После обеда как пошептал кто: сизые тучи растаяли без следа, и над городом сияло солнце. Вышедшая на крыльцо Тамара восторженно рассмеялась и весело воскликнула:
— Крысеныш, наверху дежурный ангел сменился! И он нам с тобой подыграет, я чувствую! Так что нужно поторопиться!
Бультерьер поднял на хозяйку крошечные круглые глазки и вопросительно заворчал. Тамара расстегнула куртку и пояснила:
— Пока новый не заступил. Знаешь, следующему может не понравиться глупая девчонка с перекормленной собачкой. А напакостить нам с тобой — раз плюнуть. Прикинь: тех же туч нагонит!
Крыс протестующе гавкнул.
— Правильно. Ты вернешься домой по уши в грязи, и придется снова принимать ванну!
Крыс, ненавидящий водные процедуры, насупился и потянул хозяйку с крыльца. Тамара не возражала: каждая минута могла стоить неизвестному пацану жизни. Или здоровья, если у Колосова все же есть совесть.
Начать поиски Тамара решила опять с рынка. Ему и работать-то осталось пару-тройку часиков. Вдруг к вечеру кто из местной шпаны вспомнит о хлебе насущном? Тем более, погода исправилась, что им в доме сидеть? Наверняка — грязном и малоуютном.
Крыс мерно трусил рядышком и благостно щурился от яркого солнечного света. Морда у него была такой довольной, что Тамара пожалела пса и решила дойти до рынка пешком. Не хотелось портить Крысу настроение и надевать намордник, а иначе в автобус или трамвай не войти.
Тамара невольно вздохнула: Крысеныш, понимаешь ли, не королевский пудель и не эрдельтерьер, умиления в пассажирах не вызывает. Наоборот — законный страх и желание держаться подальше.
К тому же в салоне обязательно подворачивалась вредная тетка или дедок, которые начинали говорить в адрес Тамары гадости. Мол, тут люди с голоду пухнут, пенсионеры кроме хлеба, картошки и макарон в рот ничего не берут, а всякое жулье собак до кондиции свиней откармливает. Интересно, на какие такие доходы? Конечно, неправедные!
Девушка хмыкнула: народ в последнее время явно не брезговал рекламой. Потому что позавчера какой-то тощий хмырь с огромным лиловым носом, завершая возмущенный монолог, неожиданно взвизгнул:
— А налоги ты платишь?!
Когда же пассажиры начали хохотать, а Крыс испуганно завыл, мужик затряс неопрятной головенкой и, стряхивая перхоть на соседей, оскорбленно закричал:
— И неча смеяться! Платила бы, фиг у нее на мясцо для этого крокодила что осталось бы! Скрывает, значить, доходы-то!
И проводил выскочившую на ближайшей же остановке Тамару длинной путаной тирадой о бесстыдстве некоторых наглых молодых личностей и пожеланием пустить несчастного Крыса на шашлык или хотя бы на сосиски.
На улицах оказалось полно возвращавшихся из школ детей, и Тамара на всякий случай бдительно шарила среди них глазами, выискивая белоголового и десятилетнего. Благо, этому ничто не препятствовало: по причине прекрасной погоды большинство мальчишек стянули вязаные шапки. Даже некоторые девчонки щеголяли без головных уборов.
Пройдя несколько кварталов, Тамара с некоторым удивлением отметила: по-настоящему белокурая мелюзга была в явном дефиците. Если честно, Тамара увидела среди десятков детей всего одну лишь малышку, волосы которой приблизительно соответствовали описанию. Нет, они не были платиновыми и белый тетрадный лист тоже напоминали мало, и все же… Солома соломой! Остальные «блондины» скорее соответствовали очень светлым шатенам.
Так что Тамара удовлетворенно заметила себе: путаницы можно не опасаться. Вряд ли по городу стаями носятся белоголовые оборванцы!
Уже на подходе к рынку фортуна от Тамары отвернулась. Просто девушка не сразу это заметила.
Вначале забеспокоился Крыс. Пошел вдруг медленнее и даже начал нервно озираться по сторонам. А потом встал как вкопанный, выворачивая толстую шею почти на сто восемьдесят градусов — пытался рассмотреть что-то за спиной. И глазки выкатил так, что Тамара невольно фыркнула и посоветовала бультерьеру быть поосторожнее, потеряет еще! На что Крыс обиженно засопел и неохотно потрусил вперед.
Чуть позже Тамара проклинала себя: не обратить внимание на поведение собственного пса! Это ли не скудоумие?
Высмотрев среди рядов, где пенсионерки торговали квашеной капустой и солеными огурчиками, не слишком хорошо одетого мальчишку, Тамара начала действовать. Коршуном налетела на беднягу! Оттащила за руку в сторонку, извлекла из кармана плащовки заранее приготовленную десятку и покрутила перед замызганной мордашкой.
— Пара вопросиков, и она будет твоей!
Пацаненок опасливо покосился на явно ненормальную тетку, шмыгнул носом и с неожиданной практичностью заявил:
— Самая дешевая шоколадка тринадцать стоит.
И выжидательно уставился на Тамару. Та махнула рукой.
— Сможешь мне помочь, добавлю!
— А чо надо-то?
Девушка только хотела начать разговор, как снова забеспокоился и заворчал Крыс. Мальчишка испуганно ойкнул, шарахнулся в сторону и попытался выдернуть руку. Что неудивительно: встревоженный чем-то бультерьер, оскалясь, продемонстрировал прямо-таки устрашающие зубки…
Тамара обозлилась, легонько пнула наглеца и разъяренно прошипела:
— Пока я говорю, ты молчишь, понял, нет?!
Крыс набычился, но захлопнул пасть. Оборванец прекратил дергаться и снова вопросительно уставился на Тамару. Она облегченно вздохнула и наконец сказала:
— Мне мальчишка нужен. Твоего возраста. Примета одна — волосы. Они у него белые. По-настоящему белые, понимаешь? Словно… словно снег! Ты такого знаешь?
Пацан приоткрыл рот, и Тамара едва не рассмеялась: зубы впереди росли через один. И мелкие молочные чередовались с широченными новыми. Мальчишка похлопал короткими рыжими ресницами и осторожно спросил:
— А зачем он вам?
— Честное слово, по делу, — торопливо произнесла Тамара. — Я ему даже заработать дам!
— Заработать? Это как?
— Секрет. Ему скажу. Так знаешь?
Мальчишка с сожалением помотал головой.
— Не-а. Вообще-то белобрысых видел, но чтобы как снег…
Тамара тяжело вздохнула и выпустила горячую ладошку. Мальчишка покосился на по-прежнему зажатую в руке девушки десятку и разочарованно протянул:
— Не дашь?
— Держи уж.
Она смотрела вслед убегавшему мальчишке и думала, что ошиблась. Ну какой из этого пацана беспризорник? И на обычного уличного воришку он мало похож. Грязный, правда, как смертный грех, но и на улице после дождя не очень-то чисто. Зато одет добротно, хотя и дешево. Куртка вон новая совсем и ботинки. А джинсы подвернуты почти на десять сантиметров, явно на вырост брали. Нет, с ним она, Тамара, явно промахнулась. Поэтому он и белоголового не знает, если на рынок лишь по поручению матери ходит.
И тут Тамара самым позорным образом взвизгнула от страха: на ее плечи опустились чьи-то ладони! Даже не ладони, а лопаты какие-то. Широченные и тяжелые. У Тамары аж ноги подкосились.
Первая мысль была: достали! Выследили и достали. Наверняка ей лысый сегодня лапшу на уши вешал, чтобы бдительность потеряла, и она, идиотка, купилась! Привела их на рынок словно на веревочке и дала подслушать себя. А ведь Крыс предупреждал! Теперь бандиты знают, кого она ищет, и могут приняться за поиски и сами. Бедный белоголовый малыш…
Тамара покосилась на жавшегося к ее ногам Крыса и изумленно икнула: вид у него был самым мирным, подремывал даже. Нет, ну, скотина безрогая, любимую хозяйку сейчас убивать будут, а он глазки прикрыл и носище на ее же кроссовки пристроил! Нашел время спать!
Впрочем, особо возмутиться Тамара не успела. Как и порадоваться случайно мелькнувшей мысли: не на рынке же среди толпы ее собираются «мочить»? Заорать она всяко успеет. Или на асфальт упасть и поупираться малость, если вдруг в машину потащат.
Нажим на плечи усилился, Тамара в панике пискнула, а до боли знакомый голос задумчиво произнес:
— Ну и зачем тебе пацан с волосами как снег, а?
Страх мгновенно исчез. Тамара вывернулась из-под действительно широченных ладоней, ткнула опешившего Лешку кулаком куда-то в солнечное сплетение и разъяренно рявкнула:
— Кретин! Ты же меня чуть заикой не сделал! Перепугал до смерти!
— С чего бы это? — искренне удивился Сазонов, не обратив на ее удар ни малейшего внимания.
— С того! — весьма конструктивно объяснила все еще трясущаяся от злости девушка.
Крыс наконец проснулся и с надеждой уставился на хозяйку: неприятный гость сегодня явно не в фаворе, так, может… Он хищно щелкнул челюстями. И ошибся. Потому что Тамара обозлилась еще сильнее, если это вообще было возможно. Пнула несчастного пса кроссовкой и свирепо прошипела:
— Продрых все на свете! Не мог предупредить!
Обвинение прозвучало настолько абсурдно, что несчастный бультерьер обиженно заскулил, а затем вдруг рухнул прямо на мокрый асфальт и закрыл глаза. Как умер.
Тамара опешила. Лешка впервые в жизни посочувствовал своему вечному противнику и обвиняюще воскликнул:
— Ну, ты даешь! Буль-то при чем? Он же всю дорогу на меня озирался, а ты его вперед тащила, я видел!
— Всю дорогу? — непонимающе пробормотала Тамара, действительно почувствовав себя виноватой: она вспомнила.
— Ну да! Я же за вами от самой Тургеневской шел. Уж очень вид у тебя был странный…
Крыс приоткрыл один глаз и с некоторым изумлением покосился на врага. Он не верил собственным ушам: его защищали! Почему-то это показалось обидным, пес шумно вздохнул и отвернулся. Тамара растерянно буркнула:
— А зачем шел?
— Говорю же — вид странным показался.
Некорое время все трое молчали. Крыс оскорбленно сопел. Тамара искоса посматривала на него — ну да, виновата… Лешка пытался сообразить, что именно происходит. Почему-то вдруг вспомнилось непонятное желание Тамары занять чем-то старшую сестру, вечное ее отсутствие дома (это в отпуск-то!), странный интерес к Димке Колосову, постоянно озабоченный вид и прогулки в дождь…
Поэтому Лешка крепко ухватил Тамару за руку, отвел подальше от любопытствующих старушек, забывших даже про свои соленья и увлеченно их разглядывающих, и снова спросил:
— Ты не сказала: на кой тебе белобрысый мальчишка?
— Не белобрысый.
— Да-а? А какой?
— Платиновый.
— Ошибся, каюсь. Так зачем он тебе?
— На парик пущу!
Лешка приоткрыл рот, Крыс — пасть. Тамара торопливо пояснила:
— Понимаешь, цвет волос у него очень редкий, таких сейчас и не встретишь. Вот, надумала у него лохмы состричь. Не бесплатно, не бойся. Надоело ходить темной. Чем я хуже той же Лельки?!
— Ничем. Даже лучше.
Тамара недоверчиво фыркнула. Лешка горячо воскликнул:
— На мой взгляд!
Теперь пренебрежительно зафыркал Крыс, и Лешка пришел в себя. Покраснел и негодующе прошипел:
— За дурака меня держишь?!
— Очень надо! Я тебя вообще не держу! Можешь катиться на все четыре стороны! Скатертью дорожка!
Тамара снова смотрела зло, и Лешка неожиданно успокоился. Закурил сигарету и задумчиво протянул:
— Не хочешь, значит, рассказывать?
— А ты еще не понял? — огрызнулась Тамара.
Крыс с кряхтеньем поднялся и неожиданно для всех и даже для самого себя подкатился к ногам Сазонова, прижался к ним и исподлобья уставился на хозяйку. Причем вгляд у него был таким же негодующим, как у Лешки.
Тамара потрясенно ахнула. Крыс оскалился, нервно зевнул, но с места не сдвинулся. Тамара выдохнула:
— Предатель!
Лешка гулко сглотнул, натужно ухмыльнулся, заставил себя наклониться и потрепать дикую тварь по толстому загривку. Крыс стерпел. Лешка выпрямился и торжествующе заявил:
— Мужская солидарность!
Тамара сжала кулаки и скомандовала:
— Крыс, ко мне!
Бультерьер звучно пукнул и раздвинул лапы пошире. Теперь его и краном с места не сдвинуть!
Лешка поморщился было, но, сообразил, что дипломатичнее, пожалуй, Крыс никак не мог высказаться. Не гавкать же на родную хозяйку, в самом-то деле, или рычать? А так оно незатейливо и доходчиво…
Тамара покраснела. Лешка отвернулся от нее и предложил Крысу:
— Может, нам с тобой, мил друг, прямиком к Сереге Зимину двинуть? Его фирма рядом, один квартал всего…
Крыс согласно заворчал. Тамара испуганно воскликнула:
— А при чем тут Зимин?
Сазонов даже не посмотрел в ее сторону. Присел на корточки и пояснил Крысу:
— Бабы, они дуры, за ними глаз да глаз нужен.
Крыс хмыкнул. Лешка тяжело вздохнул:
— А уж эта сладкая парочка… Нет, Крысеныш, нам с тобой не слишком повезло!
Испуг Тамары снова сменился злостью, и она изо всех сил двинула кулаком по широкой спине. Лешка передернул плечами, словно муху согнал, и грустно продолжил:
— Уж Серега-то Зимин во всем разберется, это я тебе обещаю. Он мужик серьезный, моментом все сопоставит…
— Да что сопоставит-то?! — жалобно закричала Тамара.
— Сопоставит, да и запрет этих двух дурочек под замок, — будто не слыша, гудел на одной ноте Лешка. — Или отправит куда подальше, пока они свои шкурки нежные не попортили…
Крыс преданно пялился на недавнего врага и шумно сопел. Тамара неожиданно поняла: и пойдет ведь! Вернее, пойдут. И выложат все. Серега же моментом сообразит, что дело нечисто. Особенно как вспомнит про ее просьбу занять чем-то Лельку. Сразу поймет: Тамаре сестру отвлечь нужно было. А от чего отвлечь? Спросит напрямую ее или Лельку — придется правду сказать, кошмар какой…
Лелька ей в жизни этого не простит, и будет права: так лохануться! И Серега обозлится: столько времени молчала. Мишка будет разочарован, он на нее раньше всегда полагался. Нет, такого допустить нельзя!
Тамара зло покосилась на двух забастовавших представителей мужского пола и проворчала:
— Ладно уж, шантажисты, спрашивайте!
— Вот это другое дело! — радостно воскликнул Лешка.
А Крыс не менее радостно гавкнул и завилял хвостом. Тамара подняла руки кверху и засмеялась:
— Не оба сразу!
Крыс уселся и захлопнул пасть. Лешка хмыкнул:
— А вопрос, моя красавица, все тот же! Зачем тебе вдруг этот хлопчик понадобился? Только не врать больше, лады? Я, конечно, не Спиноза, но все же и не полный кретин. Как и Крыс. Так ведь, приятель?
Крыс согласно мотнул тяжелой головой. Тамара быстро перебрала в памяти все свои легенды и остановилась на той единственной, что ее уже дважды выручала. Вычеркнув из повествования несуществующего брата, она жалостливо начала:
— История-то яйца выеденного не стоит, честное слово. Я просто тебя расстраивать не хотела.
— Да-а? — недоверчиво протянул Лешка.
— Конечно! Просто у меня на днях из рук сумку выдрали, понимаешь?
— Какую это? Ты же сумок терпеть не можешь и с ними не ходишь.
— А тут пошла! — разозлилась Тамара. — Имею я право один раз в жизни выйти с сумкой?!
— Имеешь-имеешь. Давай дальше, мы с Крысом — само внимание.
— Ну вот, пошла я, значит, с сумкой…
— Куда пошла? — перебил ее Лешка.
— Куда-куда, на рынок! Продукты хотела купить…
— Чего?! — с нескрываемым изумлением воскликнул Сазонов. — Ты — и продукты?!
— Да что ты к каждому слову цепляешься?! — окончательно рассвирепела Тамара.
— Ты же с диет не вылазишь!
— Твое-то какое дело?! Я, может, раз в жизни себя жратвой решила побаловать, Крысу вон вместо дурацкого «Педигри» кусочек настоящего мясца купить…
Крыс, услышав, знакомые слова, уронил на асфальт слюну и трогательно заскулил. Лешка с нехорошей ухмылочкой пробормотал:
— С сумкой — раз в жизни, за жратвой — тоже раз в жизни. И оба эти раза на один день приходятся…
Тамарины щеки запылали, и она ловко съездила своему бывшему любовнику по шее.
— Ты хочешь сказать, я вру?
— Избави меня бог, — шепнул Лешка и закрыл рот руками, демонстрируя предельное внимание.
Тамара дышала тяжело, как после хорошей пробежки по пересеченной местности, и разъяренно сверлила его глазами. Крыс испуганно притих. Тамара с немалым трудом заставила себя успокоиться и прошипела:
— Так вот, слушай сюда! Я, значит, вышла в тот день с сумкой на рынок. Как сейчас помню — двадцать пятого октября дело было. Ну, иду я, значит, себе спокойно…
— Никого не трогаю! — услужливо подсказал Лешка.
Не уловившая издевки Тамара истово подтвердила:
— Точно. Ангел ангелом и с сумочкой в руке! Иду я, иду да рукой помахиваю. Между делом как бы. Иду и помахиваю… А в ней сумка, не забыл еще?
— Ну что ты, как можно?
— Ага. Ну а тут… — Тамара сделала большие глаза и выдохнула — Вихрем подскочил ко мне шкет лет восьми от роду, сумку вырвал и деру! Я опешила, сам понимаешь, не ожидала. А когда опомнилась да за ним побежала, поздно было. Исчез, паршивец! Увидеть только и успела, что белобрысый он совершенно и росточка небольшого. Вот и ищу теперь.
— А зачем?
— Что — зачем?
— Зачем ты его ищешь? Или думаешь, он твою сотню рублей на сберкнижку положил, а сумочку горит желанием вернуть? В жизни не поверю, что ты такая дуреха!
— При чем тут сотня? — сердито буркнула Тамара. — И дурацкая сумочка?
— Верно, ни при чем. Тогда скажи, чего ради ты за ним бегаешь? Мораль ему хочешь прочесть? На тему, что красть грешно?
— Хотя бы!
— Эй, Крыс, нас с тобой здесь явно не уважают. Пошли-ка все же к Сереге, а?
— Да погоди ты! Я действительно ищу мальчишку, чтобы он мне кое-что вернул!
— Да? И что же?
— Ну, документы.
— Какие документы?
Тамара сердито покосилась на несостоявшегося мужа и, не подумав, брякнула:
— Паспорт и водительские права!
— Водительские права?
— Да!
— У тебя же их никогда не было!
— А тебе откуда знать?! Мы уже два года как отдельно живем! И вообще…
Что «вообще», Лешка слушать не стал. Как и говорить что-нибудь. Развернулся преспокойно, подхватил с асфальта грязный поводок и невозмутимо двинулся к улице Горького. Предатель же Крыс на хозяйку даже не оглянулся! Пристроился к ноге недавнего противника и неспешно потрусил рядышком.
Опешившая Тамара застыла на месте. Затем от души выругалась и побежала за ними, куда ей было деваться?