Мотель «Биттеррут»

Глава 19

Мейзи

— Почему у тебя фамилия Фарадей, а не Карлсон?

Хантер усмехнулся в трубку.

— И тебе привет.

Я молчала, ожидая, что он ответит.

Прошло больше месяца с момента исповеди на лестнице Хантера, и за это время он дал мне пространство. И ответы. Всякий раз, когда мне в голову приходил какой-нибудь вопрос, я звонила и спрашивала. Вчера я дважды звонила с вопросами о его большой семье. Сегодня я хотел узнать о его фамилии.

— Фарадей — девичья фамилия моей мамы, — сказал он. — Я сменил ее с Карлсон на Фарадей перед поступлением в медицинскую школу, потому что не хотел ходить за папиными фалдами в его альма-матер.

— Значит, ты был Фарадеем, а Эверетт был Карлсоном, хотя он и не был биологическим сыном твоего отца?

— Верно. Нелл заставила Эверетта сменить фамилию, когда выходила замуж за папу. Она хотела, чтобы у всех в доме была одна фамилия. Эверетт ненавидел это, пока не поступил в колледж, но потом, я думаю, он решил, что это не так уж плохо. Он разбрасывался именем отца, как конфетами на параде. Я не знаю, имело ли это значение для Эверетта или нет, но я не хотел никаких поблажек от профессоров или администрации. Так я стал Хантером Фарадеем.

Мне нравилась гордость Хантера и то, что он хотел преуспеть благодаря своим собственным достижениям. Я сомневалась, что его учителя сделали бы его любимчиком, но было восхитительно, что он достаточно заботился о том, чтобы добиться успеха благодаря своим собственным заслугам.

— В каком колледже ты учился? — спросила я.

— На северо-западе. Там тоже есть медицинская школа.

В моем сознании возник образ молодого Хантера, прогуливающегося по кампусу. Бьюсь об заклад, девчонки были без ума от начинающего доктора с сексуальной прической. Моя улыбка погасла при мысленном образе рук другой женщины, трогающих его волосы. У нас с Хантером не было разговора о прошлых любовниках, потому что это была одна из областей, которая была мне на сто процентов неинтересна.

— Что-нибудь еще? — спросил он.

На данный момент у меня не было вопросов.

— Эм, нет. Пока.

— Ладно, — вздохнул он. — Пока.

Я повесила трубку и положила телефон на стойку в вестибюле. Его голос звучал грустно и одиноко. Должна ли я ему перезвонить? Может быть, пригласить его на ужин? Что он вообще ел в последнее время? Он готовил для себя или просто делал сэндвичи с арахисовым маслом и желе?

Хотя мне не нравилась мысль о том, что он будет питаться едой навынос, я не стала убирать свой телефон со стойки.

Как бы сильно я ни скучала по Хантеру, я не была готова принять его обратно.

Я все еще была слишком зла и разочарована.

Каждый раз, когда я думала о том, что он пришел в мое родильное отделение и не предупредил меня об одержимости Нелл, я краснела. Когда я представляла Хантера, живущего в Прескотте в течение года, работающего в больнице с моими друзьями, и не сказавшего мне об этом, мои руки сжимались в кулаки. Когда я вспоминала все ночи, когда он занимался со мной любовью и заключал меня в свои объятия, чтобы я заснула, горький привкус предательства наполнял мой рот.

Я не могла впустить Хантера обратно в свое сердце, пока эти чувства не исчезнут, что и стало причиной моих телефонных вопрос\ответ звонков вместо того, чтобы говорить с ним лично.

Я любила Хантера. Я скучала по Хантеру. Но он причинил мне боль, и теперь я держала его на расстоянии вытянутой руки.

В очередной раз мотель «Биттеррут» стал моим спасителем от эмоциональных потрясений в моей жизни. Я провела последний месяц, возвращаясь к своей обычной жизни до Хантера, надрывая задницу, чтобы закончить туристический сезон.

Заглянув в свою книгу бронирования, я пролистала страницы на выходные. Впервые за несколько месяцев там оказалась пара пустых комнат. Лето заканчивалось, и приближалась осень. Отдыхающие возвращались к работе, дети в школу, а я наслаждалась наступившим в начале сентября затишьем в работе мотеля.

Скоро начнется сезон охоты, и количество бронирований снова достигнет пика, но до тех пор у меня была пара недель, чтобы насладиться немного более медленным темпом. Я могла бы встретиться с Майло за нашим еженедельным кофе со сплетнями. По вечерам мы с Джиджи могли бы подолгу разговаривать по телефону. Я могла бы делать перерывы на обед с Хантером.

За исключением того, что я не встречалась с Хантером.

Прошло бы мое негодование быстрее, если бы мы проводили больше времени вместе? Найду ли я когда-нибудь то доверие, которого мне так не хватало? Может быть. Я вздохнула и прислонилась к стойке, подперев подбородок рукой. Моя убежденность держаться на расстоянии ослабевала.

— А ты как думаешь, Пикл?

Мой подрастающий щенок оторвал взгляд от сыромятной кожи, которую он грыз у моих ног. Его большие карие глаза моргнули один раз, прежде чем он вернулся к своему угощению.

— От тебя никакой помощи.

Не раздумывая, я подняла телефон.

Хантер ответил после первого гудка.

— Привет.

— Сегодня вечером я иду на футбольный матч. Это первый турнир в сезоне, и он всегда довольно веселый. Если ты собираешься на игру, то можешь сесть с нами. Я знаю, Коби это бы очень понравилось.

— А как насчет тебя? Тебе бы это понравилось?

Я кивнула.

— Я тебя не вижу, Блондиночка. Ты киваешь?

Я снова кивнула.

— Я собираюсь предположить, что это «да», и увидимся вечером. Пока.

Когда он повесил трубку, я отложила телефон и снова посмотрела на свою собаку.

— Теперь ты счастлив?

Он просто продолжал жевать. Пиклу, возможно, было все равно, что я только что открыла дверь, чтобы Хантер вернулся, но Коби был бы в восторге.

Мой маленький мальчик был так же сбит с толку, как и я. Он не понимал, почему прекратились ночевки или почему Хантера не было за нашим обеденным столом. Я ненавидела то, что все это повлияло на него, но, к чести Хантера, он сделал все возможное, чтобы уменьшить влияние нашего разрыва на Коби.

Хантер был на вечеринке по случаю дня рождения Коби на той неделе, когда рассматривалось судебное дело. Поскольку очень немногие из членов моей семьи разговаривали с ним, Хантер провел большую часть вечеринки в одиночестве. Но он все это время терпел ради Коби. Он стоически стоял в углу, наблюдая за мной, и улыбался всякий раз, когда я встречалась с ним взглядом. Он даже взял за правило извиняться перед моими родителями и братьями. Наконец, я сжалилась над ним и молча стояла рядом, пока мы смотрели, как Коби открывает подарки.

После этого Хантер договорился проводить время наедине с Коби пару раз в неделю. Они отправились на рыбалку на новой лодке. У них были свои собственные свидания за ужином в кафе. Однажды на выходных Хантер даже взял Коби в поход на своем заднем дворе.

Я сделала все возможное, чтобы объяснить это изменение как «взрослые штучки», но Коби на это не купился. Он знал, что ситуация была напряженной. Я просто не знала, как еще описать ситуацию так, чтобы он понял. Как вы объясните четырехлетнему мальчику важность доверия? Или как трудно прощать? Или какой вред его биологический отец нанес моему сердцу?

Еще один вопрос возник у меня в голове, и я взяла свой телефон.

Хантер снова ответил сразу же.

— Ты звонишь, чтобы забрать свое приглашение на игру? Потому что, если это так, я вешаю трубку.

— Нет. — Я улыбнулась, но заколебалась, прежде чем задать свой вопрос. — Мне было, эм, интересно, знаешь ли ты, почему Эверетт не хотел быть отцом.

Эверетт был так непреклонен в том, что не хочет быть отцом ребенка настолько, что был готов убить меня. За этим должна была стоять какая-то причина. Чего-то мне не хватало. Потому что кто бы не захотел Коби?

Хантер глубоко вздохнул.

— Я не знаю. Хотел бы я иметь для тебя ответ, но у меня его нет. Может быть, потому, что его собственного отца никогда не было. Может быть, потому, что Нелл сама была дерьмовым родителем. Может быть, потому, что он был слишком эгоистичным. Я не знаю, почему он не хотел детей.

— Хм. — Я хотела другого ответа. Более определенного.

— Мейзи, он многое упустил и никогда этого не узнает.

Это была правда.

— Ладно. Я лучше отпущу тебя.

Он остановил меня прежде, чем я успела повесить трубку.

— Мэйзи?

— Да?

— Я знаю.

— Знаешь что?

— Я знаю, как многого бы я лишился, если бы у меня не было Коби. Или тебя.

Комок подкатил к моему горлу. Вместо того чтобы попытаться избавиться от него, чтобы заговорить, я просто повесила трубку.

Потом я подумала об Эверетте, о детстве Нелл и Хантера, надеясь, что мне придет в голову другой вопрос, и я смогу перезвонить ему.

— Мамочка! Мамочка, там Хантер! — Коби вскочил со своего места на футбольном стадионе и начал махать рукой.

Когда Хантер заметил нас со своего места у подножия трибун, он помахал в ответ и неуклюже направился к переполненной лестнице.

— Ты знала, что он приедет? — спросила Джиджи со своего места позади меня.

Я повернулась и кивнула.

— Я пригласила его посидеть с нами.

Она усмехнулась. Джиджи только и делала, что поддерживала мой разрыв с Хантером. Она знала, что мне нужно некоторое время, чтобы разобраться со всеми его секретами, но через месяц она решила, что мое время вышло.

Я обернулась, чтобы посмотреть, как Хантер начал подниматься по лестнице. Мы находились примерно в семи рядах от ограждения, отделявшего трибуны от поля. Достаточно высоко, чтобы у меня было время тщательно осмотреть Хантера, пока он поднимался.

На нем были джинсы и темно-синий свитер — наряд настолько простой и скучный, что скорее подчеркивал его сексуальную привлекательность, чем умалял ее. Он закатал рукава своего свитера, обнажив загорелые мускулистые предплечья. Его джинсы были выцветшими на ногах, и с каждым шагом вверх по трибунам его толстые бедра натягивали джинсовую ткань, обтягивая мощные ягодицы. Три женщины, поднимавшиеся по лестнице следом за Хантером, не сводили глаз с его великолепной задницы.

Найдите себе свои великолепные задницы, дамы, эта моя. Ну, может быть.

Не то чтобы я могла винить этих женщин за то, что они наслаждались его сексуальным телом. Я тоже наслаждалась. И Хантер это понял, когда мои глаза поднялись по его плоскому животу к ухмыляющемуся лицу. Попалась. Подмигнув, он улыбнулся еще шире.

Опустив глаза на сумочку у своих ног, я притворилась, что тянусь за чем-то, пока температура моего лица не вернулась к норме. Как так получилось, что я годами обходилась без секса, но всего месяц без Хантера, и я была возбуждена, как подросток, который только что открыл для себя Плейбой? Я скрестила ноги, немного поерзала, но боль в животе никуда не делась.

— Дурацкие гормоны, — пробормотала я, обращаясь к своей сумочке.

— Что ты сказала?

Моя голова резко поднялась. Хантер уже был рядом со мной. Должно быть, он перепрыгнул пару ступенек своими длинными ногами.

— Ничего. — Я улыбнулась и отодвинулась на фут, освобождая место.

— Коби! — Хантер поймал Коби, когда тот пролетал мимо моих ног. Одним быстрым движением Хантер посадил моего сына себе на бедро.

— Хантер! Посмотри на мою новую футболку. — Коби откинулся назад и расправил свою новую футболку.

— Она потрясающая. Она новая?

Коби кивнул.

— Мама купила ее для меня.

Когда мы прибыли на стадион, школьные болельщицы продавали футболки. Там была одна детская футболка неоново-зеленого цвета с надписью: «Мустанги Прескотта» спереди, и я не смогла устоять. Коби сорвал надетую на него футболку со спины быстрее, чем я успела достать свою кредитную карточку, чтобы заплатить за новую.

— Я подумывал о том, чтобы самому прикупить что-нибудь с принтом «Мустангов». Не хочешь спуститься попозже и помочь мне купить бейсболку? — спросил Хантер у Коби.

— Да! Можно мне тоже купить бейсболку?

— Коби, — упрекнула я. — Тебе не следует выпрашивать подарки, приятель.

— Твоя мама права, — согласился Хантер, — но мы все равно купим тебе бейсболку.

Он поставил Коби на пол и опустился на скамейку, наклонившись, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Привет. Ты прекрасно выглядишь.

На мне была просто темно-зеленая куртка «Мустанги» на молнии и джинсы, но я потратила время на макияж и прическу.

— Спасибо.

Со всех сторон на меня смотрели, но я повернулась к футбольному полю и не обращала на них внимания. Сегодня вечером все выступали за религию, которой был футбол в старшей школе Прескотта. Парни были полными фанатиками команды. Девушки терпимо относились к игре, потому что мы все любили общаться и сплетничать.

Тот факт, что я вовлекла Хантера в это дело, был красноречивее, чем он, вероятно, предполагал. Я позволяла ему вернуться в строй, и эта игра была способом дать моим друзьям и семье разрешение забыть о его ошибках.

— Хантер, — сказал папа, оборачиваясь и протягивая руку. — Рад тебя видеть.

Хантер взял папу за руку.

— Спасибо, Брок. Рад быть здесь.

— Хантер, ты играл когда-нибудь в футбол? — спросил Бо, когда они пожали друг другу руки.

— Я был квотербеком в старшей школе.

— Реально? — спросил Джесс у нас за спиной. — У тебя были хорошие предложения?

— Были. У меня была пара предложений от нескольких небольших школ первого дивизиона, но я не хотел играть в студенческий футбол.

Сайлас кивнул Джессу.

— Вовремя.

Все парни обменялись взглядами, прежде чем Бо заговорил от имени группы.

— Мы искали квотербека для нашей команды. Всего три команды, так что сезон не будет долгим или что-то в этом роде, в основном мы просто перекидываемся мячом по выходным, пока не выпадет снег. Тебе интересно?

— Я в деле. — Хантер кивнул, прежде чем его окружили хлопками по спине и еще большим количеством рукопожатий, приветствуя его в команде.

Одиночество, которое я слышала в голосе Хантера ранее, исчезло. Пригласить его было правильным решением. И нервозность, которую я испытывала из-за того, что он присоединился к нам сегодня вечером, исчезла в тот момент, когда он занял свое место рядом со мной.

— Я голоден. — Коби заерзал, сидя на колене Хантера.

— Чего ты хочешь? — спросил Хантер.

— Можно мне хот-дог?

— Конечно, приятель. А ты чего-нибудь хочешь? — спросил он меня.

— Я тоже буду хот-дог.

— Ладно. Сейчас вернусь.

— Можно мне пойти? — спросил Коби.

Хантер ответил, протянув руку, когда встал, затем они вместе спустились по лестнице. Болтовня вокруг меня возобновилась. Ребята заговорили о футболе. Мама разговаривала с Сабриной о ее беременности. Папа разговаривал с Аланой о ветеринарной клинике.

А я сидела тихо, наслаждаясь видом Хантера и моего сына, держащимися за руки.

— Есть что-то поистине волшебное в том, что мужчина влюбляется в твоего ребенка, не так ли? — прошептала Джиджи мне на ухо.

— Однозначно. — Держаться подальше от Хантера было почти невозможно, когда он смотрел на Коби так, как мой отец смотрел на меня.

Вскоре они скрылись из виду, вернувшись через десять минут, нагруженные нездоровой пищей из киоска. Вид на пару, поднимающуюся обратно по лестнице, был таким же приятным, как и когда они спускались. Улыбка Коби была такой же широкой, как и всю неделю, и любовь, которую он испытывал к Хантеру, была написана на его маленьком личике.

Чувство вины скребло меня изнутри. Я больше не могла позволить Коби страдать в этом подвешенном состоянии. Мне нужно было принять решение. Хантер был либо в нашей жизни, либо вне ее.

Дойдя до нашего ряда, Коби протянул мне мой хот-дог.

— Держи, мамочка.

— Спасибо, приятель.

— У нас и конфеты есть, — объявил он.

Хантер сунул мне в руку пакетик «Скиттлз» вместе с батончиком «Сникерс». Две мои любимые сладости. Учитывая, что я никогда не говорила ему, какие у меня любимые конфеты, я была впечатлена.

— Как я справился? — спросил он.

— Хорошо. — Действительно хорошо.

Хантер устроился на своем месте, и мы все приступили к еде, пока команды выходили на поле, чтобы размяться перед стартом.

— Хочешь чего-нибудь попить? — спросил Хантер. — Я забыл взять воду.

Я кивнула и проглотила последний кусочек сникерса.

— «Доктор Пеппер».

— Ладно. Сейчас вернусь.

Он встал и сбежал по ступенькам. Мои глаза мгновенно остановились на его заднице. То, как она выглядела в этих джинсах, следовало бы фотографировать ежедневно. Такая твердая. Такая чертовски твердая. Она больше походила на высеченную из камня, чем на округлую мышцу. Поражаясь тому, как хорошо карманы его джинсов обрамляли его сочную задницу, я вздрогнула от неожиданности, когда в поле моего зрения появилась рука.

На заднице Хантера лежала рука. Рука, которая определенно не принадлежала мне.

— Что за ёрт? — спросила Джиджи.

— Коби, оставайся здесь. — Я вскочила со своего места и спустилась по лестнице, прежде чем кто-либо успел меня остановить, направляясь прямо к Хантеру, который стоял у перил, пытаясь отодвинуться на дюйм от женщины, которая только что его лапала.

— О, мне так жаль, — сказала женщина, улыбаясь и смеясь как последняя дурочка, какой она и была. — Я просто споткнулась. — Она протянула руку. — Я Рене. Я не верю, что мы раньше встречались.

Я скользнула прямо под бок Хантер, оттолкнув ее руку локтем. Затем я протянула свою в ответ.

— Привет. Я Мейзи. Рене, не так ли?

Ее улыбка погасла, когда она запнулась, но взяла себя в руки.

— Да. Рене. Приятно с вами познакомиться.

Она взяла меня за руку, и я сжала ее руку чуть сильнее, чем следовало.

— Вы недавно в городе?

— Я, э-э, переехала сюда только в прошлом месяце, — пробормотала она, пытаясь высвободиться из моих тисков.

— Добро пожаловать в Прескотт, — сказала я с фальшивой радостью. — Эти футбольные матчи — отличный способ познакомиться с людьми. — Я посмотрела на Хантера и сунула руку в задний карман его джинсов. — Нам лучше поторопиться, если мы собираемся выпить перед игрой.

— Конечно, детка. — Грудь Хантера затряслась от беззвучного смеха, когда он кивнул Рене на прощание. — Приятно с вами познакомиться.

— О, эм, мне тоже. — С красными, как свекла, щеками она вернулась на свое место.

— Пойдем. — Я направилась к выходу.

Рука Хантера обняла меня за плечи, и он повел меня вниз по лестнице к киоску с угощениями.

— Так сильно ревнуешь, Блондиночка?

Вспышка раздражения пронзила мое тело. Конечно, я ревновала. Чего он ожидал? Почему он не был раздражен поведением этой леди?

— Она была груба и практически облапала тебя, — огрызнулась я и отступила от него. — Но, если это тебя не беспокоит, тогда ладно. Может быть, женщины, которые бросаются на тебя, и не имеют большого значения. Я имею в виду, ты одинок или что-то в этом роде, так что, я думаю, ты можешь заниматься кем угодно…

— Что это было? — Его рука схватила меня за локоть и развернула перед собой, останавливая мою бессвязную тираду. — Скажи это еще раз. Одинок? Ты думаешь, я одинок?

Я пожала плечами.

— Думаю.

Его челюсть сердито сжалась в замок.

— Ты думаешь, что ты одинока?

— Я, эм… нет.

— Тогда почему, черт возьми, ты думаешь, что я одинок?

Я махнула рукой в сторону трибун.

— Ты не слишком разозлился из-за руки Рене на твоей заднице, и мы не вместе…

— Прекрати болтать. Прямо сейчас. — Он схватил меня за руку, чтобы потащить за собой, повернулся в другую сторону и помчался прочь.

Мои ноги не поспевали за его широкими шагами, поэтому мне пришлось бежать трусцой, чтобы не отставать.

— Хантер…

— Перестань болтать, Мейзи.

Я замолчала на секунду, но, когда он приблизился к трибунам и выходным воротам, я не смогла молчать.

— Куда мы направляемся? Мы не можем уйти. А как же Коби?

Он не ответил. Он просто продолжал тащить меня за собой, пока мы не добрались до ворот, но вместо того, чтобы пройти через них и выйти на посыпанную гравием парковку, он прошел вдоль небольшого участка сетчатого забора к темному участку под трибунами. Я думала, он остановится там, в тени высоких трибун, но он продолжал идти, перешагивая через металлическую перекладину и проходя под высокими металлическими сиденьями.

— Хантер, — прошипела я и остановилась. — Мы не можем быть здесь внизу.

Он просто сильнее потянул меня за руку, чтобы я последовала за ним.

Над нами смеялись и разговаривали люди. Пара пролитых стаканчиков из-под напитков валялась на земле. Скамейки наверху заскрипели, когда люди сдвинулись, чтобы встать во время исполнения национального гимна.

— Хантер, я думаю…

Он шикнул на меня и продолжал тянуть до самого дальнего угла, где была почти кромешная тьма. С этой стороны трибуны поддерживались стеной из шлакоблоков, а не открытыми металлическими стойками, как там, куда мы вошли. Когда мы добрались до цементного пола, Хантер потянул меня перед собой, прижимая спиной к холодным плитам.

Я открыла рот, но он заговорил первым.

— Ты не одинока. Я тоже. — Затем его рот прижался к моему, положив конец любому разговору.

Пока громкоговорители ревели, а стадион над нами наполнялся гимном США, Хантер заполнил мой рот. Он наклонил голову, и его язык проник глубоко внутрь, исследуя с голодом. Исследуя так, словно прошли годы, а не месяц с тех пор, как его губы были на моих.

Секунду я стояла ошеломленная, не ожидая поцелуя, но шок длился недолго. Мое желание прикоснуться ко рту Хантера сожгло его дотла.

Мои руки пробежали по его твердой груди и шее, притягивая его ближе и глубже. Он наклонился, чтобы я могла обхватить руками его плечи сзади и прижаться грудью вплотную к его груди.

Я скучала по поцелуям с этим мужчиной. По его вкусу. Его запаху. По тому, как он стонал мне в рот. Я скучала по всему этому.

Пока наши языки переплетались и сражались, его руки обвились вокруг моей талии, скользнули вниз к моей заднице, чтобы сильно сжать ее через джинсы. Я застонала ему в рот, желая большего, когда он притянул меня к своей эрекции.

Я наклонила голову, желая под другим углом пососать его нижнюю губу, но он отстранился, оставив меня задыхаться, пока я вытирала губы насухо.

— Повернись, — приказал он.

Я немедленно повиновалась, упершись руками в холодный цемент у своего лица.

Руки Хантера добрались до моих джинсов и расстегнули верхнюю пуговицу, затем поспешно расстегнули молнию. Одним рывком он стянул с меня брюки и трусики, позволяя прохладному воздуху коснуться моей обнаженной кожи.

Его теплое дыхание пощекотало мочку моего уха, когда он наклонился, чтобы прошептать:

— Я собираюсь трахнуть тебя прямо здесь, чтобы ты помнила, что никто из нас не одинок. Поняла?

Моя киска сжалась. Боже, по его грязным словам я тоже считала.

— Поняла? — повторил он, его хриплый голос вибрировал у моей шеи.

Я была так возбуждена, что все, что я могла сделать, это кивнуть.

Над нами было шумно, но я все равно услышала звук, с которым он расстегивал ширинку. Его руки легли на мои бедра, приподнимая их так, чтобы он мог расположить свой толстый член прямо у моего входа, прежде чем войти внутрь одним сильным толчком.

Громкий стон сорвался с моих губ, когда он полностью заполнил меня.

Его руки оставили мои бедра, чтобы обхватить мою грудь.

— Черт возьми, Мейзи. Ты так хорошо чувствуешься.

Я выгнулась еще сильнее.

— Сильнее, — взмолилась я. Он сдерживался, не давал мне всего, а я хотела всего этого. Я хотела, чтобы он раскрылся вместе со мной и растворился в моем теле.

— Я долго не протяну, детка.

Я покачала головой.

— Я тоже. — Один только факт, что Хантер трахал меня, в то время как сотни людей сидели над нами, уже заставлял меня дрожать. Как только он дал волю чувствам, я сразу же перешла за грань.

Он нежно поцеловал меня в шею и отступил назад. Его большие руки вернулись к моим бедрам и приподняли меня так, что мои пальцы ног едва касались земли, когда он вдалбливался в меня длинными, сильными толчками. Идеальный секс.

Угол был настолько правильным, что моя голова упала вперед.

— О, черт, — выдохнула я.

— Ты вся моя. — Голос Хантера эхом отразился от цементной стены у моего лица. — Поняла?

Я кивнула и повернула голову, чтобы постанывать в свою руку.

— Скажи это, Мейзи.

— Я вся твоя, — выдохнула я.

— Черт возьми, да, это так. И кому принадлежит этот член? — Он с силой вонзил его и остался стоять как вкопанный. — Кому?

Я ахнула.

— Мне.

— Верно. — Он выскользнул обратно и снова начал вдалбливаться.

Трибуны над нами взорвались радостными возгласами, когда игра началась. Мой оргазм наступил именно в этот момент, так что я смогла закричать, когда кончила. Пульс за пульсом, мои руки сжимались в кулаки на цементной стене, мои руки дрожали, когда я кончала долго и сильно. Когда моя киска крепко сжала его, Хантер начал трахать меня еще сильнее.

— Мейзи, — простонал он, кончая, от его грубого голоса по моим рукам побежали мурашки. Я вжалась в стену, когда он рухнул мне на спину. Его руки оставили мои бедра и вернулись к груди, чтобы обнять меня, пока мы оба приходили в себя.

— О боже мой, — пробормотала я. — Я не могу поверить, что мы только что сделали это.

Хантер усмехнулся, выскальзывая из меня.

— Тебе не понравилось?

— Ты знаешь, что понравилось. — Я выпрямилась, подтягивая трусики и джинсы, молясь, чтобы за нами не было никого с видеокамерой. Вернув свою одежду на место, я повернулась и заглянула Хантеру за спину, чтобы убедиться, что мы одни. Фух.

— Иди сюда. — Руки Хантера обвились вокруг меня, и он притянул меня к своей груди.

Я упала на него, все еще слабая после оргазма и используя его сильное тело, чтобы поддержать себя.

— Нам нужно возвращаться. — Я глубоко вдохнула запах одеколона, исходивший от его свитера.

— Еще одну секунду.

— А как же Коби? — спросила я, но не сделала ни малейшего движения, чтобы отпустить его.

— С ним все в порядке. Там, наверху, около двадцати человек наблюдают за ним.

— Мои родители. О боже, мои родители. — Мои щеки вспыхнули от унижения, и на этот раз я все-таки отступила назад. — Они узнают, что у нас только что был секс. И мои братья там, наверху. И все мои друзья. Им хватит бросить только один взгляд на мое лицо и…

— Мейзи. — Хантер прервал меня и притянул обратно в свои объятия. — Прекрати болтать.

Я шумно выдохнула и прильнула к его груди.

— Мне все еще больно. — Ему нужно было знать, что, несмотря на жаркий секс на футбольном стадионе, я все еще не могла решиться вернуть нас.

Он поцеловал мои волосы.

— Я знаю.

— Как нам пережить все это?

— День за днем, — прошептал он. — И когда ты будешь готова начать все сначала, я буду прямо здесь.