Монстры большого города (СИ)

31

БЕН

По пути к ферме отец делает остановку на заправке.

— Я сейчас вернусь. Никуда не уходи, — говорит он мне, отстёгивая ремень.

В ответ лишь коротко киваю. Отец выходит на улицу и неторопливым шагом идёт к зданию. Какая-то облезлая чёрная дворняга начинает неистово лаять ему вслед, но тут же переключает своё внимание на проехавшую мимо машину. Эту псину я видел здесь и раньше. В прошлый раз она не только облаяла какого-то тощего мужика, но и укусила его за ногу. Походу, ей не нравится не кто-то конкретный, а люди в целом.

Я же терпеть не могу собак. Шумные, непредсказуемые, а иногда ещё и заразные. Нисколько не жалею, что переключился с грызунов на этих блохастых тварей. Проблем с ними гораздо больше, чем с всякими сусликами и крысами, но такое подношение мои внутренние демоны принимают с большим энтузиазмом. Поначалу я закапывал обескровленные вскрытые тушки прямо на заднем дворе, пока Джон не застал меня за этим занятием. К счастью, отец тоже был рядом, и сумел его отвлечь, выиграв для меня время. Урок я усвоил, и второй раз наступать на те же грабли не стал. Теперь я прячу мёртвых псин в заброшенных зданиях или закапываю на пустыре, и делаю это исключительно ночью.

Вскоре отец возвращается, и мы едем дальше. Приехав на ферму, спускаемся в подвал. Подойдя к одной из комнат, отец отпирает дверь, и заходит внутрь. Стоя в стороне, слышу какой-то шум, но вскоре всё затихает. Держа очередную жертву за плечи, отец выволакивает в коридор какого-то парня, и тащит в разделочную. На вид парню не больше двадцати. Худой, невысокий, с короткими тёмными волосами. Освободив парнишку от одежды и обуви, отец укладывает его на стол. Это был не первый раз, когда он убивал кого-то у меня на глазах. Отец советовал относиться к этому как к урокам анатомии, и тщательно всё запоминать. Благодаря им я узнал, как причинить жертве невыносимую боль, но не прикончить раньше времени. Один раз дошло до того, что истекающий кровью мужик даже сам начал просить своего палача, чтобы тот не продлевал агонию, а покончил со всем как можно скорее, но отец как всегда всё сделал по-своему, без учёта чужого мнения. Если верить его словам, сказанным перед самой поездкой, в этот раз меня ждёт что-то особенное.

Закончив возиться с ремнями, отец поворачивается ко мне лицом.

— Пора переходить от теории к практике. Самое время узнать, чему ты научился, — говорит он мне.

Как только понимаю, что означают эти слова, становится немного не по себе.

— Хочешь, чтобы я убил его? — зачем-то уточняю, хотя всё и так очевидно.

— Не так сильно, как этого хочешь ты сам. Признайся честно, тебе ведь и самому уже надоело кромсать всякую мелочёвку, и хочется чего-то большего.

Не подтверждаю, но и не опровергаю сказанное. Каждый раз, стоило только отцу заговорить о том, чего я хочу, его слова оказывали на меня какое-то гипнотическое воздействие. Как сейчас помню тот день, когда впервые поймал жирную крысу. Мне тогда было всего восемь. Держа грызуна за хвост, я немного покрутил её над головой, и уже собирался отпустить, пока подошедший отец не предложил вспороть крысе брюхо. Я тогда ушам своим не поверил, и подумал, что ослышался. А отец тогда наклонился, положил руки мне на плечи, и, глядя в глаза, повторил, что грызуна стоит прикончить, потому что именно этого я на самом деле и хочу.

В какой-то момент у меня даже возникло подозрение, что он чем-то незаметно меня пичкает, делая более внушаемым и податливым. Именно меня, а не Джона. На моего братца слова отца почему-то не действовали так, как на меня. Наверное, потому что он был нормальным, и даже не подозревал, что живёт под одно крышей с двумя кровожадными безумцами. Попытка подловить отца на том, что он что-то подмешивает мне в еду или питьё успехом не увенчалась, и я смирился с собственной ущербностью, перестав перекидывать вину с себя на кого-то другого. Никто не пытался сделать из меня монстра — я таким родился.

— Кто этот парень? — зачем-то спрашиваю.

— Какая разница? — хмурится отец.

— Никакой. Просто любопытно.

— Какой-то бродяга. Голосовал на дороге, просил подкинуть до города и дать немного мелочи или чего-нибудь пожрать. Вряд ли кто-то будет его искать.

Перевожу взгляд на привязанного к столу парня. А ведь мог бы ещё жить и жить, если бы вышел на дорогу хотя бы на пару минут позже, или сел в машину к кому-нибудь другому. Ему просто не повезло попасться на глаза самому настоящему зверю. Несмотря на это, особой жалости к парню не испытываю. Тяжело жалеть того, кого видишь первый раз в жизни. Но и быть тем, кто его убьёт, мне не хочется.

— Я не буду его убивать, — говорю твёрдо.

Отец хмурится. Вижу, что мой отказ застал его врасплох.

— Почему? — интересуется он тихим вкрадчивым голосом.

Хороший вопрос. Сложный. Кое в чём отец абсолютно прав — мои внутренние демоны уже пресытились блохастыми дворнягами. Им хочется отведать человеческой крови. И они её отведают. Но только не сегодня. Не хочу быть похожим на ту злобную псину с заправки, бросающуюся на всех без разбора. Пусть меня и ведут животные инстинкты, последнее слово должно оставаться за мной.

— Хочешь, чтобы этот парень сдох — прикончи его. Когда и кому пустить кровь, я решу сам. Подачки мне не нужны, — говорю решительно, с вызовом глядя отцу в глаза.

Напряжённая игра в гляделки длится секунд тридцать. Прерывает её тихий стон со стороны стола, вынудивший отца перевести взгляд на пленника. Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь, и покидаю разделочную, оставив обречённую жертву наедине с безжалостным палачом.

АНДЖЕЛА

Поглядывая в телефон, вижу, что скоро обед. Проверив билеты у опоздавшей на сеанс молодой парочки, пропускаю их в зал. Заскочив в туалет, мою руки с мылом и иду в буфет. Проходя мимо одного из залов, чуть не получаю дверью по лбу от какого-то парня, вышедшего в коридор.

— Осторожнее! — говорю ему.

— Извините, — отвечает он, и чуть ли не бежит в сторону буфета.

Вслед за парнем из зала выглядывает какая-то блондинка.

— Мне диетическую возьми! — кричит она вслед своему ухажёру.

Голос крикуньи кажется мне знакомым. Едва блондинка оборачивается, вздрагиваю, узнав в ней свою лучшую подругу. Судя по округлившимся глазам и расширившимся зрачкам, Сара тоже меня узнала.

— Энджи? Это ты? — растерянно бормочет она.

Появляется малодушная мысль развернуться и убежать. Почему из всех кинотеатров Элдер Сити Сара выбрала именно этот? И почему решила выйти из зала именно сейчас, а не на одну минуту позже? Вопросы риторические.

— Привет, — бормочу в ответ, сумев выдавить из себя улыбку.

— Что ты тут делаешь?

— Работаю. Разве по одежде не видно?

— Видно. Но я ни это имела в виду. Ты… Я… Нам надо многое обсудить.

— Давай после сеанса, — предлагаю перенести неприятный разговор.

— Сейчас. Кто тебя знает, вдруг ты опять куда-то исчезнешь! — настаивает подруга.

Тяжело вздыхаю, и предлагаю продолжить разговор в буфете. Сара соглашается. Пока идём по коридору, пытаюсь придумать правдоподобные ответы на ещё не заданные вопросы. Бен рассказывал, что по официальной версии я напилась, подцепила какого-то парня, и вместе с ним укатила в Вегас. Какой, к чёрту, Вегас, когда на носу вступительные экзамены в колледж? Надо меня совсем не знать, чтобы поверить в такую бредятину! Мама и не поверила, если Бен не соврал. Когда всё более или менее нормализовалась, я хотела ей позвонить, сказать, что всё хорошо, и попросить меня не искать, но не осмелилась.

Столкнувшись в коридоре со своим парнем, несущим два стаканчика колы, Сара забирает один, отсылает ухажёра обратно в зал, и обещает позже подойти. Придя в буфет, занимаем свободный столик. Перед этим подхожу к кассе, и беру для себя пару бургеров. Это и есть мой обед.

— Ну давай, рассказывай, — требует Сара, едва я возвращаюсь за столик.

— Что именно?

— Ты прикалываешься? На долгое время будто сквозь землю провалилась, а теперь вдруг объявилась, и не знаешь, что рассказывать?

— Знаю. Просто рассказчик из меня хреновый. Давай ты будешь задавать вопросы, а я на них отвечу.

— Давай. Что у тебя с Джеком? Или Джоном? Не помню, как его зовут.

Я тоже не помню, как представился тот улыбчивый ублюдок, который подкатил ко мне в “Паладине”. Мы немного выпили, поплясали на танцполе, он что-то мне вколол, от чего я отрубилась, и пришла в себя уже на нижнем уровне. Выродка в итоге арестовали, и он оказался за решёткой вместе с другими козлами, носившими красные маски. Благодаря Бену, спровоцировавшему тюремную резню месячной давности, ублюдку вспороли брюхо в нескольких местах. Не самая жуткая и болезненная смерть, но так этой мрази и надо.

— Ничего. Он оказался ещё большим козлом, чем Грег. Приложил меня как следует пару раз, а однажды чуть не придушил, — начинаю сочинять на ходу.

— Да ладно? Вот козлина! — искренне негодует Сара.

— Не то слово. А ещё он подворовывал, и пытался ограбить ломбард. Из-за этого его и арестовали.

— И давно это было?

— Пару месяцев назад.

— Так почему ты вернулась в Элдер Сити только сейчас? Почему не пошла домой и никому ничего не сказала? Зачем подстригла и перекрасила волосы?

— Решила, что так мне больше идёт, — отвечаю лишь на последний вопрос.

Сара хмурится, давая понять, что такой ответ её не устраивает. Взяв небольшую паузу, откусываю кусок от бургера, и тщательно его прожёвываю.

— Я не вернулась домой, потому что мне было стыдно, — вот тут не кривлю душой, и говорю чистую правду.

— Стыдно за что? — не понимает Сара.

— За то, что сама испортила себе жизнь сначала из-за одного козла, затем из-за второго. А ещё я боялась, что меня арестуют.

— За что? — изумляется подруга.

— Когда Джек грабил ломбард, я сидела в машине. После ареста он запросто мог сказать, что я его сообщница. С этого козла не убудет. Зачем идти ко дну одному, если это можно сделать вместе с кем-то?

По тому, какими эпитетами подруга начинает сыпать в адрес мифического Джека, прихожу к выводу, что Сара мне поверила. Так мы и уходим от опасной темы, и начинаем болтать о всякой ерунде. Когда Сара интересуется, чем я занимаюсь в свободное от работы время, честно признаюсь, что вчера поймала одного неприятного мужика, отвезла за город, привязала к столу, притащила аккумулятор, и какое-то время долбила выродка электрическим током, а потом кастрировала садовыми ножницами. Моё чистосердечное признание подруга выслушивает с открытым ртом и выпученными глазами. Закончив зловещий рассказ, выжидаю приличную паузу, и весело смеюсь. Следом за мной начинает хохотать и Сара, решив, что это такая шутка.

— Понимаю, тебе понадобились деньги, но почему ты решила работать в кинотеатре? — интересуется подруга, едва смех стихает.

— А что не так? Нормальное место.

— Нормальное. Но есть и получше. Хотя бы “Золотая Клетка”. Я сейчас там работаю.

— Ты работаешь в стрипклубе? Серьёзно? — не верю своим ушам.

Сара без малейшего стеснения кивает, и делает пару глотков из своего стаканчика.

— И что твой парень об этом думает? — спрашиваю я, догадываясь, что в стрипклубе Сара работает явно не бухгалтером или уборщицей.

— Он не мой парень, а всего лишь кандидат на эту должность. Мы учимся вместе. Скажу честно — его шансы забраться со мной под одеяло, и немного там пошуршать, крайней малы, — отвечает подруга.

— Он знает, чем ты зарабатываешь на жизнь?

— Понятия не имею. Не интересовалась.

— Как ты вообще на такое решилась?

— Взяла — и решилась. Ты же решилась из дома сбежать с каким-то мутным парнем. А я решилась немного попробовать себя в стриптизе. Платят там очень даже неплохо. Явно больше, чем здесь. — Сара лукаво улыбается. — Если хочешь, могу замолвить за тебя словечко.

Энергично качаю головой. Знай Сара правду о том, через что я прошла, не стала бы предлагать такую глупость. Да и как-то сильно сомневаюсь, что кто-то будет готов платить деньги, чтобы поглазеть на мои рубцы и ожог. Не слишком приятное это зрелище. Ещё немного поболтав, прошу Сару пока никому не рассказывать о том, что видела меня. Подруга обещает держать рот на замке, и после обмена номерами телефонов допивает свою колу, и возвращается в зал. Провожая взглядом уходящую Сару, ловлю себя на мысли, что уже не жалею о случившемся. Приятно было спустя столько времени вновь увидеть старую подругу. В том, что она меня узнала, нет ничего страшного. Главное, чтобы это не сделал кто-нибудь другой.