Монстр с нежным сердцем

Глава 29. Константа

Этот день Ариана едва высидела, ненавидя каждую секунду уроков, и когда прозвенел колокол отбоя, самой первой выскочила из класса. Злясь на весь белый свет и не разбирая дороги, девочка вынеслась на двор, пересекла его и вышла на простор. Сердито чеканя шаг и пиная все кочки и пни на пути, побрела невесть куда. Остановилась она только тогда, когда её ботинки коснулись кромки воды. Очнувшись, Ариана осмотрелась и поняла, что пришла на берег озера. Сбросив с плеча сумку с учебниками, она подняла камень и со всей силы зашвырнула в воду. Потом ещё и ещё, пока не выдохлась. Вместе с камнями улетела злость, на смену ей пришло отчаяние. Чувствуя растущее огорчение, девочка медленно пошла по берегу. Добредя до мягкого травянистого участка, Ариана села. Посидев и попереживав, она горестно вопросила водное пространство:

— Почему я самая младшая? Почему я всё ещё маленькая? Альбус ладно, он на четыре года меня старше, но Уайти?! Он-то почему не мог родиться после меня? Почему я — последняя? Мне остался всего год, но это так долго ждать! А я хочу сейчас, хнык…

Слушая ответную тишину, Ариана запыхтела, изо всех сил сдерживая слезы. Но это не очень помогло, и она, попыхтев и зажалев себя до предела, сдалась и заревела во весь голос.

Можете представить, что почувствовал Гарри, когда услышал плач Арианы? Да перед его глазами вся жизнь пронеслась, как в преддверии смерти… Спотыкаясь от ужаса, он добрел до рыдающей девочки и с отчаянием спросил:

— Ариана, малышка, что случилось? Кто, кто тебя обидел?!

И столько страха и неизбывного горя прозвучало в этих его вопросах, что Ариана тут же прекратила реветь. Поспешно утерев слезы, она кинулась уверять друга семьи в том, что…

— Ты чего, Гарри? Ничего не случилось, никто меня не обидел! Я в порядке, правда!

— А чего ревешь? — разозлился Гарри, слабея от облегчения и падая в траву рядом с девчонкой. Сел, сам весь белый, трясется, за сердце держится, по вискам пот течет. Ой…

Ариана никогда в жизни не чувствовала себя настолько чудовищной. Это ж надо, до такого состояния довести бедного Гарри.

— Прости… — виновато закусила она губу.

— Ох… Не извиняйся, — Гарри отер трясущейся рукой пот со лба и вздохнул. — Это я дурак, навоображал всяких ужасов. Люблю я тебя, малышка, и страшно боюсь, что с тобой что-нибудь плохое случится.

Ариана конфузливо поежилась. Она с самого раннего детства знала, как сильно её любят родители и друг семьи, и очень расстраивалась, если нечаянно огорчала Гарри, папу с мамой и дедушек с бабушками. При мысли о братьях Ариана нахмурилась.

— Что?.. — настороженно спросил Гарри, наблюдая за её лицом. — Что такое, куколка?

— Мне ещё целый год ждать перевода на факультет, — уныло поделилась девочка с Гарри о наболевшем.

— А, вот чего ты так расстроилась, — облегченно протянул Гарри и улыбнулся. Лег в траву, сорвал былинку, сунул её в рот и, покусывая, раздумчиво проговорил: — А я, знаешь, до одиннадцати лет не знал о том, что я волшебник. Как тебе такая невообразимая ситуация, а?

— Да ты что?! Как такое возможно? — искренне поразилась Ариана, всем корпусом разворачиваясь к Гарри и глядя на него во все глаза.

— Да вот так… — вздохнул тот. — Жил у тёти с дядей, спал в чулане. А когда вырос, ко мне пришел добрый великан и рассказал, что я волшебник и поеду учиться в волшебную школу. Так в моей жизни появился Хогвартс, ставший мне настоящим домом. Друзья нашлись, отец… Так что… не о том ты горюешь, Ариана. Ну скажи мне, разве это такая уж печаль — вырасти и спокойно дождаться своей очереди поступить на факультет?

— Ты прав, — Ариана была уже совершенно красная от собственной глупости. Ну правда же, нашла, о чем переживать. У дяди Гарри жизнь вообще вон как сложилась!..

Вопросов о том, почему в детстве Гарри не было отца, Ариана тактично не стала задавать. Мало ли, больное что-нибудь заденет. А вообще, может, у него мама умерла, а папа с горя запил или разорился, вот и отдал сына родственникам, а сам уехал куда-то на заработки, обычная история для данной эпохи… Да и давно это было, кстати, она несколько раз слышала (нечаянно, она не подслушивала, честно-пречестно!), как папа с мамой обсуждали те или иные дела, в которых дядя Гарри помог кому-то и когда-то чуть ли не сто лет назад. Но Гарри хорошенький, он совсем не выглядит стареньким или даже пожилым, наоборот, он молодой и сильный, как папа.

Гарри выплюнул былинку, встал и протянул руку Ариане.

— Давай-ка вернемся в Хогвартс, пока нас не потеряли.

Вздохнув, девочка ухватилась за руку, поднялась, и они вместе двинулись сперва к сумке, подобрали её и направились в замок. Гарри шел и мрачно размышлял о перипетиях временных аномалий. С Арианой, слава богу, всё обошлось, это она, оказывается, ерундой страдала… Так в чем же дело-то? Где история взбрыкнуть должна? Если не с девчонкой, то с чем же?..

Ломая над этим голову, Гарри привел Ариану в жилые помещения Хогвартса, сдал с рук на руки родителям и пошел к директору — вопрос продолжал его волновать. Озадачив им Блэка, чтоб не у него одного голова болела, Гарри отошел к полкам с книгами и бездумно уставился на корочки. Самое отстраненное занятие, пока кто-то думает за тебя…

Найджел, впрочем, думал недолго — были у него кое-какие факты.

— Ты ведь Поттером пришел ко мне в двадцатом году? — спросил он задумчиво.

— Ну да, — отрешенно кивнул Гарри.

— Что ж, полагаю, из-за твоего скачка в прошлое в магии произошел какой-то сбой, — нехотя подытожил Блэк. И пояснил: — Потому что у Генри Поттера с тех пор так и не родился сын. Наследника по мужской линии он не дождался, вместо этого Генри стал отцом восьмерых дочек, после которых его жена, мягко говоря, слегка подустала и после девятого поползновения в свою сторону с планами на «а может, сейчас получится наследник?» послала мужа прогуляться к Онану пешком… Ну а девочки в разное время повыскакивали замуж, оставив папеньку у пустого Родового гобелена, с которого все восемь прелестных мисс Поттер благополучно стаяли, переправившись в Рода мужей. Так что вот тебе факт, Гарри: род Поттеров прервался бескровно и совершенно естественным путем. Но ты не переживай, насколько я помню, Генри сейчас очень счастливый дедушка, все сорок восемь внуков и внучек его нежно обожают.

— То есть… Флимонт Поттер так и не родился? — оглушенно спросил Гарри. Найджел помотал головой. — Офигеть… — в полнейшем шоке выдохнул Гарри. — А как же я-то?..

— А что ты-то? — дернул плечом Блэк. — Ты мог начать свою ветвь Поттеров, но этого не случилось, потому что нашелся хороший человек, который усыновил тебя и ввел в свой род. Так что ни ты, ни магия ничего не потеряли, и в истории больше никаких сдвигов не произошло — её просто направили в другое русло. В природе так бывает, и часто.

Выслушав Найджела, Гарри, не глядя, взял с полки какую-то книгу, прошел к столу и уселся в кресло. Слепо полистал странички, прислушиваясь к себе — не тает ли он, не распадается на атомы, как Марти Макфлай? Ничего такого не ощущалось — он был цельным, руки-ноги не холодели и не становились прозрачными… Вот только перед глазами что-то светлое замелькало. Гарри сосредоточился, сфокусировал зрение на помехе и увидел, что это Найджел перед его лицом рукой машет. Смутившись, Гарри вопросительно поднял брови, Найджел хмыкнул и отстранился, ехидно сообщив:

— Если тебя это утешит, то у Генри есть внук по имени Флимонт. Правда, не Поттер, а Флинт. Одна из дочерей уважила просьбу матери и, выйдя замуж за Фокса Флинта, назвала первенца Флимонтом.

Новость не ах какая радостная, но Гарри поблагодарил Найджела за попытку утешить его. Природе всё-таки виднее: если она решила, что повторное рождение Гарри Поттера нежелательно, то почему бы не заблокировать пути для его появления. Вот природа и распорядилась — пресекла даже саму возможность. Случайную, нечаянную, прочую… Не будет в этом мире веселых Мародеров. Джеймса Поттера, во всяком случае.

— А как с Блэками? — осторожно спросил Гарри.

— А чего с ними? — пожал плечами Найджел. — В порядке всё с нами. Сириус выжил, вырос, женился, детей наплодил. С остальными Блэками тоже всё в порядке, есть Финеас, Арктурус, Сигнус… Или с ними тоже какой-то выверт произошел?

— Нет-нет! Я на них никак не влияю! — тут же открестился Гарри, испугавшись, что на него навяжут какого-нибудь Блэка-крестного. Найджел с подозрением оглядел его и с сомнением кивнул в сторону двери, прогоняя гостя вон:

— Ладно, иди, мне работать надо. И да, уходить будешь, будь добр — поставь на место «Разведение хищных гераней».

Опустив глаза, Гарри непроизвольно вздрогнул, наткнувшись взглядом на оскаленный цветочек на обложке. Вскочив, он поспешно вернул книгу на полку и выскочил за дверь. Спускаясь по ступенькам, Гарри чувствовал, как горят уши — хохот Найджела преследовал его до середины лестницы. Вот же ехида… «Но ехида любимый! — тут же положил руку на сердце Гарри, прыгая через две ступени сразу. — Самый лучший директор. Как же я рад, что ты не сгорел на том пожаре, Найджел, а то б началась та чехарда со сменами директоров… А самый лучший руководитель школы — это тот, кто постоянно руководит. Уж я-то знаю!»

Красавец Марволо в девяносто восьмом выпустился из Хогвартса, но уже через год вернулся с женой, привел в дом и поставил перед родителями, как свершившийся факт. Монти со Стефанией, Моран и Мракуша кротко поздоровались с ней и на сына-внука вопросительно посмотрели, где, мол, встретились-то?

— А леший его разберет, где мы встретились, — заскреб затылок Марволо. — Эльфийские леса на картах не обозначены. Но одно я точно знаю — Эливиэлл меня любит.

Старшие Мраксы с той же кротостью перевели взгляд на эльфийскую принцессу. Тоненькая, что твоя тростиночка, темные водопады волос струятся вдоль тела до копчика, кожа светится неземным внутренним сиянием, звездные глаза с вечностью в глубине… стандартная эльфийская дочь.

И мы же ни при чем, что у неё есть младшая сестра по имени Аурелия и что она положит глаза на Аберфорта Уайта? Вернее, не совсем так… у эльфов, оказывается, есть такая штука, которая подсказывает им, что пришло время для создания семьи. Как-то она так называется по-эльфийски хитровывернуто, что и не выговорить. Короче, что-то близкое к соулмейту. Начала Аурелия с недавних пор видеть своего возлюбленного, а где — непонятно. Но вот Эливиэлл встретила своего Марволо, и Аурелию так и тюкнуло озарением: её возлюбленный — волшебник, недавно достигший возраста согласия! Выясненное надо доделать: сыграли эльфийскую свадьбу и поехали знакомиться с родителями мужа и искать того, на кого Аурелия «проснулась».

Ну, приехать приехали, а «возлюбленный» ещё ребёнок. Ну хоть плачь! Хочешь не хочешь, а пришлось ждать, пока он хотя бы дозреет. А чтобы скандалов не возникло по причине морали, Аберфорта Уайта забрали из Хогвартса. У эльфов юноши вступают в брак сразу же, как созреют.

Альбус учился хорошо, блестяще сдал СОВ и так же уверенно пошел на экзамен ЖАБА. В трансфигурации и зельеварении он имел особые успехи, и настолько хорошие, что после пятого курса замахнулся на целительство, решив пойти по стопам деда, Брайана Дамблдора. Персиваль-то больше к маминой профессии тяготел, любил с коровами возиться. Таким образом, Дамблдор-старший получил моральное удовлетворение через одно поколение — сын хоть и в материнское дело окунулся, зато внук исполнил надежды деда. Гарри, кстати, был весьма удивлен таким раскладом, но из суеверия никак это не прокомментировал, оставив свои мысли при себе. И так двоих ребят потерял, не навсегда, конечно, но как-то пусто стало в Хогвартсе без Марволо и Уайти.

Одно утешало: они пообещали приезжать в гости с детьми. Лично Гарри был ошарашен по самое некуда. Шутка ли, измененный канон такой реверанс сделал: женил Марволо Мракса и Уайта Дамблдора на эльфийских принцессах! И какой же красавицей Ариана росла! На её пятнадцатилетии Гарри просто задохнулся от осознания того, что девочка пережила свою канонную смерть. Обскур убил её в четырнадцать, а ещё раньше прикончил Кендру…

А здесь Ариана не стала обскуром, здесь она жила, росла, праздновала своё пятнадцатилетие и радовалась жизни. Её обнимала живая мама, целовал счастливый отец, поздравляли веселые братья и нестарые совсем дедушки с бабушками. Снова зачастило радостное сердце нежного монстра, и, чувствуя бешеное колотье, Гарри поспешил уйти на балкон. За ним, никем не замеченные, устремились верные Чарли и Майкл.

Тополёчек? — настороженно окликнул его чуткий Хогвартс.

— Всё в порядке, — поспешно заверил его Гарри. — Отпусти, я хочу в сад…

Поколебавшись, Замок превратил край балкона в полувинтовую лестницу, по которой Гарри осторожно спустился в сад, где нашел скамейку и смог присесть. Притихшие питомцы пристроились к нему: Майкл прижался к ногам, а Чарли залез на колени. Сидел Гарри в густеющих синих сумерках, смотрел в чернеющие тени кустов, гладил теплый пушистый мех нюхля, тревожно ждал, когда сердцебиение прекратится, и переживал настоящее рождение Арианы. Сидел и не верил, что действительно изменил историю. Что живы остались Кендра и Перси, жив даже Брайан, который в прошлом, видимо, ослабел от гибели Хогвартса и умер сразу после рождения сына.

Непонятно почему, но именно пятнадцатый день рождения Арианы поставил окончательную точку в мировоззрении Гарри, именно жизнь Арианы стала его константой, точкой опоры в Новом мире.

Ну вот и всё, сердце успокоилось, его больше не слышно… Гарри глубоко вздохнул. Всё хорошо. Терьерик робко лизнул его сапог, словно спрашивая, точно ли он в порядке. Я в порядке, Майкл, в порядке. Ты — хороший пёс!

Тысяча девятисотый год ознаменовал начало двадцатого века. На стыке этих времен на свет появились Аурелиус Дамблдор и Монтолио Мракс, совершенно удивительные мальчики, эльфийские звездочки. Братья по мамам-сёстрам.

Параллельно с этим на Министра Спэвина начал готовиться Великий Заговор. В некоторых кругах давно уже ходили кривотолки на тему, что он-де долго сидит, не пора ли ему подвинуться? Но годы шли, перевыборы проходили за перевыборами, а голоса как доставались Дыроносу, так и продолжали доставаться. Народ был верен стабильности, а вечный Дыронос всех устраивал.

Особенно сильно эта стабильность мешала Серафине Пиквери, которой очень хотелось побыстрее занять пост президента МАКУСА, но ей, увы, всё обломал внезапный мировой переворот. Закон Раппопорт полетел к чертям, прятаться от магглов стало неактуально, выведать рецепты изготовления ядерных бомб не удалось, пробы-испытания провести — тоже. Да и сама культура Америки ой как йокнулась: рабство стухло с последним поколением негров, новых завести не удалось, море-то закрылось… Магглы и маги драли друг друга, как козы — липку, тесно им было на одной территории. А примирить их некому, драконов и великанов в Америке нет, только кукульканы, да и те на юге… Но теночтитланы и Вендиго в дела идиотов предпочитали не вмешиваться, а тихо сидели в своих вотчинах, созерцали пуп и курили трубки. А дамочке очень хотелось мести, прям до зуда. Потыкавшись туда-сюда, она, как ни странно, нашла единомышленников.

Совиную почту вкупе с голубиной-соколиной никто не отменял, и заговорщики сумели договориться с одной мелкой чиновницей, жадной, глупой и, увы, печально известной Отталин Гэмбл, придумали подленько и банально опозорить Фэриса Спэвина. Осталось только удобный момент подкараулить. И он вскоре представился. Умерла королева Виктория.

Похороны королевы Виктории начались второго февраля тысяча девятьсот первого года. Шествие двинулось по маршруту от вокзала Виктория до вокзала Паддингтон. Улицы вдоль траурного маршрута были заполнены зрителями, которые хотели увидеть королеву в последний раз. Из Паддингтона поезд доставил гроб в Виндзор, где тело было помещено в часовню Святого Георгия в замке.

Вечером четвертого февраля гроб с телом королевы Виктории был перенесен в мавзолей Фрогмор, который она построила для Альберта после его смерти. Именно эту процессию решили подпортить неумные идиоты, чтобы крупно подставить Министра магии. А чтобы всё прошло со стопроцентной гарантией, его секретаря огрели Конфундусом, взяли под Империо и велели подсыпать Министру Морочащую закваску, безобидный шуточный порошочек, ненадолго сводящий с ума. Именно поэтому бедняга Спэвин пришел на похороны в несколько неадекватном состоянии. Как писали потом газеты, Дыронос присутствовал на похоронах королевы Виктории, нарядившись в адмиральскую шапку и короткие гетры, и в этот момент Визенгамот осторожно предположил, что настало время ему «подвинуться». Ну ага, это они Поттера не спросили…

А Гарри Дыроноса нежно любил, считал его таким же идеальным Министром, как Блэка — директором школы. Так что, увидев творящееся безобразие, Гарри шустренько просквозил сквозь толпу и, сняв с себя плащ, накинул на плечи Фэрису, скрывая непотребство. Приобнял Министра за плечи и осторожненько оттянул в тенёчек под раскидистым дубом, тут же в сквере. Там он скоренько продиагностировал отравленного Дыроноса и отправил Патронуса Брайану. Тот явился сию секунду и без вопросов. Осмотрел Министра, откинул крышку докторского саквояжа, позвенел бутылёчками, смешивая те-иные составы зелий, сотворил антидот и споил одурманенному Фэрису. Очухался тот быстро, глянул вправо-влево, обозрел лица Гарри и Брайана и открыл рот, чтобы спросить, а что, собственно, произошло? Но тут голое тело под плащом подсказало ему — что. Ахнув и побурев, Дыронос поспешно закутался в коротковатую для него накидку и шепнул:

— Меня многие видели?

Гарри покосился по сторонам — ну, народу, конечно, много, но взгляды всех прикованы к похоронной процессии, так что Министра, почитай, никто и не видел. О чем он и доложил:

— Нет, сэр, об этом вам не стоит беспокоиться. Но шутников мы найдем.

Шутники шутниками, а Визенгамот Гарри с Брайаном убедили в два счета, что на Министра магии было совершено нападение. Сверхважные маги в фиолетовых мантиях напрягли свои извилины, погудели меж собой о своем, сугубо сверхважном, и вынесли вердикт — Фэрис Спэвин остается и дальше на посту. Свои ошибки Визенгамот иногда всё-таки признает. Корабельное пространство вокруг Америк ужали ещё туже, запретив вообще выходить в плавание без крайней нужды. Американские маги смотрели на Серафину после этого особенно «ласково». Удружила, дура?..

Двадцатый день рождения Арианы прошел, как всегда, на высоте, чудик Гарри опять куда-то смылся после того, как поздравил. Вот… идиот. Да простят меня мама с папой, но Гарри точно ведет себя по-идиотски. Хмуря светленькие брови, девушка незаметно скользнула в ту сторону, куда последние пять лет линял Гарри. Нагнав его на балконе, Ариана ухватила под локоть несопротивляющегося парня.

— Постой, пожалуйста…

Гарри обернулся и посмотрел в глаза девушки. Цвет луговых колокольчиков — не к месту пришло сравнение, и он вздохнул, кротко принимая то, что твердил ему мозг вот уже два года. Любовь к Ариане. Попытался отогнать эту безумную мысль. Но Ариана не дала. Положив руки ему на плечи, она приблизила лицо и мягко коснулась губ. Помедлив, Гарри ответил. И понял — всё идет правильно. И это — последний штрих для того, чтобы закончить полотно этого витка истории. Ариана Дамблдор и Гарри де Нели созданы друг для друга, ради этого они шли столько лет, чтобы встретиться и соединиться.