Московское Средиземье

Глава 4 Гессенская Академия

«Скрипач»

Открыв глаза, Юра увидел перед собой огромного огра в спецовке метрополитена, смолившего неимоверно толстой самодельной папироской. Работяга стоял и флегматично его рассматривал, сжимая в лапах ручки управления бочкообразным полотёром. При этом астральный слизняк, заключённый в объёмном аквариуме полотёра, тоже выпучил на Юру пару дюжин своих совершенно разнокалиберных глазок.

— Здеся малиться богам нельзя. Тута перона метрополетена. Поезда подъезжать, пассажиры ходить туда-сюда. Твоя выйти из метро и тама наверху молиться, — добродушно порекомендовал огр и указал в сторону эскалатора.

И только выслушав упрёк огра, Юра понял, что стоит на коленях. Подняв выпавший из рук футляр, он вскочил на ноги, и вприпрыжку побежал в сторону эскалатора.

Проводив его взглядом, огр довольно улыбнулся и нажал кнопку на рукояти полотёра. Слизняк в забурлившем аквариуме тут же прекратил провожать Юру сотнями глазок и охотно заработал толстыми полупрозрачными щупальцами, тщательно шлифуя пол перрона до идеального блеска и с удовольствием поглощая попадающийся мусор своей бездонной утробой.

Уже на эскалаторе Юра посмотрел на циферблат часов. Получалось, что он исчезал из метро на целых полтора часа. Значит всё это было по-настоящему. Если бы не изменившееся время, то он никогда не поверил, что первый раз в жизни побывал на одном из уровней Земной изнанки.

— Костяной дракон! Я видел костяного дракона — прошептал Юра себе под нос и, пошатываясь, побрёл к выходу.

Выйдя на улицу, он вдохнул холодный ноябрьский воздух, затем запахнул пальто и на автомате направился в сторону Гессенской академии. Дойдя до ступенек широкой лестницы, Юра увидел несколько группок студентов, как всегда тусующихся между парами.

«Значит, теорию магии я опять пропустил» — меланхолично констатировал он про себя.

— А вот и наш штатный музыкантишка появился, — с заметной долей презрения проговорил Кирилл Булаевский, бывший одним из самых талантливых стажёров-магов их потока. Среагировав на слова старосты группы, галдящая компания замолчала и обратила внимание на поникшего скрипача.

Отец Кирилла, один из сильнейших архимагов страны, к тому же он из тех, кто ещё в 1916 году прошёл через самый первый портал ведущий на Землю. С тех пор он успел поработать на всевозможных должностях, не взирая на смену властей, режимов и направления развития государства. К тому же со временем его новая земная семья превратилась в клан, и стала настолько влиятельна и богата, что даже опытные профессора преподаватели и сам ректор, зачастую тушевались при отпрыске, члена верховного магического совета, подчиняющегося только президенту РФ.

Это открывало безусловно талантливому мажору все двери и значительно увеличивало его авторитет.

Впрочем, пренебрежение Кирилла зиждилось не совсем на пустом месте. Ведь именно Гессенская академия после революции стала в СССР одним из пяти главных учебных заведений, выпускающих магов высшей квалификации. Однако музыкальные традиции тут тоже не забыли и несколько мест в каждом потоке отдавали перспективным музыкантам, которые как правило были довольно-таки слабенькими волшебниками.

А так как их учили вместе с одарёнными магами, внутри академии слово «музыкант» давно получило совершенно иной смысл и обозначало магически обделённых студентов, вынужденных избрать совершенно не престижное музыкальное направление как основное.

— Значится так, — начал Кирил, наигравшись в гляделки. — Пару по теории магии ты пропустил, и я как староста вынужден назначить тебе сдачу внеочередного зачёта. Хотя, зачем такому, как ты, теория магии? Ведь ты всё равно кроме черчения давно устаревших пентаграмм и использования стандартных артефактов силы, ничего не умеешь, — отчитав Юру, староста ехидно улыбнулся, а стоявшие рядом студенты принялись похохатывать. — Кстати, а вы знаете, что наш Юра музыкант, без магической подпитки не может даже монетку в воздух поднять. И это ничтожество учится вместе с нами. Какой позор, — не удовлетворившись эффектом, Кирилл продолжил поносить скрипача, разогревая толпу прихлебателей.

Юра же в какой-то момент перестал воспринимать словесный поток и как всегда ушёл в себя. — «Зря я вышел из метро. После произошедшего, надо было просто развернуться и вернуться домой. И почему мне так не везёт? Вечно не могу проскочить незаметно мимо неприятностей».

За два года учёбы в академии Юра давно всё понял, перестал огрызаться и просто молчал. Вот и в этот раз, пройдя мимо гогочущей толпы, он исподлобья всех осмотрел, и почувствовал, как кулаки непроизвольно зачесались.

Из всех присутствующих не смеялась только красивая девушка с зелёными волосами, из которых прорастали тоненькие живые стебельки с крохотными листочками и цветочками. Её тоже могли пренебрежительно назвать «музыкантом», посвящающим всё своё свободное время игре на арфе.

И её бы обязательно так называли, если бы мать Айи не была лесной дриадой, причём предводительницей одного из самых сильных кланов их вида на Земле. С дриадами вообще боялись связываться из-за их врождённого иммунитета к некоторым видам магии и чрезвычайно опасным эксклюзивным способностям, делающим их практически бессмертными.

Добравшись до музыкальной аудитории, Юра распахнул дверь и прошёл в сводчатый зал, с многочисленными рядами сидений, изгибающихся в полукольцо перед крохотной сценой. Внутри было как всегда пусто.

Зал с развешанными портретами выдающихся композиторов и музыкантов был совсем не простым. В его стены гномы строители вмуровали заговорённые колдунами камни, улавливающие и постоянно конденсировавшие редкий спектр магической энергии, позволяющей при исполнении разных произведений воздействовать ментально на слушателей. Правильные серии звуков вызывали ту или иную эмоцию, а иногда и непреодолимое желание что-либо сделать.

Некоторые уникально одарённые музыканты могли добиться того же эффекта и снаружи. Именно они и становились мировыми звёздами совершенно в разных направлениях и жанрах музыки.

Юре подобное не светило. Он играл неплохо, но ментально воздействовать на аудиторию вне стен этого зала у него не получалось совсем. Его удел в будущем — это сидеть в четвёртом ряду симфонического оркестра или стать учителем музыки в школе для полукровок.

— Я думаю, часа тебе хватит, — обречённо пробормотал Юра, затем погладил старый футляр и в тысячный раз осмотрев его со всех сторон.

Потёртую кожу покрывали заплатки, а по бокам виднелись металлические вставки с еле заметными выгравированными рунами. Как сказал профессор рунологии — «это странная и непонятная тарабарщина, состоящая из неверно перерисованных значков, лишь отдалённо похожих на высшие руны силы, которыми пользовались в иных мирах давно погибшие боги».

Раскрыв хитрые замки, Юра извлёк старую скрипку и зажмурил глаза. В воцарившейся полной темноте он с трудом узрел своим недоразвитым магическим зрением белёсые очертания как всегда закрытого футляра с клубящейся внутри корявой тенью.

«Придёт время, и я выясню, что ты такое. А пока нужно тебя немного успокоить, иначе через пару дней, в следующий час волка, ты опять попытаешься вырваться из круга защитных пентаграмм».

Настроившись, Юра заиграл Вивальди, «Времена года».

Он играл с закрытыми глазами, яростно водя смычком по струнам и продолжал наблюдать, как постепенно цепенеет тенью, заключённая внутри призрачного футляра. И в тот момент, как неведомое астральное существо перестало дёргаться и практически уснуло, произошло то, чего Юра никак не ожидал.

— Как же ты скрипач, меня за-дол-ба, л — прямо на ухо сказал хриплый голос, и заставил сфальшивить.

Перестав играть, Юра открыл глаза и огляделся. Кроме него в аудитории никого не было.

Неужели одногрупники решили над ним пошутить и подкинули говорящего фантома.

— Кто здесь? — Спросил парнишка, вглядываясь в тёмные закоулки зала.

— Я это, я. Кто же ещё? — Нагло объявил голос откуда-то из-за спины. Юра резко обернулся, но снова никого не обнаружил.

— А кто вы?

— Я тот, кого ты таскаешь уже целый год, и в конце концов умудрился пробудить от спячки своим грёбаным пиликаньем.

Догадка пронзила мозг, и Юра посмотрел на футляр, затем отложил скрипку и осторожно постучал по нему.

— Вы находитесь там? — Деликатно поинтересовался он.

— Не, ну а где ещё мне сидеть? Да и не свалишь же никуда? Извини, пацан, я пытался молчать, но больше не могу. Скрипач, короче, расклад такой, твои пиликанья меня в конец задолбали! Все прямоходящие и даже ползающие могут отползти на безопасное расстояние, а мне приходится каждый день слушать эту шнягу. А так как я сейчас не совсем в своём теле, то при этом даже уши заткнуть не в состоянии.

— Я думал, это вас успокаивает, — обиженно проворчал Юра.

— Да щас. Просто я заметил, если не шевелиться и сидеть тихо, то ты на пару дней перестаёшь меня мучить. Скрипач, ты пойми: я с музыкой в ладах. Гоблинский реп с хип-хопом или орки рокеры на гитарах с барабаном — это мне иногда нормально заходит, но вот то, что хреначишь ты — это совсем не моё.

Подобного поворота дел Юра не ожидал. Он то думал, что ему в руки попал заключённый в футляре древний дух, имеющий слабость к классической музыке, но как оказалось, он глубоко ошибался.

— Кто вы? — Настойчиво спросил Юра.

— Да щас! Так я тебе и рассказал. Скрипач, давай с тобой договоримся прямо сейчас. Как говорится на берегу. Ты не спрашиваешь, кто я, и играешь только тогда, когда я разрешу. В свою очередь я обещаю, что буду помалкивать и вести себя потише в час волка, дабы ты не расходовал ценные мелки, которые ты постоянно жмёшься докупить.

— Нет. Так не пойдёт, у меня скоро зачёты и выступление в филармонии. Если я не буду репетировать, то начну фальшивить. — Возмущённый Юра неожиданно для себя решительно отверг предложение таинственного незнакомца.

— Значит, по-хорошему не хочешь? Ну, ладно. Значит, в следующий раз, когда тебя какой-нибудь некромант педофил в изнанку вытянет, я не стану включать охранную систему своего хранилища. Пускай он тебя превратит в тупого ходячего зомбака, а со мной делает всё, что захочет. По крайней мере на скрипке он играть точно не будет.

— Так это всё было взаправду!? — Воскликнул Юра, уже сумевший себя уговорить что случившееся в изнанке это видение, вызванное хроническим недосыпом.

— Конечно взаправду. Правда не пойму, какого чёрта я понадобился этим ублюдкам. Мне же всё равно ещё лет сорок сидеть, без права на досрочное освобождение.

— Значит вы прямо в футляре отбываете некий срок? — Спросил Юра удивлённо, и потряс головой, непроизвольно пытаясь вытряхнуть хриплый голос из сознания.

— Нет, скрипач, я сюда сам залез и на восемь лет уснул. Мля, да уж лучше бы я спал дальше. Спать пятьдесят лет на дальней полке антикварного магазина, это же сплошное удовольствие. Надо же было тебе захотеть купить эту долбанную скрипку. Там же заклятье отвода глаз наложено стопудовое, непонятно почему не сработало.

— Она дешёвая, а звук хороший, вот я и купил, — проворчал Юра.

— Ага, и теперь мучишь старого, раненого ветерана всех войн своим пиликаньем и спокойно спать не даёшь.

— Вы служили?

— Служил, воевал, в штыковую на зомбей ходил, трижды награждён посмертно и раз двадцать очно, причём высшими орденами нескольких стран, — недовольно выпалил голос. — А больше я тебе ничего не расскажу. Короче, скрипач, слушай сюда, сейчас собираешь инструмент и тащишь меня домой. Там кинешь футляр в свою пентаграмму и дашь мне наконец поспать. А по дороге зайди в магаз и купи обычного пива с салом. Ты будешь пить и есть, а я твои эманации половлю. И кстати, если приведёшь в гости девчонку, вообще красота будет.

— Мне пиво не продадут, а сало я не люблю. А насчёт девушек…? — Юра запнулся и резко отмахнулся.

— Вот, вот. Пиво тебе не продают, сало ты не любишь. А знаешь почему с тобой женский пол не водится?

— Почему? — На автомате буркнул Юра.

— Да потому что тебе шестнадцать лет, а ты выглядишь как полный обсос. Да что это такое? Рубашечки, костюмчики, пальтишко без складочек, шарфик заправлен, очёчки, да ещё бабочка эта на шее. Тьфу! Ты ещё очки с толстыми стёклами напяль и беретку купи.

— Очки для чтения у меня есть, а вдаль я и так хорошо вижу, — обиженно проворчал Юра, аккуратно укладывая скрипку в футляр.

— Да ни хрена ты ничего не видишь. Дриада на лестнице на тебя косилась, девчонка в изнанке телефончик оставила.

— Вы предлагаете ей позвонить? — Спросил Юра, вырвав из памяти запечатлённый номер с подписью «Белка».

— Да ни в коем случае! Она ж из колдовского спецназа, а тот, кто командовал группой быстрого реагирования, так и вовсе боевой колдун не из последних. Если позвонишь, они тебя вмиг в оборот возьмут, да и меня заодно прижучат по полной.

Юра хотел разузнать поподробнее, чего так боится узник футляра, но в этот момент дверь открылась, и в аудиторию вошла Айя.

— Юра, ты ещё долго? — Спросила дриада и неожиданно замерев, принюхалась.

— Я всё. Уже ухожу, — ответил Юра и захлопнул футляр.

— А ты здесь один? — Поинтересовалась Айя, и настороженно оглядела небольшой зал.

— Один. Ты же знаешь, меня не особо любят слушать посторонние.

— Ну да, конечно. Ты пропустил теорию магии. Профессор Зильбер читал большую лекцию об изнанке Земли. Я думаю, это тебе понадобится. — Зеленоволосая девушка подошла и вынула из-за спины пачку листков. — Я распечатала для тебя копию конспекта.

— Спасибо, — вполне искренне поблагодарил Юра, отлично понимая, что после наезда Кирилла зачёт сдавать точно придётся.

— Не за что. — Девушка прошла к сцене и сдёрнула невесомое покрывало с великолепной арфы, сделанной известным итальянским мастером. — Может останешься и послушаешь?

Ни в коем случае, — прорычал голос в голове.

— Извини, но не могу — сказал Юра и быстро выбежал из аудитории, боясь, что Айя услышит рычание узника футляра.

— Жаль, — донеслось до него уже в коридоре.

— Ну ты, скрипач, и лопух, — снова проворчал голос. — Такая дивчина гарная хотела, чтобы ты её послушал. Не, похоже ты так девственником и помрёшь.

— Так вы же мне сами сказали, что нам надо домой, лечь на дно, — возмущённо прошептал Юра.

— Ага, я сказал, а ты сразу и побежал. Да если бы я каждый голос слушал, который мне в башке что-то лютое буровит, то я сейчас одной рукой за люстру держался, а второй играл на баяне ламбаду, распевая боже царя храни. Все голоса слушать — это себя не уважать.

Выслушав тираду, Юра остановился и в нерешительности замер.

— Так мне что, вернуться?

— Да щас. Поздняк метаться скрипач, все полимеры уже просраны.

Через пять минут Юра выскочил из академии и направился в сторону метро.

А я же и в правду неудачник, — подумал парнишка на ходу заправляя в пальто длинный шарф. — Да к тому же ещё и трус. Хотя трус ли я? — Спросил он себя и призадумался.

Учась в обычной Московской школе, Юра точно не был трусом. Про дедушку хоббита знали все, и из-за этого учиться в школе для людей было не особо приятно. Так что драться Юре приходилось часто, постоянно доказывая одноклассникам, что мелкий, но жилистый скрипач может за себя постоять.

Всё усложнилось в пятом классе, когда проявились слабенькие магические способности. Юра стал заметен и тогда ему пришлось драться с парнями постарше. Ничего не поделаешь, полукровок в человеческом обществе мало, а способных без рук двигать монетки по столу, ещё меньше. Обычные люди на уровне подсознания не любят, когда колдуны и маги постоянно находятся рядом.

Короче, было нелегко. К тому же в шестом классе Юра потерял мать, а обвинённого в её смерти отца увезли по этапу на каторгу для магов и колдунов. Дальнейшей судьбой Юры мог стать приют для магически одарённых, но вмешалась родная тётка. Она смогла добиться его заселения в старую квартиру деда, а потом её обширные связи помогли устроить не особо любимого племянничка в Гессенскую академию.

А уже там, когда так и не раскрылись его магические таланты, Юру поставили на самое низшее место в иерархии будущих магов. Именно тогда он замкнулся и перестал огрызаться, боясь ненароком подвести тётушку. За два последних года, Юра даже не заметил, как из драчуна превратился в робкого музыканта, старающегося обтекать острые края и избегающего тёмные углы.

— Скрипач, походу за тобой снова следят. — Хриплый голос в голове вывел Юру из раздумий, заставив встрепенуться и опасливо оглядеться по сторонам.