Монгольские степи. Халхин-Гол

Глава 16

Событие сороковое

– С моей машиной что-то не так. Она постоянно издаёт этот странный раздражающий звук. Слышите?

Механик:

– Хммм, а вы пробовали вынимать из магнитолы диск Ольги Бузовой?

Танк БТ-7 – это почти «тридцать четвёрка». Если несведущему человеку показать на фотографии первые «тридцать четвёрки» с коротким ещё стволом и БТ-7 на таких же фотографиях, то и не отличит он. На самом деле отличий полно. Есть при этом не только отрицательные, но и положительные. Только никакого отношения это не имеет к тем танкам, которые получил Брехт. Пришло их тридцать штук. Вот спрашивается, каким местом думали товарищи, когда такое количество присылали? Семён Семёныч! Сам просил тридцать, просил – получи. Чем цифра не устраивает? В танковом взводе три танка, в том числе и танк командира взвода. В танковой роте, однако, не девять танков, а десять. У командира роты отдельный свой танк. Идём дальше. Танковый батальон. В нём не тридцать танков, а тридцать один. У командира батальона свой танчик. И вот теперь что получается? Либо одного танка не хватает, либо командиру батальона нужно давать другой танк. Слава Богу, у него есть две «арматки», одну именно с той самой пушкой, что и у всех танков в батальоне и дали майору Сыромятову – командиру вновь сформированного батальона в составе 9-й мотоброневой бригады.

Брехт танк БТ-7 видел и ждал эти чуть уменьшенные «тридцать четвёрки». Хрен на рыло. Пришли самые новейшие и самые экспериментальные танки в стране. Пришли БТ-7А. Кажется, всего одна буковка и разницы. Буковка одна, и «А» означает – артиллерийский. И это буковка превратила танк ожидаемый в совершенно другой танк. Он даже не похож на БТ-7. Это очередная вундервафля.

Помимо основной модификации «Быстроходного танка» – «7 модели» выпускаются сейчас и танки БТ-7А (артиллерийский) с башней увеличенного размера с 76-мм пушкой образца 1927/32 годов (КТ) и тремя пулемётами ДТ, один из которых располагается в шаровой установке справа от пушки, второй – в дверке ниши (он стреляет «взад») и третий – в зенитной турельной установке П-40. Боекомплект танка состоит из 50 выстрелов и 3 339 патронов. Главное отличие от нормального танка – это огромная башня.

Она сварная, имеет форму цилиндра с овальной нишей сзади. Её корпус собран из двух полукруглых листов (переднего и заднего), крыши и ниши. Оба полукруглых листа свариваются встык друг с другом. Стыки листов с наружной стороны защищаются броневыми накладками. Длина ствола у пушечки недомерки – 1257 миллиметров. И, несмотря, на эту кургузость, прицельная дальность по прицелу ТОП – 6400 метров. Ещё бы башню сделали конической и убрали задний пулемёт и танк можно даже воевать выпускать. Чуть слабовато бронирование. Лобовая броня корпуса всего 20 миллиметров, а дальше вообще 15 – 13. И у башни те же 15 миллиметров. Вот это мало. Капец, как мало.

Главное достоинство танка – замечательный по современным меркам двигатель. Пока, лучший в мире из бензиновых. На БТ-7А стоит V-образный 12-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения М-17Т. Мощность двигателя – 400 л. с. Четыреста, когда у всех собратьев в районе сотни!!!

Танк, можно лишить гусениц и тогда по шоссе он мчится со скоростью семьдесят километров в час, задрав хвост, и может проехать на одной заправке чуть не пятьсот километров. Танк может перескочить ров длинной до двух с половиной метров и переехать речку глубиной 1,2 метра.

Эх, ещё бы пушку на метр хотя бы длинней. Ну, и так дали лучший советский танк.

Танк дали, а экипажи нет. Экипаж танка три человека. Выходит, нужно сотню подготовленных танкистов найти. Танкистов, а не раздолбаев.

Брехт к Штерну съездил. Получил треть от запрошенного и эту треть, когда прислали, три месяца в чувство приводил. Понятно, что командир подразделения хороших от сердца не оторвёт, оторвёт лодырей, дураков и алкоголиков. Есть поговорка, мол, не умеешь – научим, не справляешься – поможем, не хочешь – заставим. Три месяца люди были под жесточайшим прессингом. Один сбежал. Ну, пусть военная комендатура ищет или прокуратура. Кроме опытных раздолбаев привезли сотню молодых. Сейчас формирование армии не простое. Общего призыва нет. Какие-то не очень понятные территориальные формирования. Всеобщая воинская обязанность будет только через год введена. Служат сейчас солдатики, тьфу, красноармейцы, два года. И только в морфлоте 3 года. Поменяется все в 1939 году. Добавят год тем, кто служит в авиации и сразу два года добавят морякам. Но это только будет, пока же из четырёх почти тысяч его усиленной бригады три с лишним тысячи это срочники и девятьсот человек осенью пришло молодёжи. И нет практически среди них трактористов и шофёров. В основном крестьянские парни, в лучшем случае, с четырёхлетним образованием. Армия сейчас самая настоящая рабоче-крестьянская. Сыновья всякой интеллигенции все в вузах и техникумах, а студентов в армию не берут.

Раньше в своём отдельном батальоне, потом полку, а вот теперь и бригаде, первым, чем начинал заниматься Иван Яковлевич, и чем, он считал, должен заниматься каждый командир в армии, у которого есть такие возможности – это освоение двух профессий. Каждый красноармеец должен иметь водительские права. Да, сейчас сдать на права чуть сложнее, чем в послеперестроечной России. Сейчас кроме вождения нужно ещё и устройство двигателя сдавать. Тем не менее, люди были разбиты на десятки и опытные водители учили новичков просто водить. С двигателем потом особая учёба будет. После того, как люди сдавали вождение, всех без исключения сажали за танковые рычаги. На самом деле это не сложнее, чем машину водить. Сцепления в танке нет, ну, чуть сложнее передачи переключать и чуть тяжелее физически дёргать этот главный фрикцион.

Из особо одарённых, тех, кто показал лучшую обучаемость, и формировали экипажи двух новых танковых батальонов. Именно двух. Второй был сборной солянкой. Вернее, верхушка танков была сборной солянкой. В составе 9-й мотоброневой бригады была рота танков Т-26. Танки были не новые и многие не на ходу. Пришлось напрячь инструментальный цех. Всё плохо с главными фрикционами и коробками передач у всех десяти танков, и то, что пять могли ещё двигаться, это не их заслуга. Просто, сломать не успели. Зубья на шестернях выкрашивались. Металл был хреновый, и про всякие закалки и цементации люди только слышали, которые их проводили. Брехт эту проблему советских танков и тракторов знал не понаслышке. Потому, первым делом, как с проблемой столкнулся ещё три года назад, добыл в свою шарашку парочку металловедов, осуждённых на небольшие срока. Лучше если металловед танковые шестерни закаливает и цементирует, чем щебень на карьере во Владивостоке дробит. Гораздо сложнее было обеспечить предприятие зуборезными и зубодолбёжными станками. Передач десятки и цилиндрическая шевронная, и червячная, и коническая прямозубая, и практически для каждой нужен свой станок. Пришлось создать специальную службу из трёх человек, которые объездили всё Приморье и в разном «агрегатном» состоянии таки разыскали все необходимые станки. Потом были махинации по изъятию сих пепелацей, потом махинации по изготовлению необходимых запчастей, чтобы восстановить в основном поломанные или доведённые до ручки станки. Не всё было просто, кое-что приходилось заказывать в Америке и Германии через контрабандистов на Миллионке. Ещё хуже было с режущим инструментом. Всё приходилось делать самостоятельно, а это ещё сложнее, чем станок восстановить. Твёрдых сплавов не достать. Опять из Америки возили. Рядом с механическим цехом пришлось создавать инструментальный. Сам бы Иван Яковлевич не потянул, ни навыков, ни образования, но Дворжецкий нашёл старичка из «бывших» с правильной для зубодолбёжника фамилией Эйлер, и он потихоньку, шажок за шажком выпуск инструмента наладил и превратил артель с названием поэтическим «Зацепление Новикова» из крайне убыточного в самое процветающее предприятие. Всё Приморье в очереди за шестернями стояло. Уже и из Уральских заводов потянулись ходоки. Название предложил Брехт. Помнил, в институте что-то такое проходили. Ну, работает себе предприятие и работает, а как-то недавно Брехт там проверял заказ на ремонт коробок передач к только полученным танкам Т-26, а этот дедок его и спрашивает.

– А позвольте узнать, господин хороший, а кто такой Новиков, и что это за зацепление такое?

Кхм. Вот ведь. То есть, Новиков ещё не изобрёл этого зацепления. Нет, Брехт даже если бы и захотел, то не смог бы украсть его у автора. Помнил только, что зубья там не поперёк шестерни, а под углом стоят. И всё. Даже в чем выгода не помнил, вроде, шум меньше.

– Был такой изобретатель.

– Нет, батенька, не было такого изобретателя, – потряс головой Эйлер. Уж не потомок ли того самого, кто передачу и изобрёл.

– Значит, не было. Придумал. – Пошёл Брехт на попятную.

– Рисуй. – И карандаш сует химический патриарх зуборезный.

– Что рисовать?

– Зубья.

– Да, блин. – Брехт взял карандаш, послюнявил. Были в билетах в институте. Проходили. Давно. Что-то про вогнутые и выпуклые кривые. Но это было сто лет назад. Нарисовал шестерню с обычным зацеплением Эйлера. Потом рядом нарисовал с зубьями наискосок, ни угол не помнил, ни высоту, ни профиль зуба. Ответная шестерня с противоположным углом. Подвинул к Эйлеру-правнуку.

– Интересненько. Мне бы пропуск в вашу шарашку, товарищ комбриг, с умными людьми пообщаться. – Строго так смотрит правнук, словно право такое имеет, а его до сих пор игнорируют.

– Достанем. Она не моя. Она Главного управления исправительно-трудовых лагерей (ГУЛАГ) НКВД СССР.

Брехт этот пятимесячной давности случай и позабыл уже. А тут, когда новые броневики пришли, и на одном прямо при запуске полетела коробка, то пришлось в артель наведаться, а там пара шестерёнок с похожими зубьями лежит у Эйлера на столе.

– Работает? – кивнул.

– Чего ж не работает. Не дурак ваш Новиков был. Это революция в механике.

Ну, это, так, отвлёкся. Десять старых танков Т-26 в целом больше стояли, чем ездили, то одна болячка вылезала, то вторая. Движок форсировали, вставляя нагнетатели по типу мерседесовского, лобовую броню усиливая, подвеску … (чуть позже об этом) и прочая, и прочая. Кроме этих десяти танков прибыла рота, то есть, десять химических танков. Там в этих ХТ-26 или БХМ-3 (боевая химическая машина) начинка, как и в обычном Т-26 – стоит 90-сильный двигатель марки «Т-26» рядный 4-цилиндровый карбюраторный воздушного охлаждения. И та же проблема с коробкой. Все шестерни надо менять. Но пока ездят, а значит, именно на этих недоразумениях и осваивают навыки управления танком молодёжь.

Последними прибыли, наконец, в октябре долгожданные десять танков Т-26, которые ещё Блюхер обещал и, которые выжал всё же из Штерна Иван Яковлевич. Танк тоже пришёл с буковкой. Только не «А», а «М». Историю такую Брехту при передаче специалисты завода поведали. Танки оказались экспериментальными, и с ними остался на месяц один из инженеров с Ленинградского завода опытного машиностроения № 185 имени Кирова. Так вот, история. Кто бы сомневался, таких историй в СССР тысячи. В СССР советское правительство рассматривало вопрос покупки чехословацкого танка Š-IIa с усиленной подвеской. Танк тогда проходил испытания на полигоне. Однако к приемлемому для обеих сторон соглашению прийти не удалось, они хотели кучу денег, проклятые капиталисты, а наши хотели бесплатно (шутка), поэтому с санкции наркома обороны СССР Ворошилова в течение одной ночи стоявший в ангаре танк был тайно обследован и обмерен группой советских конструкторов. Удалось всё зарисовать и понять принцип работы. Собрали опытные танки, и они показали эффективность и надёжность новой подвески. И вот первые десять серийных образцов Брехту и прислали, в том числе и на испытания уже в реальных, а не полигонных условиях.

Опять тридцать танков получается. Опять командирского не хватает. Хорошо, что есть вторая «Арматка».

А ещё, раз эти десять танчиков пришли с хорошей подвеской, то и первые двадцать нужно теперь «подвешивать». И «Арматки» обе.

Сейчас к новому году и приезду товарищу Мехлиса, есть что показать. Два батальона рабочих надёжных танков с форсированными двигателями и усиленной бронёй, и с надёжной подвеской.

Только бы запредельные морозы не ударили. Против холодов металловеды бессильны. Это специальные сплавы нужны сваренные с лигатурами повышающими морозостойкость. Ванадии всякие и молибдены. Но свечной завод у Брехта есть, а вот металлургического и ферросплавного нет.

Недоработка.

Событие сорок первое

– Почему у «Лады» задние стекла с обогревом?

– Чтобы руки не обморозить, когда её толкаешь зимой.

Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Хотел получить Шпагина? Пожалуйста, вот он стоит у кульмана. Рядом на верстаке разложена пять разных автоматов, немецкий, финский, американский «Томми Ган» и два наших Дегтярёва и Фёдорова. В реальной истории Георгий Семёнович должен вот-вот заняться важнейшим делом своей жизни, а именно – модернизацией 12,7-мм крупнокалиберного пулемёта Дегтярёва (ДК), снятого с производства из-за выявленных недостатков. Шпагин разработает модуль ленточного питания для ДК и в 1939 году усовершенствованный пулемёт будет принят на вооружение РККА под обозначением «12,7 мм крупнокалиберный пулемёт Дегтярёва – Шпагина образца 1938 года – ДШК». С помощью Брехта с его шарашкой, и самое главное, уже с готовым решением у пулемёта «Браунинг» это можно сделать за пару дней. Вообще, Брехт не понимал упорство СССР именно в этом вопросе. Зачем делать хреновый ДК, если есть «Браунинг». Лучше его ещё несколько десятилетий не будет пулемёта. Почему танки воровать можно, самолёты можно, да всё почти можно, а вот пулемёты нельзя и городят всякие ШВАКи и ДК? Ну, хотят ДШК, поможем сделать, не жалко. Но Брехту нужен был не крупнокалиберный пулемёт, а автомат. Почему Брехту, стране необходим. Нужен был в идеале Калашников, но его не сделать. Не помнил Брехт, как там всё устроено. Разбирал сотни раз на военной подготовке в школе и в институте, но сказать: «там было по-другому» мог, а сказать, как, нет. Но раз нет гербовой, то вполне подойдёт и тоже хорошая, но без герба. Наибольшую славу конструктору принесёт создание пистолета-пулемёта образца 1941 года (ППШ). Брехт, что смог сделал, конструктора залучил, все хорошие пистолеты-пулемёты, какие есть в мире, собрал. Лучшие мастерские и лучшие инженеры к его услугам. Рисуй, твори.

Про минусы. Ну, что доброе дело безнаказанным не останется. Мехлис не просто приехал, он приехал с наточенной шашкой и опять полетели начальники и командиры теперь 1-й Краснознамённой со своих высоких должностей в кювет. Может, не пригласи его Иван Яковлевич, и десяток человек жив бы остался. Но это далеко, там, в Хабаровске. В Спасск-Дальний Лев Захарович приехал пятнадцатого января. Приехал на собственном поезде в собственном вагоне. С ним куча народу. В обычном вагоне. И надо же, неожиданно, но радует, среди товарищей, выходящих из второго вагона, есть и Катуков и Павлов – начальник Автобронетанкового управления РККА и одновременно с марта прошлого года – член Главного военного совета РККА. Ух, ты и Кошкина привезли. Ну, тому полезно будет, не допустит кучи ошибок в проектировании своего А-32, он же Т-34.

Ого, чё происходит. Брехт прямо такого не ожидал. Мехлис обниматься полез. Ох, не к добру. Хотя, этого товарища точно не расстреляют. Лет через десять случится инсульт и ещё пару лет спустя умрёт своей смертью.

Иван Яковлевич подогнал один из переделанных ЯГ-12 на станцию. Переделали, можно сказать, в автобус. Или правильнее, в вахтовку. Печурка внутри стоит и большущий вентилятор – в Монголии же воевать. Там летом тепло. Это не для самых важных гостей машина. А для заместителя наркома и начальника Автобронетанкового управления вывел Иван Яковлевич из гаража (рискнул) «Мерседес» зелёный. Придумал, как его легализовать. Подарил его Лао Цыню, а потом официально, через милицию и даже нотариуса купил, деньги при них отдал. А чего. Денег официальных, как грязи. И зарплата в полторы тысячи в месяц и премия за Золотую Звезду Героя – десять тысяч. Да, всякие командировочные за Испанию выплатили. А где китаец взял такой пепелац? Могли спросить? Могли. Но не спросили. Взятка – она и во Владивостоке взятка. Работает. А теперь чего? Теперь он официальный обладатель зелёного чуда.

Начальники головами покрутили, и не удержался Павлов.

– Я таким машин и не видел. Где взял, комбриг?

– Да? – обошёл машину и Мехлис.

– Во Владивостоке увидел. Понравилась. Владелец китаец – руководитель артели. Кучу денег отдал. Всю премию за Героя. Вы не смотрите, что он смотрится, как новый, на самом деле старьё, это его в мастерской подшаманили, покрасили, перебрали. Есть умельцы.

– В части военной в мастерской? – вскинулся Мехлис.

– Ну, вы что, Лев Захарович. В артели здесь в Спасске, все чеки у меня есть. За все честно заплачено. Ещё три зарплаты отдал.

– Ох, барские замашки у тебя Брехт, – заглянул внутрь заместитель наркома.

– Из металлолома почти собрал, Лев Захарович. Зато одну полезную вещь в нём обнаружили и теперь сами научились такие делать. Это компрессор или нагнетатель топлива. На всех наших танках, бронеавтомобилях и просто автомобилях теперь стоят. Двигателя почти в два раза теперь больше лошадей выдают. Ну, да завтра всё сами увидите. Залезайте, домчу с ветерком. Погода, как специально подгадала и тепло и солнышко светит.