но если она тебе дорога, — он бросил выразительный взгляд на дом. — Увози как можно дальше. Жизнь среди этих змей не для нее.

Сказал, вздохнул, поправляя мундир, и больше не проронив ни слова сел в омникар.

Разговор оставил смешанные эмоции, в которых я до конца не разобрался. Как понять, стоит ли говорить о нем Джули? Открывать тайну, что посетивший ее неприкасамый королевы на самом деле чувствует, как и я. А еще то, что он посоветовал спрятать ее от общества высокородных тери, укрыть и защитить. Она непременно догадается, что и я окажусь под угрозой, если кому-то станет известно, что ее синт не просто устаревшая модель с “проблемными” системными установками. Между строк в нашем разговоре с блондином читалось, что такие как мы с ним под угрозой истребления.

“— Но я не такой идиот, чтобы это показывать.”

Похоже, и мне придется стать умнее. Впрочем, как показала практика при визите этой гадюки Мальдивы, я вполне успешно могу изображать из себя бесстрастную статую.

И я никогда не заставлю Джули выбирать между мной и ее самым близким человеком, который уж точно не может никуда уехать. Ее бабушке нужно время на реабилитацию, а мне нужно время во всем разобраться.

С этими мыслями я поспешил к дому, слухом улавливая, как омникар неприкасаемого отдаляется, а шум пароплазменного гипердвигателя затихает. Прозрачные створки двери сами распахнулись передо мной, и быстро прошагав в гостиную, я застал Джули, которая нервно ходила из угла в угол и заламывала тонкие хрупкие запястья.

Такая красивая, сильная и нежная. Моя Малинка. Которую я быстро перехватил поперек талии, привлек к себе и настойчивым поцелуем пресёк все возможные вопросы.