Мотель «Биттеррут»

Глава 7

Мейзи

— Я вернулась! — крикнула я в мансарду.

Хантер закрыл за нами дверь и последовал за мной внутрь.

Послышались легкие шаги, когда Коби промчался по коридору, а Пикл следовал за ним по пятам.

— Мамочка!

— Привет, приятель! — Я наклонилась, чтобы обнять его. — Как прошел твой день с Наной?

— Хорошо! Мы играли с пластилином.

Мой взгляд метнулся к столу в столовой, чтобы увидеть следы проклятого пластилина. Супер. Крошечные кусочки синего, зеленого и желтого цветов были разбросаны по столу, стульям и всему окружающему пространству. Я любила своего сына, поэтому потакала его привязанности к «Play-Doh», но он был моим злейшим врагом. Сколько бы я ни убирала, мне всегда не хватало кусочка. Я неизбежно находила его несколько дней спустя, наступив босыми ногами на сухой заостренный кусок.

— Черт возьми. — Мама шла по коридору с полотенцем в руке. — Я надеялась, что все это будет убрано к… — Ее шаги замедлились, когда она заметила Хантера. Я сдержала смех, когда она покраснела. Какая мать, такая и дочь. — Хантер! — Она взяла себя в руки и разгладила рубашку, подходя к столу. — Как у вас дела? Вам понравилась послеобеденная прогулка?

— Рад снова видеть вас, миссис Холт. И да, мы отлично провели время. Ваша дочь — отличный гид.

— Миссис Холт, черт возьми. — Мама хихикала, убирая. — Зови меня Марисса.

— Марисса. — Он посмотрел на Коби сверху вниз и улыбнулся. — Привет, Коби.

Коби долгое время пристально смотрел на Хантера проницательным взглядом.

— Коби, ты помнишь Хантера? — спросила я.

Он кивнул, но не оторвался от изучения нашего гостя. Наконец, он моргнул и склонил голову набок.

— У тебя длинные волосы. Разве длинные волосы не только для девочек?

— Приятель.

Я подавила смех, в то же время мама ахнула:

— Коби Лоуренс Холт!

Хантер усмехнулся и опустился на колени на уровень Коби.

— Они немного длинные, не так ли? Ты думаешь, мне следует его обрезать?

Нет! На этот раз настала моя очередь ахать.

К счастью, Коби просто пожал плечами.

— Нет, все в порядке.

Я была уверена, что Хантер не стал делать стрижку в соответствии с мнением моего трехлетнего ребенка, но мысль о том, что он подстрижет свои светло-каштановые локоны, нервировала. Мужской пучок Хантера был прекрасен, но я действительно хотела однажды увидеть его распущенным. Я никогда не думала, что меня привлечет мужчина, чьи волосы длиннее моих, но, черт возьми.

Пикл тявкнул и привлек внимание Коби, и пара побежала в гостиную, чтобы вытащить еще игрушки.

— Чем вы двое собираетесь заняться? — спросила мама.

— Поужинать. Угадай, что я узнала сегодня? — Я бросила на Хантера самодовольный взгляд, когда он встал. — Вчера был день рождения Хантера.

— О! — Мама выпрямилась и прекратила уборку. — Ты ведь новенький в городе. Разве не было бы замечательно устроить барбекю, чтобы отпраздновать твой запоздалый день рождения и поприветствовать тебя в обществе?

— О, в этом нет необходимости, — сказал Хантер. — Я не хочу доставлять вам никаких неудобств.

— Неудобства? Это было бы для меня большим удовольствием! Конечно, я приглашу свой клуб квилтинга и, возможно, скит-клуб Брока. Несколько человек из церкви. Хантер, ты религиозен? — Она не стала дожидаться его ответа, прежде чем перечислить еще больше потенциальных приглашенных.

— Правда. Я не из тех, кто любит большие вечеринки. — Протест Хантера остался без внимания. Теперь мама громко обсуждала меню.

Я оглянулась на Хантера, который широко раскрытыми глазами смотрел на маму, пока она что-то бормотала. Я подтолкнула его локтем и наклонилась, чтобы прошептать:

— Не волнуйся. Ей потребуются месяцы, чтобы спланировать все это. К этому моменту весь город будет приглашен, и вечеринка больше не будет посвящена тебе.

— Ты не шутила, говоря, что это наказание.

— Запомни это. — Я постучала себе по виску. — Это даже не самое худшее, что я могу сделать.

— Принято к сведению.

— Чувствуй себя как дома, а я начну готовить ужин. — Мне хотелось похлопать его по руке, хоть немного прикоснуться к нему, но я сопротивлялась.

Пройдя на кухню, я бросила сумочку на стойку, затем быстро провела инвентаризацию своих запасов еды. Горошек — много горошка — и куриный бекон с картофелем фри. Ничего необычного, но это было то, чем Коби мог дышать без постоянных напоминаний, чтобы откусить.

Я достала припасы и поджарила бекон на сковороде. Вернувшись в гостиную, Хантер устроился на полу рядом с Коби, когда Пикл набросился на них обоих. Коби достал свою коллекцию «Хот Вилс» и осматривал каждую машину, показывая их Хантеру одну за другой.

— Так что? Как все прошло? — прошептала мама, присоединяясь ко мне на кухне.

— Хорошо. — Я улыбнулась. — Он пригласил меня на свидание.

Ее лицо расплылось в широкой улыбке, и она взмахнула руками в воздухе. Я смеялась, глядя, как она пританцовывает по кухне, ее волосы развеваются по плечам. Когда она успокоилась, то подошла прямо ко мне, чтобы обнять.

— Я так рада за тебя. Он — корабль мечты.

— Корабль мечты? — Я усмехнулась. — Пожалуйста, не начни называть его так, особенно в лицо.

— Я не могу давать подобных обещаний, милая.

Я рассмеялась.

— Постарайся. Пожалуйста.

Она закатила свои голубые глаза и скорчила кислую гримасу. Я хихикнула, зная, что именно так я выглядела, когда делала тот же жест. Я была младшей версией своей мамы, наше единственное отличие заключалось в цвете глаз. Ее глаза были голубее, чем серо-голубые радужки, которые я унаследовал от папы.

— Я уйду отсюда, чтобы вы могли побыть немного наедине. — Она взяла свои ключи и телефон с кухонной стойки. — Позвони мне завтра и дай знать, как прошел ужин.

— Определенно.

Она посмотрела мимо меня в гостиную.

— Кажется, он отлично ладит с Коби.

Я посмотрела мимо нее и поняла, что она имела в виду. Теперь Хантер катал машинки по полу рядом с Коби. Оба улыбались и издавали притворный шум двигателя.

Фу. Мое сердце учащенно забилось, в то же время нервная волна прокатилась по моему животу.

Это был первый раз, когда я привела потенциального партнера домой, чтобы он познакомился с Коби, и я сделала это без особых раздумий. Должна ли я была подождать, чтобы получше узнать Хантера, прежде чем приводить его домой? Что, если за этой красивой и милой внешностью скрывалась злая душа? Что, если…

Я остановила свой мысленный срыв. Коби и Хантер, игравшие в моей гостиной, не были чем-то таким, что мне нужно было усложнять. Моему сыну не нужно было ничего знать, Хантер был просто еще одним мужчиной, таким же, как его дяди. Со временем, если все станет более серьезным, я смогу представить Хантера Коби как нечто большее.

— Я надеюсь, он так хорош, как кажется, — прошептала мама так тихо, что я засомневалась, что она хотела сказать это вслух.

— Я тоже, — прошептала я в ответ.

Мама еще раз обняла меня, затем пошла в гостиную попрощаться с Коби и Хантером. Помахав рукой, она вышла, а я закончила готовить ужин.

— Ладно. Все готово! — позвала я после того, как накрыла на стол.

— Пойдем помоем твои руки. — Хантер поднялся с пола и протянул руку Коби. — Ты можешь показать мне ванную?

Улыбающийся Коби потащил Хантера по коридору.

— Сюда!

Вид того, как они рука об руку исчезают в ванной, вызвал знакомый прилив беспокойства. Коби чего-то недоставало, и это что-то — отец. Мой сын заслуживал того, чтобы у него был товарищ по играм каждый день, а не только когда мои братья или папа приезжали в гости. Он заслуживал того, чтобы хороший мужчина каждую ночь укладывал его в постель. Иметь отца, которым он мог бы похвастаться.

У меня было так с моим отцом. Я хотела этого для своего сына.

— Выглядит великолепно, — сказал Хантер, когда они с Коби вернулись из ванной и заняли свои места.

— Спасибо. Ладно, ребята, приступайте.

— Хантер… — начал Коби, но его рот был набит картошкой фри, поэтому я прервала его.

— Сначала прожуй, приятель. Не разговаривай с набитым ртом.

Он сморщил нос и принялся жевать так быстро, как только позволяли его челюсти. Сделав один большой глоток шоколадного молока, он снова посмотрел на Хантера.

— Хантер, ты знаешь, что такое липкие ботинки?

— Нет. Что это такое?

— Это специальные ботинки для лазания по стенам. Они есть у Микки Мауса.

Хантер покачал головой.

— Звучит потрясающе. У тебя есть такие?

Коби преувеличенно надул губы.

— Нет. Мама говорит, что они опасны.

Хантер ухмыльнулся мне, затем снова посмотрел на Коби.

— Наверное, в этом она права. Мамы всегда беспокоятся об опасных вещах, не так ли?

— Да. — Коби отправил в рот еще одну картошку фри и продолжил говорить. — Ты когда-нибудь ездил на грузовике-монстре?

— Нет. А ты?

Коби покачал головой.

— Нет. Как ты думаешь, муравьи кашляют?

— Хм. — Хантер проглотил свой кусок. — Я не так уж много знаю о муравьях. А что ты об этом думаешь?

— Я думаю, кашляют.

— Наверное, ты прав.

С этого момента вопросы Коби продолжились. Мы узнали, что Хантер считал, что работа супер-шпиона, о которой мечтал Коби, удалась на славу, что он согласился с тем, что тираннозавр Рекс — самый крутой динозавр, и что он никогда не смотрел любимый фильм Коби «Тачки».

Я счастливо молчала весь ужин, наслаждаясь вопросами, которые задавал Коби, и ответами, которые давал Хантер.

— Я вижу, он унаследовал твое любопытство, — поддразнил Хантер, когда мы закончили есть.

Я улыбнулась.

— Унаследовал.

Хантер встал из-за стола и взял свою тарелку.

— Коби, ты не хочешь помочь мне помыть посуду?

— Хорошо! — Коби кивнул и поднялся со стула, осторожно унося свою пластиковую зеленую тарелку на кухню.

Я тоже встала и взяла свою тарелку.

— Тебе не нужно беспокоиться об этом. Я могу помыть посуду.

Хантер покачал головой, забирая тарелку у меня из рук и кивая в сторону гостиной.

— Сделай перерыв. Мы справимся.

Я вернулась в гостиную, опустилась на свой серый диван и повернулась боком, чтобы следить за тем, что происходит на кухне. Пока Хантер споласкивал посуду, Коби встал над посудомоечной машиной и указывал Хантеру, куда ставить посуду.

Все, что я могла сделать, это улыбнуться.

Коби был очарован Хантером. Его улыбка и ясные глаза были полны радости, которую могло выразить только детское лицо. Мне нравилось видеть своего сына таким счастливым, но вдобавок ко всему, мне также очень понравилось выражение лица Хантера. Казалось, он был так же очарован Коби, как и мой сын им.

— Что дальше? — спросил Хантер Коби, вытирая руки.

— Теперь мы должны вывести Пикла на прогулку, — заявил Коби.

— Хорошо. Показывай дорогу.

Коби подбежал к переноске Пикла и достал поводок. Я тоже подошла и схватила пакет для собачьих какашек. Затем мы все отправились на вечернюю прогулку со щенком, медленно спускаясь по лестнице в задней части мотеля, пока Коби вел нас по травяной дорожке.

— Он отличный парень, — сказал Хантер, когда Коби побежал вперед. — И умный. Я не мог поверить во все то, что он мне рассказывал, когда мы играли с его машинками. А цвета, которые ему нравятся? Он был таким конкретным. Темно-бордовый. Медь. Кобальт. Большинство детей просто сказали бы «красный», «оранжевый» и «синий».

— Спасибо. Мы проводим много времени, раскрашивая, и ему всегда нравится, когда я называю ему названия на цветных карандашах. Я думаю, он их и запомнил.

Гордость переполняла меня, когда я наблюдала, как Коби гладит Пикл. Я ни в коем случае не был глупой, но я знала, что большая часть мозговых способностей Коби унаследована от генофонда Эверетта. Это было хорошим напоминанием о том, что не все в Эверетте было плохим. Он не хотел быть родителем — отсюда и убийственное стремление к аборту — но он подарил мне мое самое большое сокровище. Я всегда буду благодарна Эверетту за Коби.

Коби вернулся к нам через несколько минут, таща за собой Пикла.

— Можно нам посмотреть «Тачки», мамочка?

Взглянув на свои часы, я увидела, что было почти семь.

— Извини, не сегодня. — К тому времени, как мы выгуляем Пикла и поможем Коби в ванной, у нас останется всего тридцать минут перед сном, чтобы почитать несколько историй. Если бы это был вечер пятницы, а не воскресенья, я бы сделала исключение для фильма, но у нас впереди была напряженная неделя, и я не хотела начинать утро понедельника с уставшего ребенка.

— Но, мамочка, Хантер никогда их не видел. Он не знает о Молнии Маккуин и его матери.

— Прости. Не сегодня. — Мне было неприятно видеть, как вытянулось лицо Коби.

Хантер наклонился, чтобы глаза моего сына были на одном уровне.

— Если твоя мама не против, может быть, я мог бы вернуться в другой раз и посмотреть их с тобой?

Лицо Коби просияло. Он подпрыгивал вверх-вниз, молча умоляя меня, ожидая моего одобрения.

— Да, — сказала я, — меня это вполне устраивает. А теперь давай зайдем внутрь и приготовимся к ванне.

— Ура! — Коби побежал вместе с Пиклом, который старался не отставать.

Как только мы оказались внутри, Коби бросил поводок щенка и побежал в свою комнату, на ходу раздеваясь.

— Маленькие мальчики и нагота. — Я покачала головой. — Он даже вроде как не застенчивый.

Хантер рассмеялся.

— Я уйду и позволю тебе уложить его в постель. Дайте мне знать, когда сочтешь комнату экономки достаточно приемлемой, чтобы показать мне.

Я закатила глаза.

— Я провожу эту превентивную чистку для твоего же блага. Верь мне.

— Конечно, — сухо сказал он. — Я думаю, у тебя есть идея, что мне нужны модные вещи. Не нужны. Моду переоценивают. Верь мне.

— Ну, тогда я сделаю это для себя. Не хочу, чтобы ты видел мой беспорядок.

— Мейзи, ты думаешь, беспорядок отпугнет меня? — Он сделал еще один шаг ближе, разрушая барьер личного пространства. Жар от его широкой груди согрел мое лицо, и я затаила дыхание, ожидая его следующего движения. — Если ты до сих пор этого не поняла, я останусь, пока ты не заставишь меня уйти.

Я вздрогнула, когда его рука поднялась и обхватила мой подбородок. Покалывание на моей щеке распространилось вниз по шее, когда его большой палец очертил маленький круг в уголке моего рта. С бешено колотящимся сердцем мои губы приоткрылись, приглашая его для поцелуя. Меня так давно никто не целовал. Я хотела, чтобы Хантер сделал это. Я хотела его мягкие губы, его язык…

— Мамочка! Я голый!

Мы с Хантером оба дернулись, отступая друг от друга, когда момент исчез.

— Прости. — Я потрясла головой, чтобы прогнать туман. — Мне лучше добраться до него.

— Не проблема. Скоро увидимся. — Он наклонился вперед и нежно поцеловал меня в щеку, прежде чем выйти.

Я уставилась на дверь, прижав руку к щеке. Затем я закрыла глаза и запомнила ощущение его губ на своей коже.

— Мамочка!

Мои глаза резко открылись, и я, заикаясь, начала двигаться.

— Иду!

Я поспешила в ванную и налила ванну Коби. Пока он плескался и пускал пузыри, я прокручивала в голове слова Хантера.

Я останусь, пока ты не заставишь меня уйти.

Пока я не заставлю его уйти? Я сомневалась, что это когда-нибудь произойдет.

— Это смешно, — сказала я своей подушке. Вытянув шею, я посмотрела на свой будильник. 3:24 утра.

Три часа.

Я пролежала в постели без сна три часа.

После ванны и отхода ко сну Коби сразу отключился. Я выпила бокал вина, собрала игрушки и пораньше отправилась спать. Это была ошибка. Я проснулась после полуночи, и с тех пор мой мозг был занят. Ничто из того, что я пробовала, не могло заставить его уснуть.

Первое, я затронула весь спектр моих стандартных забот. Правильно ли я поступила в отношении Коби? Достаточно ли я проводила с ним времени? Достаточно ли я делала, чтобы убедиться, что он не просто выживает, но и процветает?

Как только эти вопросы закончились — без каких-либо выводов, как и в любой другой раз, когда я высказывала свои опасения по поводу того, хорошая ли я мама — я перешла к своим опасениям по поводу мотеля. Я перечислила свой список дел на следующие две недели и все, что нужно было сделать. Заказы уже начали поступать, и у меня заканчивалось свободное время.

Мне нужно поспать! У меня были дела на завтра. Важные дела. Дела, которые нуждались в том, чтобы я отдохнула, а не разгуливала как зомби.

Ворочаясь с боку на бок еще пятнадцать минут, я, наконец, сдалась.

— К черту это. — Я сбросила с ног белое пуховое одеяло и встала, потянувшись, чтобы включить прикроватную лампу.

Если я не могла заснуть, я составлю новый список, чтобы немного уменьшить стресс. Мои списки задач были моим здравомыслием. Обычно у меня было три или четыре варианта одного и того же списка дел одновременно, потому что физический акт записи моих задач помогал мне справиться с ними.

И из-за таких ночей, как эта, я научилась всегда держать ручки и бумагу в своей тумбочке. Открыв ящик стола, я достала блокнот, а затем снова полезла в него, пошарив вокруг в поисках ручки. Мои пальцы наткнулись на холодную металлическую ручку, более тяжелую, чем стандартная пластиковая шариковая, и я мгновенно застыла.

Мое зрение затуманилось, когда вспышка Эверетта поглотила мой разум.

В моей руке был скальпель, а не ручка, и я находилась в холодном подвале больницы. Эверетт навис над Джиджи, стоявшей на коленях, потому что он только что ударил ее по лицу. А я стояла у него за спиной, готовая нанести удар. Мои движения той ночи прокручивались в замедленной съемке. Вывих плеча, погружение скальпеля в шею Эверетта и тепло его липкой крови, покрывающей мой кулак.

В ту ночь Эверетт упал на пол, а мы с Джиджи убежали. Но сегодня вечером, в моем воспоминании, он выдернул скальпель из своей шеи. Его карие глаза — карие глаза моего сына — были прикованы к моим, когда он сделал выпад.

Я ахнула, вставая с кровати и отползая назад. Когда моя задница ударилась об пол, воспоминание прервалось.

Черт бы побрал.

Слеза скатилась по моей щеке, пока я пыталась отдышаться и успокоить бешено колотящееся сердце. Я сходила с ума. Когда закончатся эти вспышки? Сколько лет мне потребуется, чтобы забыть ту ужасную ночь? Забыть этого ужасного человека?

Оттолкнувшись от пола, я наклонилась и подняла ручку, упавшую на ковер. Отправившись прямиком в ванную, я выбросила ее в мусорное ведро, прежде чем подойти к раковине, чтобы ополоснуть лицо холодной водой. Я насухо промокнула его полотенцем и посмотрела на себя в зеркало.

Ты теряешь самообладание.

Не пора ли было вернуться к терапии? После того, как я убила Эверетта, мои родители настояли, чтобы я обратилась к психотерапевту, чтобы помочь справиться с последствиями той травмирующей ночи. Терапия действительно помогла, но я перестала ходить туда после рождения Коби и купила мотель.

Мой психотерапевт жил в Бозмене, и из-за двухчасовой поездки туда и обратно плюс время самого сеанса терапия занимала слишком много времени. Мне нужно было кормить новорожденного и строить бизнес, так что терапию было легко исключить из списка приоритетов. Но поскольку эти вспышки были такими же яркими, как и раньше, возможно, мне нужно было выкроить время и попробовать еще раз.

Но в отсутствие кого-либо, с кем можно было бы поговорить сегодня вечером, я выбрала то, что мне больше всего нравилось: работу. Работа снова стала бы моим спасителем.

Я почистила зубы, затем вернулась в свою комнату за одеждой, натянув серые джоггеры и черную куртку на молнии. Затем я натянула на голову черную кепку, обула кроссовки цвета фуксии и направилась на кухню с телефоном в руке.

Открыв приложение видеоняни, я проверила комнату Коби на экране. И действительно, он растянулся на своей кровати и был совершенно без сознания. К сожалению, такие ночи, как эта, не были редкостью, поэтому я вложила деньги в первоклассный монитор, чтобы работать внизу, пока Коби спит. Девять из десяти писем, на которые я отвечала, были отправлены после полуночи, и я потеряла счет тому, сколько белья успела постирать до восхода солнца.

Осторожно прикрыв дверь, я проскользнула вниз по внутренней лестнице в вестибюль. На чердак вели две лестницы. Лестницей снаружи мы пользовались чаще всего, но интерьер был удобен в нерабочее время. Поскольку я не любила уходить далеко от мансарды в такие ночи, как эта, — на случай, если Коби проснется, — я всегда оставалась в пределах тридцатисекундного спринта обратно к этой лестнице. Это ограничивало мой радиус действия вестибюлем, моим кабинетом, подсобным помещением и — что удобно для сегодняшнего дня — комнатой экономки.

С отмычками в руке я вышла на улицу и прямиком направилась в подсобное помещение, забрав мусорное ведро и два пакета. Затем я направилась в соседнюю комнату экономки, чтобы начать уборку.

Открыв дверь, на меня обрушилась волна затхлого воздуха. Я заглянула в комнату и схватила банку с краской, чтобы подпереть дверь, прежде чем включить свет, обнажив груды оставшихся принадлежностей для ремонта.

Комната была длинной и узкой, с тесной ванной и узким шкафом, занимавшим всю ширину задней стены. Двуспальная кровать была плотно придвинута к стене напротив небольшого комода, набитого красками. Рядом с комодом лежали стопки неиспользованной плитки и рулоны остатков ковра. На маленькой подставке для телевизора в ногах кровати стояла коробка, набитая разными инструментами.

Сначала я начала с вещей на кровати, оттащив ящик с инструментами, который купил мне Бо, в подсобное помещение. Затем я использовала корзину для белья, чтобы загрузить дополнительные приспособления для раковины и дверные ручки. Когда я вернулась снова, я решила перенести плитку в свой офис. Взяв один из кусков цемента, я провела пальцами по его гладкой бело-серой поверхности. Я была поглощена разглядыванием красивого спиралевидного рисунка, когда чья-то рука опустилась мне на плечо.

— Ах! — Я закричала и подпрыгнула, крутанувшись на месте, выставив вперед кусок плитки. Я ударила прежде, чем мои глаза смогли разглядеть человека позади меня. Когда они это сделали, я уронила плитку и ахнула, когда она треснула об пол.

— Гребаное дерьмо, Мейзи. — Хантер отступил назад и схватился за висок.

Этого не случилось на самом деле. Только не снова.

— Хантер?

— Да, Хантер. Я позвал тебя по имени. Ты что, не слышала меня?

— Нет! — закричала я, размахивая руками в воздухе. Во второй раз я физически напала на Хантера, и, как и в прошлый раз, из меня потекли слова. — О боже мой! Зачем ты подкрался ко мне? Ты же знаешь, я реагирую первой! Ты в порядке? Скажи мне, что с тобой все в порядке. Дерьмо. Мне так жаль! Мне очень, очень жаль. Как ты думаешь, у тебя сотрясение мозга? У тебя кружится голова? О боже мой, у тебя идет кровь!

Хантер отдернул пальцы, кончики его пальцев были красными.

— Черт возьми.

Я подбежала ближе, мои руки потянулись к его лицу и повернули его так, чтобы я могла получше рассмотреть. Плитка рассекла ему прямо в лоб, примерно в двух дюймах над виском.

— Пойдем. — Я схватила его за руку и потащила наружу. Я не остановилась, чтобы запереть комнату экономки или даже закрыть дверь. Я просто потащила его за собой через вестибюль и вверх по внутренней лестнице на мансарду.

— Мейзи, это не страшно. Ты не могла бы притормозить? Я в порядке.

— Нет, это не так. Давай. — Я продолжала тянуть. Каждый раз, когда он тянул меня, чтобы я замедлилась, я просто тянула сильнее.

— Мейзи, я в порядке, — повторил он, когда мы добрались до мансарды.

— У тебя идет кровь. Это нехорошо, Хантер. — Я потащила его через прихожую и дальше по коридору в ванную. — Я не могу поверить, что из-за меня у тебя пошла кровь. О боже мой, мне так жаль. На этот раз я действительно причинила тебе боль. Это плохо. Действительно плохо.

— Мейзи…

— Это не нормально! — Я зажала рот свободной рукой и замерла. Я только что кричала прямо за дверью спальни Коби.

Мы оба стояли неподвижно, уставившись на закрытую дверь Коби и прислушиваясь к звукам его шуршания в постели. Когда все стихло, я продолжила тянуть Хантера за руку в ванную.

— Садись. — Я указала на туалет, закрыв дверь и открыв кран, чтобы подогреть воду. — У меня здесь есть аптечка первой помощи.

Я присела на корточки и начала рыться в своем шкафчике под раковиной. Так как я спешила, тампоны и прокладки высыпались из соответствующих контейнеров прямо на пол у ног Хантера.

— Черт! — Могло ли все стать еще хуже?

Последнее, чего я хотела — это чтобы Хантер увидел мои женские штучки. Я хотела, чтобы он думал обо мне как о сексуальной и соблазнительной, а не как о истекающей кровью и стервозной.

— Вот. — Хантер наклонился, чтобы поднять их.

— Нет! Не прикасайся к ним! — Я оттолкнула его руки, пытаясь запихнуть все обратно в синюю коробку для тампонов. — Прости. Это просто… я сама уберу их, — низкий смешок Хантера заполнил комнату.

— Не смейся, — прошипела я, запихивая коробку с тампонами обратно под раковину и доставая аптечку первой помощи.

Он просто продолжал смеяться.

— Ну же, признай это. Это в некотором роде забавно.

— Ни в коем случае! Я ударила тебя. Снова! Это уже второй раз, как ты напугал меня до смерти, и я напала на тебя. Это плохо. Так, так плохо.

— Мейзи, я в порядке, — сказал он, когда его смех затих. — Мне просто нужна мочалка и лейкопластырь.

— Об этом мне судить. Я была медсестрой, помнишь? — Я достала из ящика мочалку и подержала ее под теплой водой.

— Да? Ну, я…

— Сиди смирно и не болтай. — Я встала на его место и убрала его руку от раны. — Если тебе нужно наложить швы или у тебя сотрясение мозга, мы должны выяснить это прямо сейчас. Это может быть серьезно.

— В последний раз, женщина, я…

— Тихо!

Хантер нахмурился и пристально посмотрел на меня, но замолчал.

— Ладно. Начнем. — Я глубоко вздохнула и приготовила мочалку. Я осторожно прижала ее к его ране, очищая порез и придавая ему презентабельный вид. Рана была неглубокой и не нуждалась в наложении швов, а поскольку он не морщился и не двигался, должно быть, было не очень больно. Все, что ему понадобится, — это пластырь-бабочка и немного мази с антибиотиком.

— Ты в порядке, — выдохнула я, и мои плечи опустились.

— Я припоминаю, что говорил тебе это раз или два.

Я проигнорировала его сарказм и продолжила осмотр.

— У тебя кружится голова? Тошнит? Может видишь белые пятна?

— Я. В. Порядке. — Он взял мочалку у меня из рук и встал, протиснувшись мимо меня, чтобы встать перед зеркалом над раковиной. Он порылся в аптечке первой помощи, нашел бинт и приложил к ране. — Видишь? Все лучше.

Когда моя паника утихла, ее место занял уровень смущения, подобного которому я никогда раньше не испытывала. Я села на сиденье унитаза и опустила голову, спрятав лицо в ладонях.

— Мне так жаль. За рану. За то, что немного, эм… сошла с ума. Боже, мне так жаль.

Я ждала звука открывающейся двери и его удаляющихся шагов, когда он убежит далеко-далеко от этой сумасшедшей, но вместо этого он присел передо мной на корточки.

— Хэй. — Он отвел мои руки от лица. — Все в порядке. Мне жаль, что я напугал тебя.

— Это не твоя вина.

— Да, это так. Кстати, почему ты убираешься в такой час? Все в порядке?

— Я не могла заснуть, поэтому решила просто встать и немного поработать. А что насчет тебя?

— Я тоже не мог уснуть. На самом деле я как раз собирался ехать на озеро Уэйд. Я подумал, что стоит подняться наверх и посмотреть, смогу ли я поймать восход солнца для твоей фотографии.

— Ты собирался? — прошептала я.

Его нежные глаза ответили на мой вопрос.

Был ли этот мужчина настоящим? Почему он все еще был здесь?

Может быть, Хантер Фарадей моя награда после всего, что я натерпелась от придурков.

— Ты не хочешь разбудить Коби и поехать со мной? — спросил он.

Поднимать трехлетнего ребенка с постели до рассвета было бы худшим решением как родителя. Сон для детей был очень важен, и несколько дополнительных часов вывели бы меня вперед в моем списке на неделю.

Но ни один из этих фактов не помешал мне прошептать:

— Да.

Хантер улыбнулся и встал, протягивая руку, чтобы помочь мне подняться. Я дала себе еще две секунды, чтобы насладиться ощущением его кожи на своей, затем пошла в комнату Коби и взяла его на руки, захватив его любимое одеяло для поездки к моей машине. Коби не проснулся, ни когда я спускалась по лестнице, ни когда пристегивала его к автокреслу и прикрывала его босые ноги.

Тем временем Хантер добежал до парковки и прихватил свою камеру из грузовика, а когда вернулся, взял ключи от моей машины и отвез нас всех на озеро Уэйд.

Сидя на капоте моей машины со спящим на заднем сиденье Коби, я наблюдала, как Хантер делает свое первое фото для моей гостиницы. Восход солнца над озером был великолепен, но я сидела и смотрела на Хантера.

Я уже и забыла, как это приятно — влюбляться в мужчину.

Слишком приятно.

Я просто надеялась, что это было не слишком хорошо, чтобы быть правдой.