Мотель «Биттеррут»

Глава 10

Мейзи

Я заберу его у тебя.

Мои глаза распахнулись, но в остальном я не пошевелилась. Я лежала неподвижно, уставившись на прикроватный столик, а мое сердце бешено колотилось, а угроза Эверетта эхом отдавалась в моей голове. Ясность его голоса напугала меня больше, чем его слова. Это было так, словно он стоял прямо надо мной, наклонившись, чтобы что-то сказать мне на ухо, а не просто воображаемый плод моего сна.

Несколько минут я оставалась неподвижной, пытаясь не обращать внимания на его голос, и когда шок от кошмара медленно прошел, я сбросила одеяло и села на край кровати. Закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов и прислушалась к тишине в комнате.

Эверетт мертв.

Я убила его, и он никогда, ни за что не заберет моего сына.

Это был всего лишь сон.

Когда мой пульс пришел в норму, я встала и потерла лицо руками.

— Ну… это было что-то новенькое, — пробормотала я в свою темную комнату. Между моими вспышками, когда я бодрствовала, и голосом Эверетта, который теперь посещал мой сон, я действительно сходила с ума.

Потянувшись за своим телефоном, я отключила его и проверила время: 1:46 утра.

Я ни за что не смогла бы снова заснуть, только не после этого сна, а это означало, что завтра я буду измотана.

Я разблокировала экран и увидела, что у меня появилось два новых уведомления на Фейсбук и одно предупреждение о пропущенном звонке три часа назад от неизвестного. Я нахмурилась и удалила пропущенный вызов со своего телефона.

С момента первого звонка неизвестный номер звонил мне по крайней мере раз в день, и я стала экспертом по отклонению звонков еще до того, как они начали поступать более одного раза.

Пофиг. Эта взбалмошная репортерша может звонить сколько угодно, потому что я не сдамся.

Положив телефон обратно, я подошла к шкафу за свитером, чтобы натянуть его поверх майки и шорт для сна. Затем я пошла на кухню, включив свет, чтобы сварить кофе. С дымящейся кружкой в руке я стояла в гостиной и оценивала свою мансарду.

Бессонные ночи означали ремонт, но, завершив свои проекты в мотеле, я наконец-то могла приступить к обустройству собственного дома. Идеи, которые я набрасывала и о которых мечтала годами, должны были воплотиться в жизнь.

И комната Коби была первой.

Мама с папой попросили оставить внука у них с ночевкой после маминого ужина в среду вечером, так что сегодня вечером Коби был у них дома. Прошло две недели со свадьбы Бо и Сабрины, и теперь, когда все это безумие закончилось, они хотели как следует провести время с Коби. Пикл тоже был там, так что он мог начать дрессировку своего щенка с папой первым делом с утра.

Имея в своем распоряжении мансарду и немного свободного времени, я могла бы застелить комнату Коби брезентом и покрасить потолок до того, как мне нужно будет приниматься за работу. Тогда завтра я могла бы немного изменить свое расписание, чтобы покрасить стены, пока он будет в детском саду.

Он будет так взволнован. Я не могла дождаться, когда увижу лицо Коби, когда он вернется домой, а стены его комнаты будут синими, и одна мысль о его улыбке вызвала мою.

Комната Коби должна была быть оформлена в стиле старинных автомобилей. Поскольку папа любил антикварные автомобили, он и Коби приобщил к ним. Мой сын ничего так не хотел, как быть похожим на своего дедушку, и в последнее время они вдвоем начали коллекционировать старые номерные знаки. Я прятала их в своем шкафу, чтобы повесить на стены в качестве украшения. Они, наряду с двухъярусной кроватью, которую Бо собирался соорудить для Коби, сделали бы это место маленьким убежищем моего сына. У него были бы ступеньки вместо лестницы к кровати и игровое пространство под кроватью с полками для книг и игрушек.

Это обещало быть потрясающим, и перспектива окунуться в это дала мне второе дыхание. Кому был нужен сон? Точно не этой девушке. Она собиралась красить.

Отхлебнув еще кофе, я поставила чашку и спустилась в свой кабинет за расходными материалами. Поскольку Хантер жил в комнате экономки, мой кабинет теперь превратился в кладовку.

Взяв в руки салфетки, валики и краску для потолка, я отнесла все это наверх. Затем я вернулась вниз за стремянкой. Кровать и комод Коби были отодвинуты на середину комнаты. Его корзины с игрушками и кресло-мешок были брошены поверх. Затем я накрыла всю эту кучу брезентом.

Я вернулась на кухню и сделала несколько больших глотков остывшего кофе, прежде чем подпереть наружную дверь и распахнуть все окна. Сняв свитер, я вернулась в комнату Коби и наполнила лоток краской. Я установила стремянку так близко к середине комнаты, как только смогла, и забралась наверх. Удерживая лоток с краской в одной руке и валик в другой, я позволила движениям взад-вперед снять напряжение.

Покраска стала моим любимым средством преодоления трудностей.

Я настолько отдалась ремонту этого здания, что это позволило мне похоронить свои проблемы. Как я собиралась справляться со вспышками, странными снами и бессонными ночами, когда мои проекты по ремонту будут завершены? Как только мансарда будет реконструирована, у меня не останется стен, чтобы красить их.

Мне нужно было найти новое развлечение.

Может быть, я начну читать. Все мои друзья были заядлыми читателями — Сабрина даже была писательницей, — но у меня никогда не было страсти к такому времяпрепровождению. Однако идея была привлекательной. Я смогла бы сбежать от Эверетта, растворившись в книге.

Я бы хотела попробовать, но, к счастью, прямо сейчас у меня все еще были дела.

Я снова окунула свой валик и поднялась еще на одну ступеньку лестницы, чтобы потянуться и попасть в пространство над застеленной брезентом кроватью Коби. Я была близка к критической точке, когда комнату наполнил глубокий голос.

— Что ты делаешь? — прогремел Хантер.

— А-а-а! — Я закричала, когда мои мышцы сильно дернулись. Внезапное движение заставило мою стремянку покачнуться на двух ножках и опрокинуться в сторону, отчего я полетела назад с поддоном для краски и валиком в руках. Но прежде чем я успела рухнуть на пол, Хантер схватил меня за талию.

Он также поймал мою краску.

Мой поддон взлетел вверх, наклоняясь в замедленной съемке, переворачиваясь и покрывая нас обоих липкой белизной.

— Черт, — выругался Хантер, поддерживая меня.

Мое сердце все еще бешено колотилось, я развернулась и направила валик ему в лицо, разбрызгивая краску во все стороны.

— Ты напугал меня! Снова! Что ты вообще здесь делаешь?

Его глаза сузились.

— Я здесь, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Я услышал какой-то шум из своей комнаты. Забыла? Из той, что прямо там, внизу? — Он указал на пол. — Потом я поднялся сюда и обнаружил, что твоя дверь широко открыта. Какого черта? Сюда мог войти кто угодно. Ты запираешься, черт возьми, на ночь, Мейзи. Мне насрать, красишь ты или нет. Дверь остается закрытой!

— О, нет, ты этого не сделаешь! Ты не имеешь права злиться на меня. Это все из-за тебя. — Я использовала свой ролик, чтобы дико продемонстрировать катастрофу, в которую превратился наш бардак. — Хвати. Пугать. Меня!

Мы пристально смотрели друг на друга, в то время как наши груди вздымались и опускались. Постепенно хмурое выражение на красивом лице Хантера сменилось улыбкой. Белизна его зубов соответствовала цвету краски на его груди. Я все еще свирепо смотрела на него снизу вверх, когда он опустил взгляд на свою испорченную рубашку, покачал головой, а затем разразился хохотом.

От раскрепощенного смеха Хантера в его мягком теноровом голосе по моей коже побежали мурашки. Его адамово яблоко выступало сильнее, когда он смеялся. Сексуально. Чертовски сексуально. Я была так же одержима желанием прикоснуться языком к этому бугорку, как и всегда.

Я не могла отвести взгляд, когда его великолепная улыбка была так близко. Смешки клокотали у меня в груди, и через мою мансарду, эхом отражаясь от стен крошечной комнаты Коби.

Я так сильно смеялась, что ролик выскользнул у меня из руки и упал на босые пальцы ног, что заставило меня смеяться еще сильнее. Впервые за несколько месяцев я смеялся так, словно у меня не было никаких забот на свете, совсем как Коби, когда я его щекотала.

Я смеялась, как счастливая женщина.

Счастливая женщина, вся в краске.

Наконец взяв себя в руки, я вытерла слезы в уголках глаз.

— Цель твоей жизни — напугать меня до смерти?

— Нет. — Он большим пальцем стер каплю краски с моей щеки. — Цель моей жизни — сохранить эту улыбку на твоем лице.

Я открыла рот, но закрыла его, прежде чем заговорить.

Небеса небесные.

Он еще даже не поцеловал меня, а я уже по уши влюблялась в этого мужчину. Я влюблялась в то, как он заставлял меня чувствовать себя драгоценной. В то, что он видел во мне лучшее, особенно когда я сама этого не видела. В то, какой красивой я чувствовала себя, когда он был рядом, даже с растрепанными волосами, в мятой старой пижаме и в краске.

— Ты краснеешь, Блондиночка, — прошептал он и подошел ближе.

У меня перехватило дыхание, а румянец на щеках стал еще жарче. Мой подбородок приподнялся, чтобы я могла смотреть ему в глаза. Коричневый цвет сегодня был темнее, не их обычная карамель, а больше похожий на молочный шоколад. Даже в тусклом свете я могла разглядеть крупинки корицы в центре.

— Насколько ты полна решимости закончить покраску сегодня? — спросил он.

— Я не… эм… а?

Его рука поднялась и заправила прядь волос мне за ухо.

— Я действительно хочу поцеловать тебя, но это займет некоторое время. Если ты настроена красить, тогда мы займемся этим вместо поцелуя.

Я с трудом сглотнула.

— Поцелуй.

В ту секунду, когда это слово слетело с моих губ, его губы обрушились на меня. Их мягкое тепло растопило мои, и его язык проник внутрь. Руки Хантера обвились вокруг моей спины, притягивая меня крепче, и краска на нашей одежде склеила нас вместе. Сжимая в кулаке ткань его футболки у него на спине, я держалась, пока он вторгался в мой рот.

Его язык так плавно скользил по моему, поглаживая и исследуя, что, когда он прикусил мою нижнюю губу, я ахнула. Хантер усмехнулся мне в губы, затем сделал это снова, на этот раз посылая импульс прямо в мой центр. Мы целовались, как мне показалось, часы, стоя прижавшись друг к другу, пока краска на моих пальцах не начала трескаться. Когда мы наконец оторвались друг от друга, мои губы были чудесно припухшими, и я отчаянно хотела наполнить легкие воздухом.

— Хантер, — простонала я на вдохе, когда его поцелуи скользнули по моей щеке к уху.

— Чего ты хочешь, Мейзи? — Вопрос был хриплым и грубым, вибрация только усилила боль в моей сердцевине.

— Тебя. Я хочу тебя. — Я провела руками вниз по его рубашке и опустила ладони вниз на его упругую задницу, сильно сжимая ее.

Он зарычал мне на ухо, прижимаясь своей эрекцией к моему бедру, затем прикусил чувствительное местечко за изгибом моей челюсти. Жжение сделало пульсацию у меня между ног почти невыносимой.

Мои руки оставили его задницу и опустились к подолу моей липкой майки. Я отклонилась назад, чтобы стянуть ее с себя, но руки Хантера легли на мои.

— Позволь мне.

Я отбросила липкую майку и позволила ему взять подол. Одним быстрым рывком я оказалась обнаженной выше пояса. Мои соски уже набухли от нашего поцелуя, но прохладный воздух, дующий из окон, заставлял их покалывать. Большие руки Хантера обхватили обе мои груди, сжимая мягкие, маленькие округлости, когда он провел большими пальцами по моим соскам.

— Закрой глаза, — приказал он.

Я повиновалась, содрогаясь, когда он продолжал ласкать мою грудь. С каждым сжатием, каждым рывком, каждым перекатом пульсация в моей сердцевине усиливалась, пока у меня не закружилась голова. Когда одна из его рук скользнула вниз по моему животу к поясу моих шорт, я поняла, что он найдет меня мокрой.

Его пальцы скользнули между моих складочек, обводя мой вход и доводя влагу до моего клитора. Когда он дважды щелкнул моего приятеля, я чуть не упала в обморок. Другая рука Хантера оставила мою грудь и обхватила мою спину, поддерживая меня, в то время как его длинный и талантливый средний палец продолжал погружаться внутрь и выходить наружу.

Моя голова откинулась назад, шея обмякла, когда его рот сомкнулся на моем соске.

— Хантер, — выдохнула я. Его зубы прикусили, затем он сильно пососал, и моя киска один раз сжалась вокруг его пальца. Я почувствовала его улыбку на своей коже, прежде чем он скользнул двумя пальцами внутрь и согнул их, чтобы попасть в нужное место.

— О боже мой. — Мои ноги полностью подкосились, и его рот оторвался от моего соска, чтобы он мог выпрямиться и удержать меня от падения на покрытый краской брезент.

— Я держу тебя, детка.

Я заставила себя открыть глаза и встать на ноги.

— В постель. Давай пойдем в мою постель.

Он кивнул, и когда его пальцы выскользнули из меня, я пискнула. Улыбка расплылась по лицу Хантера, прежде чем он сделал шаг назад. Потянувшись за шею, он стянул рубашку через голову и бросил ее на пол.

При виде его обнаженной груди у меня отвисла челюсть.

Одежда не соответствовала его фигуре. Даже не близко. Его широкие плечи были обтянуты жилистыми мышцами. Его пресс и узкие тазовые кости образовывали идеальную букву V. Его живот, как стиральная доска, был настолько рельефным, что я могла провести по нему валиком с краской и пропустить все бороздки, разделявшие квадраты.

— У тебя ноги испачканы, — сказал он.

— Что? — Я моргнула, прерывая зрительный контакт с груди Хантера, чтобы посмотреть вниз. Белая краска растеклась у меня между пальцами ног от валика, который я уронила на них ранее.

Прежде чем я успела наклониться, чтобы вытереть их, Хантер упал на колени. Используя свою собственную серую футболку, он тщательно вытер мои ноги. Когда они больше не были покрыты, а только слегка испачканы белым, он поднял глаза.

Я была обречена.

Эти глаза. Этот мягкий и любящий взгляд из-под его темных ресниц. Я совершенно сходила с ума по этому мужчине.

Мои ладони обхватили его лицо. Кончиками пальцев я провела по его короткой бороде. Мои руки прошлись по его щекам, зарылись в волосы. Одним нежным движением я сняла резинку и улыбнулась, когда его волнистые локоны упали чуть ниже плеч. Проведя пальцами по его голове, я расчесала его мягкие локоны, потянув достаточно сильно, чтобы его глаза вспыхнули.

Я успела только один раз провести по его волосам, прежде чем Хантер встал, уперся плечом мне в живот и понес меня, как пожарный.

— Хантер! — Я хихикала, когда он нес меня через холл в мою спальню. Одним рывком я оказалась на спине посреди разбросанных простыней. Я приподнялась на локтях, когда Хантер стянул с себя джинсы, а затем и белые трусы-боксеры под ними.

Опустившись на колени на кровать, он положил руку мне на грудину и толкнул меня назад. Его руки добрались прямо до моих шорт, грубо стягивая их вниз по ногам и бросая на пол. Поглаживая кожу на моих икрах, он провел своими нежными руками вверх по внутренней стороне бедер.

Он мучил меня. Потирая вверх-вниз, взад-вперед внутреннюю сторону моих ног, но никогда не приближаясь к моей пульсирующей сердцевине. К пятому заходу я начала извиваться на кровати.

— Хантер. Больше.

Его руки замерли, а глаза встретились с моими, когда он грубо схватил меня за колени и развел их в стороны. Я чуть не умерла. Он широко раздвинул меня, освобождая место для своих бедер, и медленно опустился сверху.

— Смотри на меня, детка.

Я кивнула, когда мое дыхание стало прерывистым.

— Посмотри на нас вместе. — Его бедра прижались к моим, и он прижал свою эрекцию прямо к моему клитору, заставляя мои бедра выгибаться.

— Презерватив? — спросил он.

Мое сердце упало, когда воздух вырвался из моих легких. У меня не было презервативов.

Подождите. Да, были!

В прошлом году я нашла нераспечатанную коробку презервативов в комнате для гостей и спрятала их в своей прикроватной тумбочке. Я хранила их, мечтая о том, что одно из моих свиданий вслепую пройдет успешно и они мне понадобятся.

Слава богу. Если этот гость когда-нибудь вернется, он получит номер со скидкой.

— В моем ящике есть коробка, — выдохнула я, улыбаясь красивому лицу Хантера.

Он улыбнулся в ответ, прежде чем наклониться и, порывшись в тумбочке, вскрыть коробку. Используя зубы, он разорвал упаковку из фольги и натянул презерватив, прежде чем снова лечь на меня сверху.

Улыбка Хантера стала шире, когда он приподнялся. Зажав свой толстый член в кулаке, он двигал им вверх и вниз по моей щелке. Дрожь пробегала по моей спине с каждым ударом. Мои веки отяжелели, но я изо всех сил старалась держать их открытыми, чтобы смотреть нас вместе, как он и велел.

— Сейчас я собираюсь трахнуть тебя, детка. Я собираюсь трахнуть тебя, и ты выкрикнешь мое имя, когда кончишь. — Грязные слова Хантера заставили мою киску снова сжаться. — Готова?

Я кивнула и напряглась, ожидая, что он протолкнется внутрь. Мне никогда не нравилась эта часть — первый толчок мужчины. Потом становиться лучше, но не раньше, чем пройдет болезненное растяжение в начале.

Наши глаза были прикованы друг к другу, и его рука все еще двигала его членом между нами, но он не входил внутрь. Почему он так долго не входил? Я приподняла бедра, надеясь, что это подтолкнет его вперед, но он отодвинул свои бедра от моих.

— Сделай вдох, Мейзи.

Я так и сделала, сделав несколько быстрых вдохов.

Его глаза сузились.

— На этот раз сделай глубокий вдох.

Я снова повиновалась, наполняя легкие так полно, что моя грудь поднялась и коснулась его.

— Что не так? — спросил он, когда я выдохнула. — Ты хочешь остановиться?

Я покачала головой.

— Нет. Это просто, эм, больно, сначала.

Его взгляд смягчился, когда его губы прильнули к моим.

— Не в этот раз.

Затем он поцеловал меня, медленно и влажно. Его язык так плавно скользил по моему, что я закрыла глаза и просто позволила ему взять верх. Я так потерялась в его поцелуе, что у меня не было возможности напрячься, прежде чем его член медленно скользнул внутрь, полностью заполняя меня. Я все еще чувствовала растяжение, но оно не причиняло боли. Это было… невероятно.

— Черт, в тебе так хорошо, — простонал Хантер, отрываясь от моих губ, чтобы нависнуть надо мной.

Я промурлыкала в знак согласия и не сводила с него глаз, пока он двигался. Он вытащил свой член, оставив внутри только кончик, затем размеренным движением ввел его обратно. Он проделал это еще три раза, прежде чем сделать в точности то, что обещал. Он трахал меня до тех пор, пока каждый мой мускул не задрожал, и его имя было единственным, о чем я думала.

Мой оргазм нарастал быстро, и прямо перед тем, как я кончила, толчки Хантера стали сильнее.

— Я… — я не смогла закончить предложение, напряжение было слишком сильным.

— Мое имя. Ты произносишь мое имя, детка.

Ему даже не нужно было этого говорить. Когда наступил мой оргазм, я выкрикнула его имя, выгибая шею. Сжимая простыню в кулаке, я пережидала свой пульсирующий оргазм, когда он накатывал на меня волна за волной жара.

— Ты такая чертовски красивая, — процедил он сквозь зубы, когда его движения стали еще быстрее.

После самого долгого и интенсивного оргазма в моей жизни я открыла глаза и нашла Хантера, желая увидеть, как он выглядит, когда кончает. Когда его ноги начали дрожать, а жилы на шее напряглись, я отказалась моргать. Мои руки скользнули вверх по его рукам, прижатым к моим бокам, поглаживая их, пока он двигался, а затем в его волосы. Я схватила их сзади в кулак, чтобы они не загораживали обзор.

А какой отсюда открывался вид.

Когда я потянула его за волосы, челюсть Хантера сжалась, и он кончил с глубоким стоном, вырвавшимся из глубины его груди. Это было великолепно. Глубоко погрузившись, Хантер рухнул мне на грудь. Затем он просунул руки мне под спину и крепко прижал к себе. Мои руки отпустили его волосы и начали чертить узоры на его спине.

Небеса небесные. Неужели это только что произошло? Я уставилась в потолок, прокручивая в голове, пока до меня не дошло. У нас с Хантером только что был совершенно офигенный секс.

Как же мне так повезло, что этот мужчина зашел в мой мотель?

У меня не было ответа, но я все равно была благодарна.

Когда я высвободила волосы Хантера из хватки, они упали на наши лица, когда мы расслабились. Запах был таким чистым и знакомым, что я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь определить, откуда он. Это были не бесплатные шампунь и кондиционер, которые я оставляла в номерах. Когда я убиралась, я видела, что он пользовался ими, когда жил в восьмом номере. Нет, это было что-то другое. Это был запах, который я помнила еще со школьных времен.

— Herbal Essences⁶?

Хантер усмехнулся и приподнялся.

— Я доставляю тебе невероятный оргазм, и первое, что ты спрашиваешь после, это марку моего шампуня?

Я улыбнулась.

— Я права, не так ли?

Он ответил, подмигнув.

Затем он поцеловал меня нежно и сладко, легкими касаниями губ. Выскользнув из меня, он предстал во всей своей обнаженной красе и протянул руку, чтобы помочь мне встать с кровати.

— Давай. — Потянув меня за собой, переплетя наши пальцы, мы пошли в мою ванную, чтобы смыть с себя пот и краску. Вымывшись, мы вернулись в мою спальню за одеждой.

— Тебе нужно красить или ты хочешь попытаться немного поспать? — спросил Хантер, натягивая трусы.

Спать. Вот только я не могла оставить комнату Коби в таком виде, в каком она была.

— Мне нужно красить.

Стоя у своего шкафа спиной к нему, я надела чистые трусики и натянула старую майку. Затем, нервничая, я обратилась к своей развешанной одежде.

— Не, эм, чувствуй, что ты должен оставаться. Уже поздно, и я уверена, что ты устал. Я могу справиться с покраской самостоятельно, и я уверена, что ты хочешь спать в своей собственной постели.

Я затаила дыхание, ожидая его ответа. Я отчаянно хотела, чтобы он остался, чтобы доказать, что он не такой, как тот фотограф, который обманул меня, а потом сбежал, но, если бы Хантер захотел уйти, я бы не расстроилась. В конце концов, было уже поздно.

Я не буду расстраиваться.

Я услышала его шаги, направлявшиеся в мою сторону, а затем он заключил меня в свои объятия.

— Я знаю, мы только начали, но мои намерения серьезны, Мейзи. Я серьезно отношусь к тебе. И «серьезно» означает, что я помогаю тебе красить потолок в комнате твоего сына. И это означает, что, когда мы закончим, мы будем спать вместе в твоей постели. И также, «серьезно» означает, что в какой-то момент я хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно, представляя меня Коби как мужчину, который спит в твоей постели каждую ночь.

Счастливой. Я была счастливой девушкой.

— Я тоже полностью серьезна.

— Хорошо. — Он обнял меня крепче и прижался губами к моей шее.

Потом он отпустил меня, и мы покрасили потолок Коби в нижнем белье.